Red zone || Красная зона

Джеймс. Джеймс чувствовал, как под его грудью медленно начинают плавиться легкие.  Воздуха категорически не хватало, а времени оставалось все меньше и меньше.  На небе собирались грозовые тучи, где-то вдалеке раздавались удары грома. Джеймс из-за всех сил старался тащить друга, перехватив его под подмышками и придерживая за спину, подгоняя и ускоряясь с новым вдохом, даже если он заведомо знал, что Джон может не пережить сегодняшний день. Он начал истекать кровью еще в Шеффилде, когда их отряд трансгрессировал на недостаточно точные координаты, полученные ранее, и оказался посреди чертовой толпы ходячих, которые моментально ринулись на свежее мясо. Никто так и не понял, в чем был прокол: либо кто-то из разведчиков неправильно нанес данные на карту, либо какая-то проблема с самим заклинанием, но Поттер отлично помнил о предупреждениях относительно толпы мертвецов и успел вовремя среагировать. Но даже этого оказалось недостаточно. Двое из их группы были ранены и трое — мертвы, и с каждой следующей секундой смерть все сильнее наступала им на пятки. Джеймс обернулся, чтобы проверить, все ли из оставшихся следуют за ним, и посчитав людей по головам, почувствовал ужас, моментально сковавший все тело. Сердце забилось с бешеной скоростью, на спине выступили капли холодного пота, а желудок скрутило от тошноты и сильной тревоги. Во рту всё пересохло. Одного не хватало. Сириуса нигде не было. Джеймс продолжал бежать, оглядываясь по сторонам, надеясь высмотреть друга среди деревьев. Он бы не расстроился если бы тот был ранен — они бы подумали об этом позже. Поттер надеялся, что Сириус был хотя бы жив и не укушен, этого бы хватило с полна. Его глаза метались от одного дерева к другому, от одного куста к следующему, из-за этого темп парня сильно замедлился. — Джеймс! Живее! — Марлин Маккиннон толкнула его в плечо и перехватив Джона с другой стороны, понеслась вперед.— Нам нельзя тормозить. Ходячие близко, а порт-ключ закончится через десять минут. У нас нет времени даже на то, чтобы отдышаться. Марлин была одной из лучших в их отряде, благодаря своей устойчивости к стрессовым ситуациям. Она объясняла это тем, что долгое время росла вместе со старшим братом и отцом-мракоборцем, которые научили её всем способам выживания в неестественных и экстремальных условиях. Маккиннон умела хорошо драться на руках, отлично владела боевой магией и быстро училась, впрочем, в такой остановке у нее не то, чтобы был выбор. Поэтому среди всех бойцов Марлин была одной из незаменимых. Но Джеймс взял ее в свой отряд не поэтому. И даже не потому что в Хогвартсе они были друзьями. Марлин действовала разумно даже в самых опасных ситуациях, она была преданным другом, отличным воином и замечательным человеком. Джеймс знал все её повадки и характер наизусть из-за долгих лет совместной работы в команде на поле для квиддича. Они были напарниками, союзниками и ей не раз приходилось прикрывать его спину в игре, когда того требовали обстоятельства, а Джеймс ни раз вставал на её защиту.  К тому же, Поттер считал, что Марлин каким-то образом влияет на Сириуса, держит его на поводке и не дает съехать с катушек, разбираясь со всем этим дерьмом, которое сейчас происходит в их жизнях. У Сириуса и Марлин со школьных времен были свои секреты и свои тайны, которые они хранили только между собой. Было сложно сказать, что они друзья, большую часть времени эти двое грызлись как кошка с собакой. Но Джеймс хорошо знал их обоих, а потому видел эту связь даже если был почти что слепым. Сириус рассказывал Маккиннон то, что, как знал Поттер, тот никогда бы не смог рассказать