lord, help me

Ураумэ обращает внимание на господина, который медленно начинает мастурбировать, отчего член мага начинает слегка дергаться. Черт, так хочется.. Мастер как котенок поддавался каждому движению Суккуны, лишь бы он не передумал. Лишь бы он довел все конца. Проклятье вставило внутрь свои пальцы, они были гораздо больше, чем у заклинателя, заставляя его проскулить. Он неожиданно падает на грудь Суккуны, хватаясь рукой за торс и параллельно понимания, что демон подтянул его ближе к себе специально. Горячо. Ураумэ толкается назад, пытаясь насадиться на пальцы побольше. Пока дух переключился на укусы и шепот, бледная рука парня и сам того не замечая опустилась вниз и дотронулась до паха проклятья. Приоткрыв глаза, все еще продолжая практически лежать на грудной клетке Суккуны, маг не отдернул ее. Хотелось поблагодарить господина. Ноги сжимали бедро духа, а по телу разливался жар. Он аккуратно обхватил ладонью прибор, после чего начал стимулировать. Через какое-то время маг оказался вновь под Суккуной. На полу. Не лучшее место для интима.. Демон, в своем обычном репертуаре, вставил сразу, вызвав у Ураумэ пронзительный стон. Он выгнулся в спине и резко откинул голову широко раскрыв глаза. Глаза остекленели. Через пару секунд покатились капельки слез, которые мастер старательно пытался скрыть, пытаясь ворочить в разные стороны голову. Он не смотрел на духа. По итогу глазки совсем закрылись, пытаясь привыкнуть к размеру. Действительно, было не так больно, как в прошлый раз, но не менее сладостно. ⁃ Мм.. госпо..дин, глубже.. - челюсть у заклинателя подрагивала, но все же выговорить фразу у него получилось. *** до чего же приятное зрелище для проклятия, наслаждающегося любым проявлением слабости кого бы то ни было, даже собственного, такого ценного слуги. учитывая его непоколебимое самообладание, было намного интереснее наблюдать за тем, как маг не может сдержать слёз. Суккуна толкается вперед, совсем не щадя тощее тело снизу. дух входит до середины, но с каждым разом берет всё больше, касаясь тех зон, куда не добрались пальцы. глубоко...совсем скоро Рёмен касается пахом чужих бедер, каждый не очень резкий, но быстрый толчок сопровождается тихим шлепком. в конце концов демон начинает постепенно ускоряться. наблюдая за небольшим бугорком, возникающем на чужом торсе при каждом особенно глубоком толчке Суккуна замечает, что Ураумэ скользит по полу, слегка отъезжая вперед. бедный мальчик, обдерет себе всю спину...тогда проклятие прижимает колени шамана к его груди, фиксируя в одном положении, нависает сверху и кусает за плечо, впиваясь клыками в мышцы. сейчас старший больше всего напоминает дикого зверя – готового на всё , лишь бы добыча была под ним, там, откуда она точно не сбежит. прошло около десяти минут. Рёмен с силой вдалбливается ещё пару раз, после чего с тихим рычанием хватает монаха за талию и тянет к себе. сам демон разгибается и упирается спиной в стену. он садится на колени и, не дав Ураумэ встать на ноги, тянет его к себе. дает пару секунд, чтобы упереться ручками в широкие плечи господина и резко насаживает на член. да, в конце концов Суккуна решил окончательно взять ситуацию в свои руки, не позволяя монаху сопротивляться и двигая его самостоятельно. *** Лопатки больно терлись о пол, который оставлял на спине мага красные отметины и мелкие царапины, которые раз за разом становились больше и разодрали практически всю спину. За те прошедшие 10 минут Ураумэ успел кончить раза два? Не помнит, может и больше. Суккуна не останавливался, вдалбливаясь в тело мальчишки всей длинной, абсолютно не обращая внимания на то, как он дрожит под ним, изливаясь спермой и хнычет, продолжая плакать. Нежный, но такой противоречивый. Сам пришел. Сам попросил, а сейчас лежит перед демоном, раздвинув ноги и плачет, при этом продолжая просить войти глубже. За многие годы существования на этом свете, Ураумэ никогда не позволял себе расслабиться настолько сильно. Вечно на чеку, всегда в готовности, но сейчас можно было позволить себе расклеиться. С ним Суккуна, который не даст его никому в обиду, ведь он самый преданный, самый