Нантаймори

- Блин, Чимин-а, весь чат на ушах, Чихён там хвастает, что высший ему цацку какую-то подарил дорогущую…. Аж, бесит… а ты мне опасно, опасно. – Джин расстроенно листает чат, почти не вчитываясь в восторженные писки омег, а телефон в его руках продолжает пиликать и пиликать, - пара свиданий, и до окончания института, я мог бы не искать себе работу… - Джин-и, ты правда готов переспать за парочку побрякушек? – Чимин неверяще смотрит на друга. - Ну, ты, прям, как скажешь… Я всё думаю, стоит ли продолжать ждать этого принца, так можно и до старости монашкой прожить. Где мне найти такого Тэмина, как у тебя? Чимин растягивает свои пухлые губы в улыбке при упоминании его альфы, теперь уже официально и по-настоящему. Чувства растекаются внутри теплой волной, а от воспоминаний вчерашнего вечера, когда они, уютно устроившись на диване болтали обо всем и ни о чем, просто делясь своими переживаниями, надеждами на будущее, внутри летают те самые бабочки, о которых так много говорил Тэ. Именно он первый, еще в старшей школе с таким упоением делился своими мечтами, встретить своего альфу, альфу который пробудит этих самых бабочек, который подарит омеге всего себя и всегда будет рядом – любить и оберегать. Чимин смеялся незлобно над другом и советовал перестать увлекаться чтением старых сказок на ночь, а больше обращать внимание на учебники. Но Тэхён оставался непробиваемым романтиком. Улыбка пропадает с лица так же быстро, как и появилась, потому что больше всего на свете Пак хотел бы поделиться всем, что он чувствует сейчас с Тэ. Джин отличный друг, Чимин его очень любит и ценит, но… он не Тэхён… Джин не прожил с Чимином под одной крышей почти восемнадцать лет, не делился последней припрятанной краюхой хлеба, когда их за непослушание наказывали лишением ужина, не спал в одной постели холодными зимними ночами, когда ветер задувал в щели старого здания, а одеяла не были способны сохранить достаточно тепла. Ближе Тэхёна у Чимина не было человека и, наверное, никогда не будет. Но он устал. Устал держаться за призрачную надежду найти. Когда Тэ пропал, Чимин был в ужасе. Он метался по городу, писал заявления, искал сам, ждал дома, но все напрасно. Только спустя пару месяцев, Тэмину удалось договориться за приличную мзду, получить записи с камер, которые немного приоткрыли занавесу тайны. Но ни полиции, ни другим инстанциям дела до пропавшего детдомовского омеги не было, Пака не желали слушать, слышать, даже помогать, исполняя свой долг. И тогда Чимин нашел работу, работу, где он мог встречать высших, где он пытался отыскать того высокого темноволосого альфу, в машину, к которому посадили лучшего друга. Кажется, что его душа со вчерашнего дня с диким скрежетом и болью рвется на две части, одна половина просит продолжать поиски и не сдаваться, верит в чудо и лелеет надежду, шепчет ночами, что все будет хорошо, что все получится. А вторая хочет просто жить. Жить, а не существовать, как он делал последние пару лет. Ночами его мучают кошмары, погружая разум во мрак страха и ужаса, подкидывая картинки изувеченного тела Тэ, или сны, как тот кричит и зовет Чимина, а Пак за непробиваемой прозрачной стеной рвется к нему. Он уже два года иногда вскакивает с криками в темноте комнаты, или просыпается со слезами. А утром, нацепив маску счастливого омеги тащится в институт, который уже давно перестал приносить столько удовольствия и желания учиться. Срывается в любой момент по звонку, терпел принюхивания Высших на работе. И все радостные моменты его жизни приправлены болью и отчаянием. Чимин хочет жить. Хочет любить и быть любимым, хочет найти работу по душе, вспомнить как мечтал стать воспитателем в детском саду, как желал сам когда-нибудь стать папой и подарить своему малышу всё, чего они с Тэ были лишены в детстве. - Чимин-а, ты чего опять завис? – Джин осторожно касается пальцем предплечья друга, не желая напугать. Пак нередко так зависает и дергается, когда его возвращают обратно в реальный мир. - Все хорошо, Джин. Прости, задумался, - Чимин чуть трясет головой, прогоняя набежавшие слезы. Вот опять, казалось бы, он должен чувствовать счастье и радость, а внутри грозовая буря из сомнений и