Кадеты, уличенные в отсутствии без отпуска, будут подвергнуты военному суду со стороны своего командования, если они не будут казнены на месте.
— КОДЕКС ВОЕННОЙ АКАДЕМИИ БАСГИАТ, СТАТЬЯ 4 РАЗДЕЛ 1 —
________________________________
Воздух сгоняет жар с моих щек, и я натягиваю очки, пока Тэйрн летит к границе, мощно взмахивая крыльями: «Чтобы не делать поспешных выводов, как в прошлом году, она ведь твоя бывшая, верно?» — спрашиваю я Ксейдена, надеясь, что мой мысленный голос звучит гораздо увереннее, чем я себя чувствую. «Как ты… Забудь, это неважно. Да, — Он говорит медленно, словно подбирая слова с особой тщательностью, — У нас все было кончено до того, как я встретил тебя». Это не должно иметь значения. У меня тоже есть бывшие. Не то чтобы мы действительно обсуждали наше сексуальное или романтическое прошлое, верно? Конечно, ни один из них не является летуном на грифоне, который выглядит… так, но всё же. Нет никаких логических причин для того, чтобы я чувствовала эту мерзкую, нерациональную… Черт. Что это? Ревность? Беспокойство? Неуверенность? «Все перечисленное, — раздраженно отвечает Тэйрн, — Но я напомню, что ни один дракон не выбрал ее. Тебя выбрали сразу двое. Возьми себя в руки». Его доводы звучат здраво, но не имеют ничего общего с тем, что я чувствую. «Но в какой-то момент Ксейден выбрал ее», — Я отклоняюсь вправо, пока Тэйрн прижимается к склону горы, продолжая подъем. «А когда-то ты считала кашу хорошей едой, пока у тебя не выросли зубы и ты не обнаружила, что вся остальная еда в мире ждет тебя. А теперь прекрати эти рассуждения. Это не сделает тебя сильнее». Легко сказать. Тишина окутывает меня до конца полета, и мне становится чуть легче дышать, когда мы пересекаем границы Наварры. А потом чувство вины, как камень, оседает в моем нутре. Мы в безопасности за нашими щитами, но те, кого мы только что вооружили, не будут спать с такой же уверенностью. Мы приземляемся в поле, и я спешиваюсь, расстегнувшись, соскальзывая по передней ноге Тэйрна. «Будь готова отправиться утром, — приказывает Тэйрн, — Возможно, быстрое возвращение смягчит твое неизбежное наказание за резкий уход». Потому что драконов никто не наказывает. «Сомневаюсь, но мы можем попробовать», — Я поднимаю свои летные очки, когда Тэйрн уходит со Сгаэль, их хвосты покачиваются в одном ритме. Это мелочь, но она заставляет меня улыбаться. Ксейден приближается, затем обнимает меня за талию и прижимает к своей твердой груди, а затем поднимает мой подбородок большим и указательным пальцами, чтобы наши взгляды встретились. Беспокойство очерчивает пространство между его бровями, — Придется ли нам провести последние несколько часов вместе, разговаривая о Кэт? — Нет, — Я обнимаю его за шею. — Нет, если только ты не хочешь потратить их на разговоры о моих предыдущих любовниках. Его взгляд падает на мой рот, — Я бы предпочел выбрать наш предыдущий вариант номер два, когда мы направляемся в мою спальню и разумно используем свое время. — Хороший план, — соглашаюсь я, мое тело нагревается от одного только предложения. «Но нам придется поговорить о виконте Текарусе». — Блять, — Он смотрит в сторону, — Я бы предпочел поговорить о наших бывших. — Его внимание снова переключается на мое. — Кто твои бывшие? Я их знаю? «Текарус», — Я выгибаю бровь. — Сейчас. Я знаю, что ты хочешь сохранить свои секреты, но ты сказал мне, что дашь мне информацию, если это повлияет на мои решения, и у меня есть мучительное подозрение, что происходящее имеет отношение ко мне. Я провожу пальцами по его шее с его реликвией просто потому, что не могу не прикоснуться к нему. «Так что я спрашиваю тебя: что Текарус хочет получить за светило — единственное устройство, которое может завершить твою кузницу, и что ты не хочешь отдавать?» Его хватка сжимает мою талию, притягивая меня еще ближе: «Кроме оружия и частной армии? — Он делает паузу, в его глазах пылает война, прежде чем он вздыхает. — Ты первый обладатель молнии за последние сто лет. Он клянется, что позволит нам забрать его в Аретию, если увидит как ты владеешь ею». Я моргаю, — Эта часть кажется достаточно простой. — Это не так. Наша первая сделка сорвалась, когда я обнаружил, что он готов позволить нам