***
— У вас, конечно, очень занимательная реакция, и достаточно многословная, — с легкой иронией заметила Мари, обращаясь к растерянной компании. Ее взгляд остановился на Джисоне, который нервно теребил свои светлые волосы. — Но, может, мне уже хоть кто-то объяснит, что это значит? Вы бы не общались глазами, метая в меня взгляды, если бы это меня не касалось. — Ты не знаешь Ким Сынмина? — осторожно спросил Йени, все еще не отрывая взгляда от экрана ноутбука. — А должна? — Мари с недоумением посмотрела на него. — Погоди-погоди, — вмешался Джисон, поднимая руку, чтобы привлечь ее внимание. — Кивни, если узнаешь имена, которые я произнесу. Чан, Лино, Хван. Мари продолжала сверлить его непонимающим взглядом. — Ахуеть, — прошептал Джисон, поворачиваясь к Феликсу. — Он скрыл это от тебя… — Что скрыл? Кто? Что за имена ты назвал? — Мари начинала терять терпение. Ей не нравилось чувствовать себя выключенной из общего разговора, тем более когда речь, судя по всему, шла о чем-то важном. — Раз Минхо не стал это рассказывать ей, значит, и нам не стоит, — встревал Феликс, опасаясь, что Джисон проболтается лишнего. — Может, позже, либо заставим его самого все рассказать. Говоришь… помогала меня искать? — Ну да, — Мари кивнула, все еще не понимая, к чему он клонит. — Мы на этом фоне с Хо и сдружились, а что не так? — Мари, а расскажи-ка мне, как я пропал? — Феликс повернулся к ней, в его глазах плясали хитрые огоньки. — Смеешься? — возмутилась Мари. — Или, может, краска в мозг протекла, амнезия? До старческого склероза тебе вроде рано еще. — Мари! — предупреждающе произнес Феликс. — Я всего лишь пошутила, — Мари подняла руки в знаке защиты. — Ничего особенного, обычная семейная ссора, кто прав, кто виноват, ты психанул и убежал из дома. Все думали, что перебесишься и вернешься, а ты так и не вернулся, блудный сын. — Ах вот как, — Феликс запрокинул голову, разраженно облизывая губы. — Интересно, конечно, пазлы складываются, точнее, они не складываются и никогда бы не сложились в общую картинку. Потому что в вашем пазле были другие детали, будто из другой коробки. Не понимаешь, о чем я? Он дурил тебя, Мари. Все это время он врал тебе в лицо. Он искал меня, в этом он не соврал, только вот твоя помощь ему была не нужна. Ты мешала. Он выплюнул эти слова, стоя спиной к девушке и смотря в пол. Пот выступил на лбу и шее, отчего красноватые капли от недавно окрашенных волос начали стекать по его коже. Феликс был в ярости от того, что Минхо так долго водил Мари за нос, и от того, что ему пришлось стать тем, кто раскрыл эту горькую правду. В голове Мари вихрем проносились слова Феликса, словно осколки разбитого зеркала. Она начинала понимать, о чем говорил младший, но все же хотела знать, что конкретно он имел в виду. Дурил? Значит, Ёнбок пропал по другой причине? Он не желал ее помощи? Тогда зачем сам о ней попросил? Голова Кан была готова лопнуть: находя один ответ, она задавалась еще большим количеством вопросов. — Закрыли тему, — Феликс прервал ее размышления, его голос звучал твердо. — Потом обсудим. Мне нужно кое-что обдумать. Подожди меня недолго, и мы съездим забрать вещи первой необходимости для твоего проживания здесь. — Хорошо, — только и смогла выдавить Мари, все еще пытаясь уложить в голове полученную информацию. Красноволосый исчез за тяжелой дубовой дверью, оставив ее наедине со своими мыслями. Это было ей необходимо сейчас, но и невыносимо. Голова пульсировала, болела — сказывалось ли отсутствие сна или море новой информации и событий, она не знала. Парни же отошли ближе к окну. — Хан, — начал Йени, когда дверь за Феликсом закрылась. — Может зря мы все это начали? Она даже о их с Минхо прошлом не в курсе. Мы втянули ее не в ту игру. — Слушай, я думал об этом, — Джисон вздохнул. — Но пока она будет жить здесь, на ней будет наше оборудование, мы будем наблюдать. Она в безопасности. Хван пока не знает, что уже опоздал. Пугает одно: Минхо согласился на условия Хвана? Это же абсурд! Это как отдать маленького зайчонка на съедение волку. — Я бы не стал списывать ее со счетов, — тихо произнес Чонин, не отрывая взгляда от просыпающегося города. — То, что она девушка, не делает ее слабее, скорее наоборот. Она еще покажет свои зубы, главное, чтобы они не были направлены в наши глотки. Их обсуждение было прервано появлением Феликса. Он вошел в гостиную и увидел спящую Мари. Девушка свернулась клубком на диване, пытаясь то ли согреться, то ли спрятаться от этого мира, к которому она была не готова, даже являясь сотрудником полиции. — Теперь за ценность твоей жизни отвечаю лишь я, — прошептал Феликс, опираясь на дверной косяк. — Это моя ответственность. А ведь это ты должна быть нашим гарантом безопасности, а не наоборот. Он аккуратно поднял девушку на руки и понес в комнату, осторожно обходя преграды, чтобы хрупкое тело не проснулось. Ли попросил помочь Чонина открыть дверь, а сам уложил Мари на кровать, накрывая ее одеялом. Глядя на спящую девушку, красноволосый невольно улыбнулся. Чонин наблюдал за этой сценой со стороны, и в его голове промелькнула мысль: игра с Хваном будет не единственной борьбой. Борьба с Кан Мари будет главной, и если Феликс ее проиграет, то они пропали. Она — инструмент. Нельзя дать волю чему-то сокровенному выйти наружу.*****
