Сапфир

      Хаэ уперся руками в спинку дивана, стоило ему вернуться с кухни. Минхо бросил в его сторону насмешливый взгляд, а затем вновь погрузился в документы. С каждым зачитываемым им словом выражение лица Хана менялось с расслабленного на максимально напряженное. В его голове казалось пришел в движение уже не один механизм, а несколько, пытаясь держать ситуацию мысленно под контролем. Глава Тальджин закончив читать демонстративно захлопнул папку, откладывая в сторону и устремляя взгляд на своего собеседника. Джисон сверлил его взглядом с самого первого зачитанного предложения, и теперь они держали контакт, словно вели беседу без всяких слов. Повисшую тишину оборвал секретарь, перенеся вес тела на другую ногу. — Ну так что? Прошлое господина Хана все же раскрыть удалось. Значит есть и другие люди, которые смогли найти информацию. А, есть один момент, который очень сильно меня напрягает. Обыденно информация собирается обрывками, там чуть-чуть, тут чуть-чуть. В случае господина Хана, мне удалось найти целый документ. Это все не было собрано лично мной. — Ты хочешь сказать, что…— бровь Минхо вопросительно поползла вверх, завершая вопрос вместо своего обладателя. — Это информация уже есть на руках кое-кого. Я просто взломал его ноутбук, нашел там документ и распечатал,— Пак расплылся в ангельской улыбке, гордясь проделанной работой. На его лбу прямо было написано, как тот был счастлив провернуть все, как в старину. — И с чего ноутбука эта информация?— еле слышно подал голос Хан, медленно переводя взгляд на сияющего ангелочка. — Кан Йонэ. — Хаэ...я вроде просил тебя больше не взламывать ноутбуки Биёль...Мне же потом на эту тему шутки от старика на собрании выслушивать! Паршивец ты эдакий!— Минхо грозно посмотрел на своего секретаря, медленно протягивая руку к тапочку на своей ноге, тут же срывая его и кидая в сторону своего подчиненного. Хаэ взвизгнул, резко присаживаясь на корточки, скрываясь за спиной дивана. Треск ткани заставил всех троих удивленно замереть, прокручивая в голове мысль, чьи штанцы не выдержали. Спустя пару секунд Ли поднялся с дивана, обошел его и увидел, как Пак сидит на полу на своих мягких ягодицах, а лицо заливается румянцем. Глава Тальджин втянул щеки в попытке сдержать предательски появляющуюся на его лице улыбку, затем развернулся на пятках и пошел в направлении своего тапочка, возвращая обувь на ногу. Когда же мужчина хотел вернуться на диван, в квартиру вновь открылась дверь и потом перед ними предстал Сон Хён. Его взгляд впендюрился в секретаря, пытаясь понять в чем дело. — Секретарь Пак, а чего Вы на полу распластались? Неужели после такой пробежки ноги все же не выдержали? Вы так бежали, что одни только пятки сверкали. Бежали от самого офиса...это же тридцать минут бегом, а Вы за пятнадцать, потом еще по лестнице...— врач посмотрел на него с полным сочувствием, пока на его плечо не легла рука господина, стоило тому подойти вплотную. Минхо приблизился к уху Хёна, стараясь произнести максимально тихо: — Штаны порвались,— стоило слететь этой фразе с губ мужчины, как доктор ошарашенно посмотрел на него, затем глубоко вздохнул. Ли вернулся на диван, собираясь продолжить разговор с Ханом, который, кажется, полностью выпал из этой жизни из-за происходящего вокруг дурдома. Сон подошел к страдальцу в порванных брюках, беря за подмышки и поднимая с пола без всяких проблем, ставя на ноги, попутно разворачивая спиной к себе. Мужчина снял с себя толстовку, повязав ее на пояс Пака. Потом тихо спросил, есть ли в квартире Ли сменная одежда ангелочка, поскольку тот часто оставался здесь, но ее к великому сожалению не оказалось. Секретарь забрал все вещи к себе, чтобы постирать и забыл взять их с собой. Поэтому они тихо покинули квартиру, направляясь домой к Хаэ, чтобы сменить штаны и взять с собой еще пару вещей. По пути секретарь пожаловался на господина, обиженно дуя губы.       