Kintsugi

🐇       - Окей... И ты отправляешь меня на Чеджу потому что??       - Потому что я думаю, что тебе нужно отдохнуть от города... от офиса. Поживи хоть чуть-чуть, Минхо, ты пахал без передышки последние несколько лет.       - Это тупо, у меня нет времени на передышку.       - Не думай, что я отправляю тебя в летний отпуск... Ты будешь работать, просто удалённо, поближе к океану—       - Я ненавижу океан.       - Минхо...       - А как же мои кошки?       - Мы оба знаем, что у тебя их нет.       - Пока что! - он огрызнулся в ответ.       - Ли Минхо, это не просьба. Я твой босс и я отправляю тебя на Чеджу в комнадировку на два месяца. Мы из кожи вон лезем, пытаясь заполучить этого клиента, и ходят слухи, что он проводит лето на Чеджу за написанием своей следующей книги, так что, возможно, тебе удастся найти его и убедить заключить с нами сделку...       - Я не могу поверить, что ты назначил ему такой долгий дедлайн... это слишком пафосно… 1 сентября. Кроме того, он нигде не подписывается своим именем, его нет в социальных сетях, но у него есть три книги-бестселлера... Очень эффектно. Кроме того, откуда вообще взялся слух, если никто не знает, кто он такой? Кто его распустил??       - Послушай, сейчас он - самая большая загадка Кореи. Все хотят знать, кто написал эти мрачные любовные романы, полные страха... и страсти... Книги практически невозможно найти в продаже, их доступность ограничена, мы могли бы выпускать их массово.       - Да, да, да... И соулмейты, предназначенные друг другу судьбой, и прочая чушь. Послушай, Чан, я люблю тебя, но это мой худший кошмар.       - Минхо, я клянусь, ты единственный человек, который жалуется насчёт оплачиваемого отпуска.       - Ты сказал, что это не отпуск.       - Ты понял, что я имею в виду. Ты лучший из всех, кто у нас есть, и ты... Тебе будет полезно уехать из города, а это идеальный повод. Поработай летом удалённо, поиграй в детектива?       - Ненавижу тебя.       И вот, его чемоданы были собраны, а он был на пути в свой новый дом на лето.       Июль обещал быть отстойным. -       Минхо работал в крупной издательской фирме, его босс (и друг) Чан устал видеть тёмные круги у него под глазами и решил, что смена обстановки может помочь. Он слишком любил лезть не в своё дело.       Ну и что, что ему нравилось работать по десять часов в день. Ну и что, что он мало спал по ночам и вообще не брал выходных. Честно говоря, не Чану его судить, и если кому-то и нужен был перерыв, так это, вероятно, самому Чану. Они вели схожий образ жизни, в следующий раз ему следует последовать собственному совету.       Роль Минхо в компании была несколько уникальной: он был директором по исследованиям клиентов и всегда находился в поиске новых потенциальных авторов, с которыми они могли бы заключить контракты. Он также часто общался с руководителями, в свободное время редактировал статьи и даже немного поработал с отделом маркетинга (что они, вероятно, ненавидели). Он был отличным сотрудником, и все знали, что Чан никогда не относился к нему по-особому, что он заработал каждое повышение и премию, работая не покладая рук. В последнее время вся его жизнь была посвящена работе. Конечно, жизнь становилась немного монотонной, но это было намного проще, чем смотреть в лицо реальности. Он был уверен, что сотрудники будут также рады его недолгому отсутствию, в последнее время он стал немного резок со всеми.       Серый, если Минхо попросят выбрать цвет, который описывал бы его жизнь, это был бы серый. Пресное и затхлое ничто, серый. Такого оттенка, который обычно встречается на могильных плитах, очень к месту. Кстати о смерти, вроде он как-то даже видел такой цвет краски в магазине Benjamin Moore под названием "Barely there", идеальное описание его нынешней ситуации. Он работал в издательстве "Back Door" в Сеуле с тех пор, как семь лет назад окончил университет. Он стажировался там на последнем курсе, и руководству настолько понравились его упорство и острый взгляд, что они решили предложить ему работу на полный рабочий день. Не помешало и то, что его друг Чан уже работал там и тоже мог за него поручиться.       В университете он изучал английский язык, что, подумать только, оказалось не самым удачным выбором, который он мог бы сделать, но ему действительно нравилось искусство владения языком. Ему нравились различные историй, грамматика, культура, и, честно говоря, ему просто нравилось читать всё, что попадалось под руку, поэтому он подумал, почему бы не потратить тысячи долларов на изучение этого? Шутка, на самом деле, у не было выбора. Родители сказали, что он должен поступить в университет, но может выбрать ту специальность, которая сделает его счастливым, например, медицину или юриспруденцию, ха, да, конечно. Минхо скорее умер бы, чем провёл больше четырёх лет в универе, особенно в сфере, где приходится прикасаться к телам людей или целовать задницы кучке судей, чтобы добиться особого расположения или чего-то ещё. Нет, он хотел творческую работу, ну, работу в творческой сфере. Он был не столько писателем, сколько читателем или редактором. Ему нравилось заниматься редактированием материалов для факультета журналистики их кампуса, а также помогать своим друзьям с написанием статей. Но больше всего он любил читать.       Ему нравилось читать книги разных авторов, он читал драмы, исторические романы, триллеры и даже поэзию. Он всегда был заядлым читателем и терялся в море книг, в которые бы ни уткнулся носом. Это позволило ему исследовать места, в которые он никогда не мечтал попасть, книги, которые изменили его образ жизни, его мыслительный процесс, всё. Он чувствовал, что чтение книги автора - это всё равно что заглянуть в его сознание, то, как он видит мир, иногда может быть отражено в строках его произведения. Он всегда так много узнавал о них и даже о самом себе.       Именно это привело его в издательский мир, а также необходимость в летней стажировке, чтобы он мог закончить учёбу вовремя. Он понятия не имел, что он собирается делать со степенью по английскому языку, но он отказался тратить все свои деньги на какую-то специальность, которую ненавидел, только потому, что у неё был чёткий карьерный путь. Он был слишком упрям, чтобы поддаться давлению общества, которое заставляло его заняться медициной, программированием или чем-то ещё, где он действительно мог бы найти работу. Ха! Посмотрим, кто будет смеяться последним... Вероятно, всё ещё общество, учитывая, что он заработал не так уж много денег, но... Он отвлёкся.       Чан был отличным другом и уважаемым начальником. Если быть честным, он был невероятным человеком, оказывал огромную поддержку и был чрезмерно заботливым. Его единственным недостатком было то, что он был трудоголиком, что всегда заставляло Минхо так же переутомляться. А также его потребность прятаться от внешнего мира. Чем больше он работал, тем меньше времени у него оставалось на собственные мысли. Не то чтобы у него были мрачные мысли или что-то в этом роде, просто он переживал расставание и предпочёл бы оставаться занятым.       Ладно, это расставание произошло всего каких-то три года назад, но, всё равно, оно сильно его пошатнуло. Отсюда его ненависть к современным любовным романам, этот высокомерный неизвестный автор, и отсутствие желания провести лето на Чеджу, пытаясь найти его. Господи, он не был частным детективом. И последнее, что ему было нужно, - это видеть, как сотни пар всё лето делают селфи, делятся десертами и целуются на закате.       Ни за что. -       Его самолёт приземлился в воскресенье вечером, чуть позже 20:00, и ассистент Чана заказал машину, чтобы забрать его и отвезти в лофт на пляже, который компания арендовала для него. Звучит неплохо, возможно, всё будет не так уж и плохо. Он был не против побыть какое-то время вдали от своих друзей, одиночество никогда его особо не пугало, так как он рос единственным ребёнком в семье. Может быть, они тоже могли бы приехать в гости на выходные, по крайней мере, Чан или Чонин.       - Извините, вы предпочитаете кондиционер или открытые окна?       - Можете открыть окна, - пробормотал он, стараясь уловить запах летнего воздуха, сильно контрастирующий с запахом города, к которому он привык. Воздух уже казался чище, несмотря на ночную влажность.       Минхо закрыл глаза и постарался просто позволить тёплому летнему бризу растрепать его волосы. В ушах у него грохотал рёв океана, а в лицо дул ветер через полуоткрытые окна. Он собирался пробыть здесь какое-то время, так что следовало бы просто принять это.       - Итак, вы здесь по работе или для себя?       Он вздохнул. Технически, и то и другое. Его отправили в туристическую ловушку, которой был Чеджу, чтобы он нашёл какого-то неизвестного автора и умолял его подписать контракт (чего? Это была полная чушь), а также отдохнуть. Эти вещи противоречили друг другу. Ничто в этой поездке не обещало расслабления. Он приехал без друзей, ему не с кем было работать, не с кем было пообедать, не на кого было накричать, никаких домашних животных, ничего. Возможно, ему будет немного одиноко.       - По работе, - снова пробормотал он себе под нос, когда они подъехали к месту назначения.       Он затащил в дом два своих чемодана и рюкзак и только тогда понял, что это реально дом. Чан снял ему домик на пляже на два месяца? Ладно, он мог бы к этому привыкнуть. Он буквально слышал шум океана, пока стоял у входной двери.       Когда он вошёл внутрь, то был ошеломлён, увидев великолепные белоснежные стены дома с тремя спальнями, роскошную кожаную мебель шоколадно-коричневого цвета, прекрасные произведения искусства в каждой комнате. Это место было безупречно оформлено, у того, кто его проектировал, был превосходный вкус. Как, чёрт возьми, его отдел собирался оплачивать всё это в течение лета? Компания ни за что не решилась бы разориться ради Минхо. Этот клиент, должно быть, очень важный, если они хотят, чтобы Ли был так счастлив.       Он позвонит Чану утром, чтобы убедиться, что он точно не перепутал место, но пока собирался побаловать себя.       Великолепная кухня, полностью заполненный холодильник, целая стеклянная стена с прекрасным видом на океан. На самом деле он не ненавидел океан, он сказал это Чану только для большего эффекта, потому что вау.       - Вау, - его голос эхом разнёсся в пространстве, заставив его отшатнуться от неожиданности. Он рассмеялся. Какой апргрейд по сравнению с тем, что было у него в городе. Крошечная квартира с одной спальней на 15-м этаже высотного здания. Он мог привыкнуть к этому… достаточно места для его будущих кошек. Ах, да. Мечта.       Минхо не торопился распаковывать свои вещи, так как ему предстояло пробыть здесь некоторое время, а затем решил умыться перед сном. Он взял с собой свой любимый плюшевый халат для эмоциональной поддержки, поэтому накинул его и вышел во внутренний дворик. Да, у него был халат для эмоциональной поддержки. Он был чёрный, пушистый, с капюшоном и кошачьими ушками. Каждый вечер дома он надевал его и, лёжа в постели, читал, завершая свой день. Ему нравилось спать голым, но в последнее время он не любил слоняться по дому без одежды, так что это вошло у него в привычку. Ну, на самом деле, этот халат был подарком, который Чонин купил ему, когда они пожили вместе несколько месяцев после расставания, пока он ждал, когда его бывший съедет. Он купил его, потому что Чонину “надоело видеть его волыну на виду”, когда он заходил в гостиную, где спал Минхо. Да, позже он понял, что, наверное, было немного грубо с его стороны расхаживать голышом у Чонина, но тогда он уже привык к этому, и теперь у него есть замечательный халат, так что…       Он опёрся о край деревянной террасы и направился в темноту океана. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз бывал в незнакомом месте. Обычно в городе у него всегда были друзья где-то поблизости, Хенджин жил всего в нескольких кварталах от него, Чонин жил в том же здании, Чан приходил каждую субботу, чтобы посмотреть аниме с Феликсом. Было немного странно оставаться одному. Он знал, что это только временно, но, как и океан, его мысли, когда он оставался один, уходили вглубь.       Необъятность была подавляющей. -       На следующее утро Минхо проснулся, сделал себе рис, яйца и кофе в красивой кухне. Буквально всё там было произведением искусства. Кастрюли и сковородки, бытовая техника - всё по последнему слову техники. Он чувствовал себя богатым, но, честно говоря, ему потребовалось гораздо больше времени, чем он хотел бы признать, чтобы разобраться, как пользоваться кофеваркой.       После уборки, он решил позвонить Чану и узнать, как дела, в конце концов, было утро понедельника. Он накинул халат поверх штанов и вышел обратно на террасу, где солнечный свет отбрасывал на океан великолепные блики, а в руке у него был ещё тёплый стакан с остатками кофе.       Какой красивый вид. -       - Ты с ума сошёл?       - Что?       - Этот дом просто огромный, Чан, тут, наверное, знаменитости останавливаются, как мы можем себе это позволить? Я директор издательства, а не актёр.       - Ну, во-первых, я всегда думал, что из тебя бы вышел отличный актёр дорамы, а во-вторых, это собственность тёти Феликса, которую она сдаёт... Я урвал потрясающую сделку, - посмеялся он.       - О, получаешь скидку через постель... Что ж, пока я могу пожинать плоды…       - Боже мой, мы женаты уже два года.       - Не суть важно.       - В общем, я отправил тебе на просмотр нескольких клиентов, и я знаю, что ты также работаешь над статьёй Соён. Нам нужно внести правки в главу к следующей неделе, так что присоединяйся к своей команде. О, и не забудь сегодня расслабиться, я выделил тебе выходной, чтобы ты мог освоиться. Начни со вторника с чистого листа.       - Понял я, понял, я постараюсь отдохнуть сегодня. Скоро проверю свою почту, нет ли чего срочного. Передай своему милому, что я рад, что хороший отсос даёт мне скидку 75%, чтобы отдохнуть на вилле.       - Ой, заткнись, - засмеялся Чан, - Слушай, у меня ещё есть список нескольких мест, где ты можешь начать поиски нашего загадочного автора. Мне действительно нужно, чтобы мы нашли его, пока его не нашла какая-нибудь другая фирма, нам нужен доход, который он мог бы нам принести. И честно... Я думаю, это могло бы стать основанием для повышения для нас обоих… Так что никакого давления, - он рассмеялся, - Но, честно говоря, мне кажется, что личная беседа - лучший способ донести до него нашу мысль о том, что мы позволим ему иметь практически всю свободу в написании текстов, которую он захочет, и будем полностью поддерживать его и продвигать на рынок по его вкусу. Мы будем рады сохранить в тайне всё, что сможем, за исключением того, что ему придётся подписать своё имя, и наше тоже будет указано в контракте, который мы отправили ему на электронную почту. Минхо, у нас есть потенциал для фильмов, нам нужно—       - Да, да, да, я знаю, позволить ему получать всё, что он захочет, умолять его любить нас, понятно. Я не понимаю, как я должен его найти, или почему это делаю я, а не ты или Чжихё? Я ненавижу целовать задницы.       - Потому что двух зайцев, помнишь? Тебе нужно отдохнуть от города, а это прекрасное оправдание. Ладно, у меня совещание через пару минут, но я ещё позвоню, чтобы проведать тебя. И отправлю тебе список мест, которые стоит проверить.       Когда они закончили разговор, Минхо бросился в душ, который он назвал бы душем будущего, поскольку в нём было столько различных функций и кнопок, позволяющих настроить всё по своему вкусу, а когда закончил, обернул полотенце вокруг талии, чтобы найти, что надеть.       Хмм... Может быть и здорово, что теперь не нужно носить брюки и галстук каждый день. Он может к этому привыкнуть. Он натянул свободные шорты и футболку с толстовкой, расчесал свои серебристо-светлые волосы, взял сумку с ноутбуком и направился к подъездной дорожке, где, по словам Чана, должна была стоять его арендованная машина. Отлично, хотя бы не придётся тут ходить пешком. Дома у него не было машины, давненько ему не приходилось садиться за руль, хочется надеяться, что он всё ещё помнит, какая педаль какая.       Он достал телефон, вбил "кафе" и увидел, как много значков высветилось на карте. Ему было всё равно, в какое заведение пойти, он просто хотел выпить кофе со льдом. Поэтому он просмотрел список заведений, составленный Чаном, чтобы посмотреть, есть ли среди них кафе. Ему нужно было хорошее, удобное место для работы на несколько часов. Чтобы ненадолго выбраться из дома и исследовать окрестности, поскольку Чан сказал, что для него это важно. Может, он и зависим от работы, но, по крайней мере, он мог бы заниматься ею в более комфортной обстановке.       "Книжное кафе Odd Ends" Хмм... Звучит интересно.       Солнце уже взошло, солнечные лучи отражались от волн, разбивающихся о песок, пока он ехал в солнечных очках. Прошло много лет с тех пор, как он в последний раз был на пляже, он не особый любитель демонстрировать свой торс кому попало, и, будучи не особым любителем плавания, он предпочитал избегать этого.       А ещё его метки были бы заметны. Не то чтобы он когда-либо беспокоился о том, что их увидит его соулмейт, просто это.. это трудно объяснить.       Соулмейт, смешное слово.       Soul (англ.) [sohl] существительное. Принцип жизни, чувств, мыслей и действий человека, рассматриваемый как отдельная сущность, отдельная от тела, и обычно считающийся отделимым по своему существованию от тела; духовная часть человека, отличная от физической части.       Mate (англ.) [meyt] существительное. Сексуальный партнёр животного.       Разве это не мечта - встретить свою родственную душу? Того, кто дополняет тебя, любит тебя, трахает тебя, понимает тебя? Зная заранее, что он был создан на этой земле исключительно для тебя, как идеальная пара, физически и эмоционально. Конечно, это так. В мире, в котором живёт Минхо, таких вещей не существует.       Говорят, что у каждого человека на Земле есть родственная душа, то есть тот, кто идеально подходит вам. На их теле будут видны следы их глубокой эмоциональной боли, и только соулмейт сможет их увидеть. Эти отметины часто называют душевными узами или судьбоносными метки. Это поэтично - видеть боль того, кого тебе суждено полюбить, вытатуированную на его коже. Говорят, что эти метки у всех разные, и что нет двух одинаковых людей, что-то вроде отпечатков пальцев. Это то же самое, что видеть синяки от физического насилия, только они появляются из-за эмоциональной травмы и боли. Большинство людей видят только свои собственные.       Насколько все понимают, нет никакой логики или причины в том, как и где появятся эти метки, связано ли это с типом эмоциональной травмы, с которой вы столкнулись, с печалью, которую вы испытываете, со степенью этой печали или с физической ДНК. Узоры, вытатуированные на вашей коже, по-видимому, сочетают в себе стили нанесения знаков вашими родителями, даже если они не были связаны судьбой, но поскольку их можете видеть только вы и ваша вторая половинка, изучать их действительно сложно. Мир так огромен, что встретить свою вторую половинку практически невозможно. (А когда люди это делают, они ведут себя совершенно несносно, хвастаются и... Минхо от этого выворачивает.)       Иногда, и, по-видимому, это случается очень редко, душевные метки действительно меняются при встрече. То есть вы принимаете их метки, что-то вроде того, что вы исцеляете их боль или забираете её на себя. Минхо не уверен, то ли это редкость, потому что такого никогда не случается, то ли это редкость потому, что в наши дни никто никогда не встречает своих соулмейтов. Честно говоря, ему всё равно. Он не планирует когда-либо узнавать.       