впервые рейвен видит сутана в трюме огромного многопалубного галеона, который захватывает ради забавы — всегда хотелось попробовать потопить такую махину, а специи и табак, которые её команда на этом галеоне обнаруживает, становятся приятным бонусом. сутан ничком лежит на полу вместе с другими пленными, жалкое зрелище. его руки и ноги связаны, во рту кляп — и, после того как она этот кляп достаёт, он больше не затыкается.
— как приятно слышать английскую речь, миледи… не найдётся ли чем промочить горло? эти проклятые испанцы… никакого уважения к пленным… здесь многие под себя обосрались, поэтому так воняет… не поможете подняться?
рейвен хмурится: она не «миледи» и никогда не была ей. она — капитан пиратской галеры «морской ворон», и ей кажется, что её треуголка и покрытая кровью сабля должны внушать подобному отребью уважение. она рывком поднимает его за плечо. он охает, стоит, покачиваясь, на затёкших ногах, пока она раздумывает, стоит ли развязывать ему руки. воздух в трюме затхлый, вонь невыносимая.
когда её люди выводят-выпинывают его на палубу, она внимательнее рассматривает его, а он — её корабль.
у мужчины смуглая кожа, карие глаза и длинные чёрные волосы с проседью, заплетённые в растрепавшиеся косы. он высокий, на голову выше неё, худой, его пальцы покрыты расплывшимися синеватыми татуировками, подбородок зарос щетиной, его одежда — лохмотья, но это неудивительно. кто ты, пленник, думает она, а он, кажется, понимает, с кем имеет дело.
— так ты девчонка с «утренней звезды» старика коди… — он говорит так, будто теперь знает о ней абсолютно всё, так, как каждый мужчина-пират на её пути. ей тут же хочется его ударить, но она лишь щурится на слепящее солнце.
— «утренняя звезда» давно на дне океана, и, если ты знаешь аарона коди, то знаешь и это. девчонок здесь тоже нет. мне бросить тебя в воду на корм акулам или… — она достаёт из-за пояса свой револьвер, — или пустить тебе пулю в лоб?..
он складывает руки, будто в молитве — насколько позволяет верёвка, смотрит в её пронзительные серые глаза своими насмешливыми карими и, по нему видно, изо всех сил старается звучат серьёзно:
— виноват, капитан… поверьте, вам не стоит, нет никакой необходимости убивать меня…
— да неужели. кто ты?
— меня зовут сутан амрулл, и я… тоже в некотором роде капитан. может, вы слышали обо мне или моих кораблях…
всё тут же становится на свои места. сутан амрулл — ну конечно. капитан-пилигрим, капитан-нищий, капитан без корабля и команды.
— я слышала, что ты пропил свои корабли, сутан амрулл. что должен всем денег, побираешься по портам и сосёшь мужчинам вместо платы за возможность выйти с ними в море, и что…
он деланно пожимает плечами:
— у всех свои недостатки.
— …и что ты колдун. это правда?
он деланно пожимает плечами снова.
она действительно слышала о нём раньше, но, кажется, совсем ничего хорошего.
— вы не пожалеете, если оставите меня в живых, капитан.
она смеётся: её забавляет, как мерзенькое «миледи» и презрительное «девчонка» превратились в уважительное «капитан», стоило ей достать огнестрельное оружие.
— на кой ты мне? лишний рот и обуза.
он хмурится, строит жалобную мину. потом его лицо проясняется:
— генерал-губернатор бенгалии обещал за мою голову пятнадцать фунтов стерлингов! вы могли бы…
— сам говоришь: за твою голову. не за живого тебя. за мою голову обещано сорок, так что в бенгалию я не сунусь. — рейвен крутит револьвер в руке, наслаждаясь чувством власти над чужой жизнью. она не любит оставлять пленных: смерть лучше унижения, смерть для того, кто последние недели провёл буквально в дерьме — милость и освобождение…
— мы с аароном были добрыми друзьями, может, из уважения к его памяти…
она думает: сейчас каждый второй пират-пьяница зовёт себя другом аарона коди, думает: надоел, и решает для себя: будь что будет. приставляет револьвер к его виску и нажимает на курок. он закрывает глаза. осечка. нажимает ещё раз: снова. хмурится: это второй её револьвер, пули там точно есть. что-то внутри неё не хочет пытаться выстрелить в третий раз. он может ей пригодиться. но как?.. может, как бывший капитан, как источник информации, как — вдруг не врёт — друг аарона?.. может, он знает, где спрятана шкатулка, ключ от которой висит у неё на шее вот уже почти семь лет?.. может?..