После разговора с Джисоном, голова гудела от обилия мыслей настолько сильно, что мужчина буквально выключился из мира. Да, он сказал, что разберется со всем чутка попозже, но вот каким образом, понятия не имел. И если подумать, помощь мальчишки с сапфиром не такая уж и нужная, скорее их договор состоялся чисто из-за Хонгсу и желания обоих избавиться от него. Хан конечно красиво убил несколько людей, но все равно остается обычным парнишкой, просто умеющим стрелять. Слови он крайне неудачно пулю, помрет, спасти никто не сможет, все же родился и является человеком, не какой-то крутой волшебник, не бессмертный вампирюга или оборотень с быстрой регенерацией. Ли потер переносицу, затем медленно вздохнул считая про себя, потом выдохнул, будто это как-то могло помочь ему решить представшую перед ним проблему. Хан молча следил за главой Тальджин, который не реагировал на звонящий телефон вот уже как несколько минут. — Господин Ли, Вам кто-то очень настойчиво звонит...— осторожно коснувшись предплечья мужчины, проговорил юноша. Связь с миром мгновенно восстановилась, Минхо бросил короткий взгляд на прикоснувшуюся к нему руку, затем юркнул в карман домашних штанов, выуживая оттуда источник своей будущей новой головной боли. Приложив к уху устройство, он гневно протянул: — Слушаю. — Доброй ночи, господин Ли,— послышался мужской голос с той стороны, с нескрываемой натянутой вежливостью.— Прошу прощения, если отвлек Вас от важных дел. Я звоню лишь для того, чтобы напомнить Вам о собрании шести послезавтра в 15:00, на этот раз в офисе Биёль. — А, так это Вы, администратор...сначала не признал Вас, богатым будете,— мужчина наигранно посмеялся, и потом просто убрал телефон от уха, когда послышались гудки. Спустя пару секунд он положил телефон рядом с собой, ложась на спину, закрывая глаза ладонью. Был бы сейчас в комнате Хаэ, то Минхо завыл о том, как сильно не хочет идти на это собрание и заставил секретаря придумывать, как отвертеться от этого. Один раз ему даже удалось отправить туда Пака вместо себя, но потом главы выразили свое недовольство и вообще поставили под вопрос, кто из этих двоих является действительным главой Тальджин. Сам же Пак долго причитал на своего босса, говоря о том, что это каторга только для Минхо и оказываться на ней вновь он не собирается. После этого мужчине пришлось заглаживать перед ангелочком вину, одаривая его огромным количеством любимого шоколадного мороженого. Однако даже с таким подкупом, Хаэ в удобный момент до сих пор вспоминает это и требует еще свое любимое мороженое, благодаря которому он подумает, когда в следующий раз вспомнить об этой ситуации. Ангелочек является любителем вспомнить подобные моменты, но отказывается признавать свою злопамятность, называя это просто хорошей памятью. — Господин Ли...все в порядке?— поинтересовался Хан, приближаясь к нему, осторожно убирая волосы назад, нежно поглаживая по нахмурившемуся лбу.— Будете так много хмуриться, морщинки появятся. — Да и черт с ними, с морщинками. Так не хочу этого старика видеть, как подумаю, так лоб сам хмурится. Зря на собрание пистолет не взять, пристрелил бы его там,— пробубнил Ли, попутно борясь с желанием забить на собрание. Но узнай об этих мыслях Хаэ, мороженным выпросить, а точнее выкупить, себе прощение уже не получится. Однако лежать вот так, когда прохладная ладонь Джисона гладит его лоб, оказалось весьма успокаивающе, и спустя некоторое время он даже почувствовал, как сон постепенно начинает его одолевать.       Чертово собрание шести. Когда эта фигня только придумывалась, все действительно думали, что будут решать проблемы насущные, а в итоге это вакханалия. Предоставленный великодушно кабинет главой этой отвратительной организации наполнялся шумом и гамом, от которого довольно быстро разболелась голова, которая и без того с утра была тяжелой. Вдобавок, погода на улице стала предателем, испортившись настолько, что весь день лил дождь. Хотелось просто лежать на кровати с Суни, Дуни и Дори, наслаждаясь просмотром какой-нибудь дорамы и вкусностями. Но в итоге, он сидел за круглым столом, в компании самых неприятных для него людей, чувствуя, как в его лбу скоро будет проделана дыра чьим-то взглядом. К гадалке не ходи, она и так в этом помещении. Глава Тальджин поставил локти на стол, подставляя под лоб переплетенные пальцы, словно в попытке спастись от возможной дыры.       