Nick's Names

— Добр’е ‘тро. — Утр’. Это был единственное, что они могли произнести, когда их лица были расплющены по подушкам. Никто из них не поднялся, но Феникс вытянул свои ноги — только чтобы коснуться Песс в изножье кровати. Он видел яркий солнечный свет за закрытыми веками, но выбрал игнорировать его в пользу того, чтобы глубже зарыться под одеяло. — Тебе сегодня нужно быть в суде? Дыхание пощекотало его ключицу и это тепло было сложно игнорировать. — Нет, а тебе? — Нет. Безопасность пухового одеяла была уютной. Оно обернуло его в собственный приятный маленький мир. Феникс мог сказать, что провалиться обратно в сон было проигрышным вариантом. Но приятный запах комнаты, его запах… Это окружало его со всех сторон, вводя в приглушённый транс. Феникс спокойно прошёлся по тому, что он знает, о чем он мог подумать навскидку. Его первой мыслью было очевидное — почему он был в чьей-то кровати. Вторая мысль заставила его сердце пропустить удар. Если он был здесь, тогда где была Трюси? Не прошло и секунды, как обнадеживающий ответ нашёл его. Ночёвка в деревне Курайн. Это была первая неделя лета, и это означало — никакой школы. Никакой школы означало гостить у Перлс и тёти Майи несколько дней. Пока Трюси в безопасности с теми, кому он доверяет, значит все было в порядке. По крайней мере настолько в порядке, чтобы позволить ему поваляться немного дольше. У Майлза в голове были другие планы, судя по тому, что он уже перевернулся на спину. Феникс решил лечь головой ему на живот, прежде чем он попытается куда-либо уйти. Это означало незащищённость от солнечного света, и он съёжился, как только открыл глаза. — Я тут подумал, — начал Феникс, начиная тянуть время. — Мхм? — Нам стоит дать друг другу прозвища. — У тебя уже есть одно. — Вообще-то, если ты начнёшь называть меня Ник, это будет странно. Майя и Перлс называют меня Ник. Ларри называет меня Ник. Ты хочешь начать выкрикивать «Ни-и-ик», как это делает он, в постели? — Я не воплю, — жёстко ответил Майлз. — Вот почему это будет действительно странно, если ты начнёшь изображать его. Румянец сошёл с его лица, и он усмехнулся. Когда он попытался сесть, Феникс перекинул руку через его туловище. — Мне нужно выскрести этот мысленный образ из моего мозга, — сказал он, мягко отстраняясь. — Тебе тоже нужно прозвище. Либо что-то слащавое, либо что-то достаточно благородное, чтобы соответствовать тебе. — Предпочту последнее, пожалуй. — Километры? — Выбирать самое большое слово, которое у тебя ассоциируется с моим именем это не утончённо. — Как насчёт Миля? Мой? Моя любовь? А если бы это было на другом языке, ma petit barbet? — Ты… — Майлз покосился на него. Было ли это от замешательства или нет, но Феникс все равно потянулся за очками на прикроватной тумбочке. — Ты только что назвал меня Маленькой Бородкой? — Ну, у тебя есть небольшая бородка сейчас, — ответил он, касаясь пальцем щетины на его челюсти. — Я собираюсь исправить это. — Мой Аристократический, Любимый и Заботливый? — Акроним? Безвкусица. И ты забыл «Й». — Мой Аристократический, Й, Любимый и Заботливый? Он встал с постели. — Ладно, тогда, Эджи-пу... Простыни были выдернуты из-под него за это напоминание. Когда Феникс неохотно выкатился из постели, он крикнул мужчине вслед: — Тебе всё равно следует подумать об одном для меня! — Я сделаю это в душе. Феникс, на самом деле, не помнил куда пропала его одежда, так что он решил пропустить приём душа в пользу её поисков. Его носки были на краю кровати, куда сползли в какое-то время ночью. Его брюки лежали в дверном проеме, и он натянул их, прежде чем сделать что-либо ещё. Далее следы привели его к дивану, где первыми были оставлены пиджаки и ремни. Остатки их ужина всё ещё были там, где их оставили. Также были разбросаны станицы из файлов по делу. Они, должно быть, были в процессе обсуждения — их заметки всё ещё были открыты. Он сложил всё в органайзер, чтобы они снова начали работу, как только будут готовы. И теперь, что же они хотели бы на завтрак? Если им не нужно было