она убирает револьвер обратно за пояс.
— сегодня твой день, сутан амрулл. мы потеряли троих, поэтому, как поешь и переоденешься, будешь грести, драить палубу «ворона» и выполнять другие мои указания. я ясно выразилась?
мужчина падает на колени:
— спасибо, капитан, спасибо вам, я вас не подведу…
живыми с галеона, помимо сутана, выбираются ещё четыре пленника — всё-таки, нужны руки. свежая кровь. рейвен приказывает перенести на «ворона» всё ценное и запасы еды, а потом — пробить в галеоне дыру одной из пушек. её команда, словно заворожённые, наблюдают, как усеянный трупами огромный корабль уходит под воду. пусть океан станет их могилой, пусть их оплачет восточный ветер…
проходит неделя, потом вторая. они направляются в амстердам — сбыть товар и что-нибудь приобрести. один из тех пленников умирает. сутан — живее всех живых. сутан дико её раздражает, потому что работает хорошо, но предпочитает греться на солнце на палубе или ошиваться в кают-компании, раздавая всем подряд свои ненужные советы. у него на любой вопрос и любую тему своё мнение, и, почти всегда — отличное от мнения рейвен. они постоянно спорят: он говорит, что она и её рулевой неправильно держат руль, что карты, которыми она пользуется, устарели, что кок не умеет готовить, что все возможные узлы на корабле завязаны неправильно, что сабли нужно чистить по-другому, что… пару раз после подобного она отправляет его отмывать гальюн — мол, примени свои ценные знания в нужной области. пару раз действительно прислушивается, и он сияет, как начищенный серебряник.
команде он нравится — нравятся его истории, а историй у сутана много, хватило бы на толстенную книгу в кожаном переплёте. по вечерам все собираются в трюме и, сидя на сундуках и бочках, затаив дыхание, слушают. он, пуская в воздух кольца дыма и то и дело прикладываясь к бутылке, рассказывает о том, как они с аароном коди ещё совсем молодыми матросами служили в британском флоте — может быть правдой, но лишь отчасти. рассказывает о том, что видел кракена — определённо точно ложь, что спасся из когтистых лап русалок (тоже скорее всего ложь), что служил китайскому императору, а теперь скрывается от его людей по всем морям и океанам (может быть правдой), о своём первом корабле «раджа́» и о делах былых дней, когда штормы бушевали чаще, а небо по вечерам было цвета «королевский синий». рейвен в трюм не спускается, но часто сидит на ступенях, раскуривая верную глиняную трубку. сидит и слушает. истории, сказки, песни… «вот и пригодился», думает она. она вообще много думает о мужчине: что из его россказней правда, сколько ему лет, как он с его противным характером всё ещё жив?.. иногда в груди что-то шевелится, но она в ответ на этот отклик лишь затягивается глубже. она не задаёт ни одного из этих вопросов.
однажды, рано утром, её будит стук в дверь каюты и крик «капитан, прямо по курсу фрегат! французы, капитан!». это юнга. она мгновенно просыпается и, пока просыпаются остальные члены команды, пытается понять, нужно ли атаковать этот фрегат.
они атакуют и выходят победителями — как и всегда, «морской ворон» за всё время, что на воде, отступил лишь дважды. ничего ценного на фрегате нет, но важно не это. когда она, краем глаза, видит, как сутан сражается, как стреляет без промаха, как орудует саблей, как грациозно скользит между врагов… то, как он двигается, больше похоже на танец. она узнаёт в этих его движениях собственные. так двигаться, так сражаться и стрелять её научил аарон коди — единственный человек, чьи команды она когда-либо выполняла.
французы — идиоты. фрегат тоже отправляется под воду.
— я мог бы забрать этот корабль себе… — сокрушается сутан в лучах закатного солнца, — такая потеря…
— ты говоришь по-французски или смог бы управлять им в одиночку? — рейвен полирует саблю, она очень устала и хочет лишь забыться крепким сном в своей каюте, — ты, сутан амрулл, обожаешь молоть языком. а сделать то, о чём мелешь, не можешь.
