Назад в прошлое!

Пристань Лотоса обладательница большых лотосовых озёр. Озёра усеянные цветами лотоса в разгаре сезона, это самое красивое, что может быть. Так было, до того дня. Дня, когда вместо хрустальной, прозрачной воды, была тёмно, красная жижа, смесь крови и воды. Белоснежные лотосы обратились в алые. А из озёр всплывали трупы. Этот день назвали "Резня на Пристани Лотоса". *** Всем открылась небольшая комната, с единственным лучиком света, проникающим внутрь. А на кровати в этой комнате лежит юноша. И тут он резко поднимаеться, прерывисто дыша. А на его лице распространяется румянец. Возле него девушка восклицает: - А-Сянь! Юноша, что оказывается Вэй Усянь, отозвался: — Шицзе! Теперь было видно их лица, и взаправду, это Дева Цзян и Главный Ученик Юньмэна. Лань Чжани, одновременно, нахмурились, глядя на плачевное состояние Вэй Усяня. Вэй Усянь прокашлился и спросил: — Я вернулся домой? Когда я выбрался из пещеры? Это дядя Цзян отправил людей, чтобы спасти меня? А где Лань Чжань? А где Цзян Чэн? - И продолжал бы заваливать вопросами если бы Цзян Чэн не подал голос: - Чего ты расшумелся! — затем протянул миску Цзян Яньли со словами: — Сестра, я принёс суп, который ты сварила. Цзяны улыбнулись (Даже Мадам Юй, хоть и будет отрицать). Цзян Чэн медленно опустился на кровать Вэй Усяня, отдав брату суп. И Вэй Усянь принялся есть, пока в комнату не зашёл Цзян Фэнмянь. Вэй Усянь отложил суп, и было хотел подняться, но Глава Цзян сделал знак рукой не подниматься. - Ты как? - Спрашивает он. - В порядке, спасибо. Довольно неловко. Так всегда было, просто эту неловкость видят лишь Цзян Фэнмянь и Вэй Усянь. Лишь сейчас, она была видна более чем обычно. Тем более для тех кто наблюдают со стороны. Это довольно странно. Многие подумали мол "как я не заметил/а". Детям из будущего это было вообще непонятно. Ведь сплетни про то, как Вэй Усянь был близок с прошлым Главой Цзян, все ещё были свежи. А судя по тому, что они видят, это было не так. Цзян Чэн решил развеять атмосферу: - Отец, люди из клана Вэнь всё ещё не собираются возвращать нам мечи? Цзян Фэнмянь отвёл взгляд от Вэй Усяня и ответил: — Сегодня они устраивают празднование. Вэй Усянь спросил: — В честь какого такого события? Цзян Фэнмянь произнёс: — В честь того, что Вэнь Чао в одиночку сразил монстра, Черепаху-Губительницу. Вот тут даже Вэнь Жоханю стало стыдно. Никогда ещё он так не стыдился, что является родителем своего сына.. Вэнь Цин и Вэнь Сюй прикрыли пылаюшие лица руками и простонали. Вэнь Цин отодвинулась от стимуляции, делая вид, что впервые слышит это имя, и совсем не знакома с этим человеком. Услышав эту новость, Вэй Усянь едва не упал с кровати. — Вэнь Чао сразил?! Он несёт полную чушь! Ясно же, что это заслуга Лань Чжаня! Лань Чжань° покачал головой. Другие же в недоумении уставились на Вэй Усяня. Как можно так просто себя выписать, и перебросить на другого свои заслуги тоже?! Цзян Фэнмянь улыбнулся и возразил ему: — Вот как? А вот второй молодой господин Ордена Гусу Лань весьма кстати рассказал мне, что это твоя заслуга. Так кто же всё-таки убил чудовище? Вэй Усянь ответил: — Будем считать, что мы оба постарались. Но всё же головы черепаху лишил он. Лань Чжань в одиночку поджидал черепаху снаружи, лишь спустя шесть часов мучений