Переезд в новую жизнь.

Молодые люди приехали к дому, и Женя сразу же молча вышла из машины, отправляясь во внутрь. С одной стороны, Этери ничего не говорила про возраст девушки и её какие-то дурачества и ребячество, а с другой, может она просто копит в себе и молчит об этом? Жене захотелось разобраться. Поэтому, положив вещи в своей комнате, девушка стучится в соседнюю и заходит к Этери, — есть пару минут, чтобы поговорить? У меня тут… вопрос назрел, — на лице Жени было максимум серьёзности, потому что она попросту боялась второго варианта. Вдруг блондинка, действительно, молчит и терпит поведение Жени. Блондинка вздрагивает, роняя ручку, что держала в руке и поворачивается к Медведевой. — Ты чего пугаешь? Заходи, для тебя всегда время есть. — пока девушка заходит внутрь и садится рядом, Тутберидзе успевает закончить документ и полностью переключить внимание на возлюбленную. — Что тебя тревожит, хорошая моя? — видя нервное состояние той, спрашивает блондинка и мягко улыбается. — Да мне вот немного непонятно, что ты во мне нашла и всё ли тебя устраивает в моём поведении, скажем так, — Женя порывисто вздохнула, стараясь унять волнение, — мы просто с Димой разговаривали, и он меня назвал ребёнком. В общем-то, в какой-то степени он и прав, я же школьница, а ты взрослая женщина. Я веселюсь, дурачусь иногда, тебя это не напрягает? Этери минуту смотрела на девушку, а после опустила голову, смеясь. — Жень, ну что за ерунда пришла в твою светлую головушку, ну? — сквозь смех спрашивает Тутберидзе, а затем, немного успокоившись, вновь смотрит на возлюбленную, положив руки ей на щеки. — Нет, меня это не напрягает, потому что я тебя такой и полюбила. Молодую дурочку, которая иногда ведет себя как ребенок, но мне, черт возьми, это нравится. Так что выкинь эту дурь из головы, ладно? А с Димой я поговорю, чтобы он больше не смел такое говорить. — Если будет напрягать, ты не молчи, пожалуйста, сразу говори, хорошо? Чтобы мы сразу всё решили и обсудили, а не доводили до ссор, я очень не хочу ругаться с тобой, — Женя положила свои руки на руки Этери, слегка сжимая, — и не надо с Димой говорить, он и так тебя побаивается, не пугай мальчишку. — Маленькая моя, все будешь хорошо. Я тебя поняла, но надеюсь, что больше таких разговоров между нами не будет. — Этери улыбается, а после притягивает девушку к себе коротко целуя в губы. — Как прошла встреча Насти и Димы? — Вроде бы очень неплохо, Дима её к нам позвал. Да и Насте он, вроде как, понравился, — Женя улыбнулась, вставая со стула, и переместилась на кровать блондинки, опираясь спиной о изголовье, — Дима нас накормил, поэтому до ужина я сытая, да и в школе ничего не задали на завтра, — девушка улыбнулась, хлопая по свободному месту рядом с собой, — надеюсь, ты тоже закончила на сегодня. — Для тебя я всегда свободна, милая. — Этери перемещается ближе к брюнетке, но садясь не рядом, а перед ней, укладывая руки той на бедра, слегка дразня оголенную кожу на тех. — И как вам позволяют ходить в таком…ну пошлятина же. — облизнув губы, произносит Тутберидзе, окидывая взглядом весь внешний вид девушки. — Мне, конечно, нравится, но бедные ваши парни с пубертатом. — Жарко в классе в колготках сидеть, поэтому я надела чулки, тем более, я сижу с Настей, да и юбка не задирается. То, что у меня под ней, увидела ты, и то случайно, — девушка слегка одернула юбку на сколько это было возможно, — правда нравится? Блондинка поднимает взгляд на девушку, вскидывая бровь. — Ты правда думаешь, что я стала бы врать о таком? — женщина мягко поправляет юбку и, будто бы специально, вновь проводит пальцами по коже на бедрах уже под самой юбкой. — Мне нравится, но у нас кто-то еще слишком маловат, чтобы я показала насколько мне это нравится. — Тутберидзе улыбается, слегка сжимая бедра девушки руками и наблюдая как на щеках той проявляется румянец. — Точно есть не хочешь? Мы могли бы пойти что-то украсть со стола, пока там хоть что-то есть. Медведева сделала глубокий вдох, прикрыв глаза. Несомненно, прикосновения блондинки той очень нравились, расжигая пожар внутри девушки. Взяв волю в кулак, девушка резко садится, скидывая руки блондинки со своих бедер и прижимая те к постели, — тогда не возбуждай, раз кто-то маловат, — прошептала брюнетка прямо в губы Этери и накрыла их в страстном поцелуе. Проведя кончиком языка по нижней губе, Женя прорывается во внутрь и обводит им нёбо блондинки, а после касается языка, дразня. — Пойдем что-нибудь украдем, ты же, наверное, не ела, — отстранилась