— ха…
она не помнит, когда поняла, что влюбилась в него. «морской ворон» без происшествий добирается до амстердама, они продают специи и табак и, посовещавшись, отправляются в саванна-ла-мар за лучшим, по мнению рейвен, на побережье карибского моря ромом. сутан должен был остаться на берегу, но — она не помнит, как — снова увязывается с ней, и она благодарит дьявола и проклинает богов за тот день.
он продолжает постоянно действовать ей на нервы. их споры в кают-компании становятся привычным делом. однажды, когда она замахивается, чтобы отвесить ему оплеуху, он перехватывает её руку и прижимает к губам.
— не злитесь, капитан… — он улыбается, целует тыльную сторону её ладони снова, — пусть будет по-вашему. у вас красивые руки, капитан…
она не может пошевелиться. позже думает: он околдовал её. она никогда не позволила бы мужчине поцеловать свою руку. не позволила бы сделать то, что он делает дальше — а он мягко приобнимает её за талию одной рукой и гладит её грудь под рубашкой второй. все мужчины одинаковы, думает она, чувствуя у шеи его горячее дыхание.
— капитан… а, капитан? я хочу вас. хочу тебя, рейвен. ты красивая женщина, просто прекрасная женщина…
в тот день она, очнувшись, выворачивается и что есть силы бьёт его коленом между ног. он с громким стоном валится на пол, и она снова говорит, что скормит его акулам.
через неделю он оказывается в её постели. она пьяна, но не настолько, чтобы считать насилием то, что он делает. он тоже слегка пьян. спёртый воздух в её каюте… пахнет деревом и кожей, потом и солью. они долго целуются, он опускает её на её узкую койку. ей страшно. она никогда не была с мужчиной. она говорит ему это.
— ох, даже так… — он удивлён, действительно удивлён. он помогает ей снять рубашку и сапоги. — всё будет хорошо, воронёнок. я тебя не обижу…
«воронёнок». у неё колотится сердце. она чувствует себя невыносимо нелепо. ей страшно. он помогает ей снять бриджи, и она — беспощадная рейвен с «морского ворона», ученица легендарного аарона коди, капитан, что за семь лет плаваний проиграла всего два сражения, — закрывает лицо руками. сутан мягко оглаживает низ её живота.
— скажи, милая… ты же играешь с собой?..
— «играю с собой»?.. что это, чёрт дери, значит?
— касаешься себя?.. вот здесь… — он гладит её ноги, поднимается выше… она вдруг понимает, что часто и тяжело дышит, а «там» горячо и… мокро?.. она чувствовала что-то похожее, когда смотрела на девушек в публичных домах, где ждала команду. когда, не отрываясь, наблюдала, как аарон насилует женщин и мужчин на палубе и в каютах «утренней звезды». нет, она никогда не «играла с собой». теперь к страху примешивается и стыд. она шепчет:
— нет… я не смогу выносить ребёнка. не хочу этого. мы выпили, нам стоит остановиться.
он тихо-бархатно смеётся. она тут же злится:
— что?!
— ты думаешь, что, если… — его рука движется выше, и она крепко перехватывает её своей: «не смей». — ты думаешь, что понесёшь, если потрогаешь себя?
— я… я не знаю. — глупая необразованная дура, думает рейвен. дура, которая отрезала мужчинам члены вместо того, чтобы принять их в себя. она действительно ничего обо всём этом не знает — она в море с двенадцати лет, сейчас ей двадцать четыре; всё это время её окружали лишь пьяные пираты, и она не подпустила к себе ни одного из них.
— нет, милая, — он жарко дышит ей в шею, целует… — ты понесёшь, если я оставлю внутри тебя своё семя. если закончу в тебя. ты, наверное, не знаешь, что это значит тоже… но это не так важно, потому что я не буду в тебя кончать. есть много способов сделать женщине приятно и без этого… ты мне веришь?..
рейвен кивает. тихо говорит «да». почему-то она верит ему, очень хочет верить. она слышала, что то, что, кажется, вот-вот произойдёт, называют высшим наслаждением, что это лучше, чем перерезать горло другому пиратскому капитану, лучше, чем найти клад. сутан улыбается. смотрит на неё с нежностью:
— отпусти мою руку, воронёнок. и скажи мне… что ты чувствуешь?..
