Ἀπόλλων
Аполлон был лучом света в бездушии современного мира. Он громко смеялся по вечерам очередной пятницы из-за комедийного ТВ-шоу, идущего по телевизору, и не менее громко плакал из-за душещипательной мелодрамы. Исправно встречал тебя после работы или подработки и игнорируя любые протесты, закидывал на свою спину, сыпля глупыми шуточками всю дорогу до дома. И любил так отчаянно, так навязчиво, так преданно, как не мог изобразить ни один пылко влюбленный мужчина. Потому что Аполлон был… богом. «Только тс-с-с, это секрет», — прикрывая один глаз, шутливо прижал свой палец к своим губам горе-шутник. Когда ты подыгрывая его игре, с придыханием спрашивала, сплетаясь с ним всем своим телом, была бы его любовь настолько же сильной, как во времена самого пика его силы. Аполлон моргал, до хруста сжимая твои ребра и поднимая на тебя взгляд растопленного золота, шептал только одно: «Беги». Мало ли тебе было известно, что однажды по вине гнусно предложенного кем-то артефакта Кроноса ты действительно проснешься во времена Троянской войны. — Аполло, — радость от долгожданной встречи застревают у тебя в горле от глубокой интенсивности чужого взгляда. Ты никогда не видела его таким. Одетого в шелк греческих одежд, смотрящего на тебя без грамма приевшейся нежности и лучившегося в смертоносно опасном свете. Свет Аполлона никогда не причинял тебе вред. Но сейчас твоё тело пропитывались противным слоем липкого пота лишь от одного его присутствия. Ты пытаешься вновь, поднимая на него полные затаённой надежды взгляд: — А-аполл… — Беги. В золотых глазах впервые выступил намек на жалость, прежде чем он вернулся к первобытному дикому голоду. Ты сглотнула. И побежала.Ἄρης
Греки могли быть глубоко уверованы в существование высших сил и Пантеона олимпийских богов, но ты нет. Именно поэтому перед решающим днём священного жертвоприношения ты собиралась сбежать под покровом утешительной ночи. Да, тебе было жаль ахейскую принцессу, чье тело ты не по свое воле заняла. Да, тебе стоило бы быть благодарной за предоставленное жилье в роскошном замке без надлежащего туалета, всегда накрытого едой стола и чистой воды. И да, горе царя и царицы возможно будет безутешным. Но это не отменяло того факта, что ты не горела особым желанием становиться мертвой невестой какого-нибудь не существующего божка. И хоть твое перемещение в этот мир иначе чем «происками злых богов» было не назвать, ты не собиралась отступать от своих слов. Древние греки были спятившими культистами, ну а ты законченной атеисткой. — Значит ты хочешь сказать, что бежала со свадьбы, из-за того что ты придерживаешься лжеучения? — несмотря на наличие грозного шлема, ты могла представить, как воин за ним закатил глаза. — Не лжеучения, а чистой логики понятных вещей, — нахмурившись, поправила ты его, на мгновение позволив себе забыть о том, что тебя захватили в плен. Его тяжёлые доспехи издал резкий противный шум, когда он подошёл к тебе ближе и задрал подбородок, вглядевшись в злость твоего лица: — Либо ты потеряла свой ум, либо страдаешь от чрезмерной храбрости, раз уж ты не следишь за языком в присутствии своего бога. — Пф, — фыркнув, ты не в силах терпеть творящийся театр абсурда и дальше, подтянулась на носочках и просто смахнула с его головы шлем. Не ясно отчего именно повисла звенящая тишина. От священного ужаса перед реакцией лжебога или от шока перед безумием твоих поступков. — Ха, подловила! Думаете, я так легко поверю, что этот мальчонка Арес? — указала пальцем на тонкие черты его лица и большие с интересом наблюдавшие за тобой рубиновые глаза. — Ни для кого не секрет, что лицо Ареса усыпано отвратительными шрамами и свой шлем он носит, чтобы скрыть свое уродство!Ἀΐδης
Ты могла бы обвинить всем археологические раскопки или свое неутомимое любопытство, подталкивающее тебя на изучение предметов из древнего мира. Могла бы сказать, что руководитель экспедиции должен был обеспечить твою безопасность. Но захватывающее с ног до головы волнение было сильнее любых злых спутанных чувств. Ты действительно оказалась в Древней Греции. Во времена, когда люди превозносили греческих богов, чье непоколебимое высокомерие и безжалостная жестокость уже давно превзошла человеческую. Ну или по крайней мере ты так… считала. — Кто ты? — второй раз вопросило воплощение смерти, величественно восседающее на сотканном из золота троне, утопая в мрачной роскоши торжественного зала. Почувствовав, как с виска скатывается капля пота, ты нервно проследила за танцующими тенями под алыми ламбрекенами. — М-мое имя… Т.