вины. - Ладно… У тебя опять это странное настроение. Спрошу лучше завтра твоего жениха, нет ли у него свободных красивых друзей, - Джин слегка улыбается и поворачивает голову, отдавая внимание вошедшему преподавателю. – Надоело одному быть. Хочу любви и сказки. Чимин лишь улыбается в ответ. Он обязательно все расскажет другу, не прямо сейчас, институт не место для таких откровений, и не завтра, на вечеринке в честь дня рождения, но непременно признается в обмане и причинах, расскажет, что решил жить дальше, что почти влюблен в альфу, который столько лет рядом. Джин конечно будет дуться и кричать, но Пак уверен, что поймет, и простит. Может не сразу, но омега готов дать ему время, ведь Ким уже давно стал важным и нужным человеком, близким другом, и лучиком солнца, который даже не зная всего, помогает и поддерживает. А самое главное принимает Чимина такого, какой он есть на самом деле, любит и заботится по-своему. *** Чимин прощается с Джином на пороге института, тот ещё хочет заглянуть к преподавателю по психологии, чтобы до сдать работы и набрать дополнительные баллы к экзамену, а Пака ждёт такси, которое отвезет его на работу в последний раз. В душе несмотря на тяжелые мысли на паре, буря уже улеглась, и накатило какое-то невероятное спокойствие. Ему придется расстроить Сэджин-нима, и он знает, что оборотень не поддержит Пака в этом решении. «Ну, да наплевать», успокаивает себя омега и мысленно готовится к возможным спорам, где высший будет пробовать давить феромонами и пытаться манипулировать. Они слишком давно знакомы, чтобы с легкостью поддаться. Чимин подъезжает к высокому стеклянному зданию, и выходит. Здоровается с охраной и нажимает кнопку пятнадцатого этажа. Офис босса находится именно там, а каждый этаж выше отдан под рестораны в новомодных стилях, конференц-залы, а на самом последнем с огромной террасой и самым красивым видом на Сеул, который когда-либо видел омега, находится лофт в стиле хай-тек, где и придется сегодня работать Чимину. Жаль красивый вид на закат ему посмотреть не удастся. - Добрый день, Лиён, - Чимин вежливо кивает секретарю, и привычно интересуется, - у себя? - Да, Чимин-щи, ждёт вас. Вы, как всегда, вовремя. Пак предварительно постучав и дождавшись разрешения, заходит внутрь. - Седжин-ним, добрый день, - боссу Чимин кланяется, нагибая спину уже на девяносто градусов, но тут с ним, как и с любым оборотнем лучше чуть больше, чем попасть впросак, и ненароком оскорбить. - Чимин, как я рад, что ты согласился нас выручить! Ты подумал по поводу договора? - Седжин-щи, - Чимин снова кланяется, и его длинные темные прядки падают на лицо, сесть ему не предложили, поэтому он остается стоять, - об этом я тоже хотел поговорить. - Всё же решился? Два года вместе работаем, пора уже не однодневки заключать, а полноценный, давай скажем, на год? - Простите, Седжин-щи, как раз наоборот. Я хотел сказать, что сегодня мой последний раз. Мы с женихом решили двигаться дальше. Да, и у меня диплом на носу. Чимин в то же мгновение, как заканчивает говорить, чувствует, как сгущается атмосфера, а босс хмурит брови, будто пытаясь осознать, что только что услышал. Запах коньяка и шоколада становится гуще, но омега держится, хотя инстинкты внутри орут и просят склонить голову ниже и забрать свои слова назад. Общение с Высшими, если ты не готов соглашаться всегда и во всем, всегда такое. Сложно, практически на пределе душевных сил. Но Чимин никогда не давал себе слабину, и сегодня клянётся не сдаться. - Последний раз? Чимин-а ты вздумал разбить мне сердце? Раньше вам не мешала твоя работа… - Вы же понимаете, Седжин-щи, что нам приходилось идти… хм… на компромиссы…так сказать, - Пак чуть краснеет щеками, не в состоянии произнести слово «секс» при начальстве, для него это слишком личное, - а теперь мы оба больше не хотим… - Значит вот какой путь ты выбрал? Ты же знаешь, что с твоим ароматом, ты мог бы и оборотня себе поискать, а выбрал простого мальчишку клерка? - Простите, Сэджин-щи, но мы, простые омеги всё же больше полагаемся на сердце и чувства, - Чимин склоняет голову, он чувствует, злость босса, которая выплескивается феромонами, заполняя пространство комнаты, и с трудом