Спор

      — Давай, иди, спор есть спор, – подначивает Антона Сережа, толкая его в плечо.       — Да давайте переиграем, – возмущается Шаст, кидая карты на стол и глядя на друзей огромными глазами, как у кота из Шрека.       — Шаст, так не делается, – спокойно отвечает Дима, сгребая карты Антона и перемешивая колоду. — Ты проиграл, тебе идти.       Шастун матерится себе под нос и нехотя встаёт из-за стола, чуть ли не роняя свой стул. Он поправляет рукой свою короткую челку и выходит из комнаты, где остаются Матвиенко с Позовым. Арсений находится в комнате напротив, потому что не в настроении играть с остальными в настолки. Когда Антон останавливается у двери в комнату Попова, он опускает голову вниз и закрывает глаза, собираясь с мыслями и борясь со своим внутренним страхом. Он поднимает руки перед собой ладошками вверх, и они абсолютно потные.       — Сука, – шёпотом комментирует Шаст, вытирает руки об худи и стучится в дверь, стараясь как можно тише, чтобы мужчина в комнате не услышал. Однако, он слышит.       — Да, – слышится за дверью недовольный равнодушный голос, явно не желающий никого впускать в своё личное пространство в виде комнаты.       Антон открывает дверь и заглядывает в комнату, сразу направляя взгляд на Арсения, сидящего на диване. Мужчина не отрывает глаз от экрана телефона, даже не удосужившись посмотреть, кто его потревожил. Пальцами он придерживает воротник толстовки, закрывая нижнюю половину лица. Шастун делает шаг внутрь и закрывает за собой дверь так же бесшумно, как открыл её. Он ещё несколько секунд стоит и тупо смотрит на Попова, рассматривая то его темные волосы, так красиво уложенные, то длинные ресницы, из-под которых не видно голубых глаз, то руки, которые в мечтах Антона должны быть сейчас на нём.       — Мы там в карты играли.. – начал парень, показывая большим пальцем на дверь в ожидании, когда Арсений хотя бы поднимет на него взгляд. Но этого не происходит.       — Наигрались? — равнодушно спрашивает мужчина, продолжая листать новостную ленту.       — В общем – да, – отвечает Антон, подходя к дивану. – Кароче, мы поспорили пока играли.. и я проиграл, — он пытается как можно понятнее намекнуть на то, что проигрыш ебать как связан с Поповым, однако тот не обращает на это ни малейшего внимания.       — Сочувствую, – единственное, что говорит мужчина, явно не настроенный на дальнейший диалог.       — Я знаю, что ты не в настроении, и знаю, что тебя лучше не трогать, когда ты в таком состоянии, но спор есть спор, – негромко говорит Шастун, водя пальцем по подлокотнику дивана.       — Ну давай, дай мне щелбан и иди, – сухо говорит Арсений, приподнимая голову, чтобы лучше был виден лоб, и наконец поднимает взгляд на Антона. — Вы же наверняка именно на это спорили.       — Ну не совсем.. – медленно произносит парень, глядя в глубокие глаза напротив и стараясь держать себя в руках. — Блять, да я так не могу, – Шаст ударяет кулаком по подлокотнику и отворачивает голову в сторону. — Давай ты закроешь глаза, я сделаю то, что проспорил, и мы забудем об этом? – он снова смотрит на Арсения, а тот ни на секунду не отводит от него взгляд.       — Окей, – легко соглашается мужчина, закрывает глаза и опускает голову назад, выключив телефон и положив руки по бокам от тела.       Антон пару секунд думает, глядя на красивые черты лица Попова, затем щипает себя, напоминая, зачем он тут, и наклоняется вперёд, оказываясь в сантиметре от лица Арса. Он чувствует его дыхание, а сам не дышит, чтобы не спугнуть. Затем он закрывает глаза и вместе со страхом сокращает расстояние между ними, накрывая губы мужчины своими. В мыслях у Шаста было два варианта развития событий: либо Арсений оттолкнет его сразу и обматерит, либо будет осознавать несколько секунд, а затем оттолкнет и обматерит. В общем, исход как ни крути один в итоге.       Шастун уже приготовился к сильному удару в грудь и даже зажмурил глаза, но никакого удара не последовало. Внезапно Антон почувствовал руку Попова на своей ноге, а затем выше. Арсений притянул его к себе, и парень оказался сидящим на коленях у мужчины. На ягодицы Шаста легла вторая рука и сжала их достаточно сильно. В это время его губы сами собой разомкнулись и Попов облизал их, а затем протолкнул язык сквозь них, коснувшись языка Антона. Их поцелуй был ровно таким, каким Шастун представлял его не раз, но даже думать не мог, что когда-то это станет реальным. Через несколько секунд их поцелуя Антон начал чувствовать напряжение в штанах, от чего ему стало максимально неловко и он пытался прервать поцелуй, чтобы слезть с Арсения и, желательно, убежать нахуй из квартиры. Но Попов только сильнее сжал ягодицы парня, давая понять, что не намерен заканчивать. Шасту всё-таки удалось отлипнуть от губ мужчины, и он посмотрел вниз, тяжело дыша.       — Прости, просто спор этот ебаный, я вообще не хотел на такое спорить, – начал оправдываться парень, пока Арс смотрел на него с расслабленной улыбкой, не убирая рук с бедер.       — Я разве против? — спокойно спросил Попов и прижал Антона ближе к себе так, что его пах упёрся в пах Арсения. — Ты возбужден? — хриплым голосом спросил мужчина, максимально приблизившись к лицу Шастуна.       — Нет.. – соврал Антон, сам не зная зачем, если итак всем всё понятно. Но с другой стороны, нахуя спрашивать, если ты итак всё видишь?       — Расслабься, – прошептал брюнет, и его правая рука оказалась на ремне Шаста. Он ловко расстегнул пряжку, ширинку и запустил руку в джинсы парня, трогая его член через боксеры.       Антон бесконтрольно запрокинул голову назад, закрыв глаза, и его мысли смешались в одну густую кашу. Он не мог понять, что он чувствует: то ли стыд, то ли наслаждение, то ли всё вместе. Его рука сама опустилась на плечо Арсения, сжав его, а бедра двигались в такт руке мужчины, который уже водил ею по возбуждённому органу парня.       — Арс.. – еле слышно простонал Шастун, закусив нижнюю губу. Он подался вперёд и опустил голову на плечо Арсения.       Тот ещё минуты две работал рукой, пока Антон не почувствовал, что вот-вот кончит и предупредил об этом мужчину. Попов ускорил темп, и Шаст кончил, испачкав спермой брюки мужчины. Он виновато посмотрел на него, но брюнет лишь слабо улыбнулся, подался вперёд, поцеловав Антона в губы, и начал застёгивать ему джинсы. Когда пряжка была защёлкнута, Шастун поднялся на ноги, которые ещё подрагивали, и сделал глубокий вдох, глядя на Арса.       — Что теперь между нами? — осторожно спросил он, стараясь не давить на Попова, дабы не испортить всё, что только можно и нельзя.       — Ничего, – с лёгкой улыбкой ответил брюнет, взяв со стола рядом с диваном салфетку и вытирая пятна на своих джинсах.       — То есть..? – не понял Антон, чувствуя, что вот-вот заплачет, но держался изо всех сил. Ведь не хотел же он показать свою слабость перед причиной своей слабости.       — Ну ничего и всё, – объяснил Арсений, кидая испачканную салфетку в мусорку, но не попадая в неё. — Антон, я всё понимаю, но у меня жена, – Попов смотрит на Шаста уверенным взглядом, в котором нет ни капли сочувствия или сожаления, нет ни грамма надежды.       — А.. в этом смысле, – задумчиво произносит парень, бегая глазами по комнате в поисках того, на чем можно заострить внимание и не разрыдаться. — Я.. Да, я так и понял, я и не рассчитывал ни на что, просто уточнил, мало ли ты что-то подумаешь ещё, – он заставил себя улыбнуться сквозь боль и подмигнуть Арсу, делая вид, что ситуация совсем наоборот и это Попов на что-то надеется, а Антону все это вообще безразлично. — Тогда я пойду, — заключает парень, направляясь к двери в надежде, что кто-то его остановит и попросит остаться. Но никто не останавливает, и он выходит из комнаты.       Придя домой, он сразу пошёл в ванну, чтобы смыть с себя все прикосновения этого мудака. Зачем давать надежду, если по итогу ты ничего не планируешь? Этот вопрос крутился у него в голове с того момента, как он вышел из квартиры. В комнату к Позу и Серёже он даже не заглянул перед выходом, просто молча и тихо свалил, как будто его там и не было. И лучше бы, если бы его действительно там никогда не было. Он умылся, почистил зубы и почувствовал, что голова вот-вот расколется. Зайдя на кухню, Антон достал упаковку таблеток, выдавил одну, закинул её в рот и запил водой. Горечь разошлась по всему языку, но быстро прошла. Он поставил стакан на раковину и зашёл в спальню, где его как всегда никто не ждал. Шаст быстро вырубился, как только упал на кровать.       Утром к нему приехал Дима, узнать, почему Антон вчера так быстро ушел и даже не сказал об этом. У Поза были ключи от квартиры Шаста (на всякий случай), поэтому он без труда проник в неё. 10:00.       — Тоха, вставай, – крикнул парень на всю квартиру, направляясь к спальне. Открыв дверь, он замер и стоял так ещё минуту.       На кровати лежал Антон, уткнувшись лицом в подушку. Рядом с изголовьем кровати стояла небольшая тумбочка, а на ней были рассыпаны штук 15 разных таблеток, упаковки от которых валялись рядом на полу. Дима сразу же вызвал скорую, попытался успокоиться и подошёл к Шасту, чтобы проверить пульс. Вдруг всё-таки. Надежда ведь всегда умирает последней. В этот раз она умерла в 10:03.