Дверь в кабинет открылась и на ее пороге показался тот, кого все ждали вот уже минут тридцать. Старик бегло окинул всех взглядом, слабо кивнув в знак приветствия. Вальяжной походкой он дошел до своего места, плюхнулся, моментально закидывая ногу на ногу с максимально деловитым выражением лица. Кан Йонэ стоявший все это время за открытой дверью склонился в поклоне, а затем закрыл дверь, словно она вела в клетку с сумасшедшими животными. Все присутствующие устремили свои взгляды на деда, потом на сидящих рядом. Это была молчаливая война, и победитель сможет первым поднять нужную ему тему. Но Минхо в ней никогда не принимал участие, все равно это ничем ему не поможет и раньше уйти домой не получиться. — Мне нечего сказать,— отрешенно протянула женщина, уже рассматривая свои ногти, словно там крылся изумруд. — Прошу прощения, но мне хотелось бы потешить свое любопытство,— с далека начал заходить Хонгсу, расплываясь в сладостной улыбке.— Что уже успело вновь произойти между горячо любимой Тальджин и старательно пытающейся выжить Джалией? — Этот чертов господин Ли!— мгновенно взорвался Джа Лин, устремляя взгляд подобный тысячи ножам на сидящего напротив него Минхо, попутно ударяя кулаком по столу. Ли лишь лениво посмотрел на него в ответ, думая о том, как возвращается домой, тискает всех своих кошек и плюхается в кровать, посылая Хаэ покупать себе мороженное самостоятельно и не возвращаться неделю, можно даже две. — Да-да, мы слушаем Вас, господин Джа,— пролепетал старик, довольно складывая руки на коленях. — И чего сразу чертов?— сухо отозвался Минхо, сначала посмотрев на вспылившего мужчину, а затем на наслаждающегося происходящим Хонгсу. Старик действовал стабильно, тихо подстрекал самых эмоционально не устойчивых, натягивая на себя маску святоши. — Мне кажется, что в скором времени за этим столом на одного станет меньше, даже несмотря на то, что стол круглый и острых углов быть не должно,— вновь подала голос женщина, вздыхая от скуки. — Вам правильно кажется, моя дорогая. Так почему бы не стать тому свидетелями? Обыденно ведь просто начинается кровавое месиво с полным уничтожением всей организации. С одной стороны это очень удобно, ведь того шанс возможной мести максимально низок. Однако оно вовсе не захватывающие... — Господин Ким, Вы хотите предложить битву глав? — А почему бы и нет? Я предоставлю ребят, для того, чтобы стереть следы проигравшей организации. Так что о мести можно не переживать. Также предоставлю место, для этого боя. — На этом и решили,— Минхо поставил точку в данном вопросе, положив ладонь на стол. Теперь пришла его очередь немного пошалить, и как именно он обдумал заранее. В его голове весь прошлый день строились планы, и только перед самым выходом из дома, когда перед ним стоял полусонный Джисон, желающий добраться без проблем и благополучно вернуться домой, неожиданно засветилась идея. — Тогда двигаемся дальше,— Хонгсу придвинулся ближе к столу, положив на него руки, меняя выражение своего лица и интонацию голоса. Пришло время действительно обсудить серьезные темы. И тот уже было открыл рот, собираясь начать разговор о одной из самых важных проблем, как комнату окатило кошачье мурлыканье. — Из окна своего офиса я наблюдал несколько дней назад крайне интересную картину… — Что? Простите, господин Ли...что Вы имеете в виду? — А, конечно же, для Вас я с удовольствием объясню. Ваш подчиненный удачно вернулся к Вам после выполнения поручения? — Вы о Хан Джисоне? — Именно, господин Ким. Мне показалось, что у мальчика возникли некоторые проблемы. Удачно ли он вернулся к Вам? — Хан не появлялся в Биёль вот уже четвертый день. Я собирался подождать еще денек, а потом задать Вам несколько вопросов на эту тему. Признаюсь, удивлен тем, что ее подняли Вы сами. — А я вынужден признаться, что крайне удивлен Вашим отношением к подчиненным. Если так, отдадите ли Вы его мне, если так случится и мальчик объявится? — Я же не прошу Вас дать мне Пак Хаэ,— Хонгсу недовольно нахмурился, смерив яростным взглядом Минхо. Но тот лишь пожал плечами, продолжая трепать старику нервишки. — А я не говорю о Кан Йонэ. Речь идет о Хан Джисоне, который хоть и принес некоторую славу Биёль, не шибко то ей на деле нужен. — Да как смеет Ваш язык…!— старик шумно втянул воздух носом, явно недовольный только что услышанным. Казалось, он сейчас сорвется со своего места и въедет кулаком по лицу Ли, которое украшала сладкая улыбка кота, который вдоволь наелся и сейчас находится на седьмом небе от счастья. — О-о, господин Ким, избавьте от таких замызганных фраз. Если мои слова так сильно задели Вашу святую душу, может быть выйдете со мной на битву глав с последующим уничтожением организации?