пронизывающее сердце

— Мы будем называть друг друга по типу «дорогой»? Парень качает ногами назад-вперёд, глядя вниз и спрашивая такую, вроде неловкость, задумчивым видом. Сидят на кухне, ночёвка прошла без сна, решив задуматься о нём где-то через час, когда обычно просыпаются, и пока ищут что-то подходящее для завтрака. По крайней мере, Кайл чешет затылок кончиками пальцев, смотря на полки шкафчика, прикреплённого к стене. Другой же вдруг почему-то задумался о таком вопросе. Ему нельзя узнавать о каких-нибудь романтических приколюшках. —Ну.— только это растерянно отвечает, приподняв чуть брови, повернув голову в его сторону, который тоже поднял на него взгляд. — Тебе так этого хочется? — А не должны? — Это не то, что должно соблюдаться в отношениях. — выделяет это слово тоном, слабо и успокаивающе улыбнувшись. — Не то, чтобы я яростно этого не хочу. Просто странно это, непривычно. — Не вижу тогда смысла об этом беспокоиться. Кивает медленно один раз, не переводя взгляд с его лица, когда Кайл продолжает осматривать полки. Всегда невольно восхищался профилем, находя пару секунд быть незамеченным. Не очень то бывает приятно, когда пялится кто-нибудь на тебя. Даже с таким влюблённым блеском. — Вообще, главное не по типу «малыш». — через пару минут неожиданно говорит парень, взяв в ладонь упаковку какого-то печенья, а выражение Стэна сразу отображается отвращением. — Фу, идиот! — а юноша на это смеётся так искренне и ямочки появляются, заставляя смениться чужое презрение на улыбку, кладя локоть на поверхность стола и опереться подбородком об ладонь. Не будет им особого удовольствия от обращения «милый» и «любимый», привыкнув к обычному, но родному «бро». Пошутит как-нибудь кто-нибудь из них, что так называть будут друг друга во время близости чуть пугающей, посмеются и забудут. Дверь отдается чуть скрипучим звуком, когда появляется в проёме маленькая голова мальчика, любопытно хлопающий глазами. — А почему вы не спите? — Айк закрывает за собой дверь, залезая на соседний стул возле друга брата, который ласково ладонью тянется и делает десткие волосы чуть лохматыми. — Встали рано. А ты почему сейчас тут? — Кайл хмурит брови, кладя печенье перед младшим и складывает руки на уровне грудной клетки. Восхищенно протягивает букву «о» перед тем, как ответить на вопрос, взяв в ладошки упаковку. — Не знаю, просто так. Сам проснулся. — теперь его очередь «болтать ногами», открывая еду, пока на это юноша вздыхает глубоко. — Тебе будет полезно. — У тебя иногда брат такой зануда. — Стэн шутливо шепчет Айку, наклонившись чуть к нему и спрятав рот ладонью, словно делится секретом, который слышат трое. Хихикают, мысленно радуясь и удивляясь, что не получили по подзатыльнику. — За что вы мне оба на голову свалились? — За глазки красивые. — парень взяв печенье, довольно улыбается ему, опираясь вновь щекой об ладонь свою, чуть наклонив голову. Закатывает глаза, отворачиваясь и делая вид, что что-то ищет, пряча поднятые вверх уголки губ. Благодарен и рад, что свалились эти всё-таки. — А почему ты нас любишь? — вдруг спрашивает Стэнли через минут три, из-за чего две пары глаз хлопают в ожидании ответа. Он уже жалеет о благодарностях. — А почему небо голубое? — Кайл. — Стэн? Встречаются взглядами, а парень сдерживается от смеха, кладя ладони на свои бока, младший его жуёт печенье, смотря то на одного, то на другого. — Любят не за что-то. — вздыхая, отвечает наконец юноша, садясь на третий стул у другого конца стола. — А за какого-то? — Айк поворачивает голову в сторону Кайла, предлагая ему тоже печенье и получив отрицательное качание головы, пожимает плечами. — Да, можно итак сказать. — усмехается, поглаживая ласково волосы чужие, недовольно цокая, так как они из-за кое-кого слегка лохматы. Стэн молчит, но в улыбке и взгляде его нежность. Счастлив во второй семье. — Почаще бы ваши родители так сваливали. — довольно говорит юноша, сидящий на краю дивана и наблюдает, как Айк рисует что-то на листке альбома, коленями усадившись на