ему. И вовсе не потому что не доверял Джеймсу — у Сириуса были сложные отношения с самим собой и своими мыслями, и он делился этим только с Марлин. Наверное потому что девушка могла понять его и выслушать, не распыляясь ненужными советами или навязывая свое мнение. А после начала апокалипсиса казалось, что эти двое стали еще ближе, чем раньше. Поэтому он совсем не думал, когда поделился с Марлин своим наблюдением: — Сириуса нигде нет. Я не могу найти его. Глаза Марлин расширились и на секунду в них появился неподдельный страх, который, как Джеймс знал, наверняка был и в его взгляде тоже. Он давно привык к этому чувству, поэтому счел правильным не обращать на это внимание. Сейчас было гораздо важнее понять, что произошло с Сириусом и куда он так внезапно исчез. Маккиннон удобнее ухватила Джона, парень застонал от боли и скривился. Джеймс бросил взгляд на его правый бок — все было совсем плохо. Половина его живота и спины были почти полностью разодраны еще тогда, когда они помогли Джону выбраться из-под машины. Повязки, которые Марлин успела наложить, уже пропитались кровью. Одежда прилипла к потному телу, лицо Джона стало бледным, как полотно, а губы слегка посинели. Это выглядело невозможно ужасно, а на использование каких-либо исцеляющих заклинаний не было времени. Еще вот-вот и парень может потерять сознание и Джеймс не был уверен, что он откроет глаза снова. — Что значит — его нет? — резко спросила Маккиннон. Джеймс еще раз обернулся. Он поймал взгляд Эми Кребсон и Тайлера Сайласа, двух новобранцев, которых совсем не так давно стали отправлять на спец-операции, да и вообще куда-либо за пределами Базы. Поттер подумал, что возможно совершил ошибку, когда сказал Грюму доверится этим ребятам и дать им шанс. Он подумал, что будет, если сегодня они не выживут? Что если из-за того, что Джеймс сейчас так медлит — никто из них не выживет?  Поттер прекрасно понимал, что ему надо бежать и не останавливаться, потому что всем людям здесь нужна его помочь. Он взял на себя роль командира в этой операции и должен был вернуть всех живыми, по крайней мере по возможности. Джеймс уже не справился с этой задачей, но тех ребят больше не вернуть, а тех, кто бежит позади него — да. Поттер мог бы продолжать бежать, но он никогда не смог бы оставить Сириуса.  Он не оставил бы друга одного даже если это бы означало угрозу его собственной жизни. Этот придурок исчез без звука, словно испарился, хотя всего мгновения назад Джеймс был уверен, что видел его рядом с собой. Поэтому либо с Сириусом что-то случилось, либо он уже мертв. Джеймс не хотел даже думать об этом, но принимать решения нужно не медля. И он принял единственное, как ему казалось, верное. — Марлин, хватай Джона и беги к порт-ключу с Тайлером и Эми. Он закроется через пару минут, вам нужно поторопиться. — Ты с ума сошел? — Марлин вскинула брови и в её голубых глазах заплескал гнев.— Ты что удумал, Поттер? — Я не оставлю его.— яростно прошипел Джеймс, вдалеке взорвалась одна из заложенных раннее мин. Это означало, что толпа ходячих вот-вот будет здесь, и как бы они не старались добежать, кто-нибудь из группы обязательно пострадает.  Джеймс почти застонал от разочарования. Это должна была быть простая вылазка за припасами… Он осторожно сбросил с себя руку Джона и остановился, оглянувшись на ребят из группы. — Бегите, сейчас же. Мы вернемся, нам не впервой. — Поттер,— Марлин раздраженно посмотрела на парня и её лицо приняло привычное выражение лица, которое Джеймс часто видел у девушки еще во время их совместной игры в квиддич. Оно всегда очень громко говорило «ты идиот», и Поттер почти услышал эти слова в собственной голове. Может быть, он и правда был частично идиотом, но считал, что бросать собственного друга, да и любого члена команды на произвол судьбы — еще больший идиотизм.