Семья понарошку

Эму проснулась от того, что из окна мягко лился солнечный свет. Должно быть, старшая горничная уже зашла, чтобы еë разбудить, и сейчас ставит на маленькую тумбочку чашку утреннего кофе. По розовой чëлке прошëлся свежий утренний ветерок, и девочка, не раскрывая глаз, счастливо вдохнула душистый запах трав. Слышно было птичье щебетанье и шелест занавесок, непременно розовых – те самые привычные звуки, которые встречали еë каждым летом из пятнадцати, что прошли за всю еë беззаботную жизнь. - Доброе утро, - счастливо поздоровалась она, теперь уже точно уверенная, что субретка ставит в расписную вазочку у окна, подаренную матерью, утренний букетик цветов, а где-то из дверей выглядывает маленький лакей, чтобы сказать ей, что родители уже ждут еë к завтраку. В голове будто уже звенел обычный колокольчик, и ветер разносил весëлую болтовню слуг… Ей не ответили. Полежав ещë немного, Эму с удивлением открыла глаза. Ещë никто не пришëл? Она была одна, в большой богатой комнате, на мягкой квадратной кровати. Что-то и правда шелестело – только не лëгкие занавески, а плотные тëмные шторы из бархата по краям раскрытого окна. Вместо вазы на окне покоились старинные часы, а маленького лакея не было и в помине. Девочка протëрла глаза и с трудом вспомнила. Точно. Вчера еë выдали замуж и отправили сюда. Похоже, после стольких впечатлений еë мозг решил, что всë это – сказочный сон, слишком неправдоподобный, чтобы оказаться реальностью. Только сейчас, выпутываясь из-под пухового одеяла и соскакивая на жëсткий, но роскошно расшитый ковëр, она понемногу начала вспоминать. Да, вот и куча чемоданов, собранных без еë ведома горничными и матерью, вот еë длинное белое платье, ворохом кружев свисающее с кресла, вот и еë собственная сумочка на трюмо – из неë, невинно сверкая глазками-пуговками, смотрел мягкий плюшевый мишка. Эму вытащила его, задумчиво оглядев. Только вчера появился, а уже столько всего пережил – и свадьбу, и падение из окна, и переезд… Ещё и в какой-то мере познакомил их с Руи. Руи. Девочка ещë раз оглядела пустую комнату, словно он мог прятаться под кроватью или за шифоньером. Второе одеяло лежало аккуратно свëрнутым квадратиком на краю кровати, хотя им, судя по всему, пользовались. Встал пораньше и куда-то ушëл? Но куда? Закусив губу, Эму приоткрыла дверь. Перед ней простирался длинный коридор, которого она совсем не помнила – должно быть, вчера совсем сама не своя была от усталости. Тихо тикали напольные часы. Новоявленной графиней Камиширо овладело то же неприятное тревожное чувство, что и вчера, когда они увидели мрачный фасад особняка на фоне чëрного ночного неба. В воздухе висел запах затхлости – здесь давно не жили, с тех пор как дедушки Эму не стало. Крепче прижав мишку, которого она зачем-то взяла с собой, к груди, девочка помотала розовой шевелюрой и храбро пошла вперëд. Особняк, может, старый и пустой, но где-то здесь точно должна быть вчерашняя горничная или Руи.. Эму гордо прошествовала мимо колокольчика для вызова слуг, не заметив его. Впрочем, она и так ими никогда не пользовалась, ведь гораздо веселее было искать горничных по дому, налетая на них со спины с неожиданными объятиями. Через несколько метров обнаружилась винтовая лесенка. Графиня заглянула через перила и уже собиралась сойти вниз, так как там вероятнее всего было встретить служанку, когда сверху послышался какой-то грохот и приглушëнное женское «ой-ëй-ëй, мамочки!». Эму насторожилась, и, помявшись немного, взбежала наверх. Из комнаты прямо напротив лестницы тихо доносились встревоженные голоса. Приотворив дверь, Эму заглянула в щëлку. На полу, присев на корточки перед какими-то сундуками и копаясь в них, расположилась та самая горничная и Руи. Судя по рассыпанным по ковру коробочкам, что-то только что упало, произведя тот грохот. По лицу Эму скользнула улыбка. Сейчас, лихорадочно собирая коробочки обратно в стопку, они выглядели абсолютно домашними и живыми, особенно на контрасте с пустыми коридорами. - Доброго утречка! – пропела девочка, распахивая дверь и влетая внутрь. Руи и служанка одновременно подняли головы и вскрикнули. - Ой, разбудили всë-таки… Прости! Руи, отряхиваясь, поднялся с колен и уставился на неë с виноватым видом. Горничная принялась собирать коробки в два раза быстрее. - Что? – мигнула Эму. – Нет, совсем нет! Я, встала несколько минут назад, а коробки услышала уже на лестнице. - Ты тоже так рано? – поразился Камиширо, удивлëнно смотря на девочку. - Как это рано? Погоди… - Эму вдруг припомнились часы на окне… вот только сколько они показывали… - Ещë только пять часов утра, ваше сиятельство, - подала голос горничная. - Пять?! – поразилась графиня. – Мне казалось, я проспала вечность! - Мне тоже, - признался Руи, вновь опускаясь на колени и помогая служанке. – Но я проснулся в четыре и решительно не знал, что делать. А потом пошëл поглядеть дом, и наткнулся на Марту, - он сделал жест в сторону горничной. - Я ранняя пташка, ваше сиятельство, - вставила Марта, бодро запихивая коробочки обратно в сундук своими сухими руками. - Одна комната была целиком забита сундуками, вот мы и решили здесь немного разобрать, - закончил Камиширо, пожимая худыми плечами. – Только, как видишь, уронили кое-что.. Эму с интересом выслушала рассказ, а затем присела рядом, восторженно хихикая. - Ух ты, сколько старых вещей! – воскликнула она, заглядывая в ящик. - Чья-то шуба, и перчатки, и плащ! Глаза графини загорелись, когда она потянулась к раскрытому сундуку. - Ваше сиятельство, вы бы оделись, наверное, для начала, - осторожно перебила горничная. Девочка окинула себя взглядом и только тут вспомнила, что она всë ещë в длинной ночной рубашке. - Ой..! Я сейчас, я сейчас! – и графиня, сорвавшись с места, бросилась вон из комнаты. Н-да, ну вот опять! Эму никогда не понимала этой традиции – почему в своëм же доме нельзя ходить, как вздумается? А теперь ещë и служанка будет считать еë за глупую маленькую девочку, ещë и Руи что-нибудь не то подумает! Закрывая дверь спальни, она вновь припомнила их разговор в комнате наверху. Почему-то, он совершенно не выглядел так, будто что-то было неправильно, а когда горничная внезапно упомянула ночнушку, казалось, удивился не меньше самой Эму. Или просто не подал виду..? Графиня резко распахнула крышку дорожного чемодана и принялась копаться в содержимом. Здесь была куча одежды, правда, ни еë любимого платья в разноцветные бантики, ни юбки с атласными воздушными шариками по низу не наблюдалось. Видимо, мама и горничные нарочно положили ей самую «взрослую» одежду, что смогли найти в еë гардеробе. Эму закатила глаза. В конце концов, она вытащила со дна бирюзовое платье в узор из тëмных веточек, простое, но не слишком официальное, и, быстро стянув ночную рубашку, запрыгнула в него. На столе всë ещë лежала расчëска. Эму пару раз прошлась ею по розовым кудрям, быстро глянула в зеркало и понеслась обратно, чтобы, не дай бог, не пропустить ни одного потайного сундучка. На полпути к лестнице она вспомнила, что всë ещë босая, и пришлось вернуться, разыскав пару бежевых балеток. «Будто на приëм какой-то иду, честное слово» - бормотала про себя Камиширо, стуча подошвами вверх по ступенькам. Руи всë так же сидел в комнатке наверху, но горничной уже не было. - Сказала, что раз уж все проснулись, надо бы и завтрак приготовить, - объяснил парень, подвигаясь, чтобы освободить место перед сундуком. - А кухарка- начала Эму, но резко вспомнила вчерашний день. – А, точно. Никто же не приехал ещë. Как оказалось, Марта предложила перенести всë из комнаты на чердак, чтобы всякая старая рухлядь не мешала молодым, но Руи предпочëл сначала посмотреть, не найдëтся ли среди неë чего-то стоящего. В первых трëх сундуках лежало огромное количество старого меха, от которого оба Камиширо расчихались и постановили списать наверх. Отворив тугую крышку четвëртого, Эму извлекла оттуда два странной формы подсвечника, длинные занавески в античный узор и картину в тяжëлой раме. На картине круглая толстая птичка в шапке с бубенчиками радостно каталась на карусели, а вместо облаков по небу плыли печенья-рыбы. - Никогда не видела ничего чудесатее, - сказала она, вертя произведение