Темнота

Руслан был болен, он был болен Даней. Каждый раз он готов был умереть, когда рыжий поднимал свой взгляд и в упор смотрел на Тушенцова, внимательно разглядывая каждую складку на лице. Но тот сразу отворачивался в смущении. И так было каждый раз, когда они оказывались в одной компании. Так они еще и соседи, из-за чего избегать одногруппника было невозможно. Тушенцов старался приходить домой попозже, но каждый раз сука натыкался на Кашина и его этот взгляд, въевшийся в голову, из-за чего спать было невозможно. Да не то чтобы спать, просто существовать было тяжеловато, ведь груз влюбленности усложнял и без того тяжкую жизнь студента. Крохотная однушка, передавшаяся от бабушки, встречала темнотой и терпким запахом пыли, сигарет, а еще старости. Сколько бы Руслан ни прибирался, ни делал перестановку, крохотный ремонт, чужой дух тут оставался и наблюдал с икон, висящих на стенке у входа. Совесть не позволяла снять их, но порой эти проницательные взгляды святых напрягали. Сегодня Данила опять смотрел, только дольше и тяжелее, чем обычно. Ну, сегодня Тушенцов сидел с Юликом, а не один, поэтому внимание не было сосредоточенно на огненной макушке. Но россыпь веснушек будто преследовала повсюду, негде было укрыться и спрятаться, сердце грохотало постоянно, а ладони потели безостановочно. Все казалось грязным, липким и томительным. Руслан уже минут пять сидел у двери на полу. Поздний вечер, но такой теплый, что кофта противно прилипла к груди, ее хотелось снять поскорее и помыться, а точнее, отмыться от чужого взгляда и сбросить накопившееся напряжение. Поднявшись с пола, парень щелкнул старенькой кнопкой, чтобы наконец включить свет, но реакции не последовало. - да ну нахуй,- со смешком выдалось. Руслан не разувшись, пошел к туалету и попробовал включить свет, но лампочка не среагировала. Плечи нервно дернулись, а Тушенцову захотелось вцепиться пальцами в волосы и закричать, потому что злость кипела в груди больно, растекаясь по всему телу. Идти некуда, а пробки не вылетели. Значит поломка по всему дому. Стоя у двери, парень думал над тем, открыть ему дверь и постучаться к соседу или же нет. Но старая дверь сама затряслась, а тело парня на пару секунд сковал страх. Он отряхнул свои скинни джинсы от пыли и заглянул в глазок. Чужие волосы будто в темноте светились, а Руслан уже ощущал запах духов и пота. Хотя потом пахло от него, скорее всего. Щелкнув замком, Тушенцов распахнул дверь, а перед ним застопорился домашний Данила. Тот нервно теребил край футболки и опять смотрел. - тоже света нет?- на выдохе произнес Кашин, делая шаг навстречу, чтобы без разрешения вторгнуться в чужую квартиру. Ему одному скучно, а телефон сел, а тут еще красивый одногруппник сосед. Симпатизирующий одногруппник. Затупив, Руслан сделал шаг назад, он присел, чтобы снять вансы и поднял взгляд на младшего. - да,- как-то все медленно и непонятно, будто впервые видятся, но говорят точно впервые. - а, ну мне все равно скучно, у тебя повера нет?- Тушенцов ахуел. Он сидел на полу с одним кедом на ноге и молчал, но взглядом метал молнии, даже ураганы нахуй. - Дань, ты не ахуел? Может у меня планы есть?- не сдерживаясь в выражениях, Руслан поднялся с пола и сложив руки на груди, посмотрел вверх. Даня даже не дернулся, он улыбнулся и положил руку на плечо одногруппника. - ну какие?