Это запретная тема, которую многие люди не обсуждают ни с незнакомцами, ни даже с друзьями. Мало того, что метки являются исключительно личными и вызваны болью, которую вы испытываете внутри, так ещё и в современном обществе гораздо меньше шансов встретить свою “пару” без небольшой помощи от Fated Mate, Bonded in Fate и других подобных приложений. Минхо не дурак, эти приложения постоянно обманывают людей, заставляя их думать, что они нашли своего соулмейта, Но позже выясняется, что человек солгал о своих метках, чтобы переспать, и опять же, мир огромен, и если ваша вторая половинка может быть где угодно... Поиск может занять некоторое время, даже в Интернете. Единственный способ узнать наверняка - это увидеть их метки. Честно говоря, мир, кажется, отказался от этого, люди вполне способны влюбляться и делать что угодно, не будучи “предначертанными” кровью. Вот почему Минхо так забавляет, что Чан хочет, чтобы он нашёл этого автора здесь, на Чеджу. Ещё один шанс из миллиарда.       О, и вся его коллекция основана на соулмейтах. Минхо предположил, что общество любит читать о запретном и недостижимом, но он в последнее время сыт по горло романтикой (да, он прекрасно понимает, что их расставание произошло три года назад). -       Кафе располагалось в непосредственной близости от уютной на вид лесистой местности, примерно в 15 минутах езды от того места, где он остановился. Судя по внешнему виду, оно было построено на базе какого-то старого трёхэтажного загородного дома. Он тихо вошёл внутрь и сразу же был потрясён тем, что обнаружил. Он оказался не просто в каком-то кафе, но и, возможно, в книжном магазине или библиотеке. Всё пространство было заставлено книжными полками. Лестница вела к ещё большему количеству полок с книгами. Он сорвал джекпот; для такого любителя книг, как Минхо, это было на грани порнографии.       Он сделал заказ на первом этаже, взял свой айс американо и решил осмотреть остальное пространство.       Он был в полном восторге. Он говорил, что любит книги? Не электронные, а обычные книги. Даже запах, ах... да. Он нашёл свой новый дом на лето. Если этого писателя здесь не было, очень жаль, он никогда его не найдёт, потому что... он собирался проводить здесь много времени, работая. Прости, Чан!       Ему понравилась открытая концепция здания. На первом этаже было несколько столов и стульев, а также несколько уютных уголков, где можно было свернуться калачиком и почитать.       Полки были заполнены новыми авторами, бестселлерами и классикой, которой люди просто не могут насытиться. Все книги внизу были выставлены на продажу, и, конечно же, Минхо сразу же заметил свою цель. Осталась только одна матово-чёрная книга с надписью красным шрифтом "One". Последняя книга в серии называлась "Red". Минхо даже не был уверен, было ли это намерением автора. Первая книга в серии была идентичной, только надпись была синей, поэтому все продавали её как "Blue". Вторая книга "Purple", а третья - "Red".       Минхо, на самом деле, не давал книгам должного шанса, и он знал это, но всё же... Он прочитал краткое содержание "Blue" и решил, что узнал достаточно. Парень в глубокой депрессии встречает в баре профессора психологии, они трахаются и обнаруживают родственную связь или что-то в этом роде. Где-то там был заговор с целью убийства. Ладно, это, наверное, было худшее описание, которое он мог дать, должно же было быть что-то, чем они всех засасывают, но он не хотел читать романтику, даже ради постельных сцен.       Он схватил чёрную матовую книгу с кроваво-красными надписями и открыл её. Страницы... все страницы были чёрными с белым шрифтом. Это было немного необычно для серии из трёх книг. Их нынешний издатель знал, как продвигать свои книги, но Минхо нигде не смог найти их названия на первых страницах. Буквально ничего. Кто финансировал это? Где они печатали книги без какой-либо рекламы или претензий? Странно. Ни на обороте, ни на обложке не было никаких слов, кроме названия. Он схватил книгу и направился к кассе, чтобы расплатиться. Он решил, что должен хотя бы притвориться, что собирается это прочитать. Может быть, узнать что-нибудь об этом авторе... Может быть.       Когда он поднялся наверх со своей новой книгой в руках, то обнаружил, что на втором этаже было намного тише, там были старые книги, и это помещение больше походило на библиотеку. Небольшой письменный стол, который помог бы вам искать книги в инвентаре и самостоятельно проверять их. Довольно опрятно.       Третий этаж был личным оазисом Минхо.       Создавалось впечатление, что находишься в чьей-то уютной гостиной. Вдоль стен ещё больше книжных полок. На полу старые ковры, стулья и столы с антикварной мебелью, которая к ним не подходит. Из окон открывается вид на деревья, повсюду развешаны растения. Он не мог дождаться, когда приступит к работе в этом месте. Возможно, это его новое рабочее место, возможно, он переедет на Чеджу. Попросите Чана разрешить ему работать удалённо вечно. Или, может быть, он может просто уволиться со своей работы, работать здесь и никогда не уезжать.       Он решил посидеть за маленьким столиком в углу у окон. Пространство вдоль них занимали три стола. Он достал свой ноутбук и надел наушники, чтобы начать рабочий день. Было намного позже, чем он привык начинать, уже 11:00, но Чан заверил его, что ему не стоит торопиться, что он и сделал.       Следующие несколько часов он потратил на то, чтобы наверстать упущенное, посасывая соломинку из своего пустого стаканчика для американо со льдом и жуя её уголком рта. Старая привычка, которую ненавидел его бывший парень.       Минсун был придурком.       Минхо и Минсун встретились в университете. Минмин, как их часто называли, были вместе шесть лет, и Минхо (лучшая часть Минмин) был уверен, что они соулмейты. Я знаю, о чём вы думаете, я думал, что по меткам можно понять, является ли кто-то твоей второй половинкой? И всё же, родственные души предназначены друг другу судьбой, но этого, по сути, не бывает, помните, это сказка? Родители Минхо не были родственными душами, и никто из его друзей тоже. Он даже не был уверен, встречал ли он когда-нибудь в реальной жизни кого-нибудь, кто был бы знаком со своим соулмейтом. Это чаще показывали по телевизору и в дорамах для драмы.       Но даже сразу после их первой встречи Минхо был уверен, что Минсун - его вечная любовь. Они встретились в баре на территории кампуса, оба хотели избавиться от усталости после недели экзаменов, немного выпустив пар. Минсун всегда говорил, что познакомился с Минхо из-за его неоспоримой красоты и обаяния, но теперь Ли знает, что он просто хотел потрахаться с ним, потому что он был сексуальным, и единственная причина, по которой он пялился на него, заключалась в том, что он поспорил со своими друзьями на деньги, что сможет уговорить Минхо пойти с ним домой (и выиграл).       Они с Минсуном встречались в течение первого месяца без каких-либо обязательств, но Минхо быстро влюблялся. Многие парни уделяли ему внимание, но ни из-за кого он не чувствовал себя так, как из-за Минсуна. И вопреки распространённому мнению, Минхо в то время был девственником. На следующий вечер после бара Минсун пригласил Минхо к себе домой и сделал ему минет, лучший в его жизни, а затем Минхо смущённо попытался ответить взаимностью. Я имею в виду, он кончил, но, да, он хотел бы стереть это воспоминание.       После нескольких недель неловких сексуальных контактов Минхо потерял свою девственность, не сказав ему об этом, но он был уверен, что тот знал. Минсун был так мил с ним в ту ночь. Следил за тем, чтобы ему было комфортно, обсуждал с ним всё, но ни разу не дал об этом знать и не придал этому большого значения. Минхо был слишком горд, чтобы признаться в этом, пока не прошло несколько лет (Минсун не хотел быть снизу, если вам было интересно, как всё прошло).       После той ночи всё изменилось, и вскоре они официально начали встречаться. Первые несколько лет были просто замечательными. Они смеялись, плакали, трахались, делали всё самое важное. Отношения начали налаживаться только после окончания университета, когда они стали жить вместе, и он сразу заметил это, когда на его теле начали меняться метки. Появилось ещё несколько золотистых мерцающих рисунков, теперь уже на задней поверхности бедра. Он проигнорировал это, попытался не обращать внимания на свои чувства, но что-то между ними было не так, и это серьёзно тревожило Минхо. Даже в худшем подростковом возрасте его метки никогда не были слишком заметными и, как правило, не распространялись по всей коже. Обычно он был способен преодолевать любые трудности, чтобы проявиться настолько глубоко. Но... что-то в этом было не так.       Он попытался поговорить со своими родителями, но они настаивали на том, что интуиция его не подвела. Они сказали, что не доверяют Минсуну, что им не нравилось, как он разговаривал с Минхо в их присутствии, поэтому он, очевидно, проигнорировал их и пошёл к своим друзьям Чонину и Чану, которые согласились. Эти люди были глупы, они не знали Минсуна так, как он сам.       Минхо работал в издательстве "Back Door Publishing", а Минсун - в юридической фирме (финансовый куш, по крайней мере, его родители были в восторге от этого). Он отрабатывал свои восьмичасовые смены, возвращался на поезде в их квартиру и часами сидел в одиночестве. Он начал заполнять своё время приготовлением еды для них, надеясь, что Минсун захочет быстрее возвращаться домой. Он хотел быть хранителем очага, хотел чего-то такого, чего можно было бы желать и ценить. Он научился готовить для них, убирался в квартире, даже занимался химчисткой и стиркой, но, тем не менее, Минсун иногда возвращался домой не раньше 10 вечера, а то и позже. У них был заведённый порядок, который Минхо ненавидел.       Прошёл ещё год или около того, и Минхо начал чувствовать, что это начало конца. Связь, которая у них когда-то была, исчезла. Минсун был в командировках и длительных делах, которые отнимали у него всю энергию. Ближе к концу их сексуальная жизнь изменилась, они ходили вместе едва ли на одно свидание в месяц, их отношения разваливались, и он тоже.       В качестве последней попытки Минхо решил устроить сюрприз Минсуну как-то поздно вечером в офисе. Он надел самое сексуальное бельё, которое смог найти, в туалете юридической фирмы. Чёрно-золотистое кружевное боди с вышитыми цветами и кружевные колготки под ним. Никогда в жизни он не чувствовал себя более сексуальным и отчаянно желающим доставить удовольствие. Он снова оделся - в чёрные брюки и чёрную рубашку на пуговицах - и прокрался через пустое здание, чтобы зайти в кабинет Минсуна, где тот сидел за своим столом, очевидно, очень удивлённый тем, что его прервали. Он помнит это так, словно это было вчера.       - О, Минхо! Что ты здесь делаешь? - он быстро придвинулся к столу на стуле.       - Я скучал, хотел увидеть тебя... - он начал медленно подходить к столу Минсуна, расстёгивая рубашку.       - Ох, эм... Я почти закончил на сегодня, не хочешь просто подождать в лобби, а я выйду минут через 15?       - Нет... - прошептал Минхо, медленно стягивая рубашку с плеч, обнажая кружевную верхнюю часть тела, и зрелище того, как у Минсуна отвисла челюсть, стоило всех его нервов, которые он потратил, - Я хочу тебя сейчас, - Минхо улыбнулся, расстёгивая ширинку и спуская брюки, чтобы показать остальную часть своего сексуального сюрприза любви всей его жизни. Ночное небо Сеула освещало его изгибы в темноте офиса. Минхо был уже наполовину возбуждён, когда сбросил с себя одежду и столкнул бумаги со стола Минсуна, забираясь на него сверху, сильно шлёпнувшись задницей о деревянную столешницу.       Минхо понял, что что-то не так, в ту же секунду, как первой реакцией Минсуна было схватиться за бумаги, а не за его бёдра, и когда он встал, чтобы пошевелиться, Ли понял, что брюки его парня полностью расстёгнуты и спадают. Третьим признаком того, что что-то было не так, был чих, донёсшийся из-под стола.       Оказалось, что цветочные духи, которыми Минхо побрызгался перед приходом, вызвали аллергическую реакцию у ассистента Минсуна. Ассистента, с которым он трахался каждую ночь, прежде чем вернуться домой к Минхо. Ассистент прятался под столом и отсасывал его парню, пока он надевал для него нижнее бельё в ванной комнате напротив. Ассистент, с которым он изменял ему в течение многих лет, ассистент, только окончивший университет, которого наняли в качестве ассистента Минсуна, потому что однажды вечером они встретились в баре после работы и переспали, почти идентичная истории Минхо. Ужасно.       Столько бессонных одиноких ночей потрачено на мысли, что он недостаточно хорош, на тоску по нему, на желание быть лучше для него, он делал всё, чтобы сделать его счастливым, и всё это время тот спал с другим. Да, это было нелегко пережить. В чём ирония всей этой ситуации? Его метки соулмейта представляли собой мерцающее золотое свечение на пояснице и задней поверхности бёдер, и он мог поклясться, что они были в форме цветов. Было что-то прекрасное и мрачное в том, как боль пробуждала их, эмоциональное потрясение оставляло на его теле ещё больше меток, но они были так прекрасны, что он не мог не восхищаться ими. Всегда способный преодолеть свою боль, бороться с ней, пережить трудные времена и показать что-то прекрасное. Его родители сказали, что ими стоит гордиться, когда он рассказывал, как они выглядят. Говорили, что он создан для кого-то важного. Что он найдёт своего соулмейта. Настоящего. Ха. Он всегда хотел, чтобы Минсун мог видеть их, чтобы разделять их с ним. По крайней мере, его боль была прекрасна.       Ему потребовалось некоторое время, чтобы снова полюбить себя, найти красоту в печали, которую он испытывал. Он никогда ни с кем, кроме Минсуна, не делился тем, как выглядят его метки. Никогда не чувствовал себя достаточно комфортно, позволяя кому-то вот так обводить его тело языком и пальцами. Он показал Минсуну, где начинался и заканчивался каждый золотой завиток. Он позволил ему нарисовать их на своей коже, чтобы тот мог их видеть. Он сказал, что любит его. Сначала он заставил его чувствовать себя таким красивым и желанным, таким защищённым, но он был неправ, невероятно неправ.       После этого он на некоторое время замкнулся в себе. Он и так обычно не демонстрировал свою спину или бёдра кому попало, но теперь был уверен, что не хотел бы в ближайшее время наткнуться на потенциальную вторую половинку. Плавание и секс на некоторое время отошли на второй план. Ладно, плавание никогда не было на первом плане, но да, Минхо отказался от секса на добрых полгода.       После того, как он, наконец, прошёл курс терапии и вновь начал ценить себя, он решил пройти через “шлюшью эру”, как деликатно выразился Чонин. Он менял мужчин быстрее, чем скоростной поезд. Ладно, может, и не так быстро, но он определённо встречался с новым парнем каждые несколько недель. Он знал, что его задница выставлена на всеобщее обозрение, и ему было всё равно, кто это увидит. Родственные узы не собирались связывать его ни с одним из этих неудачников. Они никак не могли быть его соулмейтами, он позаботился об этом.       В конце концов, ему это надоело, и теперь он снова соблюдал обет безбрачия. Воздерживался от мужских соблазнов. Пытался немного привести себя в порядок и любой ценой избегать представителей мужского пола. Он устал проверяться на болячки. Устал от неудачных перепихонов. Устал так часто стирать свои простыни. Вот почему он проводил так много времени в офисе.       Бурчание в животе отвлекло его от воспоминаний. На часах было 14:30, уже давно пора обедать. Он выключил ноутбук, спустился к стойке, заказал себе салат, а когда вернулся наверх, то остановился, как вкопанный.       Такое прекрасное создание не могло быть реальным.       Слишком совершенное, слишком нежное.       Откуда он тут взялся?       За столом, рядом с которым лежали вещи Минхо, сидел стройный мужчина с округлыми щеками, волевым подбородком и симпатичным носиком пуговкой. Круглые очки в металлической оправе подчёркивали ещё более округлые глаза. Его тёмные волосы были расчёсаны на прямой пробор и идеально спадали на лоб. Губы были идеально вытянуты в трубочку, потягивая что-то похожее на американо со льдом, судя по жидкости, оставшейся в прозрачном стаканчике. Отличный выбор. На нём были мягкий голубой свитер с высоким воротом, джинсы и что-то похожее на кремовый блейзер, лежавший рядом с ноутбуком на столе, за которым он сидел. Минхо и представить себе не мог более соблазнительного создания с кожей цвета мёда. Он выглядел как главный герой дорамы, из-за его мальчишеских черт лица было неясно, сколько ему лет, но Минхо решил, что он должен быть примерно его возраста, просто исходя из того, как он одет, хотя сейчас Ли хотел бы одеться немного поприличнее... Конечно, именно в тот день, когда он не надел брюки...       Он тряхнул головой, чтобы заставить себя перестать пялиться на беднягу, и поспешил обратно к своему столику, чтобы вернуться к работе. Божечки. Разве он не отказался от мужчин? 🐿️       Хан Джисон жил двойной жизнью.       Звучит намного круче, чем всё есть на самом деле, но это была правда.       Снаружи он был счастлив, у него был лучший друг, с которым он жил, он звонил проведать своих родителей раз в неделю и работал графическим дизайнером для рекламной компании. Он был успешным работником, он вроде нравился своим коллегам, спустя всего год работы он был повышен до ведущего дизайнера, когда он занялся проектом для фармацевтической компании. Ему говорили, что его улыбка заразительна, а обаяние неотразимо. Люди не могли отказать ему, коллегам нравилось с ним работать, и все говорили, что он - мечта. Самый милый. Он создал личность на работе, он расцветал, когда ему удавалось сосредоточиться на чём-то, что его волновало. И каждый день он просыпался и надевал свою маску клоуна, чтобы изобразить ещё один счастливый день перед всеми.       И всем, казалось, нравился Джисон, всем, кроме, ну, Хан Джисона. У него были свои причины.       Внутри он был пуст, как оболочка человека, которого он едва знал.       Он лгал практически всем в своей жизни.       Джисон страдал от многолетней неуверенности в себе, отвращения и накопившейся тоски. Он провёл больше половины своей жизни, борясь со своими внутренними демонами до такой степени, что выгорел. Большую часть времени он просто плыл по течению, потому что так было проще, он хотел, чтобы ему было легко. Он хотел, чтобы его любили.       В детстве он страдал от того, что другие дети подшучивали над ним из-за того, что он не говорил на их языке. Мучился из-за того, что родители заставляли его быть успешным, заниматься спортом, быть лучше остальных. Он не был. Если он не делал домашнее задание, его наказывали на месяц. Не так, как вы могли бы подумать, потому что он не был обычным ребенком. Родители наказывали его, отбирая книги и принадлежности для рисования. У него не было друзей, с которыми он мог не общаться, у него не было гаджетов, которыми он мог бы не пользоваться, только отдушина для творчества. Он неустанно выполнял задания, пытаясь не отстать от других учеников, и когда в конце концов, через несколько лет после переезда в Малайзию, он стал лучше понимать английский, у него появилось несколько “друзей” (расплывчатый??? термин), когда он стал старше.       Его ранние подростковые годы были суровыми. Его родители решили перевести его на домашнее обучение, чтобы он был сосредоточен на учёбе. Они наняли ему репетитора-мужчину, чтобы он точно сосредоточился на работе, а не на девочках. Что, к его удивлению, в конечном итоге отвлекало его.       Он был другим по многим причинам.       