держится, чтобы не согнуть спину ещё ниже. Чольпан, - зло бросает альфа, стучит пальцами по столу, - ладно, - нажимает кнопку коммуникатора и отдает приказ, - Лиён принеси стандартный договор. Однодневку. - Спасибо, Сэджин-щи, - Чимин, мысленно силится сбросить с плеч тяжесть недовольства Сэджин-нима, и неприязнь от брошенного оскорбления отлично в этом помогает, снова склоняется в поклоне, скрывая злой блеск глаз. Лиён тихой мышкой проскальзывает в кабинет, отдаёт Чимину в руки договор и так же, почти незаметно, исчезает за дверью. Пак присаживается на широкий диван с расположенным рядом низким столиком, как раз для таких моментов, когда надо что-то подписать, или уважить важного гостя, Чимин и сам, когда в первый раз вошел сюда, удостоился такого радушного приема с кофе и небольшими пирожными. Такого больше не случалось, хотя может оно и к лучшему, заводить дружбу с оборотнями себе дороже. Омега берет ручку, по привычке крутит ее в пальцах, и перечитывает контракт. Он делает это каждый раз, у Чимина нет ни единой причины доверять высшему, как бы тот все эти годы не старался расположить Пака к себе. Не прочтешь, подпишешь, и потом никогда не докажешь, что это по незнанию, по глупости. Сохи его особенно предупреждала о внимательности в словах и документах, которые подписываешь с оборотнями. Ручка во второй раз падает на стол, и Чимин понимает, что читает, но даже не разбирает, что написано, а буквы прыгают перед глазами. Слишком злится. «Чольпан» - оскорбление, так презрительно оборотни зовут всех, кто не умеет обращаться в зверя. Оборотень без половины души. Будто нынешнее поколение виновато в том, что их предки когда-то выбрали развитие и прогресс, и потеряли способность превращаться в волка. На самом деле никто не знает в какой момент — это разделение началось, и что послужило катализатором. Ученые уже давно выяснили, и это лишь укрепляло власть оборотней, что раньше все люди имели не только вторичный пол, но и вторую, звериную ипостась. Всемирно известные историки и археологи до сих пор строят догадки, выступая на научных форумах с неопровержимыми доказательствами, почему же так кардинально разделилась раса зверо-людей, но теорий, которые они выдвигают слишком много, а правда, возможно, известна только оборотням, но делиться ей Высшие не торопятся. Чимин немного интересовался этим, и ему кажется, что предположение, о том, что именно прогресс и развитие в течение веков, даже тысячелетий, все более отдалял большинство их предков от их звериной формы. Руки, куда сподручнее для строительства домов, лечения и земледелия, чем лапы и острые зубы. Одно время, это даже называли эволюцией, а оборотни, без второй ипостаси стали звать себя людьми, и, хотя некоторые животные черты и повадки остаются при них до сих пор, тогда всем хотелось верить, что именно люди - высшая точка развития. Правда длилось это недолго, до тех пор, пока оборотни не пришли к власти. И хотя переворот произошел всего пару веков назад, доподлинно, причина, по которой высшие развязали войну с остальным населением, не известна. Говорят, что, возможно, кто-то кого-то убил, и те не стерпели, а может причина в том, что не поделили территории, но факт остается фактом, люди со всеми атрибутами прогресса и развития, оружием и, главное, огромной численностью населения не справились в этой войне. Проиграли и потеряли возможность самим решать, куда пойдет их история. Именно в той войне, на удивление не такой долгой и кровопролитной, всем стало ясно, что оборотни превосходят людей на порядок. Обладая не только выносливостью, острым слухом, зрением и обонянием, на пару с ускоренной регенерацией, вожаки стай и старейшины оказались ещё на редкость хитры и умны. И когда противостояние вошло в свой пик, и людям показалось, что победа близка, они внезапно лишились своего самого главного преимущества, оружия и военной техники. Уже позже стало понятно, что оборотни, давно предугадывали такое развитие событий и подстраховались, оплетя своей шпионской сетью все самые важные точки производства, да и в правительстве людей оказалось не мало их соглядатаев. Для простого народа, закончившаяся война была скорее благом, альфы, мужья и