использовать светило, а не забрать его, что означало бы размещение драконов в Кордине. А во-вторых, я не верю, что он перестанет видеться с тобой. Он известен тем, что собирает драгоценные вещи и хранит их против их воли. — Его большой палец касается моей нижней губы, вызывая во мне дрожь осознания. — Я не буду рисковать. Я не буду рисковать тобой. — Не похоже, что рисковать придется тебе, — говорю я мягко. Ему нужно это светило, но, возможно, если я смогу установить защиту, это выиграет нам немного времени. — Я говорил тебе в Аретии: я лучше проиграю всю эту войну, чем буду жить без тебя, — Он скользит пальцами по моему подбородку, прежде чем опустить руку. — Я действительно не думала, что ты имел в виду именно это, когда говорил эти слова. — Боль в моей груди едва не взрывается. Я люблю этого человека каждым ударом своего безрассудного сердца, которое могло бы стать его, если бы он просто перестал хранить все свои секреты и позволил мне узнать его. — В какой-то момент тебе снова придется мне поверить, — Его рот сжимается. «Отправление в Кордин не обсуждается. Бреннан уже ведет переговоры о других условиях». — Но я здесь. Ты не можешь защитить меня от каждого… — Я замечаю, как что-то тяжелое, вкладывается в глубокие ножны на моем плече, ножны, которые там только потому, что я ношу его летную куртку. — Что это такое? — Но я уже знаю. Сплав в рукоятке сверкает в лунном свете, а затем исчезает, прижатый к моей руке. — Мне нужно, чтобы ты могла защитить себя, что бы ни случилось. Не только у тебя бывают плохие сны, знаешь ли. Мои губы приоткрываются. — Ксейден, — шепчу я, прижимая руки к его лицу и цепляя ладонями щетину на его щеках. — Я владею молнией. Я никогда не буду беззащитна перед вейнителями. — Тебе надо будет держать это в тайне, — Его голос становится грубым. — Пришей более глубокие ножны, где тебе будет удобнее. Я киваю. Прямо сейчас почти нет шансов, что кто-нибудь сможет его заметить, если только он не направлен наружу или если они не знают, где искать. — Что-нибудь еще, что нам нужно обсудить? — он спрашивает. Я морщу нос. — Кроме того, что информация о битве за Золию просочилась в Боевую сводку, а Маркхэм выдал ее за пропаганду? — Мой рот кривится. На этот раз он просто смотрит на меня. — Или тот факт, что Нолон потратил месяцы, спасая жизнь Джека Барлоу? — Я высвобождаюсь из его рук, и мы идем к аванпосту с горящими факелами вдоль внешних зубчатых стен. — А еще, Варриш выбил мой плечевой сустав во время допроса после того, как Дайн отказался использовать против меня свою печать. Ксейден останавливается. — Не волнуйся, — говорю я через плечо, таща его за собой, — Мы сбежали. Они пытались использовать на нас этот новый эликсир, который притупляет нашу связь с драконами и печати, но я помнила, как он пахнет со времен наземной навигации, поэтому мы избежали этого. — Эликсир, блокирующий печать? — Его голос повышается. — Все в порядке. Если я смогу получить образец этого эликсира, я, вероятно, смогу найти противоядие, — Я смотрю на него: «Или Бреннан сможет». Его взгляд впивается в мой, — Что случилось с нами, работающими над всей этой коммуникацией? — Я могла бы заставить тебя задавать вопросы для получения информации, — Я сверкаю саркастической улыбкой. — Я упоминала, что Дайн бросил мне вызов? — Я не собираюсь спрашивать о том нелепом заявлении, которое он вывалил на меня по поводу моей матери. Дайн не заслуживает моего внимания. — Черт, мне, наверное, стоит рассказать тебе и об Аарике. Ксейден вздыхает. — Вот тебе и вариант номер два.***
Странная надежда наполняет меня, когда на следующий день мы с Тэйрном приземляемся на летном поле в Басгиате. Может быть, я наконец-то чувствую, что мы с Ксейденом действительно доверяем друг другу больше, чем просто наши тела, даже если он не дает мне полного доступа. А его тело — это однозначно преимущество. У меня все болит не только от полета, когда я спешиваюсь с Тэйрна на краю поля, чтобы избежать столкновения с третьекурсниками Первого крыла, когда они будут выполнять свои маневры. Черт, мне следовало положить кинжал в рюкзак перед приземлением. Драконы и их всадники повсюду. «Учитывая присутствие всех этих драконов, я не сомневаюсь, что