она отпускает. у неё горят уши и щеки.
— п-пожалуйста, сутан… не надо. я не хочу разговаривать.
— хорошо, милая. тогда просто доверься мне.
он трогает её ноющую от возбуждения грудь, легко пощипывает и обводит пальцами твердеющие соски. целует. она стонет: тихо, даже жалобно. как же стыдно. как же приятно. как же страшно.
— у тебя очень красивое тело… — шепчет он. — такая красивая грудь. сложно поверить, что никто прежде…
— заткнись, пожалуйста, просто… — она очень надеется, что он не обратит внимания на дрожь в её голосе, — заткнись и просто сделай мне хорошо.
она стонет, притягивая его за волосы ближе к себе, когда он целует её между ног, у неё кружится голова… она никогда прежде не ощущала подобного. ей так хорошо и так странно. её тело будто… больше не принадлежит ей?.. она совершенно себя не контролирует. не контролирует то, как подрагивают её бёдра, не может сдержать стонов, а там, где мужчина, тихо постанывая тоже, касается языком, становится очень влажно. он проникает в неё пальцами — не очень глубоко, что-то мешает, где-то на периферии сознания проносится мысль: лишь бы у него были чистые руки… и тут же всё теряет значение. всё, что он делает... это приятно, безумно приятно, откуда вдруг в нём столько нежности и внимания?.. откуда вдруг в ней эта способность целиком отдаться?.. в моменте рейвен забывает обо всём. она всё ещё капитан, но ещё — комочек оголённых нервов. влюблённая молодая девушка. а сутан... чёрт его знает, кто он. тот, кому она почему-то полностью доверилась.
он не отрывается от неё, она вся дрожит и, в какой-то момент, непроизвольно застонав громче, выгибается всем корпусом… в глазах на секунду темнеет. вот оно. то самое наслаждение, та самая нега и сладость… это не лучше, чем победа, нет. но это невероятно. будто сто тысяч крошечных мягких иголочек нежно пронзают всё её тело.
когда она через пару минут приходит в себя, то обнаруживает на своих щеках слёзы.
— п-почему я плачу?.. — спрашивает она. голос звучит чуть хрипло. сутан касается одной из мокрых дорожек на её лице:
— потому что тебе очень хорошо. это слёзы удовольствия и радости… твой первый раз, дорогая. запомни его.
он с улыбкой ложится рядом с ней, целует её плечи и шею. она улыбается тоже. шепчет:
— правду о тебе говорят. ты колдун, сутан амрулл.
он смеётся: может, колдун, а может и нет.
— этому меня научила одна очень хорошая жрица любви по ту сторону индийского океана. и… не только этому, это так, самое начало. ты можешь просить других мужчин делать такое. или женщин… женщины справляются лучше, мужчинам всегда хочется большего.
— а тебе?
— я не такой как другие.
— так все говорят.
в тот вечер он показывает ей, как она может доставить ему взаимное удовольствие так, чтобы не зачать. ей почти не мерзко трогать его горячий твёрдый член. они смеются и целуются, пьют горькое вино. хорошо… им очень хорошо. когда она выскальзывает из постели и поднимается на палубу, в небе висит тонкий лунный серп и сотни, тысячи звёзд. она хочет разбудить задремавшего сутана, позвать сюда, показать ему это, но вдруг понимает: всё это существует только для неё. это только её прекрасная звёздная ночь. все на корабле спят, и только чад, старый рулевой, находится на посту. он машет ей рукой и произносит, будто вторя её мыслям:
— прекрасная ночь, капитан! ветер западный, как нам и нужно… скоро доберёмся.
рейвен улыбается ему: скоро — это как минимум недели через четыре. тихо поскрипывает мачта. перед тем как вернуться в каюту, чтобы заснуть рядом с новоиспечённым любовником, она ещё какое-то время смотрит на звёзды, прислушиваясь к новым ощущениям в теле и не думая ни о чём.
после они с сутаном «занимаются любовью» (он так это называет) почти каждый вечер. днём — следят за курсом, отдают приказы, решают мелкие конфликты, она ведёт журнал. вечером он ждёт её в её же каюте, и там она снова и снова чувствует себя уязвимой и слабой, единственной для него.
