***
Чтобы вы сделали, если бы знали, что убийца живет с вами в одном доме… в одном подъезде… на одном этаже. А крепко спит он в соседней квартире. Твоя кровать находится за его стеной. Он слышит твои шаги. Ты слышишь его чирканье ножом. Душераздирающие крики доносящиеся из его окна. Ты каждый день слышишь скрежет его кровати, когда он решил прилечь. Шуршание ткани. Его телефонные разговоры. Все это сводит с сума. Еще при мысли, что он убил твою жену. И при все этом ты не можешь рассказать об этом полиции. Чувство ужасное, отвратное. Моя квартира опустела. После смерти Лидии все вокруг жалели меня. Я в такие моменты ничего не чувствовал. Слезы не текли из глаз, а руки не дрожали. Тело не ныло. Лишь соленные дорожки на щеках говорили о тяжелой ночи…***
— Ох, какое горе настигло вашу семью. Бедный Герман Саныч, может помочь вам с чем нибудь. Давайте я буду приходить в вашу квартиру посуду мыть, пол, приберусь хоть как никак. — Старушка Валентина Петровна — моя соседка. Он отличалась тем, что не смотря на любую ситуацию поддерживала меня и других. Но я знаю все. Я никогда не воспринимал ее слова всерьез. — Это лишние. Я не хочу, чтобы кто-то это видел. — Сказал я. — Вы звоните хоть. Ох, благословит вас Господь. Какое горе. Я помню Лидию. Она была красива, умна. Куда могла деться такая хорошенькая девушка? — Тебе ли не знать…— Герман произнес это тихо, но до ушей старушки это не дошло. — Я всегда приходила к вам в гости. — она начала истошно плакать. — Ох, как вспомню слезы на глазах наворачиваются. Не понимаю, как вы еще держитесь? А Герман и не сдерживался…***
Герман сидел за своим маленьким кухонным столиком. Одной рукой он помешивая сахар в чашке, а другой чесал затылок. Его карие глаза устремились в кружку. Кусок сладкого сахара попал в воронку. Его стало колбасить из в стороны в сторону. Ужасному сознанию Германа это напомнило канализацию, где в такой же воронке барахтается изуродованное тело его жены. В квартире было тихо. Лишь из-за тонких стен Хрущевки можно было слышать разговор соседей. В квартире убийцы его Лидии играл громко телевизор. « Я убью его! Во что бы то дюне стало.» затем послышались громкие свисты. Грохот мебели. Походу соседка встала со стула. Она сделала два шага. Можно предположить, что она сходила за пультом или телефоном, чтобы реализовать свой злосчастный план. Из квартиры послышались голоса: — Да…здравствуйте, это Полина Сергеевна. Вы звонили мне, чтобы совершить заказ? Верно? — минута молчания. Она наверняка кивала или что-нибудь записывала в блокнот. Это была информация о человеке, которого ей нужно будет убить. Его голос, цвет волос, цвет глаз, где он живет, с кем, кем работает. Она молчала долго. Либо ее не было слышно. Возможно она перешла на шепот, чтобы ее никто не услышал. Но у нее плохо получалось. Я слыша ее! Слышал ее грубый голос. Может на вид она и мила, но я слышал ее ужасные вещи! — Герман Саныч? Да, я знаю такого. Хорошо. Работа будет сделана безупречно. — Полина Сергеевна говорила еле слышно. — Хорошо, завтра в 16:00… Я допил свой чай. Встал из-за стола. Умылся. Прошелся по коридору. Открыл дверь. Лег в кровать. И заснул мертвым сном.***
— Герман… Герман… — Ее голос. Такой нежный, мелодичный и притягательный… Лидия… что ты со мною делаешь? — Любимый просыпайся. Я проснулся на грязном полу. Вокруг было сыро… Канализация. С потолка капала ни то грязь ни то кровь. Я оглянулся. Это было то самое место. Оно никак не поменялось. Прям как в ту ночь. — Герман, ответь мне на вопрос. Зачем он убил меня? Что я ему сделала? За что? — ее поломанные руки тянулись ко мне. Ее тело лежало на сыром бетоне, а вокруг была кровь…много крови. Она умерла от болевого шока, а могла от остановки сердца, от истощения или потери крови… Бездыханное тело жены не на шутку перепугало меня. Я хотел подняться, но не смог. Невиданные силы держали меня неподвижно. Я сидел на коленях перед мертвым телом. Когда рука Лидии коснулась моего лица и произнесла — Убей убийцу!!! Я проснулся. Я лежал в своей кровати. На дворе была глубокая ночь. Все еще мирно спят. «Убей убийцу!!!» — это долбило разум Германа. Он больше ни очень не смог думать. На своей щеке я отчетливо ощущал прикосновение Лидии. Лицо было мокрым. Я потерял сознание. Встав с кровати, мне пришлось не мало силенок чтобы приблизится к кухне. Полина Сергеевна спала…. Валентина Петровна тоже… Убийца не спал… Я пришел на кухню. Стояла ужасная атмосфера. Я ощущал себя сейчас, как тогда в канализации. Тогда в ту покатую ночь. В нос забился запах грязи и влажности. И этот аромат проследовал