Варриш и Аэтос были предупреждены о твоем возвращении», — предупреждает меня Тэйрн. «Я понесу наказание, — отвечаю я, почесывая тусклую чешуйку его подбородка, — Тебе нужно пить больше воды. Ты весь высох после полета». «В нашем отъезде больше моей вины, чем твоей. Я не потерплю, чтобы ты несла мое наказание». «Перестань быть милым. Это пугает, — Я еще раз похлопываю его по чешуе и поднимаю сумку повыше на плечо. — Прошло пару недель. Как ты думаешь, Андарна скоро проснется?» — Я скучаю по ней. «Невозможно сказать», — быстро говорит он. Слишком быстро. Подозрение находит себе место между моими бровями, — Ты что-то не договариваешь? «Каждый подросток засыпает на столько времени, сколько необходимо его организму. Ей, очевидно, требуется больше, чем большинству». И до последней пары недель она просыпалась каждый раз, когда я переживала. Черт. «Мне стоит беспокоиться?» «Беспокойство ничего не меняет. Ее охраняют старейшины, и она спокойно спит». «Я скажу тебе, включает ли мое наказание смерть или еще какие-то неудобства». «Я и так буду знать, поскольку постоянно нахожусь рядом с тобой, — ворчит он. — Вынужден быть свидетелем неловкости, которую испытывают двадцатиоднолетние люди» «Я постараюсь сделать это менее неловким». «Если бы ты могла это сделать, я полагаю, ты бы уже это сделала», — Он ждет, пока я не пройду перед ним и направлюсь к лестнице у Перчатки, затем взмывает в воздух, и порывы ветра из-под его крыльев ударяют мне в спину. Я не могу не посмотреть налево, спускаясь по ступенькам. Наш отряд отрабатывает смертельную полосу препятствий, которая стоила Тристену жизни, пока мы занимались допросами. Аарик и Висия уже добрались до вершины — и это неудивительно, — но остальным приходится бороться. Мне еще предстоит узнать их имена, но пока мы потеряли только двоих. Слоан кусает нижнюю губу, наблюдая, как девушка с иссиня-черными волосами возится с крутящимся бревном на четвертом подъеме… и падает. Сердце замирает в горле, но она хватается за одну из вертикальных веревок, расположенных вдоль трассы. — Берись за него с разбегу, — говорю я Слоан, проходя мимо, — Замешкаешься, и ты упадешь. — Я не говорила, что мне нужна твоя помощь, — бормочет она в ответ. — Твой брат выиграл нашивку Перчатки в прошлом году. Никто не ожидает, что ты возьмешь на себя эту роль, но постарайся не умереть, ладно? — Я говорю через плечо, не утруждая себя остановкой. Не похоже, чтобы она позволила мне помочь, и я не могу спасти ее от этого. Она либо выживет, либо нет. Черт, среди всех людей, я чувствую себя именно Ксейденом. — Ты разгневала руководство, Сорренгейл, — говорит Эметтерио, когда я приближаюсь, и солнце отражается от его свежевыбритой и смазанной маслом головы. — Ничего не поделаешь, — тихо говорю я, останавливаясь рядом с ним. Он бросает на меня косой взгляд, — У меня нет любимчиков. В этом месте было бы глупо заводить их. — Ясно. — Но, если бы они все-таки были, — Он поднимает на меня указательный палец. — Я не говорю, что это так, но, если просто предположить, я бы посоветовал этой благосклонной ученице сделать акцент на нерушимой связи с легендарным боевым драконом и не упоминать о том, что укрепление ментальных щитов могло бы уберечь ее от столь опрометчивого решения, когда речь зашла об отъезде без разрешения, — Он поднимает свои темные брови, — Но я также надеюсь, что другой любимый ученик — если бы у меня был такой — будет обучать вас более сильным техникам щита, чтобы это не повторилось. — Он опускает взгляд на мой воротник, где видна единственная серебряная линия звания лейтенанта. — Я поняла вас, — Улыбка изгибает мой рот. — Спасибо за заботу, профессор Эметтерио. — А я и не говорил, что забочусь, — Он обращает внимание на Полосу, где Слоан только что преодолела четвертый подъем. — Точно. Конечно, нет. — Я ухмыляюсь, уходя по каменистой тропинке к квадранту, а затем борюсь со страхом перед предстоящим наказанием. Если Варриш попытается меня убить, я буду драться. Если он захочет пытать меня, я справлюсь с этим. А может, мне лучше сразу отправиться к Панчеку? На тропе людно, когда мимо проходит еще один отряд на тренировку Полосы, и я перестаю беспокоиться о том, чтобы спрятать кинжал