И., Ваше Величество, — проблеяли твои дрожащие от всепоглощающего страха уста. Давящее ощущение нависшей над тобой угрозы не могло подделать ни одно живое существо. Благодаря чему ты знала. Перед тобой предстал сам… бог. — Ты подвластна мне и… моему царству, — задумчиво произнес Аид. — Что за угрозу ты в себе несешь, смертная? — Я-я всего лишь скромный член экспедиции на развалины бывшего греческого города, — низко склонившись, покаялась ты. — События моего времени опережают нынешние примерно на пять тысяч человеческих лет… П-прошу пощадите. О помощи ты даже заикаться не смела. — Зачем мне спускаться до помощи простого человека? Несмотря на то, сколько мифов о правлении и рождении Царя Подземного Мира тебе было известно, ты не могла быть уверенна ни в одном из них. Кроме одного своего крайне дерзкого, но наивного предположения о том, что бог смерти мог быть… — …одиноки. Е-если вы одиноки, я могла бы составить вам временную компанию.Διόνυσος
Дионис был позорным пятном на безупречности твоей репутации. Бог, одёрнувшийся от свой жены в пользу обыкновенной смертной. Мужчина, что предпочел верности бочки вин, гуляния и вульгарных женщин. Ты стыдилась его. Ты ненавидела его. Ты сожалела, что из всех богов выбрала именно его. Возможно бремя сожалений было достаточно сильным, чтобы тебя перенесло в прошлое. Возможно, почивший Кронос внял твоим молитвам и отдал должное родственным связям. Главное то, что даже когда тебе дали второй шанс, ты не могла унять силу своих чувств. — Ты… действительно собираешься спуститься на Землю? — недоверчиво спросил Арес. — Ради того, чтобы защитить бастарда моего отца? Игнорируя гнусный шепот олимпийцев, ты задрала подбородок, взволнованно глядя за медленно наступающим к безвольно лежащему телу Гидрой: — Он умрет. — Таково его испытание, — напомнил Аполлон. — Он мог родиться богом, но это не отменяет фактор его рождения в виде человеческой матери. Он станет твоей погибелью. Он всю жизнь был редкостным разгильдяем и тем ещё подонком. — Он может умереть, — сказала ты больше себе, чем другим и… прыгнула в пропасть. Потому что в первую очередь Дионис был твоим разгильдяем. Знал он того или нет.Ἔρως
Эрос олицетворял собой твою личную клетку. Украшенную множеством дивных цветов, подслащенной такой сладкой ложью, что она легко затуманивала взгляд, и построенной с присущим богам перфекционизмом. Он заточил тебя в клетку одержимой любви. Ты вставала с первыми лучами рассвета, думая о его очаровательной улыбке. Проводила дни, не в силах найти себе места без его успокаивающего присутствия. И закрывала глаза глубокой ночью, нетерпеливо дожидаясь утра, чтобы вновь полюбоваться его ликом. Ты была влюблена и проклята одновременно. — Нет… — Что такое? — растерянно моргнул случайно попавший в мглу пещеры, в которую ты себя добровольно заточила сразу же как узнала о чудодействующем перемещении в прошлое. — Я… Я тебя чем-то обидел? — Н-не приближайся! — закричала ты от звука всплесков подземного озера, в центре которого дрожала его светлая хрупкая фигура. — Прости, нимфа, я-я упал во время полета и никак не хотел… — искренне покаялся он. — Тогда уходи. Если ты правда сожалеешь об этом, ты уйдешь. На мгновение в пещере повисла напряжённая тишина. А после он открыл рот и самоотверженно встретил твой полубезумный, отчаянный взгляд: — Я уйду. Но вернусь завтра.Ποσειδών
— То есть ты хочешь сказать, что я реинкарнация твоей погибшей возлюбленной, которая с помощью твоего артефакта «Кубка океана» переместилась назад в прошлое? — подвела итог ты сложного мысле-анализа. Тиран морей и землетрясений имел совесть быть недовольным твоим умозаключением. — «Любовницей», а не возлюбленной, — не в первый раз поправил он тебя, неприязненно кривя губы. — Я бы никогда не влюбился в какую-то смертную, будь она хоть трижды предначертанный мне партнёром. — Но она… То есть я была королевой пиратов! — встала ты на защиту своей предыдущей реинкарнации. — Я встречал женщин лучше, красивее и умнее, — с нескрываемой злостью прошипел Посейдон, возвышаясь над тобой надвигающейся волной. — Я встречал людей, которые жили дольше. Я… Я имел жен, которые претили мой взгляд веками… Но она не прожила даже пятисот лет. Внезапно его устрашающий вид стал приобретать уязвимые ноты. Ты сглотнула и под интимностью момента прошептала взволнованное: — Тогда… Зачем здесь я? — Я учел все ошибки и понял что дал ей слишком много свободы воли, — очертив линию твоих губ, Посейдон мрачно улыбнулся. — Теперь я не буду так небрежен. В прошлый раз я подарил ей Атлантиду. В этот раз я подарю тебе… Себя.