sunoo
не знаю. кто?
unknown Я тоже не в курсе.sunoo
зачем тогда спрашиваешь?
unknown Кто-то же должен знать ответ. Сону фыркает про себя, но отчего-то всё ощущается верным. Или это влияние скуки за последние сорок восемь часов и двадцать семь минут? Из них Сону проспал почти всю пятницу. В субботу грузился ничегонеделанием, отказался от ужина и поездки на Чеджу. Остался дома в одиночестве. А потом, к позднему вечеру, что-то завибрировало рядом с ухом. Сонхун дал о себе знать. unknown Пошли куда-нибудь.sunoo
Разве хён не знает, что несовершеннолетним нельзя гулять в такой поздний час?
Сону играет по правилам, заданным Сонхуном. Почему нет, когда да. Уровень формальности ниже минимального, дозволенного с каждым словом всё больше и больше, ожидание отрицательной реакции вовсе равно нулю. unknown Дело в этом, Сону-я? Я, как старший, присмотрю за тобой, не стоит волноваться. Его пробирает на смех. Из Сонхуна ответственный взрослый, как из Сону староста. Это несовместимые вещи.sunoo
ну раз ты позаботишься обо мне, то пошли
unknown Увидимся как обычно. Играться весело. Может, все эти прогулки также являются некой забавой, которая не выльется во что-то серьёзное, не привяжет к себе. Сону никогда не понимал подобного. Привязка к местам, людям, деталям. Мир страдает, навязав себе мысли ‘я без этого не хочу жить’. Даже звучит ужасно жалко. Не живи, пойди утопись или отравись, чтобы врачи не откачали. Да и какой толк откачивать таких? Чтобы на второй попытке уйти в мир иной (которого не существует), а сами спасители человеческих жизней просто-напросто потратят своё драгоценное (не такое уж и драгоценное) время на клоунов под масками страдальцев? А могли бы дома за просмотром телевизора или ужином с семьёй. Никто никого не уважает. Сама жизнь, сотканная из привязанностей, связывает руки. Шаг влево, шаг вправо — что-то душит за горло. Шаг вперёд не выходит, на ногах кандалы. Шаг назад невозможен, все ступеньки давно обрушились, думать нужно было раньше. А как тогда, собственно говоря, продолжать существование? Сидя на месте, пока не появится новая привязанность, которая вдохнёт в тебя приток чего-то сильнодействующего, и ты сможешь подвигаться, размять конечности перед тем, как тебя вновь оставят справляться с узлами самостоятельно. Сону не циник, просто не понимает. Он многое не понимает, вы заметили. А ещё он максималист и хватается за каждую возможность сбежать от реальности. Той реальности, которая у взрослых. — Сегодня не встречаешь меня лежачим на лавке? — Сегодня тут не задержимся, планы другие. — И что же в нашей программе развлечений? — Ножками топ-топ и узнаешь. Сону разразился смехом. Звучит забавно. — Ты ненормальный. Что за топ-топ? Когда мы от бульк перешли к этому? — Развиваемся. — Таким образом? — Таким образом. Диалог прерывается тишиной, но не той холодной, которая заставляет развернуться и уйти домой. Что-то неосязаемое, словно сейчас почувствуешь это, но оно утекает сквозь пальцы. Не поймаешь, не пытайся. Они идут мимо старых домов, если быть точнее, хрущёвок. Сам район выглядит довольно бедным, для низших слоёв общества. Низшие слои — те, кто не родился в обеспеченной семье или не смог получить высшее образование. Это не оскорбление, это констатация факта, который озвучил сам президент. Сону дискомфорта не ощущает. Просто прикольно. Будь родители дома, вряд ли бы они выпустили на улицу после десяти вечера. Сонхуну бы стоило знать, но не хочется выглядеть перед ним ребёнком. Достаточно шуток про хёна. — Молчаливый