***
Геллерт собрал всех магов, что были в Нумергарде, вместе. Смело можно сказать, что это были самые приближенные к нему. Его внутренний круг. Маг глубоко вздохнул, обводя этих людей взглядом. Они уже видели его новое лицо и самым верным способом заставить их замолчать было бы убивающее заклятие. Но он обещал Альбусу измениться. Стать лучше. А это нелегкое дело, где не бывает простых решений по типу Авады. Но мотивации у него было достаточно. Поэтому ничего не спрашивая он запустил волну синего огня прямо в толпу. Демонстрация власти и силы. Только в этот раз он снова изменил условия заклинания. И все, кто собрался в этой комнате, задохнулись от боли. Они посчитали синий огонь, уже в какой-то мере привычный, очередной проверкой на преданность, не ожидая адской боли в груди. Отпустить их? Магов, убивающих направо и налево всех без разбора? Сдать властям? Где гарантия, что они не выйдут из застенок, благодаря своим деньгам и связям? У него как раз много именно чистокровных и богатых последователей, кричащих о своей невероятной родословной. Нет, все эти люди не покинут Нумергард. Он выжмет из них все. Деньги, связи, чужие долги, ведь уже через неделю они перестанут быть магами. Он проводил много исследований. Он знает как лишить волшебника магии. Впрочем, добавить подчиняющих чар в довесок не будет лишним. Ему не нужны шум и волнения в Нумергарде. Единственных, кого он не тронул, это Куини и Криденс. Остальные станут узниками Нумергарда, без возможности хоть когда-нибудь вернуться в мир. Это даже гуманно по отношению к подобным нелюдям. Учитывая, что эльфы будут их кормить и продолжать вести все хозяйство. Маги будут заперты в замке, и должны быть благодарны, что не в застенках любой другой тюрьмы. Девиз над входом в Нумергард «Для общего блага», предложенный когда-то давно еще Альбусом, наконец начинает приобретать правильный смысл. И даже у Дамблдора не должно быть особых возражений против подобного решения с его стороны.***
Он опять же воспользовался услугами эльфов, чтобы те начали принимать у пока еще магов документы, подтверждающие, что все свое имущество они отдают ему. Часть этих средств несомненно пойдет на их дальнейшее содержание в Нумергарде, тем более присягая ему на верность, они вверяли всех себя ему. Никаких противоречий слова с делом.***
Геллерт смотрел на свое старое тело. Кто-то уже наложил на него чары стазиса, а значит ему больше ничего не требовалось. Тело не должно было сгнить. Несложное дело будет поднять его с помощью легкой некромантии, чтобы сделать символом победы добра над злом. Геллерт Грин-де-Вальд умрет, забрав с собой как можно больше последователей. Пусть все будут думать, что его люди просто спрятались или рассажены по тюрьмам. На самом же деле Нумергард послужит согласно своему прямому назначению.***
— Что вы сделали? Я совсем не слышу их мыслей. С таким вопросом, полным испуга, обратилась к нему Куини вечером, застав его в одиночестве у камина. — Чары подчинения, — честно ответил Геллерт, делая закладку на страницах томика стихов. — Зачем? Они были искренне преданы вам, — тише обычного поинтересовалась Куини, несколько осторожно принимая его предложение присесть в кресло напротив. — Потому что я больше не хочу их преданности. Не хочу чтобы подобные люди были в моем окружении и не хочу, чтобы они были на свободе. Я монстр, Куини. Я ничем не хуже них, что прекрасно понимаю. Я не могу исправить прошлое, но могу повлиять на будущее. И из монстра, собирающего вокруг себя таких же уродливых существ, покровительствующего им, я подумал, что могу не вести их за собой, а остановить. Идея очень самонадеянная, но как раз мне под стать, — усмехнулся Геллерт, иронизируя сам над собой. — Вы не чудовище, — сказала Куини. — Спасибо, Куини. Это добрые слова, — поблагодарил ведьму Геллерт. — Но мы с тобой оба знаем, что это неправда. Геллерт тепло и коротко улыбнулся, когда Куини ничего ему на это не возразила. — Не