искусства в руках. – Это интереснее всех тех скучных пейзажей, что висели у нас, вместе взятых! - Хе-хе, мне тоже нравится, - кивнул Руи. – Хочешь, повесим в коридоре или где-то ещë? - А… Можно?? – Эму выпучила глаза. Никто из еë знакомых в здравом уме ни за что бы не согласился вешать такую «нелепицу» дома. Видимо, поэтому она и оказалась в забытом сундуке… - Эму, это же твой особняк, тебе и решать, - с улыбкой развëл руками Камиширо. - Наш, - поправила девочка. – То есть, тебя устроит, если в нашем доме будет висеть такое… неправдоподобное и странное? - А правдоподобное и не странное ужас какое обычное, - смотря прямо на неë, проговорил Руи. – Никакой фантазии. - И я тоже так думаю! - выпалила Эму, чувствуя, как от души отлегло. – Тогда повесим еë? А ещë подсвечники в коридоре тоже можно заменить, сейчашние просто страшно официальные, да и вообще там темно и жутко… - Слушай, - внезапно вставил Камиширо, словно ему в голову только что пришла замечательная мысль. – А что если нам… Немного переделать тут всë? Ну, то есть.. Он замолчал, уставившись на Эму, будто ожидая, как она воспримет это предложение, чтобы знать, может ли он продолжать. - Переделать?? – переспросила та, подаваясь вперëд в нетерпеливом ожидании. - Знаешь, как перестановку сделать. Всë-таки, наверное, приятнее обживаться, когда всë устроено по твоему вкусу, так ведь? И жуткие коридоры можно как-нибудь поменять. Но только если захочешь, конечно. Понимаю, звучит слишком сложно и замороченно… Девочка не дослушала, подскочив на месте от возбуждения и восхищëнно уставившись на Камиширо. - Перестановка?! Как… как когда выносят всю мебель, все бегают вокруг и возятся с ней, шум, гам, а комнаты становятся сами на себя не похожи?? – выпалила она, возбуждëнно сжимая кулачки, будто на удачу. - Звучит не так привлекательно, да.. – начал Руи, но вид светящейся от счастья Эму ввëл его в ступор. - Звучит как самое весëлое событие на земле!! – воскликнула она, уже не в силах сдерживаться подпрыгивая на месте. - Что, серьëзно? – не веря тому, что слышал, поразился граф. Она только что пришла в восторг от того, что он предложил? От очередной безумной и сложновыполнимой затеи..? Как?? - Серьëзнее не бывает! – вскричала Эму, пускаясь в пляс по комнате. Марты здесь не было, родителей и горничных – тоже, а Руи еë за танцы осуждать не собирался, по крайней мере, вчера так и было. - Давай перероем все сундуки, и всем, чего полезного найдëм, обдомашим эти комнаты! - Определëнно! – подхватил Камиширо, всë ещë в лëгком шоке от того, как легко она приняла эту идею. – Тут же точно должно быть ещë много всего, не говоря уже о других комнатах.. - Вдруг тут есть ещë картины? Или расписные блюда?? Можно снять те тëмные ковры со стен и заменить на них! - Где-то здесь я видел фарфоровую маску… - Ух ты, и еë тоже повесим! Когда через полчаса Марта вернулась сказать, что завтрак готов, у неë чуть не случился сердечный приступ. Сиятельная графиня сидела в самом верхнем из сундуков, поставленных друг на друга у стенки, и самозабвенно выбрасывала оттуда всякую рухлядь. Внизу стоял благородный граф, ловя эту рухлядь и с самым наисерьëзнейшим видом устанавливая еë на притащенный из соседней комнаты стол. - Гипсовые львята, они нам точно-преточно нужны! – вещала Эму из сундука, отправляя вниз две жуткого вида статуэтки. - Абсолютно точно, - кивал Руи. – Поставим в прихожей. - Ой, смотри, тут рулон обоев в мелких кентавриков! – и на графа летел большой свëрнутый лист бумаги, скорее всего, купленный когда-то по страшной ошибке. - Можно переклеить те обычные оранжевые в цветочек в прихожей, - соглашался он, принимая тяжëлый рулон и воодружая к колченогим львам. - Ваше… сиятельство… - пролепетала горничная, но тут из ящика вновь показалась взлохмаченная голова графини, глаза которой сияли победным блеском. - Тут на дне две ковровые дорожки, и совсем-совсем как новые! – объявила она, с трудом вытаскивая бархатистый красный край. – Давай уберëм те унылые тëмно-зелëные на полу и постелим эти! - Обяза… - начал Камиширо, но тут Эму, видимо, горевшая желанием вытащить ковры прямо сейчас, надавила на одну стенку сундука, отчего тот полетел вниз. Граф еле успел подбежать и поймать взвизгнувшую от неожиданности девочку. Оправившись от падения, она встряхнула волосами, и, победно смотря на горничную с высоты роста Руи, провозгласила: - Мы делаем перестановку в доме! И немножко ремонт тоже. Камиширо осторожно опустил еë на пол, и Эму, от возбуждения даже не придав этому происшествию значения, понеслась к упавшему сундуку. - П-пере-пере-становку? – запнулась Марта. – Ваше решение, конечно, ваше сиятельство… Но не хотите подождать, когда прибудет больше рабочих рук? Из уст этой взрослой женщины, говорившей хоть и почтительно, но всë же с некоторым снисхождением к столь юным хозяевам, это прозвучало как «Зачем вам браться за то, чего не сможете? Право, дети бывают так несносны…». Эму мгновенно распознала этот тон – так говорили и родители, и слуги в еë родном доме, и подружки, и… да в общем, все, с кем она была знакома. - Думаете, не стоит? – так и спросила она, вновь затихая и заминаясь. Только тут пришло осознание – она только что сидела на верхушке стопки сундуков, кидала вниз вещи, а потом свалилась на Руи… Абсолютно неподобающее юной госпоже поведение. Когда Эму было весело, она будто сходила с ума – и неважно было, что или кто вокруг. И, как правило, за это потом приходилось платиться. - Ваше решение, - вновь повторила горничная, но теперь с таким выражением лица, будто отчитывала вывалявшегося в грязи щеночка. - А… Ну мы… - развела руками графиня, судорожно пытаясь как-то… оправдаться, неверное? - Вот именно, еë решение, - вдруг тихо, но ясно слышно вставил Руи. – Графиня хочет, чтобы дом стал для неë уютным местом, а не просто жилой площадью. Как вы видите, она сама прилагает к этому живейшие усилия. Это как-то вас не устраивает? Горничная раскрыла рот и тут же закрыла, уставившись на Камиширо. Жëлтые, блестящие глаза того буравили еë выжидающим и не по годам серьëзным взглядом. - Нет, нет, ничего, - сухо ответила она, разворачиваясь и открывая дверь. – Между прочим, завтрак готов. Не хотите откушать? - Да, спасибо! – встрепенулась Эму, выбегая из комнаты и дожидаясь, когда служанка спустится вниз. - Спасибо, - повторила она, но уже поворачиваясь к вышедшему следом Руи. - А? Тот оглянулся, непонимающе глядя на неë. - Ну, спасибо за то… что сказал, - слегка смутилась графиня. – Со мной иногда бывает, что не знаю, что им ответить, да и всë такое.. По лицу Камиширо скользнула лëгкая улыбка. - Да не стоит… Ты скажи, если будет не к месту, - предупредил он. – А то со мной тоже бывает… Много всякого. - А всë к месту! – улыбнулась Эму, сбегая вниз по лестнице и оборачиваясь на графа. Сложно было это объяснить, но почему-то знакомый ей лишь со вчера Руи казался куда более «к месту» чем многие, многие из еë давних друзей. Это было необъяснимо, так же как и то, почему с ним она могла не бояться танцевать или лазать по сундучным башням. Но это было восхитительно. Марта приготовила им яичницу с беконом – правильную и строгую, как и подобает иметь к завтраку знатным особам. Надо сказать, Эму никогда не любила яичницу, но сейчас выбирать не приходилось. К тому же, их ждали намного более интересные дела. Ковры в коридорах и правда были странного болотного цвета, прямо как у отца Эму в его кабинете, который из всех комнат в их доме казался девочке самым скучным и гнетуще-взрослым. Более того, в некоторых местах они были намертво приколочены к полу потемневшими от времени болтами. Графиня уж было совсем отчаялась их убрать, но тут на помощь пришëл Руи. С загадочным видом исчезнув в спальне, он вытащил оттуда свой чемодан и откинул крышку. Вместо гор одежды саквояж Камиширо был битком набит книгами и инструментами. Порывшись в нëм с полминуты, он извлëк оттуда длинные клещи, которыми вскоре без труда смогла пользоваться и Эму, которая яро желала помочь отковыривать болтики. Скатывать старые ковровые дорожки пришлось поминутно кашляя от летящей пыли, так, что в конце концов даже горничная не выдержала и начала помогать. Зато раскладывать новые