ты, Сону. — Я не из болтливых. — Не боишься последствий? — Молчания? Или того, что ты сотворишь со мной сегодня? Сонхун небрежно закидывает руку на плечо Сону. Разница в росте не более десяти сантиметров. От него опять разит одеколоном, не самым приятным. Слишком резким, стойким. Но не до желания задохнуться. Личные границы продолжают нарушаться и рушиться. Всё кажется чем-то нормальным. Нормальным по ощущениям, но не по представлениям об этом всём. Сону не думает, что Сонхун захочет его убить или что-то в этом роде. Главное, чтоб не как в сопливых романтических произведениях, где главный герой показывает своё сокровенное место уединения, тем самым впуская любимую (или любимого) в свой мир. Во-первых, всё до жути клишированно. Во-вторых, они даже не общаются, если вы помните. О какой романтике речь. В-третьих, мёртвым оказаться лучше, чем сидеть и слушать трагическую историю об этом самом месте и признаваться в любви. На улице темно, фонари практически отсутствуют, а дорога не заканчивается. Воздух свежий, температура не превышает двадцати градусов, скорее меньше. Мурашки по коже. — Кофту брать не входило в твои планы? — Вдруг я хотел, чтобы принц одолжил свою. Не флирт, вновь дразнится. Потому что может себе позволить, может играться до тех пор, пока чужие клыки не прогрызут дыру. Сону не допустит. Рука с плеч пропадает, чужая ткань тесно знакомится с лицом Кима. — Дальше сам. — Спасибо, конечно, но я шутил. — Я знаю. Раз знает, то зачем? Сам остаётся в одной футболке, пока Сону греет руки в красной толстовке. Видимо, одна из любимых у Сонхуна. Нравится цвет или сама вещь? Вопрос не озвучивает, следует по пятам. Похож немного на щенка, который от хозяина никуда, слепо доверяет. Отличие Сону от щенка в отсутствии доверия. Они приходят. Место, где проезжают электрички, с вырезом, похожим на мост. Сону и Сонхун под ‘мостом’, рядом небольшой водоём, освещённый звёздами. В отражении можно увидеть луну. Просто, но завораживает. Звуки сверчков, отсутствие освещения, никакой людской суеты. Можно назвать мирским раем. — Твои мысли? — Почему я не был тут раньше? Сонхуну по душе такой ответ, клыки вновь обнажены. Его лицом можно торговать. Без изъян, аккуратные черты, вылитая модель. Многое теряет, вот так гуляя и кувыркаясь с лавочки. Садятся на землю рядом с водоёмом, можно услышать дыхание друг друга. Голова пустая, мыслей нет, как и идеи уйти домой. Здесь даже воздух ощущается иначе. Откровенное наслаждение абсолютно всем. Видом, лёгкостью, Сонхуном, даже комарами. Это не запечатлеть на плёнку, не описать словами, не передать песней. Это надо прочувствовать, пропустить сквозь себя, хотя бы позволить прожить эту ночь моментом. — Сону, о чём ты мечтаешь? Говоря о жизни моментами, значит, делать то, что велит тебе сердце прямо сейчас. Даже если вывалить все мысли наизнанку, позволить проникнуть глубже, чем обычно. Это риск попасться в ловушку. Сейчас он не играет роли. Всё на потом. — О свободе. Если в двух словах. — Размытый ответ. Объясни. — Меня не прельщает жить как среднестатистический человек: школа, университет, работа, жена, дети, смерть. Я хочу попробовать каждую грань себя. От таких посиделок у водоёма до подпольного рейва. Но один страх перекрывает другой. — В данном случае страх однообразия перекрывается страхом разочаровать родителей? — Верно. Это приятно, когда тебя понимают. Не читают как открытую книгу, а просто улавливают суть, сам контекст. И Сонхун не делает вид, что ему интересно, он действительно