быть в суде сегодня, значит они могли спокойно и неспешно позавтракать. Он размышлял над тем, что приготовить, пока раскладывал подставки под горячее по своим местам. Яйца определенно звучали привлекательно, однако для начала ему нужно было увидеть, что ещё есть в наличии. Может быть тосты в дополнение или те отличные бейглы , которые он недавно купил. Им также понадобятся фрукты, это было строго необходимо… На кухне, Песс издала сердитое «гав». Она тоже была голодна. Феникс схватил тарелки и забрал их с собой на кухню. Песс с нетерпением ждала возле своей миски. Она грозно посмотрела на него так, как могла научиться только у своего хозяина. — Ты первая, — громко прошептал Феникс, остановившись, чтобы взлохматить её шерсть. Пакет с сухим кормом был под раковиной, а влажный корм — в холодильнике. Кусочки громко звенели, пока он наполнял миску. Затем он обернулся, чтобы взять собачьи консервы. Именно поэтому он не заметил, что женщина лезла через окно, до тех пор, пока она не закричала и не схватила разделочный нож. Феникс закричал тоже. Он отпрыгнул от нее в сторону, но прежде этого нож полоснул по его груди. Пуговицы были срезаны, и рубашка слетела с него, порезанная на кусочки. — Что ты делаешь в доме мистера Эджворда?! — Я?! Что это ты делаешь, вламываясь в его дом?! Она схватила самый большой тесак из подставки для ножей и тоже направила его на него. Он предназначался для нарезки хлеба, однако это не делало его менее острым предметом. У неё был свирепый взгляд, и это напомнило ему Майю, когда она занималась миссией. Он поставил банку прежде чем она бы восприняла это как знак сопротивления. — Ты вломился первый! — Я не вламывался! — Что ты с ним сделал?! — Я ничего не делал! — вторил Феникс, поднимая руки в знак капитуляции. — Песс, взять! Взять, Песс! Схвати его! Защити дом мистера Эджворта! Песс посмотрела на них, обдумывая, выполнять ли команду. В итоге, она вернулась к своим мискам. Увидев эту реакцию, она немного расслабилась. Песс была бывшей полицейской собакой и вполне была способна напасть на него по команде. Она без труда определяла незваных гостей и ясно дала понять, что подобных здесь и сейчас не было. — Судя по всему, Песс думает, что тебе можно доверять. Феникс вздохнул, радуясь, что недопонимание разрешилось. — Но тебе все ещё стоит ответить на несколько контрольных вопросов! Скажи что-то, что может знать только тот, кого мистер Эджворт добровольно впустил в дом! — Он любит Стального Самурая. Она с подозрением посмотрела на него своими чёрными блестящими глазами. — Насколько сильно он любит Стального Самурая? «Достаточно, чтобы покупать тематическое нижнее бельё после шоу», хотел сказать Феникс. Поскольку вышеупомянутое в данный момент валялось в гостиной, он почувствовал, что это не было той информацией, которую он мог использовать. — Он тратит минимум десять минут на размышления, какой из тематических товаров он попросит подписать Уилла Пауэрса на этот раз каждый раз, когда они встречаются, поскольку это было бы нечестно, просить несколько подписей сразу. — Может ты просто прочитал это в его дневнике. — Единственная проблема в этой теории в том, что у него изначально его не было. Наконец, она опустила ножи. — Ты проходишь, — сказала она, звуча почти разочарованно, потому что не может атаковать его снова. — Но это всё равно не объясняет то, почему ты здесь. Он наконец-то отдал Песс её корм, и она зарылась в него с удовольствием. Теперь пришло время определить, что у них будет на завтрак. На фруктовой тарелке лежали два томата, и он обнаружил немного зелёного лука, пока осматривал холодильник. Здесь также был кусок швейцарского сыра, который он мог использовать… — Я Феникс Райт, — просто сказал он, потянувшись за большой разделочной доской. Но представления оказалось недостаточно. Она наклонила голову, всё ещё смотря на него пустым взглядом. — Адвокат. Также известный как Ник, Переворотный Террор, Островолосый Адвокат… — и всё же ничего, что он сказал, не было узнано. Странно, она, должно быть, не