Твоя любовь как выстрел в спину

Геннадий Ильич уже полчаса пытался связаться с женой, но все его попытки были тщетны. Он устало вздохнул и снова посмотрел на часы, а затем быстро пошёл на кухню, чтобы приготовить завтрак для дочери. Он чувствовал себя чёртовски беспокойно. Это чувство было странным, как будто ему не хватало воздуха. Сварив кофе, мужчина снова взял телефон в руки и снова начал звонить жене. Когда Ирина открыла глаза, она заметила, что находится в больничной палате. Последнее, что она помнила, это острую боль в животе. Её телефон продолжал звонить, но она не могла даже пошевелиться. Она посмотрела на свою руку и увидела капельницу. — Ирина Алексеевна, как вы себя чувствуете? – спросила Покровская, входя в палату. — Не знаю. Почему я здесь? Что происходит? Последнее, что я помню, это резкую боль в животе. - устало ответила женщина и нахмурилась. — Успокойтесь, всё в порядке. Но я думаю, нам стоит позвонить Геннадию Ильичу. — А зачем нам звонить Геннадию Ильичу? Александра Алексеевна, вы меня пугаете. Что случилось? Что-то с ребёнком? — Пожалуйста, постарайтесь успокоиться. — Я не успокоюсь, пока не получу нужный мне ответ. Что случилось с моим ребёнком?! - заведующая повысила голос, и Покровская тут же села рядом с ней и взяла её за руку. Она ясно видела страх в её глазах и старалась правильно подбирать слова, чтобы не раздражать её ещё больше. — Ирина Алексеевна, давайте сначала успокоимся. Если вы продолжите нервничать, то ребёнка вы потеряете. — Что? Что вы сказали? — Есть угроза выкидыша. Мы делаем всё возможное, чтобы спасти малыша. Но вы должны оставаться максимально спокойными. Перестаньте нервничать, иначе ваше состояние ухудшится. - спокойно объяснила гинеколог и пожала руку своей начальницей. Ирина Алексеевна почувствовала, как по щекам текут слёзы, и как раз в этот момент у неё снова зазвонил телефон. Она посмотрела на Покровскую. — Александра Алексеевна, я вас умоляю. Спасите моего ребёнка. Я не могу его потерять. Я умоляю вас. Сделайте что-нибудь! — Я обещаю вам, что сделаю всё возможное, чтобы спасти ребёнка. Я просто рекомендую вам держаться подальше от стрессовых ситуаций и не нервничать. Всё это плохо влияет на малыша. — Да, я вас понимаю. — Ирина Алексеевна, надо лечь на сохранение. Вам уже далеко не двадцать, есть некие риски. Позвоните мужу. Он имеет право знать ваше состояние и является единственным человеком, который может вас поддержать. - твёрдо сказала Покровская и передала телефон своей начальнице, после чего вышла из палаты. Блондинка глубоко вздохнула и дрожащей рукой набрала номер мужа. Геннадий чуть не подавился, когда увидел, что жена наконец решила ему позвонить. — Ира? Наконец-то! Знаешь, сколько раз я тебе звонил? Ты только оставила записку и пошла на работу. - он говорил быстро, но не сразу получил ответ. — Ген, приезжай в Склиф. Оставь Олю с отцом и ничего ей не говори. — Егорова, ты чего? Нет нет. Я чувствую, что есть проблема. Твой голос звучит ужасно. Что случилось? — Гена, когда я пришла на работу, мне вдруг стало плохо. Я почувствовала боль внизу живота и... Покровская сказала, что есть угроза выкидыша. - ответила Ирина дрожащим голосом и откашлялась. — Я чувствую себя ужасно. Приезжай ко мне. Пожалуйста. — Ира, успокойся. Всё будет хорошо. Самое главное, не переживай. Не забывай, что я всегда буду рядом с тобой. Сейчас я оставлю Олю с папой и сразу приеду к тебе. Не плачь, ладно? Повесив трубку, челюстно-лицевой хирург попытался глубоко вздохнуть. Нет, это было невозможно. Он не мог позволить истории повториться. Но сам едва удержался от слёз. Его сердце словно разрывалось на части. Мужчина тут же вызвал такси и отвёз дочь к отцу.

