He was my sunshine

Очередное модное мероприятие. Миланская неделя моды уже отгремела, оставив приятное послевкусие просекко и мягких итальянских вечеров. Теперь очередь парижской. Более лощеной и пафосной. Хёнджин едва заметно вздыхает, расположившись в первом ряду у подиума. В прекрасно подогнанном под его фигуру черном костюме немного жарко. Вокруг суетятся фотографы, стараясь получить как можно больше классных снимков известных гостей. Он как раз один из таких. Обычно его появление на модных неделях делает много шума, иногда статей о его образе на показе даже больше, чем статей о самом показе. Хёнджин не делает этого специально, просто почти врождённое чувство стиля и умение себя нести не спрячешь. Ему и самому неловко от этого, но работа есть работа. Сегодня он ждёт чего-то интересного. Креативный директор дома приготовил масштабное шоу в честь десятилетия своего пребывания на посту. Так что вечер обещает быть изысканным и необычным. Но усталость дает о себе знать, так что он просто посмотрит показ и поедет в свой номер. Нужно набраться сил. Наконец-то свет гаснет, музыка становится громче. Показ начинается. Хёнджин еще раз оглядывает пространство вокруг. Что и говорить, а сеттинг у показа роскошный, как и работа над дизайном помещения. Он ставит себе мысленную пометку потом на фото просмотреть все еще раз более внимательно. Мода, искусство, дизайн… Это то, чем он живет. А вот модели. Хёнджин внимательно вглядывается в образы, хотя это чертовски сложно. Потому что первая же модель приковывает к себе взгляд. Во-первых, потому что это парень, хотя показ женский. Во-вторых, он был очень красив. Невысокий и стройный, с длинными светлыми волосами и выразительными чертами лица. Острые скулы украшала россыпь веснушек. Даже стилисты отдавали дань уважения его природной красоте, почти не перекрывая косметикой. Немного туши и теней, чтобы слегка подчеркнуть красивый разрез глаз, чем-то напоминающий кошачий, и бальзам на чувственных пухлых губах. Он был похож на эльфа или ангела, сбежавшего из какого-то красивого фэнтези, в котором зло всегда уступает добру, где побеждает любовь. Парень двигался легко и уверенно, как будто совершенно не переживая о том, как выглядит. Когда дистанция между ними сократилась до нескольких метров, их взгляды встретились. “Он похож на солнечный свет”, - пронеслось в голове у Хёнджина. И упускать возможность познакомиться с этим юношей совершенно не хотелось. Что-то подсказывало, что за светлой андрогинной внешностью скрывается что-то большее. Так что Хван быстро печатает сообщение менеджеру, что после показа отправится на афтепати. Показ и впрямь был чудесный. Хван сделал несколько фото и краткие заметки, чтобы потом рассказать о мероприятии в некотором количестве постов, может, обсудить показы во время эфира с фанатами. Но на финальной проходке он снова не мог оторвать взгляд от прекрасного парня. Ему уже успели нашептать, что это муза дизайнера, которого последний лично пригласил открыть показ. Говорят, парень без капли снобизма, что большая редкость в профессии сейчас. Определенно, с ним стоит попытаться познакомиться. Может, удастся уговорить потом его менеджера на показ в модном доме самого Хвана. Этот ангел станет украшением, даже если придет только в качестве гостя. *** В закрытом клубе ситуация совсем иная. В неоновом свете двигаются заметно расслабившиеся модели, многим из которых завтра снова мерить шагами подиум, но сегодня хочется просто выпить приторного шампанского и немного передохнуть. Несколько инфлюенсеров, которые тыкали в нос телефонами или мелкими камерами. Их сложно осуждать, они тут именно для этого. Журналисты, навострившие уши в поисках свежих и интересных сплетен. Тут же модельеры, дизайнеры, редакторы крупного глянца… Публика невозможно пестрая. Пахнет дорогим парфюмом, самым разным алкоголем, новой одеждой. Немного душно. Хёнджин берет свой первый и, скорее всего, последний на сегодня бокал сухого брюта и оглядывается по сторонам. Видит несколько знакомых лиц и тех, с кем хотел бы поговорить сегодня, раз он все равно пришел. Вереницей потянулись мимолетные собеседники. Вот оно, искусство маленьких разговоров, улыбнуться, похвалить наряд или прическу, переброситься парой фраз, сменить собеседника. И так по кругу. Впрочем, Хвану удается даже в таких мелких переговорах разговорах поймать хоть капельку искренности. Это то немногое, что поддерживает его на плаву в этой сфере. Нет, не то чтобы