любимый слуга демона. Он никогда ему об этом не говорил, но монах прекрасно понимал, что никого, кроме мастера он и близко к себе не подпускал. Нервные окончания пульсировали, Ураумэ раз за разом сжимал духа внутри, практически извиваясь под ним. Но деться было некуда, проклятье слишком сильно давило на монаха, что и двинуться в лишний раз было невозможно. Наконец, он поднял его с пола. Спина неприятно пощипывала, и сразу же дотронулась до холодной стены. Теперь Суккуна полностью вошел в мастера. Хорошая поза(расширил территорию). Уже почти рассвет. Казалось, что демону требуется гораздо больше времени, чтобы закончить, но Ураумэ это ничуть не мешало. Ему нравилось, что дух не обращает внимания на оргазмы слуги, который полностью размякает в его руках и становиться максимально чувствительным в такие моменты. Но член внутри продолжает двигаться в таком же темпе, заставляя напряженную нервную систему содрогаться раз за разом. Сперма мага стекала с торса по бедрам вниз, пачкая при этом господина. Как же красиво смотрелось вязкое семя на кубиках Суккуны. Ураумэ был полностью в распоряжении проклятья. Такой уязвимый и беспомощный. Недостаточно. Этого все равно недостаточно. Он прикоснулся лбами с демоном, всматриваясь сквозь полуприкрытые глаза на Суккуну, который не сдавал своих позиций. Ураумэ последними силами поддался вперед, хватаясь за волосы и шею духа, и соприкаснулся губами с проклятьем. Заклинатель не знал, как на это отреагирует его господин, но желание пересилило здравый смысл, который давно еще остался за дверями данной комнаты, когда он решил войти в нее в таком состоянии. Оттягивая нижнюю губу, маг языком облизывал ее, не решаясь полностью слиться в поцелуе. *** Тысячелетия тренировок, заточения и в целом нечеловечески сильного совершенствования помогли Суккуне контролировать своё тело настолько, что сейчас мог оттянуть кульминацию до момента, пока Ураумэ не потеряет сознание. конечно, это было бы нежелательным исходом, ведь он просто обязан почувствовать и запомнить каждую секунду того, как его нутро будет заполнять горячее семя господина. небо постепенно начинало светлеть, тускло освещая два тела, двигающихся около дальней стены просторной обители демона. на рассвете всегда холодает, но здесь, на удивление, было жарко как днем. вскоре дыхание старшего также постепенно начало сбиваться – оргазмы мага становились всё чаще, из-за чего его тощее тело повисало в руках Рёмена, будучи не в силах даже приподнять руки, а стенки, сжимая член внутри, сокращались так сильно, что иной раз демон отводил затуманенный похотью взгляд в сторону, дабы не показывать хоть и столь сладкую, но слабость. когда Ураумэ приближается к лицу проклятия, тот не сопротивляется. напротив, нежно касается его щеки кончиком носа, чувствуя на себе разгоряченное дыхание мальчишки и одобрительно смотрит в полуприкрытые от усталости глаза, мол: «давай, я не против». хвала небесам, Суккуна ответил на дальнейшее действие монаха спокойно, словно знал, что этим всё кончится. он вновь берет ситуацию в свои ничуть не уставшие руки и углубляет столь чуждый для них двоих ранее, но оттого не менее родной и приятный поцелуй. он обхватывает тело парня руками и прижимает к себе, так, чтобы он смог упереться ладонями в плечи и не сильно съезжать вниз. хотя, внизу движение продолжалось. дух начинает ритмично двигать бёдрами, чуть сильнее прижимая мага к гладкой стене. за всё недолгое, но такое ценное для обоих время прекращающегося всего пару раз поцелуя, показались первые лучи солнца. Суккуна ускорился, невероятный жар в паху подогревало изрядное количество спермы младшего, залившее весь торс демона. это добавляло гораздо больше новых ощущений каждый раз, когда их тела соприкасались, не желая отстраняться друг от друга. наконец, Рёмен слегка прикрывает глаза, смиряясь с тем, что пора и обильно кончает внутрь. выходить он не спешит, но останавливается, теперь чувствуя, как сильно дрожит тело Ураумэ. – хааах...надолго же тебя хватило...– проклятие облизывает губы и медленно вытирает костяшками пальцев слёзы с личика слуги. такой нежный, беззащитный...