— Мы отправим за ним людей, когда вернемся на базу. Ты не сможешь бороться с целой толпой ходячих, которая следует за нами по пятам. У тебя почти не осталось сил, нет припасов и ты не знаешь где укрыться. После нашей трансгрессии тут все взлетит на воздух, и если вы окажетесь в радиусе двух миль, вас разорвет на части! Сириуса нет сейчас здесь, а значит, с ним что-то случилось. Но ты нужен своим людям, Поттер, поэтому…Даже если Блэк жив, он уже понял всю ситуацию и наверняка..он..— под конец монолога ее голос слегка задрожал и Джеймс увидел, как она на мгновение прикрыла глаза, стараясь бороться с приступом паники. — Это Сириус, Марлин.— твердо повторил Джеймс, наблюдая как отчаяние медленно охватывает лицо девушки, и не дожидаясь ответа блондинки, рванул в обратном направлении.— Уходите, живо! Это приказ! Он не разобрал криков Марлин в свою сторону, но обернувшись, облегченно вздохнул, поняв, что она действительно увела группу вперед. Джеймс смотрел по сторонам, как ненормальный, надеясь разглядеть знакомые черные волосы среди дыма от взрывающихся мин, трупов и залитых кровью кустарников. Он хотел верить, что друг все еще жив — он не может не верить в это.  Внезапно с одной из сторон раздался еще один оглушительный взрыв и Поттера отбросило в сторону. Куски мертвецов с кровью и внутренними органами разлетались в стороны, огонь заполонил все вокруг. В ушах зазвенело, глаза застилало черной пеленой, все вокруг поплыло и покрылось пятнами. Кажется, он ударился головой о землю, потому что его затылок затрещал. Поттер почувствовал резкую боль в руке и поморщился, стараясь как можно быстрее встать на ноги и не упасть от головокружения. Ему нельзя было рисковать, если он хотел выбраться живым и заодно, спасти Сириуса. Необходимо идти очень осторожно, чтобы не наступить на одну из закопанных ранее бомб. Джеймс посмотрел в сторону и увидел впереди больше пятидесяти ходячих, идущих прямо сюда, и понадеялся, в очередной раз, что этот план сработает. Ведь если этого не произойдет, то многим, если не всем, на небольшой базе к Югу всего навсего прийдет конец. — Мать твою! Поттер собирался бежать, когда услышал голос человека за кустами поблизости и резко остановился, споткнувшись о валяющийся кусок бревна и чуть не врезавшись головой в толстую ветку дверева. Его глаза метнулись к источнику звука и сердце пропустило удар, когда за ними показалась лохматая и грязная от сажи и крови голова Сириуса. Поттер вскочил и на дрожащих ногах рванул к живому, черт бы его побрал, другу.  Он жив, он все еще жив, ничего не случилось. Он жив, он жив, он жив, он жив, он жив, он все еще жив… Джеймс повторял это снова и снова, чтобы слова не ускользнули, превратившись в пыль, чтобы надежда не испарилась вместе с ветром и запахом гари и сидящий перед ним Блэк был действительно настоящим, а не очередным плодом воображения, которые Поттер частенько видел после смертей своих товарищей. Когда под ногой Джеймса хрустнула ветка, Сириус тут же поднял палочку вверх и направил её кончик прямо на парня. — Полегче, приятель. Убьешь меня в следующий раз...— хриплым и дрожащим от волнения голосом сказал Поттер и тут же отвел от себя руку друга.   — Джеймс? — Сириус дернулся, поморщился и быстро прошелся по нему обеспокоенным взглядом.