Сигаретный дым с запахом океана

Как бы вы отреагировали, если бы к вам в номер ворвался ваш коллега, схватил за локоть и потащил в машину, а затем, не говоря ни слова, повез вас в неизвестном направлении? Вы бы запротестовали, да? Вот тоже самое сделал и я, только вот успехом это не увенчалось. Я лежал на кровати, читал книгу, как в номер ворвался Рихард с сигаретой в зубах и единственные слова, которые он сказал, были: «Вставай и поехали». Я не успел никак среагировать и даже пискнуть, как через минуты три оказался в машине, которая с бешеной скоростью неслась по дорогам ирландской столицы. Люди сигналили в след и ставлю сотку баксов, что Круспе нарушил немало правил и получил за это штраф не на маленькую сумму. Гонщик нелегальный он тот ещё. Ехали мы тоже молча. Рихард сосредоточенно вёл машину не отрываясь от дороги. Я неприлично долго рассматривал его какое-то время и понимал, что взгляда оторвать не смогу. Чёрные как смоль волосы с красными кончиками в его прическе-ёжик; чёрные очки, за которыми не видно его серо-голубых глаз, в которые я бы смотрел вечность, не желая прерывать зрительный контакт; сильные красивые руки… Нет, Пауль, забудь, перестань. Он — человек, которого ты ненавидишь и который ненавидит и презирает тебя. А правда ли я ненавижу его…? Нет, я не ненавижу Рихарда. То, что между нами вражда, это не значит, что я и правда его на дух не переношу. По правде сказать, я люблю его, люблю его даже несмотря на то, что он меня терпеть не может. То, что я огрызаюсь и плююсь ядом в его сторону — лишь защитная реакция. Было невероятно тяжело прикидываться и делать вид, что я желаю Рихарду смерти и чтобы он поскорее сварился в адском котле. А терпеть от него все его перепады настроения и гнев, который, зачастую, он выплёскивал именно на меня — было ещё тяжелее. Но я держался как мог. Выбора у меня не было. Оставалось и дальше держать и вскрывать всё в себе, хотя я знал, что ещё немного — и я не сдержусь. Тэрпэць урвэться. Ехали мы долго. Очень долго. Прошло, наверное, часа три, а может и четыре, когда машина наконец остановилась. Я успел закемарить, но уснуть так и не смог нормально, хотя в машинах/поездах/самолётах я обычно спал как убитый. Выйдя из машины я слегка хлопнул дверью, надеясь привлечь внимание Круспе, так как знаю, что он терпеть не может, когда хлопают дверями машины. Но он не обернулся даже. Стоял, смотрел в даль на океан уставив руку в бок, а второй держал сигарету. Очки он так и не снял — глаз я не увидел. Я огляделся — кругом ни души. То, что Рихард до сих пор молчал и никак на меня не реагировал, пугало. Ещё пугали размышления о том, что он собирается делать дальше, ведь мысли этого человека даже сам Сатана предугадать не может. Хотелось что-то сказать, но огромный ком застрял в горле и я даже вздохнуть не мог. Что со мной происходит? Да, я влюблён в Круспе, но не до такой же степени… Рихард открыл багажник и взял какой-то чёрный чехол. — Пошли, — неожиданно грозно рявкнул он и бросив бычок от сигареты на асфальт, направился к пляжу. Сделав глубокий вдох, я последовал за ним. Спустившись на пляж я еле заметно улыбнулся уголками губ: свежий воздух с лёгким запахом соли и… Никотина. Перевёл взгляд на Круспе — он снова курил. Отвожу взгляд на океан и зелень вокруг. Стараюсь не думать ни о чём, но как назло в голову снова лезут мысли о моём коллеге и о человеке, которого я, как все привыкли, ненавижу. Тот же сел на толстое бревно в паре метрах от воды и поставил чехол рядом. Выбора не было, пришлось подойти к нему. — Чехол слишком маленький, чтобы спрятать туда моё тело, — выдаю с горечью я, на что слышу такой же горький смешок Рихарда. — Почему сразу про смерть подумал? — Просто так люди с взаимной ненавистью не едут с востока на запад на другой конец страны. Обычно так и происходят какие-нибудь убийства. Зачастую, серийные. Признавайся, что ты задумал? — Пауль, сядь пожалуйста. Нужно поговорить. — Ради этого мы ехали три с половиной часа? Просто чтобы поговорить? Ты мог это сделать и в отеле. — Я сказал — сядь и хватит язвить, — процедил он сквозь зубы. Я послушно сел рядом и посмотрел на Круспе: тот сидел упёршись локтями в колени, ладони поставил вместе будто молился и прислонился к ним лбом. Он не был похож сейчас на самого себя — он нервничал. Этого не было видно, но