— после этого вопроса комната утонула в тишине, ужасно давящей, словно выталкивающей весь воздух. Хонгсу обмяк в кресле, массируя пальцами переносицу, словно она болела от очков, которые тот и вовсе не носил. — Если победите Джа Лина, в качестве уникальной награды я отдам Вам Хан Джисона,— сквозь зубы озвучил свое решение старик, потупив взгляд, уходя в свои мысли на пару секунд. — Я думал, что Вы согласитесь на битву глав. Неужели так боитесь проиграть молодому сосунку? Именно так Вы собирались назвать меня пару мгновений назад. — Вы, господин Ли, чрезвычайно удачливый паршивец. Вы и вся Тальджин появились из воздуха, и все приняли Вас так, словно Вы всегда были главой этой организации и она существовала всю жизнь. Те, кто осмеливался пойти против Вас теряли все, даже до последней крошки хлеба. Удача лижет Вам ноги. И хотя можно сказать, что может эта удача...но становится страшно, когда виден ее результат. И если смотреть правде в глаза, думаю, если сойдусь с Вами в битве глав, то окажусь на том свете. И будь оно ладно, если бы в итоге была потеряна только моя жизнь, но Вы заберете жизни и всех членов Биёль. — Мне крайне приятно то, какое высокое мнение Вы имеете обо мне, господин Ким,— Ли растянулся в довольной улыбке, откидываясь на спинку своего кресла. После этого присутствующие обсудили еще несколько моментов, немного поругались, а затем тихо-мирно разошлись. Разбор полетов с главой Джалии Джа Лином назначили на следующей неделе, в четверг. У Минхо впереди еще шесть дней для того, чтобы насладиться тихой жизнью, без всяких приключений. Тем более, что не придется устраивать перестрелку в офисе Джалии самому, а потом все убирать за собой. На языке так и крутилась фраза, что Биёль очень даже к лицу роль уборщиков различного мусора.       Дом, милый дом, встретил уставшего мужчину приятным полумраком, тишиной и прохладой. Он вернулся с этой каторги ближе к половине двенадцатого, и в головке не было ни одного доброго слова о том, кто назначал время начала собрания. Хотелось просто снять с себя надоевший за это время костюм, налить чая, принять душ и свалиться в кровать. Проходя в сторону своей комнаты, Минхо набрал номер Хаэ, прислонил телефон у уху, и дождавшись, когда его будущий собеседник ответит, резко произнес: — Тяжело в деревне летом, пристает говно к штиблетам. На неделю вся организация на тебе, я в домике. Ко мне можешь не приходить, Сон Хён может вернуться в больницу. Если что-то будет с раной Хан Джисона, я сделаю все сам, либо отвезу его к Сону. Чао, ангелочек. Удачного тебе выживания на протяжении недели,— после этого он сразу же сбросил, ставя телефон на беззвучку и откидывая в сторону. Вот она, прекрасная жизнь, когда никто не сможет тебя тронуть. Счастливый, он прошел на кухню, поставил чайник, и пока тот грелся, направился в свою комнату скидывать с себя последние оковы — чертов костюм. И это было счастье, когда пиджак оказался откинут на кресло, к нему полетели рубашка и брюки. Натянув на себя спортивные штанцы с принтом кошачьих лапок, пушистые тапки с кошачьими ушками и огромную футболку, он вздохнул полной грудью, собираясь пойти и потискать Суни, Дуни и Дори. Кототерапия очень важна и эффективна, особенно в конце максимально неприятного и тяжелого дня. Мужчина сгреб в охапку свой костюм, собираясь закинуть его в стирку, поскольку создалось впечатление, что он пропитался запахом неприятных ему людей и всей их негативной энергией. Будь дома святая вода, он бы замочил в ней этот костюм. Дело было сделано и время идеально совпало с тем моментом, когда закипел чайник. Долго думать над тем, какой сорт чая заварить, Ли просто остановился на обычном черном. И вот момент, когда он уже налил себе чая, медленно поворачивается, облокачиваясь на кухонную гарнитуру, перед ним предстает Джисон. Юноша только проснулся, стоял и щурил глаза, несмотря на то, что основной свет в помещении был выключен и горела лишь одна тусклая лампочка за спиной хозяина апартаментов. Волосы на его голове стояли дыбом, будто бы пережили мощнейший взрыв. От той версии Хана, которую Ли увидел в первую встречу, от той версии, которую он видел позже, эта отличалась настолько сильно, будто это его брат близнец, а не сам мальчишка. Но если вспомнить, Минхо тоже за этот промежуток времени показал свою личность с разных сторон, и тот образ созданный им в кабинете уже давно был разрушен в глазах члена Биёль. Улыбнувшись, Минхо сделал шаг навстречу Джисону, свободной рукой пытаясь хоть как-то пригладить волосы парнишки. — Прости...