Ходить по воде

      Дазай бросает свой взгляд на морскую даль, наслаждаясь приятным ветерком, бьющим в лицо. Солнце все ниже и ниже, так и планирует скрыться за безграничными водами, оставляя на их поверхности яркие блики, глядя на которые, начинают болеть глаза.       По пристани гуляют пары, ведущие бурные обсуждения, или пожилые люди в полном одиночестве, довольствующиеся своей компанией самых разных размышлений. И каждый из них замечал прекрасный вид закатной Йокогамы, очаровываясь, словно видят это впервые.       Осаму покинул агентство и уже несколько часов не возвращался, скорее всего, заставив коллег побеспокоиться, ведь дел так таковых не запланировано. Опираясь об перила сложенными руками, он положил свой подбородок на холодную сталь, не отрывая глаз. Поднимал взгляд на розовеющее небо, фиолетовые облака, оранжевые просветы, опускал на море и щурился. Возможно, сам того и не осознавая, Дазай считал это красивым, пускай никогда и не задумался о том, нравятся ли ему природа, виды, пейзажи.       — Отлыниваешь? – Послышался знакомый голос рядом, строго задающий привычно любимые риторические вопросы, — отсутствие важных поручений не освобождает от бумажной работы.       Доппо подошел поближе к коллеге, положив руки на ограждение.       — Не-е-е-ет. Я очень занят, Куникида-кун. И это важнее бумажек, честно… – Лениво протянул Дазай, сдерживая зевок.       — Чем же? – Нахмурился идеалист.       — Смотрю на море, – выровнялся тот, подняв наконец свою растрепанную голову.       — И это важно?        — Куникида-кун, ну не будь ты таким нудным, – по-детски сказал ему Осаму, — важно-неважно… За то красиво.         Юноша сомневался в искренности свои слов, но чувствовал нужду в них. Куникида посмотрел вниз, щурясь из-за бликов, сильно отдающих светом по его очкам.       — Не думал, что тебя интересует такое, – на выдохе продолжил блондин.       — Ха-ха! Не делай из меня дурачка!!        И после насмешливой фразы последовало длительное молчание, прерываемое чужими разговорами, шумом машин, редкими криками чаек… Доппо вовсе и позабыл, зачем ему нужен был этот человек, заметив такой умиротворенный вид, что только на пару минут принял свой привычный образ.       Дазай, в свою очередь, долгое время размышлял над видом моря: выглядит плотным, но ступая по нему, не выйдет удержаться на поверхности, лишь жадно намочиться, идя дальше, начиная тонуть. С одной стороны, он понимал почему так, а с другой – был расстроен. Ведь мысль о том, что существует эспер, что может ходить по воде, его немного расстраивала. Осаму упускал многое: безгранично одинаково  одинокие виды, крики китов, скоро выброшенных на берег, чистое небо, возможность побывать везде. Терзало, что долгое время он не смог бы пробыть в компании рыб или китообразных: явно захочет утонуть.       Взглянув на Куникиду, тот перебил тишину:       — Куникида-кун. А ты хотел бы ходить по воде?       Удивившись, собеседник мягко улыбнулся.       — В школе я читал, что Иисус ходил по воде. Прямо как он? Не знаю… Хотя, умея ходить по воде, многие наши задания были бы упрощены, – переключив размышления на работу, ответил блондин.       — Опять ты о работе… А Иисус-то возможно был вовсе не Богом, а таким же эспером, – шатен придерживал щеку рукой, опиравшейся локтем об перила.       — А ты?        — Я? – Юноша похлопал сияющими глазами, — я бы хотел ходить по воде. Представь, сколько возможностей было бы открыто для меня, Куникида-кун: я бы встречал рассветы и закаты, проводил долгие прогулки в тишине от людей, наедине с воем и криками китов, через час которые, возможно, уже выбросятся на берег, смог бы побывать в других странах, не платя ни йена, на своих двух ногах! – Радостно проговорил свои мечты, — но знаешь, тут есть один нюанс.       — Нюанс? Я уже подумал, что это идеально тебе подходит. Неужели из-за способности? – Усмехнулся Куникида.       — Нет. Рано или поздно мне надоест это одиночество, которое будет давить, и я буду ощущать себя в четырёх стенах, находясь на абсолютной свободе. И… – Осаму замолк, выдохнув, тяжко продолжил, — я бы хотел, чтобы рядом со мной был верный компаньон. С которым я буду ходить по воде.       — Компаньон… Понятно… Даже для такого человека, как ты, одиночество – пугающая вещь.       — Я бы хотел, чтобы ты был моим компаньоном. Мы бы всё встречали и провожали вместе, открывали новые горизонты. Молчали, разговаривали, вели диалоги, ведь монологи быстро надоедают. Если бы была такая возможность, Куникида-кун, ты бы стал им?       Глаза, полные надежд, остановились на лице коллеги. Идеалист от удивления и такого откровения безмолвно открыл рот, без возможности правильно и рационально сформулировать свою мысль. Тогда, пару секунд, он думал о правильности и логике, обязанностях и идеалах, но вылетело короткое:       — Да.       Солнце постепенно скрылось из виду. Коллеги улыбнулись друг другу.        — Поехали обратно. Ужин за мой счёт, – пробормотал Куникида со слабой улыбкой, наконец отцепившись от перил.       Дазай засиял.              — А может пойдём по воде? Прямо, прямо… И спустя пару лет ты, наконец, оплатишь ужин.        Он снова захихикал, садясь за переднее сидение машины рядом с идеалистом.        — Тогда без ужина.       — Эй!! Жестоко, Куникида-кун!!