было одним удовольствием: Руи наступал на один край, толкал длинный рулон, и, пока он не докатится до стены, Эму восторженно бежала по стелющейся красной полосе. Они убрали тяжëлые шторы, которые, если задëрнуть их, превращали комнаты в непроглядные пещеры, и повесили откопанные в сундуке белые в золотые завитушки и голубые с маленькими птичками. Удивительно, но их оказалось ровно столько, сколько и комнат в особняке – будто когда-то давно они тут и висели, хотя Эму их совершенно не помнила. Только на одну милую комнатку наверху почему-то осталось только по одной каждого цвета. Марта отчаянно рылась в сундуках, но пар к ним так и не нашла. - Видимо, придëтся оставить как есть, ваше сиятельство, - охая от такого количества поисков, выдохнула она. Графиня с тоской посмотрела на монументальные чëрно-серые шторы, которые в этой изящной спаленке выглядели ровно так же уместно, как слон в посудной лавке. - Жалко… - вздохнула она, теребя волосы на затылке в тщетных попытках найти решение. - А может вместе их повесить? Ну, одну белую, другую с птицами, - неуверенно предложил Руи, и, будто оправдываясь, добавил: - мы же можем сюда не очень-то и часто заходить… Впрочем, звучит странно, знаю. - А давай!! – воскликнула Эму, хватая по шторе и складывая их вместе. – Как это мне самой в голову не пришло?! Так же в сто раз чудастее! У Марты отвисла челюсть. - Кто ж так вешает, ваше сиятельство?! Они же… разные совсем! Простите меня великодушно, но это же… Ни в одном приличном доме такого за всю жизнь не видела. - Тогда прошу, забудьте, - замахал руками граф. – Действительно, ничего подобного не должно оскорблять взор графини… - Ты чего?? – вытаращилась на него Эму. – Какое оскорблять взор? Это же восхитительно! В глазах графини светились будто золотые искорки, а лицо выражало чистейшее недоумение, такое, что Руи снова оказался в замешательстве – так же, как и при первом знакомстве с ней. - Подожди… точно? - Ну ещë бы! – выдохнула Эму, забирая у горничной разноцветные полотнища и волоча их к окну. – Давай, поможешь снять те, старые? Когда «оскорбительные» шторки заняли своë место, девочка не сдержалась и прокрутилась на месте. - Вот так! Теперь это самая милая комната, что есть в этом доме! - Тут и правда очень красиво, - согласился Камиширо, оглядывая изящную мебель, пыльную от времени, но всë ещë не старомодную. - Знаю, - вдруг вскочила Эму и выбежала за дверь. - Сейчас-сейчас! Она вернулась через минуту, держа в руках ту самую картину с птичкой на карусели. - Можно, она будет висеть здесь? Мне кажется, лучше места для неë и не придумаешь, - протараторила она, примеряя рамку на стену. - Что это..? – слабым голосом пролепетала Марта, не желая слышать ответ. - Конечно, вешай, - согласился Руи, что-то обдумывая. Наконец он, взяв себя в руки, осторожно спросил: - Слушай, Эму, тебе же тут нравится? - Ну ещë бы! – графиня прокружилась на носке туфли. – Всю жизнь мечтала, чтобы у меня в комнате висели разноцветные шторы и весëлые картинки, и вообще всë..! - Так теперь это и есть твоя комната, - засмеялся Камиширо. – Как и три десятка остальных. - Нет, это другое, а вот… - тут глаза Эму расширились, как от внезапно пришедшей в голову идеи. – Руи, а что если… Ну, это и будет моя комната? Чтобы спать здесь, хранить вещи и все такое?.. - Ты будто мысли мои прочитала! – улыбнулся граф. – Я как раз подумал, что она тебе очень-очень подходит. - Из всех лучших комнат, что вы получили в наследство, вы выбираете это.. это, кхм.. – начала было горничная, но вдруг махнула рукой и откланялась. – Если понадоблюсь, я внизу. И она сердито затопала вниз по ступенькам, должно быть, бормоча под нос ровно то же самое, что бормочут все взрослые, когда дети опять совершают какую-то дикую выходку. Эму и Руи проводили еë любопытным взглядом, а потом тихонько прыснули от смеха. - Один в один как моя старая гувернантка, - закатила глаза графиня. – «Ваше благородие, это что за неподобающее поведение? Откуда в вашей тетради нарисованные.. Р… рыбы?!» Она смешно вытянула лицо, пародируя напыщенный тон учительницы. - «Юный господин, как вы могли?! Как вы могли приделать чернильнице механические ножки?!» - подхватил Руи, возмущëнно поправляя невидимые очки и жестикулируя точь-в-точь как разъярëнный учитель. - Ты приделал чернильнице ножки? – задыхаясь от смеха, спросила Эму. - Мне было скучно, - развëл руками Камиширо, мелко трясясь от хохота. – Он изо дня в день объяснял мне одну и ту же физическую задачу, которую я и сам до этого понял. - А я рисовала рыбок и медуз в тетрадях по этикету, - поделилась графиня, уже нисколько не краснея, хотя раньше вряд ли кому осмелилась бы рассказать. - Я как-то сжëг справочник по экономике, потому что на занятиях тайком собирал двигатель для модели парахода, чтобы она плавала, - охотно добавил Руи, будто давно хотел кому-то об этом выговориться. - А однажды я убегала от учительницы пения и спрыгнула со второго этажа в окно! Вот все перепугались! За разговорами, казалось, совсем не чувствовалась усталость. Эму выпросила у графа молоток (который никогда в жизни до этого не держала) и под его чутким руководством собственноручно забила в стену гвоздь для картины. На белое трюмо с позолотой она приспособила гипсовых львов, в огромный шкаф затолкала разом все платья, увенчав дверцу смешной маской, которую нашëл Руи – в форме лица с огромным носом и высунутым языком – а в изголовье кровати посадила мишку со свадьбы, которого преданно таскала с собой по всему дому. Когда марафет был наведëн, она задумчиво обернулась к графу. - Тебе тоже нужно комнату выбрать! Такую большу-у-у-у-ю, чтобы все изобретения поместились! Обежав весь дом, чета Камиширо обнаружила, помимо жилых комнат, ещë большую кухню с погребом, огромный пустой зал, должно быть, для танцев, библиотеку, которой особенно восхитился граф, несколько кладовок и странное подвальное помещение, похожее на мастерскую или кузницу. - Ух ты, - выдохнула Эму, заходя внутрь. – Сколько мы приезжали, я этого ни разу не видела! - Похоже на чьë-то рабочее помещение, - задумчиво проговорил Руи, обводя взглядом большие столы и стеллажи с ящиками, в которых наверное когда-то лежали инструменты. - Как думаешь, здесь удобно будет делать твои здоровские штуки? – озабоченно спросила графиня. Куча мелких шкафчиков и ящиков наверняка может пригодиться для той всякой всячины, что была у графа в чемодане. Руи мечтательно огляделся. - Если бы можно было… Всегда хотел иметь собственную мастерскую. - Тогда пусть она ей и будет! – воскликнула Эму, с азартом открывая дверцы и заглядывая в мебель. – Тут пусто, как будто всë убрали.. Как много места! Все твои клещи-шурупы-молоточки поместятся! - Так я могу..? – радостно созерцая желанную рабочую площадь, переспросил Камиширо. - Ну конечно! – энергично заверила его графиня. – Давай, я тебе с вещами помогу! В полчаса пустая мастерская наполнилась инструментами, материалами и ещë какими-то странными штуковинами, которых в избытке оказалось в багаже Руи. Часть из них летала, выпуская коптящий дым, часть загоралась при попытке включения, а часть, видимо, нуждалась в сильной доработке. С особой нежностью Эму воодрузила на самое видное место браслет-клешню, сказав, что это одно из самых удачных его изобретений. Прямо над рабочей комнатой оказалась просторная спальня, куда они перетащили всë, что не было связано с механикой, и сразу порешили сделать комнатой Руи, так как во всëм остальном он был более чем неприхотлив. Единственное, что мешало – практически загораживавший окно огромный шкаф, которой зачем-то поставили в столь неудобное место. Они как раз ломали голову над тем, как бы его сдвинуть при имеющихся силах, когда со стороны раскрытого окна донëсся топот лошадиных копыт. Подбежав к раме, Эму высунулась, и, поглядев немного, выпалила: - Слуги приехали! Граф тут же бросил бесполезные попытки хоть как-то повлиять на местоположение шкафа-гиганта и тоже подошëл к окну. У ворот особняка выстроилась небольшая вереница повозок, с которых спрыгивали опрятные горничные в форменных платьях, гордые лакеи с задранными головами и бравые садовники с инструментами наперевес – все как один словно синонимы