младшая, ехидно улыбаясь. — Сама-то не лучше, — фыркает Тутберидзе, — сначала ходишь в таком виде, а потом просишь не возбуждать. Мне одной страдать, да? — женщина встает, взяв девушку за руку, и ведет ту в сторону кухни. Руки расцепляются лишь у самого входа и пара заходит в комнату. Этери кивает всем присутствующим, открывая холодильник и высматривая что можно скрасть. Но не найдя ничего интересного, она с грустной моськой поворачивается к брюнетке, пожимая плечами мол «ничего нет» и улыбается. Все остальное семейство приносит тарелки на кухню и Петр сообщает, что сегодня очередь блондинки мыть посуду, после чего он, Жанна и Дима покидают помещение, оставляя девушек наедине. — Оставили Этери без еды, ай-яй-яй, — цокнула Женя и достала из духовки запечённый картофель и мясо, — на, оголодавшая, мне Дима сказал, что мама сегодня готовила мясо с картошкой. А до полного остывания она его хранит в духовке. Кушай, я помогу тебе потом посуду помыть. — Ты моя спасительница, — взяв противень из рук девушки и поставив тот на стол, произнесла Этери, а после взяла вилку, начав есть прям оттуда, блаженно закатывая глаза. Немного поев, они возвращают противень на место и приступают к помывке посуды. Из-за того, что моющего средства было много, пены, соответственно, тоже было достаточно, поэтому вскоре помывка посуды превратилась в какое-то дурачество. Девушки постоянно пачкали друг друга этими белыми сгустками пузырьков, смеясь с того, как иногда это выглядело нелепо. Но вскоре Этери сделала финт ушами и, резко развернув девушку к себе и прижав ту к столу спиной, нависла над той, улыбаясь и наклоняясь за поцелуем. — Кто это тут проказничает, а? — ухмыльнулась девушка, обвивая шею блондинки руками, — в душ вместе пойдем? Я вся в мыле из-за тебя, — прошептала девушка, сокращая дистанцию между их лицами. — Очень интересно, — сложа руки на груди, Жанна выгнула бровь, наблюдая за картиной, которая предстала перед глазами, — посуда в другой стороне. — Ой, мам.., — Женя резко убрала свои руки, расположив те по швам. — Молчи. Марш к себе, — Девятова махнула в сторону лестницы, пиля взглядом Этери. — Но, мам! — Молчать, я сказала! Быстро ушла в свою комнату и привела себя в порядок! И юбку одерни, ходишь, как прошмандовка! — рыкнула женщина, и Женя решила всё же уйти, чтобы не доводить до греха. — Позволь поинтересоваться, Этери, что я только что увидела? Этери вообще не ожидала такого поворота событий, но и показывать того, что нервничает из-за этого, тоже не собиралась. Она спокойно вытерла руки и оперлась теми о столешницу за собой. — Ты увидела то, что увидела или тебе прям в подробностях все объяснить? Не думала я, Жанна, что у тебя с логическим мышлением проблемы. — Не думала я, что у тебя с головой, оказывается, большие проблемы. Этери, ты вообще соображаешь, что делаешь?! Ты совратила ребенка! Жене семнадцать лет, какого черта ты к ней лезешь??? У неё только с Димой началось что-то налаживаться. Еще раз увижу тебя со своей дочерью — пеняй на себя! Я не посмотрю, что ты сестра Пети, подам в суд за совращение несовершеннолетних, и даже глазом не моргну, ясно? — Девятова была возмущена ситуацией, в которой оказалась её дочь, — нравятся тебе бабы, так охмуряй других! Но мою дочь не трогай! — Рот свой закрой. — громко и четко произнесла Тутберидзе, отталкиваясь от столешницы и надвигаясь на женщину словно грозовая туча. — Не смей разговаривать таким тоном со мной в моем доме. Ты здесь никто и никогда никем не будешь, ясно? То, что ты очередная шлюха моего брата не дает тебе права так себя вести. Подашь в суд за совращение? Да пожалуйста, однако вспомни, что твоя дочь достигла возраста согласия и у нас все по обоюдному, ясно тебе? Блондинка прожигала Девятову взглядом, видя как в глазах той меняются тысячи эмоций вплоть до страха. — И еще раз я услышу от тебя что-то подобное, то ты вылетишь отсюда, глазом не успев моргнуть, ясно тебе? И уж поверь мне, у меня точек давления на собственного брата гораздо больше чем у тебя. — Шлюхой будешь дочь свою называть, понятно тебе? И удачи поговорить с Петей, которому очень будет интересно о том, что за предпочтения у его сестры. А именно — несовершеннолетние дети! — фыркнула Жанна и покинула кухню, отправляясь на разговор к будущему мужу. Медведева, услышав, что мать ушла, тут же спустилась вниз. Страх того, что теперь Этери её точно бросит, взял вверх над девушкой. Она влетела на кухню, как фурия, чуть ли не снося мебель по пути. — Ничего она не сделает, поорет и