— Что ты, черт возьми, здесь делаешь? Джеймс повторил жест Сириуса и, осмотрев Блэка, понял в чем вся, собственно, соль. Нога друга застряла в яме, между двумя поваленными деревьями и кустом. Джеймс осмотрелся и предположил, что всего в паре метров от них находится одна из мин, которая может взорваться в любую секунду. Внутри все похолодело. — Могу спросить тебя о том же, несчастный придурок.— Джеймс спрыгнул с небольшого холма и, бросив взгляд в сторону ходячих, присел перед Блэком.— Решил уйти из мира как хренов беглец? — Зато с огоньком.— усмехнулся Сириус и тут же поморщился, едва рука Поттера коснулась его голени. Его нога вблизи выглядела хуже, чем казалась с самого начала. Скорее всего у Блэка вывих, но это не самое страшное, что могло с ним случится. Ногу он оставит при себе, не заражен и не укушен, единственная существенная проблема: они могут умереть из-за шила в его заднице, но это не новость.  — Сейчас я вытащу твою ногу очень быстро, у нас не так много времени. Поэтому, сожми зубы.— предупредил друга Джеймс и, увидев твердый кивок Сириуса, резким и отрывистым движением стал тянуть ногу Блэка за лодыжку. Послышался хруст — он не совсем понял была ли это нога парня или же ветка, но времени чтобы обдумать у него не оставалось. Где-то очень близко раздался еще один оглушительный взрыв и несколько елей повалилось на землю. Джеймс потянул Сириуса на себя и отскочил в сторону, когда прямо перед ними упал один из стоящих поблизости стволов.  — Нам нужно найти убежище. Бежать к ребятам не выйдет — порт-ключ уже сработал.  — Примерно в шестидесяти метрах отсюда есть старый, заброшенный бункер. Думаю, он оборудован на все случаи жизни — включая взрывы. — Отлично. Мы добежим. Джеймс помог Сириусу подняться на ноги и, подталкивая друга вперед, ринулся за ним в сторону убежища. Когда их найдут остальные, Джеймсу придется объяснить свой поступок. Придется объясняться и Сириусу, и, на самом деле, Поттер сам хотел услышать, что послужило причиной этого безумного поступка и чем он был вызван. Джеймс даже готов врезать другу за это, но на данный момент их первостепенной задачей стало выживание, и он отложил их возможную драку на потом. Если ускориться, у них получится добежать без происшествий, и уже вечером Джеймс и Сириус будут на базе, есть горячий суп с овощами, в чистоте и в тепле. Джеймс начал нервничать, когда количество взрывов увеличилось, а они все еще бежали. Очередной удар пришелся почти в пяти метрах от них и это едва не оторвало Поттеру здоровую руку. — Сюда! — Сириус схватил его за запястье и потащил вниз, туда, где находилась металлическая дверь с какими-то надписями и цифрами, возможно, оставшимися от тех, кто был здесь до них. Блэк дернул за ручку, но ничего не произошло. Дверь лязгнула, дрогнула, но не открылась. Только потом они заметили висящий, покрытый мхом замок. — Твою ж…Она заперта!  — Блять.— Джеймс нервно сглотнул, он старался дышать, но от копоти и запаха паленной мертвой плоти концентрации кислорода казалось недостаточно.  Сириус провел рукой по волосам и нахмурился. В его голове происходил трудоемкий мыслительный процесс. Джеймс мог бы поклясться, что видел, как крутятся шестеренки в черепе Блэка. — Есть идея.— сказал Сириус и присел на короточки, поморщившись от простреливший его ногу боли.— У меня есть небольшая самодельная бомба, которую я сделал еще на базе до миссии. Решил взять с собой, мало ли.  — Ты пронес с собой бомбу? — взорвался Джеймс.— Сириус, порой мне кажется, что у тебя не все дома. — Ну, это не то, о чем думаешь ты один…— Блэк вытащил банку из-под консервов и повесил рюкзак на плечо. — Отойди. Сейчас я прикреплю ее на дверь и замок подорвется. — Разве это не привлечет внимание ходячих? — нахмурился Джеймс.