слова «как у всех приличных людей», как любили говорить в семье Отори. Точно, теперь Эму вспомнила, как они вскользь упоминали, что выписали для будущей четы одних из самых лучших слуг в округе – лучшие, разумеется, были у самих Отори. Выбежав во двор, юные Камиширо с любопытством оглядели всю эту торжественную процессию, тянущуюся в дом. Прислуга при виде их спешила кланяться, здороваться и «быть очень, очень рада встрече», однако Эму не покидало стойкое ощущение, что на них смотрят, как на тех питомцев богатых господ, за которыми ходит целый полк ухаживающих и выполняющих любой каприз, но лишь потому, что так велели эти самые господа. Графиня Камиширо не увидела здесь ни одного поварëнка или младшего конюха своего возраста. Все как на подбор были умудрëнные опытом строгие, правильные взрослые люди. Марта тут же потерялась в этой толпе, помогая новоприбывшим пройти в дом и расположиться. Эму с Руи бегали между двором и домом, стараясь везде успеть и ничего не пропустить. Наверху горничные с удивлением косились на развешанные в их комнатах блюдца с медведями, играющими на скрипках, газетные вырезки с объявлениями о разных цирках и театрах или нелепые подсвечники в виде пухлых сурков – всë то, что Камиширо откопали в сундуках наверху и признали «великолепно чудесатым», расположив по всему дому. По коридорам ходила Марта, уже отдавая кое-кому какие-то распоряжения по поводу уборки. Скоро запахло мылом и пылью, которую выбивали из старой мебели – слуги принялись приводить в порядок то, что столько лет стояло абсолютно нетронутым. - Будто сто лет здесь жили, - проговорила Эму, пока мимо проносились горничные с вëдрами и кухарки со старинной посудой. - И, кажется, они и без нас неплохо справляются, - усмехнулся Руи. – Правда, будто это скорее мы у них живëм, а не наоборот. Графиня проводила взглядом двух сильных лакеев, легко тащащих вверх по лестнице чей-то чемодан. - Погоди-ка, - вдруг осенило еë. – Теперь они нам смогут помочь подвинуть тот шкаф! И не только, его, да ведь? Мы же хотели вообще всë переставить! - Точно, - кивнул граф. – Пошли, попросим? Эму никогда ещë по-настоящему не командовала слугами. Нет, она, конечно, время от времени просила о какой-то помощи, но обычно за всем, что ей было нужно, было гораздо веселее бегать самой. Что до таких масштабных событий, как перестановка в доме, они обычно происходили под руководством родителей, а не маленькой Эму. Да и Руи, похоже, особо своим статусом никогда не злоупотреблял, поэтому все их приказы звучали скорее как «а вы можете то-то и то-то? Подождите, правда что ли можете?». Тем не менее, работа вскоре закипела. Шкаф в две секунды отодвинули к стене, а к окну Руи попросил отставить стол, чтобы удобно было чертить и рисовать. Из комнаты Эму вынесли громоздкое кресло, которое мешало ходить, и заменили на найденный где-то маленький пуфик. На вопрос, куда девать кресло, графиня, нисколько не задумываясь, ответила: - Ой, да хоть себе заберите! Оно поместится в комнаты для прислуги, да? Горничные остолбенели. - Б-бархатное кресло? К нам? - Ну да, а что? Тут таких полно, - пожала плечами Эму и унеслась вниз – там слуги доставали из кладовой один десяток за другим стульев, устанавливая их в столовой, где ещë недавно завтракали лишь они втроëм с Руи и Мартой. Хотя, так ли уж недавно? По пути вниз ей вновь попались те тяжëлые напольные часы – они показывали пол третьего. Эму поймала себя на мысли, что за это время успела если не подустать, то проголодаться, и побежала посмотреть, как идут дела на кухне. На входе еë остановила представительного вида кухарка, возвышавшаяся над девочкой, как смотровая башня. - Ваше сиятельство, обед уже готовится, - отрапортовала она, своей мощной фигурой совсем загораживая проход в помещение. – Вы можете не волноваться. - А можно посмотреть? – Камиширо склонила голову набок. Женщина замялась. - Там ещë не всë вычищено… да и не место для леди на кухне. Эму внезапно хихикнула, и, увидев непонимающее лицо служанки, поспешила оправдаться. - Ладно, спасибо вам большое! Графиня развернулась и пошла дальше, качая головой. Она, может, теперь и хозяйка этого дома, но тут, похоже, никогда ничего не поменяется – и поговорка про леди и еë место останется той же, что и всë это время, пока Эму была маленькой баронессой в доме Отори. Может, и здесь придëтся прокрадываться тайком, и это-то и рассмешило юную владелицу поместья. Секретные вылазки в своëм же доме, ну что может быть нелепее? В столовой тоже было не передохнуть – горничные расстилали длинные скатерти в цветочек, которые они с Руи ещë утром нашли в сундуках и быстро запихнули в буфет вместо строгих серо-коричневых, что были там. Носили вазы, чистили канделябры и вставляли новые свечи. Похоже, здесь и без неë справятся. Пойти, что ли, посмотреть, как там Руи в мастерской обживается? Однако Руи не обживался. В мастерской тоже копошились с тряпками и швабрами, а Камиширо оставалось лишь поворачиваться в этом людском водовороте и просить, чтобы изобретения никто не трогал. - Правда, мне и до этого тут неплохо было… - Ваше сиятельство, здесь пыли по колено, - кашляла суровая горничная, которая годилась бы ему в матери. – При всëм уважении, тут необходима уборка. - Так вам же меньше работы будет, - махал на это руками граф. - Нет, ну где это видано, чтобы в графском замке царило ТАКОЕ? – рассердилась служанка и практически приказным тоном добавила: - Идите лучше прогуляйтесь. Садовник как раз, кажется, привëл в порядок ближнюю часть сада. Руи вздохнул, и, поднявшись по трëм ступенькам, столкнулся с Эму. - Что, тоже выставили, да? – неловко улыбаясь, спросила она. - Есть такое, - Камиширо потëр затылок. – Сказали выйти в сад. - Ой, точно! – воскликнула графиня. – Я уже почти заскучала… Тут же ещë есть сад! - Интересно будет глянуть, - согласился Руи. – Выйдем тогда? - Ага, - кивнула Эму, и, увидев толпу угрожающе направляющихся к лестнице слуг со швабрами и щëтками, потянула графа за руку. – И желательно поскорее! Сад был под стать особняку – большой и местами запущенный. Тем не менее, как и сказала Руи горничная, часть его уже значительно преобразилась под рукой прислуги. Эму, моргая, прошла по расчищенной дорожке мимо самого садовника, подстригавшего куст в ровный куб, и ещë нескольких деревьев, тоже глядящих аккуратными квадратиками. - Как у родителей было, ну честное слово, - поделилась девочка. – Может, их, садовников, всех одинаково учат… Они дошли до кованой ограды, в которой виднелась низкая калитка. - Ваше сиятельство, там ещë не приведено в порядок, - крикнул им слуга, продолжая щëлкать ножницами. - Ничего! – ответила Эму, и, пока он не успел снова возразить, толкнула дверцу. В этой части царил живописный хаос. Меж каменных плит дорожек густо проросла трава, в клумбах вместо культурных растений торчали сорняки. Тем не менее, рассадка деревьев была самая что ни на есть правильная, и графиня ни секунды не сомневалась, что скоро и это место превратится в выставку квадратных кустиков. - Как-то даже… печально, - вслух сказала она, обегая дорожки и деревца. - Что именно? – откликнулся Руи. - Ну, - Эму пожала плечами. – Когда тут всë ещë жили, было почти так же, как у нас… Но я думала, за это время здесь целый непролазный лес вырастет. Скажи, это было бы куда интереснее? - Ну, у нас, судя по всему, теперь будет предостаточно времени, чтобы насадить тут дебри, - усмехнулся граф. - Точно, - просияла Эму. – Всë никак не могу привыкнуть, что это, ну… наше. - Да? – переспросил граф, оборачиваясь к ней. – А когда ты жила… кхм, всë ещë с родителями, тебе не давали обустроить комнату и всë такое? - Э-э-э, - девочка подвинула носком туфли широкий лопуховый лист, будто собираясь с мыслями. – Вообще, мне никто не запрещал ставить там свои игрушки и всë-такое.. Но всë же, там ведь постоянно была куча служанок и взрослых, а они делали всë, как надо.. Графиня замолчала, потому что это «как надо» не редко выводило еë из себя. Не стоит, наверное, о таком говорить знатному графу, у которого уж точно всë в доме было более чем правильно. - И тебе не нравилось, да? – осторожно спросил Руи. Эму подняла на него глаза. Еë взгляд встретили быстрые