***

Оля сидела на кухне и грустно смотрела в окно. Она была маленькой, но видела, что с мамой что-то не так. Да, и папа тоже вёл себя странно и пытался скрыть свои чувства. Она вытерла слёзы руками и посмотрела на дедушку. Кривицкий-старший сел рядом с внучкой и подал ей чашку горячего шоколада. Он погладил её тёмные волосы и широко улыбнулся. — Что случилось с мамой? Я спросила папу, и он сказал, что с ней всё в порядке, но я вижу. Папа расстроился и пошёл в больницу. - Оля грустно рыдала. — Мама будет в порядке. Не волнуйся. Просто она немного приболела и ей необходимо находиться под наблюдением врача. — Но она врач. И папа тоже врач. — Оль, ты ещё маленькая. Ты поймёшь, когда вырастешь. Мне очень сложно тебе всё объяснить. - задумчиво ответил старик и снял очки. — Дедуль, я тоже стану врачом и буду помогать людям. — Это очень хорошо, солнышко. Давай, я приготовлю тебе что-нибудь вкусненькое, а потом обещаю, мы позвоним маме и папе. Ирине наконец удалось успокоиться и уснуть. Всё это время Геннадий стоял рядом с ней и держал её бледную руку, целуя и шепча, что всё будет хорошо и что он всегда будет с ней. Он до сих пор не мог поверить, что всё снова перевернулось с ног на голову. Но он, конечно, прекрасно знал, кто был причиной состояния его жены, а именно мать Светы. Внезапно мужчина почувствовал, как жена сжала его руку. Она медленно открыла глаза и равнодушно посмотрела на него. Она чувствовала себя ужасно уставшей. — Ирочка, я с тобой. Всё будет хорошо. — Кривицкий, обещай мне. Обещай мне, что не бросишь меня. — Что за чушь ты несёшь? Конечно, я не брошу тебя. — Что, если я потеряю ребёнка?Тогда у тебя нет причин оставаться со мной. Зачем я тебе нужна? Я мучаю тебя годами. - тихо плакала блондинка и смотрела в потолок. — Егорова, хватит так говорить, ладно?! Ты не потеряешь ребёнка, и кроме того, ты мне нужна. С ребёнком или без, я не могу разлюбить, и ты это знаешь. Я хочу быть с тобой, пока смерть не разлучит нас. — Но почему Гена? Почему ты хочешь мучить себя? Я даю тебе надежду, а потом всё рушится. Знаешь, что я сейчас чувствую?! — Знаю! Тебе нужно успокоиться, понимаешь? Надо взять себя в руки и перестать думать о плохом. У тебя и без того угроза выкидыша, а будешь реветь, так только усугубишь состояние! - Кривицкий повысил голос, но тут же обнял жену, затем поцеловал её в макушку. — Прости меня. Я не хотел на тебя кричать. Прости. Но тебе нужно успокоиться. Покровская сделает всё возможное, чтобы спасти малыша. Просто успокойся. — Ген, мне страшно... — Да, тебе страшно, мне тоже... Но я уверен, что мы справимся. — Ты не бросишь меня, да? - тихо прошептала Ирина и прижалась к нему. Челюстно-лицевой хирург ничего не ответил а просто поцеловал её в макушку. Он старался сохранять спокойствие, хотя и сам ужасно беспокоился, но показывать своё состояние было нельзя.

