Подработка

Огонь свечи задрожал под воздушным порывом от вылетевшей двери, однако, не потух. Много света подожженный фитиль, конечно, не давал, но Джейсон все равно смог разглядеть достаточно, чтобы тихий гнев мгновенно заполонил собой весь его мозг, ежесекундно разрастаясь в геометрической прогрессии до вселенских масштабов. Рука, сжимающая ломик, затряслась в предвкушении возмездия. Эта тварь, нависшая над его лучшим другом, лишь недоуменно пучила глаза на вломившегося. — А ты еще кто? Прости, парень, но это закрытая вечеринка, — и машинально, собственнически провел ладонью по оголенному бедру дрожащего Теркеля, как бы подтверждая сказанное. Джейсон сделал шаг вперед, — И ты не можешь присоединиться. Парень не прекращал приближаться. Мужик резко подскочил на ноги, натягивая спущенные штаны, и заметался по помещению глазами в поисках оружия. Джейсон рванул на него, занося руку для удара. Уборщик попытался перехватить арматуру, но тут же завопил из-за пары переломанных пальцев. Пацан действовал быстро, лицо его не выражало ничего, кроме тупой, ничем и никем не контролируемой ярости. Впечатав кулак в живот тут же согнувшегося ублюдка, Джейсон вдарил ему ломиком по колену. Раздался отчетливый хруст, мужик не переставал орать и материться. А затем непокалеченной рукой схватил парня за голову и со всей дури врезал ему коленом по лицу. Джейсон упал назад, придерживая разбитый нос, и попытался нащупать ломик, выпавший из ладони при падении. Кровь, казалось, была везде — она застилала глаза, не давала вдохнуть полной грудью, заляпала толстовку с курткой. Боль от размазанного носа отдавалась по всему лицу, голове и телу. Гандон перед ним опирался о стену, откашливаясь, а потом все же двинулся на дезориентированного школьника. Тишину помещения, до этого нарушаемую криками и возней, разорвал звук глухого удара ботинка по ребрам, от которого у наблюдавшего все это со стороны Теркеля перехватило дыхание. Пацан не мог кричать, не мог плакать, он просто смотрел полными ужаса глазами, как его близкого человека пинают в бок и, сжимая шею, поднимают вверх. — Сука, а я тебя узнал, гаденыш. Ты вечно терся возле него, — мужик скривился и швырнул пацана головой о пол. Бетон вокруг окрасился красными пятнами, кровь не переставала хлестать из пострадавшего носа, вместо прерывистого дыхания от Джейсона исходил приглушенный хрип. — Н… не трогай его! — голос Теркеля, наконец, прорезался через окаменевшие легкие. Уборщик поднял взгляд на него и встал с побитого школьника, вспомнив, из-за чего вообще весь сыр-бор. Он собирался закончить то, что начинал до прихода Джейсона. Угрозы от полуживого пацана маньяк уже не чувствовал. Доковыляв до Теркеля, мужик потянул рукой того за кудри, из-за чего шея парня болезненно выгнулась. Он безумными глазами разглядывал каждый миллиметр лица напуганного пацана, пока на губах не расползлась улыбка. — Так ты, значит, тоже не просто так следил за ним все это время? Тоже хотел его? — вопрос был адресован не Теркелю, хотя смотрели сейчас именно на него, — Думал о том, как грубо берешь его, да? Я сказал, что вечеринка закрытая. Но раз ты разделяешь мои интересы, — он провел грязной ладонью по щеке Теркеля, любовно очертив контур подбородка, — То ладно, я разрешу тебе посмотреть. Теркель умоляюще таращился на мужчину, так и стоя в этой неудобной позе на коленях, пока его голову держали на весу за волосы. Это был конец. Он воспользуется Теркелем на глазах у Джейсона, а потом убьет их обоих, и никто им не поможет, никто не узнает, что здесь произошло и куда пропали эти двое. Ужасная, страшнейшая участь, которую не пожелаешь абсолютно никому. — Помнишь, я как-то говорил, что буду натягивать твой рот на свой хуй, держа тебя за кудряшки? Мечты сбываются, — и он вновь полез к ширинке, шустро стягивая штаны вместе с трусами, — Меня немного отвлекли, поэтому понадобится твоя помощь, мой маленький, чтобы снова все тут реабилитировать. Теркель хотел кричать, вырываться, и он даже попробовал, за что сразу получил смачную оплеуху, немного