жëлтые огоньки, горящие вежливым интересом, а ещë немного – тревогой. Без единого отблеска осуждения. - Если говорить начистоту, то вообще нет, - выдохнула она, нервно продолжая ковыряться в траве. – Я хотела устроить башню из плюшевых зверей, или расклеить всю стену картами, или вставить в рамки рисунки с монстриками.. Но ты же их видел, да? Никакой художественной ценности и совершенно портят интерьер, как они все говорили. Знаешь, мне… мне было обидно, - проговорила она даже с каким-то удивлением, будто в первый раз это осознала. – Я понимала, что это ужас как странно, и почему-то мне ужас как странное всегда нравилось. Но это неправильно… Они делали как правильно. А я просто пыталась также, а не выходило. Прости, зачем я вообще тебя этим нагружаю! – вдруг воскликнула она, обрывая саму себя. – Это просто детство. Сейчас всё хорошо, да и тогда не имело смысла.. Она с надеждой посмотрела на Руи, желая, чтобы тот прямо сейчас забыл это внезапное откровение, о котором не знал до этого ни один из домашних или родственников. Кто еë опять за язык потянул? По лицу Камиширо скользнула грустная полуулыбка. Он наклонился, чтобы сорвать дикий цветок, а может, чтобы скрыть что-то в своëм выражении. - Знаешь, Эму, а ты очень сильная, - тихо ответил он, вертя безымянный синий бутон в пальцах. - С-сильная..? Руи кивнул. - Тебе так долго не разрешали просто.. мечтать, - он произнëс это слово с каким-то особенным горько-сочувственным оттенком – А ты смогла сохранить все свои идеи и тягу к их воплощению. Ты же продолжала их уговаривать и пытаться. Редко кто может похвастаться таким упорством. Граф с улыбкой протянул цветок юной хозяйке. Эму не знала, что ответить. Просто продолжала смотреть на Камиширо, машинально взяв предложенный стебелëк. Сильная? Она? Из-за того… что творит всякое странное? Она не представляла, что подобную сторону характера можно хвалить. Можно обсуждать. Что о ней может зайти речь по-другому, чем в контексте «что вы снова учинили, ваше благородие?». - Как… - слабо пробормотала она, не в силах сформулировать ничего другого. Графиня поднесла цветок поближе, чтобы рассмотреть. Обычное полевое растение, только листочки оборваны в форме рыбок, таких же, как на картине в еë новой комнате. Эму невольно улыбнулась. - Мне ещё никто не говорил ничего подобного, - так же тихо сказала она. - Мне…ужасно жаль, - Камиширо опустил взгляд на заросшую клумбу. – Просто… правда поражаюсь твоей силе воли. Знаешь, у меня хотя бы был флигель, где я закрывался.. - От родителей? – спросила девочка. - От всех, - усмехнулся Руи. – Один знакомый как-то сказал мне, что, если не вписываешься в стандарты общества, должно быть хотя бы место, куда ты сможешь убежать. Вот я и убегал. Мы же так и не виделись ни разу до женитьбы, а, между прочим, мой отец часто выезжал. - А ты… - Эму сглотнула. – Не хотел ни с кем общаться, потому что им не нравились твои придумки, да? - Было такое, - Камиширо улыбнулся, будто всë это было какой-то чëрной шуткой. – Зато я понял кое-что важное… Графиня выжидающе кивнула, внимательно слушая. - Знаешь, когда вокруг одно непонимание и враждебность, порой единственным выходом становится запереться. Как в комнате, или во флигеле, или, если и того нет – в себе… Дрянной совет, наверное. Но мне помогало. – Камиширо развёл руками, будто говоря «Ну да, вот такой я двинутый». – Если всё против тебя, но есть местечко, в котором можно обосноваться и существовать, как нравится, разве это не облегчение? - Местечко… - протянула Эму, раздумывая над услышанным. – По правде говоря, я всегда пыталась построить себе какой-то домик, - она смущённо улыбнулась. – Ну, знаешь, вроде тех шалашей на улице или норки под столом за скатертью… Наверное, я понимаю. Когда хочется от всех отгородиться и иметь что-то своё. Она с нежностью взглянула на цветок с листиками-рыбками и заправила за ухо. Из-за облака вышло робкое солнце, осветившее серый, тёмный фасад особняка золотым светом. Понаблюдав за этим, она вдруг продолжила: - Погоди, это как мы сейчас? - В смысле? – с интересом переспросил Руи. - Никто же из нас не соглашался на эту свадьбу, так? – Эму продолжала задумчиво глядеть на каменную стену. – И переезжать сюда тоже. А мы обустраиваем здесь всё, как хотим, и вроде, не унываем. - Хоть что-то, не так ли? – подмигнул граф, удивлённый тем, как быстро она ухватила его мысль. - Ага, - выдохнула девочка. – Хотя, почему хоть что-то? Это очень-очень-очень много! Подумать только, ведь это всё было бы совершенно невозможно, выйдя я не за тебя, а за какого-нибудь напыщенного джентльмена. Эму передёрнуло. Она вспомнила, как боялась тогда, томясь в ожидании в украшенной цветами зале. И как радовалась, познакомившись с Руи и увидев, какой он был. Если только на мгновение представить, что могли оправдаться худшие её опасения… Настоящее положение дел было правда очень, очень большой удачей. - Или окажись на твоём месте какая-то чопорная леди, - с улыбкой прибавил Камиширо. - Бр-р-р, давай не будем о плохом! – Эму, засмеявшись, помотала головой. – Но… Я хотела сказать, что правда рада, что в моём местечке ты, а не кто-то другой. - В-взаимно, - кивнул граф, с трудом скрывая странное чувство, разлившееся в груди с услышанными словами. Ему…рады? Серьёзно? И, к тому же, рады не просто так, как компании в гостях или на конной прогулке, а в таком, казалось бы, неприятном положении? Сколько он себя помнил, Руи, судя по отзывам окружающих, был крайне странным в общении ребёнком. Ну кто ещё вдруг ни с того ни с сего начнёт взахлёб рассказывать о каком-то своём изобретении, потом вдруг поделится каким-то откровением, а потом и вовсе станет нести чушь про чернильницы с ножками и тому подобное? Он абсолютно ясно понимал, что другие так не делают. Никто не делает. Никто даже не думает о подобном. Камиширо не перестал думать о чуши. Он лишь перестал о ней рассказывать, притворяясь нормальным. Но даже так, с общением не клеилось. На притворстве далеко не уедешь, а окружающие с их банальными и одинаковыми темами для разговора ему быстро наскучивали и начинали гнести. А тут вдруг появилась она. Какое-то исключение из правил, ошибка природы. Руи не знал, как нечто подобное объяснить. Как в принципе принять факт его существования. И как донести это до той самой загадки вселенной, которая сейчас бродила вдоль ограды, срывая лопухи и собирая из них веер. - Руи, Руи! – вдруг позвала графиня, выдёргивая Камиширо из ступора. Тот зажмурился и снова открыл глаза, будто пытаясь вернуться и сконцентрироваться на реальности. Эму возбуждённо копошилась у каменной садовой стены, отодвигая наросшие сверху лозы дикого винограда. - Руи, - повторила она, чтобы убедиться, что он точно слышит. – Тут дверца! Маленькой Эму всегда хотела совершить что-то невероятное. Найти пиратский клад, например, или подвал с приведениями, или тайную страну в шкафу, на худой конец. Только все эти тайны либо прятались слишком хорошо, либо найти их ей постоянно мешали. Сколько раз в этом же самом доме она убегала ото всех, чтобы побродить по коридорам в поисках старинных штуковин, и сколько раз её ловили на подходе к чердаку, в кладовку или в погреб со словами «Ваше благородие, какой ужас, где вы только ходите!». Видимо, поэтому ходить по дому, который теперь был законно её, казалось совершенно новым и головокружительно интересным. Кто бы мог подумать, что в старинных сундуках скрываются фарфоровые маски и цветные шторы? Кто бы предполагал, что в монументальной каменной ограде сада найдётся маленькая, скрытая от глаз посторонних, калитка? Графиня присела, проводя рукой по прямоугольным очертаниям в стене. - Что же там, - прошептала она, будто боялась, что и сейчас набегут слуги и горничные, говоря, что туда нельзя. - К сожалению, даже с моим ростом не видно, - ответил Руи, поднимаясь на цыпочки, но всё равно не доставая до края ограды. – Давай посмотрим, может, есть замок? Они на пару расчистили упрямые стебли, открыв взору небольшую, с Эму высотой, врезанную в стену дверку. - Будто влитая, - расстроилась графиня. – Это ведь точно дверь? Я не перепутала? - Определённо дверь, - задумчиво пробормотал Камиширо, присаживаясь к обнаруженному