(у)божество

Серёжа никогда не любил прикосновение и любую тактильность. Ни от друзей, ни от прохожих, ни от родных, он не видел в этом нужды. Когда в очередной раз слушал нытье людей, о том, какой у них сильный тактильный голод, и не хватает человека рядом, не понимал. Что такого неимоверного в этих блядских объятиях, поцелуях? — Серёженька, обними бабушку, она уезжает. — Всегда говорила ему женщина, которая являлась матерью семилетнего мальчика. А тот всегда назад отойти пытался и головой вертел в разные стороны, не хотел он этого делать. А мать всегда заставляла, то её саму поцеловать перед сном, то обнять гостей на прощание, которых он, кстати, видел первый и последний раз. Но после появление Кира всё меняется. Акума по началу тоже от него шарахается, говорил мол «да не тактильный я, не трогай» или «отношения можно спокойно строить и без физической связи». Курсед быстро его на правду вывел, когда того в объятия силой затянул, а тот лишь сильнее прильнул к телу чужому, пряча лицо в ладонях. Вот тогда облик «не тактильного» с треском ломается, но исключительно когда Кир рядом. Теперь Серёже хочется обниматься, но только с Киром. Темноволосый до безумия нуждался в касаниях только одного человека. Спят они исключительно в обнимку и в одно время, иначе Акума не уснет, и всю ночь будет вертеться по кровати. Ссорятся иногда из-за того что Курсед играет часто, вместо того чтоб лежать в обнимку и целоваться. Серёжа ему компьютер во время катки выключал со злости, по себе зная что это пиздец конкретный, Кир его после таких выходок по головке, конечно, не гладил, только орал чтоб тот из комнаты съебался с глаз его, и побыстрее. Акума потом первый извиняться приходил, шептал тихое «извини» и снова обниматься лез. Серёже не нравилось то, что парень играл в ебанную доту всегда, особенно когда Акума уже хотел пойти спать, но без чужого тела рядом и пары поцелуев в лоб, он нормально не засыпает. Однажды Курсед решил что будет хорошей идеей уложить темноволосого спать, и пойти спокойно играть ночь напролет, но даже тут не получилось. Серёжа посреди ночи просыпается, чувствует что чего-то не хватает, а если быть точнее, кого-то. Сонный и злой идет в комнату откуда доносятся громкие стуки по клавишам клавиатуры и клацанье мышки. — Ты ахуел? Кир дергается, голову поворачивает и в дверном проёме силуэт чужой видит. Сука, ну как он мог проснуться, он же идеально всё продумал. Серёжа в одеяле укутанный стоит, и глазки ладонями трёт. «Милый» проносится в голове у сплитового. И он с позором ливает с катки, плюя на то, что испортит игру команде, и порядочность упадет. С кресла игрового встаёт, ближе подходит. — Прости, я весь день не играл, ну и просто… — Договорить ему не дают. Серёжа обниматься лезет, поясницу руками обводит, а после за руку в кровать обратно тянет. Там уже Кир парня недовольного к себе притягивает, и в шею чужую носом утыкается. Шепчет ещё пару извинений, пока темноволосый снова сопеть не начинает. И только Курсед может обнимать, целовать, и всячески трогать Акуму, пока тот дальше будет стоить образ не тактильного человека.