так хорошо знала Майлза, если не знала эти прозвища. — Кто ты? Вооружённая ножом новая протеже Франциски фон Кармы? Она рассмеялась, но не стала отрицать эту идею. «Так и знал, она слишком любит запугивать меня!» — подумал про себя Феникс. Был шанс пятьдесят на пятьдесят, что она вытащит кнут в любую секунду. Однако, она протянула ему руку в перчатке. — Кей Фарадей. Мистер Эджворт мой протеже в искусстве воровства! «Другими словами, она будто Майя, которая командовала в офисе?» — подумал Феникс. Ну, если они с Майлзом были знакомы, то это было странно, что она не знает, кто он такой. Несмотря на это, он пожал ей руку. — Хочешь что-нибудь на завтрак? — Тосты, было бы здорово! Он включил плитку, чтобы нагреть сковороду. Кей удобно устроилась на столе, сидя там, где был оранжевый участок солнечного света. Он отражался от её блестящих волос и золотого ключа, что скреплял их вместе. — Ты прокурор? — спросил Феникс. — Разве я уже не представилась? Я Великий Вор! Угрозы контрольными вопросами взбодрили его. Он мог отчетливо вспомнить, как Майлз упоминал вора как одного из лучших партнеров по расследованию. Даже у прокуроров случаются проблемы с поиском доказательств. «Может быть она ворует для него обновленные отчёты о вскрытии» — бессодержательно подумал он. Феникс бросил кусочек масла на сковороду и, развернувшись, ушёл в другую комнату. Нижнее бельё со Стальным Самураем всё ещё было здесь. Ему нужно бросить их в стирку, прежде чем Кей наткнётся на них. Ещё одна куча белья была готова к стирке. Он быстро взглянул на часы — ещё не был пиковый период — так что он мог без проблем запустить стиральную машину. Запах геля для стирки омыл его, когда он открыл бутылку. Он вылил колпачок густой, зелёной субстанции к одежде. Это была лишь часть того, что лучше всего описывало его запах. Когда он вышел их комнаты, то услышал странные звуки. Ффть! ГВАК! Затем пришла боль. Линия удара горела — его с немалой силой приложили чем-то между лопаток. Феникс взвизгнул, выпрямив спину, и потянулся к пострадавшему месту. — МИСТЕР ЭДЖВОРТ, ЗДЕСЬ В ВАШЕМ ДОМЕ ПОЛУГОЛЫЙ БАНДИТ! — Н-нет, я не...! Показался ещё один юноша. Как мальчик в школьной форме (мужчина? подросток?) попал сюда? И, разве не дирижерскую палочку он держал в руках, покрытых перчатками? Когда она достигла его снова, он подтвердил свою догадку. Это действительно была дирижёрская палочка, и увернуться от нее было не легче, чем от кнута или двух ножей. — Бросай своё оружие! — У меня нет оружия! Повреждённое место теплело, Феникс даже видел алую линию на своей коже и чувствовал стекающие капли крови. — Не играй со мной в игры! Он постучал дирижерской палочкой по своей ладони. Феникс внимательно следил за блеском серебра, полный ужаса, что его снова ударят. — Я не... — Я вижу это на твоей голове! Что это, бомба? Булава? Моргенштерн?! С каждым последующим вопросом Феникс мог поклясться, что вероятность возможной смерти становится выше. Не то чтобы он обладал достаточным уровнем самосохранения, чтобы избежать обострения ситуации. — Это мои волосы! — А? — его устрашающее поведение мгновенно изменилось, — Это правда твои волосы? Прости за это. Феникс пристально уставился на его свернувшийся ахоге. — Я Феникс Райт. — Себастьян, — представился он, показывая не больше признаков узнавания, чем Кей. — Себастьян Дебест, первоклассный прокурор, в данный момент находящийся под крылом мистера Эджворта! Теперь Феникс был уверен, что Франциска создала армию молодых прокуроров, чтобы ему отомстить. — И Ятагарасу! — вторила Кей. — Кей, ты тоже здесь? — Хочешь завтрак? Мистер Ник готовит для нас! — О, хорошо! Рассеяно потирая больное место на спине, Феникс вернулся к плите. Масло уже шипело, разбрызгивая желтые пятна жира по сковороде. Он поводил маслом по сковороде с помощью лопатки, чтобы покрыть всю жарочную поверхность и потянулся за первым яйцом. Феникс повернулся к двум незваным гостям, пока промывал лук. — Итак, вы оба коллеги Майлза? Кей сморщила нос на такое описание. — Ммм, вроде