объекту и внимательно ощупывая поверхность длинными тонкими пальцами, будто врач на осмотре пациента. Эму внимательно наблюдала за ним, от напряжения задержав дыхание. Наконец глаза Руи расширились, и он, оторвав руку от двери, воскликнул «Есть!». - Видишь, вот тут, где два камешка слегка выпирают, в щёлке между ними, - показал он девочке, уже не замечая, что коленями выглаженных брюк стоит прямо на земле. - Скважина! – вскричала графиня, тут же закрывая руками рот и оглядываясь. Однако никто не прибежал, никто не стал хвататься за голову и шикать, говоря, что леди повышать голос не пристало. – Нужно ключ, срочно! Ключи от всего дома им ещё утром отдала Марта – они были на огромном железном кольце, и их было так много, что таскать было даже тяжеловато. Она долго объясняла, какие и у кого ещё есть дубликаты, чтобы мыть комнаты и тому подобное, что Эму не особо запомнила, а Руи просто записал в карманный блокнот. Главное, что они из этого всего вынесли – ключи от сада, помимо кольца, висят ещё в подсобке для садовников. Туда они и побежали, от волнения прерывисто дыша и возбуждённо хихикая. На самого смотрителя сада, всё так же подстригавшего кусты, они не обратили внимания, просто промчавшись мимо и не заметив его ошарашенного лица. Впрочем, его голос настиг их у дверей подсобки. - Ваше сиятельство, вы куда? Там только инструменты! - А нам надо! – крикнул ему граф. Эму счастливо засмеялась. И правда, что она весь день боится? Это же их дом, в конце концов. В полутёмной комнате, набитой лопатами, граблями и другим садовым инвентарём, не было ничего необычного, но сейчас и она показалась им заколдованной пещерой, полной загадок. - Вот они! – графиня показала на ряд гвоздиков в стене, на которых были развешаны старые, покрытые пятнами ключи: от больших, должно быть, отпиравших ворота, до совсем маленьких. – Возьмём все? Захватив драгоценную добычу и вновь промчавшись мимо слуги, они, запыхавшиеся, но довольные, высыпали ключи на траву и принялись подбирать. Эму стояла рядом, принимая один за другим каждый неподходящий и складывая их на заросший мхом пенёк рядом. С каждой минутой куча росла, но ни один из даже самых крошечных ключиков так и не получилось вставить в эту миниатюрную скважинку. - Это всё? – упавшим голосом спросила графиня, когда Руи, вытирая лоб, подал ей последний, хоть и красивый, но решительно отвергнутый дверью ключ. - Похоже на то, - вздохнул тот, нетерпеливо стуча по непокорному камню пальцами. - Ну вот, - с губ Эму сорвался огорчённый вздох. – У Марты, теперь, что ли, спрашивать… - Да нет, зачем, - удивился граф. – Я просто надеялся, что ключ всё-таки есть, это было бы проще… - С этими словами он залез во внутренний карман пиджака, доставая любопытную штуковину с деревянной рукояткой, над которой провёл какие-то манипуляции, разложив в длинное приспособление наподобие долота. - Ух ты, это что? – с восторгом спросила графиня, наклоняясь и разглядывая необычный объект. - Универсальная отмычка, - не без гордости представил Руи. – Не ломается и подходит для замков любого размера благодаря регулируемым пластинам… - он прокрутил какой-то диск на деревянной ручке, и части долота скрылись внутри, сделав его существенно у́же. - Правда, - он виновато улыбнулся. – Она ломает все замки, так что если захотим, чтобы никто больше сюда не ходил, придётся поставить новый. Но я об этом позабочусь. Эму следила за вещицей, будто в трансе, как тогда, за автоматической клешнёй. - Как же… Как же восхитительно! – воскликнула она, тянясь руками к отмычке, и, получив её, начиная бешено вертеть в руках. – Ой! И в самом деле ширина меняется! Ты правда это всё сам сделал?! И железяку, и винтики? - И железяку, и винтики, - кивнул Камиширо, не в силах сдерживать расползавшуюся до ушей улыбку. - Это… это вообще… - Эму замялась, покраснев. – Можно я скажу служаночное слово? Так младший лакей иногда говорил, но когда я маме рассказала, она рассердилась, что у дамы такого в лексиконе быть не должно. - Эму, ты можешь говорить всё, что захочешь, - таким тоном, будто это было самое очевидное, что только могло быть на свете, ответил Руи. – Мы же не на приёме и никаких слабонервных взрослых тут нет. - Хи-хи, точно, - хихикнула графиня. – Тогда… Это просто отпад! Наблюдать за работой Камиширо было ужас как интересно. Он долго возился у скважины, заглядывал в неё одним глазом, пробовал пальцем, вставлял отмычку, что-то в ней подкручивал, и вставлял снова, и снова вынимал. - Никогда ещё не видел такого замка, - пыхтел он. – Очень сложно подогнать размер… Наконец, после очередного подгона, железный стержень исчез в отверстие, издав тихое «щёлк». - Получилось? – чуть дыша спросила Эму. Руи кивнул, осторожно проворачивая инструмент в скважине, прислушиваясь к треску, который издавала дверь. - Замок ломается, - зачем-то шёпотом сказал он, словно боялся помешать этому процессу. Отмычка прошла полный оборот, один, второй, и с весёлым лязгом начала свободно вращаться в дыре, будто больше её ничего не держало. - Готово, - прошептал Камиширо с таким выражением, которое свойственно только изобретателям и учёным, когда они видят, что их творение работает. – А теперь, наверное, придётся немного попотеть… Он налёг на старую каменную плиту-дверь, лишь слегка сдвигая её вовнутрь. Растения, за многие годы проросшие сквозь щели, мешали, земля у основания двери, утрамбованная временем, недовольно бугрилась. - Дай помогу, - присоединилась к нему Эму, забыв о том, что тяжёлая работа – это не для леди в элегантном платье, как, впрочем, и открытие всяких потайных дверец в полузаброшенных садах. Здесь было её местечко, её обитель, и пора было бы вступить в свои права. Дверца, скрипя ржавыми петлями и роняя мелкие камешки, медленно, но верно открывалась. Сначала на сантиметр, потом на десять, потом наполовину… и чета Камиширо ввалилась внутрь. Эму тут же вскочила, оглядываясь по сторонам, пока Руи сзади осматривал петли и то, насколько без ущерба для ограды отворилась дверь. Это всё ещё был сад – но какой! Графиня, широко распахнув глаза, брела по извилистой дорожке. У самого входа стояли две статуи – пегас и феникс, держащие резную арку. За ней следовала длинная аллея раскидистых деревьев, рассаженных так, что дорожка петляла между ними. - Смотри, Руи, вишни! – воскликнула девочка, показывая на густые кроны. - Ух ты.. – протянул Камиширо, догоняя её. – А здесь всё намного интереснее.. Он протянул вверх руку, сорвав несколько ягод и протянув их девочке. Та, взяв одну в рот, удивлённо взглянула обратно на дерево. - Сладкие! Значит, не дикие, просто неухоженные… Она нагнулась, чтобы выбросить косточку в траву, и тут же вскрикнула снова. - Смотри, смотри! Плитка на дорожке! Граф тоже наклонился, чтобы рассмотреть квадратный камешек, на котором они стояли. В плитке была вырезана большая «д», чуть подальше, у вишни – «о», там, где тропинка делала первый поворот – «б»… - Доб.. – прочла Эму, устремляясь дальше. – Тут что-то написано! Добр… добро… Она легко бежала по квадратикам, на ходу зачитывая выгравированное на них послание. - Добро пожаловать! Тут написано «добро пожаловать»! Пожаловать в стр… В страну…. В Страну Чудес! Добежав до последней буквы, молодая графиня упёрлась в мраморный бортик фонтана. Через секунду её догнал Руи, восхищённо оглядываясь по сторонам. - Старый какой… Но красивый, - Эму погладила гладкий камень. – И фигура… Подожди-ка! Она уставилась на круглую скульптуру, установленную в середине фонтана. Весёлая клоунская шапочка, толстенькие крылышки… - Это та птица с картины? – удивлённо спросил Камиширо. - Она самая! – подтвердила графиня. – Хотелось бы мне знать, кто это всё придумал… Что, если это и правда, ну… Страна Чудес, как в книжке? - Всё может быть, - пожал плечами Руи. - Хотя в нору мы не падали, и тут, вроде как, никого нет… Эму тем временем обежала фонтан, и, взвизгнув, позвала: - Идём сюда, идём! Тут качели, и карусель! Прямо посреди заросшей полянки стояли высокие качели, кое-где ещё покрытые давно облупившейся золотой краской, и такая же старая, склонённая набок карусель. Сквозь доски основания пробивались целые кусты, и о том, чтобы сдвинуть её сейчас, не могло идти