- а планов не было. Рассматривая чужое плечо и проваливаясь под землю от теплой руки, Руслан нервно вздохнул. Ну а что ему одному делать? Помоется в темноте, может подрочит, а потом спать? А тут такой шанс поговорить, вдруг разобщаются. - ой, иди нахуй, только дверь на верхний закрой,- а вдруг Данила маньяк ебанутый и накинется? Смотря в каком плане. Тушенцову захотелось дать себе пощечину и скинув чужую ладонь, он пошел к себе в комнату, чтобы надеть футболку, которую он скинул утром. Серая футболка оказалась на липком теле, однако дышать стало легче. Есть хотелось сильно, но ничего не разогреешь, а у Руслана только наггетсы и бпшки. А вот рыжий как-то замолчал. Был и был, а сейчас в однушке затерялся. Парень быстренько вышел из комнаты, в которой он проводил большую часть времени и пошел на кухню. Кашин стоял у окна. - а у тебя нет, ну, свечек? У меня просто нихуя нет, а в темноте страшно,- Данила обернулся к одногруппнику, а тот стоял злой какой-то. Ну конечно, к нему вторглись в личное пространство и доебывают после пар, а еще подработки. - вроде были, сейчас поищу,- Руслан наощупь нашел ящик, в котором лежало всякое барахло и со скрипом открыв его, начал искать свечки. Даже церковные блять.- а ты один живешь? - ну да,- диалог как-то не клеился. Данила откровенно пялился, он пытался разглядеть одногруппника в темноте и запомнить его получше. - ты же тоже? Или есть кто?- откровенно подъебывал рыжий, интуитивно находя Руслана и касаясь его плеч, достал из кармана зажигалку, чтобы осветить ящик, у которого походу дна не было. Тяжело вздохнув, Тушенцов вздрогнул от прикосновения и почувствовал как кровь прилила к щекам. Упаковка маленьких свечек нашлась, а Руслан разогнулся и посмотрел в чужие глаза, освещая лицо зажигалкой. - один я,- нервно разорвав упаковку, Руслан бедром толкнул ящик, захлопнув его таким образом, а потом пошел к столу, чтобы разложить свечки и осветить крохотную комнату. Было слышно дыхание Дани и это начинало напрягать, зачем он вообще пришел и остался? Чтобы доебать? Поджигая фитильки, Тушенцов начал дышать также громко. Хотелось выпить чего-то, может пива? Хотя подошла бы и кола. В темноте все казалось таким интимным, но уютным. Кашин выглядел добро, смотрел чутко, помогал зажигать свечи и расставлять их по комнате. От такой инициативы Руслану хотелось дрожать, как от холода. - а Юлик?- очень умно и смешно. Тушенцов закатил глаза и поставил парочку свечек в коридоре, чтобы было не так стремно. - ты дебил?- Руслан оказался около окна и с подоконника взял пачку сигарет, чтобы закурить,- конечно мы ебемся,- выдыхая дым в чужое лицо, Тушенцов заметил смену эмоций на лице одногруппника. - реально?- обнаглевши в край, Данила открыл холодильник и достал бутылку колы, которая еще не успела нагреться, потому что в холодосе прохладно. - тебя как земля носит такого?- Руслан протянул руку и вскинул брови, он получил свою колу с обслюнявленным горлышком, но вытирать будто бы лень, да и это Даня. Сделав пару глотков, Тушенцов затянулся сигаретой и заметил как Кашин замешкался немного, но встал рядом, доставая сигаретку из пачки одногруппника. Руслан уже не реагировал, он как-то даже не против. - ну он бородатый и противный тип какой-то,- выходил из неловкого положения рыжий, затягиваясь посильнее. Он опять улыбался и так манил этой своей легкостью, но раскрытостью, именно сейчас. Обычно Кашин выглядел высокомерным. - иди нахуй, тебе только такие и нравятся,- они будто знакомы давно, но поругались и перешагнуть эту грань неловкости и серьезности между друг другом было тяжело. Данила опять заулыбался, а свечка на подоконнике подсвечивала его веснушки, а Тушенцова будто заставляли смотреть на младшего. В животе неприятно ныло, хотелось поесть и отдохнуть, но прогонять рыжего не хотелось почему-то. - да не, такие не в моем вкусе, а вот без бороды и с глазами большими,- Кашин нервно затянулся,- очень даже. Да это сто процентов шутка, Данила же долбаеб такой, лишь бы сказать. - рыжие тоже… хорошие,- Руслан тихонько посмеялся и отвернулся к окну, он улыбался одной стороной лица и это выглядело очаровательно. Каким-то