перестанет, — затараторила девушка, хватая Этери за руки и глядя той в глаза, — ты только не кипятись, ладно? Всё будет хорошо, я обещаю. Я с ней сама поговорю. Этери, услышав фразу про дочь, уже хотела пойти следом, когда в нее буквально влетает Женя, начиная что-то тараторить и отвлекая от этой мысли. — Жень, Жень, успокойся. — сжимая руки младшей и прижимая ту к себе, тихо говорит Тутберидзе. — Не надо тебе с ней говорить. Вообще лучше в это не лезь. Только хуже можешь сделать. Блондинка тяжело вздыхает, прикрывая глаза и думая, что можно сделать в этой ситуации. — Все будет хорошо, ты права. По крайней мере я постараюсь, чтобы тебя это обошло стороной точно. — кудрявая смотрит в глаза Медведевой, грустно улыбаясь. — Успокойся, все нормально, ущерб минимальный, но я просто не успела за Диану ей ничего сделать, хотя хотела. — Не нужно ничего делать, пожалуйста, я прошу тебя. Ну… Это же моя мама, Этери. Какой бы она ни была, но мама, — вздохнула девушка, вставая на носочки, — не ругайтесь, пожалуйста, я не смогу разорваться между вами двумя. Я вас обеих люблю, только по-разному, — Женя аккуратно целует Этери в уголок губ и тянет из кухни, — пойдем в кровать, я тебе массаж сделаю, хочешь? – Ладно, идем. – Этери поддается девушке и покидает кухню, останавливается у своей комнаты и затем заходит в ту вместе с брюнеткой. Уже там блондинка шумно выдыхает, нервно поправляя волосы и бегая глазами по всей комнате. Ей не было страшно за себя, она больше переживала за младшую, которую мать могла вообще увезти и запретить им видеться. А Жанна могла, и Этери это прекрасно понимала. — Черт, ну почему с твоей матерью все так сложно, а. — Оставь её, родная. Она просто эмоциональная и восприимчивая. Если твой брат нормально реагировал на твою эту… бывшую, — Медведева скривилась, вспоминая образ той женщины, которая пришла в дом, — то он сможет донести до мамы, что ты мне ничего плохого не сделаешь. Мы не выбираем, кого любить. Мы можем либо поддаться чувствам и попытаться что-то построить, либо же запрятать их глубоко внутри и страдать, — Женя подошла практически вплотную к блондинке, медленно расстегивая той рубашку и закусив губу, — как, кстати, твоя бывшая была в постели, м? — Ты правда хочешь поговорить о ней? — вскидывая бровь, спрашивает Тутберидзе, а после перехватывает руки брюнетки, усмехаясь. — И куда полезли наши шаловливые ручки, м? Мы тут с тобой по 134 статье идем, а она тут проказничает. Конечно это было сказано в игривом тоне и вскоре Этери отпускает руки брюнетки, притягивая ту к себе. — И что задумала твоя светлая головушка? — Мы не пойдем ни по какой статье, знаешь почему? — Женя обвивает талию блондинки, слегка поглаживая поясницу, — потому что я люблю тебя, — прошептала девушка и слегка прикусила мочку уха Этери, — так сильно, что трусики промокли, представляешь? — Медведева обожгла кожу блондинки дыханием, вбирая в рот мочку, начиная слегка посасывать. Этери шумно выдыхает, пытаясь собрать хоть какие-то остатки разума, но действия младшей полностью отключают ей мозг, заставляя вестись на поводу у желания. — Ну что ты со мной делаешь. — на выдохе произносит блондинка, мягко отстраняясь от младшей, но лишь для того, чтобы в следующую секунду накрыть ее губы своими, мягко подводя к кровати и опуская на нее. Поцелуй набирал обороты, перерастая в более страстный, полный желания, сносящий голову обеим и отключающий любой здравый смысл какой только может быть. Тутберидзе на секунду отрывается от сладких губ Медведевой, смотря той прямо в глаза. — Мы точно не торопимся? Ты правда хочешь зайти дальше или нам лучше остановиться? — Может ты перестанешь задавать дурацкие вопросы? Я тебе намекаю, намекаю, а ты как ослик, — Женя приподнимает бедра и слегка подтягивает юбку, чтобы быстро обвить талию блондинки своими ногами, прижимаясь ближе, — я очень тебя хочу, — прошептала девушка, понизив голос, и притянула блондинку за затылок ближе к своим губам, напористо целуя. Этери, кажется, готова кончить от одной этой фразы, но все-таки держится, отвечая на поцелуй младшей со всем желанием, пока руки мягко скользят по телу девушки. Тутберидзе переходит с поцелуями на шею брюнетки. Она чувствовала переживания той, ведь это был, как никак, первый раз младшей, поэтому надо было хотя бы немного продлить прелюдии, чтобы дать девушке понимание того, что все будет хорошо. Пальцы быстро расстегивают пуговицы рубашки брюнетки и женщина медленно снимает ту, тут же укладывая ладони на разгоряченную кожу и опускаясь