Любви программный код

      Кейн устало опускается на землю. Этот день был довольно-таки насыщенным и принес слишком много проблем: появление нового клоуна, рассеивание Кауфмо, выход Помни в Пустоту и глюки зорглов, которые не должны были глючить. Обычно появление нового клоуна означало начало интересных сюжетных линий и новых шагов в сторону желанного выхода, но также это означало, что стоит тому запутаться в своих и чужих дверях, переплетениях коридоров и судеб как наступала критическая точка. А Помни выглядит милой и такой рассеянной. Как котенок, который полюбила его душа кошатника. И- – Кейн, любовь моя, ты выглядишь слишком уставшим, – мягкий голос Луны прерывает мысли рингмастера. – У нас появился новый клоун, – оба знают, что произошло со старым. Это больно, потому что Кауфмо нашел общий язык со всеми и смог сплотить их в одну странную компанию. Даже в какой-то момент одиночество администратора стало практически незаметным, а потребность в Луне отпала, что ранее казалось невозможным ранее. Клоуны приходят слишком редко, но очень метко. – И как она тебе? – небесное светило подплывает ближе к мужчине. – Очень проблемная, но очень многообещающая, – хмыкает рингмастер. – Смогла выйти в Пустоту в первый же день появления, – возможно, та сможет разбавить эти одинаковые дни со множеством приключений для очередной серии. – Но ты любишь таких, милый, – Луна произносит это тепло. Так тепло, что чудятся в этом настоящие эмоции. Не заложенные программой и выкрученные на максимум в приступе острого одиночества. Такие искренние и живые. Неправильные. – В любом случае, я всегда готова тебя выслушать. – Я знаю, любовь моя, я знаю, – верно, знает. Знает, потому что сам такую Луну и создавал. Ещё в самом начале шоу, когда мир был пустым ничем с травой вместо даже голой земли, он создал её - идеал для него. Тёплая и заботливая она согревала его в приступы холодного страха, мягко и тихо заботилась о его отдыхе напевая бессмысленные мелодии нежным голосом. Такая идеальная. Такая искусственная и ненастоящая. Такая родная и любимая. Такая противоречивая... – Я могу спеть тебе твою любимую песню. Я же знаю как тебе нравится слушать мой голос, – и смех мелодичный с идеальным темпом и громкостью отдаёт электронным треском на конце. – Здесь Гэнгл и Зубл- – Не надо. Можно... Можно я побуду один? – с такими настройками привязанности та вряд ли отступит, поэтому он открывает свою панель администратора, уменьшая показатель. Ему не нужно напоминание о его одиночестве за ширмой строчек электронного кода. – Как скажешь, милый, – сразу же подчиняется Луна. – Но если что, я рядом, просто позови, – Кейн сомневается в том, что позовет её сегодня. Ему нужно немного тишины и искренности. Но сейчас искренен он может быть лишь с собой: каково это быть одному без единого настоящего человека, который был бы привязан к тебе? – Обязательно, свет мой, – действительно, его свет. Верный как сторожевая псина и такой же ручной, но являющейся не более чем программой. – Обязательно...– как глупо было поддаваться своей слабости и создавать такую пустышку. Теперь лишь больней. Не стоило этого делать. Но всё можно исправить?... Да?... Он сам знает ответ, что нельзя.       Он сам сдастся, чтобы вновь ощутить это тепло в груди и чувство нужности. Он сам вновь приползет к ней на коленях, отрывая нужный раздел консоли. И он собственными руками вновь нашлет на себя это сладкое проклятье искусственной привязанности.