стуле. — Словно тебя чем-то ярко отпугивает их присутствие. — тихо отвечает Кайл, который устроился на полу, спиной между ног чужих, касаясь плечами коленок. Вздыхает и аккуратно откидывает голову назад, прикрыв глаза. Маленький рисует котят на заборе возле небольшого домика. Собак на крыльце, не пугающие никого, дружелюбно виляя хвостом. Солнышко, ярким жёлтым цветом, не скрывается за тучами, а брат такой тактильный с другом. — Помассируй мне голову, пожалуйста. — вдруг просит, не открывая глаза, переплетая свои пальцы на уровне живота, пока лучи настоящего Солнца освещают комнату. — А я тебе не сделаю больно? — обеспокоенно спрашивает Стэн, наклонив голову, прижав её к плечу и любуясь лицом, миллиметр каждой кожи знает наизусть. — Массажем головы? Только если не собираешься мне кожу сдирать пальцами. — усмехается, приоткрыв глаза и одним взглядом вселяя смелость и спокойствие. Правда чудно, когда родители отсутствуют. — Да пока не планировал. Просто, чтобы не давил слишком сильно. Не так двигал? — парень правда выглядит так, что готов забить гайд. Смеётся не звонко, вновь вздыхая и касаясь его носа кончиком пальца, подняв руку и делясь тёплой улыбкой, что об его голову готов сломать телефон, за которым полез за поиском статьей. Пальцами нежно касается волос, пару секунд словно вспоминая их текстуру. Приглаживает со лба на мгновение и краешек губ приподнимается почти незаметно. Обхватывающе поглаживает голову по направлению к затылку. Растирая как можно аккуратней, разминая. Выполняет движения по направлению роста волос рыжих. Тело расслабляется, а рядом оказывается Айк, гордо показывающий рисунок. Стэнли переводит взгляд с макушки перед собой, продолжая двигать ладонями и светло улыбается, не наигрывая восхищение, заинтересованно разглядывая. Хвалит, благодаря чему на детском лице ослепляющая лучезарность. — Он и тебя, Кайл, нарисовал. Юноша открывает лениво глаз и вместе с самим хозяином рисунка ищут похожее на человека. — Ой, дурачки. Закатывает глаза с усмешкой, пальцем указывая на рыжего кота, радующийся лучам солнышка. — Что ты вообще смотришь в последнее время? — открыв глаза и повернувшись к нему лица, опираясь локтями об его колени, словно ругается. То вопросы с утра непонятные, теперь смущения. С Венди тоже так было? — Сам создаю такие видео. — Оно и видно. Айк непонимающе хлопает глазами и его взгляд ловит один из юношей. — Твой брат просто реально зануда. Комплимент не сделаешь. — Не выставляй меня плохим. Чуть хмурит брови, а оба еле сдерживают улыбки. Делай сколько душе угодно свои смущающийся вещи и гордись слабым румянцем на чужих щёках. Это точно не младшего карандаши. Айка укладывают спать не слишком рано, дабы вдоволь насиделся и устал, почти сразу начиная тихо сопеть в подушку. Пробираются на балкон, вдыхая полной грудью холодный воздух. Стэнли по-хозяйски садится на пол, опираясь спиной об перила и прижав ноги к груди. Другой слабо усмехается с такой картины, становясь рядом и просто облокачиваясь на эти же ограждения руками, смотря куда-то вдаль. Клонит слегка тела в сон, но почему-то пришли сюда, даже не обсуждая, выпив до этого втроём горячий чай. — А если бы я волосы отрастил вдруг? Как ты отреагировал бы? — парень любопытно поднимает голову, встречаясь с глазами и тихим смешком. — Ты бы хотел отрастить волосы? — Вообще — не особо. Особенно видя, как мучается с ними сестра. Но тем менее. Кайл даже не удивляется, что его спрашивает такое. К этому привык намного больше, чем к «а как теперь будем друг к другу обращаться?» — Хоть налысом. Ты то остаёшься тем же Стэном, которого я и не таким видел. Тянет «оу», словно не ожидал такого ответа, губы расплываются в улыбке и собеседнику везёт, что ему лень встать и начинать тянуться за поцелуями. На соседнем дворе лают собаки, а ветер чуть усиливается, когда вновь слышится голос. — Знаешь, сколько вижу, презирают больше тех, кто предпочитает любить. Но ведь быть любимым не тем человеком вообще не приятно. — Сегодня на философском, да, Стэнли? — Возможно. А