губами ниже. Кожа Жени покрывалась мурашками, что не могло не заставить Этери улыбнуться от понимания, что она все делает правильно. Женщина аккуратно сжала грудь Медведевой в руках, зажимая соски между пальцами, чем вызвала первый судорожный вдох с ее стороны. Улыбнувшись, кудрявая опустилась к груди, заменяя пальцы на сосках на губы, очерчивая ореолы тех и ведя мокрую дорожку поцелуев ниже. Руки тем временем спустились на бедра девушки, забираясь под юбку. — Ты точно уверена, что хочешь этого? — тихо спросила Этери, мягко ведя руками по внутренним сторонам бедер младшей, немного не доходя до самого важного. — Ты точно осел.., — кое-как выдохнула Женя, ведь дыхание девушке давно не поддавалось. Понимая, что Этери так сама и не решится сделать этот шаг, Медведева берет её за руку и накрывает свою промежность через трусы, слегка вздрагивая от горячей ладони женщины, — чувствуешь? Я вся насквозь мокрая. Что бы это значило, м? — Женя привстаёт, поднимая голову блондинки к своим губам, — я безумно хочу, что бы ты была первая. Сейчас. Я хочу стонать, — прошептала девушка, глядя в глаза Этери, — возьми меня, — Женя проводит большим пальцем по губам блондинки, а после накрывает их своими, требовательно целуя, сплетая языки воедино. Брюнетка уже устала ждать, когда Этери начнет такие нужные сейчас телодвижения, поэтому её же рукой начала поглаживать свою промежность через тонкую ткань, шумно выдыхая в рот блондинке, когда пальцы задевали набухший клитор. Этери ответила на поцелуй, дразняще смещая руки с промежности девушки обратно на бедра и поглаживая те. Ей хотелось сделать все нежно и аккуратно, дабы не оставить плохих ощущений от первого раза, ведь это бывает травматичным, если все сделать неправильно. Но и ждать уже ни Этери, ни Женя уже не могли. Медведева точно дала это понять. Блондинка осторожно снимает последнюю преграду к эпицентру желания и проводит по половым губам Медведевой пальцами, собирая все накопившуюся влагу. Тутберидзе, смотря прямо в глаза девочки, входит в ту для начала одним пальцем на две фаланги, давая возможность привыкнуть к ощущениям. Не двигалась, понимая, что на это нужно время и лишь увидев кивок, двинулась дальше. — Сейчас может быть больновато, но я постараюсь сделать все аккуратно, хорошо? — прошептала Этери, продолжая смотреть в глаза младшей. Увидев слабый кивок, женщина двинулась еще дальше, прорываясь сквозь девственную плеву. Движение тут же прекратились, дабы дать девочке понять и принять все болезненные ощущения. Дождавшись молчаливого согласия на продолжение, блондинка оставила поцелуй на любимых губах и начала двигаться, постепенно ускоряя темп. Тутберидзе наблюдала как на лице брюнетки отражается удовольствие: её приоткрытый рот, из которого вылетали сладкие стоны, горящие глаза и руки, которые с каждым толчком сжимали кожу Этери. Это не могло не радовать. Через какое-то время, поняв, что Женя хочет большего, Этери подключила второй палец, двигаясь максимально быстро. Чувствуя, что брюнетка уже близка к разрядке, блондинка ускорила темп до максимально возможного, склоняясь к губам девушки. — Кончай, родная. — в губы выдохнула та, а после своих слов почти сразу почувствовала и финал младшей. Женя стонала, практически не сдерживаясь, ловя наслаждение от пальцев Этери и её губ, от приятного шепота и тяжелого дыхания женщины. Медведева вцепилась мертвой хваткой в плечи блондинки, слегка приподнимая бедра, скорее, по инерции, и первый раз в жизни испытала оргазм. Тяжело дыша, Женя накрывает свою промежность ладонью, скрывая ту от глаз Этери, чтобы не смущаться, — Господи… Это… прекрасно, — кое-как подобрав слова, высказалась брюнетка, притягивая Этери к себе и несколько раз целуя куда попадётся. — Я тоже хочу, что бы ты получила удовольствие, — Женя начинает водить по спине Этери пальцами, приподнимая рубашку той и забираясь под неё, — позволишь? Этери улыбается, коротко целуя младшую в губы. — Тебе не обязательно это делать, родная, — блондинка ласковым взглядом проходится по лицу брюнетки, рассматривая ее раскрасневшиеся щеки, блестящие глаза и, кажется, влюбляется с новой силой. — Но если ты правда хочешь, то кто я такая, чтобы тебя останавливать, верно? — Верно, — Женя вновь накрывает губы Этери, одновременно переворачивая ту на лопатки. Не отрываясь от губ, девушка неглядя расстёгивает пуговицы на рубашке блондинки. Ощутив, что расстегивать больше нечего, а руки уже касаются плоского живота, Женя спускается поцелуями вниз, оставляя на шее влажные