«воронёнок». «любимая». «рейв».
любимая… рейвен всегда считала, что «любовь» — это то, что случается только с девушками, чьи груди и животы перетянуты корсетами. с девушками, запах пота которых перебивают привезённые из франции дорогие духи, с девушками, к которым все обращаются только «моя леди» — и не в шутку, как сутану нравится издеваться над ней, а всерьёз. ночами она подолгу не может заснуть и, слушая, как он дышит, перекатывает на языке это слово. «лю-бовь». «любимый». «я тебя люб-лю».
она пытается быть реалисткой. думает: всё это просто красивые слова, у него было много женщин, и ко всем он обращался так же… но ей так хорошо с ним, так хочется верить, что это путешествие никогда не закончится… он ни разу не входит в неё. уважает её выбор. останавливает её, если она забывается. обнимает её после. гладит и расчёсывает её длинные волосы, заплетает косы — а она ему. он рассказывает ей об индии и японии, о северной америке, он всё ещё кладезь историй, но теперь эти истории звучат только для неё. ей тоже есть о чём рассказать, и он слушает, действительно внимательно слушает её, как никто до этого.
однажды он осторожно поддевает пальцами резной ключ на её шее: всё это время они не говорили об этом и, видимо, время пришло:
— ты последняя, кто видел аарона живым, так?
что-то холодное и тревожное шевелится в её тёплой груди, но она отвечает честно:
— мне было шестнадцать. я мало что помню. он сказал, что в той шкатулке хранится величайшее в мире сокровище. но где её искать, я не знаю. он не оставил ни единой зацепки.
сутан берёт из её рук её трубку и, откидываясь на подушку, пускает в потолок каюты несколько дымных колец.
— а правду говорят, что его сгубила королева змей?..
— я видела её однажды. думаю, да. правда.
— расскажешь мне?
она рассказывает: о женщине со змеиными глазами и волосами цвета пожухлой травы, что могла обернуться василиском, владела древней магией и жила на маленьком острове в тихом океане. о том, как аарон пленил её, а она — его. в той части света до сих пор ходят сказания о змеином народе, но змеиный народ, как и аарон коди, бесследно исчезли.
— я помогу тебе найти его, милая. найти шкатулку… — сутан смотрит ей в глаза, и в полутьме ей кажется, что она вглядывается в само время. ей больше не хочется знать, сколько ему лет, откуда он, и правда ли совершал то, о чём говорит. она любит его.
— и я тоже люблю тебя, — улыбается он, — полюбил… вместе мы сможем всё, рейвен. дьявол, какая же ты красивая…
— поцелуй меня.
наутро она просыпается одна.
ключа на шее нет, как нет одной из семи шлюпок. рейвен долго ходит по кораблю, заглядывая в каждое помещение по нескольку раз, так, будто это вернёт его. тысяча чертей. он сбежал. она, ругаясь, пинает многострадальную мачту под косыми взглядами команды. ругается, чтобы не расплакаться в голос. дура, глупая дура, чем она лучше напудренных куриц, что никогда не видели моря и думают лишь о том, как бы выскочить поудачнее замуж?.. на что она надеялась, ложась в постель с капитаном, гром его разрази, пиратов?! пусть и капитаном лишь в некотором роде… плачет она позже, глубокой ночью, уткнувшись лицом в грязную подушку. тихо всхлипывает. все мужчины одинаковы, она никогда не доверяла им, не стоило и начинать… она вспоминает, как он целовал каждый дюйм её тела, и ей становится невыносимо больно. в саванна-ла-маре она первым делом до беспамятства напивается.
потом она ищет его, ищет несколько лет. ищет в портах и трактирах, в публичных домах и притонах по всему свету. говорит, что он украл у неё сундук с алмазами — и все верят ей, такая уж у сутана амрулла репутация. команда не задаёт ей вопросов об этих, кажется, бессмысленных странствиях, боясь получить пулю в лоб. сутан всегда оказывается где-то на шаг впереди: она видит его серьгу в ухе какой-то портовой шлюхи, слышит, как пьяные моряки поют сочинённые им песни, до неё доходят вести, что он собрал-таки команду и купил корабль, и она думает: неужели он нашёл клад аарона, то, что причиталось ей?..