Джисон понял, что его интересуют мальчики, когда ему было 14 лет. Его репетитору, Джинёну, было около 20 лет, он был студентом, которого Джисон мог описать только как безумно красивого, темноволосого, хорошо одетого, Хан мало что помнил о времени, проведённом со своим репетитором, кроме того, что у него были бабочки в животе всякий раз, когда он был рядом, когда их кожа соприкасалась, когда он чувствовал запах его духов. О том, как учащалось его сердцебиение, когда он был рядом, о том, как иногда напрягались мускулы на его бицепсах, когда он тянулся за книгой, о том, как сильно Хан ждал их уроков. Он не знал, что всё это значило. Он просто знал, что чувствовал себя по-другому, не так, как когда был рядом с красивой девушкой.       Джинён был взрослым и, очевидно, не хотел иметь ничего общего с обычным ребёнком, но он был первой влюблённостью Джисона. Его родители никогда бы этого не одобрили. Джисон был в полной заднице.       Их дружба была действительно важна для него, потому что Джинён, как и Джисон, тоже был корейцем, и впервые за долгое время он почувствовал, что его видят. Он был терпелив с ним, находил время, чтобы понять его, задавал вопросы о нём самом и иногда приносил ему корейские закуски, которые его мама присылала ему. Он был для него всем на свете.       А также он дал ему свою любимую книгу. "Изгои". Она была написана американской писательницей С. Е. Хинтон и представляла собой историю о временах, когда подростки вступали в дворовые банды в 1960-х годах. Джинён сказал, что любил читать её в старшей школе и подумал, что Джисону тоже понравится. И он был прав, Хан был в восторге. Любовь, которую члены банды испытывали друг к другу, была тем, о чём он мечтал. Гризеры были так близки, они были настоящим братством. Он отчаянно хотел стать частью этого. Он перечитывал эту книгу от корки до корки снова и снова. Ему очень понравилось стихотворение Роберта Фроста, написанное внутри, "Всё золотое зыбко", это был сентиментальный подарок от одного члена, который был госпитализирован, другому, напоминающий ему оставаться золотым, подняться над бандитской жизнью, оставаться лёгким и золотистым, как он любил смотреть на закаты, чтобы стань лучше и подняться выше. Ему понравилась эта история. Ему нравилась мысль о том, что ничто золотое и прекрасное не вечно, но Джонни верил, что Понибой может. Он хотел верить, что в мире есть красота и чистота, которые могут быть вечными. Он хотел верить, что любовь в его сердце может быть вечной. Эта история помогла ему с английским, она помогла ему представить мир, в котором он вписался бы в группу Гризеров, и да, возможно, он влюбился в местного плохого парня Далласа Уинстона.       Он был в полной заднице.       Он часами сидел в Интернете, изучая различные статьи “как полюбить девушек” или “как перестать быть геем”, но безрезультатно. Большинство его поисков заканчивались какими-то безумными религиозными мероприятиями и конверсионной терапией, на которые он понятия не имел, как записаться, особенно без родителей, которые могли бы взять его с собой, или без денег. Что вообще такое конверсионная терапия? Он не знал, что делать, потому что молитвы от гомосексуальности явно не помогали, а его влюблённость в репетитора начинала доставлять ему серьёзные проблемы. Он не мог изменить свою ориентацию, и это пугало его. Его пугало, что он стал ещё более непохожим на других, чем был. Он был напуган и одинок, и ему не с кем было поговорить об этом. Некому было довериться.       Он и так ненавидел себя за то, что так сильно отличался от всех остальных. И как он собирался справляться с тем, что его привлекали мальчики? Но он был ещё более необычным, чем вы могли себе представить.       Это не было временным увлечением.       Он ненавидел себя за то, что подвёл свою семью. Всё, о чём они когда-либо говорили, это о том, как он вырастет и станет успешным бизнесменом, каким был его отец. Создаст семью с красивой женой, построит дом. И вот, он всё испортил, глупый мозг. В Джисоне не было ничего золотого. Он был совсем не похож на Понибоя, героя книги. Просто идиот.       Чёрные метки.       Впервые он заметил метки на своей коже, когда ему было девять лет. Он сильно поссорился с родителями и написал об этом в дневнике. Когда он проснулся, то заметил маленькое чёрное пятно у себя на груди. Он заснул на ручке или что? Он провёл 30 минут в душе, безуспешно пытаясь смыть его. Он не хотел спрашивать своих родителей, так как всё ещё злился на них из-за ссоры. Он был недостаточно хорош, он не мог сделать их счастливыми или гордыми. Их единственный сын.       Ещё одна ссора через несколько дней из-за четвёрки, ещё одна чёрная метка, и ещё, и так далее.       Чёрные шрамы пересекали его грудь. С каждым годом, с каждой внутренней борьбой, с каждым спором с родителями об оценках, с новыми насмешками со стороны других детей, всё больше чёрных отметин появлялось на его обнажённой коже на груди и торсе.       Его метки соулмейта.       Он знал о метках всю свою жизнь. Потому что они не были для него секретом.       Он мог видеть их на каждом.       Бремя, которое ему пришлось нести в тайне всю свою жизнь.       Он осознал это, когда был совсем маленьким, в начальной школе. Он сделал комплимент учительнице по поводу её милых розовых татуировок, что вызвало у неё очень странную реакцию. Она позвонила его родителям, и он подумал, что совершил что-то ужасное.       Невозможно.       Он помнит, как она объясняла его родителям, что он мог видеть её метки соулмейта. Он не совсем понял, но он помнит, как она сказала, что шестилетний ребёнок никак не мог быть её второй половинкой. Его родители попросили её не распространяться об этом, пока они не зададут ему вопрос о том, какие ещё татуировки он мог видеть. Он начал описывать их. У директрисы Лим на запястьях были зелёные спирали, а на руках мистера Кима были красивые рисунки. Он вспомнил, как его родители просили учителя никому не рассказывать о том, что видел Джисон, и как родители сказали ему никогда не комментировать чужие “татуировки”. Он боялся снова совершить эту ошибку, поэтому и не делал этого.       Но когда ему исполнилось девять, он узнал о том, что вызывает эти метки, и обнаружил свои собственные. Он понял, почему родители говорили ему не упоминать о них. Предполагалось, что он не должен был видеть то, что видел. Он не должен был видеть ничьих меток, кроме своих собственных. С ним что-то было не так. Его родители не хотели, чтобы кто-то знал. Им было стыдно. Ему было стыдно. Ему суждено было никогда не узнать, кто его солумейт. Джисону было тяжело видеть внутреннюю боль каждого и никогда не знать, с кем он мог бы поделиться своей. Он никогда не узнает, кто был предназначен ему судьбой, потому что он мог видеть всё, но ему было запрещено обсуждать это со своими родителями или с кем-либо ещё.       Чёрные метки.       Как молнии. Прямые линии, разрезы, веточки с прожилками. Его кожа казалась вздыбленной, настолько глубокими были оставленные на ней метки. Он не мог сказать, где начиналась одна и заканчивалась другая.       Кто вообще сможет полюбить его таким?       Урод.       Он не был создан, чтобы быть любимым.       Обременённый собственной ненавистью к себе, обременённый проклятием видеть только боль других и невозможностью ни с кем разделить свою собственную.       Не с кем разделить это бремя. -       Когда ему было 16, его родители нашли его дневник.       Он никогда не забудет крики своей матери. Никогда не забудет её разочарование в нём. Паучьи метки на его лопатках также являются постоянным напоминанием.       Все его самые тёмные и глубокие секреты были в этом дневнике, и она прочитала их все, прямо перед ним. Каждая метка на его коже была достаточно болезненным напоминанием о каждой странице, а теперь ещё и об этом.       Он помнит, как зашёл в свою спальню и нашёл там её, рыдающую без остановки и держащуюся за чёрную книжку. Все страницы были из чёрной бумаги, и однажды он получил в подарок на день рождения разноцветные гелевые ручки пастельных тонов, чтобы писать на них. Это было так красиво и уникально, и он обожал это. Он рисовал в нём, писал любовные записки Джинёну, которые, конечно же, никогда бы ему не показал, и рассказывал о каждом кризисе, через который ему пришлось пройти. Именно этот дневник был его лучшим другом. Хотя, больше нет. С тех пор, как его мать, обыскивая его комнату в поисках грязного белья, наткнулась на него в шкафу. Она заставила его сидеть и слушать, как она всё читает, в наказание за то, что в нём было написано.       Он уже никогда не был прежним.       Всё развивалось по нарастающей.       Сначала она узнала о его увлечении мальчиками и о том, как это переросло в влечение и желание, о том, что он пытался изменить себя, она прочитала обо всех его влюблённостях, о его репетиторе, о Далласе Уинстоне и Понибое.       Затем, она прочитала о его одержимости метками соулмейтов. Он описывал их на телах у всех. Какими разными они были, как он видел их у всех. Вторжение в личную жизнь, доступное только родственным душам. С его стороны было неправильно видеть их. Он был неправ. Он знал это, но писательство всегда помогало ему расслабиться и почувствовать себя немного лучше. Особенно с тех пор, как его единственным спасением были чтение и письмо, а также случайные прогулки с детьми друзей его родителей, которым, как он был уверен, он на самом деле не нравился.       Наконец, она прочитала о его метках, что обычно не имело бы большого значения, но проблема заключалась в том, что большинство людей не обнаруживали их, пока не становились взрослыми (по крайней мере, так всех учили). Она была в ужасе и испытывала отвращение к нему из-за того, что у него было столько в таком возрасте. Она была уверена, что с ним что-то не так: как он мог быть таким несчастным и так сильно ненавидеть себя, что у него на коже было так много меток от злости. Сможет ли его когда-нибудь полюбить женщина; каким незрелым он был, если был таким драматичным, раз у него уже были эти метки. Описание их вызвало у неё отвращение. Как мог её сын так сильно ненавидеть себя, как в его сердце могло быть столько злобы? Она назвала его ядовитым.       Словно это была не её вина.       Когда она рассказала его отцу о том, что обнаружила, Джисон получил пощёчину. Сильную. У него остался синяк, а также была разбита губа. Они выбросили его экземпляр "Изгоев", его дневник и вычистили его телефон и компьютер. Больше никаких влюблённостей в мальчиков, никаких мальчиков вообще.       Но, противоречие всей жизни…       Они были невероятно разочарованы в нём и, не теряя времени, отправили его в исправительную школу для мальчиков на родине, в Корее. Религиозная исправительная школа. За океаном от них. Его мечты о том, чтобы молиться об изгнании геев, только что сбылись... ха. Он был слишком напуган, чтобы даже смотреть на мальчиков. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из них знал, что ему нравились парни. Опустив нос. Он не хотел видеть родственные метки, он не хотел видеть парней, он вообще ничего не хотел видеть. Не хотел чувствовать. Он закрывал глаза каждый раз, когда его заставляли принимать душ в общей ванной. Он плакал по ночам.       Его родители заявили, что они не могли поверить, насколько мрачными были его мысли, насколько навязчиво он писал о метках, они не могли поверить, что его репетитор “превратил его в гея”. Настолько, что они отослали его как можно дальше, чтобы он не мог подвести их ещё больше. Он чувствовал себя отвергнутым, его наказывали за то, что он был самим собой, но он не знал, как стать кем-то другим. Он не знал, как измениться, он попытался и потерпел неудачу. Люди, в любви которых он больше всего нуждался, выбросили его, как мусор. Он даже не успел попрощаться со своим единственным другом.       Разочарование.       Ещё больше тёмных отметин, гораздо больше, электрические вены прорастали по его коже, спускаясь по плечам, по рукам.       Ужасно.       Вместо того чтобы пройти курс терапии и почувствовать любовь и поддержку, он был отстранён от всего, что знал, на следующие два года.       Страх.       Страх быть увиденным, услышанным, разоблачённым. У него отняли право на личную жизнь. И люди, которые должны были любить его, перестали любить его после того, как прочитали о его настоящих чувствах. Он никогда никому не откроется.       Он не хотел, чтобы кто-то знал, что он гей, он не хотел, чтобы кто-то знал, что у него депрессия, он не хотел, чтобы кто-то знал, что он может видеть их самую сокровенную печаль, написанную на их коже. Он не хотел, чтобы кто-то видел, кем он был, его метки. Ему нужно быть одному, так будет лучше.       Он вырос из своего собственного голоса, который только начинал обретать, замкнутым, застенчивым, боязливым. Даже в Корее он старался избегать общения на своём родном языке. Он знал, что не понравится людям, он не нравился даже собственной семье. Он был изгоем. Родился неправильным. -       Он вычеркнул из своей памяти начало жизни в Корее. Он был несчастен, когда жил в этой среде, одинокий и напуганный, никогда не знавший, что такое любовь, но, по крайней мере, он больше не был самым большим разочарованием в мире.       Он часто плакал, засыпая по ночам. Его сосед по комнате, к счастью, не сделал ни единого замечания по этому поводу.       Но на второй год обучения он сблизился со своим соседом, звали его Сынмин. Его отправили туда, потому что его богатые родители устали от того, что его выгоняли из всех подготовительных школ. Он слишком часто подшучивал над учителями, и они выгнали его, как и Джисона. Он был экстравертом и постепенно начал приглашать Джисона на обед и занятия. Он начал доверять ему.       К счастью, мальчики в конечном итоге сблизились, несмотря на их непростое начало. Джисон был так счастлив, потому что отчаянно нуждался в друге. В первый год обучения он достиг дна. На самом деле, он не хотел жить в течение длительного периода времени. Он не думал, что когда-нибудь оправится от своей печали, своего одиночества, от того, что он был разочарованием для единственных людей, которых любил. Пустота, глубокая, как океан.       Но, к счастью для него, они с Сынмином уравновешивали друг друга, Сынмин не задавал много вопросов, и Джисон ценил его за это. Он просто принимал его, позволял ему говорить, если он хотел, или позволял ему сидеть молча.       Они учились вместе, и Сынмин дал Джисону шанс. Он был единственным человеком, который когда-либо давал ему шанс, не задавая вопросов. Он оставлял его в покое, когда ему это было нужно, и выслушивал, если Джисон был готов поделиться. У Джисона был друг.       Они решили вместе поступить в университет. Они снова стали жить в одной комнате, так как в итоге им стало комфортно. Хан понимал, что, вероятно, Сынмин поступил так потому, что ему было немного жаль парня, но он ценил это.       Сынмин был организованным человеком, а Джисон - нет. Джисон готовил для них, и Сынмин позволял ему. У них было взаимопонимание. Ким не осуждал его за то, что его привлекали мужчины, не осуждал его за хобби или застенчивость. Он был экстравертом, а Джисон - интровертом. Они были противоположностями, но в лучшем смысле этого слова, и он помог ему убедить родителей, что он добился успеха в Корее и сосредоточен на учёбе. Дела у Сынмина идут хорошо, он учится на бизнесмена, и их ложь становится ещё более правдоподобной.       Его родители никогда не говорили с ним о его ориентации или о его проклятии, и он позволял им верить во всё, что они хотели. Он просто хотел, чтобы у них всё было нормально. Притворяясь. Они никогда не говорили, что любят его, они делали это по-своему, наверное. Они не знали, как любить его таким, какой он есть, и им было легче смириться с ложью. Он слишком боялся, что они попытаются вернуть его в Малайзию, если узнают обо всём. Он не хотел жить с ними. Он не мог вернуться в их дом. Слишком много болезненных воспоминаний, он не хотел притворяться каждый день. Он больше не мог этого делать. Он должен был, по крайней мере, оставаться самим собой.       В университете он сказал родителям, что изучает бизнес, как и Сынмин. На самом деле он специализировался на графическом дизайне, а также на рекламе. Изначально он хотел изучать английский, но понимал, что карьера писателя, скорее всего, не для него. Быть успешным писателем было практически невозможно, и ему нужно было зарабатывать деньги, чтобы выжить. Особенно когда его родители поверили, что он собирается заниматься бизнесом. Он не смог бы попросить их о помощи.       Ещё одним занятием, на которое он тратил много времени в универе, помимо вранья родителям, было враньё в общежитии. Он больше не вёл дневники, но ему нравилось писать рассказы. Это была его отдушина.       Он не был тусовщиком, ему не нравились большие скопления людей или выпивка. Эти вещи его немного пугали, поэтому он сидел в своей комнате и печатал на ноутбуке. Он всегда боялся потерять контроль. Нахождение в людном месте напоминало ему о том, что он мог видеть всю боль каждого человека. Он слишком много знал о них. Он не знал, какие татуировки настоящие, а какие - метки соулмейтов, и не мог спросить. Это было не то, чем люди делились, если только они не могли видеть твои, но Джисон мог видеть чужие. Если он хоть на секунду терял бдительность из-за алкоголя, то боялся переборщить и напугать людей.       Он боялся людей. Боялся, что они увидят его. Увидят его таким, какой он есть на самом деле, - горькой правдой. Он не хотел смотреть в лицо самому себе, своему страху быть отвергнутым. Он не мог с этим справиться, на его собственное тело было так страшно смотреть, тёмные вены выступали по всей верхней части его тела. Он скрывал это от себя и других.       Поэтому он просто оставался тихим другом Сынмина для остальных. Друзьям, которые приходили к ним в общежитие, он, похоже, нравился. Это слегка помогло ему немного победить свой страх, но не настолько, чтобы он захотел быть на виду.       С тех пор как ему исполнилось 16, он всю жизнь носил одежду с длинными рукавами. Его пугал безмерный страх того, что его вторая половинка обнаружит в нём неудачника в столь юном возрасте. Его пугала неприязнь к нему родителей. Если они должны были любить его, но, похоже, не могли, то как могли любить другие? Он не хотел, чтобы его кто-то видел. Прятать и маскировать своё истинное "я" стало его второй натурой. Теперь это был защитный механизм, щит.       Так что он писал, то, что душе угодно. Он писал истории, воплощая свои фантазии. Его идеальная личная жизнь развивалась, герой влюблялся, и его любили таким, какой он есть. Это было для него терапией. Однополая любовь, метки соулмейтов, которые он использовал, основываясь на реальном опыте, на реальных людях, которых он видел. Иногда у них был счастливый конец, иногда - нет.       Его первая полноценная книга была о молодом человеке, обвиняемом в убийстве, и его профессоре психологии, который помогал ему преодолеть душевную травму во время судебного разбирательства. Их метки связывали их, хотя многие люди были обеспокоены их отношениями, это не имело значения, потому что они были связаны судьбой. Любовь, которую профессор питал к нему, была запретной, но она была настоящей и страстной. Он создал персонажа профессора на основе своей первой влюблённости, своего старого репетитора. Даже использовал его имя. В итоге студент подвергся преследованиям. И поскольку преступление было совершено в Соединенных Штатах, он был приговорён к смертной казни. Профессору пришлось прожить остаток своей жизни, зная, что его родственная душа ушла, что суд был несправедливым, что их разлучили и они больше никогда не будут вместе. История была грустной, но в ней говорилось о боли, удовольствии, любви, обо всём, что он хотел испытать. Только, может быть, не настолько экстремально.       