Кукри

Город Панама. Замечательное место. Красивый город знаете ли. Панама, этот город, утонченный и величественный, расположен на пересечении двух океанов, как бриллиант, заключенный в золотое кольцо. Его улицы, извилистые и полные тайн, напоминают сложные узоры на полотне великого художника. Здесь солнце каждый день рисует яркие краски на небосклонах, в то время как тени играют в прятки среди арочных мостов и старинных зданий. Прекрасно, не правда ли? Ну помечтали и хватит. Наша дрога идёт в самые низы, представили? Ещё ниже, пожалуйста. Ещё ниже. Самое отвратительные условия проживания. Да! Именно так живёт наш главный герой! Ох, нет вы даже немного приукрасили, можете пожалуйста представить что-то хуже ещё раз в 40? Да, годится. Его зовут.. Мефедрон, интересное имечко для пацана лет 14-ти , а? Ну начнём с того, что пожалуй это его прозвище. Если вы ещё этого не осознали, мы в гетто города Панама, не место для ребёнка, не так ли? Хотя, это и мало кого волнует, детский труд это выгодно знаете ли, и в первую очередь очень дёшево. Нашему парню ещё повезло, да пожалуй можно сказать так, повезло. Ещё 10-ти летним криветышем он напоролся на местного "Папашу", в прочем так его и зовут. Папаша Первый, горделиво, не находите? В любом случае, такого прозвища он уж точно заслужил. Первый - мужчина лет 40-ка. Латиноамериканец, по внешности. Всё знают, что он отказался от жизни в Панама-Сити и спустился в гетто ещё много лет назад. Кто-то за это его уважает, кто-то ненавидит. Его это мало волнует. Первый самый крупный наркобарыга на всё Гетто, всё дороги ведут к нему, стоит ли говорить что его жутко боятся. Оно и ясное дело. Ох, так что насчёт его покровительства над Мефом? Знаете ли, этот молокосос может похвастаться тем, что он один из самых близких к Первому людей. Наверное вы уже думаете какие у них отношения, чуть ли не семейные. Но.. Спешу вас огорчить, рабский труд. С привилегиями может быть только. Я мог бы ещё долго рассуждать об этом. Но лучше вы посмотрите на это сами. . . . 7:20 утра, маленькая двухкомнатная квартирка. Обшарпанные, желтые от постоянного табачного дыма обои, липкий , как будто 100 лет не мытый пол. Зелёный , некогда между прочим белый, диван у стены. Тумбочка, котрую притащили похоже с помойки. На ней телевизор, ели-ели работает. На экране какие-то новости, не так важно. Везде валяются пьяные, или просто угашенные наркотиками "сливки" Общества. Вонь такая, что вам и не снилось. Запах аммиака и хмели. Жёлтые, такие же пропитанные вонючим табаком занавески , колыхались от лёгкого ветра, из приоткрытого окна. На диване лежал уже ранее вам представленый паренёк. Отвернувшись к спинке дивана лицом он спал. Одет он был чуть лучше чем мог бы быть одет беспризорный ребёнок, но всё же хуже, чем обычный ребёнок из семьи со средним достатком. В какой-то драной, явно стянутой у какого-нибудь пьяного бомжа джинсовой куртке, майке «алкашке» и шортах до колена, которые ели держались на его тощей жопе. Эту мирную благодать прерывает громкий и резкий звонок по тёртого , старенького кнопочного телефончика, в кармане джинсовки. Как ужаленный, паренёк сразу же подрывается с дивана , садясь на край. Протирая глаза, он берёт трубку сразу же как занимает сидячее положение. Звонить ему мог только один человек, тот же, кто и вручил ему этот телефон.. Тот же, кто и не даёт парнишке спать на улице, предоставляя хоть эту жилплощадь. Босс. Настраиваясь говорит максимально бодро, он не успевает даже открыть рот, как сразу голос из трубки берёт разговор на себя. Глухой грубый басс впивается в ухо, оставляя возможность только слушать и вникать. — С пробуждением. До сих пор не вижу тебя на точке, проблемы? — голос по ту сторону трубки был спокоен. Знаете, если бы вы слышали его впервые в жизни, даже не распознали эти нотки.. Мягко скажем неудовлетворения в его голосе.. Меф судорожно оторвал телефон от уха и взглянул на экранчик, 20 минут как он должен быть вообще в другом конце гетто и передвать «вещь». Шквал мата в его голове вылетел из горла каким-то машинным писком. — Н.. Кхм.. Нет, никаких проблем шеф, я.. Я просто немног.. — ему даже не было дозволено закончить. Первый не хотел слышать оправданий. — Опять облажался. Мефи, ты меня расстраиваешь всю эту неделю. Чем ты занимаешься по ночам, что стал просыпать, а? Вылететь из семьи собрался , я вижу. — эти слова прошлись ударом тока в позвоночник. Да таким, что Мефу пришлось встать. Самое ужасное что можно представить для мефа, это остатся без покровителя в гетто. К сожалению, тут всё как в джунглях. Без соратников тебе будет просто не выжить. Одиночек , особенно детей постигает ужасная участь «выбыть из игры». А быть изгнанником из «семьи» , а особенно такой большой как семья Первого, это всё равно что стать на уровешь уличной шавки. Это как клеймо с котрым тебя больше никто не примит. Руки предательски дрожали, потели ладошки , из за чего держать телефон было ещё труднее. —... Нет-нет-нет, пожалуйста, прошу! Я правда.. Прости, Я больше не накосячу, клянусь! — в такие моменты сложно винить шестёрок, как Меф. Будь вы в его положении, тоже умоляли бы всеми правдами и не правдами. — умоляю.. Винстон.. На другом конце послышался чирк зажигалки и тяжёлый выдох дыма через ноздри. — Люблю когда ты зовёшь меня по имени. Но я просил делать это в более приватной обстановке. Прощаю, на это раз. Я докину тебя до следущей точки. Будь готов. Сброс трубки...