— Они наверняка пойдут на взрыв. Тогда мало того, что мы едва ли сможем сбежать, так еще и вся эта вылазка окажется бессмысленной и получается, что и я, и ты, и остальные. Все мы — зря рисковали жизнями. Мы можем просто воспользоваться палочками и… — Не можем.— Сириус уже начинал нервничать и от этого его голос стал куда более грубым и нетерпеливым.— Свет от магии привлечет мертвецов не меньше, чем бомба. Джеймс кивнул. Во время апокалипсиса палочки стали практически бесполезными, и их использовали разве что для бытовых заклинаний вроде уборки или освещения. Иногда палочки спасали от повреждений, но во время укусов и заражения все это все равно было бессмысленным.  Именно поэтому практически все боевые волшебники перешли на огнестрельное или, что чаще, холодное оружие. Грюм считал это вынужденной мерой, а если кто-то был не согласен, мужчина как и всегда успешно игнорировал недовольства. — Тогда нужно придумать что-то еще. — Какой у нас выход, Джейми? Либо бомба, либо магия. И то, и то принесет не меньше вреда, чем пользы, но какого черта? Если хотим выжить, будет делать все возможное для этого. Джеймс сжал кулак, почувствовав дрожь в пальцах, и заставил свой мозг работать быстрее, чем обычно. У него хорошо получалось придумывать идеи для их розыгрышей в школе, поэтому он постарался сделать тоже самое, что делал в те смутные годы. К счастью, свои навыки Джеймс до сих пор не растерял. Он сбросил рюкзак с плеча и нащупал в боковом кармашке пару скрепок. Это были ненужные мелочи, которые остались после каких-то вылазок, но сейчас Поттер был как никогда рад своему нежеланию прибираться в сумках. — Что ты делаешь? — Смотри, чтобы ни один из трупаков не пробрался сюда. Мне нужно немного времени. Сириус какое-то время молчал, обдумывая сказанное другом, но в конце концов уступил. — Понял, устроим. — Блэк отошел на пару шагов назад, внимательно выслеживая ходячих, выбившихся из толпы. Джеймс развернул скрепку и сунул её в замочную скважину. Он вспоминал все, что говорила ему подруга и старался сделать это как можно быстрее. — Поторопись, Джеймс.— нервно прошептал Блэк и Поттер посмотрел в его сторону. Несколько ходячих, отбившихся от толпы, ринулись к ним. Джеймс понял, что пока часть мертвецов, направляющаяся в их сторону, не такая большая с ней вполне можно справится, но если остальные поменяют свое направление — пиши пропало. — Я стараюсь. Через несколько минут, когда Джеймс почти сдался, замок скрипнул и открылся. Поттер быстро снял его с двери и радостно обернулся к другу. — Как у тебя получилось? — в голосе Сириуса прозвучало явное восхищение. — Меня научила Лили.— усмехнулся Джеймс.— В тот день, когда ты запер нас в кладовке. Помнишь? Без палочек. — Так вот как вы выбрались тогда…— Сириус мотнул грязными, влажными волосами и рассмеялся.— А я все никак не мог понять, кто вас выпустил. — А кто научил тебя делать бомбы? Блэк улыбнулся своим воспоминаниям и прищурился. — Не поверишь. Лили. Прижимая больную руку к груди Джеймс помог Сириусу перебраться в бункер и, дождавшись пока друг спуститься по винтовой лестнице вниз, прикрыл дверь за собой и спустился следом. Он слышал, как одна за другой взрываются наверху мины, и надеялся, что их хватит чтобы убить большую часть мертвецов. На самом деле, их должно быть больше, чем достаточно, они очень тщательно рассчитали количество. Но беспокойство все равно никуда не уходило. Некоторые из мертвецов, которые успели добраться до бункера, уже спускались за ними. Внизу находилась толстая стеклянная дверь, которую Сириус открыл простой «Алахоморой». Парни забежали внутрь и заперлись. Несколько ходячих уже прилипли кровавыми пальцам к стеклу, размазывая