На последнем курсе Сынмину было поручено напечатать выпускную работу Джисона для проекта на принтере бизнес-школы. И каким-то образом Джисон случайно отправил не тот файл. Сынмин, будучи таким же любопытным засранцем, как и все остальные, нашёл время прочитать то, что прислал Хан, и, по-видимому, провёл весь день, погружаясь в историю, а когда вернулся в общежитие, был поражён. Он прочитал роман Джисона от корки до корки.       Джисон был в ярости, он чувствовал себя преданным, злился, расстраивался. Было унизительно обнаружить, что его единственный друг прочитал все его личные мысли. Но это была его собственная вина, и Сынмин потребовал, чтобы он отправил историю для публикации, сказав, что всем понравится, и что было бы безумием не купить её. Джисону эта идея не понравилась, и он отказался, забрав распечатанную пачку бумаг так быстро, как только мог, и выбросил её в мусорную корзину. Его личные мысли, его мечты - всё это снова на виду. Это был его способ почувствовать любовь, когда он знал, что никогда не найдет её сам, секс, страсть, как он мог объяснить это кому-то ещё. Ему не нужно было, чтобы кто-то знал, что он написал эти слова. Гейский роман о соулмейтах, предназначенных судьбой? Отношения, которые были под запретом, на которые было наложено табу. Это, вероятно, вызвало бы скандал, и что подумали бы его родители? Он был на 99% уверен, что они убеждены в том, что он теперь натурал, учитывая, что каждый раз, когда он разговаривал с ними, они пытались свести его с дочерью соседа.             Но Сынмин и его приятели с факультета журналистики были непреклонны. Они написали статью о загадочном авторе этой книги и хотели доказать Джисону, что она будет успешной. Они сделали кучу копий и умоляли его оставить их в отделе английского языка для бесплатного чтения.       Книга вызвала невероятный ажиотаж. Студенты передавали её направо и налево, говоря, что у них отвисли челюсти, что от того, как она была написана, они плакали, они чувствовали такую связь с главным героем и т.д. и т.п. Он был в недоумении. Людям нравилось? Им нравились его мысли, его история, его персонажи? Он вложил в неё всего себя, и сам не мог в это поверить. Книга была в тренде в социальных сетях кампуса.       Сынмин был единственным человеком, который знал, кто на самом деле написал эту книгу. И при некоторой молчаливой поддержке Джисона он смог договориться с другом друга, который работал в рекламной фирме, о том, чтобы напечатать настоящие печатные экземпляры книги. У Сынмина был ещё один друг, который был юристом, и он нашёл для них законный способ продать книгу, сохранив при этом полную анонимность, за исключением их двоих.       Он использовал свой псевдоним One в знак уважения к своей фамилии Хан, а чтобы сделать книгу ещё интереснее, напечатал её, как тот дневник, на чёрной бумаге. Это было недёшево, но он смог получить ссуду у очень богатых родителей Сынмина, чтобы начать. (Он не может не подчеркнуть, они были богаты). Они доверяли своему исправившемуся сыну и в качестве подарка к окончанию школы предоставили ему ссуду. Его первым деловым решением было поверить в Джисона.       Господи Боже.       Это было до смешного дорого, но прибыль перевешивала затраты. Небольшая стопка его книг сразу же разошлась, и всё новые и новые книги продолжали печататься. После того, как Сынмин закончил учёбу, он узнал, что у Джисона уже написано два рассказа.       Он работал полный рабочий день ведущим дизайнером в рекламной фирме "My pace", в которой печатал свои книги, а в свободное от работы время писал романы (втайне).       Дни он проводил, улыбаясь, и теперь был вполне способен самостоятельно общаться, благодаря своему лучшему другу Сынмину, чьё раздражающее упорство наконец-то принесло свои плоды и в финансовом плане. На работе он создал себе персонажа, маскировку, маску. По ночам это его не спасало.       Внешне у Джисона всё было действительно хорошо. Финансовая стабильность, хорошая работа, друзья, возможность заниматься творчеством, но в глубине души он был несчастен. Он хотел продать свою книгу крупному издателю, он хотел рискнуть, поставить своё имя на чём-нибудь, гордиться своей работой, собой, хотя бы раз в жизни. Он хотел выйти в свет, он хотел быть самим собой, но он умел только притворяться.       Если бы он это сделал, он был бы полностью раскрыт. Для всех. Его семья, его жизнь были бы разрушены, люди увидели бы его. Настоящего его. Это не вариант. А если бы люди каким-то образом узнали, что он может видеть метки каждого? Он стал бы объектом шоу уродов или научного эксперимента. Он был бы выставлен на всеобщее обозрение.       Всё, чего он хотел, - это чтобы его любили, и он знал, что этого у него никогда не будет. Ни семьи, ни любимого человека... ничего. Он был уродом природы, покрытым самыми уродливыми и тёмными отметинами, которые он когда-либо видел. Он никогда не узнает, кто его суженый, потому что будет прятать своё тело до конца жизни, и единственный способ для соулмейта узнать это - увидеть его отметины, а такого шанса ни у кого не будет. Он всегда будет осторожен. Особенно, если он проявит себя как автор. Привлечёт к себе внимание, словно посветить фонариком на дно самых глубоких уголков моря.       Он верил в родственные души, он верил в судьбу, но не для него, он был сломан. Мусор, нелюбимый, потускневший, как выветрившееся золото.       До этого момента он прожил всю свою жизнь, испытывая неприязнь практически ко всему в себе. Его метки являются постоянным напоминанием о том, каким ужасным партнёром он был бы. Его внутренние сражения проявляются на его теле так глубоко, так гневно, порезы и завитки покрывают всю верхнюю половину его тела. Каждую ночь он плачет, каждая одинокая битва со своим разумом, каждая ссора с родителями - всё это отражалось на его теле. Как вообще можно любить кого-то настолько ущербного. Каждый день прятать своё тело от самого себя было меньшим, что он мог сделать, чтобы помочь себе поверить в собственное фальшивое счастье. Часть его маски.       Джисон был одинок. У него никогда не будет любви, о которой он мечтал, о которой писал, к которой стремился. Это была его отдушина.       Сынмин, его сосед по комнате в городе, который теперь работает в крупной финансовой компании, посоветовал Джисону провести лето на природе, чтобы хорошенько подумать. Выйти за пределы своего пузыря. Его друг-юрист Чанбин посоветовал Джисону написать четвёртую книгу для серии и серьёзно подумать о том, чтобы прославиться, и это тяжело давило на него. Чанбин сообщил ему, что он получил серьёзное предложение от издательства "Back Door Publishing", на которое он должен был дать ответ до 31 августа, и что деньги и возможность сделать себе имя уже на горизонте, если он захочет за них взяться. Все захотят заполучить подающего надежды таинственного автора. Был ли Джисон готов к этому? Сможет ли он стать известным? Стоит ли? Его мечта стать писателем была уже на горизонте.       Сынмин был прав. Ему нужно было уехать на некоторое время, чтобы подумать. На лето он снял небольшой лофт на Чеджу. Место, которое он всегда хотел посетить, но никак не мог. Он любил океан и солнце.       Он решил поехать, просто чтобы подумать. Ему пришлось бы сделать это в одиночку, но он вроде как привык. Он также подумал, что было бы забавно притвориться кем-то другим на некоторое время. В новом городе, где его никто не знал. -       Он взял отпуск на работе, сообщив всем, что отправляется в путешествие, чему его коллеги были очень рады. Он сообщил своим родителям, что собирается на Чеджу, поэтому не сможет часто звонить. Им нравилось внимательно следить за ним, к счастью, не лично, и он всё ещё слишком боялся ошибиться перед ними, хотя вся его жизнь в их глазах была ложью. Это было такое хрупкое равновесие, которое он никогда не хотел нарушать. Он хотел их одобрения, он просто должен был добиться его по-своему, даже если чувство вины съедало его заживо по ночам.       Ещё больше чёрных меток стекает по его спине.       Вот так он и оказался здесь, в книжном кафе "Odd Ends" на Чеджу. Ему нужно было безопасное место для работы, где он мог бы отвлечься, если бы ему это понадобилось, где он мог бы получать кофеин в неограниченном количестве и где его никто бы не узнал. Так получилось, что это место также находилось в нескольких минутах ходьбы от квартиры, которую он снимал. (Он не умеет водить машину). Чанбин сказал, что ему понравится это место, поэтому он рискнул и был приятно удивлён.       В тот день он опаздывал, потому что не мог найти, что надеть, и случайно решил вздремнуть, и, к его ужасу, его обычный столик был занят. Последние две недели он приходил каждый день и садился за один и тот же угловой столик у окна. Прекрасный вид на деревья за окном и на всех, кто находился в комнате, прислонившись спиной к стене. Это было так успокаивающе. За своим обычным столиком он заметил только ноутбук и сумку, но было очевидно, что им кто-то пользовался, поэтому ему пришлось сесть за средний, единственный свободный столик. Этот был его самым нелюбимым, потому что он чувствовал себя выставленным напоказ, любой мог пройти мимо и увидеть его, даже свет из окна падал на него, что, честно говоря, не помогало ему справиться с жарой, учитывая, что сегодня он решил надеть куртку и свитер. Он пришёл сюда в летнюю жару, и да, ему нужно было заняться стиркой в ближайшее время. Из одежды у него остались только свитера.       На нём была водолазка пудрово-голубого цвета и кремовый блейзер. Иногда он любил немного приодеться, когда писал на публике. Во-первых, это заставляло его чувствовать себя профессионалом и относиться к самому себе серьёзнее, а во-вторых, помогало ему сливаться с другими молодыми специалистами, которые, возможно, работали в кафе. Иногда ему нравилось просто носить рубашки и джинсы или лонгсливы и брюки цвета хаки. Иногда он даже добавлял небольшой шарф для пущей убедительности. Чем меньше кожи будет видно, тем лучше. Он никогда не стал бы рисковать, вдруг кто-то увидит его метки соулмейта. Увидит его. Он и сам не хотел их видеть.       Просто обычно его лонгсливы были из более лёгкого материала, так что он вспотел на солнце, а ведь пробыл здесь всего 10 минут.       Но в целом все было в порядке. У него был айс американо, его ноутбук был полностью заряжен, в наушниках играла его любимая low-fi музыка, а пальцы быстро печатали. В этот раз его вдохновили друзья детства, которые расстались только для того, чтобы позже понять, что они были соулмейтами. Испытания и невзгоды, которые снова свели их вместе. Он был совершенно счастлив, работая над своим наброском, когда что-то, нет, кто-то привлёк его внимание.       Он чётко ощущал чей-то взгляд на себе, и это заставило его передёрнуться. Он старался не привлекать к себе внимания, но, подняв глаза, увидел поразительно красивого молодого человека, который стоял на верху лестницы и пристально смотрел на него. Он увидел что-то, что ему не понравилось? Возможно, Джисон испачкал свой свитер, он проверил, но нет. На что он смотрел? Джисон быстро вернул взгляд к экрану своего ноутбука, чувствуя, как краснеют его щёки от того, что его поймали за ответным взглядом. Он не успел толком рассмотреть, острые черты лица, пухлая верхняя губа, а его одежда была точно такой, какую Джисон носил бы дома: мешковатые спортивные штаны, его любимые. Нет, нет, нет. Последнее, что ему было нужно, это очередной мужчина для фантазий. Ни одна из его влюблённостей раньше не приносила ничего хорошего. Даже Даллас Уинстон.       Его свидания, да, они никогда не проходили гладко. Джисон был странным, когда оставался один на один. Его хобби, отсутствие навыков общения с кем-то кроме Сынмином, и, возможно, с Чанбином на данный момент. Джисон обычно говорил и заикался во время неловких разговоров, и его спутники сразу же выглядели разочарованными, поэтому после этого он просто молчал большую часть времени. Понимая, что, возможно, он просто не создан для романтических отношений. Он мог притворяться на работе, быть в компании было проще, изображать уверенность в себе было проще, и он был хорош в своей работе, что не мешало. Но свидания... это сложно. Особенно когда ему действительно казалось, что не заслуживает ничьего внимания. Он предпочитал фантазировать о том, каким было бы его идеальное свидание. Каково это - встретить человека, которого ты рождён любить. Ему нравилась иедя пропустить этап знакомства с кем-то и надеяться, что он - его соулмейт. Он хотел встретить свою вторую половинку и уже знать, что они созданы друг для друга. Это должно быть легко.       Ему нравилось притворяться кем-то другим, кем-то более собранным, кем-то, кто не страдал годами от болезненных воспоминаний о том, что так и не получил любви, которой так сильно желал. Он любил мечтать об идеальной жизни. Об этом, собственно, и была эта книга. Его вдохновила дружба парней из "Изгоев". Та жизнь, о которой мечтал Понибой. Он хотел быть идеальным. Вырасти с любящими родителями, которые бы поддерживали его. Он хотел гордиться тем, что он гей, он писал о том, как маленький мальчик и его друг выросли вместе, но их пути разошлись, когда один из них переехал в другую страну. История дала бы Джисону возможность усложнить жизнь своего главного героя, его возвращение к своей второй половинке было бы нелёгким. Он написал, что, когда мальчикам было по 11 лет, и его лучший друг упомянул, что видит его метки соулмейта, главный герой не смог с этим смириться, он был слишком молод, этого не могло быть, он не мог быть предназначен судьбой другому мужчине, он не мог быть геем. И как из-за этого переезда они больше никогда не разговаривали.       В книге главный герой отправился бы в приключения в университете, знакомился с людьми, занимался сексом, влюблялся, но только для того, чтобы снова испытать боль. Наконец он стал бы гордиться тем, кем он был, он был бы образцом для подражания в университете. Он был бы тем, кем Джисон так боялся стать. Он был бы уверен в себе. Он был бы таким же золотым, как Понибой.       Он был бы закомплексован. Игнорируя тот факт, что он знал, что видит метки своего бывшего друга. Он лгал бы себе об этом, не высказываясь, когда у него была такая возможность. Он лгал бы себе о том, как оттолкнул своего лучшего друга, когда тот сказал, что видел его метки. О том, как он называл его сумасшедшим, о том, что он говорил, когда был напуган.       И когда они случайно встретятся снова, он поймёт, каким идиотом был в молодости. О том, каким взрослым стал его бывший лучший друг, о том, каким красивым он был, и о том, что ему нужно было загладить годы обид. О том, как трудно было бы заставить его поверить ему, довериться ему.       Он напишет всё это. Он напишет всё, чем хотел стать. Будет ли там хорошая концовка? Он не был уверен. Он ещё не решил.       - Ёбаный в рот, уже шесть вечера, - он услышал мужской голос с другого конца комнаты, но был слишком напуган, чтобы поднять глаза. Он знал. Очевидно, они оба были погружены в работу весь день, потому что он огляделся и заметил, что они были единственными посетителями, оставшимися на их этаже. Он заглянул в свой ноутбук и был шокирован не меньше. Да, действительно, было шесть. Ну что ж, тогда ладно. Обычно он работал примерно до восьми вечера, чтобы у него оставалось немного времени до закрытия кафе.       Он услышал, как кто-то копошится вокруг, должно быть, другой мужчина направлялся к выходу (возможно, он выключил звук в своих Airpods, чтобы лучше слышать). Он просто быстренько взглянет, ничего страшного, верно? Просто чтобы убедиться, что парень такой же красивый, каким он его запомнил.       Чёрт возьми.       Их глаза снова встретились. Он почувствовал, как начинают краснеть его щёки, и неловко поправил свои светло-голубые очки. Он попытался забыть об этом и не обращать внимания на бабочек в животе, пока бежал вниз по лестнице в туалет, в основном, чтобы спрятаться. Пытаясь забыть прекрасного незнакомца с тёмно-карими кошачьими глазами и серебристыми волосами.       Слава богу, он не навернулся. 🐇       Следующие две недели прошли примерно так же. Минхо проводил утро в кафе "Odd Ends", работая за своим угловым столиком и попивая кофе, а когда в 18 часов заканчивался рабочий день, он возвращался домой, готовил и устраивался почитать книгу на заднем дворике под звуки океана. Его ночи были такими спокойными. Каждые несколько дней он брал книгу в магазине на втором этаже, а когда дочитывал, возвращал её только для того, чтобы выбрать другую. Он пугающе быстро освоился с этой новой рутиной. Это было похоже на зависимость. Днём он снова чувствовал себя студентом университета, а вечером - какой-нибудь богатой домохозяйкой, потягивающей вино на веранде. Спасибо, Кристофер Бан!       Однако первые два выходных были довольно скучными. Он нашёл тропинку вдоль океана, чтобы гулять по утрам, и выбирал какой-нибудь музей или ресторан для посещения из списка, который дал ему Чан в своей жалкой попытке найти таинственного автора. Он знал, что это и было главной целью поездки, но в то же время он действительно не знал точно, зачем он ездит в эти места или что ищет. Он предположил, что мог бы попытаться провести реальное исследование этого парня или девушки. Хотелось бы почитать его книги для начала, но… у него было время.       Две недели его одиночества были внезапно прерваны, когда в воскресенье вечером зазвонил телефон.       - ЙА. Чё надо?       - ВАУ, ты не звонил мне две недели, и вот что я получаю... жестоко...       - Так скучаешь по моему голосу, Йен-а?       - Мечтай!       - Тогда чё звонишь? Разве ты не в курсе, что я здесь в покое?       - Покойся с миром, я так и думал, я почти ожидал, что ты позвонишь на второй день и будешь умолять меня приехать.       - Тебе бы этого хотелось, правда? Не лезь, я в командировке.       - А, ну точно, я видел твои сообщения в групповом чате, океан, вино, книги, походу, благодаря Чану и Феликсу, ты попал в приют для одиноких дам старше 50.       - Может так и есть!       - Ох... Минхо, серьёзно, тебе правда там нравится?       - Да, всё хорошо. Немного скучно, но кстати я смог достаточно много поработать в том кафе, о котором я писал. Я там уже постоянный клиент, бариста делает мой напиток и завтрак ещё до того, как я прихожу. Идеально.       - Звучит здорово, когда я могу приехать?       - Так и знал, что к этому всё идёт.       - Что? Феликс рассказал мне о доме. Я очень хочу приехать. Может на выходных? Пожааааалуйста?       - ... Ладно... Когда?       - Мм... На следующих выходных, пойдёт?       - Йен-а, у меня нет планов, помнишь? Я тут никого не знаю.       - О, точно, хорошо, тогда жди на следующих выходных!       - Окей.       Минхо посмеялся про себя, ему нравилось шутить со своим другом Чонином. Он был как младший брат, которого у него никогда не было. Он научил Чонина заботиться о себе, готовить и устраивать свидания с его супер-горячим крашем Хёнджином, а Чонин заботился о Минхо, когда тот был на самом дне. Справедливый обмен. Втайне или не очень, но ему нравилось заботиться о людях. Минхо ждал, когда он напросится в гости, и это заняло достаточно много времени. -       Застенчивые взгляды.       Минхо обычно был более настойчив, когда уставал ждать и действительно чего-то хотел, но всё, чего он мог добиться от милашки из кофейни, - это застенчивые взгляды. Что-то в нём пугало Минхо, это подходящее слово? Возможно. Он просто казался таким необычным, может, из-за того, как он одевался, а может, из-за того, что Ли не был до конца уверен, нравятся ли ему мужчины. Что-то недосягаемое, такое драгоценное и деликатное. Всё в нём казалось таким мягким. Даже то, как его пальцы стучали по клавиатуре. Его плюшевые щёки покрывались вишнёвым румянцем, когда их взгляды встречались. Он должен был быть хотя бы немного заинтересован.       