дети, вернулись домой живые. На время все затихло, но в воздухе витал страх, никто не знал, как оборотни или Высшие, как они практически приказали называть их, закрепив это на законодательном уровне, теперь изменят их мир. Уже два столетия, именно Высшие руководят большинством государств на планете, только они могут занимать посты в правительстве, только они могут возглавлять и владеть заводами и другими производствами - вся власть и большая часть финансов сосредоточена в руках оборотней. А люди смирились, привыкли, чувствуя силу, мощь и единство стай, хотя до сих пор иногда из подполья вылезают оппозиционеры, пытающиеся изменить положение дел. Но все их попытки разбиваются обычно ещё в самом начале, ведь чтобы воевать с кем-то, необходимо обладать информацией о противнике. Жизнь, привычки и обычаи оборотней для людей тайна, только немного общей информации и строго прописанные правила общения и запретов. Стаи, даже их количество не известно, обитают на закрытой для людей части страны. Президент, министры и все прочие Высшие, возглавляющие правительство, обитают в отдельном районе города, выстроенном специально для них, да и то, только на срок своего избрания. А об их шпионской сети, среди людей ходят легенды. Чимину чудом удалось узнать чуть больше, что и помогало ему в течение этих двух лет работать на своих условиях, и не попадать в зависимость от босса, его настроения и цены, что могли предложить клиенты за контракт омеги. Чудо звали Сохи, и она была любовницей высшего около десяти лет. В тот вечер, когда они встретились, убитый новостью о том, что Тэ забрал и увез в неизвестном направлении какой-то Высший, он совершенно для себя неожиданно, оказался в небольшом барчике на окраине города. Чимин помнит, как надежда, которая вспыхнула, когда Тэмину удалось выцепить записи с камер, разбилась о реальность дорогого автомобиля с водителем и высокого, черноволосого альфу, который увозил друга в неизвестном направлении. Сомнений в том, что это оборотень не было. То как он вел себя, как дергал крыльями носа принюхиваясь, и как решительно направился к Тэхёну, успев подхватить внезапно сомлевшего омегу на руки, буквально кричало об этом. Да и по камерам удалось отследить, что машина скрылась на территории Высших. Чимин просто выпивал шот за шотом, пытаясь хоть немного уменьшить боль внутри, сидя в углу, за самым дальним столиком и роняя слезы на заляпанный стол, когда к нему подсел омега лет сорока. Сохи, а именно так ее звали, сказала, что у нее не было сил просто наблюдать за явно чем-то расстроенным мальчиком, и Пак, неожиданно даже для себя, вывалил незнакомке всю правду. Тогда Сохи предложила выход, где и как можно встретить Высших, отметив сложный и интересный аромат Чимина. А ещё поделилась знаниями об оборотнях. А на вопрос Чимина, откуда она так хорошо разбирается в Высших, рассказала, о своей горькой истории любви. Любви Высшего и простой омеги, десяти годах ее счастья, и горького послевкусия, когда все испарилось как дым, стоило оборотню встретиться со своим истинным. Чимина тогда очень удивила новость о том, что оборотни всё ещё способны встречать предназначенного, ведь простые альфы и омеги вместе со второй ипостасью утратили возможность распознать своего истинного, слишком мало животного в них осталось. Запахи людей обычно более блеклые, не такие выразительные, как у оборотней, и чаще всего состоят лишь из одной неяркой ноты, а нюх давно потерял былую остроту. Да и течки с гонами уже долгое время перестали будить животные повадки, а подавители отлично справлялись и облегчали жизнь. Поэтому в вопросах отношений людям оставалось только ориентироваться на собственные чувства и ощущения. Чимину это казалось более правильным и настоящим, чем животная привязанность к своей паре только из-за идеально подходящего запаха, возможность выбирать сердцем, а не инстинктами. С Сохи они больше никогда не виделись, номерами обменяться не додумались, а найтись двум почти незнакомым омегам в городе практически невозможно, да и надобности не было. Хотя Чимин часто ее вспоминал и мысленно благодарил за знания. Чимин зажмуривает глаза, пытаясь привести свои эмоции в порядок, сейчас не время