он был домашним, показывать такого Тушенцова никому не хотелось. Он манил Даню на касания. Рыжий придвинулся и толкнул парня плечом, тот удивленно взглянул и толкнул в ответ. - пойдем в комнату, я устал пиздец,- будто поебаться зовет. Старший поднял взгляд на Даню, а тот будто поплыл. Образ привычного Руслана посыпался, оставляя только домашнюю футболку и притягательные глаза, отливающие янтарем, будто внутри радужки кто-то еще сидел. Рука сама потянулась к коротким волосам, а Тушенцов собирался отпрянуть, но поддался чужим прикосновениям, стыдливо опустив взгляд в пол. - пошли,- все как-то еще страннее. Было слышно как соседи ругаются, а за окном кричат дети, загулявшиеся допоздна, но Руслан не мог их слышать и сосредоточился на чужих прикосновениях, он поднял взгляд и встретился с чужой улыбкой,- а ты конспект писал? А то я отрубился сегодня и меня Коля под конец пары разбудил. - писал,- рука пропала и Тушенцов, прихватив пару свечек со стола, пошел в комнату и поставил их около кровати. Рядом с ней лежал рюкзак. Данила дышал сзади и смотрел. Точнее пялился, опять. Руслан уже все понял, его будто прошибало током, а пальцы тряслись, от чужих прикосновений в животе странно и приятно потягивало. Протянув тетрадь одногруппнику, парень уселся на кровать, пытаясь убрать мандраж. Старая мебель скрипела под весом Тушенцова, а после и под весом Кашина, убравшего конспект на тумбочку со свечками. В комнате душно, все еще странно пахло, а мозги плавились, превращаясь в жвачку. Они смотрели друг на друга. Данила в глаза, а Тушенцов на губы. Кровать скрипнула, а Кашин выдохнул в чужие губы от удивления. Вкус быстро пропал, а Руслан смущенно отвернулся. Данилу будто ударили, он вмиг оказался рядом, касаясь мягких щек руками, а губами чужих. Руслан теплый и мягкий, податливый, он плавился в руках и цеплялся пальцами, задыхаясь от поцелуя. Губы влажные, а тело потное, ноги сами оказались между чужих. Тушенцов часто дышал и сжимал ткань Даниной футболки пальцами, одурманенным взглядом цепляясь за чужие губы и такие же огромные глаза. - я думал до тебя не дойдет,- руки рыжего жгучие, касались торопливо, но трепетно и нежно. Гладили талию и спину под футболкой, заставляя одногруппника выгибаться и смущаться все сильнее. В комнате уже жарко, даже кошмарно жарко, хотелось раскрыть все окна и раздеться… раздеться для Дани. Потому что тело плыло, тянулось и кипело как домашняя карамель. - я думал, что ты подъебываешь,- они не знают друг друга, но пальцы Кашина изучают спину, цепляют кончиками ягодицы и царапают кожу короткими ногтями. Руслан тянется, придвигается ближе и задыхается от свечей. Его плавит конкретно, когда Даня губами теплыми касается шеи и кусает, больно, но так нежно и игриво. Руки Тушенцова от неожиданности хлопают по чужим плечам, в попытках сбагрить куда-то эти эмоции, комком застрявшие в горле. - Дань!- кровать звонко скрипит, когда Руслана укладывают на мягкую поверхность и вздергивают футболку вверх, выбивая весь воздух из легких. Все кружилось как от алкоголя или наркотика. А голубые глаза сладко смотрели, цепляясь за каждый участок открытой кожи. Закрыться Тушенцову хотелось, но Кашин так нежно и приятно касается, что спина гнется, а ноги сводятся друг к другу. - я же могу?- карие глаза прожигают стену стыдливо. Руслан сгибает ноги и чувствует как дорожка влажных поцелуев проходится от шеи до края джинс. А большие руки сжимают бедра, поднимаясь и опускаясь вниз, нетерпеливо оглаживая, уже прямо говоря о собственном желании. - Дань, у меня это,- Руслан хватает чужие запястья и встречается с влажными припухлыми губами. Он смотрит так взволнованно и одновременно с таким доверием, что Данилу от этого взгляда прет и он сжимает бедра одногруппника сильнее.