ты как считаешь? — Имею оба в своей жизни и очень доволен. — Вот ты от вопроса любишь убегать. Недовольно цокает, вздыхая и встаёт, потягиваясь и разминая уставшие мышцы. Думает предложить пойти в его комнату, но останавливается растерянный. — А ты же думал когда-то, что жить не хочешь? Не только растерянный, но и потрясённый. Так. Это он решил тоже попробовать заводить диалог первый? Не очень удачная попытка. Сглатывает и сжав губы в линию, поворачиваются к нему, выдыхая и делая пару шагов, облокачивается поясницей об перила, сложив руки на груди. — Почему ты так считаешь? — поднимает взгляд с пола на лицо юноши, но избегает в следующую секунду зрительного контакта, даже сам удивившись собственного действия. Кайл его не касается, наклонив голову чуть вниз и ладони свисают, пальцы тонкие хрустит друг о друга. — Мы не говорили об этом многословно, но я же чувствовал. Конечно чувствовал. Конечно. Когда человеку херово и не такое начнёшь понимать. Только обычно к психологу обращаются, а не умалчивают. Но страх, сковывающий тело и разум, заставляет такое отклонять. Сначала бы с родителями поделиться, а потом с незнакомым человеком. А Кайл не родитель. Не психолог. Поэтому сейчас вдруг завёл об этом разговор. Даже забавно. И приятно от заботы. — Меня спасали близкие люди. Вернее, даже удерживали. Да и маму было жалко. — отвечает задумчиво и тихо, но честно, глядя, как дёрнулся кадык парня рядом. — А сейчас? — Понимаю, что мама такого не заслужила, как она иногда не действовала бы. — Я про другое. Вот оно что. Спасал действиями, теперь хочешь разговорами всё разъяснить, хотя каждое слово даётся ему тяжело. — Я хочу жить. А то к кому Айк приходил, чтобы жаловаться на тебя? Улыбается ярко, хочет разбавить атмосферу и горы с плеч падают, когда видит ответную усмешку. — Вот я тебя когда-нибудь сам задушу. — О, не знал, что у тебя садистские наклонности. Смеются, а через минуту Стэн утыкается лбом в плечо парня, щекотя макушкой чужую шею. — Не беспокойся. Я правда хочу жить. Хочет ответить что-то на подобии «я рад», но просто притягивает к себе ближе, обняв одной рукой ласково. О таком же не должны беседовать, но находят утешение только в друг друге. — К слову, не дай Боже, Картман будет спрашивать, кто из нас актив или пассив. Разговаривать о таких серьезных вещах и переключаться теперь на этого — что-то вроде нормы. Но хочется стукнуть, что вообще вспомнил про него в такое уединённое время. — Вообще надеюсь, что он не узнает, что мы встречаемся. — Тоже верно, но, если подумать, то наше поведение особо не отличается. Обнимает обеими руками юношеское тело, касаясь щекой плеча, смотря на фонари, освещаемые улицу. Вот-вот заснёт прямо в таком положении. — Ну, ты меня и засосать можешь. Он не удивится. Когда с него поднимают голову, хлопая глазами так удивленно, вздыхает тяжко и закатывает глаза. — Нет, ты не будешь этого делать. Наигранно обиженно надувает губы в трубочку, вновь возвращая голову в прежнее положение, утыкаясь носом в ключицу острую, которая виднелась из под хлопковой ткани футболки. — А что ты ожидал от своего первого поцелуя? Наверное, люди, желающие спать, а уж тем более подростки, легко спрашивают подобное. — Быть честен, не думал вообще о нём особо, что уж ожидания. — А я то думал. — вздыхает, оценивая его ответ скучным и рассчитывая, что сейчас расспишет словесно с эмоциями. — А ты? — Кайл спрашивает, проходясь пальцами по затылку парня. Создается ощущение, что позабыл, что у того первый поцелуй был не с ним. — Мечтал точно не о блевотине. Такая отвратительная вещь, сопровождающая меня из-за такого прекрасного, как любовь. Может, симпатии учитываются. До сих пор понять не могу. — Ты различаешь эти два понятия? — Когда тебе не десять, то более менеее. Стоят ещё неопределённые минуты, зевая по очереди и даже не зная, какое сейчас точное время. — А давай тебе что-нибудь проколим? — сонно уже спрашивает парень, прикрыв глаза. — Ага, меня потом мама как проколит. — А ты бы убил ради меня? — Стэн.