она люто зла на него и ужасно скучает.
ей снится, как он овладевает ею, грубо входит в её тело, имеет её до боли, и она жалеет, что не дала ему сделать этого наяву. она просыпается с липкой влагой между ног. хочет его. всё в ней тянется к нему, больше всего на свете она хочет ещё раз почувствовать его руки на своей талии, его губы на своих губах. она скучает по нему. скучает по его историям и бахвальству, по песням. по улыбке и голосу. сердце болит, и это раздражает. она пробует, как он тогда назвал это, «играть с собой», но это не вызывает внутри ничего, кроме чувства стыда.
она пьёт, много пьёт, чтобы забыться. никогда, даже пьяная вдрызг, не болтает лишнего. она берёт на абордаж корабли, находит и зарывает несметные богатства, и слава её растёт. короли и императоры хотят убить её или взять на службу. она не прекращает думать о сутане.
ей он говорил, что родом из индонезии и, что, совсем ещё мальчиком, был рабом какого-то датского лорда. в портах и трактирах она слышит, что он из индейцев северной америки, что умеет говорить на языке зверей и управлять погодой. ещё — что он сам когда-то был лордом, что у него поместье в англии, красавица-жена и три дочери. в последнее верится с трудом. что рейвен понимает наверняка: сутан амрулл — отъявленный лжец и последний мерзавец.
в последнем она вскоре убеждается окончательно.
— эй, шлюшка! — кричит ей кто-то в трактире всё в том же саванна-ла-маре: история циклична, — покажешь свою миленькую волосатую пиздёнку, леди рейвен?
рейвен тянется к рукояти сабли. хохот вокруг затихает, и только пьяный купец продолжает орать:
— девчонкам не место на море… ты шлюшка, рейвен, шлюшка капитана амрулла, вот ты кто…
она пронзает этому отребью грудь.
позже она часто слышит это «шлюшка капитана амрулла». думает: замечательно, только отмылась от девчонки с «утренней звезды», как подъехало-подплыло новое, ещё более обидное прозвище. как же здорово быть женщиной. она вызывает оскорбляющих её на дуэли и не проигрывает ни одной.
она любит, даже после этого любит сутана горячей, словно кровь врагов, любовью. проклинает его и любит. злится и любит. ненавидит, презирает — и любит. колдунья с багамских островов, что зовёт себя мегерой, говорит ей, что он приворожил её. она проводит ритуал, который навсегда оставляет на ладони рейвен длинный уродливый шрам. говорит, это очистит её, с кровью выйдет яд его желания... это не помогает.
когда рейвен, спустя ещё полгода, встречает сутана на тортуге, она в кровь разбивает ему лицо. он сидит, как ни в чём не бывало, в кабаке и флиртует с хозяйкой, в руке – кружка с пивом, на голове широкополая шляпа. рейвен резко разворачивает его к себе и бьёт в челюсть. за секунду «до» его мутный взгляд проясняется, он улыбается, но ей уже плевать. следующим ударом она валит его на пол.
рейвен много раз представляла, как красиво убьёт его на дуэли, но в тот момент думает: дуэль – это для тех, кто чтит кодекс, для тех, в ком осталась хоть крупица порядочности, а это – не про сутана. на её пальцах перстни и кольца, и ему больно, она видит, как ему больно, но не останавливается. она бьёт его за свою честь, за отнятую невинность, за длинный язык, за каждую секунду, проведённую вместе тогда, в плавании из амстердама до саванна-ла-мара. она бьёт его, и никто из присутствующих её не останавливает. сутан хрипло смеётся, плюётся кровью. «где чёртов ключ?!» — орёт она ему в ухо, и он отвечает, что продал его.
в тот день, вернувшись на корабль, она впервые за долгие годы спит без сновидений.
***
проходит десять лет. десять чёртовых, пропитанных порохом и морской солью, лет… умирают почти все члены её команды, и она набирает новую: долговязый шотландец томас, острый на язык юнга джоуи из британской колонии, кок донте, способный приготовить достойное блюдо даже из протёртых штанов… на филиппинских островах она подбирает зависимого от опиума молодого парня по имени брайан. из родного плимута похищает сестру милосердия по имени патрисия — когда понимает, что на корабле необходим врач. все тут же начинают звать малышку «трикси».