я это чувствовал. — Так о чём же ты хотел поговорить? — спросил я, переведя взгляд на океан. — Ландерс, я… — Рихард запнулся и спустя пару секунд заговорил слегка подрагивающим голосом: — Я хотел извиниться. Я резко посмотрел на него, не скрывая искреннего удивления. — В Африке снег пойдёт или глобальное потепление настанет? — Пауль, прошу… Выслушай меня. Не плюйся ядом хотя бы сейчас. — Говори уже, не тяни кота за яйца. — В общем… Да, мы ехали сюда почти четыре часа не просто так. Я осознал каким долбаёбом и мудаком был с тобой, да и не только с тобой — со всеми, но с тобой особенно. Я слишком сильно зазвездился, ушёл в себя настолько, что всё дошло до наркоты… Ты не представляешь, как было противно от самого себя каждый раз, когда я унижал тебя, избивал в драке, задирал, просто взглядом сжигал и прокручивал в голове варианты, как бы тебя убить, потому что я понял, что люблю тебя. Да, блять, я влюбился в тебя и когда это понял я не хотел этого признавать. Я утверждал самому себе, что это не так, что это полный бред, но я люблю тебя. Не знаю как давно, но люблю. Я всегда ищу взгляд твоих прекрасных ярко-голубых глаз, всегда наблюдаю за тобой, пока ты не видишь… — он положил руку мне на щёку, от чего сердце ушло в пятки. — Всегда думаю лишь о тебе и о том, какая я гнида. Я устал. Устал от самого себя. Я больше не могу делать вид, что желаю твоей смерти и ненавижу тебя, так как этим делаю больно ещё и себе. Пауль, прости меня за всё… Я конченый подонок, который не заслуживает прощения, но я должен был всё тебе сказать. Мне жаль, правда жаль. Взаимности я не прошу, это будет эгоистично с моей стороны. Взаимность мне и не нужна… Мне просто нужно было тебе всё сказать, без лжи и лицемерия. Сказать то, что я был в ахуе, даже в трихуе, ничего не сказать. Я не мог сдвинуться с места, в горле снова застрял ком, а в груди закололо. Рихард Цвен Круспе, желаемый многими девушками мужчина, а так же мной, делал то, что ему чуждо. Он извинялся. Он, мать его, просил у меня прощения за всё то, что мне сделал. Это же… Это уму непостижимо. — Рихард, какую дозу ты себе вколол? — Я знал, что ты мне не поверишь… — он убрал руку с моего лица и опустил полные болью глаза на песок. — Нет, я серьёзно. Какую дозу ты вколол, чтобы мне всё это сказать и думать, что это не взаимно? Каким надо быть идиотом, чтобы думать, что я тебя ненавижу? — Это ведь очевидно… — Для тебя одного, но не для всех. Всё, что было с моей стороны — это лишь защитная реакция. Я первым на тебя наезжал хоть раз, а? — Ни разу… — Ну, а я о чём? — Пауль, прости меня, прошу… Я поддался чуть вперёд и повернув голову Рихарда за подбородок, я поцеловал его в уголок губ. — Извинения приняты. Было ощущение, что Рихард вот-вот заплачет, поэтому ничего лучше не придумав, я снова поцеловал его. Тот опешил, но почти сразу ответил. Мы целовались робко, как школьники за гаражами, но затем поцелуй стал более напористым. Я обвил руками его шею, наши языки танцевали страстное и горячее танго, воздуха катастрофически не хватало. В этот момент я понял, что ничего лучше и желаннее поцелуев с Круспе в моей жизни больше не будет. Я был счастлив. Нет, я стал счастливым. Самым счастливым человеком на земле. Отдалившись, Рихард самодовольно ухмыльнулся, а я жадно хватал воздух. Он закурил, достал из чехла гитару и настроив, ударил по струнам. — Есть особые пожелания? — спросил тот слегка шепеляво, не доставая изо рта сигарету. — Спой что-нибудь своего авторства… Можно? — Тебе можно всё. Он начал дёргать струны, а затем бархатным голосом запел: — Separate from your affliction Feel alone when I look in your eyes I'm no longer your addiction A distant void reflecting in your lies Don't say a word Don't cry Я сидел и слушал его, слушал и наслаждался этим бархатным баритоном, который занял в моём сердце особое место. Он дошёл до припева: — You can't get enough Under your skin You can't get enough Drawing your sin You can't get enough Under your skin You can't get enough Enough… Внезапно Рихард перестал играть. Он посмотрел на свою тлеющую во рту сигарету: на ней сидела красивая ярко синяя бабочка. Такая же по цвету, как его глаза… — До чего никотин доводит — даже насекомые курят в какой-то степени, — сказал он со смешком в голосе. — Ты идиот… Ты идиот, которого я безумно люблю.