красную жидкость по поверхности. Блэк рухнул на пол, облегченно выдохнув. Джеймс почувствовал, как гудящий в крови адреналин медленно уходит, уступая место дикой усталости и неуверенности. Они снова были на грани жизни и смерти, уже второй раз за два дня, так себе рекорд, честно говоря. Он присел рядом с Сириусом и прислонился макушкой к холодному бетону. Часть краски на стенах начала облезать, повсюду лежал толстый слой пыли, но ни одна из вещей не была тронута. Вся мебель цела, хозяйственная утварь на своих местах и двери работают просто отлично. Джеймс мог бы предположить, что случилось с людьми, которые здесь жили и почему они оставили свое возможное укрытие нетронутым. Ему стало не по себе от этого места — складывалось впечатление, что жильцы просто испарились. Поттер решил позже все обязательно здесь осмотреть. — Повеселились мы на славу, дружище, да? — хохотнул Сириус и вытер рукавом капельки пота на лбу. — Тот еще денек.— усмехнулся Джеймс и подтянул одно колено к себе.—Правда, я всерьез думал, что умру сегодня. Гнетущая тишина наполнила комнату и стала давить на плечи. Такая тишина преследовала их с начала эпидемии и иногда казалось, что она становится все гуще и гуще. Словно их поступки, опыт в пережитом подпитывал это ощущение отчаяния и безнадежности и заставлял людей верить, будто всему все равно рано или поздно прийдет конец. Сколько бы они не пережили, через сколько бы вместе не прошли и скольких бы близких не потеряли груз становился только больше и никакое облегчение не приходило. Бывали дни, когда все плохое ненадолго отступало. Оно не уходило навсегда, совсем нет, оно просто терялось. Ненадолго задвигалось хорошими моментами рядом с людьми, которых ты любишь и которых хочешь защитить. Уберечь от всего этого ада. В жизни Джеймса таких людей было достаточно, чтобы он, не думая, рвался в бой. Поттер всегда был отчаянным в этом плане. Еще во время квиддича стоило одному игроку повредить ногу или получить нагоняй от соперника, Джеймс не задумываясь ставал на их сторону, страхуя и поддерживая. Он вставал на сторону друзей даже в моменты, когда они были по-настоящему не правы. Даже когда Джеймс сомневался в собственных поступках, думал, что мог ошибаться, он никогда не жалел, что поступил так, как поступил. Для него это было самым правильным. С эпидемией так многое поменялось. Люди поменялись.  Его друзьям и близким стало угрожать в сотню раз больше опасности, чем раньше, и Поттер первое время чувствовал себя ужасно бесполезным. Это нормально, как-то сказал Грюм, желать сделать больше, хотеть поступить лучше. Но ты все равно ничего не сможешь с этим сделать, все может стать только хуже. А теперь, каждый раз, когда Джеймс шел на такие риски как сегодня, каждый раз, когда он, не задумываясь, бросался на встречу смерти ради тех, кого любил, он больше не чувствовал себя таким уж бесполезным. Может быть в этом была его собственная философия? Римус считал, что у каждого человека она есть. Иногда её просто не понять, иногда невозможно разделить, но у каждого философия своя. Может самопожертвование и есть то, чем и ради чего живет Джеймс? Наверное если бы сейчас его услышали близкие, они бы непременно дали Джеймсу хорошую затрещину. Друзья всегда не одобряла тягу Поттера к постоянному героизму, а Римус вечно твердил, что мученичество его прерогатива. На самом деле, если бы это действительно было его философией, то это бы практически означало его смерть. Потому что в нынешнем мире для героизма не осталось выбора. Люди делают все, чтобы выжить, невзирая на последствия — даже если для этого нужно убить человека. Даже если для этого