— девчонку не трогать, она моя! кто полезет к ней, станет чёртовым евнухом! — кричит рейвен команде. трикси боится мужчин, боится больших волн и бездонного океана, боится криков чаек и воя ветра… боится рейвен. пытается звать её «миледи». рейвен дарит ей жемчужное ожерелье и, при взятии чужих кораблей, больше внимания обращает на книги. со временем девочка привыкает к пиратской жизни. пальцы её грубеют, голос становится громче.
из тех, кто слушал истории сутана в трюме «ворона» чёрт-разберёт-сколько лет назад, в живых остаётся только рулевой чад. его волосы уже белые, словно снег, а кожа бледна, как рукоять ножа из слоновой кости. рейвен, да и он сам, не помнит, сколько ему лет… он самый верный её подчинённый и друг. они вместе плавали на пресловутой «утренней звезде».
на шее у него висит медальон — там спрятан портрет женщины с чёрными глазами. много лет назад, когда рейвен, переодетая мальчиком, присев на свёрнутые канаты, наблюдала, как он ведёт корабль, чад рассказал ей историю — о женщине из «свободного народа» по имени шерилин, женщине с самым красивым на свете голосом. она дала ему этот медальон и сказала, что не даст ему умереть, пока он не услышит её голос снова. история рейвен понравилась.
магия шерилин сделала чада неуязвимым к чарам коварных русалок — вот почему они вдвоём остались в живых, когда, вскоре после исчезновения аарона, «утренняя звезда» под неумелым командованием пирата по имени джеймс росс, попала в русалочью бухту. рейвен никогда не забудет тот день, не забудет прекрасных русалок и предсмертных криков команды. в тот день закончилась история юнги по имени дэвид, и началась история рейвен — капитана уже другого, собственного корабля.
она рассказывает эту и другие истории трикси, пока девушка чинит паруса. вместе они называют команду «мальчишками» и смеются над их глупостью. трикси нравится брайан — она выходила его во время опиумной горячки и очень к нему привязалась. рейвен говорит: «если он обидит тебя, я отрежу ему член и запихну ему в глотку». трикси смеётся.
за все эти годы рейвен так и не подпускает к себе ни одного мужчину, зато проводит время с женщинами в каждой бухте и каждом порту. она нежна с ними, а они — с ней, она платит им драгоценными камнями со всех уголков мира, треплет по волосам их рождённых в притонах детей, и, пусть и ненадолго, делает их счастливыми. она больше не спрашивает никого о сутане амрулле, хотя у неё нет сомнений, что шлюхи многое могут о нём рассказать. она почти забывает о нём и, лишь изредка, извиваясь в оргазме, вспоминает, как он целовал её, и как она его любила. потом она топит эти воспоминания в вине и роме.
однажды, в подобном притоне, она встречает девушку с зеленоватой кожей, девушку-змею. она тут же её покупает, отдав почти всё имеющееся в сундуках на «вороне» золото. она помнит, что змеиный народ обладает единым сознанием. во рту появляется привкус крови. эта девушка — ключ к давно забытой загадке. ключ к кладу аарона коди.
***
золото, серебро и бриллианты, статуи, статуэтки и украшения с камнями всех цветов и размеров… пожелтевшие картины, пузатые бочки, стопки свитков и книг, оружие… человеческие черепа. пахнет плесенью. через единственную расщелину в потолке пещеры пробивается холодный свет луны — сегодня полнолуние. над головами коптят факелы. холодно, очень холодно. как в склепе. в какой-то степени это и есть склеп…
сегодня полнолуние. рейвен верит в знаки, рейвен думает: хороший день, чтобы найти клад. под ногами хрустят раковины мелких рачков и рыбьи кости. их дыхание эхом отскакивает от неровных каменных стен.
— разрази меня… — раздаётся за спиной. это чад. он хочет сказать какое-то ругательство, но, как и всегда, останавливается и, как и все, стоит и смотрит, открыв рот.