- бля, нет у меня ничего. Задыхаясь, Тушенцов вновь целует, не думая о последствиях. У него ничего нет, чтобы нормально поебаться, поэтому вряд-ли получится. - хорошо все будет, есть крем? Любой бля, не знаю,- Кашин дрожит от нетерпения, но он будто светится в этом огне свечек, не отводя взгляд от лица старшего. Поджимая губы, Руслан на негнущихся ногах идет в ванную и берет крем для рук, который был у него единственный. Случайно купил. В зеркало на него смотрит взволнованный парень, раскрасневшийся и зацелованный. Даня ждет, а Руслан задыхается и кусает губы. - все хорошо?- взволнованно слышится из комнаты. В ванной почти темно, а зеленые стены давили на голову. Вернувшись в комнату, Тушенцов уселся к младшему и протянул крем, сразу же откидываясь на спину, отдаваясь чужим действиям. - пиздец, Русь,- все еще дрожал Даня и за ноги притянул одногруппника к себе, чтобы прижаться губами в шею, за ухо и расстегнуть джинсы. Руслан очень красивый, такой честный и открытый. Он смотрел в потолок и перебирал пальцами прядки горящих волос, пока Кашин стягивал джинсы. - сними футболку,- прошептал Тушенцов, когда Даня вновь оказался рядом и как-то серьезно посмотрел. Руки старшего прошлись по вспотевшему телу, а ухмылка появилась на губах, успокаивая пыл Кашина и вводя его в ступор.- красивый. Данила вновь расцеловывал тело, согревая ягодицы пальцами. Тело Тушенцова дернулось, когда белье сняли, а Кашин сразу губами… - Даня блять!- Руслан попытался подняться, но сильная рука толкнула на матрас. Все нутро тянулось к чужим губам и языку. Тушенцова гнуло, а мычание раздавалось будто отовсюду. Четкие стоны разрезали воздух, когда рыжая макушка двигалась вверх и вниз. - блять блять блять,- шептал старший, сжимая плед потными пальцами. Кашин быстро пропал. Фитильки шипели языками огня, а Руслан вздрогнул, когда влажный от крема палец вошел внутрь. Неприятно. Кашин влажно целовал щеки и шею, оставляя грубые следы. Он смотрел томно и терся членом о бедро старшего, пока тот гнулся от двух пальцев, закатывая большие глаза. - все, хватит,- метался по скомканной постели парень, в попытках вытащить ловкие пальцы. - немножко, Русь,- горячо шептали справа, но Тушенцов уже окончательно потерялся, выстанывая чужое имя четко и звонко. Ноги согнулись и стало пусто. Когда пальцы выскользнули, а Даня резко часто задышал, вытаскивая член и натирая его кремом. Руслан задержал дыхание, когда одногруппник оказался невероятно близко. Так близко, как никто. Это было странно и жутко приятно. Тушенцов стонал в темпе чужих движений и цеплялся пальцами за чужие лопатки, царапая их короткими ногтями. - быстрее, пожалуйста!- выгибая шею, простонал Руслан, заглядывая в голубые глаза, глядящие с похотью и нетерпением. Данила двигался быстро, кровать под ними крикливо поскрипывая, пока Тушенцов, не стесняясь выражений, принимал одногруппника полностью. Потные тела двигались быстро, в одном темпе, сжимая и разжимая друга друга. Жарко. Сладко. Хотелось большего. В моменте Руслану показалось, что он умирает, когда глаза сами подкатились наверх, а потолок свернулся в странное месиво из звезд и бликов. А стоны Кашина были прямо у уха, заводя и доводя еще сильнее. На животе старшего оказалась белесая и липкая жидкость, непонятно чья. - пиздец ты,- Тушенцов тяжело приподнялся и ухватившись за красное лицо руками, впился в губы трепетным и жарким поцелуем. Данила давил всем весом, но вскоре отодвинулся и лег рядом, переворачиваясь на спину, болезненно вздыхая. - надо будет повторить,- рыжий повернулся к одногруппнику и тепло улыбнулся. - ты остаешься, ясно?- заливисто смеясь, Руслан словил несколько поцелуев в шею и плечо. В темноте с Даней не так уж и страшно.