того? Это звучит чересчур формально. — Я имею ввиду, Кей не работает на государство, а я формалистичес- формально вернулся в школу… — продолжил Себастьян. Для слова, с которым его можно перепутать, выбор довольно странный. — Откуда вы знаете его? — спросила Кей. Внезапно, его сердце ушло в пятки. С каждым прошедшим днём казалось, что все становится намного сложнее. Он так много значил для него, что даже сложно было решить, с чего начать. Лучшим решением всегда было всё начинать с начала. У него было время — он просто готовил омлеты, в конце концов. — В-вообще, это длинная история, — Феникс прокашлялся, избавляясь от сомнений, которые его одолели, — Прежде чем он уехал в Германию, а потом вернулся, а затем снова отправился в Германию, и когда он жил там, он и я были в одном четвертом классе в начальной школе. И кое-кто — как мы узнаем позже, будет Ларри Батц — конечно, мы узнали об этом спустя годы, после того, как он вернулся из Европы- — Хэй, Кей? — спросил Себастьян едва слышно. — Агась? — Думаешь, у этого парня все в порядке с головой? Он пахнет виноградным соком и- — Ну, если он дружит с Ларри Батцем… Когда Феникс взял нож для масла, они напряглись. Феникс закатил глаза, но в остальном не подтвердил их очевидные комментарии. — Он спас меня от осуждения. Его собственная страсть, которую он унаследовал от отца, вдохновила меня быть тем, кем я являюсь сегодня. Без его помощи я бы никогда не смог достойно отплатить ему. Феникс остановится, драматично направил буханку хлеба в потолок одной рукой, а другой включил чайник. — Он, должно быть, сталкер. — Думаешь? — Он верно ответил на контрольные вопросы. Даже Олдбэг не может такого. — Н-нам стоит, наверное, убедиться, что мистер Эджворт не связан где-нибудь в прачечной или где-то ещё. — Ага, посмотри на царапины на его спине. И что это за отметины на его шее? Это, вероятно, следы борьбы, которые у него остались, когда он запирал мистера Эджворта! Понятно, судить по нему тем, что он знал Ларри и сравнивать его с покойной Венди Олдбэг было одно. Но чтобы держать кого-то в заложниках, серьёзно? К тому же, у него на шее действительно были отметины? Он провел пальцем по месту, вызвавшему у него сомнения. Это принесло только ещё больше боли, или, возможно, он не осознавал, что его шея пульсирует собственным ритмом, наполненным агонией. Что ж, если бы это было так, он, конечно, уже смог почувствовать все чувствительные места. — Он в душе, — Феникс нахмурился, агрессивно переворачивая яйцо. — Вы можете услышать, как он поёт. Слушайте. В тот момент, когда они замолчали, разумеется, мелодия музыкальной темы Стального Самурая пронеслась по воздуху. По крайней мере, у них оказалось достаточно порядочности, чтобы выглядеть смущёнными, когда он наливал им в кружки дымящийся чай. Но это не заставило его почувствовать себя лучше. Если эти двое так хорошо знали Майлза и настолько беспокоились о его здоровье, тогда почему они не знали его? Это была не их ошибка, даже если бы у них были ужасные навыки слушания. Это означало что Майлз не упоминал о нем. Ни как о друге, ни как о партнёре… Ни даже как о раздражителе в зале суда! «Он не публичный человек», — пытался убедить себя Феникс, — «Зачем бы ему разговаривать об отношениях с двумя подростками?» Но даже так, по крайней мере, он подумал, что Майлз пожаловался бы на его блеф или сторителлинг Что-то незначительное, какой-то элемент, который они могли распознать… У него закончились бумажные полотенца. Это означало ещё один поход в кладовую, чтобы взять необходимое. Феникс злобно уставился на следующий готовящийся омлет, дерзко подумывая о том, чтобы сжечь его. Омлет лопнул, и жёлтое пузырящееся яйцо и вязкий сыр теперь плавились вместе. Он бросил туда ещё несколько кубиков томатов, прежде чем отойти. Бумажные полотенца хранились на верхней полке, и всегда по какой-то необъяснимой причине. Майлз даже не мог дотянуться до них без его помощи, так что он не понимал, как они там оказались изначально. Феникс фыркнул и покачал головой. И затем он почувствовал, как холодное дуло пистолета прижимается к задней стороне его шеи. — Не двигайся, — прорычал низкий голос. — Я-я могу объяснить! Я Феникс Райт и... — Расскажешь это судье, Птенчик, — рыкнул он, — А теперь, что ты сделал с прокурором Эджвортом? — Он в душе! Вы можете... — Проверить? И дать тебе ускользнуть? Я так... — руки Феникса завели за спину и удерживали у поясницы, — ...