нужно убить несколько человек. И все таки, Поттер искренне верил, что все, что он делал до сих пор и все что он сделал сегодня — правильно. Он никогда не будет бежать навстречу смерти, не станет совершать необдуманных поступков, все это закончилось в тот же день, когда начался этот новый мир. Он просто постарается выжить и спасти друзей, чтобы когда-нибудь в будущем, когда все это утихнет и они смогут начать просто жить, без вечных попыток выживания, у них у всех был шанс исправить свои ошибки. — Сириус. Блэк что-то промычал. Джеймс думал, что Сириус спал, пока он погряз в своих мыслях, но глаза друга были широко открыты. Поттеру всегда нравилось в Блэке его непокладистая уверенность в друзьях. Он никогда не сомневался в том, что мародеры делали или предлагали и всегда поддерживал, прикрывая спину своим лучшем друзьям в самые худшие времена. Он был именно таким человеком и Джеймс радовался, что эпидемия и вся эта хрень его этого не лишили. По крайней мере, не так как остальных. Сириус понимал Джеймса без слов и когда ему потребовалась тишина и уединение, Блэк её дал. Может быть он боялся тишины, скорее всего, она тоже казалась ему грузом — Поттер знал, что Сириус чувствует гораздо глубже, его мысли гораздо шире, чем кажется на первый взгляд. И тем не менее, он позволил Джеймсу побыть в себе, оставить его одного со своими кошмарами, просто потому что понимал — им всем это когда-нибудь бывает нужно. — Чего тебе, Поттер? — Больше так не делай. Не нужно рвать задницу, чтобы умереть, хорошо? Пообещай. Блэк повернул голову и встретился с Джеймсом взглядом. На его лице промелькнуло множество эмоций, среди которых Поттер отчетливо разглядел глубокую печаль и сильную тревогу. Он должен был привыкнуть к этому, но видеть это на лицах любимых людей все равно оставалось невыносимо. — Может быть, я поступаю эгоистично, раз прошу тебя об этом. — Джеймс.— прервал его Сириус, в его голосе прозвучало легкое раздражение.— Ты не эгоист. Кто угодно: высокомерный кретин — да, козел — возможно. Иногда чересчур много выпендриваешься, что аж бесит, но ты не эгоист. — Так что?  — Я не могу этого обещать, Джейми.— чуть мягче прошептал Блэк.— Знаешь же, что не могу. Но я могу постараться. Джеймс внимательно всмотрелся в лицо своего лучшего друга и в концов концов медленно кивнул. Не то чтобы он ждал от него какой-нибудь клятвы — сейчас она бы все равно не имела значения. — Хорошо, мне этого достаточно. Сириус нахмурился и провел ладонью по лицу. Блэк выглядел мягко говоря ужасно. Под его серыми глазами залегли тяжелые тени, а кожа покрылась мелкими ранами и грязью, благодаря которой Сириус стал больше чем обычно похож на бродячую собаку. — Хреново выглядишь, дружище.— он слегка толкнул Сириуса в бок и когда тот поморщился, мысленно отругал себя за неосторожность. Джеймс знал, что выглядел не лучше своего друга, но для Сириуса, который всегда следил за своей внешностью, как будто это было чуть ли не смыслом его жизни, привыкание к такому образу жизни далось тяжелее всего. Не то чтобы в нынешней ситуации внешность имела хоть какое-нибудь значение…Скорее всего, Блэк думал точно так же. Парень усмехнулся. — А то-то ты красавец, да, Джейми? Прям вылитый Монтгомери Клифт…— он замолчал и нахмурился. — Кто это? — Джеймс пытался вспомнить всех знакомых волшебников с таким именем, но ничего не приходило на ум. — Да так. Один маггловский актер.— пояснил Блэк.— Кажется, Альфред как-то о нем упоминал в письмах. Между ними снова повисло напряженное молчание, прерываемое стуками капель о плитку где-то поблизости и рычанием ходячих за дверью.  — Как думаешь, — ковыряя пол рядом с собой, начал Джеймс.