Ладно, его поймали. Последние почти три недели Минхо проводил в этом кафе, просто чтобы провести время, мельком смотря на парня, которого он любит называть “милашка из кофейни”. Конечно, он мог бы уже побывать в 10 разных местах, но зачем это делать, когда можно попасть в этот рай на земле и смотреть на самого очаровательного мужчину, которого Минхо когда-либо видел, когда захочет? У черноволосого парня, возможно, студента, возможно, молодого специалиста, возможно, возможно какого-то богатого сыночка, был, казалось, очень строгий распорядок дня, что было здорово для Минхо, потому что он пожинал плоды этого распорядка с понедельника по пятницу в обязательном порядке. Приятное дополнение к тому, что он приехал на Чеджу на это глупое задание. В удалённой работе были свои плюсы. Прекрасная кофейня, прекрасный вид…       С того самого первого утра понедельника Минхо заметил, что этот очаровательный парень каждый день приходит в 11:05 с айс американо и пирожными, обычно в красивых джинсах и свитере или в рубашке. Это вдохновило Минхо делать то же самое. И, естественно, ему нужно было понять, что ему так нравилось в их выпечке. Кажется, он больше всего любит шоколад. Минхо любит шоколад…       Он милый. Минхо уже упоминал, что он милый? Обычно, ему не интересны милые парни, вообще, сейчас ему вообще никакие парни не должны быть интересны, но обычно ему нравятся более накачанные и грубоватые парни. Кто-то, кто может бросить ему вызов, немного повалять его в постели, подёргать за волосы, приподнять, слегка пошлёпать, но этот парень был таким... таким... мягким. Он был таким... симпатичным.       У него были пушистые волосы, которые, казалось, танцевали каждый раз, когда он откидывал чёлку с глаз, и он всегда был одет в самые мягкие и пушистые свитера. Его лонгсливы казались такими любимыми и свободными, что Минхо захотелось постирать свою одежду 100 раз, чтобы убедиться, даст ли это такой же эффект, или это просто мягкость парня, который их носит, придаёт им такой вид.       Казалось, свет всегда правильно падал на него в нужный момент. Его кожа казалась такой тёплой, что казалось, будто от него исходит золотистое сияние. Его ловкие пальцы, щёлкающие по клавишам, звучали музыкой для его ушей. Время от времени он вздыхал, и его щёки становились пухлыми, когда он ел. То, как расширялись его глаза, когда он, казалось, был чем-то удивлён.       Очаровательно.       Минхо нравилось играть в эту игру. Узнавать, сколько раз за день он сможет заставить парня покраснеть. Когда в последний раз работа была связана с влюблённостью? Какой странной жизнью он живёт сейчас.       Он всегда отходил в туалет два раза в день, один раз в 13:30, а второй где-то в 16:00, а возвращался всегда с сэндвичем или новым стаканчиком кофе. Вау, окей, Минхо не был сталкером, просто он всегда сидел напротив него и замечал, когда он вставал, а ещё у него были совещания в 13:00, а парень всегда вставал именно когда они заканчивались. Как будто он был с ним на совещании, смешно. Это также было хорошей возможностью заставить его немного вспотеть, когда он глазами провожал парня вниз по лестнице.       Милашка, казалось, целыми днями только и делал, что печатал, и Минхо сначала подумал, не был ли он каким-нибудь студентом, пишущим рефераты, но потом подумал: сколько работ может написать один студент за лето? Тогда Минхо предположил, что, возможно, он ассистент аспиранта, помогающий профессору проверять работы, или, может быть, занимается журналистикой или программированием, он не был уверен. Он мог бы спросить, но милашка из кофейни всегда, ВСЕГДА, был в наушниках. Поэтому он решил, что тот не хочет, чтобы его беспокоили. К тому же, было забавно пытаться угадать его жизнь или придумать для него новую, было определённо забавно заставлять его немного поёрзать на стуле. Иногда он ловил себя на том, что заворожённо смотрит на бедного парня, когда погружается в свои мысли. То, как он прикусывал свою пухлую нижнюю губу, когда казался погружённым в глубокие раздумья, то, какой потрескавшейся всегда казалась его очаровательная пухлая нижняя губа, вероятно, оттого, что он так часто её покусывал. Да, ладно, Минхо немного не хватало прикосновений или что-то в этом роде, и, возможно, он был слишком зациклен на этом парне, но, похоже, у них было взаимопонимание.       Единственное взаимодействие, которое было между ними, - это несколько робких взглядов, но, если бы бабочки в животе были хоть каким-то признаком того, что чувства, возможно, были взаимными, тогда, что ж, он бы это принял. Казалось, он не был против, он мог бы пересесть за другой столик или сесть лицом в другую сторону. Должно быть, ему немного нравится внимание.       К сожалению, Минхо никогда не видел, во сколько уезжает его милый краш или какая машина на стоянке была его, потому что ему нравилось приходить домой в 18:30, а тот в это время всё ещё печатал. Минхо бы слишком проголодался, если бы ждал этого милашку, и в конце концов он пообещал Чану, что отнесётся к своей задаче по поиску этого таинственного автора более серьёзно, так что он абсолютно точно не мог слоняться без дела. В конце концов, ему нужно было бы начать посещать другие места в городе, чтобы провести кое-какие исследования, отсюда и его походы на выходных в музеи или парки.       Как будто у них было взаимопонимание. Они работали синхронно, Минхо обычно сидел за угловым столиком, а милашка из кофейни приходил чуть позже и садился за средний столик напротив него. На тот момент они были практически коллегами. Небольшой “служебный” роман ещё никому не повредил. (Это неточно, Минхо прекрасно понимал, что его последние отношения закончились неудачей именно по этой причине).       Он был готов поспорить, что даже его имя было милым.       Он был уверен, что за всю свою жизнь не произносил слово “милый” так часто, когда говорил о чём-то, кроме кошек. О Боже, что с ним происходит? Да, Чонину нужно было поторопиться и приехать сюда. Океанский воздух делал что-то с его мозгом. -       В среду утром он получил улыбку и кивок. Лёгкую, милую улыбку и очаровательный кивок в знак признательности (он надеялся, что это не был какой-то нервный тик).       Минхо рассеянно поднял глаза в 11:05 и увидел, что мужчина, как по маслу, поднимается по лестнице, опустив нос. Внезапно он поднял взгляд на Минхо, кивнул и слегка улыбнулся ему, волосы упали ему на глаза. Ли ответил ему тем же.       Мило. Он хотел рвать на себе волосы.       В четверг утром он получил ещё один кивок.       Это будет их новая фишка?       В пятницу утром он получил, он получил... ничего. Было 11:15, а милашка из кофейни ещё не пришёл, как печально. Его рабочий день обещал быть паршивым без единственного развлечения.       Минхо потерял счёт времени из-за постоянных совещаний и понял, что уже два часа дня, а он никак не мог отвлечься. Он надеялся, что с парнем не случилось ничего плохого. Боже, а что, если он попал в аварию или заболел? У него, вероятно, разболелась бы голова, если бы он не выпил свой ежедневный американо со льдом, может, кто-нибудь принёс ему его, он не заслужил головной боли. Он слишком милый, а головные боли от кофеина - самые страшные.       Это неправильно, что Минхо был немного расстроен, что не увидел его сегодня? Да, это было трогательно и немного по-сталкерски. Ладно, походу Минхо нужно переспать с кем-нибудь. Ему нужно было избавиться от этой странной одержимости.       - Наконец-то мы сможем поговорить один на один, - посмеялся Чан на экране Zoom звонка.       - Да, да.       - Итаак... помимо того, что ты разобрался с делами Соён после нашего предыдущего разговора, чем ты занимался?       - Крис, что ты хочешь сказать?       - О боже, неужели я не могу проявлять к тебе интерес вне работы?       Минхо закатил глаза. Ему нравилось делать вид, что они не друзья.       - Я пытался дозвониться до тебя три раза, и ты так и не ответил и не перезвонил, так что я подумал, что ты был занят чем-то, или кем-то? - на последней фразе его голос стал выше.       - ХА, очень смешно. Нет, я пытался найти твоего дурацкого автора. Пока что никаких следов. Потому что я вообще не знаю как он выглядит, или он ли это вообще, или она, или они. Так что пока что просто брожу по улицам...       Чан засмеялся.       - Чонин сказал Ликсу, что он собирается навестить тебя, Хёнджин тоже приедет?       - Понятия не имею.       - Ты не знаешь?       - Не-а, я не спрашивал.       - Конечно, - он снова засмеялся, - В общем, когда он приедет, тётя Ликса сказала, что там есть неплохие бары Club Indie и Zepplin Bar, а ещё в Aroma Dome Nightclub можно неплохо потанцевать. Она вроде знает владельца, Ли Суджина. Так что, может быть, вы, сходите туда, проведаете обстановку, а мы приедем в следующем месяце? Я хочу увидеться с тобой. Скучаю по моему большому котёнку.       Минхо закатил глаза.       Он закончил с работой где-то в четыре и решил поужинать в ресторане, порадовать себя вкусной едой.       Сперва он зашёл домой, чтобы переодеться и освежиться, накинул тёмные джинсы и чёрную рубашку и решил пойти в в ресторан "Нарния". Он был в списке Чана, хотя он не был уверен, как ему удастся найти кого-то за обеденным столом? НЕ важно. Ему удалось забронировать столик в последнюю минуту. Обычно он не посещал подобные заведения, особенно в одиночку. Это всегда напоминало ему о свиданиях с Минсуном, и ему это не нравилось. Из-за этого он чувствовал себя ещё более одиноким. Может быть, если там будет неплохо, он забронирует столик на следующие выходные. Насладится атмосферой с близкими.       Он бы солгал, если бы сказал, что не был рад увидеть своих друзей. Почти месяц одиночества, и он уже сходил с ума. Он надеялся, что Хёнджин тоже приедет. -       Когда он закончил ужинать, ещё рано было идти домой, было всего 9 часов вечера, поэтому он решил заглянуть в клуб, о котором ему говорил Чан. Просто осмотреться и оценить, хорошая ли там атмосфера, какие люди. Он любил иногда потанцевать, а с последнего раза прошло столько времени. Может быть, он захочет как-нибудь пойти и найти кого-нибудь, с кем можно провести ночь. Просто чтобы забыться.       Он припарковался и пошёл вниз по улице, следуя на звуки музыки... Ён-дон 274—25, да, это был он. Подождите... Неужели это??       Милашка из кафе был... здесь в добром здравии, по крайней мере, выглядел он очень хорошо. Стоя в очереди, чтобы попасть в клуб, он был таким милым... Всегда такой нежный, переминался с ноги на ногу. На нём были строгие брюки и трикотажная рубашка кремового цвета с длинными рукавами. Он выглядел... потрясающе. Его чёрные волнистые волосы идеально ниспадали на уши и лоб, скулы блестели и идеально выделялись в лунном свете. Он был не просто симпатичным, но и чрезвычайно сексуальным. Минхо задавался вопросом, где он был сегодня весь день, естественно, ему было любопытно, и, очевидно, одиноко и скучно.       Может быть, он зайдёт туда сегодня и просто... присмотрится к этому клубу поближе. Только к клубу, ни к ком—чему больше.       Минхо прошёл в начало очереди, стараясь быть в поле зрения парня, который в последнее время заставлял его сердце биться немного быстрее, и надеясь, что тот его заметил. Он тоже хорошо выглядел сегодня вечером, и, в общем, ему хотелось немного пофлиртовать. Даже если он в конечном итоге окажется натуралом, Ли никогда не встречал мужчину, которого не смог бы заставить хотя бы немного желать его.       Он рискнул, отчаянно желая произвести впечатление, Минхо провёл рукой по своим серебристым волосам и подошёл к вышибале, чтобы попытаться опередить толпу. Он хотел, чтобы парень подумал, что он здесь важная персона, он хотел произвести на него впечатление, даже несмотря на то, что ещё не знал его имени. Он устанавливал свои собственные правила на Чеджу. Быть тем, кем он хотел быть. Он действительно надеялся, что этот план сработает. Это было глупо, потому что кому на самом деле есть дело до того, чтобы попасть в клуб, но это всё, с чем ему приходилось работать прямо сейчас.       - Хей, мне сказали прийти сюда, друг друга владельца Ли Суджина.       Мужчина закатил глаза, посмеялся и пропустил его внутрь. Жесть, сработало, как сработало, он был староват для такого дерьма, но какая уже разница. Симпатичный парень стоял в очереди, а Минхо хотел привлечь к себе внимание. Он ещё раз посмотрел вдоль очереди, поймал взгляд милашки, подмигнул ему и в одиночестве направился внутрь переполненного клуба. Его большие красивые карие глаза широко раскрылись и уставились прямо на него. Его маленький ротик приоткрылся. Да, он точно его заметил.       А Минхо всё ещё в ударе.       Окей, теперь, когда он внутри, что он собирался делать?       Мигающие огни и громкие басы уже начинали действовать ему на нервы. Выпить - хорошая идея.       Он подошёл к первому попавшемуся бару, заказал водку с тоником и принялся разглядывать клуб. Расстегнул верхнюю пуговицу, чтобы немного остыть. И... да, у него были красивые ключицы. Минсун всегда говорил, как сексуально они смотрятся с расстёгнутыми пуговицами. Фу- Минсун. Да пошёл он нахуй.       В клубе было четыре этажа, это круто, было весело, и вечер явно только начинался. Было бы здорово привести сюда своих друзей на следующих выходных.       Он прислонился спиной к барной стойке, потягивая напиток, зажав соломинку уголком рта. Опять эта его дурная привычка - жевать соломинку.       Боже, Минхо сегодня повезло. Прошло несколько мгновений, и его очаровательный краш с Чеджу теперь стоял прямо напротив него. Краш, когда он в последний раз так говорил? Боже, этот парень был великолепен. На его веках был лёгкий чёрный смоки. Он выглядел совершенно иначе, чем днём. Возможно, он не был таким нежным, каким казался. Минхо бы с радостью узнал.       Он наблюдал, как парень заправил прядь волос за ухо и снова встретился с ним взглядом. Очевидно, ему понравился вид, его серьги-кольца поблёскивали в свете ламп клуба. Горячий. Ему должны были нравиться мужчины. Верно?       Минхо нравилось чувствовать себя ценным призом, он не любил делать первый шаг, и, похоже, ему и не придется этого делать, потому что, к его удивлению, симпатичный парень собирался направиться прямо к нему. Ого, он и не думал, что у того хватит на это сил. Он наблюдал, как тот сделал несколько шагов в его сторону, а потом... неужели? Боже мой, он надеялся, что с ним всё в порядке. Бедный парень споткнулся и чуть не упал. Минхо не смог удержаться от смеха, он был так очарователен, когда отряхивал колени и в панике оглядывал комнату, быстро забиваясь в угол. Он буквально не мог быть милее, чёрт возьми. Минхо собирался взять дело в свои руки. Теперь этот парень явно был слишком смущён.       Он допил свой напиток и решил начать действовать.       К чёрту все, он был одинок, а этот парень был сексуален… Сейчас был бы отличный шанс подкати— Оу.       Оу.       Блять.       Он был не один.       О чём он только думал, ведь именно поэтому Минхо не может доверять людям или делать первый шаг. Он отказывался быть разлучником, нет, отныне все заинтересованные мужчины могут первые подойти к нему. Грустно. Неужели он думал, что просто заявится и сразит наповал милашку из кафе в каком-нибудь клубе? Минхо больше так не делает. Он не хочет отношений на одну ночь. Даже если в данный момент им очень-очень хорошо. Кислый привкус во рту от того, что он увидел, как его маленького краша обнимает другой мужчина, заставил его решить, что на сегодня всё. Ему не хотелось искать кого-то ещё, особенно после того, как он уже несколько недель присматривался к этому парню.       Мда. Пора домой. Все мужики - козлы.       Обратный путь к машине был ужасен. Может быть, ему просто нужно хорошенько подрочить и выкинуть свои похотливые мысли из головы на ночь, какой облом.       Шум океанских волн уже не убаюкивал его, как раньше, этот странный загородный дом стал таким же пустым и одиноким, как и его собственный в городе. Слишком большим для него одного. Он хотел вновь иметь спутника жизни, лучшего друга. Кого-то, с кем можно разделить всё, и душой, и телом. Как бы ему ни было неприятно признавать, это была правда. Соулмейт, предназначенный судьбой, - вот что ему действительно было нужно. Признание в подобном - его минутная слабость.       Позже, тем же вечером, он наполнил себе ванну, чего никогда не мог сделать в своей квартире, так как у него не было ванны. Он открыл окно и зажёг несколько свечей, пытаясь создать нужную атмосферу, он просто... ему стало... грустно. Единственный человек, который вызвал у него интерес, был вне игры. Минхо должен был догадаться, он был слишком привлекателен, чтобы быть холостяком, и, конечно, так оно и было. Минхо просто везунчик.       Возможно, чтение помогло бы ему отвлечься от мыслей об этом парне... О человеке, с которым, как ему казалось, он только что набрался смелости, чтобы наконец заговорить.       Чёрт, он забыл взять книгу на выходные, когда рано ушёл из кафе.       Он налил себе бокал шардоне и дважды проверил чемодан, да, там тоже ничего не было. Хм, у него была одна книга, "Red". Он откладывал её. Метки соулмейтов... романтика... любовь... фу. Он решил, что сегодняшний вечер, как никогда, хорош для того, чтобы покончить с ней. Он мог бы также попытаться поработать. Попытаться прочитать эту дурацкую книгу и посмотреть, сможет ли он понять, кто этот автор.       Он разделся, разглядывая своё тело в тускло освещённой комнате в зеркале.       Его метки соулмейта. Золотые метки на спине, напоминающие о том, что кто-то был создан для него. Кто-то должен был быть создан для него. Он не хотел признавать, что где-то в глубине своего сердца он хотел найти такую любовь. Он хотел, чтобы кто-то понял его недостатки, увидел его достоинства и полюбил его за то, кем он был, за то, через что ему пришлось пройти. Кто-то, кто просто его понял. Видимо, это был не тот милашка из кафе.       Он сделал глоток из своего бокала и погрузился в бурлящее тепло ванны, открыв первую страницу "Red" и нырнув в него с головой. Red Глава 1 Все мужчины красивы. Только не я.       О, интересно.... Возможно, этот автор гей? 🐿️       - Чанбин, опусти! Почему тебе всегда нужно так приветствовать меня? - Джисон оттолкнул парня от себя и отряхнул рубашку.       - Что?! Мы не виделись больше месяца, а ты не хочешь, чтобы я покружил тебя, как будто ты мой давно потерянный возлюбленный?? - Чанбин рассмеялся, продолжая с улыбкой целовать парня в щёку, и опустил своего маленького друга на землю.       Джисон быстро поправил рубашку, чтобы убедиться, что она не задралась, вытер щёки, покраснел от всеобщего внимания к этому инциденту, быстро огляделся, чтобы убедиться, что седовласый бог всё ещё наблюдает за ним. Блин, он ушёл. Он упустил свой шанс, едва не ударившись лицом в грязь в тот единственный раз, когда у него хватило смелости что-то сказать. Ему показалось, что это судьба или что-то в этом роде, что они оба оказались там. Он собирался сказать что-нибудь простое, типа... Ну, он точно не знал, что скажет, но теперь уже никогда не скажет, потому что упустил свой шанс.       - Почему ты такой надутый и дёрганый сегодня, я думал, тебе нравится, когда он так делает, - Сынмин толкнул его локтём в бок.       - Потому что!       - Кого ищешь? Ты кого встретил тут без нас? - Чанбин осмотрел танцпол, стараясь отследить взгляд Джисона.       - Нет! Никого, просто, мне тут тревожно, много людей. Вы знаете, как мне это не нравится, я здесь только из-за вас, ребята...       - Ага, если бы мы тебя не вытащили, ты бы уже был в кровати.       - Окей... И? Что в этом плохого, и вообще я сегодня целый день драил дом для вас, так что чё вы вообще прикопались...       - Джисон, послушай... Как твой друг...       - Что, Бин?       - Я просто хочу, чтобы ты расслабился хотя бы чуть-чуть, ты всегда такой зажатый, - Чанбин потянулся, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу.       - ЭЙ! Хватит! - Джисон отпихнул его руку.       - Прости, прости, я ничего такого не имел в виду, но, мооожет... Можешь хотя бы постараться повеселиться сегодня?       - Мог бы, если бы... - пробормотал он.       - Что-что?       - Ничего, давайте выпьем, наверное? Разве не так делают люди в таких местах?       Он был уверен, что завтра у него не будет ни голоса, ни слуха из-за того, что ему приходилось перекрикивать громкую музыку. Блин. Он потерял из виду того горячего парня из кафе, он был уверен, что тот подмигнул ему. Он узнал его? Нет, он не мог. Невозможно. Может быть, ему просто что-то попало в глаз.       Спустя три "Секса на пляже", Джисон хихикал, зажатый между своими друзьями, и танцевал на танцполе, чего раньше никогда не делал. Вспотевший, но отказывающийся закатывать рукава. Даже в состоянии сильного алкогольного опьянения он понимал, что лучше не терять бдительности. Он был в ударе.       Он не мог поверить, насколько хорошо себя чувствует. Кайф был не таким страшным, как раньше, и немного потерять контроль было даже забавно. Может быть, теперь ему нравилось ходить по клубам. Это то, что он упускал? Пить - весело! -       Пить - ужасно.       Он очнулся, лёжа на полу в ванной комнате квартиры, в которой жил, с головокружением и весь в холодном поту, Чанбин стоял в дверном проёме, а Сынмин - в ванне. Оказалось, что все они страдали от мучительного похмелья.       Он вытер слюни с лица и медленно заставил своё измученное тело подняться, в голове стучало.       - Да пошли вы оба в пизду, - пробормотал он, подтаскивая безжизненное тело к своей сумке, чтобы достать какое-нибудь лекарство.       После того, как много-много часов спустя трое парней почти справились со своим похмельем, они расположились на диване, перекусывая пиццей, и решили наверстать упущенное теперь, когда они вернулись к жизни.       - Я больше никогда не буду пить.       - Все так говорят, но, увы, всё ещё будет, - посмеялся Сынмин.       Джисон вытянули ноги.       - Итак, Сон, кроме вчерашней ночи... чем занимаешься тут? - Чанбин закинул их ноги на диван. Они оба засмеялись.       - Ну... я гулял по пляжу... в основном писал новый рассказ. Я в последнее время немного вдохновлён.       - Правда? - Чанбин сел, немного придерживая живот, содрогаясь от приступа тошноты, а затем выпрямился.       - Да.       - Подумал над тем предложением?       - Я... Не совсем, пока нет... Я не знаю.       - Эй, я здесь не чтобы давить на тебя.       - Тогда что это было вчера?? Зачем весь этот алкоголь?       - Я пил с тобой как друг, а НЕ как юрист.       Они улыбнулись и рассмеялись.       Ему действительно нравился Чанбин. Они очень хорошо общались, он не мог поверить, что у него действительно есть два настоящих друга. Два человека, на которых он мог положиться, два человека, которые прилетели к нему в гости, просто чтобы увидеть его. Два человека, которые называли его семьей.       - Итааак, вчера ночью ты всё бубнил про какого-то нереального красавчика, - ухмыльнулся Сынмин.       - О Боже... - ладно, нет, возможно, он их ненавидел.       - О ДА! - рявкнул Чанбин, - Ты буквально лежал в моих объятиях и ныл о нём минут 20, - Чанбин переполз на другой край дивана, сжимая ступни Джисона и дёргая его за ноги.       - Куда он деееелся... почему он ушёл, он такой горячий, его бёдра размером с мою голову, - спародировал его Сынмин.       - Заткнитесь, - Джисон закрыл лицо рукавами своего свитера и попытался вырвать ноги из хватки Чанбина.       - Я хочу, чтобы он жевал меня так же, как трубочки, - засмеялся Сынмин, - Экстравагантно.       - Насколько неправильно будет сказать, что я хочу, чтобы он раздавил мою голову своими бёдрами? - усмехнулся Чанбин.       - Я ЭТОГО НЕ ГОВОРИЛ!       - Ещё как говорил, а ещё говорил—       - Я не хочу знать, что я говорил! Просто забудьте, - он кинул подушкой в Сынмина.       - Ну так, кто он?       - Я не знаю... Я... Я вижусь с этим парнем в кафе, в котором работаю, он... ну, как я уже, видимо, вам рассказал, он очень горячий... И я клянусь, что видел его там вчера, и я думал, что он мне подмигнул.       - Что!? Почему ты ничего не сказал? Я - лучший второй пилот, - улыбнулся Чанбин.       - Потому что, после того, как вы пришли, я не смог его найти... А ещё потому что мне не нужен второй пилот, я не хочу с ним говорить.       - Почему бы и нет... Когда ты последний раз был на свидании? - спросил Чанбин.       - Я пытался но... неважно.       Это была больная тема. Прошло два года с тех пор, как он в последний раз был на свидании. И он был только на первых свиданиях. Никто не приглашал его даже на второе. Парни так и не связывались с ним, а Джисон и сам никогда не пытался идти дальше. Всегда стесняется своего поведения. Стесняется самого себя, слишком застенчивый. Он никогда не умел находить общий язык с людьми, всегда переосмысливал всё, что говорил, и это, казалось, всех утомляло.       Лицо Джисона помрачнело.       - Что?       - Мы можем перестать?       - Больная тема, - Сынмин ткнул Чанбина в бок.       - Ну как бы, она никому не нравится, но, я хотел сказать, что тебе вроде как очень нравится этот парень... Это всё... Я не хотел—       - Всё нормально.       - Он не очень любит свидания, Бин, Джисон немного стеснительный... как ты помнишь.       - Я знаю, но... ты просто находка… Этому парню повезло бы даже разговаривать с тобой.       - Ты его даже не видел, откуда ты знаешь?       - Потому что любому бы повезло.       - Ладно, Бин, - Джисон почувствовал, как краснеют его щёки.       - Что? Я серьёзно, ты такой креативный... Джисон, честно, эти книги - это шедевр. И выглядишь ты отлично... не недооценивай себя... И, если ты примешь то предложение... ты станешь мега богатым.       - Агхх, ты вроде говорил, что не будешь давить на меня как юрист сегодня.       - Не-а, сейчас я - твой друг Чанбин, а не юрист, - он ухмыльнулся, - Я хочу, чтобы ты был богатым, и тогда ты сможешь возить нас в роскошные путешествия.       - Разве это не ты тут юрист?? Не ты ли зарабатываешь кучу денег?       - Ты можешь быть богат и не на книжных сделках, а снимать фильмы...       - Заткнись.       Они провели остаток вечера, сплетничая о старых друзьях Сынмина и Чанбина по универу и пытаясь убедить Джисона чаще развлекаться на Чеджу. В конце концов, он сказал, что подумает об этом, просто чтобы отвлечь от себя внимание. Он знал, что они правы, просто было трудно определить, кто гей, а кто нет, и у него была кое-какая травма в этой области, которую он предпочёл бы не переживать вновь. -       - Джисон... Сейчас 35 градусов, мы на пляже, тебе норм вообще в водолазке?       - Я просто не очень люблю солнце, - это было ложью. На самом деле, Джисон обожал солнце, ему так хотелось лечь на песок и позволить теплу окружить себя. Он обожал океан и хотел плавать, но ненавидел, когда мокрая ткань липнет к его коже, потому что он не хочет раздеваться.       Страх был смертельной болезнью, как и печаль. Он не мог осмелиться обнажить своё тело таким образом. Ему была невыносима мысль о том, что кто-то увидит его метки. Он знал, что никто не увидит. Знал, что есть один шанс на миллион, что его соулмейт существует и находится там же, где и он, но... На этой стадии неуверенность в себе и чувство вины никогда не позволили бы ему раскрыть себя. И ему не нравилось видеть свои собственные метки, такое мрачное зрелище и напоминание о том, насколько он был несчастлив внутри. Ему было так неуютно в своём собственном теле. Избавиться от них было невозможно, они навсегда останутся в его коже. Удалить их было невозможно. Он создал своего собственного монстра в своём воображении. Какая-то жуткая дисморфия тела, которую мог видеть только он. Возможно, он и ещё один человек.       Чанбин не настаивал, но Джисон решил обсудить это за выпивкой, когда они вернулись с океана. Трое парней с пивом; загорелые ноги, загорелые щёки и всё такое.       - Ты милый, Джисон-и, - улыбнулся ему Чанбиин, - Твой нос такой розовый и милый.       - Да... очень милый.       Сынмин посмотрел на него и закатил глаза.       - Чанбин, Джисон не любит комплименты.       - Что это вообще значит? - посмеялся Чанбин и отпил ещё пива.       Хан вздохнул. Он чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы, возможно, рассказать немного больше о себе Чанбину. Он прошёл весь этот путь. Он явно заботился о нём. Джисон доверял ему.       - С чего бы начать...       - Бин, Джисон не просто... стеснительный... он... это из-за этих меток соулмейтов, - Сынмин взял Джисона за руку. Тот улыбнулся в ответ.       - Оу..?       - Эм.. Да, мои, они... - Джисон натянул рукава на пальцы.       - Мои на спине, они похожи на деревья, - прервал его Чанбин. Смягчая удар.       - Правда? - Джисон сел, выглядывая, чтобы посмотреть.       - Ага, - Чанбин снял футболку и развернулся, указывая на середину спины, - Они начинаются где-то здесь, и, так интересно, они типа... в итоге выглядят как ёлки.       - Они очень красивые, Бин... - Джисон на коленях подполз ближе.       - Что значит они красивые?       - Он их видит, Бин.       - Что?? - Чанбин быстро развернулся.       - Не только твои, я вижу метки каждого, - он поднял руку в просьбе прикоснуться.       - Оу... это... эм... Да, можешь потрогать, Джисон.       Джисон нежно положил руки на мускулистую спину своего друга, проводя по тонким зелёным и чёрным линиям. Они были прекрасны, словно нарисованы акварелью. Они ему нравились.       - Вау, Бин, они такие красивые. Кому-то очень повезёт однажды, - улыбнулся Джисон.       - Спасибо... Но... я могу спросить как? Или почему? - он попытался повернуться к нему лицом.       - Я не знаю. Но это довольно тяжёлое бремя.... Я не только вижу боль каждого, я всегда могу заметить, когда у кого-то появляется больше меток, если они заметны. И... всё это очень давит. Большинство людей умирают, так и не увидев ничьи, кроме своих, а я перегружен чувствами и чужими переживаниями... Это довольно грустно...       - А как же ты узнаешь, встретил ли своего соулмейта?       - Не знаю... Может, у меня его нет?       Чанбин нахмурился.       - Вообще, соулмейты - это нечто большее, чем просто метки, - Чанбин надел футболку.       - Да... это правда... Просто. Ты же знаешь, какой я...       - Я знаю, но все на работе любят тебя, Джисон... Ты замечательный человек, тебе просто нужно быть немного увереннее в себе, - Сынмин похлопал его по плечу.       - Да... Я. Да, - он снова натянул рукава.       - Могу я задать личный вопрос?       - Разве у меня есть выбор?       Чанбин улыбнулся.       - Ты носишь длинные рукава, чтобы прятать свои?       Джисон вздохнул и сделал ещё один глоток пива.       - Это сложно.       - Тебе не обязательно мне рассказывать, просто мне интересно... Я переживаю за тебя, братишка. Ты же знаешь это, правда?       Он повернулся и раскрыл руки для объятья. Джисон принял приглашение и позволил сжать себя.       - Ладно, ладно, достаточно, - пропищал он, - Ты меня раздавишь!       - Разве ты не этого хотел?       - Ты - не тот парень с ляжками, - посмеялся Сынмин.       - Просто мои метки соулмейта... я ими не слишком горжусь... И. Это. Понимаешь, твои - на спине, у многих людей так, у кого-то - на ногах, иногда на груди, но намного реже они на руках... Но. Если я не буду прятать свои, то буду постоянно видеть их, а я, типа, ненавижу их... И было бы ужасно, если бы кто-то тоже их увидел.       Он обернулся и увидел, что оба его друга нахмурились.       - Как они выглядят?       Он покачал головой.       - Всё в порядке, ты не обязан мне рассказывать... Но. В смысле. Я, наверное, их не увижу? Или увижу?       - Нет, я их прикрыл, но... Можешь проверить, если хочешь... - он закатал рукав и отвернулся, чтобы не видеть чёрные прожилки, покрывающие его предплечья.       - Не-а, ничего не вижу. Так что, теперь можешь не прятать их от нас... Я просто хочу, чтобы тебе было комфортно с нами, хорошо?       Джисон кивнул.       После их долгого разговора он решил, что лучше всего отправиться спать. Утром его друзья должны были разъехаться, а впереди у него была ещё одна долгая неделя работы над книгой. У него была передозировка общения, и последние 72 часа он выходил из зоны комфорта и был на пределе.       Он был рад, что они были рядом. Он провёл пятницу, субботу и воскресенье, общаясь с друзьями. Еда, пляж, кофе, бары. В эти выходные он сделал больше, чем за всё время, что был здесь до сих пор. Как ни странно, ему не хватало их близости. Он был одиночкой по натуре, но Сынмин был его соседом так долго, что ему было странно спать в одиночестве. Он предположил, что это, возможно, пойдёт ему на пользу, поможет немного повзрослеть. В конце концов, ему нужно было научиться жить одному. Ему было всего 25, но… Сынмин не собирался вечно жить с ним. -       Ему было грустно видеть, как уезжают его друзья, но они обещали, что вернутся к концу лета. Чанбин (юрист), конечно, сказал, что он должен принять решение о сделке с книгой в конце лета, а Чанбин (друг) сказал, что ему нужно сходить хотя бы на одно свидание на Чеджу, прежде чем они вернутся, умоляя его встретиться с парнем с божественными бёдрами, особенно если Джисону показалось, что он подмигнул ему. Это буквально кричало "я гей". Сынмин (друг) согласился.       Сынмин знал о дисморфии Джисона. Он знал практически обо всём, что происходило с ним, когда он был моложе, о дневнике, о травмах дома, обо всём. Было приятно осознавать, насколько он был предан, потому что он, по-видимому, ничего не сказал Чанбину, учитывая, каким удивлённым он казался, когда они обсуждали это. Сынмин был единственным человеком, перед которым он чувствовал себя комфортно, надевая футболки или переодеваясь. Он знал, что Сынмин не мог их видеть, и хотя ему самому не нравилось видеть их, у него также иногда не было выбора, когда они жили в общежитии, и поэтому он был благодарен Сынмину за то, что тот понимал его. -       Утро понедельника было печальным.       Он плакал в одиночестве, когда его друзья уезжали в аэропорт. Он не понимал, как сильно они ему нужны, как приятно чувствовать дружеские объятия, когда тебе одиноко. Он не отличался особой привязчивостью, но иногда ему было необходимо обнять кого-нибудь. Он привык к такому одиночеству в своей жизни, что даже не осознавал, что изменился, и ему это начинало нравиться.       Ему не хотелось, чтобы его кто-то видел сегодня. У него были слишком опухшие глаза, и он очень устал, поэтому решил заказать доставку и взять выходной. Если бы тот красавчик был сегодня в кафе, он бы предпочел спрятаться от него. Ему было слишком неловко из-за того, что он споткнулся.       Он лежал в постели, смотрел аниме и ел лапшу, пока не заснул.       Во вторник всё было примерно так же.       И в среду.       И в четверг.       Он избегал ответственности. Он избегал встречи с парнем из кофейни, у которого такие бёдра, что швы на джинсах растягиваются. Он опозорился в клубе, когда споткнулся по пути, вероятно, неудачно попытавшись пофлиртовать, и, честно говоря, не мог поверить, что этот мужчина вообще был там. Он не мог поверить, что на самом деле думал, что сможет подойти и заговорить с ним. Как будто темнота и накрашенные глаза каким-то образом придали ему смелости, о которой он и не подозревал. Теперь он уже никогда не наберётся смелости снова. В любом случае, этот парень, скорее всего, был натуралом. Будем надеяться, что он нашёл новую кофейню, или у него новый распорядок дня, или что-то в этом роде, потому что Джисон был слишком подавлен на этой неделе, чтобы вообще показываться кому-либо на глаза. Возможно, к тому времени, когда Джисон вернётся туда, его там уже не будет, потому что увидеть его сейчас было бы ещё более странно, он должен был видеть, как он упал, вероятно, именно поэтому он и ушёл. Не хотел, чтобы его ненароком убили, когда Джисон был рядом, особенно не хотел, чтобы он к нему приближался. Возможно, парень оказал ему услугу.       Уход друзей ударил по нему сильнее, чем он думал. Он даже не мог писать. У него не было ни капли энергии, он просто хотел поваляться в постели, лофт казался таким пустым. Он время от времени отправлял Сынмину сообщения, но в остальном был уверен, что большую часть недели пропадал дома и не слышал звука собственного голоса.       К пятнице его уже тошнило от домашнего кофе со льдом, который был отвратителен на вкус. Он привык тратить деньги на вкусные вещи, и теперь всё остальное казалось ему просто отвратительным. Может быть, сегодня он наконец выйдет из дома. Когда он наконец встал и принял душ, то решил сначала прогуляться по пляжу. Он подумал, что немного витамина D пойдёт на пользу его организму, поскольку он всю неделю провёл в помещении, поэтому бросил полотенце на песок и плюхнулся на него. Он поправил солнечные очки, подтянул ноги к груди и просидел так так долго, как только смог. Почти всё его тело было закрыто одеждой, за исключением рук и лица, поэтому он знал, что долго на жаре не протянет.       Он заснул.       Когда он проснулся, он был весь в поту и, скорее всего, обгорел на солнце. Замечательно. Он стряхнул песок со своей одежды и вытер лицо рукавом. Ему нужна была вода, ему нужен был кофе, ему нужно было поесть. У него кружилась голова, ему было так жарко.       Когда он наконец добрался до "Odd Ends", он отчаянно нуждался в увлажнении. От него пахло кремом от загара и океанским воздухом, и он надеялся, что никто не подойдёт к нему слишком близко. Он был отвратителен. 🐇       В общем... "Red" была потрясающей.       Минхо хотелось поцеловать мозг того, кто её написал.       Это была прекрасная история о молодом моряке, чей корабль захватили пираты. Его соулмейтом оказался капитан пиратского корабля, молодой вспыльчивый и суровый человек, которого боялись все, кто плавал по морям. Истории о нём были кошмарными. Автор рассказал о смятении, с которым столкнулся моряк, когда его застукали за связью с другим мужчиной, и о том, как его пытала собственная команда. Страх, который он испытал, когда его и его команду схватили и доставили на борт пиратского корабля. Испытания и невзгоды, связанные с попытками скрыть свои метки соулмейта от капитана пиратов, когда он обнаружил, что может видеть его, только для того, чтобы, в свою очередь, быть поражённым тем, каким замечательным человеком он в итоге оказался. Вся его жизнь изменилась, когда он обнаружил, что его собственные товарищи по команде были злодеями в этой истории, а пираты воровали, пытаясь освободить своих пленников на борту, чтобы вернуть их домой к своим семьям. Вся история была прекрасна. Минхо смеялся, плакал, он чувствовал такую связь с главным героем, что за эти выходные прочитал книгу дважды. Конечно, соулмейты оказались вместе, переплыли моря и оказались в объятиях друг друга и в постели. Одна из самых нежных постельных сцен, которые он когда-либо читал. Самый конец истории был таким душераздирающим, когда капитана пиратов на глазах у его второй половинки убивает бывший член экипажа и его лучший друг. Главный герой убивает убийцу, а затем и себя. Не в силах справиться с потерей возлюбленного. Боль, о которой писал автор, казалась такой реальной. Как будто у него что-то вырвали, и он не мог без этого жить. Минхо рыдал. Он так сильно не плакал со времени своего расставания. Полное опустошение.       Боже, теперь он понял, почему всем нравилась эта книга. Она пользовалась большим успехом у молодёжи и взрослой аудитории, и он понимал почему. Какая душераздирающая история любви. Он хотел, чтобы все его знакомые прочитали это. Ему хотелось кричать с крыш, как сильно ему она нравится. Он хотел прочитать все книги этого автора. Он был полон решимости найти этого человека. Ему нужно было выяснить, кто этот человек. Ему нужно было больше.       - Итааак, как прошла твоя неделя?       - Нормально.       - И всё? Просто нормально? Ты ничем не занимался?       - Нет, зачем ты мне звонишь, я просто покупаю кофе и работаю.       - Я что не могу узнать, как дела у моего братишки?       - Нет, не можешь, не до 9 утра... Ты чего-то хочешь;       - Феликс попросил спросить, можем ли мы тоже приехать на выходных?       - Серьёзно? Выходные начнутся уже через пару часов.       - Да... но он сказал, что мне нужно спросить тебя, когда услышал, что и Хёнджин приедет, он не хочет это пропустить, а ещё мы хотим со всеми увидеться.       - Почему ты решил спросить меня об этом утром пятницы? И почему он сам мне не позвонил?       - Потому что я всю неделю пытался до тебя дозвониться, но ты не подходил, а я знал, что ты подойдёшь сейчас.       Он вздохнул.       - Конечно, Феликс может приехать.       - Минхо...       - Ладно, вы оба можете, тут есть две лишние комнаты, о которых, я уверен, вы знаете... И не опаздывайте сегодня, у нас ужин в 7, а ещё я точно знаю, что парни захотят пойти тусить после этого, не то чтобы мое мнение имело значение, - он усмехнулся себе под нос.       - Мы, возможно, уже купили билеты... В надежде, что ты скажешь да.       Минхо покачал головой.       - Вы оба знаете, что я всегда вам рад.       - Я знаю, тебе нравится буть трудным, - он слышал улыбку в голосе Чана.       В своей обычной манере, Минхо игнорировал звонки Чана всю неделю. Он был занят чтением во внутреннем дворике, погрузившись в эту невероятно хорошую книгу... Он знал, что если бы это было важно, Чан бы оставил голосовое сообщение. До этого момента они оба были очень заняты в течение недели, и у них не было возможности пообщаться. К тому же, если бы Чан и спросил несколько дней назад, Минхо, возможно, заставил бы его подождать ответа, просто ради забавы.       Он поспешил вверх по лестнице в кофейню, всё ещё тоскуя, что милашка из кофейни исчез навсегда. Он не видел его больше недели, а в последний раз видел в том клубе, который, как он был уверен, ему придется посетить снова сегодня вечером, благодаря одному Хёнджину, который и пяти минут не может усидеть на месте. Жаль, что у милашки был парень, или секс-партнёр, или кто там у него был, потому что его восхитительный инцидент с падением на самом деле сделал его ещё более привлекательным для Минхо. Вероятно, он был занудой. Когда Ли успел стать таким мягким? Он всё ещё задавался вопросом, почему тот направлялся в его сторону, он никогда этого не узнает. Он будет двигаться дальше. Сосредоточится на своей работе, найдёт этого автора, женится на нём, родит от него ребёнка и всё такое.       Он знал, что автор - мужчина, он знал, что автор - гей. Он знал это, потому что чувствовал это в его произведениях, его главный герой был написан настолько идеально, что он, должно быть, вложил в него частичку себя. Некоторые из своих настоящих чувств и переживаний. Это казалось слишком реальным, слишком аутентичным. Минхо настолько проникся его "я" в этом персонаже, что захотел поговорить с ним. Он хотел сказать ему, что его любят, и убедиться, что, кем бы ни был этот автор, он знает, насколько замечательной была его история, какой прекрасной и болезненной она была. Он хотел знать, что вдохновило его на написание этой книги, где он черпал вдохновение для создания персонажей, какие части истории он пережил в своей жизни. Он хотел, чтобы она была экранизирована. Ему было интересно, кто сыграет роль сексуального капитана пиратов.       Ладно, он забегал вперёд.       Он уселся за свой обычный стол и принялся за работу. Ему нужно было присутствовать на нескольких совещаниях, и он хотел попытаться найти две другие книги этого автора, чтобы купить их и прочитать.       Он знал, что они были популярными, но их невозможно было найти по приемлемой цене. Это было глупо. Нигде в Интернете их не было. Должен был быть другой способ. Ему НУЖНО было прочитать "Blue" и "Purple".       На столе зажужжал его телефон. Звонок от Чонина, ничего себе, уже три часа? Он поднял глаза и увидел, что какая-то девушка заняла место за старым столом милашки. Жалко. Она была красивой, но он был ещё красивее.       Он ответил на звонок на последнем гудке, для драматичного эффекта.       - Кто это?       - Ааах— Хватит, Минхо-хён... Мы только приземлились.       - Я голодный, Минхо!! - крикнул Хёнджин на фоне.       - У нас забронирован столик на вечер. Видимо, Чан-и и Феликс тоже приедут...       - А у нас на достаточно человек забронировано?       - Конечно, я знал, что они напросятся... Я сразу забронировал на пятерых.       Он слышал смех, когда собирал свои вещи и спускался по лестнице, чтобы покинуть кафе. Он прибрался в доме, но хотел ещё раз всё проверить перед приходом гостей.       - Хёнджин сказал, что они с Феликсом уже поговаривают о том, чтобы пойти куда-нибудь вечером, так что мы встретимся у тебя и вместе соберёмся? Я думаю, Ликс и Чан-и встретятся с нами за ужином. О, теперь Джинни спрашивает название клуба, чтобы он мог его найти. - Эмм... Что-то там Dome, я не помню... Он найдёт его, мы можем ненадолго сходить туда после ужина, но у меня есть планы на субботу, так что не планируйте нажираться. Я нашёл нам какую-то дурацкую экскурсию на лодке, которая, я знал, вам понравится.       - Буду ждать! Увидимся!       Он выбежал из кафе, уловив по пути запах океана. Должно быть, кто-то только что пришёл оттуда и зашёл за чем-нибудь освежающим. Он был рад, что завтра проведёт немного времени на пляже со своими друзьями, после той дурацкой прогулки на лодке.       Когда он вернулся домой, то убедился, что все закуски, которые нравились Чонину и Хёнджину, были в кладовой, текила, которую любил Феликс, ждала его, чтобы он заставил их выпить, а любимые протеиновые коктейли Чана стояли в холодильнике. Он не мог не подготовиться, они ему очень дороги. Он бросился в душ, а когда вышел, раздался стук в дверь.       Как раз вовремя.       Сегодня вечером Минхо собрался двигаться дальше. На этих выходных он собирался вернуться в тот клуб со всеми своими друзьями и, по крайней мере, найти кого-нибудь, с кем можно было бы провести вечер. Он хотел что-то почувствовать. Ему нужно было человеческое прикосновение; его собственная рука просто не могла этого сделать за него в эти дни.       - Мин, вот это у тебя домик, - Чонин вышел из гостевой спальни, принарядившись на ночь. На нём были чёрные джинсы и чёрный жилет, Хёнджин тоже вышел в чёрных джинсах и футболке с глубоким вырезом. Макияж, украшения - они были модной парой. Минхо не ревновал, наблюдая, как они целуются в дверях. Нет, вовсе нет.       Тотал блэк, Хёнджин выбрал дресс-код. По крайней мере, на этот раз всё было просто. Некоторые из дресс-кодов Хёнджина могли быть экстравагантными, хотя вечер “Оденься как распутная версия животного“ был его любимым. Минхо надел чёрные брюки и льняной топ с коротким рукавом, две верхние пуговицы были расстегнуты. Он был начеку. Ключицы были на виду. Пошёл нахуй, Минсун, сегодня вечером их будет облизывать кто-то другой.       - Ебануться, Минхо, ты выглядишь нереально сексуально, - ахнул Хёнджин, сделав глоток текилы, и его затошнило.       Это было действительно счастливое воссоединение. Всё было именно так, как он и ожидал, он не мог быть счастливее.       Они направились в ресторан, где их уже ждали Чан и Феликс. Феликс, во всей своей веснушчатой блондинистой красе, выбежал из-за стола и крепко обнял Минхо, уткнувшись лицом ему в грудь.       - Привет, малыш, - Минхо взъерошил его уложенные волосы, - Я тоже по тебе скучал.       - Минхо, ты выглядишь так... расслабленно. Видимо, этот океанский воздух идёт тебе на пользу.       - Ой ну хватит.       Они все сели за столик и заказали еду и напитки. Поговорили о последних неделях разлуки и планах на выходные. Никаких разговоров о работе, сегодняшний вечер был просто для развлечения. Феликс ввёл это правило, потому что знал, что Чан не сможет устоять, поэтому сказал, что цель поездки - расслабиться и пообщаться с друзьями, так что работа, по крайней мере, сегодня вечером, была запрещена. Минхо не возражал.       - В общем, мы хотели воспользоваться такой возможностью, чтобы рассказать вам потрясные новости, - Чан прокашлялся.       - Эм... Как вы уже знаете... Мы думали, насчёт того, чтобы усыновить— - начал Феликс.       - О БОЖЕ МОЙ! - ахнул Хёнджин.       - Что ж, в прошлые выходные мы получили официальное одобрение, и на самом деле мы хотели сделать эти выходные нашим детским медовым месяцем, потому что в среду мы привезём Сунхи домой!! - Хёнджин встал и подбежал к Феликсуя, заключая его в объятья.       - Я так рад за вас двоих, Господи, - Чан встал и присоединился к объятьям.       - Вы будете родителями... настоящими родителями... не только моими, - широко улыбнулся Чонин. Минхо потрепал его волосы.       - Видимо, теперь ты только мой сын, как же я буду жить, будучи отцом-одиночкой…       Минхо предположил, что именно в этом и заключается суть взросления. Серьёзные отношения, брак, дети... Он был одинок. Всё было хорошо. Он был рад за своих друзей, просто это сильно его задело. Что, чёрт возьми, он делал со своей жизнью. Ноль перспектив, ноль свиданий за год. Конечно, спешить было некуда, но он не мог не чувствовать себя немного расстроенным из-за этого.       Они посмеялись и закончили ужин, широко улыбаясь и с полными животами. Они были невероятно счастливы оттого, что были вместе и чествовали своих друзей. Минхо почти забыл, как сильно ему хотелось какого-либо действия, пока они не приехали в клуб.       Было бы неплохо хорошенько потрахаться, но в этот момент он предпочёл бы лёгкие ласки, петтинг в одежде. У двух его друзей будет ребёнок, двое других были вместе три года и не выказывали никаких признаков того, что собираются останавливаться, и это заставляло Минхо чувствовать себя ещё более одиноким. Да, у него была миссия на сегодня. Он не собирался возвращаться домой, не прикоснувшись хотя бы к чьим-нибудь губам, и знание того, что все четверо его друзей получат их сегодня вечером, не помогало.       Клуб выглядел так же, как и неделю назад, не то чтобы он ожидал чего-то другого. Очередь на вход была длинной, длиннее, чем в прошлые выходные, и, к счастью, вышибала был тот же и даже узнал его.       - А, вы вернулись, друг друга владельца, верно? - Минхо рассмеялся.       - Не купился на это?       - Ни капли, но ты выглядел так, будто хотел произвести на кого-то впечатление, и я подумал, почему бы и нет, - Минхо приподнял бровь. Он не ошибся.       - Кстати, по сути, так и есть, моя тётя знает владельца, Ли Суджина.       - Погоди, серьёзно? Ты - тот маленький блондинистый племянник, о котором она постоянно рассказывает??       - Он самый, - улыбнулся Феликс, - Вы её знаете?       - Конечно, знаю, я Ли Суджин.       - Погодите, вы разве не вышибала?       - Нет, - он засмеялся, - Он вышибала, а вы оба раза заставали меня, когда я выходил покурить, - мужчина снова засмеялся. Феликс шёл под руку с Суджином, Чан плёлся позади, стараясь не отставать от своего энергичного мужа и нового друга. Хёнджин прошептал что-то о VIP, и Чонин с Минхо последовали за ними. Минхо оглядывал толпу, пытаясь понять, не заметил ли он кого-нибудь из мужчин, смотрящих в его сторону. Ему нужно было быстро на кого-нибудь обратить внимание, чтобы снова не расстраиваться из-за симпатичного парня, с которым ему почти удалось поговорить в прошлые выходные.       Суджин усадил их за столик на втором этаже, с видом на танцпол, который был хорошо виден всей толпе. Минхо любил смотреть вниз и видеть всех, кто умел танцевать, кто был пьян. Они с Чонином ходили по клубам и придумывали истории о людях, которые там бывали. Это всегда было весёлым времяпрепровождением, когда они ждали прихода своих друзей.       - Как думаешь, тот парень знает, что его девушка на тебя пялится? - Чонин рассмеялся у него за спиной, протягивая ему напиток. Минхо ухмыльнулся и ущипнул его за щёку.       - Я скучал, Йен-а.       - Я тоже.       - Но у тебя здесь всё хорошо? Ты выглядишь счастливым?       - Так и есть, - Минхо улыбнулся Чонину и снова посмотрел на толпу. Он не врал, он неплохо проводил время. Теперь, когда здесь были его друзья, ему стало лучше.       - Значит, ищешь добычу?       - Хм... возможно... Но пока я не вижу никаких перспектив. Сразу видно, что здесь слишком много туристов.       - А ты разве не турист?       - Вы - да, а я - нет, у меня здесь есть адрес, моя почта приходит сюда.       - О, так вот как это работает, если ты где-то получаешь почту, значит, ты там живёшь.       - Правило таково, что всё работает так, как я хочу, разве ты не знаешь? - он сделал ещё глоток своего напитка, соломинка высунулась из уголка его рта, готовая быть разжёванной. -       Феликс и Хёнджин, выпив по второй рюмке, ушли танцевать, умоляя Минхо, но он сказал, что присоединится позже. Он старался следить за собой, чтобы не напиться слишком быстро. Теперь он был старше, пил не так много, и ему очень хотелось найти кого-нибудь, с кем можно было бы поиграть.       Чан и Чонин болтали о том, как открыть бар или что-то в этом роде. Минхо не обращал внимания. Его глаза осматривали комнату, стараясь выглядеть как можно более незаинтересованным, время от времени отвечая на что-то, что говорили ребята.       - О Боже, - прошептал Минхо.       - Что? - спросил Чан, сумевший услышать его. Минхо был уверен, что у него есть какие-то суперспособности.       - О, эм... Ничего... Просто увидел. Что-то смешное... Думаю, я пойду найду Джина и Ликса.       Они помахали ему на прощание.       Милашка из кофейни был здесь. Было 11 вечера, и этот великолепный мужчина вошёл, одетый в белые брюки и свободную белую льняную рубашку с длинными рукавами. Он выглядел как нечто среднее между ангелом и демоном из-за своего тёмного макияжа и волнистых волос, в сочетании с красивым белым нарядом. Минхо не упустил своего шанса сегодня вечером. Он думал, что тот уехал из города.       Он был немного пьян и очень возбуждён. Идеальный момент для того, чтобы он с самого начала сделал то, чего обычно не делает, охотился. Это была судьба, что он оказался здесь сегодня вечером, верно?       Он спустился по лестнице и направился к бару с двумя бокалами в руках, когда вспомнил, что у этого парня есть парень. Почему он был так увлечён попытками соблазнить его прямо сейчас, он, вероятно, собирался встретиться с ним снова сегодня вечером, и вот он пытается заигрывать с ним. Минхо... давай, возьми себя в руки, ты не можешь быть разлучн—       - Привет, - услышал он твёрдый голос у себя за спиной. Он улыбнулся про себя, прежде чем обернуться: сегодняшний вечер обещал быть весёлым. 🐿️       Боже, кем он только себя возомнил. Этот парень был не его поля года. Он что, сошёл с ума? Подслушал ли он разговор этого парня, когда проходил мимо него в кафе, и случайно оказался с ним в одном месте сегодня вечером? Может быть. Выпил ли он две рюмки текилы (и подавился), чтобы набраться смелости и заговорить с ним? Да. Стоял ли он сейчас с ним в одном баре и наблюдал, как какой-то другой парень флиртует с ним? Тоже да.       Блин.       Он опоздал и снова упустил свой шанс. Он наблюдал, как качок ростом около шести футов возвышается над парнем, наклоняясь к нему и что-то шепча на ухо.       Джисон был таким глупцом, что думал, будто у него есть хоть малейший шанс. Он выпил текилу... Боже мой, это было ужасно. Он не был способен флиртовать. Это был в буквальном смысле безумный план.       - Не могли бы вы всё-таки сделать один напиток, - крикнул он бармену, - Знаете, что, на самом деле, я передумал, оставьте два, мне понадобятся оба.       Он сунул соломинку в рот и отхлебнул розовой водки, которую ему сделал бармен. Было довольно вкусно, что бы это ни было.       Боже, то, как тот парень жевал свою трубочку, было так возбуждающе. Ух, Джисон, возьми себя в руки. Этой ночью он собирался утонуть в своей печали. Он буквально пришёл в клуб, думая только об одном, и снова упустил свой шанс, потому что слишком долго ждал, прежде чем что-то предпринять. Слишком боялся, что этот парень натурал, слишком боялся, что он ему неинтересен, и слишком боялся совершить ошибку. Он опустил голову и направился через комнату обратно в угол, к стене. В руках у него были два стакана, во рту - две соломинки. Он не может поверить, что так нарядился, СНОВА посмотрел на YouTube видео-урок о том, как сделать смоки, заставил себя выйти из зоны комфорта и в итоге оказался в углу. Как идиот. Как неловко. Он заплатил за вход ни за что. Должно быть, витамин D ударил ему в голову.       Меньшее, что он мог сделать, - это немного повеселиться, прежде чем отправиться домой, поджав хвост.       Музыка сотрясала пол, пока он стоял там, надувшись. Он старался не пялиться, но ничего не мог с собой поделать. Мужик, разговаривающий с горячим парнем, был намного привлекательнее, чем Джисон. Он был хорошо сложен, высок, у него были тёмные волосы и татуировки. Его руки были красивыми и большими, совсем как бёдра того парня. Эти ноги... О Боже. Джисону так сильно хотелось прикоснуться к ним, укусить их. Каждый день штаны обтягивали эти бёдра, и Джисона бросало в дрожь, когда тот вставал, чтобы что-нибудь выбросить. Бёдра, бёдра, бёдра. Ох, мамочки, он был уже подшофе.       Чёрт, один напиток уже почти закончился. Он допил его и поставил на стол, приступая ко второму. Мир уже казался намного лучше. Ему не нужен был этот парень с сексуальными пепельно-светлыми волосами. Он бы всё равно ему не понравился. Он, вероятно, не был бы заинтересован. У Джисона не было бы ни единого шанса. О чём он только думал! Он слегка одёрнул рукава рубашки.       - Ох, ебать, - крикнул он себе под нос, залпом допивая свой второй напиток и смеясь. Бит вывел его из задумчивости. Ему нравилась эта песня, он слышал её в прошлые выходные, когда был здесь, но не знал названия, ему всё равно. Было бы глупо тратить вечер впустую и не потанцевать хотя бы чуть-чуть. Развеяться, не так ли? Он мог уйти после этого. Он уже заплатил за вход, и было бы расточительством не влиться в тусовку хотя бы на несколько минут. Было бы приятно почувствовать себя нормальным, к тому же он не хотел видеть, как горячий парень разговаривает с кем-то другим. Было слишком стыдно думать об этом; он проделал весь этот путь, следуя за ним, как потерявшийся щенок. “Как глупо, Джисон”, - он покачал головой и, пошатываясь, направился к бару, взял ещё две розовые водки, закрыл счёт и побежал в угол танцпола, расплескав по пути немного жидкой храбрости. Блять, наверное, он испачкает рубашку. Ну, что ж.       Он закрыл глаза и повернулся спиной к барной стойке, где беседовали двое мужчин. Он не хотел наблюдать за ними; он не хотел напоминать себе, каким глупцом он был. Он определённо не хотел видеть, как мужчина кладёт руку на поясницу того парня. Он хотел бы просто вычеркнуть сегодняшний вечер из своей памяти. Он попытался вспомнить, что говорили ему друзья на прошлых выходных. Расслабиться, повеселиться. Он был достаточно пьян, чтобы сделать это.       Расслабиться было намного легче, когда в крови был алкоголь. Он уже не помнил, как долго покачивал бёдрами в такт музыке. Сколько песен он услышал? Он даже не знал. Он почти допил свой второй бокал, когда почувствовал, как чья-то рука легла ему на поясницу, и вздрогнул.       - Хей, твой стакан почти пуст? Хочешь мой? - прошептал ему на ухо мужской голос, сунув ему в руку рюмку. Джисон даже не обернулся, он просто схватил маленький стаканчик и опрокинул его в рот, жидкость обожгла горло. Он съёжился и продолжил танцевать. Мужчина позади него рассмеялся.       - Даже лайм не понадобился, так любишь текилу?       - Наверное, а может я просто в говно, - он снова рассмеялся, почувствовав, как в его пустую руку перекочевала ещё одна рюмка.       - Держи ещё.       - Да пошло всё, выпьем, - он чокнулся своим маленьким прозрачным бокалом с мужчиной, который слегка прижался к нему сзади, и забрал его обратно.       