не думаю. — Эй, мистер Ник, я думаю, мой тост немного пережарился! — У тебя есть право хранить... — Мистер Ник, мой тост! А затем звон металла. Наручники были зафиксированы, но мужчина не ослабил хватку. — Пожалуйста, мы студенты, мы не умеем готовить! Послышались шаги, приближающиеся к комнате. Если бы его лицо не было прижато к стене, он бы вздохнул с облегчением. — ТОСТ ОН... ох, агент Лан, что вы здесь делаете? — У меня есть кое-какое дело к Эджворту. В любом случает, вы знаете этого засранца? — Феникса развернули лицом к вору. — У него какое-то птичье имя, это похоже на всю эту тему с Ятагарасу. — О, да, он хороший. А теперь освободите его! Это вопрос хлеба и смерти! Металлический «щёлк» и теперь его руки были свободны. Феникс вздрогнул, потирая запястья от острой боли, охватившей его запястья. Когда он увидел. Насколько огромным был мужчина, который его арестовал, это перестало быть удивительным. Золотые драконы, которые извивались на его рукавах и острые волосы пробудили воспоминания о похожем на него диком убийце. Феникс полагал, что ему повезло, что мужчина воздержался от того, чтобы сначала выстрелить, а потом задавать вопросы. Они вернулись на кухню, и Лан прошёл, чтобы поприветствовать Песс. — Тост не так уж плох, — сказал Феникс, изучая его со всех сторон, — Просто соскреби то, что подгорело. — Соскрести? Тогда совсем ничего не останется! Со вздохом, он покачал головой. — Я заберу его себе. — Песс говорит, что тебе стоит поджарить немного бекона, — сказал, как отрезал Лан. — Разве вы не имеете ввиду Лан Дзы? — спросил Себастьян. — И он тоже. Достаточно скоро, комната наполнилась запахом жареного бекона. Краем глаза Феникс видел, что Лан — он действительно был офицером Интерпола? — практически пускал слюни. И затем, дверь открылась. Первый человек, который не вломился другим путём, вошёл внутрь. Она выглядела как его ровесница. Одной рукой она держала молоток, а другой вела рядом с собой мальчика-подростка. — Мне просто нужно вернуть пару справочников, Джон. Но будь вежлив, если прокурор Эджворт... — её глаза обратились ко всем находящимся на кухне. —...Ох. — Я Феникс Райт. — Я слышала это имя ранее. Разве вы не были когда-то адвокатом? — Я снова сдал экзамен, на самом деле, — ответил он, притворяясь, что не слышит подозрения, которыми были пропитаны её слова. — Как вы предпочитаете готовить яйца? Потрясающе, ещё один человек — достаточно близкий, чтобы иметь ключи от дома — который не знает о нём. Потому что их отношения были незначимыми или, может быть, были чем-то постыдным? Феникс старался изо всех сил не бросать злобные взгляды на стол, полный людей. Людей, которые хорошо знали друг друга, которые сейчас смеялись, ели и делились тем, что должно было быть небольшим завтраком для двоих. — Эй, я узнал тебя, — сказал мужчина в шляпе-федоре, который только что проскользнул через раздвижные двери. — Неужели? — спросил Феникс, передавая Джону стакан молока. — Ага, ты тот парень Трайт, который украл всю мою работу! — Мне уже об этом говорили ранее. — Прости, глаза дядюшки Рэя уже не те, что были раньше, но я точно узнаю тебя! Ты пианист из «Тарелки Борща»! С каждым персонажем, появляющимся на сцене, Феникс чувствовал, что его гостеприимство становится более вынужденным. Оно было уже не таким естественным, когда он предложил девочке завтрак, потому что она напомнила ему Майю. Теперь это уже было похоже на отработанную схему — поднять кружку и с нейтральным выражением спросить: «Кофе или чай?» — Кофе, пожалуйста, — ответил он, оторвавшись от разговора. — Жюстин, хэй! Давно не виделись! Как насчет объятий в честь