и не место, чтобы терять концентрацию, и снова вчитывается в контракт. Тот, на счастье, не преподносит сюрпризов в виде дополнительных пунктов и мелкого шрифта, как обычно четко прописано время работы, отсутствует возможности и права передать его, и Пак ставит свою подпись в самом конце, почти тут же вставая. - Иди, - недовольно выдыхает босс, который все это время, пока Пак читал договор, что делал из раза в раз, сверлил омегу взглядом, - Сумин уже ждет тебя. И зайди после. - Седжин-щи, я правда благодарен за всё, что вы сделали для меня за эти годы, за возможность работать, за понимание, но не уверен, что стоит… - Ты, Чимин, решил неуважение ко мне проявить напоследок? Разве я обозначил причину для своей просьбы? - Нет, простите Седжин-щи, просто я договорился о встрече после работы, а вы знаете, как я стараюсь быть пунктуальным всегда. Мне казалось, вы тоже ценили это мое качество. - Ладно, твоя взяла. Я хотел узнать, нет ли в твоем окружении омежек с таким же сладким запахом, как у тебя. Мне придется теперь придумывать, что делать с заказами, которые планировались тебе. - Ммм… нет, простите ещё раз, Сэджин-щи, к сожалению, все мои знакомые с однотонными ароматами, - Чимин на самом деле этому рад, это у него была причина тут работать, но советовать кому-то, нет, увольте. При всём его уважении к Ли Сэджину, а за годы работы он стал уважать этого альфу в возрасте, добровольно направлять омег в лапы к Высшим он не станет. Это Чимину повезло, его аромат, сложный, раскрывающийся постепенно, позволил ставить условия договоров-однодневок, но он знал омег, которые сидели тут на трехлетних контрактах, и которых частенько перекупали другие высшие на выходные или неделю. - Жаль. – Альфа хмурится и переводит взгляд на вибрирующий на столе смартфон, - а теперь беги, а то не успеешь подготовиться. Сегодня слишком важный вечер. Чимин кланяется и покидает кабинет, как можно скорее. Один вечер, один выход, и он будет свободен. Омега, впервые за долгое время ощущающий внутри себя смесь предвкушения, счастья и томительного ожидания, думает о том, что же интересного им на вечер приготовит Тэмин, который загадочно сверкал глазами утром, провожая Чимина в институт. Спускается на десяток этажей ниже, выбирая воспользоваться лестницей, а не ожидать один из лифтов, в царство, где властвовала Сумин. «Гримерка», как за глаза называли его омеги агентства. - Чимин-а, солнце мое, отрада глаз моих, - Сумин, только завидев омегу, сразу же устремилась навстречу, - как ты, дорогой? - Прекрасно, Сумин-нуна. Сегодня даже лучше, чем обычно! – Чимин растягивает губы в искренней улыбке. Нуну он обожал, веселая, легкая, способная превратить даже самого несимпатичного омегу за пару часов в бриллиант. - Есть причины? – Сумин играет бровями, ласково утаскивая Чимина в сторону специальных душевых, - Эпиляцию давно делал? Маникюр? Педикюр? - Три дня назад был сразу на всех процедурах, ты знаешь, нуна, я ответственно подхожу к делу. - За это тебя и люблю, - Сумин подмигивает омеге и чуть подталкивает в спину, - давай быстренько на очистку, а потом я жду подробнейший рассказ! Давно я не видела тебя в таком прекрасном настроении. Из душевых Чимин выходит в уже наброшенном на худенькие плечи хлопковом халате, и сразу же идет к креслам. - Чимин-а, всё-таки ты невероятный любимец судьбы, твой аромат…ммм… обожаю его, а в купе с твоими темными густыми волосами, этой точеной фигуркой и кукольным личиком, - омега вертит Чимина в кресле, придирчиво оглядывая кожу, и прикидывая, нужно ли что-то чуть подправить, чтобы сделать картинку идеальной. - Скажешь тоже, нуна! Для этой точёной, как ты говоришь, фигурки, мне приходится пахать после института в зале для танцев не меньше трех раз в неделю, и крайне придирчиво выбирать еду. - Ой, ладно тебе! Как будто ты свои танцы не обожаешь всей душой! Расскажи мне ещё, как ты страдаешь, - Сумин оглядывается, нет ли кого рядом, она этих маленьких злобных омежек, которых нанимает Сэджин-ним, не боится, но Чимина бережет от их злых языков, и продолжает, - сам знаешь, есть тут экземпляры, которым не помешало бы немного потрудиться над собой. Но не мое это дело, думаю босс и сам разберется. Чимин