от нее оглохнув. Его лицо как в замедленной съемке какой-то низкосортной снафф-порнухи приближали к чужому полувялому члену, пацан как мог уворачивался и намертво сжимал челюсть, в отвращении жмуря глаза. А затем его мучитель вдруг замер и обернулся назад. Джейсон, с ненавистью смотря тому в глаза, двумя руками сжимал свой складной карманный ножик, острый конец которого прямо сейчас находился в спине уборщика. — Руки от него убрал, урод. И во второй раз воткнул нож уже сильнее, глубже загоняя его под кожу. Мужик сначала не понял, а потом как взвыл от боли, да так, что пацаны одновременно вздрогнули. Джейсон, выдернув окровавленную бабочку, шустро отскочил подальше, все еще готовясь к атаке. Уборщик озверел и кинулся на парня под крик Теркеля но, почти его нагнав, наступил на незамеченный в сумраке ломик, на котором ожидаемо прокатился и грохнулся на раненую спину. Взвыв, он попытался встать, но теперь над ним навис уже Джейсон. Его мрачное лицо, слабо освещаемое трепещущим пламенем свечи, выглядело по-настоящему жутко. Убрав ножик в карман, парень, не издавая ни звука, плюхнулся прямо на грудь маньяка, от чего тот замычал еще сильнее. А затем нанес по его лицу удар. А потом еще один. И еще. Методичные тяжелые удары превращали кулаки Джейсона в мясорубку, а лицо уборщика — в фарш. Теркель в немом шоке уставился на происходящее. «Он так точно сядет» — Джейсон, стой! Джейсон застыл с занесенной рукой. Мужчина безвольно хрипел, а с разодранных костяшек на кулаке подростка капала кровь. Она, по ощущению Теркеля, была вообще везде: на нем, на Джейсоне, на уборщике. Под уборщиком. Лужица крови из открытых колото-резаных постепенно увеличивалась в диаметре к ужасу парня. — Джейсон, — он поднял глаза на Теркеля, — Ты же его не убил? Друг посмотрел на месиво, которое каких-то пару минут назад было лицом мужчины. Гандон еще дышал, пускай и с трудом. — Еще живет, не ссы, кудряха, — и, вытерев нос, поднялся и сплюнул на еле вздымающуюся грудь лежащего, — Хотя лучше б сдох. Джейсон подошел к Теркелю и принялся ножиком спиливать намертво завязанные веревки. Они были достаточно плотными и сильно передавливали конечности, из-за чего кровь не циркулировала по сосудам должным образом, и пятки с руками у школьника не только онемели, но и успели посинеть. Пока происходила спасательная операция, Теркель не мог не разглядывать с полнейшим сожалением пострадавшее лицо друга. Было так стыдно и горько, что хотелось провалиться. Джейсон избавил его от пут и, спрятав нож в карман, достал мобилу. Связь тут ловила не очень, из-за херовых динамиков его не поняли с первого раза, но он все же смог вызвать копов и скорую. А затем заметил в углу брошенные шмотки Теркеля и кинул тому в лицо. — Прикройся, сюда сейчас приедет подмога. Когда Теркель дрожащими руками кое-как нацепил на себя одежду, ему сверху бонусом прилетела куртка друга, который предпочел никак это не комментировать. Кучерявый с благодарностью ему улыбнулся, тут же ойкнув от возникшей в области губ боли. Еще и губу ему разбили, живого места на теле не осталось. Пацан глянул на избитого Джейсона. Возможно, зря он мысленно жаловался; ему, в отличие от остальных присутствующих, удалось отделаться сильным испугом и парой ссадин. Джейсон, еще раз на всякий случай осмотрев маньяка, удостоверился в его недееспособности и плюхнулся рядом с Теркелем. Последний поглядывал на него, но не решался заговорить, испытывая сильную вину за произошедшее. Это ведь именно из-за Теркеля они оказались в такой дебильной опасной ситуации. Именно он не воспринял всерьез нависшую над его задницей угрозу, именно он втянул во все Джейсона, именно он не послушал последнего, когда тот говорил валить с этой гребаной работы. Джейсон ведь с самого начала его предупреждал и… беспокоился? А все эти внимательные долгие взгляды в школе, регулярные звонки — друг следил за ним, чтобы уберечь и вовремя прийти на помощь в случае чего? У пацана в голове не укладывалось. — А где ты так научился красиво излагать? — почему-то