дорожки и слегка засасывая кожу блондинки, оставляя небольшие следы своей любви. Медведева приподнимает бюстгалтер Этери, сжимая в руках груди той. Услышав блаженный стон, девушка припадает к одному из сосков губами, мягко посасывая его, как это недавно делала Тутберидзе. — Тебе нравится? — не удержалась брюнетка, на секунду отрываясь, чтобы посмотреть на женщину, ведь не каждый день она делает что-то подобное. — Нравится, только не останавливайся, пожалуйста. — хриплым голосом отвечает Этери, слегка выгибаясь в спине, тем самым показывая, что брюнетке стоит вернуться к своему занятию. Женя вновь вбирает в рот сосок, но уже другой, лаская его языком. Чередуя укусы с посасыванием, девушка гладит бедра блондинки через ткань брюк, пробираясь всё выше. Медведева нутром почувствовала, что стоит двигаться дальше, ведь Этери, наверняка уже возбудилась, поэтому дорожка поцелуев начала спускаться вниз. Дойдя до края брюк, Женя быстро расстегивает те и снимает вместе с нижним бельём. — Я хочу тебя., — сглотнув слюну и не договорив, Женя припадает языком к мокрым складкам, проводя вдоль них. Простонав от удовольствия, брюнетка начинает жадно вылизывать разгорячённое место блондинки, натыкаясь языком на пульсирующий комок нервов. Нажав на него кончиком, Женя услышала сладкий стон. Не иначе, как это было предвестником правильного направления. Медведева игралась с ним, как только могла, чувствуя, как влаги становится всё больше. Этери уже неприлично текла, стоная и сжимая волосы брюнетки на затылке. Чуть-чуть помучив женщину, Женя аккуратно входит в блондинку двумя, сорвав громкий стон, и начинает медленно двигаться, боясь что-то сделать не так. — Быстрее, Жень, я не хрустальная. — сквозь стоны произносит Этери, слегка двигаясь навстречу Жениным пальцам. Медведева входит в указанный такт, стараясь принести максимум удовольствия для любимой женщины. Когда стоны начали возрастать, а руки женщины сильнее сжимать волосы брюнетки, Женя максимально ускорилась и слегка прикусила пульсирующий клитор. — Посмотри на меня, — прошептала брюнетка, оторвавшись от женщины и нависнув сверху, — хочу видеть твои глаза, — Женя уловила зрительный контакт, наблюдая, как зрачки Этери расширились, — хочу видеть, как ты кончишь, — и это было финальной точкой для того, чтобы Этери взорвалась. Медведева сделала еще тройку движений до упора, как ей казалось, продлевая удовольствие. В глазах Этери, кажется, взорвались фейерверки, настолько ей было хорошо. Обмякнув на постели, она тяжело дышала, пытаясь прийти в себя после такого незабываемого процесса. Тутберидзе притягивает девочку к себе, целуя ту и улыбаясь. — Ты прекрасна, Жень…спасибо…это было…потрясающе. — Ладно тебе выдумывать, — улыбнулась девушка, целуя Этери в вспотевшую шею, — мне еще учиться и учиться. — Для первого раза это, действительно, потрясающе, родная. — улыбается женщина, обнимая младшую одной рукой и прикрывая глаза. На секунду она позабыла о том, что Жанна знает об их отношениях, о том, что может быть с ними дальше и просто наслаждалась моментом такой хрупкой близости с возлюбленной. — У тебя такие аппетитные губы, что я не могу оторваться от них, твои поцелуи, словно наркотик для меня, — прошептала девушка, втягивая Этери в поцелуй и ощущая, как блондинка гладит ту по пояснице, с удовольствием отвечая. Но их ласки прервал стук в дверь. Женька, услышав его, сразу скатывается с Этери, пряча обнаженные тела под одеялом. — Вы тут это… ну… Я рад, конечно, но можно в следующий раз быть немного тише? — замялся Дима, говоря через дверь, — тут все немного в ахуе. Блять, тётя Этери, мне пришлось сказать, что это я порно смотрел, ну ё-мое! Правда мне никто не поверил… Короче, оденьтесь там, пожалуйста, сюда, — и Дима замолчал, скривив лицо, а потом увидел, что Жанна поднимается по лестнице с озлобленным видом, — тётя Жанна, туда нельзя! — попытался остановить ту Чигирев, хватая за руки. — Я тебе сейчас как отвешу подзатыльника, дорогой мой, — оскалилась Девятова, вырывая руки, и зашла в комнату, закрывая дверь перед носом парня, — вы охренели совсем? Обалдели?! Этери раздраженно закатывает глаза, наблюдая за женщиной, которая ворвалась в ее комнату и начинает в очередной раз выносить мозг. — Да не ори ты, а. — бурчит Тутберидзе, принимая сидячее положение, прикрыв грудь одеялом. — ну вот что ты орешь, м? Я тебе вроде уже все внизу сказала или тебе повторить все с самого начала? Медведева сползла вниз и накрылась одеялом с головой, желая в эту секунду провалиться