и речи, но, тем не менее, этот старый, будто забытый дворик поразил юную хозяйку больше, чем все модные ярмарки, на которые родители возили её в столицу. - Когда-то ими много пользовались, задумчиво проговорил Камиширо, оглядывая полусгнившие верёвки и покосившиеся шесты. - Беседка, смотри, Руи! Да тут прямо домашний парк! – донёсся до него голос Эму, и граф поспешил на звук. Чуть поодаль, живописно окружённая деревьями и кустарником, располагалась, должно быть, когда-то белая аккуратная беседка. Стол и скамейки были засыпаны случайно залетевшими сюда сухими листьями, и доски кое-где отходили, но точно не от чьей-то руки. - Оно всё совсем… Не как новое, конечно, но нетронутое, - будто думая вслух, пробормотал Камиширо. – Как будто просто закрыли и забыли об этом всём… - Мне интересно, чьё это всё, - вылезая и осматривая домик вокруг, сказала графиня. – Если бы это было открыто, когда мы с родителями приезжали, я бы точно запомнила… Ой, глянь! И тут птичка! Руи вышел вслед за ней, чтобы посмотреть, куда она показывала. На одной из стенок беседки красовался выцветший и уже облупившийся, но всё ещё красивый рисунок того самого пухленького существа, только, в отличие от картины Эму и фонтана, здесь птица пила чай, мило зажав чашечку в крыльях. Графиня присела, раздвигая в стороны густые заросли травы. - Они везде… Только совсем стёрлись, - показала она. На соседней панели и правда угадывались очертания ещё одной картинки, когда-то, наверное находившейся там. - Здесь так мило-миленько! – проговорила она, кружась по полянке, как в бальном зале. – Просто представь, как красиво здесь было, когда всё было новым… Как они могли это забросить? - И, что интереснее, из-за чего это вообще было построено, - Руи потёр затылок, смотря куда-то вдаль. Внезапно и он подозвал Эму, углядев что-то за деревьями. - Там, за зарослями, - пояснил он, на ходу раздвигая ветки. – Как будто… Ещё что-то есть… Графиня протиснулась в услужливо открытый ей проход меж веток и ахнула. Живая изгородь отделяла парк с качелями от ещё одной площадки, где среди высокой травы в несколько рядов стояли длинные деревянные лавочки, а прямо перед ними высился высокий помост, на котором даже сейчас угадывалась яркая краска. - С…сцена! –только и смогла выговорить девочка, не в силах оторвать глаз от сооружения. – Здесь….Здесь есть настоящая сцена! Взбежав по подмосткам, ступени которых кое-где сгнили и провалились, Эму оказалась над всей поляной, стоя прямо посередине платформы. - Как на ладони, - мечтательно вздохнула она, отсюда видя даже верхушку беседки за барьером из деревьев. – И-и-и-и! Всегда хотела подняться сюда, с тех пор, как побывала в театре! И, отбросив приличия, она закружилась по когда-то полированным доскам, отбивая свой, никому не ведомый, ритм. Снизу незамедлительно раздались аплодисменты. Эму, уже полностью поглощённая этим моментом, и не поняла сначала, что этот звук не пририсовало ей её воображение. Однако хлопали вполне реально. Остановившись, графиня увидела облокотившегося на край помоста Руи, улыбавшегося ей улыбкой самого преданного зрителя. - И мечтала не попусту, - Камиширо протянул ей сорванный где-то тут же полевой цветок. – Вы прекрасно танцуете, мадам. - Ох, вы смущаете, - засмеялась Эму, принимая воображаемый букет. – Здесь так здорово! Забирайся! Уговаривать графа не пришлось. Взобравшись по ступеням, он с интересом заглянул за деревянные кулисы, что были по бокам сцены. - Смотри-ка, и даже занавес есть, - поразился он, доставая край грязной и пыльной, но всё ещё дорогой бархатной материи. Какая конструкция интересная… Он целиком задвигается за кулисы, должно быть, чтобы не промокал под дождём и снегом. - Мамочки, как интересно! – мелко затопала на месте графиня. – Ой, погляди… Она исчезла за задником сцены, тут же выглянув обратно и заговорщически замахав рукой. За сценой располагалась просторная комната, на первый взгляд будто оставленная лишь на минуту – только потрескавшиеся доски в стенах и полу выдавали её возраст. У стен стояли длинные столики, над которыми висели запылённые круглые зеркала. Среди многолетней пыли лежали и гребешки, и шпильки, словно кто-то оставил их на секундочку, но так и не вернулся. На другом конце стоял диванчик, а рядом – длинная вешалка на колёсиках, на которой всё ещё висели какие-то полотна, когда-то, наверное, бывшие совсем новой одеждой. - Это здесь раньше готовились к выступлениям? – не веря своим глазам, спросила девочка. - Это гримёрка, да, - кивнул Руи. – Удивительно, просто удивительно… Эму попробовала взять одно платье, но так громко чихнула, что всё-таки решила эту пыльную катастрофу пока не тревожить. Вместо этого она прошла комнату насквозь, выглянув из другой кулисы наружу. - Ой, как забавно-то! – хихикнула она, выбегая на сцену, и возвращаясь кругом. – Можно ходить по кругу и появляться то тут, то там! Постоянно раньше ломала голову, как актёры это делают. Камиширо тоже вышел, потягиваясь. Солнце, уже начинавшее опускаться книзу, живописно золотило доски помоста, будто настоящие театральные огни. - Какая красота, - вздохнула Эму, впервые за этот день присаживаясь – на край сцены. - Невероятная, - согласился Руи. – И ведь кто-то, наверняка, так же как мы сейчас, тут сидел, и любовался… - Только кто, - графиня зарылась рукой в свою густую чёлку, мучительно размышляя. - А кто-то из твоих родителей здесь не жил маленьким? – спросил Камиширо. – Может, это было их… - Нет, нет, - покачала головой Эму. – Насколько я знаю, дедушка сюда переехал уже тогда, когда папа вырос. Если честно, я о нём почти ничего не знаю, - с внезапным осознанием пробормотала она. – Он, говорят, много путешествовал и вообще был, как это… Эксцентричным, да. Но я ничего не видела. Он тогда уже был старым, лежал в той комнате в дальнем крыле… А потом его не стало. Вот и всё. Она помолчала немного, как всегда делали взрослые при упоминании Ракуноске Отори, не оттого, что говорить о нём было больно или тревожило воспоминания, скорее, оттого, какая зловещая мгла окутывало это «Его не стало». Она не присутствовала при этом, да и видела дедушку в сознательном возрасте лишь несколько раз. Тем не менее, как его прямая наследница, она чувствовала, что хоть так должна оказывать ему какое-то странное, ритуальное уважение. Граф, видимо, поняв это, тоже замолк. Несколько минут они сидели, просто любуясь видом заброшенного парка и думая каждый о своём. Эму не знала, что сейчас творилось в голове у Руи, но она всё пыталась найти ответ на свой вопрос, и все попытки оказывались тщетными. Этот дом был похож на загадочную пещеру со своими порядками и вековыми тайнами – ведь как, например, объяснить наличие всех этих чудаковатых штук, спрятанных по ящикам, когда всë остальное выглядит как наисерьëзнейший из интерьеров? Или цветастые шторы и скатерти, которых было ровно столько, сколько нужно, а значит, ими пользовались. Или вот это удивительное место, непонятно как и когда появившееся. Может, оно здесь вообще стояло ещё с начала времён, построенное какими-нибудь кочевниками. Хотя нет, что за ерунда. Графиня покачала головой. Почему-то оно навевало странные, таинственные мысли, которые точно не могли быть правдой, как и в принципе его существование. Но оно существовало – прямо здесь, за оградой, за меленькой дверцей, спрятанной в стене… - Погоди, - встрепенулась она. – А ты закрыл дверь? Ничего, наверное, что нас кто-то найдёт, но… - Но? – переспросил Камиширо, и прибавил: - я закрыл её, да. Конечно, так, как было, уже не спрятано, но там в любом случае куча кустов. - Ф-у-ух, - более облегчённо, чем собиралась, вздохнула девочка. – Знаешь, это глупо, наверное… Но мне просто хочется, чтобы пока это было наше тайное местечко. Как ты там говорил? То, где никто не найдёт. - Хе-хе, ну а почему бы и нет? – граф хихикнул, будто мысль о том, чтобы иметь какую-то тайну, его давно привлекала. - Ну, - Эму виновато улыбнулась. – Так обычно дети делают. - А мы что, уже глубокие старики или министры страны? – Руи поднялся на ноги, встав в картинную позу на сцене и продекламировав: - С высоты своих шестнадцати долгих лет, умудрённых сединами, заявляю, что Эму и Руи Камиширо, графине