Наши осколки

Подростковые годы проходили весело в компании друзей. Участие в гонках, вечерние прогулки. В школе Ланга и Рэки, конечно же, чаще всего проводили время вдвоём: переписки на листиках на уроках, обеды на крыше, догонялки на коридорах, всякие тактильности на переменах. Из-за подобной близости, удивительной для японцев, одноклассник однажды пошутил, что Рэки только мешает Ланге завести себе девчонку. Ланги тогда не было рядом, да и подобная шутка его бы никак не колышила, а вот Кян погрузился в размышления, как ему свойственно. Он не отрастранялся и не собирался сбегать, так как пообещал всегда быть рядом, но по приходу домой ненависть к себе поглощала его чистую душу. Вдруг его друг хотел себе девушку, а Реки и правда только мешался? Но с Лангой хотелось быть как можно чаще, обнимать его, трогать шёлковые волосы и просто... дарить свою любовь. А может ему действительно будет лучше с какой-нибудь милашкой. Все смотрели бы на них с восторгом. Красавец и красавица, какая прелесть. Подобные мысли вводили в панику: Ланге будет противно, если я расскажу о своих "извращённых" чувствах?

***

Розовый закат окутал небеса. Парни сидели на своей уже такой родной площадке, до ужаса уставшие после продолжительных тренировок. — Давай музыку послушаем. — предложил Рэки, уже доставая телефон. Последние дни он вёл себя необычайно меланхолично. — Конечно. — идея была хорошая. Да и разве можно отказать человеку, который смотрит на тебя самым волшебным взглядом, озаряемым не менее волшебным закатом? Рэки был прекрасен. С головы до ног. Он придвинулся ближе, чтобы было комфортно сидеть в проводных наушниках. Мурашки покрыли кожу Ланги, когда их коленки соприкоснулись. Кян всегда был активным, любил запрыгнуть на спину, потрепать волосы и соприкоснуться любыми способами. Но атмосфера сейчас была более уединённая, интимная. В наушниках заиграла милая песня. "Love like you" - успел прочитать Ланга на экране телефона, пока тот не погас. Она идеально подходила этому вечеру. Лёгкие порывы ветра ворошили их волосы. Хотелось просидеть вот так хоть вечность. Целую бесконечность. Текст песни заставлял сердце Ланги стучать быстрее. Хорошо, наверное, что Рэки не знает английский. Для него эта песня — не больше, чем приятная мелодия. Ланге же приходилось бороться со своим волнением из-за любовных строк. "I could even learn how to love...". Сердце пропустило удар. Он любил Рэки. Давно любил. Тяжело каждый день общаться с человеком, которого всем сердцем любишь, смотреть ему в глаза, говорить самые тёплые слова, по-дружески обниматься. Тяжело всё это делать и не проболтаться о своих чувствах. О взаимности Ланга даже мечтать себе запрещал, чтобы потом не было больнее. Смог бы Рэки хотя бы просто принять его? — I always thought I might be bad. Now I'm sure that it's true... — начал подпевать Кян на ломаном английском. Ланга ошарашено повернул голову в бок, увидев смотрящего на закат друга. — Cause I think you're so good and I'm nothing like you. Ланга не мог оторвать удивлённого взгляда от своего друга. Тот склонил голову вниз, спуская бандану почти на глаза. — Look at you go. I just adore you. — руки Рэки затряслись и он отвернулся от испуганного взгляда Ланги, всё ниже пригибаясь к коленям, словно желая укрыться от этого мира. Наушники уже давно спали на землю. — Рэки... — особо не понимая, что происходит, Ланга аккуратно положил руку ему на спину, поглаживая. Так значит он знал перевод? — I wish that I knew what makes you think I'm so special... — тихим, дрожащим голосом напел Рэки. Он весь дрожал от всхлипов, которые старался заглушить, закрыв лицо рукавами толстовки. Лангу такой расклад не устраивал. Он не хотел, чтобы его любимый человек плакал навзрыд. Он поднялся с места и присел на корточки перед другом, начиная нежно поглаживать тому колени. — Рэки... Что случилось? Давай всё обсудим. Тебя расстрогала песня? Только не закрывайся от меня, Рэки... — Ланга сейчас сам расплачется. Он не хотел, чтобы его любимый снова от него убегал. Он просто не переживёт этого опять. — Извини. — очень тихо сказал Кян сквозь слёзы. — Извини, что я такой мерзкий. — Мерзкий? Рэки, я готов вечно смотреть на тебя, на каждое твоё действие и твои работы! Я... — Я тебя люблю. — Рэки поднял голову и смотрел за малейшей реакцией человека напротив него. Ланга не нашёл слов, чтобы хоть что-нибудь ответить. Он смотрел с блестящими глазами и слегка открытым от подобного поворота ртом. — Как... — не успел сказал Ланга, как был утянут в поцелуй. Такой резкий и солёный от слёз. Рэки потянулся к нему, ухватившись за копну голубых волос на затылке. Он хотел показать, что любит его не только на словах. Показать, что вот он — позорище, монстр. Взял и влюбился в своего друга, который, как ему казалось, совсем не думал о нём в таком ключе. Поцелуй должен был быть коротким и пришло время отстраниться. Убежать. Провалиться сквозь землю. Ланга не закрывал глаза, желая насладиться каждой секундой, смотря на крепко зажмуренные глаза своего любимого. Он не позволил тому отстраниться, лишь углубляя поцелуй. Слова были лишними, всё и так было понятно им обоим. И многозначительные взгляды Мии в их сторону тоже вдруг стали понятны. Всё было так очевидно с самого начала, но их взгляд и мысли проявлялись сквозь призму осколков своих разбитых сердец. Они могли больше не бояться и наслаждаться друг другом. Не удержавшись на корточках, Ланга потянул за собой Рэки, ложась спиной на землю и садя того на себя сверху. Поцелуй разрывали лишь на пару секунд, набирая больше воздуха в лёгкие. Они были друг для друга первыми. Целоваться было безумно приятно, даже если получалось неаккуратно, даже если глупо. В их любви нет места ненависти к себе и упрёкам. Она соединила их хрупкие, раненные сердца. Бесконечное тепло разливалось в груди.