сквозь землю. — Этери, ей семнадцать! Ты слышишь, нет? Она — ребенок! Ладно, бог с ним вы где-то обжимаетесь, целуетесь, но трахаться на весь дом… это за гранью. Вылезай! — Жанна скинула одеяло с Жени, полностью её оголяя, и громко цокнула, — быстро к себе! Медведева тут же подорвалась с кровати, но её за плечо остановила Жанна, — там Дима за дверью стоит. Оденься! — фыркнула Девятова, возвращая взгляд с обнаженной дочери на блондинку, — ну вы обе доигрались. Больше ты мою дочь не увидишь, ясно? По крайней мере, до того момента, пока ей не исполнится восемнадцать! И я очень надеюсь, что за эти пол года, ты найдёшь себе другую игрушку, а не будешь тешить своё старческое эго молодой кровью! Этери тяжело вздыхает, поднимаясь с кровати, обернувшись одеялом. Встав напротив Девятовой, Тутберидзе смотрела той прямо в глаза, ища хоть каплю здравого смысла в тех. — Тебе еще раз рассказать про возраст согласия, Жанна? — спокойно спрашивает Этери, а после поворачивает голову к младшей. — Жень, у нас же все по обоюдному и по любви, да? Услышав от девушки подтверждение, блондинка разводит руками и усмехается. — Что и требовалось доказать. — Она — ребенок, что ты у неё спрашиваешь, Этери? Ей семнадцать лет, она еще сама не понимает, что ей нужно и что она, на самом деле, чувствует. Может не любит она тебя вовсе, а просто гормоны играют, а потом будет жалеть, что её первый раз, всё-таки я надеюсь, что он был первым, — кинув взгляд на дочь, а после сразу переведя на блондинку, продолжила Девятова, — был не с какими-нибудь хорошим мальчиком, а со старой каргой! — Этери — не старая карга! — рыкнула Женя, уже не в силах молчать. Она и так долго терпела, — на секунду, ты старше её! И не смей так говорить о ней. Я люблю Этери, очень сильно люблю. И мы всё равно будем вместе, как бы ты сейчас не пыжилась. — Тебе слово никто не давал, — окинув одетую дочь взглядом, Жанна кивнула на дверь, — с тобой я позже поговорю. Иди к себе. — А я уже у себя! Я переехала в эту комнату. — Ты сейчас довыпендриваешься, Женя, и дело добром точно не закончится, поверь! — Жанна взяла девушку за плечо и чуть ли не выкинула за дверь, как котенка. — А теперь ты, — Девятова выдохнула, переводя дыхание и сбавляя обороты в голосе, — что происходит между вами? — Я люблю твою дочь, мы встречаемся, что еще между нами? — пожимает плечами блондинка, вздыхая. — Сильные, искренние, светлые чувства. Причем взаимные с обеих сторон. Я не понимаю, что тебе не нравится, серьезно. Тутберидзе хватает рубашку, накидывая ту на плечи и застегивая на первые три пуговицы. — Жанна, даже если ты куда-то спрячешь Женю, то я все равно найду ее, понимаешь, нет? Тебе не удастся разлучить нас надолго. — Я не понимаю, я не понимаю, — начала с придыханием говорить старшая, слегка хмурясь, — это тоже самое, если бы я с твоей Дианой спала.., — Жанна скривилась, чувствуя подкатывавшую тошноту, — что-то мне… нехорошо… То ли картинка, как Девятова обнимает и целует Дэвис, то ли женщина отравилась, но она быстро сорвалась с места, забегая в санузел Этери. Порыв прочистить желудок нагрянул неожиданно. Жанна встала на колени, опираясь руками об ободок унитаза, издавая характерные неприятные звуки, когда весь ужин благополучно отправился в канализацию. — Черт, — Жанна спустила воду в унитазе и плеснула в лицо холодной водой из-под крана, стараясь остудить раскрасневшуюся кожу. Этери проводила Жанну взглядом, пока та убегала в туалет, а после, быстро одевшись, взяла чистое полотенце и зашла за ней. — Не знала я, что гомофобство вызывает рвоту. — хмыкает женщина, подавая Девятовой полотенце. — А если серьезно, ты в порядке? Выглядишь не очень. — Как-то не очень.., — Жанна взяла полотенце из рук блондинки, смачивая его и вытирая шею, дабы охладиться, — ты нормально себя чувствуешь? Вроде одно и то же ели… — Прекрасно себя чувствую. — пожимает плечами Этери, опираясь на косяк двери и наблюдая за действиями женщины. — Может не в еде дело, м? Не думала провериться? — На что? — хмыкнула Девятова, — у меня месячных уже два месяца не было, видимо, климакс пришёл. По возрасту уже положено, — выдохнула женщина, отворачиваясь от раковины, слегка улыбаясь, а потом улыбка медленно начала сползать с лица женщины, — или… Перемены настроения, тошнота, рвота… Да ну… Нет, — Жанна нахмурилась, пристально глядя в глаза Этери, — да бред! — А может и не бред. Купи тест, да проверь. Может твоему климаксу куда больше. — усмехается Этери, складывая руки на груди. — Учитывая, что ваша половая жизнь