Мальчик с фермы

Эштон позвал Эзру к своему шкафчику и выдвинув один из ящиков, начал вынимать оттуда свои богатства. — Так, вот это Х-винг, — сказал он, вытащив один из миниатюрных истребителей. — А это СИД! — показал мальчик на другой. И так далее, потом очередь дошла до маленьких фигурок пилотов, впрочем, надолго его не хватило и достав всех, Эштон махнул рукой: — Ой, ладно, разберешься сам, а я на тренировку! И улетел, сломя голову. Энакин еще с утра улетел на миссию, а вот Асока осталась в храме. Сидела за столом в своей комнате и заполняла документы и отчеты за прошлые миссии. Так же планировала занятия с детьми. Ведь в эту субботу у них первый предварительный смотр, надо бы подготовить, чтобы не осрамились перед Магистром Йодой. А Эзра уселся на пол возле открытого ящика и уставился на модельки кораблей и пилотов. Сила! Как же давно, целую вечность, наверное, он не видел ничего подобного. Конечно, жители деревень и тем более фермерских поселков взрослеют раньше городских, с маленького возраста их проставляют к работе на поле и со скотиной. Поэтому, почти тринадцатилетний Эзра уже считал себя почти взрослым и давно не играл в игрушки. Однако сейчас не смог побороть искушение, взяв в руки два корабля и столько же пилотов. И тотчас же те ожили и стали творить свою жизнь. — Привет, Джон, давно не виделись, — вполголоса бормотал Эзра, держа в одной руке пилота-повстанца — Выглядишь сильно потрепанным. — Так я из Империи бежал, — пояснил другой, в форме имперского корпуса — Дезертировал! Не смог больше там, на ужасы всякие смотреть! — Ладно, ребята, не будем об этом разговаривать! — подвел черту под диалогом Эзра — Давайте лучше корабли ваши починим, сейчас, подождите немного! Мальчик заметил, что состояние у моделек не очень. У СИДа надломано крыло, у Х-винга стерлись эмблемы Ордана и Республики. Интересно, можно ли это исправить? Решил спросить у Асоки и войдя к ней, встал напротив ее стола. — Извините, а можно… — начал он робко и замер, мучительно покраснев, не зная как назвать эту женщину. Рыцарь Скайуокер? Асока? Так ведь она, вроде как, взяла его в сыновья. Значит, мама? А та смотрела на него с затаенным ожиданием, как подросток к ней обратиться. Но он, так ничего и не решив, просто сказал: — Пожалуйста, можно мне клей и фломастеры? Тогрута молча улыбнулась и подала ему просимое. Эзра вернулся в комнату и принялся за работу. Очень скоро крыло сделалось таким же, как было, а эмблемы засверкали яркими красками. Когда же он нанес последний штрих, дверь в комнату открылась и туда ворвалась толпа ребят разного возраста. Во главе всех был Эштон. — Ты никак всех учеников сюда привел! — удивленно всплеснула руками Асока — От мала до велика. — Нет, многие на миссиях, — невинно произнес Эштон. — И зачем это? — нахмурила она брови — Нечего вам тут всем делать, балаган устраивать. — Ничего мы не будем устраивать, честно, — сложил перед собой руки мальчик — Они только с Эзрой познакомятся, интересно же им, кто с ними скоро учиться будет. Асока не успела ответить, как вся эта толпа ребятишек скинула ботинки и ворвалась в детскую комнату. Эзра с недоумением уставился на это явление, переводя огромные от непонимания глаза с одного на другого. Он явно не знал, кто они все такие и чего им надо от него. Те в свою очередь с неменьшим интересом смотрели на Эзру, словно он был невиданным существом с далекой и незнакомой планеты. Никто не решался заговорить первым и тогда слово взял Эштон: — Ребята, вы только себе представьте! Он с фермы, всю жизнь в поселке прожил! У них дома там совсем мелкие, один как одна наша комната. Да в нашем храме сотня таких поместится, да еще и останется! — А игрушки были у тебя? — подсела к нему смогла тогрута Марис. — Были, — нехотя ответил Эзра — Правда я особо их не любил, все больше со взрослыми проводил время. — Чем же ты тогда занимался? — спросил у него зеленый наутолан Надар. — В поле работали, — начал перечислять подросток — Потом животных