хихикает, позволяя омеге привычно осматривать его тело, одновременно смазывая его нежнейшим кремом без запаха, лишь добавляющего сияния коже. - Пойдем в отдельный кабинет, я тебя разрисую сегодня сама, а ты поделишься новостями, которые заставляют тебя так счастливо улыбаться. - Ох, нуна, боюсь ты не обрадуешься, - хитро улыбается Пак. - Ты нас покидаешь? Дожал тебя Тэмин? – Сумин спокойно отодвигает кисточку от тела Чимина, чтобы не испортить рисунок, а потом подпрыгивает, слишком бодро для своего возраста, но в нуне, Пак всегда это знал, живет маленький сгусток энергии, которому он даже по-доброму завидует. - Ну, дожал не то слово, - продолжает после осторожных объятий отвечает омега, - мы пришли к согласию, поэтому сегодня мой последний раз! - Я, конечно, буду скучать по тебе, Чимин-а, но я рада, - тепло улыбается Сумин легкой рукой нанося нужные мазки, - не место тут таким красивым омежкам, как ты! Я все боялась, что какой-нибудь высший утащит тебя несмотря на все предосторожности. Надеюсь, твой Тэмин как можно скорее пометит тебя своим запахом, и ты будешь с ним счастлив. - Я буду очень стараться, нуна, - с немного грустной улыбкой говорит Чимин, - и по вам буду скучать, и по вашему царству. - Ну, ничто не мешает тебе навещать меня здесь, босс, если захочешь, и не узнает! Так что вдруг какое важное мероприятие, бегом сюда, я из тебя сделаю самую сладкую конфетку. - Спасибо, нуна, ты знаешь, как я тебя люблю! - Маленькая подлиза, - Сумин наносит последние штрихи, и усмехаясь говорит, - и я тебя люблю цветочная ванилька. А теперь тебе нужно подождать пока рисунок обсохнет, а потом надевай это ваше непотребство и халат, я тебе их тут оставлю, и поднимайся на служебном лифте на последний этаж. Хотя, что я воздух сотрясаю, ты и так все слишком хорошо знаешь. Чимин несдержанно хихикает, нуна всегда так отзывается о нижнем белье, которое состоит из небольшой полоски ткани, полностью покрытой стразами и ниточек, которые просто удерживают её на теле. Но Чимину не нужно много ходить, а во время работы, все, что демонстрировать не хотелось бы, будет прикрыто. - Дохихикаешься мне, - притворно грозит омега, - приду сегодня сама цветы правильно разложить. Ох, Чимин-а, эти клиенты ждут в гости какого-то особенного Высшего. Поговаривают, что он владеет многими производствами по всей стране, и возглавляет кабинет министров по торговле. Ты там как обычно, будь аккуратен, пожалуйста. - Буду, обещаю, - Чимин тихо сглатывает, напрягаясь от новой информации. Это не самая приятная новость на сегодня. Чем выше статус Высшего, тем они обычно наглее, и тяжелее их феромон. Если что-то пойдет не так, придется очень постараться, чтобы выкрутиться. *** Традицию «Нантаймори» принесли в мир людей сами оборотни. Поговаривают, что так в древние времена отцы-альфы привлекали внимание потенциальных женихов, приглашая тех в дом и подавая в конце ужина главный десерт на теле сына-омеги. Лицо обязательно было скрыто маской, оставляя на обозрение только глаза и губы, а пленительный чистый запах придавал десерту особенное наслаждение. Сам десерт дайфуку, небольшую рисовую булочку с начинкой из тертой дыни и кусочков мелких фруктов, располагали на небольшом листе лотоса ближе к месту, где сосредоточение аромата омеги наиболее сильно, в ямке ключицы, ближе к запаховой железе. Люди, не зная истинного значения, а может наоборот пытаясь привлечь оборотней, охочих до сложных ароматов, уже несколько десятков лет использовали, как заключительный штрих для сделки. Если прийти к договоренности удавалось, то оборотня приглашали в отдельную комнату, где Высший уже решал, готов ли он съесть этот десерт и негласно подтвердить свое согласие подписать договор или нет. И запах омеги, на котором и подавали дар играл особую роль. Чимину все эти условности казались глупыми и наигранными, но именно таким своеобразным блюдом он и работал. Платили за это прилично, а возможность увидеть высших была именно тем, чего он так жаждал. Высматривая на каждой встрече, прячась за шторкой, нет ли среди них того, кто увёз Тэхёна. Сегодня он поищет его в последний раз, в груди снова немного тянет от вины, а внутри сплетаются сожаление и