с Петей довольно насыщенная, то все возможно. Так что стоит проверить. — Сама ты насыщенная, — Жанна закатила глаза, вздыхая, — дай бог раз в две недели. Да и мы предохранялись... Чёрт! Он же тогда первый раз намекнул на переезд сюда. Неужели он забыл?! Я его прибью! Мне сорок лет, какие дети? Я в аптеку, — выбежав из санузла, Жанна быстро поехала в аптеку за тестом на беременность. Молясь всем богам, что бы это было всего лишь отравление. Этери едва сдерживала смех, наблюдая за всей этой ситуацией и за переживаниями блондинки. Когда та покинула комнату, Тутберидзе, наконец, выдохнула, начав убираться в комнате. Закончив с этим делом, кудрявая вышла из комнаты, спускаясь вниз, дабы выпить немного воды и успокоиться окончательно после такой нервотрепки. Жанна, вся как на изжоге, вернулась домой и сразу же прошла в уборную на первом этаже. Выйдя оттуда через семь минут с окаменевшим и шокированным лицом, Девятова находит Этери и смотрит на ту с пеленой слез на глазах, — я… я… Блять. Этери, ты… тётей будешь, — сглотнув слюну, женщина пытается сдержать поток слез. Далеко не слез счастья, — в очередной раз… Блондинка аж водой подавилась, начав стучать себя по груди и в шоке смотря на женщину. — Серьезно? — кудрявая ставит стакан на стол. — Чего плачешь тогда? Радоваться надо и Пете сообщить. А ты тут рыдаешь стоишь. Ты не рада? — Какое рада?! — воскликнула старшая, всплескивая руками, — мне сорок лет, Этери! Пете тоже сорокапятилетие ручкой машет, ты представляешь, кто может родиться, если вообще родится? Господи, — Жанна присаживается за стол, сжимая волосы у корней пальцами, — какие пеленки… — Ты беременна?! — Женя зашла на кухню в самый неподходящий момент, выпучив глаза, — охренеть. — Жень, пожалуйста, иди к себе, — выдохнула женщина, сглатывая ком в горле, — может, не стоит ему говорить? Съездить, сделать аборт и всё… Тест показал десять недель. До двенадцатой можно успеть сделать. — Что значит аборт? Ты что, детоубийца? Он уже живой, там уже бьется сердце. Я против аборта, — фыркнула девушка, переводя взгляд на Этери. — Женя, дорогая, посиди у себя, ладно? Нам с твоей матерью надо поговорить наедине. — улыбнувшись девочке, произносит блондинка, а после переводит взгляд на Девятову. — Жанна, Женя права. Какой аборт? Ты в курсе какие осложнения могут после этого у тебя возникнуть? Тем более это ребенок моего брата и я не позволю тебе его просто так убить. Так что либо скажешь ты, либо скажу я. Выбирай. — Сама скажу, и примем с ним решение, — выдохнула блондинка и отправилась донести новость до нерадивого отца. После ухода матери, Женя заходит на кухню, — Вот это страсти кипят, конечно. Хорошо, что мне или тебе беременность не грозит, — хихикнула девушка, обнимая Этери за шею и целуя в волосы. — Да уж, хорошо устроились. — улыбается Этери, обнимая младшую. — Твоей матери сейчас нужна поддержка, поэтому постарайся ей ее оказать, ладно? Я понимаю ее страх, все-таки сорок лет действительно серьезный и опасный возраст для беременности. Поэтому будь рядом если поймешь, что ей это необходимо, хорошо? — Со мной и так понятно, ты, главное, не ругайся с ней, — девушка оставляет легкий поцелуй на щеке блондинки и поднимает ту за руку со стула, — пойдем поваляемся и посмотрим какой-нибудь фильм. Сдавшись желаниям Жени, обе девушки направились наверх. Тем временем Жанна зашла в спальню, вздыхая, — Петь, ты ничего не хочешь мне объяснить или пояснить? — Девятова закусила губу, показывая мужчине тест на беременность, — ты ведь не просто так позвал нас с Женей сюда, верно? Петр тут же бледнеет, начиная бегать глазами по комнате и не зная, что тут вообще нужно говорить. — Да. Не просто так. — наконец произносит мужчина, тяжело вздыхая. — Я правда люблю тебя, Жанна…и в тот раз…когда я впервые заикнулся о сожительстве…я правда просто не надел презерватив. Старший Тутберидзе поджимает губы, поднимая взгляд на женщину перед собой. — Прости, Жанна…я повел себя как идиот…но я правда хочу от тебя ребенка и я уверен, что ты еще можешь родить здорового малыша для нас… Девятова устало опрокинула голову назад, вздыхая, — а ты у меня спросил, Петь? Хочу ли детей я в сорок-то лет? — Жанна начала нервно теребить руками край своей кофты, — я записалась на завтра к врачу. Если он скажет по анализам, что мне нужно сделать аборт, я его сделаю. Ты же понимаешь, что мне не восемнадцать лет и даже не двадцать пять? Я не уверена, что смогу родить тебе здорового малыша. — Прости, Жанна… – вздыхает Петр, виновато смотря на