вырвался именно этот вопрос из всего скопления других, летающих в черепушке и терзающих отсутствием ответов. — Че? Теркель почесал затылок и ойкнул от боли, затылок-то пострадавший. — Ну, типа, все наши разговоры… Ты говорил красиво, — парень почувствовал, как краснеет. Стыд-то какой. — А. И это все, что тебя волнует, Улица Сезам? — Джейсон задрал бровь, — Ну, того самого, я типа раньше Джоанне посвящал много всякого, стихи там, песни. Вот рука и надрочилась в процессе. Джейсону тоже было неловко. Он прокашлялся. — А вот ты как умел только по бумажке читать, так и не поменялось ниче. — И не поспоришь, — Теркель хмыкнул. Помолчали немного. — Почему ты сразу ничего не сказал? — интонация у кудрявого получилась обиженной, хотя он так не планировал. — А ты почему? — Ну потому что ты бы меня тогда сразу дуремаром и педиком обозвал, а потом бы общаться перестал. — Ты дуремар и педик. Мы прекратили общаться? — Теркель растерялся немного. — Нет? — Ну вот и сиди с закрытой пачкой, помалкивай. Никуда я б не делся, дурья ты башка. — Но ты променял меня на Джоанну! Джейсон удивился и не стал этого скрывать, когда повернулся к другу. — На кой хрен мне променивать тебя на розовую кофточку? — Потому что ты не ходил со мной, а ходил с ней постоянно! — Ну так ты первый начал избегать меня и шкериться по углам, на! — У меня появилась работа! — А в чем проблема была сказать мне?! — Ты бы меня послал! Джейсон простонал, прикрывая грязное лицо ладонями. Теркель поджал колени и уткнулся в них. — Знаешь, как я узнал о твоей «подработке»? — парень выделил слово воздушными кавычками, — У тебя из рюкзака выпала вырезка газетного объявления этой сраной мутной конторки. Я погуглил, и оно действительно оказалось сраной мутной конторкой, и я тогда подумал господи блять боже, опять он ввязывается в какую-то сраную ебень, а мне не говорит, гад. А может вообще ему нравится дистанционно лобзаться с извращенцами направо и налево? Нравится стонать и представлять такое, чтоб тебя. Я был зол, ясно? Меня бесило, блять, что ты ничего не говоришь, бегаешь от меня, как в жопу ужаленный, сливаешься постоянно, вечно в своих мыслях о чужих потных членах, или что там тебя вставляет, — Джейсону с трудом удавалось дышать и говорить из-за разбитого носа, но слова лились из него рекой, словно старую плотину прорвало. — Да ты же ревновал! — осенило Теркеля. Джейсон помрачнел. — Заткнись нахуй, сдался ты мне, чумной. Так вот, о чем я. Конкретно, на, бесило это. Ну я и набрал проверить, и каково ж, блин, было мое удивление, когда реально услышал тебя. Я подумал пизда рулю, приехали, как он докатился до жизни такой. Думал за жопу тебя схватить, все такое, а ты взял и начал открываться мне. И я подумал, а че б нет, если в жизни меня шугаешься, то хоть тут смогу коннект с тобой держать, лишка наговорить без последствий, раз ты меня, дубина, не узнаешь. «Он тоже скучал» — пронеслась вдруг нежная мысль. Фу, «нежная»? И когда это Теркель стал таким слюнтяем эмпатичным? — А потом ты сказал мне о сталкере, и я конкретно так напрягся. Так и знал, что все обернется полной херней, если ты замешан. — И поэтому ты за мной следил? — Не следил, а присматривал, на! Это разные вещи, штрих, — уши Джейсона порозовели. Теркель не мог сдержать улыбки. Они думали о своем, пока неподалеку истекал кровью уборщик. — Я надеялся, что ты сам все мне поведаешь. А ты продолжал партизанить. Обидно, бля. Кучерявого вновь накрыло тяжелым грузом вины. — Прости, Джейсон, я очень хотел накопить денег и очень боялся тебя потерять. Джейсон горько усмехнулся. — Да куда б я делся, даун. И осторожно, как мог, притянул кучерявую башку на свое плечо. Теркель плюхнулся, от неожиданности растерялся и чуть не потерял равновесие, но все-таки устроился. Прикрыл глаза, вдыхая запахи крови, сырости, плесени. И Джейсона. Умиротворенно выдохнул. — Слушай, а откуда у тебя так много денег на ежедневные донаты мне было? Сверху послышался торопливый топот, который приближался к ним. — Ну, знаешь, газеты там разносил, заборы красил.