вовлекается. — Тратить жизнь на то, чтобы угодить кому бы то ни было, есть твой выход? — Я думаю, Сонхун, я запутался. Меня рвёт на части, понимаешь? Есть одна инструкция, но мне она не подходит. Я скорее залью себя бетоном, чем позволю узлу контроля и планирования затянуться на своей шее. — Просто живи, делай то, к чему тянет. Иногда приходится рушить установленные обществом рамки, но это такая мелочь по сравнению с глобальными вещами. Сону благодарен за разговор, за спокойную реакцию. Внутри рушится ещё одна грань. Он обхватывает руку Сонхуна, прижимаясь лицом к плечу. Веление внутреннего голоса, думайте как хотите. — Спасибо. Свободной рукой Сонхун треплет Сону по волосам. Больше походит на поглаживания. Волосы скользят между пальцами, ощущение тепла вибрацией проходится по всему, немного угловатому, телу. Они сидят так какое-то время, не говоря ни о чём. Время остановилось, слушается их двоих, будто они сыны Богов. На деле же простые парни, ищущие свой путь, совершающие ошибки, теряющиеся в трудных ситуациях. По истине волшебная ночь. Чуть позже проезжает электричка, и она настолько близко, что кажется вот-вот и собьёт. Сону не отпускает руку Сонхуна. Нельзя. Нет причин, чтобы отпустить, чтобы спугнуть атмосферу, разогнать то шаткое, что возникло между ними. Это равносильно ходьбе по краю обрыва. — Прелесть, моя ближайшая задача — проводить тебя. Дела, к сожалению, никто не отменял. — В такое время? — В такое время. В следующий раз место для прогулки выбираешь ты. По рукам? Сону грустно кивает. Да, не может всё хорошее длиться вечно. Потому что реальность не щадит никого, в каждой сказке существует конец. Открытый, печальный, счастливый, но конец. Их глава подходит к концу. Приходится отпустить руку, насиделись. Липкая тягость зарождается в желудке. Наверное, от голода. А может от разочарования наличием конца. Как это отключить? Отключает Сонхун, сплетая их пальцы и ведя обратно. Одно сменяется другим. Что-то трепещет, хочется зажмуриться. Немного страшно, но больше приятно. Новое, не ощущаемое ранее. Названия этому нет. По крайней мере у Сону. Сонхун в очередной раз расчехляет папку с рандомными фактами, дабы прогулка завершилась на забавной ноте. Неужели он не чувствует того, что сейчас происходит с внутренностями Сону? Пожалуйста, не нужно быть дураку только одному. Только двоим, не иначе. Пальцы холодные, с чуть отросшими ногтями, длинные. Кисть между ними смотрелась бы как нельзя правильно. Пальцы Сону тоже вписываются ничуть не хуже. На такое смотреть сторого-настрого запрещено, может вызвать привыкание. Познавать привязанность — глупая ошибка человечества. Сону указывает путь к дому, но выбирает более длинный. Ещё чуть-чуть потянуть время. Надышаться, чувствовать, чувствовать и опять чувствовать. Беспокойно. По-приятному беспокойно. Логический финал подкрался слишком быстро. Прощание, расход в разные стороны, ну и ожидание следующей вылазки. — Ну, я пошёл. Сону не хочет слышать эту фразу. Не сейчас. — Угу. Глаза в пол, пальцы переплетены. — Мне нужно отпустить твою руку. — Нет. Прошептал совсем тихо, едва ли слышно. — Обещаю залезть к тебе в окно. — Залезай. — Прелесть не против? Дразнит, выруливает обстановку в другое русло, чтобы без сожалений. Пальцы по-прежнему вместе. Замок разрывается. Толстовка летит к владельцу. Сону обнимает на прощание, стоит так секунд десять и убегает. Порыв, взявшийся из ниоткуда. Дурная улыбка. Хочется кушать. sunghoon Доброй ночи. Не забудь выбрать место.sunoo
будет готово, сонхун-а