возлюбленную. — Я повел себя как эгоист…думал только о своем счастье…прости если можешь. Девятова не могла долго злиться на мужчину, хоть тот был и не прав, она крепко обняла того за шею, целуя в макушку, — поедешь завтра со мной к врачу? Я просто очень переживаю, и хотела бы поехать с тобой. Я с Женькой так не переживала, как сейчас. — Поеду конечно, любимая. — обнимая Девятову, ответил мужчина и слегка улыбнулся. — А насчет Женьки… Жанна, ей почти восемнадцать, нам сейчас нужно думать не о том, что она крутит роман с моей сестрой, а о нашем возможном будущем ребенке. Сосредоточься на этом, пожалуйста. — Я постараюсь, но Женя моя дочь тоже, понимаешь? И я очень переживаю, что её якобы любовь к твоей сестре может плохо закончиться и для неё, и для Этери. Если твоя сестра сделает ей больно, я же её с землёй сравняю. — Любовь моя, Этери никогда не делает больно тем людям, которых любит. Если она правда любит Женю, то тебе вообще не о чем беспокоиться и только радоваться нужно, что сейчас она в надежных руках. — Да? А если не любит? Поди разбери, что у неё в голове. Может это у неё с возрастом кукушка поехала. Хочет забыть свою бывшую, пользуясь моей дочерью, или еще того хуже, вывести на ревность таким способом. Вот что эта Виктория тогда сюда заявилась? Ты не знаешь? А ведь у Этери и Жени уже тогда что-то нездоровое начиналось! — Ты палку то не перегибай, дорогая. — хмурится мужчина, поднимая взгляд на Девятову. — Моя сестра может и не сахар, но не надо так о ней говорить в моем присутствии. А насчет Виктории…то, что происходило с Женей в тот момент я могу назвать только ревностью. Причем ревновала и Тери, и твоя Женька. — Мы оба не знаем какие цели преследует твоя сестра, и любит ли по-настоящему, поэтому я имею полное право сомневаться в её чувствах к моему ребенку, — Жанна оттолкнула Петра и вышла из комнаты, отправляясь в общую гостиную. Женя и Этери лежали на кровати, смотря какой-то тупой фильм и ворковали, как голубки. Иногда Медведева позволяла себе щекотать женщину, когда та надоедала своими комментариями по поводу сюжета выбранного фильма, из-за чего блондинка смеялась и уворачивалась. Как только Этери в очередной раз открыла рот, чтобы что-то высказать по поводу игры героев, Женя резко нависла сверху, прижимая запястья той к кровати, — если ты не помолчишь, я тебя заткну, — прошипела Женя, с прищуром глядя на блондинку. — Да ну? И как же ты меня заткнешь? — принимая правила игры, шепчет Тутберидзе, не сводя глаз с девушки напротив. — Неужели скотчем заклеишь? Хотя, ты не выглядишь как человек, увлекающийся подобным. — Кляп вставлю, — прошептала девушка, сокращая расстояние между их лицами, — сниму с тебя трусики и вставлю. Понятно? — Да ну? С каких пор мою скромную девочку посещают такие садистские мысли? — ухмыляется блондинка, поддаваясь вперед и, наконец, целуя младшую. Женя буквально на секунду ответила на поцелуй и отстранилась, продолжая хитро смотреть на Этери, — они всегда были, Этери, просто если я молчу, не значит, что их нет, — Медведева поиграла бровями и в комнату раздался стук, а после дверь открылась. — Ой, а я был уверен, что вы ничего не делаете такого, — смутился Дима, заставляя Женю цокнуть и закатить глаза, слезая с Этери, — я просто хотел сказать, что тётя Жанна беременна. — Да ты че? Серьёзно? — как бы удивилась Женя, максимально переигрывая. — А ты уже знаешь? — Дима вздохнул, — всегда я всё узнаю последним в этом доме. Слушайте, мне скучно там у себя. Можно с вами посидеть? — Тут уж Жене решать. — пожимает плечами Этери, закидывая руки за голову и улыбаясь, видя недовольное лицо возлюбленной. — Что? Это ты с ним не ладила, а не я. — Я не не ладила, а притиралась, — Женя щелкнула по носу блондинки, двигаясь ближе к ней, — иди уже, бедный родственник, приютим, так уж и быть. — О, огонь, — радостный Дима зашел в комнату, прикрывая за собой дверь, и достал из-за спины большую пачку чипсов, — я просто знал, что вы не откажете, — хихикнул Чигирев и расположился на кровати рядом с Женей, открывая пачку и делясь с той. — Будешь? — Медведева протянула Этери пару чипсин, а потом и вовсе запихала ей в рот прежде, чем та хоть что-то ответила. — Не… — Этери не успевает ответить, как во рту оказывается эта радость для гастрита. Ради брюнетки она пережевывает и глотает, но все равно смотрит на ту с осуждением. — Травите себя этим, кошмар, как так можно. — она еще немного пофыркала на них, чем вызывала улыбку у брюнетки, а после ребята втроем продолжили просмотр фильма.