ему удалось убить её. Он пересказал дяде Цзяну и Цзян Чэну все основные события, случившиеся за прошедшие несколько дней. Цзян Чэн слушал его с задумчивым выражением лица и в конце произнёс: — Всё почти так, как рассказал Лань Ванцзи. Так значит, вы оба приложили руку к убийству черепахи. Если ты тоже причастен, так и говори, зачем ты спихиваешь всю славу ему? Цзян Чен заливал. Он был полностью согласен с самим собой из будущего в этом вопросе. Вэй Усянь возразил: — Я не спихиваю. Просто мне кажется, по сравнению с ним, я ничего особенного не сделал. Цзян Чен подумал: "Ага, конечно", закатывая глаза. Цзян Фэнмянь одобрительно кивнул: — Ты молодец. Цзян Чэн был зол. ЕГО БРАТ чуть не погиб! Он видел как тот с трудом выжил. А его отец сказал лишь "молодец". И все! Убийство огромного четырёхсотлетнего монстра в семнадцать лет заслуживает куда большего, нежели чем просто «ты молодец». Главы Орденов укорительно посмотрели на Цзян Фэнмяня (включая подростков из будущего и прошлого) Даже Цзинь Цзысюань от своего горе-папашы слышал нормальные похвалы, за гораздо меньшее, чем убийство древнего монстра! Вэй Усянь рассмеялся и произнёс Цзян Чэну: — Жаль, что тебя там не было, ты бы тоже мог приложить руку к её убийству. И помог бы мне разогнать скуку разговорами. Мамочки, просидев несколько дней там я чуть не умер со скуки! Цзян Янли поняла, что Вэй Усянь просто хотел подбодрить А-Чэна, поэтому занизил подвиг. Не Хуайсан° тоже это понял. Посмотрев в глаза своей младшей версии, Не Хуайсан° заподозрил что не он один. Цзян Чэн сорвался: — Ты идиот. Не надо было выскакивать вперёд и соваться не в своё дело. Ты мог лишиться жизни! Если бы ты с самого начала не стал… Неожиданно раздавшийся голос Цзян Фэнмяня прервал его: — Цзян Чэн. Цзян Чэн запнулся на полуслове, опустив голову. Глядя на Цзян Чэна, который явно не собирался менять мнение, Цзян Фэнмянь покачал головой. — А-Чэн, Некоторые вещи нельзя говорить, не обдумав, пусть и в гневе. А если ты сказал это, значит, что ты всё ещё не понимаешь девиза Ордена Юньмэн Цзян, не... Снаружи раздался ледяной и резкий голос женщины: — Да. Он не понимает. Ну и что с того? Главное, что Вэй Ин понимает! Цзян Яньли отдалённо подумала: "что-же сейчас будет..." Госпожа Юй вошла в комнату с порывом холодного ветра. Она остановилась в пяти шагах от кровати Вэй Усяня и, вскинув брови, произнесла: — «Стремись достичь невозможного!» — он ведь именно так и поступает! А, о том, что целым остаться совсем не думает! Это удивляет дочь Госпожи Юй. Госпожа Юй крайне редко выражает открыто беспокойство и заботу, пусть и по своему. Цзян Фэнмянь спросил: — Моя госпожа. Зачем ты пришла? Госпожа Юй ответила: — Зачем я пришла? Смехотворно! Не думала, что мне придётся отвечать на подобный вопрос. Глава Ордена Цзян ещё помнит, что я тоже хозяйка Пристани Лотоса? Ещё помнит, что я тоже часть семьи? Ещё помнит, кто из этих двоих — его настоящий сын? Эти вопросы Цзян Фэнмянь за много лет слышал от жены, и не раз. Потому спокойно ответил: — Конечно, я помню. Юй Цзыюань шипит: - Помнит он! Госпожа Юй с холодной усмешкой продолжила: — Ты помнишь, но толку это этого никакого. Вэй Ин и дня не может прожить, чтобы не впутаться в какие-нибудь проблемы! Если бы я знала, что всё так повернётся, заперла бы