Какая пошлость

Аппарационные чары в доме Тони были настроены на то, чтобы беспрепятственно пропустить Эвана, хотя тот ни разу не бывал у него, и ничто не предвещало того, что когда-либо ему может прийти такая мещанская мысль. Поэтому когда магия опознала Розье, хозяин дома не то чтобы удивился, а на несколько секунд усомнился в своих колдовских способностях. С палочкой наготове он бесшумно вышел из кабинета. Но в гостиной действительно стоял его немилосердный объект обожания, не двигался с места, но с интересом осматривал интерьер. – Эван? – позвал Долохов, направляясь к нему и стараясь не пялиться слишком откровенно. Лишь спустя полминуты и несколько глубоких вдохов Тони понял, что его гость, всегда внимательный к своему внешнему виду, одет в домашний халат. Долохов встревоженно подумал, не пришлось ли Эвану спасаться бегством, но тот не был ни испуган, ни раздражен, разве что на обычно бледном и равнодушном лице в этот раз был румянец. Не яркий, но заметный. И контур губ воспален, словно их постоянно облизывали. – Ты занят? – поинтересовался Эван. При общей привычно-надменной позе его голос был взволнованным. – Что-то случилось? Почему ты в халате? Эван опустил голову и словно впервые осмотрел себя. – И правда, – произнес он слегка вопросительно, потянул за пояс, опустил руки и, поведя плечами, сбросил с себя одеяние. Долохов закатил глаза и с трудом сдержал ликующую усмешку, когда понял, что Эван просто хочет секса. Точнее, очень хочет секса. Настолько, что явился сам и не скрывал предвкушения. Он оценивающе посмотрел на гостя, который хоть и прикусил губу, но ничуть не смущался, наоборот, открыто демонстрировал свою красоту. Произнеся: «Пожалуй, найду для тебя немного времени», Тони подошел ближе, положил руки на талию мужчины, провел ладонями вниз и посмотрел в глаза цепким и заинтересованным взглядом. Эван приподнял голову и подался вперед. Долохов притянул его к себе, положив руки на лопатки, и, удерживая, горячо поцеловал в шею. Нетерпение Эвана проявилось в его покорной податливости, в учащенном дыхании, в стремлении прижаться пахом. Немного отклонившись и просунув руки между их телами, он стал торопливо стягивать с Тони футболку. Долохов довольно улыбнулся, все еще не до конца веря в происходящее, но полностью соглашаясь с ним. Подхватив на руки любовника, который не преминул впиться коготками в плечи и оставить поцелуй за ухом, он повернулся и усадил его на стол, достал из кармана волшебную палочку, бросил рядом и быстро расстегнул джинсы. Розье обхватил его за шею, потянул на себя, одарил влажным поцелуем в губы, от которого у Тони на несколько секунд поплыло перед глазами, а затем нетерпеливо схватил его руки и положил на свои бедра. Углубляя поцелуй, Тони медленно провел по шелковистой коже, Эван отклонился назад, одновременно с этим разводя ноги. Долохов приласкал внутреннюю сторону бедра, подхватил и погладил мошонку, провел сжатой ладонью по твердому члену, размазав смазку, и только в этот момент осознал, как сильно возбужден сам. Вздохнул, выныривая в реальность. Вспомнил, что Розье не любит долгих прелюдий, закинул его ноги на стол, мягко нажимая обвел колечко мышц и вторгся в них двумя пальцами. Пальцы легко скользнули в горячий подготовленный проход. Эван прикусил губу, чтобы не стонать и, когда Тони провел языком вдоль шеи, качнул бедрами, давая понять, что не стоит отвлекаться от главного. Долохов ехидно на него посмотрел. Не воспользоваться таким уникальным случаем и распаленным состоянием пришедшего к нему Розье он не мог. Он медленно вытащил пальцы и также медленно ввел их обратно. Эван зашипел, уничижительно взглянул, но промолчал. – Что же ты такой тихий? – прошептал Тони, склонившись над мужчиной, касаясь плечом его груди. Эван перевел дыхание, с усилием сфокусировал взгляд, попытался прищуриться. Фыркнул: – Сделай что-нибудь, чтобы я закричал. Долохов продолжал двигаться медленно, затем убрал один палец и полукругом обвел анус. Розье выразительно посмотрел на него, но встретился с непрошибаемым и совсем немного насмешливым взглядом синих глаз. – Сделать что? – Все что угодно, быстрее. – Что-то конкретное? – почти спокойно уточнил Долохов, проводя пальцами другой руки по его животу, задевая запястьем головку. Эван сглотнул, судорожно вздохнул, стараясь насаживаться на пальцы, которые стали двигаться еще медленнее, безжалостно дразня и не принося ни наслаждения, ни облегчения. – Тони... – Что? – С интересом наклонился к нему Долохов, прекращая двигаться, но оставляя пальцы внутри. Эван посмотрел ему в глаза, облизал нижнюю губу и сообщил: – Я не буду просить. Долохов выпрямился, продолжая нежно, точечно касаться бедер, но не более, и невозмутимо спросил: – Тогда чего же ты ожидаешь? – Будь ты проклят! – Эван лягнул Тони в грудь, схватил его же палочку, невербально произнес заклинание, и через пару секунд у него в руке оказался фаллоимитатор, который он тут же, не отводя взгляда от ошарашенного Долохова, засунул в себя и со стоном откинулся на столешницу. Стонал провокационно громко, размашисто трахая себя. Долохов, прищурившись, потемневшими глазами наблюдал за этой восхитительной сценой, ожидая развития сюжета. Розье прикрыл глаза и будто бы забыл о нем, вздрагивая всем телом от каждого толчка, определенно получая удовольствие. Тони не выдержал, когда Эван начал ласкать себя. От изящных пальцев на блестящем крепко стоявшем стволе ему сорвало крышу. Вырвав из руки игрушку, он грубо притянул Эвана ближе, схватил за лодыжки, поднял их и широко развел, резко засадил в сучонка член сразу на всю длину. На секунду Эван напрягся, но очень быстро его лицо сделалось расслабленным, довольным, а стоны – более естественными. Но Долохов уже не мог позволить ему долго лежать и кайфовать. Отстранившись и вызвав недовольное мычание, он стянул Эвана со стола, повернул к себе спиной, наклонил и стал вколачиваться, натягивая его на себя и вкладывая в движения всю ярость и все желание. Несмотря на громкое одобрение, через пару минут Эван перестал выдерживать такой сексуальный террор и упал грудью на стол. Ему показалось, что за спиной раздался смешок перед тем, как его голову подняли, небрежно потянув за спутавшиеся волосы, а в рот впихнули игрушку, синхронизируя движения. На прикрытых глазах выступили слезы, но Эван с наслаждением выгнул поясницу, потянул шею вперед, стремясь получить еще больше, еще глубже. Тони ослабил хватку на волосах, нежно провел по голове, по приглушенным стонам понял, что Эван на пределе, и, ускорившись, довел его до разрядки. После чего откинул фаллос в сторону, позволяя любовнику глубоко вздохнуть и кончил сам, упиваясь происходящим. Не выходя из подрагивающего и часто дышащего тела, он навалился на спину Эвана, коснулся губами шеи и, немного отдышавшись, прошептал: – Сука. Эван приподнял голову и потерся затылком о его плечо, одновременно нащупав руку, притянув к губам и целуя пальцы. – Я тебя люблю, – бросил Долохов будничным тоном. – Фу, какая пошлость, – дернул плечами Розье и подумал: «Я тебя тоже».