в сумке. Такими темпами я доберусь до своей комнаты так, чтобы никто не увидит кинжал с рукоятью из сплава. К тому моменту, когда я добираюсь до этажа второго курса, я перебрала в уме около дюжины различных сценариев того, как мне сдаться. Профессор Каори поднимает глаза от своей книги, идя ко мне по главному коридору, его брови сосредоточенно нахмурены, а я машу рукой, прежде чем свернуть в маленький коридорчик, где находятся покои моего отряда. Я останавливаюсь, мое сердце пропускает пару ударов, когда я вижу их. — Вот она. — Грязный голос Варриша поднимает волосы на моем затылке, когда он и двое его приспешников отталкиваются от стены и направляются в мою сторону. — Мы ждали тебя, Сорренгейл. — Я собиралась смыть следы перелета и предстать перед судом. — Близко. Я так близка к безопасности за своей дверью. — О, так вы понимаете, что отсутствовали без отпуска, — говорит Варриш, его улыбка совсем не обнадеживает. Трио проходит мимо моей двери и двери Рианнон в другом конце коридора, затем подходит к двери Сойера слева от меня и Ридока справа. — Конечно, — Я киваю. Дверь Рианнон бесшумно открывается, и она высовывает голову, широко раскрыв глаза. Я слегка предупреждающе покачиваю головой, и она кивает, ныряя обратно внутрь и почти полностью закрывая дверь. Хорошо. Я не хочу, чтобы они втянули ее в мое наказание, как только она неизбежно попытается защитить меня как командир отряда. — Сумка, — приказывает Варриш. Ох. Черт. По крайней мере, я не спрятала там кинжал. Моя ошибка может спасти мне жизнь. Нора протягивает руку, я снимаю сумку с плеча и передаю ее. — Ты не могла потрудиться надеть свою собственную форму? — Варриш смотрит на звание Ксейдена на моем воротнике. — Ты ведь знаешь, что выдавать себя за офицера запрещено Кодексом, не так ли? Нора бросает мою сумку на каменный пол, ломая переплет моего учебника по истории. Ой. — Смотрите, у нее есть еще одна здесь, — Она передает куртку Боди Варришу. — Собираем их, да? — Варриш берет куртку, не глядя в мою сторону. Его внимание сосредоточено на сумке с двумя другими всадниками. Он собирается забрать куртку Ксейдена. Я, блять, знаю это. Паника поднимается в моем горле, угрожая перекрыть мне кислород. Я поднимаю взгляд на Ри и смотрю на нее сквозь щель, которую она оставила в двери. Она молча склоняет голову набок, и я многозначительно смотрю на кинжал, висящий у меня на плече, прежде чем поднять брови в ее сторону. — Здесь только книги, летные очки и куртка, — говорит Нора. — Куртка, которая не принадлежит ей, — поправляет ее Варриш. — Точно так же, как и та, которая сейчас на ней. Дверь Рианнон скрипит, но ей удается закрыть ее, прежде чем они переведут на нее взгляды. Блять. Блять. Блять. Я сама по себе. Кинжала более чем достаточно, чтобы обвинить меня, если он знает, что это такое, а если нет, то Маркхэм точно знает. Но что еще хуже, это выдаст Ксейдена. Они убьют всех отмеченных за то, что они воспримут это как его предательство. — Проверьте, что на ней надето, — приказывает Варриш, — Она явно одета не по регламенту. — Прошу прощения, — говорит профессор Каори, подходя ко мне сзади. — Я только что слышал, как ты приказал своим… помощникам, или как ты их там называешь, раздеть кадета? — Эта куртка. Она нарушает статью семь, раздел три, который гласит, что выдавать себя за офицера… — начинает Варриш. — Вообще-то, это Статья Вторая, — перебиваю я, скрещивая руки на груди. Плечо имеет гораздо больший изгиб, чем я ожидала, но я не настолько глупа, чтобы привлечь к нему внимание, снова взглянув вниз. — И там говорится, что выдача себя за офицера является наказуемым правонарушением, а не ношение чьей-то летной куртки. Как видите, я не ношу чужой именной бейдж и не претендую на то, кем я не являюсь. — Она вас раскусила, вице-комендант, — Каори сунул книгу под мышку. — И с каких это пор мы обыскиваем сумки курсантов? — С тех пор, как я занял пост вице-коменданта. — Варриш поднимает голову и встает в полный рост. — Тебя это не касается, Каори. — Тем не менее, я останусь, — парирует Каори. — Власть всегда нужно держать под контролем, вам не кажется, майор Варриш? — Вы обвиняете меня в злоупотреблении властью в отношении этого кадета, полковник