его в Пристани Лотоса и не позволяла бы выходить наружу. Почему он решил строить из себя героя? Вэй Усянь° горько усмехнулся: "А ведь он права". Госпожа Юй не могла успокоиться: — Я скажу, а вы запомните мои слова: придёт день — и он навлечёт на себя большую беду! Может беду, что даже и нас затронет! Цзян Фэнмянь нахмурился: — Давай поговорим в другом месте. - О чём нам ещё говорить где-то в другом месте? Я буду говорить только здесь. Всё равно мне нечего скрывать! Цзян Фэнмянь выкрикнул: — Юй Цзыюань! Госпожа Юй вздрогнула: — Цзян Фэнмянь! Думаешь, повысил голос — и что-то изменилось?! - Она хлопнула дверью. За ней вышел Цзян Фэнмянь. Они вышли из комнаты, продолжая ссориться, в голосе Госпожи Юй всё нарастал гнев, а Цзян Фэнмянь, изо всех сил подавляя злость, продолжал с ней спорить. Видя со стороны, как это выглядит, супругам стало даже как-то неловко. Цзян Чэн так и остался столбом стоять на месте; лишь спустя какое-то время он бросил взгляд на Вэй Усяня молча. Вэй Усянь позвал: — Цзян Чэн, Тот неспешно вышел из комнаты, ничего не ответив. Тогда Вэй Усянь скатился с кровати и погнался за ним, невзирая на боль и ломоту в теле. — Цзян Чэн! Цзян Чэн! Вэнь Цин не понравилось, то как тот плюёт на свое здоровье: "Идиот". Тот остановился, но не смотрел на него, и продолжал молчать. Тогда Вэй Усянь в ярости набросился на Цзян Чэна и схватил за лицо с криком: — Ты же слышал меня, и не отвечаешь! Цзян Чэн выругался в ответ: — Убирайся обратно в свою постель! Вэй Усянь ответил: — Э нет, так не пойдёт, давай-ка прежде выясним всё до конца! Даже не думай верить во всю эту чушь, что болтают люди. Цзян Чэн холодно проговорил: — В какую такую чушь? Цзян Чэн грустно отвёл взгляд от сестры. К счастью или нет, она ещё не слышала слухи. Вэй Усянь ответил: - Я понял о чём ты подумал, когда Госпожа Юй сказала, что "я лучше понимаю дивиз Ордена". Я не стану повторять те сплетни, иначе замараю язык. У моих матери и отца были имена, я не желаю, чтобы кто-то считал меня чьим-то ещё сыном! — он потянул Цзян Чэна за плечо и грубо усадил его на ближайший стул: — Если есть что сказать — говори, не таясь! Не надо прятать тяжесть в своём сердце. Ты — родной сын дяди Цзяна, будущий Глава Ордена Цзян. Само собой разумеется, с тобой он намного строже. Цзян Чэн с сомнением взглянул на него. Вэй Усянь добавил: — А я — совсем другое дело. Я ему чужой, мои родители были его друзьями, поэтому ко мне он относится с меньшей строгостью. Ты ведь понимаешь это, правда? Цзян Чэн сердито ответил: — Он вовсе не строг со мной. Просто он не любит меня. Цзян Фэнмянь выглядел так, будто не мог поверить в услышанное. Вэй Усянь продолжал: — Да разве можно не любить своего родного сына? Не придумывай! Покажи мне тех, кто распространяет такие слухи, я изобью каждого так, что родная мать его не узнает! Цзян Чэн ответил: — Это так. Он не любит мою мать, а заодно не любит и меня. Для Цзян Фэнмяня это стало, как удар под дых. Он решил, что потом обязательно скажет Цзян Чэну насколько тот не прав, и что на самом деле любит его. Но на это Вэй Усянь да, мог возразить, подумалось ему: "Он видел как те смотрели друг на друга, пока второй не видит. Как дядя Цзян первый приходит мириться после ссоры. Как тот купил ей подарок, но так и не смог подарить. И