радость, но омега старается успокоить себя, медленно вдыхая и выдыхая, ведь его запах обязан быть сладким, а не горчить, ярко демонстрируя душевные терзания Чимина. - Чимин, опять подсматриваешь? – Сэджин, внезапно появившийся в подсобной зоне, напугал омегу своим громким шепотом прямо около, тут же зардевшегося, уха, - если тебе так интересны альфы из высших, то может не стоило выбирать своего жениха? А любезно попросить меня поискать кого-то среди наших? Не высокого чина, конечно, все-таки ты не омега-оборотень. - Что вы, Сэджин-щи, мне просто любопытно. Ваши традиции и поведение очень отличаются, а мы омеги склонны к любопытству, - Чимин пытается прикрыть улыбкой нервозность, и отходит от шторки. Его тело, расписанное золотыми причудливыми узорами, мерцает в полутьме. - Любопытство… Интересно… а я всё думал, кого ты каждый банкет выискиваешь? – Сэджин даёт понять, что не поверил словам омеги, но и настаивать не будет. – Они почти пришли к соглашению. Направляйся в комнату, Сумин украсит тебя цветами жасмина, чтобы подчеркнуть твой собственный аромат. Чимин отворачивается, и кривит лицо. Омега был уверен, что вся эта традиция, если слухи верны, только унижает омег, как будто кроме запаха в них не было ничего более ценного, ничего, что могло бы тронуть сердце и душу высшего альфы и привлечь его зверя. Ему больше по душе, как люди выбирают себе пару, позволяя сердцу решать, достойный ли рядом с тобой альфа или нет, наблюдать его привычки, видеть поступки. А не отдаваться животной сути и примитивным инстинктам. Расположившись на столе, где нуна самолично раскладывает вокруг него цветы, а после располагает дайфуку, Чимин не может поверить, что это действительно последний раз, когда ему придется демонстрировать свое почти обнаженное тело незнакомцу. Пусть маска и скрывает большую часть лица, оставляя видимыми только его пухлые, обильно намазанные розоватым блеском губы, Чимин стыдился каждого раза, когда ложился на этот стол, покрытый яркой тканью и украшенный цветами и листьями. Облегчение расползается теплой волной по телу и уставшей душе, заставляя ноты туберозы, которую редко кто может почувствовать в его аромате, обычно заглушаемую яркой ванилью и густым жасмином. Сумин суетится, заканчивая свою работу, кладет на специальную тарелочку рядом изысканные металлические палочки, только ими альфа может взять с тела свой десерт, поправляет маску на лице Чимина, и, улыбаясь ободряюще напоследок, выходит из комнаты. Пак знает, что лежать ему не меньше пятнадцати минут, чтобы комнату, предварительно очищенная от любых запахов, заполнили нотки его аромата, и расслабляется, стараясь думать только о хорошем. Если он сорвет сделку, добавив горечи, босс его по голове не погладит и скорее всего урежет выплату за этот вечер, а то и совсем лишит. А Чимин на эти деньги очень рассчитывает, омега присмотрел в подарок Тэмину красивые статусные часы, которые хочет подарить альфе в благодарность за годы помощи и знак своей симпатии и радости, что они теперь вместе. Дверь негромко скрипит, и чей-то грубый старческий голос заискивающе говорит: - Прошу вас, господин Мин, примите наш дар, в надежде на долгое и плодотворное сотрудничество. Чимин прикрывает свои карие, цвета каштанового меда, глаза, и мысленно фыркает. Как же этим альфам нравится прогибаться перед Высшими, а потом строят из себя властителей мира. - Оставь меня, - омега слышит глубокий низкий голос, от которого по позвоночнику пробегает волна мурашек, а соски призывно напрягаются, заставляя стыдливо застонать, слава богам, что всё ещё про себя. - Как тебя зовут, дарэ сонмуль? – спрашивает Высший, и почему-то Чимину кажется, что тот с трудом сдерживает гнев. Омега чувствует, как в комнате сгущаются злые феромоны, а в воздухе витает яркий запах кедра и горьковатого табака, вытесняя его, сладковатый и легкий. Чимин усилием воли заставляет себя не дрожать, не поддаваться. С ним нельзя разговаривать, нельзя трогать, и ответить на вопрос оборотня, он не имеет права. Пальчики на ногах чуть поджимаются, а альфа продолжает давить своей силой. Просто чуть потерпеть, до окончания времени контракта осталось не больше пары минут, твердит, как