— как красиво, господи…— это трикси. обычно она остаётся на корабле, но в эту ночь, в эту вылазку рейвен решила взять её с собой — подобное нужно видеть собственными глазами. девушка заглядывает рейвен через плечо, рейвен чувствует её дыхание. она знала, что малышке понравятся бриллианты, малышка всегда любила всё блестящее. рейвен говорит:
— никакого бога здесь нет. давайте осмотримся. и глядите под ноги, здесь могут быть ловушки.
пещера большая, просторная. все, сначала осторожно, чуть позже — смелее, разбредаются по ней. ходят буквально среди гор золота и драгоценностей. трикси, как рейвен и ожидала, замирает у сундука с чистыми, словно слёзы русалок, бриллиантами. том спешит к бочкам и сообщает, чтo, кроме вина и рома есть ещё табак и порох. «хватит чтобы взорвать целый город». рейвен думает: и накурить государство. брайан, забравшись на гору оружия, рассматривает сабли и револьверы, одобрительно кивает: сойдет. джоуи копается в ворохе дорогой одежды, чад, бормоча что-то под нос, просто ходит кругами. рейвен ждёт, что все они вот-вот взлетят на воздух, но, кажется, всё в порядке. аарон коди был редкостным мерзавцем, думает она, но, видимо, решил не подвергать опасности тех, кто найдёт всё, что он схоронил, на чёртовом краю света.
клад кажется нетронутым. рейвен ищет шкатулку: пусть у неё нет ключа, пусть это просто старая сказка, пусть, пусть, пусть…
шкатулка из серебра гордо стоит на сундуке прямо под лучом лунного света. та сама шкатулка, говоря о которой, аарон коди обещал ей величайшее в мире сокровище.
на крышке шкатулки лежит ключ — тот самый ключ, что, вот уже пятнадцать лет назад, пират по имени сутан амрулл снял с её шеи перед тем как уплыть в бесконечную ночь. рейвен чувствует, как колотится её сердце.
— капитан, это же… — она слышит голос чада приглушённо, будто во сне.
— да. подержи факел.
она берёт в дрожащие от волнения руки ключ и поворачивает его в замке.
внутри нет ничего, кроме свёрнутого вдвое листа пожелтевшей бумаги. рейвен вдруг понимает всё. понимает ещё до того, как начинает читать.
«милая моя рейвен, любовь моя, мой воронёнок... вот ты и нашла это место. я ни секунды в тебе не сомневался. а старик коди хорошо здесь всё припрятал... но сейчас не о нём.
прости меня. за то, что предал, и за то, что язык у меня без костей. я поступил бесчестно, и мне жаль. я поступал бесчестно много раз. я любил тебя. можешь не верить, но правда любил, но деньги любил больше. прости меня. ты ничем не заслужила называться шлюхой... кроме того, что пиздёнка у тебя и правда отличная. я ужасен и даже здесь не могу проявить к тебе должного уважения.»
рейвен хмурится и улыбается. сердце рейвен колотится. рейвен думает: как давно было написано это письмо?.. где сейчас этот чёртов сутан?.. сколько, мать его, ему лет, вдруг он давно уже дряхлый старик?… правда ли это всё?.. что он забрал из этой шкатулки?.. рейвен читает дальше:
«я любил и люблю тебя, я скучал и скучаю. я горжусь тобой: тем, чего ты достигла. я очень люблю тебя, маленькая хищная птичка.
у меня есть к тебе предложение.
у этой шкатулки двойное дно. если поймёшь, как открыть потайное отделение — получишь точку на карте. это остров в атлантическом океане, совсем маленький, почти отмель. там живут только раки и муравьиные львы. под большим гладким серым камнем с западной стороны ты найдёшь бутылку, а в бутылке — ещё одно письмо, и, может быть, тогда ты поймёшь, где искать меня и величайшее в мире сокровище, оставленное тебе аароном коди.
вот так-то.
ха-ха.
я всегда буду на шаг впереди тебя.»
письмо подписано инициалами: «с. а.».
рейвен вдруг понимает, что её плечи трясутся от хохота, а команда с недоумением смотрит на неё.
в пещере холодно, а в груди — жарко.
люблю и скучаю.
рейвен крутит шкатулку в руках. горы золота ей не нужны. удовлетворение, полученное в ходе поиска и обнаружения этой пещеры, мигом куда-то испаряется. его место внутри заполняет другое чувство: то, что называют зовом к странствиям.
грядёт новое плавание.