***

В квартире была гробовая тишина, было слышно только раздражающий звук тикающих часов. Оля сидела у окна, и рисовала на запотевшем окне сердечки. Она даже не могла целый день разговаривать с мамой по телефону. Она очень переживала за неё и боялась, что может её потерять. Вдруг она услышала знакомый голос и, обернувшись, увидела, что папа уже приехал. Геннадий Ильич быстро подошёл к дочери и поцеловал её в щеки, затем взял её на руки и бережно усадил себе на колени. — Привет, родная. - тихо сказал он и вдруг его взгляд зацепился за листы альбомы, что лежали на столе. Подойдя к столу, рассмотрел их лучше и увидел, что это их старые фотографии с Ириной. — Я попросил дедушку посмотреть его старый альбом. Ты не злишься на меня, да? - грустно спросила девочка и взяла фотографию из рук отца. — Конечно, нет. А почему ты ещё не спишь? Дедушка сказал, что ты его не слушаешь. И маме было бы грустно, если бы она узнала. — Папочка, мне даже не удалось поговорить с мамой. Я скучаю по ней. — С мамой всё будет хорошо, солнышко. Побудет пару дней под наблюдением врача и полежит под капельницей. И да... Она спит, и тебе тоже пора спать. Ты очень любишь маму? Тогда тебе стоит её послушать. Сейчас я прочитаю тебе сказку, а утром мы вместе позвоним маме. Хочешь? - мужчина широко улыбнулся и поцеловал маленькую ручку дочери. Ребёнок нахмурился и покачал головой. — Я не хочу. Пусть мама поправится. Пап? А можно вопрос? — Конечно можно. Спроси. — А вы меня не бросите?  — С чего ты это взяла? Мы с мамой никогда и ни за что тебя не бросим! - твёрдо сказал Кривицкий и прижал к себе дочь, затем отвел её в комнату и положил на кровать. — Но женщина сказала мне, что вы меня больше не любите и что она заберёт меня с собой. Папочка, не оставляй меня. Боюсь. — Какая женщина? Оль, расскажи мне всё. Кто эта женщина? Что ещё она тебе сказала? — Она сказала, что она моя бабушка и что мы скоро уедем вместе. Но я не хочу никуда. Папочка, ты же не отдашь меня им? - заплакала девочка и крепко обняла отца. Геннадий не мог поверить, что его дочери и жене пришлось пройти через всё это из-за его ошибок. Он чувствовал себя беспомощным и виноватым...

***

Утреннее солнце светило как никогда ярко, освещая все пространство вокруг. Ирина Алексеевна лежала под капельницей и задумчиво смотрела в потолок. Её лицо было мокрым от слёз, и хотя она знала, что ей нужно сохранять спокойствие, не могла. Закрыв глаза, она положила руку на живот и глубоко вздохнула. ^^Я не могу потерять его. У нас только появилась надежда. Я должна быть сильной...^^ Она тихо пробормотала и взяла телефон в руки. Кривицкий в это время стоял в коридоре и разговаривал с Покровской. Пока она объясняла ему все возможные риски, он, казалось, погрузился в разные мысли. — Геннадий Ильич, вы меня вообще слушаете? — Да, конечно. Я просто задумался. Я хочу, чтобы вы ответили мне честно. Жизнь моей жены и нашего малыша в опасности? — Уже всё хорошо. Я уже расписала лечение. Но... Геннадий Ильич, состояние Ирины Алексеевны может ухудшиться. Я уже несколько раз вас предупреждала, что ей нужен полный покой. Если она продолжит попадать в стрессовые ситуации, то может потерять ребёнка. - попыталась спокойно объяснить Покровская, но видела напряжение коллеги. — Делайте, что хотите, но чтобы ребёнок остался жив! Вы прекрасно знаете, что случилось с моей женой. И это вы заставили её потерять надежду. Она больше не верит в себя. — Геннадий Ильич, пожалуйста, успокойтесь. Всё ведь вчера было хорошо. Я убеждена, что её состояние вызвано стрессом. — Вы правы. Семейные проблемы... Но не волнуйтесь. Я всё решу сам и не позволю этому повториться. Прошу вас, спасите этого ребёнка... - тихо сказал Геннадий и умоляюще посмотрел на Покровскую, затем вошёл в палату Ирины. Но то, что он увидел, заставило его замереть на месте...