Пролог
8 мая 2024 г. в 16:29
Флёр проснулась от того, что матрас в ногах прогнулся. Краем глаз в комнате, освещенной серым предвосходным светом, когда луна и солнце сменяют друг друга на чистом и высоком небе, девушка увидела возню: Эдриан пытался снять рубашку, мягко присев на край кровати. Мелкие пуговицы неохотно поддавались длинным пальцам, из-за чего парень хмурился. Наверное, прошло несколько минут, прежде чем с широких плеч мягко соскользнула дорогая белая ткань. Светлую кожу тут же окутала приятная, но ложная прохлада летней итальянской ночи. В этом году лето выдалось необычайно жарким даже для солнечной и беззаботной Италии. Никакие заклинания и чары не помогали спастись от зноя даже ночью.
В маленькой квартирке в одном из старейших районов Рима сейчас ютилось двое молодых людей, для которых бессонные ночи были последствием не столько невыносимой жары, сколько разбитых сердец. Казалось, вдвоем прожить боль от переполняющих тебя чувств куда проще. Но нет. Это лишь иллюзия. Даже когда близкий друг рядом, это не спасет от терзаний и размышлений, скрытых где-то глубоко внутри тебя. И стоит тебе на секунду отвлечься от повседневности, как тоска по возлюбленному снова заполняет сердце и мысли.
Флёр, едва уснувшая меньше часа назад, пробежала сонным взглядом по широкой оголенной спине и улыбнулась. Только сейчас до сознания стало доходить, что Эдриан снова собирается лечь спать в ногах. Это не нравилось француженке, которой стало казаться, что она стесняет парня. Квартира, где Пьюси жил в Италии была заставлена цветами в горшках, но при этом в ней была лишь одна комната. Всё остальное – это просторная кухня, ванная, небольшой балкон и узкий коридорчик. Так что вейле и слизеринцу приходилось спать в одной комнате и на одной кровати, как бы шаблонно это ни звучало. Эдриан лишь пару месяцев назад перебрался в солнечную Италию. Он толком не успел обжиться на новом месте, когда на пороге его дома появилась Флёр Делакур. Она прибыла на свадьбу их общего друга – Блейза Забини. Иронично, но эта свадьба не приносила радости никому. Жених и невеста не могли смотреть друг на друга, но были обязаны выполнить долг перед семьей и чистокровной общиной. В будущем Эдриан будет проклинать себя за то, что не встанет во время церемонии, чтобы выразиться против этого брака. Но это будет потом.
И вот не обжившийся до конца в новой квартире Эдриан Пьюси, тихо благодарный Флёр за то, что она приехала на эту ненавистную, кажется, всему миру свадьбу, просто радуется, что вейла не оставила его в одиночестве, когда любовь всей его жизни отправилась в путешествие, чтобы провести идеальный медовый месяц. Будучи непрактичным парнем, предлагая Флёр остаться в Италии на пару недель, Эдриан даже не подумал, что хорошо было бы прикупить одеяло и подушку. Делить одну кровать старые друзьями могли, но вот одна подушка... Это вызывало беспокойство Флёр, привыкшей к комфорту. Единственный человек во всём мире, с которым рядом ей не нужна была своя подушка – Билл Уизли. Но, увы, молодой ликвидатор заклятий теперь был в прошлом...
Флёр было неловко, когда она, выйдя из ванной в первую ночью, поняла, что им с Эдрианом придётся спать вместе. Но Пьюси, махнув рукой, сказал, чтобы она ложилась спать, а он разберётся позже. Парень провёл всю ночь на балконе, вспоминая возлюбленную, которая сейчас была далеко и, возможно, проводила время в объятиях Блейза Забини. В ту ночь Эдриан вернулся с балкона под утро и, даже не раздевшись, уснул в ногах, свернувшись клубочком, будто пытаясь таким образом заполнить пустоту в душе, вызванную отсутствием Кассандры. Сейчас же, на вторую ночь, Пьюси решил хотя бы снять с себя рубашку, что противно прилипала к телу из-за зноя итальянской ночи. Усевшись на край кровати, Эдриан пытался не разбудить Флёр. Но, повернув голову в сторону девушки, что спала в его кровати, обняв одеяло, он уловил блеск светло-голубых, но искристых глаз.