этого момента? Хуже всего из этого было то, что он уже слышал рассказы о каждом, кто сидел за столом. «Бывший сотрудник моего отца» был мужчиной, который сам себя пригласил только что. «Единственная компетентная судья, которую я когда-либо встречал» складывала кусочки яблока в тарелку своего сына. «Агент Интерпола» сидел под столом вместе с Песс и они делили бекон на двоих. Феникс мог в общих чертах рассказать что-нибудь о людях, которых никогда не встречал. А всё, что они знали о нем было уже устаревшей информацией… Их отношения были чисто физическими, и он где-то что-то упустил? Хотел ли Майлз сохранить это в секрете, потому что ему было стыдно быть связанным с ним? Он, должно быть, переоценивал чувства Майлза все это время, и это было лишь его ошибкой думать иначе. Единственный человек, который мог ответить на все его многочисленные вопросы прошаркал в комнату в банном халате и тапочках, потягиваясь. Это было почти комично, когда он остановился в середине зевка, уставившись на незваных гостей в своём доме. Он по совиному моргнул, а затем, когда это не помогло, прищурился. — Твои очки на голове, — тихо сказал Феникс. Майлз надел их, но даже после этого у него, кажется, не было подходящих слов к сложившейся ситуации. — Что вы делаете в моём доме? Разом он получил шесть объяснений. — Материалы дела... — Я оставила свою зарядку... — Я здесь ради собаки... Ни одно из объяснений не было понятным, и Майлз повернулся к нему. Скорее всего, он хотел попросить ответ, но это прозвучало как задушенный, полный ужаса звук. — Что с тобой случилось? Пальцы Майлза проследили полосы от наручников на его запястьях. Затем он заметил неглубокую рану на его груди и опухший след от дирижерской палочки на его спине. Любые сомнения Феникса мгновенно рассеялись, когда он увидел беспокойство на его лице. — Райт, — начал он. Глаза, полные беспокойства, метались между его небольшими ранами. Затем они c холодным гневом метнулись к людям, сидящим за столом. — Не беспокойся об этом! Не то, чтобы в меня стреляли... — Тебя держали на мушке, и затем ты приготовил им завтрак?! — Я скорее вычищу твой холодильник, чем банковский счёт. — Это не то, на что я злюсь, Райт! Они должны были... вы все должны были знать лучше! Они все смотрели в ответ со смесью замешательства и вины. — Фе-никс Рай-т, — Майлз медленно произнёс для них. — Уничтоживший идеальный рекорд моего наставника, Франциски и мой? Беспрестанно блефующий? Небеса, будто я никогда не упоминал этого человека ранее! Казалось, что-то щёлкнуло между ними с его последним заявлением. — Честное слово, — Майлз гневно дышал, — Представь себя должным образом ещё раз, пока я принесу аптечку. Они были оставлены в неловком молчании, когда он умчался прочь. — Эм, привет. Первой заговорила Кей. — Позволь прояснить: ты Тот Человек? — Я кто? — Ты, ну знаешь, — она продолжила. — ТОТ ЧЕЛОВЕК? — Разве Майлз не говорил что-то вроде «Это был Тот Человек, который показал мне правильный путь? — спросил его Рэй. — или может быть «Когда я был в отчаянии, Тот Человек связался со мной, он спас меня?» — Что? — Должно быть это он, мистер Эджворт только что сказал, что он одолел фон Карму на суде! — Подожди, ты говоришь мне, что это тот парень, о котором он постоянно говорит? — Тебя реально ударило напряжением более тысячион вольт, и ты потом просто ушёл? Это та-а-ак охрененно! Майлз толкнул его в кресло. Присесть было действительно облегчением, он даже не заметил, насколько устали его ноги. Холод антисептика кольнул его спину и грудь. — Расскажи нам о том, когда ты взял касатку в качестве клиента! Глупая ухмылка грозилась появиться, когда ему наложили повязки и быстро чмокнули в губы. — Я слышал, ты очень хорош в покере! Когда они пришли к пониманию, Феникс получил собственное откровение. Майлз говорил о нем, много говорил. — Разве у тебя не было стычки с известным членом мафиозной семьи? Дважды? Возможно, даже слишком много. Проблема была в том, как Майлз называл его. Потому что он всегда использовал прозвище.

Конец