думай о них, а лучше насладись небольшой передышкой, ведь насколько я знаю, твой дар невозможно отключить просто пожелав, — посоветовал Геллерт. — Скажите, когда я могу выйти отсюда? — спросила Куини, обводя взглядом вечернюю атмосферу замка. — Я жду возвращения Винды. Как только она прибудет, мы покинем Нумергард. Самым лучшим вариантом, мне кажется решить все вопросы относительно тебя через Тесея Скамандера. Небольшой допрос, возможно закрытое слушание, и ты свободна. На твоих руках нет крови. Ты лишь жертва моих манипуляций. А те секреты, что ты можешь рассказать, предлагаю защитить с помощью простой клятвы. Вещь ненадежная при углубленном изучении, но у меня нет планов поставить тебя в опасное положение, связывая Непреложным Обетом или чем-то сложнее. Наоборот, я собираюсь позаботиться, чтобы никто не был столь дотошен по отношению к тебе, — размеренно сказал Геллерт. — А что будет после? — спросила Куини. — После? Вы выйдете замуж, мисс Голдштейн, — улыбнулся Геллерт. — Ваша свадьба пройдет… а впрочем, я не стану разглашать вам все подробности, чтобы не портить сюрприз. — Вы… вы действительно видите будущее? — с придыханием спросила Куини. Геллерт только моргнул дольше обычного, весело улыбаясь от приглушенного вскрика восторга мисс Гольдштейн. — Я обязательно приглашу вас на свадьбу! — воодушевленно заявила Куини, а Геллерт только приподнял бровь от веселья на это заявление. — Тогда сделаете приглашение с пометкой плюс один, — не удержался Геллерт, снова вызвав своими словами у мисс Голдштейн восторженный восклик. — Кто это? Извините, но надеюсь не мадам Розье, — тут же поспешила сказать Куини. — Вы косвенно знакомы. Возможно вы слышали о нем от мистера Скамандера, хотя наш общий знакомый магозоолог и не особо говорлив, — сказал Грин-де-Вальд. — Он? — изумленно переспросила Куини, уловив главное, а после увидела приподнятую в вопросе бровь Грин-де-Вальда. — Нет-нет, вы не подумайте, что я осуждаю! Я буду рада видеть вас и вашего друга на своей свадьбе. — Благодарю вас, мисс Голдштейн, — кивнул Геллерт. — Ах, вы же сами просили отойти от официоза, — несколько ребячливо повела плечом Куини. — Прости меня, если я ошибся, но мне показалось, что это дается тебе сложно. А обращаться к тебе на «ты», когда слышишь в ответ «вы», было бы очень некрасиво с моей стороны, — заверил волшебницу Геллерт. — Вы можете звать меня по имени. Вы уже не кажитесь мне таким страшным, — смело сказала женщина, а маг рассмеялся. — Куини, ты восхитительна, но тогда я требую ответную услугу, — сказал мужчина, ожидая решения ведьмы. — Геллерт, — все же решилась сказать чужое имя вслух Куини.***
На следующее утро, когда Альбус заглянул в свой кабинет, под запиской от Аберфорта, он обнаружил еще одну записку. «Мой дорогой Альбус, ночь прошла, но все мои слова и обещания не были обманом. Я не прошу верить мне сейчас, но я намерен как можно быстрее доказать тебе делом, что не безнадежен, как пытался убедить тебя все эти годы. Я собираюсь навестить твоего грубого брата, чтобы рассказать о нашем общем знакомом. Был бы очень рад, если бы ты также присутствовал при общей встрече завтра вечером. Не будешь ли ты обременен моей просьбой связаться с Тесеем Скамандером? Очаровательной мисс Голдштейн не место в столь темном месте. Мне бы хотелось как можно скорее вернуть ей ее жизнь.Навсегда и только твой, Геллерт»
— Вот… Геллерт, — недовольно вздохнул Альбус, игнорируя горящие теплом румянца собственные щеки. Он надеялся, что Геллерт так просто исчезнет из его жизни? Очевидно, он был слишком наивен, полагая, что они вернуться к привычному для друг друга поведению и политики игнорирования. Но судя по этой записке, снова порывисто и абсолютно непредсказуемо ворвавшись в его жизнь Геллерт Грин-де-Вальд, даже и не думает извиниться и закрыть за собой дверь с другой стороны. А связаться с Тесеем будет не лишним. Также как и с Ньютом. От того уже долго не было вестей.