– Прости, я разбудил тебя, – тихо прошептал парень, аккуратно положив рубашку рядом с собой. Он снова взглянул на француженку, которая смущенно стала натягивать на себя одеяло. Эдриан лишь улыбнулся. В самом деле, не говорить же ему, что когда он вошёл в комнату, то едва ли было сложно разглядеть голубое кружево белья и то, как с острого худого плеча спадала лямка тонкого белого топа.
– Ничего, Эдриан. Хорошо, что я проснулась, – девушка уселась на кровати, прикрываясь одеялом. Мягкие серебристые волосы были растрепаны, а вид – совершенно заспанный. Но это придавало девушке лишь какого-то уюта и спокойствия. Она тихо зевнула, прикрыв рот рукой.
– Если ты снова планируешь спать в ногах, это плохая идея, – вдруг серьёзно сказала Флёр, глядя на парня сонными глазами. Она решительно похлопала ладонью по свободному месту рядом с собой.
– Лечь рядом? – Эдриан без малого был удивлён этому, хотя и вовсе не смущен. Француженка молча кивнула и подвинула единственную подушку на середину кровати.
– С подушкой будут проблемы, но мы как-нибудь разберёмся, – девушка мягко улыбнулась и стала ждать, когда Эдриан снимет брюки и ляжет. Она вновь пробежала быстрым взглядом по его телу и не заметила, как дыхание участилось. Пьюси мягко опустился на кровать. Он лег на бок лицом к Флёр, которая осторожно положила голову на край подушки и, кажется, почти не дышала. Внутри что-то трепетало: то ли разум намекал телу, то ли тело разуму, что обстановка становится тягуче-интимной. Двое друзей, бывших когда-то парой, сейчас лежали в полутьме и тишине друг напротив друга и тихо дышали, стараясь унять свои сердца и мысли.
– Тебе должно быть жарко, – Эдриан нарушил тишину, проговорив хриплым голосом. Он взглянул на Флёр. Прямо в глаза. А потом спустился взглядом к розовым полуоткрытым губам, вспоминая пухлые сладкие губы той, что сейчас была далеко. Эдриан невыносимо скучал по Кассандре и не мог представить, как сможет прожить без неё целый месяц. Внутри всё предательски сжалось. Парню захотелось вернуться на балкон, где он окружит себя вещами молодой миссис Забини и будет снова думать о ней, осознанно причиняя себе ещё большую боль.
– Эдриан, – Флёр заметила изменения во взгляде парня, что лежал в нескольких сантиметрах от неё. Её глаза так же потухали, когда она думала о Билле. Она как никто понимала Эдриана и его одиночество, которое невозможно заполнить. Француженка осторожно коснулась лица Пьюси и медленно погладила большим пальцем впалую щеку. Эдриан прикрыл глаза, стараясь отогнать тоску. Прикосновения нежной руки не сразу, но помогло. Это было странно, непонятно и совсем необъяснимо, но только в следующую секунду парень двинулся к лицу Флёр и медленно коснулся её губ своими. Они были такими же мягкими и тёплыми, как и несколько лет назад. Ещё более необъяснимым было то, что девушка ответила на поцелуй. Мягко и не спеша. Несколько минут таких поцелуев выстроили между этими двумя мостик, и теперь Эдриан позволил себе стянуть с девушки одеяло, а она прижалась к нему всем телом. Горячая рука уверенно легла на тонкую талию, обжигая фарфоровую кожу, дав понять, что Флёр должна быть ещё ближе.
Они уснут, когда солнце уже взойдёт, ещё не зная, что эти полчаса станут началом их успокоения и лекарством от одиночества. Пусть лишь на несколько дней, пока Флёр в Италии, но это то, что было нужно им обоим.