мир моды был уж совсем насквозь лицемерным, нет, просто слишком быстрым. Тут сложно угнаться за кем-либо и завести близкую дружбу. На очередном витке светских бесед, сам не понимая как, Хёнджин оказывается лицом к лицу с тем самым парнем. - Вы похожи на полночь! - слышит он низкий и бархатный голос, удивляясь тому, насколько силен контраст между ним и его владельцем. - А вы - на солнечный свет, - Хёнджин мягко улыбается, протягивая руку для пожатия, - Хван Хенджин. - Ли Феликс, очень приятно, - улыбается парень совершенно обезоруживающей улыбкой, пока его маленькая ладонь тонет в теплой и изящной хвановской. Их разговор льется сам собой. Хван успевает услышать кучу комплиментов в свой адрес и столько же наговорить в ответ. Оказывается, Феликс следил за событиями миланской недели, так что уже успел рассказать Хёнджину, как ему понравился его образ с голубой шелковой рубашкой. Сам же темноволосый не мог оторвать взгляда от невысокого сгустка тепла перед собой. Его мягкой улыбки и какого-то детского восторга от всего происходящего. Минута бежит за минутой, пока Феликса не утаскивают в другую компанию для новой порции светских бесед. И Хёнджин ощущает это как переход от теплого заката к прохладе ночи. Вечеринка длится непростительно долго. Еще несколько раз он оказывался поблизости от Феликса. Из кратких разговоров он многое узнал о Ли. Что тот любит коротать время за просмотрами дорам и играми, любит животных, активно занимается благотворительностью, дружит с огромной кучей людей. Хван не может отделаться от мысли, что их как будто магнитом тянет друг к другу, потому что они расходятся по огромному залу клуба, чтобы через какое-то время в другом его конце встретиться вновь. Хёнджин и сам не отлавливает момент, когда он и Феликс склоняются над экраном его телефона, разглядывая фото картин, часть из которых Хван сделал в музеях, а другая часть - фото его собственных работ. И вот они болтают о том, какие места стоит посетить, где самое вкусное мороженное и лучший брауни. Не замечает, как легко приобнимает Феликса за плечи, пока смеется, и как тот перехватывает его ладонь на своем левом плече. Просто как будто они знакомы целую вечность и им так тепло рядом. - Вы как будто две притянувшиеся противоположности, - смеется подруга Феликса, - Хёни брюнет и во всем темном, немного молчаливый и загадочный, а ты, Ликси, светленький, да еще и во всем белом… И болтаешь без умолку! - Солнышко и полночь, - улыбается Хван. - Именно! *** Они прощаются в тот момент, когда новое утро слегка подсвечивает небо на востоке. Оба жутко уставшие и сонные, но с улыбками на лицах. Почти у самой машины Феликс окликает Хёнджина. - Погоди, оставишь мне свою юз в инстаграме? Или еще где-то? Скину тебе завтра, как проснусь, все то, что уже успел наобещать. - Точно! Как хорошо, что еще хоть кто-то из нас соображает. Обменявшись контактами, они обнимаются на прощание. Сам не понимая, что делает, Хёнджин мягко целует Феликса в висок перед тем, как отправится к своему авто. *** Вечереет. Хёнджин зябко кутается в шарф и поглядывает на часы. Он снова в Париже. Спустя столько недель общения в переписках, видеозвонках и открытках из разных уголков мира, они наконец-то снова увидятся. В Париже. В том самом городе, в котором он познакомился с Феликсом. В котором они вместе после громкой и помпезной недели моды гуляли по улицам, пили кофе, болтали, ели пасту, делали фото (еще одно общее хобби в копилку), случайно забредали на барахолки, слушали уличных музыкантов… В Париже. Где, слегка нервничая, они впервые поцеловались. Хван улыбается, вспоминая, как прикоснулся к теплым и мягким губам Ликса, чувствуя его маленькие ладони на своих щеках. И как земля слегка уходит из-под ног, потому что он мечтал прикоснуться к этим губам, к этим скулам с россыпью веснушек, аккуратному носу, изящной шее… Сцеловать себе немного тепла перед тем, как они снова разъедутся. Перед глазами все еще стоит образ чуть покрасневшего Ли с припухлыми губами, который мягко улыбается и притягивает к себе для ответного поцелуя. - Привет, моя полночь! - слышит Хёнджин, пока знакомые руки обвивают талию со спины. Как же он истосковался по этим теплым прикосновениям. - Привет, мое солнце, - еще тише отвечает Хван, целуя нежную кожу чужого запястья, - я так скучал по тебе. - Я знаю. И тоже очень скучал. Им больше не нужны слова. В следующий миг встречаются не только их губы, но и их изголодавшиеся друг по другу души.