мантру, про себя. - Я не люблю спрашивать дважды, - гневные нотки проскальзывают в голосе альфы, но Чимин продолжает неподвижно лежать, лишь чуть сильнее сжимает губы. Мысли мечутся в голове. Только бы справиться, только бы выдержать. Что вообще этому Высшему от него понадобилось? За все два года работы у Сэждин-нима, чего только не было, но такое с ним случается впервые. Самым краешком сознания, которое не занято внутренней борьбой не подчиниться, омега внезапно осознает, как странно реагирует его тело на этого господина Мина, и это тоже впервые. Внезапное возбуждение, накатывающее волнами, заставляет Чимина мысленно заскулить, умоляя время лететь скорее. Такую гамму ощущений он не испытывал даже с Тэмином, когда они вчера практически соприкоснулись губами, вовремя вспоминая, что поцелуи под запретом. А когда высший наклоняется, шумно вдыхая аромат омеги у самого основания шеи, Пак не справляется и тихий стон срывается губ. - Как же ты пахнешь, боги! – омега чувствует, как оборотень губами прихватывает десерт, не позволяя себе коснуться даже малейшего участка кожи, и чувство, что если он ещё не сдал себя с потрохами стоном, то ещё немного и альфа точно догадается обо всём, когда, как его называет Сумин-нуна, непотребство, не сможет скрыть его возбужденного члена. Раздается стук, дверь снова едва слышно скрипит, и знакомый коньячно-шоколадный запах Сэджин-нима доносится до Чимина, немного разбавляя, заполнивший комнату давящий кедр и табак. - Прошу прощения, но омеге пора возвращаться. Я рад, что вы приняли дар господина Ли. - Мне необходимо с вами побеседовать, - рычит альфа, который явно вне себя оттого, что его прервали, - сейчас же. - Прошу тогда в мой кабинет, - Седжин-ним откашливается, а Чимин, подглядывая сквозь чуть слегка приоткрытые глаза, видит расплывчатые фигуры двух темноволосых мужчин у проема двери. Стоит альфам выйти за дверь, Чимин почти тут же вскакивает, не заботясь о красиво уложенных цветах, и стонет, внутри все горит от сладкого возбуждения. - Какого, блин, дьявола, - шипит Пак себе по нос, - что он со мной сделал? К счастью, через минуту или две заходит нуна, накрывает пледом и утаскивает несопротивляющегося, и, находящегося в какой-то прострации, омегу за собой. - Скорее, Чимин-а, скорее! – Сумин быстро идёт по коридорам в сторону лестницы, - тебе надо уезжать, и как можно скорее. Я не готова брать такой грех на душу. - Почему? - Голос Пака дрожит от холода и пережитых ощущений, а возбуждение понемногу отпускает из своих тисков, стоит ему перестать ощущать вокруг себя густые и сильные кедровые и табачные нотки. - Седжин-ним, чтоб ему, попросил меня забрать тебя из комнаты, но я успела услышать кое-что. Тот альфа, Высший, требовал у него твоё имя и твой контракт. Он был в таком бешенстве. Что ты натворил? – Нуна спрашивает немного задыхаясь, пока они стремительно проходят пролет за пролетом, - видела я уже одного такого, только омеге не повезло, у него был годовой контракт… не желаю увидеть тебя в таком же состоянии, в каком тот вернулся от Высшего. - Ч…что! – Чимин вздрагивает, и ускоряется, почти догоняя нуну. – Я ничего не делал, и мой контракт на сегодня закончен… - Думаешь они не найдут лазейку? – кидая скептичный взгляд на Чимина, говорит Сумин, - сейчас пулей натягиваешь хоть что-то, и бегом домой. Я дам тебе свою машину. Надеюсь тебе удастся незаметно уйти. А Тэмину своему скажи, если уверен в нём на все сто, пусть пометит тебя уже сегодня. Они наконец-то оказываются на третьем этаже и влетают в кабинет Сумин, где Чимин суетливо, даже не переодеваясь в свое белье, натягивает джинсы и толстовку на голое тело, - майку свою прихвати. Тут не должно остаться ничего с твоим запахом, балбес. Пак кивает, хватает майку и сумку, а Сумин добавляет, протягивая ключи: - А если не уверен, скройся хотя бы на пару дней. Надеюсь Высший поостынет и забудет. Чимин берет связку, и теряя драгоценные секунды, целует Сумин в щеку, выдыхая немного отчаянное «спасибо». - По лестнице, Чимин-а. Машина на парковке, синий хёндай палисад, стоит немного сбоку, как знала, как знала, - голос нуны становится тише и тише, пока Чимин со всех ног несется вниз к парковке, к свободе.