Новый рабочий день наступил стремительно, словно стирая выходные одним махом. Несмотря на то, что большую часть воскресенья Мари провела в объятиях Морфея, на работу она пришла с ощущением, будто не спала несколько суток. Пока такси с трудом пробиралось сквозь утренние пробки к зданию участка, девушка тщательно проверяла аппаратуру, докладывая о каждом своем действии Чонину. Его спокойный голос в наушнике, аккуратно встроенном в ушную раковину Ханом, вселял хоть какую-то уверенность. — Доброе утро, Минхо, — поздоровалась Мари, входя в кабинет и направляясь к своему столу. На ходу она незаметно дала знак Чонину, чтобы тот был наготове. — Доброе, — отозвался Минхо, не поднимая глаз от бумаг. На самом деле ему было просто невыносимо смотреть ей в глаза. Он считал себя недостойным даже взглянуть на нее после своего поступка. Все выходные он провел, заливая вину алкоголем и изливая душу Чану. Старший, как в старые добрые времена, терпеливо выслушивал и не осуждал. Он понимал друга: когда дело касалось Феликса, Минхо был готов на все. Что уж говорить о подруге, которая, хоть и была ему как сестра, но все же не имела с ним такой связи, как с кровным братом. — Есть новости по продавцам? — поинтересовался Минхо, наконец отрываясь от документов. — Еще не узнавала, — ответила Мари, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно. — Как получу информацию, принесу отчет тебе на стол. — Хорошо, буду ждать, — Минхо замолчал на секунду, а затем продолжил: — Мари, у тебя есть планы на вечер? Вопрос был настолько неожиданным, что Мари на мгновение растерялась. Не зная, что ответить, она послушно повторила услышанное в наушнике «нет». — Нет, а что такое? — Хотел бы сходить в кафе, — проговорил Минхо, в его голосе звучало напряжение. — У меня есть к тебе небольшой разговор. Мари почувствовала, как волна паники подкатывает к горлу. Неужели ее раскрыли? Она и не заметила, как начала нервно теребить край рубашки, создавая помехи в микрофон. В наушнике раздался нежный, но настойчивый голос Хана, приказывающий ей успокоиться. Он понимал ее состояние. Хоть и был грозен и подозрителен, но знал, что на предательство близкого друга легко согласиться, а вот привести план в жизнь — гораздо сложнее. Слова Джисона, услышанные в наушнике, вновь прозвучали в ее голове, принося с собой хоть какое-то облегчение. Она не одна. И какой бы вопрос ни задал ей Минхо сегодня вечером, парни придумают на него ответ. — Хорошо, — тихо произнесла Мари, стараясь говорить уверенно. — Я не против.*****
Феликс, утопая в мягком диване, сосредоточенно изучал документы, собранные Чонином за последние дни. Отчеты о ходе расследования, личные дела сотрудников полиции, списки подозреваемых – он внимательно вчитывался в каждую строчку, напряженно ища хоть малейшую зацепку. Остывший кофе на столике отдавал горечью, но Феликс был ему благодарен: терпкий вкус на языке не давал ему расслабиться и отправиться в царство сна, как совсем недавно это сделала Мари на этом же диване. Вспомнив о девушке, Феликс поднялся и направился в кабинет, где Чонин и Джисон внимательно следили за ее разговором с Минхо, помогая ей справиться с волнением. Он осторожно взял наушники и прислушался. В них раздавался лучезарный смех Мари, от которого на душе становилось светлее. Феликс поражался стойкости этой девушки: столько всего произошло за последние дни, а она все еще могла радоваться жизни, находить счастье в каждой мелочи. Внезапный звонок мобильного вырвал его из размышлений. Извинившись перед ребятами, Феликс вышел из комнаты. – Слушаю, – тихо произнес он, прижимая телефон к уху. – Есть какая-то информация? – прозвучал в динамике холодный, стальной голос. – Пока нет, – ответил Феликс, ощущая, как по спине пробегает холодок. – Старший брат тебя не научил, что врать нехорошо, Фел? – в голосе звонившего появились издевательские нотки. – Она у нас, Хён, – выдохнул Феликс, закрывая глаза. – Вот и умница, – голос в трубке потеплел. – Жду информации дальше. – И прошу, Хёнджин, не звони мне, – почти прошептал Феликс. – Если ребята узнают о нашей сделке, мне крышка.