и графу Норфолкским, членам ордена… какого-то очень важного ордена, и, разумеется, не одного, а также полноправным владельцам сего каменного сооружения и всех прилежащих территорий, разрешается дурачиться и вести себя по-детски сколько им будет угодно! Спасибо, дамы! Благодарю, господа! Он напыщенно раскланялся, снимая воображаемую шляпу перед толпой из лопухов, одуванчиков и пустых скамеек. Графиня какого-то очень важного ордена от души рассмеялась, поднимаясь к нему. - В таком случае, не отправить ли нам этих почтенных господ посмотреть, не нашёл ли кто-то их Страну Чудес, как они назвали прилегающие территории? - Невероятно политически важные территории, - серьёзно кивнул Руи, сдерживая смех. – Да, им нужно выполнить свой долг перед всеми, не столь старыми и мудрыми, как они, членами общества. - Да! – Эму, звонко хохоча, спрыгнула в траву, цокая по дорожке туфельками. – Пойдёмте, сэр важный министр! Дверцу всё-таки никто не обнаружил, чего не скажешь о пропаже юных хозяев. Как только подростки вынырнули из окружавшего ограду кустарника, до них донеслись отдалённые звуки запоздалого обеденного колокольчика и ещё, кажется, какие-то крики. - Ну и ну, они и правда нас потеряли, - удивлённо пробормотала графиня, помогая Камиширо обратно замаскировать дверцу лозой и ветками. - Значит, и правда хорошее тайное место, - с каким-то восторгом произнёс Руи, отряхивая руки и с гордостью глядя на крошечную дверку. - Наш секретик? – спросила Эму, уже практически без стеснения важно подавая графу руку. - Наш секретик, - кивнул тот, пожимая её, и выделывая второй рукой какие-то странные пассы сверху. – Да закрепят это обещание силы природные! - Хи-хи-хи, точно! – радостно затрясла рукой графиня. – И наша премудрость тоже! - Ваше сиятельство, вы всё это время были в саду…? – прервал их ошарашенный голос какой-то горничной, заглянувшей в калитку. Оба Камиширо одновременно обернулись. - Мы, э-э-э-э… - протянула Эму. – Заболтались немного. - Всё думали, как привести здесь всё в порядок, - покачал головой граф. – Тут очень скучно. Даже скамеек не видно из-за зарослей. - Ох, зачем же вы вообще пошли, - запричитала служанка, которой, как показалось графине, чем-то пригрозила Марта. – Вечер на дворе, обед остыл, а вы на прохладе… Только тут Эму заметила, что красивое низкое солнце уже начинает заволакивать лёгкими облачками, а ветви нестриженых деревьев шевелит ветерок. Неужели они и правда так долго пробыли в том парке? - Ничего, сейчас вернёмся, - кивнула она, переводя на Руи вопросительный взгляд. - Да, простите за беспокойство, - с обезоруживающей улыбкой прибавил он, отворяя садовую калитку и пропуская горничную с Эму вперёд. – Что там, к слову, с обедом? Марта, казалось, пребывала в ещё большем раздражении, чем утром при разборе вещей. Проводив пару в столовую, она оскорблённо отошла к окну, протирая бокалы в буфете с такой силой, что они едва не бились. «Вот дети, убегают шут знает куда, прячутся, а мне их искать» - возмущённо бормотала она под нос, впрочем, так, чтобы никто не слышал. Эму было её даже жалко. Она ведь, наверное, думала, что приедут серьёзные и респектабельные хозяева, а вместо этого новоиспечённые супруги весь день весело превращали дом в цирк шапито, как она неосторожно выразилась, увидев, как на крючки над камином вместо оружия Камиширо повесили поеденные молью старомодные шляпы, а шпаги забрали к себе, сказав, что будут учиться фехтовать, как мушкетёры. Но одно воспоминание об этом почему-то заставляло её смеяться и улыбаться во весь рот. Наверняка ни в одном доме страны такого не происходит – а у них да. И уж точно ни в одном доме страны хозяева не находят в саду старинный парк, где бегают по сцене и читают приказы воображаемой публике. После позднего обеда, ставшего ранним ужином, они разбрелись по комнатам, чтобы посмотреть, как слуги всё прибрали. Теперь, до блеска вычищенный и отполированный, особняк будто приободрился. Эму с улыбкой ходила по «мрачным», как они их назвала, коридорам, где теперь красовались газетные вырезки, чудны́е вазочки и лёгкие портьеры. В её комнате весело потрескивал огонь, отражаясь на статуэтках и стекле картины. На каминной полке, наверное, забытые кем-то, лежали какие-то бумаги. Графиня потянулась к ним, и, округлив глаза, бросилась из комнаты. - Ха-а… ха… я совсем забыла, - запыхавшись, выложила она Руи, когда тот отворил на её стук дверь мастерской. - О чём? – спросил граф, беря из её рук конверт с гербом, вытесненным на сургуче. – Подожди, это… от родителей? - Ага, - переведя дыхание, кивнула девочка. – У тебя от твоих, и у меня тоже, мне служанка сказала, что к тебе идти было долго, вот и положили вместе. Я просто только что вспомнила… мы же к ним съездить собирались. - Ой.. – Камиширо виновато закрыл рот рукой. – У меня совсем из головы вылетело… - Да нет, я рада, что мы столько всего сделали, - Эму мотнула головой. – Главное, чтобы ничего не случилось… Она распечатала свой конверт и достала сложенную вдвое бумажку, на которой чётким, красивым маминым почерком было выведено: «Драгоценная Эму, графиня Камиширо! Пишу эту записку, чтобы разъяснить некоторые детали, связанные с твоим переездом. Надеюсь, вы довольны прислугой, ведь твой отец потратил столько времени, выбирая самых квалифицированных сотрудников на эти должности. Та женщина, что встретила вас вчера, Марта Хадсон, тоже заслуживает всяческих положительных отзывов, ведь она следила за домом, пока тот был необитаем. Через несколько дней должен будет прибыть приказчик и экономка, они помогут вам в ведении хозяйства. Надеюсь, некоторый старый хлам вам не особо мешал. У этого особняка есть все задатки, чтобы стать достойной резиденцией таких знатных господ, как вы. Теперь, позволь мне приложить список всех причитающихся вам угодий и дохода, который они предоставляют…» и далее в том же духе. Девочка пробежала глазами бумажку, оканчивавшуюся фразой «Желаю наиприятнейшего времяпрепровождения и плодотворной работы. С искренней любовью, твоя любящая мать, графиня Отори». «Графиня» было написано особенно тщательно, будто мать боялась, что Эму теперь не заметит её новый титул. Камиширо задумчиво уставилась на письмо, не понимая, что в нём было не так. Будто она ожидала получить нечто совсем иное, чем инструкции по управлению поместьем, что ли? - Она пишет, что ещё приедет экономка, - поделилась с Руи графиня. – А, и про состояние дел в деревне, про цены на пшеницу и то, что мебельщик живёт неподалёку. - А мне написали, что они получили приданое и покупают новый дом в столице, что скоро будут скачки и что при правильном ведении хозяйства поместье будет приносить столько-то столько-то годового дохода, - пожал плечами Камиширо, убирая письмо в карман. – Видимо, нас с тобой готовят в дельцы. - Это точно, - вздохнула Эму, уже собираясь уходить, но останавливаясь на пороге, словно что-то её всё ещё тревожило. – Слушай, Руи… но мы же не забудем про парк за калиткой, и про сцену, и про всё? Лицо графа просияло. - Я уж думал, ты не спросишь, - улыбнулся он. – Я как раз собирался подогнать замок и поставить его на место старого, петли в дверце тоже стоит смазать, а ещё я, кажется, придумал, как замаскировать её так, чтобы совсем не было видно, как тогда, когда мы её только нашли… За окном постепенно вечерело, а они всё сидели у большого рабочего стола, обсуждая не доход с полей и не приблизительные ставки на дерби, а то, как отремонтируют сцену, расчистят гримёрку, посадят вокруг красивых цветов и будут проводить там дни напролёт, о том, что завтра надо будет всё-таки наклеить обои с кентаврами и о том, что у задних ворот Руи видел пятнистую кошку с разными глазами, которую будет здорово погладить… Эму смотрела на него, как он с запалом рассказывал, что постарается собрать машину, которая бы сама косила высокую траву, и тогда можно будет починить и даже улучшить заброшенную карусель, и думала о том, как ей повезло. Кто знает, нашли бы они вообще что-то такое замечательное, если бы с ней в доме поселился не Камиширо, а любой другой? Девочка встряхнула волосами, предпочитая об этом не думать. Ведь прямо сейчас, хоть понятия не имела, надолго ли, её всё устраивало.