пасли, шерсть чесали, брали молоко… — Я такое тоже видел, — ответил на это темненький Брут, младший братика Марис — На миссии, тоже ферма была, только у тви’лекков. Там и животные разные были. — Интересно, я бы смог так? — удивленно спросил Эштон. — Думаю, что да, — заверил его Эзра — На самом деле тут ничего сложного, надо только подход к зверям найти, показать им, что ты не со злом пришел, тогда и они не нападут. — А у нас в храме есть живой уголок, — вступил в разговор голубой тви’лек Квинлан — У меня там один любимец появился, такой зеленый и чешуйчатый, когда я прихожу, сразу ко мне морду тянет. — Наверно, это жабопес? — нерешительно предположил Эзра. — А почему ты так думаешь? — заинтересовался вдруг светловолосый Бэн. — У меня голокрон был, там все про животных было, вся информация, какая есть, с изображениями, — погрузился в воспоминания Эзра — Мне отец подарил, на прошлый день рождения, сказал, что фермеру это знать просто необходимо. — С собой его взял? — мигом загорелся Бэн — Покажешь? — Нет, не взял, — ответил тот без выражения — Я же не знал, что так оно все будет… Эшли при этих его словах с опаской глянула в сторону родительской комнаты и убедившись, что Асока занята, спросила у Эзры: — Слушай, а как все это случилось? Сепаратисты прямо к вам пришли? Прямо в селение? — Да, — безучастно кивнул Эзра. — И родных твоих убили? — влез с комментарием Эштон. Эзра перестал улыбаться, он побледнел и опустил руки, в которых до этого держал фигурку повстанческого пилота. Она выпала и упала на пол. Сразу же вспомнился последний день в родном селении. Вся планета в огне, вокруг разрушенные дома с пустыми провалами окон. Взрывы почти не смолкают. Эзра видел как мать вместе с отцом вышли на порог, когда он сидел на заборе. — Эзра! Сынок! — протянула она к нему руки. Такая взволнованная, в светлом комбинезоне, в платке, а рядом отец в оранжевой робе, черные волосы и борода растрепанны, в них запутались деревянные стружки. Таким он их запомнил обоих, ведь через секунду прямо возле порога прогремел взрыв. Белый платок, летящий над дымом, покрываясь копотью. Клочья оранжевой ткани. Очнулся Эзра среди обломков, в которые превратился родной дом. Он раскидывал их голыми руками, звал своих отца и мать, рыдал как младенец. Потом какие-то незнакомые мужчины силой оттащили его. И дальше бесконечная дорога… — Так, вы чего это затихли? — подозрительно спросила Асока и тут заметив безжизненное лицо Эзры еще раз поинтересовалась уже более строго — О чем вы тут говорили, а? Что вы ему сказали? — Да так, ничего, — пожал плечами Надар — Только про игрушки. — Про сепаратистов ни слова, правда, — заверил его брат Квинлан — Эшли спросила только, правда или нет, что его семья погибла от их рук. И все, ничего более про них не было. Вот тут Асока уже не выдержала. Ее лицо запылало огнем, глаза сузились, а брови сошлись на переносице. Она схватила Эшли за руку и несколько раз шлепнула ее, выгнав из комнаты. — Идиотка ты! Душа у тебя из бескара! — приговаривала она при этом — Не сочувствовать, не жалеть никого ты не умеешь! Джедаем еще хочет стать! Да тебе в ситхи прямая дорога! Эшли громко разревелась, а остальные, видя такой оборот, сочли за благо ретироваться, наскоро подхватив свои ботинки. — Пойди со мной, сынок, — позвала Асока Эзру — Я тебе сейчас что-то расскажу. Тогрута увела его к себе и посадив рядом на диван, начала рассказывать какую-то из старинных легенд. Эзра едва ли понимал суть. Перед его глазами стояли отец и мать, какими были в последний день. «Мама, папа!» — взывал он мысленно, обращаясь к умершим родным и вдруг, прямо посередине повествования, внезапно упал головой на плечо женщины и разрыдался бурными слезами. Асока не утешала его, только гладила по темным волосам. Пусть плачет, со слезами любое горе быстрее уйдет. Эшли, уже успевшая забыть свою беду, смотрела с недоумением. Чего это он ревет? Она еще ладно, ее отлупили, но ему-то ничего не сделали, наоборот, сказки рассказывали.