Каори? — Варриш собирается подойти к нам, но на пути стоит моя сумка. — О, нет, — Каори качает головой. — Я думаю, что вы в целом злоупотребляете своей властью. Мне приходится напрячь все мышцы тела, чтобы сохранить спокойное выражение лица. Варриш сужает глаза на Каори, а затем поворачивается ко мне. — Я заберу эту летную куртку, — Он протягивает руку. Я расстегиваю пуговицы, умоляя пальцы не дрожать, и отдаю ее. Варриш перебирает каждый. Отдельный. Карман. Мне не нужно предупреждать Тэйрна — я уже чувствую его тихое присутствие где-то в глубине своего сознания. — Хм, — Каори наклоняется в мою сторону и наклоняет голову, скользя взглядом по моей униформе. — На ее бейдже ясно написано «Сорренгейл», и я отмечаю две нашивки ее отряда. Мне кажется, она ни за кого себя не выдает. — Она… — лицо Варриша покрывается пятнами, когда он ничего не находит в куртке. — Она все еще должна предстать перед военным трибуналом за то, что покинула академию без разрешения… — Ой, — Каори кивает. — Это все объясняет. Вы не разговаривали с Панчеком сегодня днем. Я высказал свое экспертное мнение, что Сорренгейл не должна быть наказана за то, что явно было выбором ее дракона. Ее очень сильного, очень обеспокоенного, очень привязанного к своей паре дракона. Панчек согласен. С нее сняты все обвинения. — Что? — Варриш бросает куртку Ксейдена на пол поверх куртки Боди, и его приспешники встают. — Ну же, — говорит Каори, словно обращаясь к ребенку. — Вряд ли мы можем ожидать, что второкурсница сможет оградить своего дракона от всепоглощающих эмоций, когда даже нам, как офицерам, приходится нелегко, не говоря уже о таком сильном, как Тэйрн. — Может, вам и трудно, — огрызнулся Варриш, утратив свое обычное безразличие. — Некоторые из нас не подчиняются прихотям своих драконов. Более того, мы влияем на них. — Что ж, это, безусловно, теория, над которой стоит поразмыслить, — Каори делает паузу, ожидая ответа, который не получает. — Странно. Значит ли это, что вы повлияли на Соласа, когда он поджег отряд не связанных с драконами всадников после Парапета? Варриш бросает взгляд между нами. — Мы закончили. Трио обходит стороной беспорядок, который они устроили в моих вещах, и проталкивается мимо профессора Каори. — Вы наживаете себе врагов, Сорренгейл, — мягко говорит Каори, дождавшись, пока они уйдут. — Не уверена, что я это сделала, профессор, — честно говорю я ему, падая на землю и запихивая свои вещи обратно в сумку. — Почти уверена, что он изначально был таким. — Хм, — Он наблюдает за мной, пока я стою. — В любом случае, будьте осторожны. — Он осторожно смотрит на меня и исчезает в коридоре. Я сжимаю куртку между руками и обнаруживаю совершенно пустые ножны. О боги. — Иди сюда! — Рианнон шипит, едва не втягивая меня в свою комнату и захлопывая за мной дверь. Ридок и Сойер встают с того места, где они сидят у окна, и закрывают учебники по физике, обмениваясь взглядами, прежде чем подойти к нам. — Я не хотела, чтобы ты оказалась втянута в… — Мои слова замирают, когда она поднимает кинжал и сжимает кончик, — Охренеть! — Моя челюсть отвисает, а затем поднимается в благоговейной улыбке. — Ты только что протащила его сквозь стену! Я думала, ты еще не умеешь это делать! — Я не умею! — она опровергает. — Ну, точнее не умела. Только сейчас. Не раньше, чем я подумала, что все, что это, имеет шанс убить тебя, судя по твоему взгляду. — Ты невероятна! — Я смотрю на ребят. — Да ведь?! — Хватит о печати! — Ее голос повышается от напряжения. — Что это? И почему тебе нужно, чтобы они его не нашли? — Ох, точно, — Я делаю шаг вперед, и она протягивает мне кинжал. Тысяча возможностей, каждая из которых имеет разную степень правды, проносится у меня в голове. Но мне так надоело врать ей, им всем. Особенно, когда атаки усиливаются, и держать их в неведении только навредит им, — Кинжал. Боги, я надеюсь, что Ксейден простит меня за это. Она моя самая близкая подруга, и она только что спасла не только мою задницу, но и жизни всех отмеченных в этой академии. Она заслуживает лучшего от меня. Она заслуживает правды. Все они заслуживают. — Вайолет? — она умоляет. Я сглатываю комок в горле и встречаюсь с ней взглядом. — Это для убийства вейнителей.