я тебя разбудил?— тихо спросил глава Тальджин, попутно скользя ладонью по затылку юноши, переходя на шею, останавливаясь на плече, нежно его поглаживая. Движения его руки были такими медленными, но теплыми, словно мать укладывает своего ребенка спать. — Нет...Я сам проснулся. Даже не слышал, как Вы вернулись. Простите, что не встретил, господин Ли,— прошептал Хан, хотя через секунду задумался, почему они вообще шепчутся. В квартире кроме них и троих кошек больше никого нет, будить больше некого, а значит и разговаривать шепотом причины вовсе нет. Однако, почему-то их голоса совершенно не хотели переходить на привычный тембр, словно делая этот разговор по-своему приятным, теплым и уникальным. — Ничего. Может, будешь чай?— мужчина протянул ему свою чашку, из которой еще не успел отпить. Джисон улыбнулся, согласно кивая и перенимая посуду из чужой руки, поспешил сделать небольшой глоток. Кажется, он проснулся из-за того, что просто захотелось намочить горло. Ли повернулся обратно к столешнице, доставая еще одну чашку, наливая вновь себе чай. Когда он закончил, они плавно переместились за стол. От каких-либо сладостей к чаю пара решили отказаться, хотелось просто попить без всего. — Можно поинтересоваться...— только начал Джисон, как его собеседник уже начал отвечать. Минхо прекрасно знал, о чем хочет спросить юноша. Тем более его потрепанный вид, возможно говорит о том, что на собрании шести были какие-то моменты, ставшие причиной полного отсутствия у главы Тальджин энергии, или же там собрались самые настоящие энергетические вампиры. А возможно, сразу и то, и другое. — Если кратко, то там ничего нового. Старик все также любит подначивать глупцов, те стабильно ведутся и действуют так, как ему надо. Единственное изменение, в кои-то веки я немного поиздевался над господином Ким Хонгсу,— мужчина пожал плечами, делая очередной глоток чая. — Я слышал, что у Вас есть некоторые проблемы с Джалией. Ее глава ничего Вам не сделал? — Не считая того, что чуть не проделал в моей голове дырку своим взглядом, то ничего. Но не будем о таком. У меня есть и вполне приятная новость для тебя, бельчонок. — Какая?— Хан с нескрываемым интересом посмотрел на Минхо, сжимая в руках чашку от нетерпения. — Это связано с Биёль, тобой и Тальджин. Старик предложил битву глав, так что в случае моей победы над главой Джалии, помимо избавления меня от головной боли в лице Джа Лина, он согласился отдать тебя мне. Только кажется, что на одну мою фразу дед все же обиделся,— мужчина допил чай одним большим глотком, потом прикрыл рот ладонью, зевая. По комнате пронесся громкий щелчок челюсти. Джисон засмотрелся в свою чашку, уходя в размышления об услышанном. И пока он думал, Минхо медленно поддавался сладкому соблазну — сну. В конце концов, его голова окончательно повисла, плечи расслабились, а руки только начали сползать со стола. Заметив странное положение мужчины на стуле, Хан поставил на стол свою чашку, поднялся со своего места, подходя ближе к Ли, осторожно касаясь чужого плеча. Глава Тальджин неохотно разлепил глаза, пару раз зажмурил их, пытаясь сфокусировать внимание на Джисоне. — Вы устали, да и время позднее. Идите спать, господин Ли,— эти слова были подобны бальзаму на душу. Он мечтал услышать их из уст хоть кого-нибудь из его окружения, но все только и требовали от него активности. И как же было приятно, когда эту мечту исполнил мальчишка. В списке, который Минхо вел в своей голове с баллами для людей, которые ему по душе, напротив имени парнишки, он только что поставил огромное количество плюсиков. В этот момент Хан стал для него чуть ли не святым человеком. И черт с ним, с этим душем, который тот так и не принял. В выборе между кроватью и душем, понятное дело, побеждает кровать.