— он еще жив?  — Он умер в шестидесятые кажется. Поттер положил здоровую руку на колено и тяжело вздохнул. Иронично, что всего год назад он бы даже не задумался о смерти человека, которого никогда и в глаза не видел, не то что знал.  Возможно, если бы Сириус рассказал о каком-то там Монтгомери еще тогда, Поттер бы сочувственно пожал плечами и бросил несколько слов в его память, а затем жил бы дальше и скорее всего, напрочь позабыл бы об этом актере. Сейчас, сидя в заброшенном пыльном бункере рядом с другом он не мог думать ни о чем кроме жизни этого человека. Кем он был, кем мог бы стать. Как жили и живут его близкие до сих пор и живы ли они вообще? Что вообще случилось с людьми, которых они когда-то знали и по которым сходили с ума? Раньше все они были чем-то далеким, как будто даже нереальным. Ты слушаешь их песни, смотришь на них в газетах и на колдографиях, иногда замечаешь по телевидению, а после — забываешь. Они становятся воспоминанием, увлечением о котором говоришь с друзьями. Как Дэвид Боуи, которого Сириус и Римус буквально боготворили. Но при всем при этом, разве они хоть раз поинтересовались его настоящей жизнью? Хоть раз думали о нем как о живом человеке? А что теперь? Эти люди до сих пор живы и прячутся в точно таких же бункерах или же ходят в толпе одними из пожирающих людей монстров? Джеймс подумал, что он больше никогда не сможет это выяснить. — Может быть хорошо, что он не дожил до сегодняшнего дня.— неожиданно сказал Сириус, заставив Поттера едва ли не подпрыгнуть от удивления.— Ему не грозит быть съеденным заживо или смотреть, как то же самое происходит с его близкими. Сириус опустил голову и прикрыл глаза. Его грудь тяжело вздымалась то ли от напряжения, то ли от боли в ноге. Поттер снова бросил взгляд на щиколотку друга. Она сильно опухла и посинела, но в целом уже выглядела немного лучше. Им нужен был отдых. Джеймс понимал это сейчас больше всего остального. И организм буквально требовал перезагрузки, особенно при том количестве стресса, что парни успели испытать за сегодня. Поттер закрыл глаза и представил себя дома. Это помогало засыпать в особенно тяжелое время, когда голова буквально ломилась от тревожных мыслей.  Он вспоминал один из дней в поместье Поттеров до начала апокалипсиса, летом перед седьмым курсом. Родной запах пряностей и цветов из сада, сладкие ароматы леса неподалеку и мамин нежный голос. Согревающее сердце чувство, свобода, наполняющая легкие и то, какой долгой казалась ему жизнь в те дни. Будто у них была целая вечность, чтобы повзрослеть. Сириус как-то сказал, что никогда не повзрослеет. Что пока он живет на этом свете, он вечно будет молодым. Они думали, что Блэк станет одним из тех, кто даже в свои сорок носится по городу на обшарпанном мотоцикле и заливисто напевает песни юности. Римус всегда говорил, что это глупо. Что Блэк ведет себя глупо, потому что всем рано или поздно приходится взрослеть. И хотя Джеймс никогда себе в этом не признавался, в глубине души он понимал о чем так упорно пытается донести их друг. И хотя Поттер мог бы поклясться, что всегда разделял позицию Сириуса, когда они были вместе, наедине с собой или рядом с Лили Джеймс хотел быть старше, чем он есть. Но он никогда не задумывался об этом как о чем-то первостепенном. Он знал, что когда-нибудь это обязательно произойдет, но тогда Джеймс будет к этому готов. Однако в тот день, когда Поттер увидел, как его знакомых буквально съедают их же друзья, как их близкие умирают один за другим и как весь мир переворачивается с ног на голову, Джеймс понял что такое по-настоящему и бесповоротно повзрослеть.