меня по сей день. Я взял нож. Он был холодным, словно лед. Холодным был и мой разум. Я вышел из квартиры. Мне хотелось отомстить убийце за смерть моей жены. Нажав на кнопку лифта, я стал ждать когда он приедет на мой этаж. 1 этаж. Я ждал. 2 этаж Я крепко сжал в руке нож 3 этаж Меня нельзя уже больше остановить 4 этаж Двери распахнулись. Я отшатнулся и спрятал нож. Мои глаза выражали удивление. В проходе стоял дедушка. Это был Петр Иванович. Он жил на последнем этаже и был самым добрым на свете человеком. Ему исполнилось недавно 68 лет. Он праздновал свой день рождение у себя дома с близкими родственниками и радовался жизни. Но в это же число и умерла моя жена. Картинка сложилась. Перед мною стоял убийца. — О, Герман Саныч? От чего не спите? — Петр Иванович поправил очки и приглашал мен в лифт. Я зашел. Я не стал отвечать убийце. Здесь было и так все ясно. Я знал это еще в ту ночь, кто убил Лидию. Теперь он стоит совсем рядом с ножом. Мы приехали на последний этаж. Двиоюри распахнулись и пропускали нас в темноту. Весь дом спал. — Вот работаю в ночную смену, чтобы на эти деньги внукам подарки купить, а то пенсии совсем не хватает. — сказал Петр Иванович. Конечно у него ночная смена, он же людей убивает. — Как поживает Лидия? — Меня это взбесило. Он еще спрашивает, кто ее убил. Мерзавец. План созрел быстро. — Могу ли я зайти к вам в квартиру? — Конечно, проходи. Старик долго крутил ключи в замке. Руки его тряслись, они не могли удерживать предметы нормально. А вот я крепко сжимал нож. Он уже слился со мной в одно целое. И вот мы зашли в квартиру. Было темно. Тихо. Сыро… — Может вы желаете чего-нибудь? — Рука старика потянулась к выключателю. Я его остановил. — Нет, только если мести. Я замахнулся. Холодный нож вонзился в больное сердце старика. Я сделал удар. Потом еще один. Удачное крехтание Петра Ивановича не пугало его. — Ге-рманн — произнес старик кряхтя от крови… Я сходил с сума! Мне так было приятно его убивать. Он извивался. Он вертелся в последних ударах сердца. Кровь заполнила ее рот и мелкой струйкой вытекала на его бороду. Старик умер в муках. Он громко кричал, мол о помощи. Я бросил нож, и закрыв старика в квартире вышел от туда. Но соседи успели вызвать полицию. Они пожаловались на истошные крики. Слышали звук падения. В глубокую ночь это перепугало всех, кроме меня. Мне на встречу вышел полицейский. Он скрутил меня и приложил к стене. Стал задавать какие-то глупые вопросы, но я их не слышал. В голове звучал голос жены: «Убей убийцу!!!» Но…я же убил убийцу… не так ли?***
— Герман Саныч Смирнов. Вы смеете утверждать, что в ночь убийства вашего соседа Петра Ивановича Серопкина вы находились совсем рядом, в дверном проеме. Вы выходили из помещения полностью перепачканным кровью погибшего. Ответь на вопрос. Вы признаете, что именно в 03:47 в ночь на 13 января 2024 вы совершили убийство и убили Петра Ивановича Сиропкина? Мои руки держали наручники. Я сидел за столом в серой комнате. Напротив меня был мой собеседник. Он меня нервировал. Но я ответил: — Да, я признаю. Я убил его. Но это была месть! — Скажите, каковы были ваши намерения? — Он постукивал ручкой по столу. Свет помигивал и это сводило с сума. -Он убил мою жену! — Я не хотел больше об этом молчать. Я наконец-то сказал это! Да! Пусть этот дед будет мучится в аду. Мне так было хорошо после сказанного. Я привстал со стула. Мои глаза сверкнули пламенем. Давно я так себя не ощущал. — Она лежит мертвая, в канализации! Как такой зверь может жить на земле. Он изуродовал мою жену! Мою Лидию! Мой собеседник кашлянул. Он был удивлен. Его вливали глаза опущенные в пол. Он помолчал немного и собравшись с мыслями произнес: — Простите, но ваша жена считается пропавшей. Вы же сами обращались к нам и говорили, что она пропала. Спустя месяцы мы закрыли дело. Откуда вам известно, что она мертва и находится в канализации… Я все вспомнил. Может я и осознавал, что именно я убил свою жену. Но мой разум не желал это признавать. Я винил всех других, но не себя. В ту ночь она изменила мне. Я ее возненавидел! Я был трепетным к ней. Я любил ее! Но она хотела со мной развестись в ту ночь. Она променяла меня. Выбросила, как ненужную тряпку! Я не мог это оставить просто так. Я убил ее тогда. Тело спрятал в канализации. Полиции сообщил, что она пропала. Как она мучалась! Я сломал ей руки, ноги. Изуродовал ее лицо! Нож был для меня как кисть художника, а ее тело было холстом, но жаль что дырявым. Смешно, что они поняли это только сейчас. Ведь у людей, с которыми я жил в одном доме, всегда находился рядом сосед-убийца!