многое другое, что другие не замечают" Лань Цижэнь заметил наблюдательность бывшего ученика, и начал думать о том, что не будь у него характер матери, тот был бы идеальным заклинателем. Глав Цзян и Хозяйка Пристани удивлённо посмотрели друг на друга, решив поговорить дома. Но Вэй Усянь промолчал, это не его дело. Цзян Чэн отбросил руку Вэй Усяня, вскочил и выплеснул весь гнев наружу: — Я знаю! Ему не по душе мой нрав, я не тот наследник, какого бы он желал видеть после себя. Он думает, что я не достоин стать главой, что я не следую правилам ордена, что для этого я характером не вышел. Да! — он уже перешёл на крик: — Ты вместе с Лань Ванцзи убил Черепаху-Губительницу. Отважно сражался! Невероятно! Ну а я? С силой его кулак врезался в столб, подпирающий веранду, Цзян Чэн прошипел сквозь сжатые зубы: — Я несколько дней провёл в пути, ног под собой не чувствуя, ни на миг не останавливаясь! Вэй Усянь присел на корточки напротив него: - Кто сказал тебе, что Глава непременно должен обладать характером своего ордена? Следовать правилам ордена? В истории Ордена Юньмэн Цзян сменилось так много глав, и я ни за что не поверю, что все они имели одинаковый характер. Цзян Чэн слушал его молча, как будто немного успокоившись. Вэй Усянь вновь схватил его за плечо и с уверенностью в голосе произнёс: — Когда ты станешь Главой Ордена, я стану твоим подчинённым. Так же, как наши отцы. В Ордене Гусу Лань есть Два Нефрита, а у нас в Юньмэне есть Два Героя! Кто сказал, что ты не достоин стать главой ордена? Никто не смеет говорить подобное, даже ты. А если кто посмеет заикнуться хоть раз, я задам ему трёпку. Цзян Чен сжал руки в кулаки, и надеялся, что все, что сказал Усянь правда. Цзян Чэн издевательски произнёс: — Кому ты можешь задать трёпку в таком состоянии? Затем Вэй Усяня слабо рассмеялся сквозь боль. Цзян Чэн крикнул: — Что, больно? А что же ты раньше строил из себя героя? Вэй Усянь ответил: — Это я строил из себя героя? Да у меня просто не было иного выхода, я сначала сделал, потом подумал! А ну стой, хочу спросить кое-что! У меня на поясе висел мешочек с травами. Ты его не видел? Цзян Чэн переспросил: — Подарок Мянь-Мянь? Нет, не видел. Вэй Усянь с сожалением застонал и добавил: — В следующий раз попрошу у неё ещё один. Цзян Чэн хмуро произнёс: — Опять за своё? Она ведь не могла в самом деле тебе понравиться? Эта девчонка внешне ничего, но по происхождению простолюдинка. Наверняка у неё и клана за спиной нет, просто чья-то служанка. — И что с того? Я ведь тоже сын слуги. У Цзян Ваньнина перекосилось лицо от ненависти к тем, кто назвал таким образом его брата. Лань Чжани не далеко ушли от него. — Да разве можно вас сравнивать? Ты не слуга ты мой брат. И к тому-же, в чьём доме есть такой слуга, которому хозяева сами чистят лотосы да варят суп? Я сам и капли не попробовал! — Хочешь супа — так попроси шицзе сварить ещё. Внезапно послышался топот нескольких пар ног, и следом на веранду влетела толпа юношей в коротких рубахах; похожие на кривляющихся обезьян, они нестройным хором закричали: — Шисюн!!! И они начали заваливать Вэй Усяня вопросами, на которые Вэй быстро еле успевал отвечать. Прохладная атмосфера, воцарившаяся здесь ранее из-за недоразумения, немедленно распалась под напором радостного переполоха. ***