Это была его вторая ошибка за вечер, первая - когда он пришёл сюда.       Его мозг превратился в кашу, когда все цвета в комнате смешались. Он рассмеялся про себя, забыв, почему вообще пришёл, когда две руки скользнули по его бокам и бёдрам. Если быть до конца честным, ему было приятно. Наверное, ему следовало бы обернуться и посмотреть, кто к нему прикасается, но ему не хотелось этого делать. Проще было просто не думать. Просто позволить своему телу танцевать с незнакомцем, чтобы его трогали. Его никогда так не трогали, во всяком случае, при таком раскладе.       - Хэй, малышка, мой друг принёс нам ещё выпить! - мужчина протянул ему напитки.       - Спасибо! - он рассмеялся и откинул голову назад, приземлившись на плечо мужчины. Его руки теперь пробирались под рубашку Джисона, чтобы коснуться его разгоряченной кожи. На долю секунды это показалось ему раем. Его глаза были закрыты, и он мог просто представить, как тот, кого он хотел, прикасается к нему. Чувствуя его, его кожа горит.       Его кожа? Нет, нет, нет.       Он вывел себя из пьяного оцепенения и, спотыкаясь, двинулся вперед.       - Хэй, красотка, всё в порядке?       Он открыл глаза, но едва мог ясно видеть или мыслить. На мгновение ему показалось, что он видит сон, но потом вспомнил, что не хотел, чтобы кто-нибудь видел его кожу, только не там. Ему стало очень неудобно, и он попытался повернуться. Боже правый, он был таким потным.       Голова кружилась. Голова невероятно кружилась. Он выпил слишком много, слишком быстро, и теперь его... О Боже... тошнило. Что он вообще пил? Он почувствовал, что его вот-вот стошнит, во рту стало липко.       - Туалет, - пробормотал он и почувствовал, как мужчина схватил его за руку и потащил за собой. Комната кружилась, поэтому он просто позволил вести себя. Когда они оказались внутри, его прижали к холодной стене, и чьи-то губы поцеловали его в шею.       - Аах, нет, нет, пожалуйста, мне пло—       - Всё хорошо, я позабочусь о тебе.       Его руки сжали бёдра Джисона и начали обхватывать его за талию, разворачивая так, что его грудь и лицо оказались прижатыми к холодной стене.       - Нет, нет, нет, - он попытался вырваться из его хватки, но мужчина только крепче сжал его. Хан чувствовал, что его вот-вот вырвет. Теперь ему стало страшно.       Джисон даже не знал, как выглядит этот парень, не знал его имени, едва знал своё собственное. Он почувствовал, как пот стекает по его лбу на кафельную плитку, когда мужчина снова дёрнул его штаны.       - Хв-ватит... - пробормотал он, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Его вот-вот стошнит.       - Ты серьёзно? Зачем я тогда угощал тебя бесплатно, если ты не собираешься мне отплатить?       Он попытался прикрыть рот и протиснуться мимо мужчины, спотыкаясь из-за того, что его штаны были частично спущены на бёдра. Он был напуган, но в основном его тошнило, когда он бросился на пол в ванной и пополз к открытой кабинке, слюна уже стекала по его лицу.       - Какая, блять, пустая трата времени.       Джисон заскулил, стоя перед унитазом.       - Мне так жааль... Я не хотел.       - Эй, придурок, оставь его в покое, - услышал он второй голос с другой стороны туалета.       - Не лезь не в своё дело, он в щи.       - Вот что происходит, когда ты пихаешь алкашку кому-то в глотку.       Это последнее, что он услышал, прежде чем спустить свои кишки в унитаз. 🐇       - Так сколько ему пришлось выпить?       - Я то откуда, блять, знаю, я думал он ищет с кем поебаться, а не может вывезти пару рюмок.       Он услышал рвотные позывы из кабинки. Будь он проклят, если позволит крошечному танцору и дальше страдать из-за этого придурка.       - Пару рюмок? Ты дал ему пять шотов подряд.       - Ты-то откуда знаешь.       - Потому что я сам это видел, так что почему бы тебе не свалить отсюда и не отстать от парня, - рявкнул Минхо и подошёл к закрытой кабинке.       - Ага, можешь сам с ним повеселиться, наслаждайся, подонок.       Минхо закатил глаза и постучался в кабинку.       - Хей... Ты там в порядке?       Он услышал только тихие стоны.       - Я так понимаю, это означает “нет”... Я могу войти? - Минхо стало жаль его. Очевидно, тот парень издевался над ним, пытаясь напоить, так как увидел, что он один. Да, Минхо тоже хотел угостить его рюмкой, но только одной, а не пятью. Кто знает, что он пил до этого. Он устал наблюдать за разворачивающейся сценой, ревнуя и раздражаясь, и пошёл в туалет, но его прервал на полуслове не кто иной, как милашка из кафе и его сегодняшний спутник. Он понял, что они не знакомы, в ту секунду, как он сказал “нет”. И вот тогда Минхо разозлился. Нет ничего отвратительнее, чем когда кто-то охотится на кого-то с дурными намерениями.       Всю ночь он крутился вокруг него. Этот парень не был легкомысленным, он либо стал мишенью, либо был действительно наивен, в любом случае, судя по всему, он был действительно пьян и нуждался в помощи.       - Я вхожу, - он написал Чонину, чтобы тот знал, что ему может понадобиться помощь.       Минхо открыл дверь и увидел своего ужасно милого краша, уткнувшегося лицом в сиденье унитаза, покрытого потом, потёками косметики и собственной слюной. Он не был ангелом или демоном, он был очень реальным, очень человечным и добрым парнем, нуждающимся в помощи.       - Ох, солнце... Ты в порядке?       Маленький человечек кивнул, прикрыв глаза, волосы прилипли ко лбу.       - Ты здесь с друзьями? Мне кого-нибудь позвать? - спросил он на всякий случай.       Тот покачал головой.       - Ты один? - он просто хотел убедиться. Парень кивнул и снова сплюнул в унитаз. Его рубашка была испачкана розовой жидкостью, вероятно, из-за того, что он пролил напитки, а может быть, другие жидкости.       - Я могу до тебя дотронуться?       - Хммм, - простонал он. Минхо подтянул штаны маленького человечка повыше, чтобы поправить их, а затем положил руку ему на поясницу и успокаивающе провёл ладонью по рубашке. Не самая лучшая первая встреча, но он не мог спокойно смотреть, как тот страдает, и не собирался просто так оставлять его здесь. Кем бы он ни был. Он часто помогал друзьям избавиться от рвоты после ночной пьянки... и своему бывшему.       - Он сделал тебе больно, солнце?       Парень покачал головой.       В этот момент он, казалось, даже не мог говорить связно, несколько раз подавился и застонал, держась за живот.       - Всё хорошо, всё хорошо, я доведу тебя до дома, хорошо? Можешь сказать мне, где ты живёшь?       - Хэй, мы взяли воды, как ты просил, тебе плохо, Минхо— Оу!       В кабинке парня снова несколько раз чуть не стошнило.       - Никак не получается? - спросил Минхо, улыбаясь и запуская пальцы в его волосы.       Тот кивнул.       - Не могу, надо... - он снова застонал.       - Всё в порядке, какой у тебя адрес? Мы можем отвести тебя домой.       Он застонал.       Минхо дал ему стакан воды, направляя трубочку ему в рот.       - Держи, попей потихоньку, и мы тебя поднимем, - парень выглядел таким маленьким.       Чан и Минхо помогли незнакомцу встать на обе ноги.       - Один мудак напоил его и бросил тут, когда он отказался ему "отплатить".       - Какого хуя, - Чан покачал головой, - Люди отвратительны.       - Ага, он собирался оставить его тут в таком состоянии... Просто жесть, - он слышал, как люди входили и выходили из туалета. Для него это не имело значения.       Они осторожно помогли ему дойти до выхода, надеясь, что охрана не заметит, насколько он был пьян, и его не выгонят раньше. Чан остался, чтобы развезти остальных друзей по домам, в то время как Чонин и Минхо пытались отвести парня домой.       - Куда нам тебя отвести?       - Я не з-знаю, - невнятно пробормотал он и икнул, прижавшись к Минхо всем телом. Не так он себе представлял сегодняшний вечер. Он нежно провел пальцами по его волосам на затылке. Ли не хотел пугать его, но тот казался таким растерянным. Он просто хотел успокоить его.       - Ладно... эм... Можешь разблокировать телефон? - спросил Чонин, и парень уткнулся лицом Минхо в плечо.       - Всё в порядке, солнце, - Минхо вновь погладил его по спине, ему было так его жалко. Ли не видел никого в таком состоянии со времён колледжа.       - Оу... О нееЕеЕт... Ты такоой горячий, - он икнул, - Бляять, - снова пробормотал парень, хлопая мокрыми слипшимися ресницами. Минхо рассмеялся и погладил его по волосам.       - Отлично, я нашёл адрес, тут недалеко, можем дойти пешком.       - Отлично, прелесть, как тебя зовут?       - Джи— - ик, - Сон, - он вытянул губы для поцелуя.       - Джи-Сон? - Минхо рассмеялся и почувствовал, как на него снова навалось тело.       Он почувствовал, как парень кивнул ему в плечо. Он был прав, у него было милое имя.       - Хорошо, Джисон, мы отведём тебя домой и уложим в кровать, ладно? У тебя с собой ключи? - он почувствовал ещё один кивок, - Сможешь идти? Давай, обопрись на меня.       - Неет, неет, неееет, тыы... - Джисон рассмеялся и, держась за живот, навалился на Минхо, - Божечки, что со мной... О Боже, ты такой горячий, почему ты здеесь. Я сплю?? - пробормотал Джисон себе под нос, прикрывая лицо рукой.       - С тобой всё в порядке, солнце, мы отведём тебя домой.       - О Боже мой, - он простонал, - Солнце, он назвал меня солнцем, - он споткнулся, - Он такоой горячий и он назвал меня солнцем, - пьяный парень жалобно посмотрел на Чонина, едва не заскулив.       Чонин посмотрел на Минхо немного озадаченно и продолжил идти. Минхо отмахнулся. Он знал, что означал этот взгляд. Минхо никогда не вёл себя так с незнакомцами. Обычно он был добр, если кому-то было плохо, конечно, но он никогда не был таким дружелюбным. Обычно он отводил парня к его друзьям, звонил кому-нибудь, чтобы те забрали его со своего телефона, вызывал Uber и желал ему всего хорошего. Он действительно питал слабость к людям, которые нуждались в помощи, но... это было определённо чересчур. Он обращался с ним как с раненым животным.       После изнурительного 30-минутного похода в темноте, с несколькими остановками, когда Джисон лежал в кустах, они были почти на месте.       - Солнце, мы почти пришли, ещё можешь идти?       - Неет... Просто оставьте меня здесь, - он оттолкнулся от Минхо и полетел в кусты.       - Нет, нет, нет, - Чонин поймал его.       - Закинь его ко мне на спину.       Чонин помог Минхо взвалить Джисона на спину. Минхо схватил его за ноги и обернул руки вокруг шеи. Он был тяжёлым, но всё ещё очень лёгким. Он, должно быть, совсем крошечный под всей этой мешковатой одеждой.       - Мхмхм... Твои бёдра такие же сильные, какими выглядят. Хочу, чтобы они раздавили мою голову, - он пробормотал, уткнувшись лицом в плечо Минхо. Тот рассмеялся. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, или как там говорится. Возможно, этот милашка присматривался к нему гораздо чаще, чем он думал.       Он был почти уверен, что парень заснул в последние несколько минут, когда тот затих. Минхо пытался не смеяться над его страданиями. Это было так мило. Чонин только закатывал глаза.       Они зашли в лифт, и Чонин пробормотал ему какую-то чушь, какого чёрта мы здесь делаем, которую он проигнорировал. Он не собирался бросать его. Ему казалось, что он знает его, хотя на самом деле он ничего о нём не знал, кроме его обычного заказа в кофейне, а теперь ещё и его имени.       Квартира 402. Чонин достал из его кармана ключ и открыл дверь.       Было странно входить в его квартиру.       - И что теперь? - прошептал Чонин.       - Как будто я не делал этого для тебя раньше.       - Да, но ты знаешь меня, а мы этого парня не знаем?       - Я вижу его в кафе, он нормальный.       - Значит ты его знаешь... - Чонин растерянно посмотрел на него и покачал головой, помогая парню слезть со спины Минхо.       - Посмотри на него? Он - безобидное месиво.       - Я месивооо, - простонал Джисон.       Минхо огляделся, пытаясь понять, где находится ванная, и, найдя её, помог парню опуститься на пол.       - Ну вот, теперь ты дома, попробуй ещё раз сблевать, полегчает, - Ли оглядел комнату, пока парень на коленях полз к унитазу. Его одежда была вся в грязи.       - Отлично, - он схватил маленькую расчёску и зачесал волосы Джисона назад, убрав его длинную чёлку с лица в маленький хвостик. Его невероятно мягкие и очень влажные от пота волосы выглядели именно так, как он и предполагал. Он потёр рукой между лопаток, изо всех сил стараясь не думать о том, какая у него сильная и широкая спина под этой мешковатой рубашкой. Не обращая внимания на звуки, издаваемые им, когда он спускал кишки в унитаз. Он не хотел быть подонком, у парня и так была тяжёлая ночь.       - Давай, проблюйся хорошенько.       - О Божеее, я такой отвратительный, а ты такой горячий... Неееет, нет, нет, - он застонал.       - Солнце, ты в порядке, всё в порядке, - Минхо похлопал его по спине.       - Неет, нет, нет... Я такоой пьяный, а ты... тыыыы здесь... Как ты сюда попааал.       Минхо снова улыбнулся.       - Всё в порядке, Джисон.       Через несколько мгновений он, наконец, перестал выблёвывать собственные внутренности, и Чонин вернулся, чтобы подать им воды. Минхо помог ему выпить.       - Чувствуешь себя лучше?       Парень кивнул. Он был очаровательно грустным и милым, даже когда был на самом дне. Минхо схватил полотенце и вытер его лицо, чтобы попытаться привести его в порядок.       - Ладно, солнце, почему бы тебе не переодеться во что-нибудь свежее и не лечь в постель? У тебя есть друзья, которым мы могли бы позвонить и попросить приехать?       Он покачал головой и медленно встал, собираясь с силами, всё ещё явно очень пьяный.       - Нет?       Чонин снова странно посмотрел на Минхо.       - Если бы вас тут не было, у меня бы тоже никого не было, хватит так на меня смотреть.       - Пойдём в твою комнату, - Минхо ничего не мог с собой поделать, он чувствовал некоторую ответственность за него. Он, конечно, считал его милым, но, кроме того, если у него здесь не было друзей, означало ли это, что он был одинок? Или, может быть, просто отдыхал здесь, как Минхо? В любом случае, он чувствовал какую-то связь с ним, так как видел его каждый день так долго, что не мог оставить его в таком состоянии. Ему нужна была помощь. Ему нравилось заботиться о людях. Он столько раз делал это для Минсуна. Он был хорошей сиделкой. Это заставляло его чувствовать себя нужным. Он хотел чувствовать себя нужным, даже если это был незнакомый человек.       - Ты ведёшь меня в постель!       - Да, в твою постель, а теперь посиди тут минутку.       - Вооот блин... Я знал, что тебе нравятся парни, я знал! Я такой тупой... такой тупооой.       Минхо рассмеялся, позволив ему немного поболтать, прежде чем попытаться заставить его сосредоточиться. Его глаза были закрыты, а губы сжаты.       - Ты знаешь, сколько выпил сегодня, Джисон?       - Хмм, - он ввалился в свою комнату и упал на кровать.       - Нет, стой, не ложись пока, давай сначала переоденем тебя, ладно?       Минхо помог ему снова встать.       - Сколько тебе пришлось выпить?       - Эмм... - Джисон посмотрел на свои пальцы, считая: один, два, четыре, десять.       - Десять рюмок! Ты такой крошечный... Неудивительно, что тебе так плохо.       - Я... Я обычно не пью, честно, - он снова икнул. Почему это было так мило? Почему это так на него действовало? Рвота? Как Минхо мог всё ещё думать, что он абсолютно очарователен, что с ним не так? Должно быть, он более одинок, чем думал.       - Я сплю? - спросил Джисон, пялясь на Минхо своими большими грустными тёмно-коричневыми глазами.       - Нет, прелесть, ты просто пьяный, но ничего страшного, тебе надо проспаться.       - Нет, неееет, я не пью... Ты такой горячииий.       - Ага, ага, хорошо, сейчас переоденешься, и мы уложим тебя в кровать.       Минхо открыл шкаф и нашёл всю его одежду. От неё так приятно пахло. Он с улыбкой провёл пальцами по мягкой ткани лонгсливов. Он тоже был немного пьян, он мог позволить себе немного побаловать себя, он заслужил. Однако он не хотел совать нос в чужие дела, поэтому старался уважать его личное пространство.       Он схватил самую мягкую футболку, какую только смог найти, и пару спортивных шорт, которые нашёл на полу, и бросил их рядом с бедолагой, распростёртым на кровати лицом вверх, как морская звезда. Его глаза были закрыты, но он улыбался. Очаровательно.       - Окей, - отсалютовал он. Минхо рассмеялся и встретил Чонина в гостиной.       - Что мы вообще тут делаем, ты его знаешь?       - Нет, но мы вместе работаем в кафе, я узнал его в баре.       - Мы у него дома? Что, если он подумает, что мы его обокрали!?       - У тебя есть какие-то скрытые мотивы, Йен-а?       - Нет!       - Тогда успокойся.       - Он тебе нравится, да...       - Нет.       - Ещё как нравится, у тебя огромный краш на этого парня... Это единственная причина, по которой мы здесь, ты делал такое только для нас и Минсуна...       - Заткнись, - замахнулся на него Минхо.       Минхо подождал около пяти минут и постучал в дверь.       - Ты всё?       - Агааа, - услышал он тихое бормотание за дверью.       Минхо вернулся в комнату и увидел, что парень полуодет, в футболке и спущенных до колен шортах, его задница полностью выставлена на всеобщее обозрение. Его восхитительная круглая задница, по которой Минхо так хотелось шлёпнуть.       - Джисон, насколько бы удобно тебе ни было, - посмеялся он, - Я подтяну штаны, ладно? Ладно? - повторил он, но парень уже был в отключке. Минхо хихикнул про себя и аккуратно подтянул шорты до конца. Он тихо схватил одеяло и накинул на него, поставив стакан с водой рядом с кроватью. Чонин нашёл его лекарства, и они поставили бутылочку на прикроватный столик.       Он не смог удержаться и погладил мягкую кожу на пухлой влажной щеке. Он был таким красивым. Бедняжка будет чувствовать себя ужасно утром.       - Что, если он подавится собственной рвотой?       - Йен-и, ты хочешь, чтобы я на ночь остался? Типа—       - Нет, я имел в виду, что ты зашёл так далеко, а он явно тебе нравится.       - Заткнись.       - Мы бы не стали этого делать ни для одного пожилого человека... и ты это знаешь.       - Ты хочешь сказать, что я мудак?       - Нет, я пытаюсь сказать, что ты делаешь всё возможное, только если кто-то тебе небезразличен.       - Неважно, пусть отдохнёт.       - Давай оставим записку, чтобы он знал, что мы не ограбили его.       - Ладно.       Минхо что-то начиркал и ещё раз оглядел гостиную. Она была симпатичной, но, похоже, сдавалась в аренду. Никаких личных вещей. Он знает, потому что сам сейчас был в такой же. Он тихо вернулся в спальню и обнаружил, что парень свернулся калачиком на боку, прижимая к себе плюшевого зверька, его слегка загорелое лицо уткнулось в подушку, рот приоткрылся, а слюни капали на наволочку. Почему-то это было идеально. Минхо улыбнулся и положил записку рядом с лекарством. На всякий случай придвинул к кровати мусорную корзину. Он похлопал его по бедру поверх одеяла и вышел вместе с Чонином.       - Пошли, всё с ним будет нормально, в нём всё равно не осталось ничего выблевать после всего.       - Да, я не знаю, как ты выдержал, это было отвратительно даже отсюда.       - Это было даже мило.       - Ты поехавший, - Чонин оттолкнул его руку. -       - Где вы былиии? - прокричал Хёнджин, когда Минхо открыл дверь.       - Чан сказал, что с каким-то алкашом, - захихикал Феликс и повис на руке Чана.       - Оо, да вы, ребята, в дерьмо... Пожалуйста, никакой больше блевоты сегодня. Мне надо помыться.       - Неет, на, выпей шот, - засмеялся Феликс. Минхо чувствовал запах текилы, и, если честно, увидев столько рвоты сегодня вечером, он хотел некоторое время пожить без алкоголя.       - Я спать, ребята, я старый, и я устал. Не трахайтесь слишком громко, а то всю округу разбудите, - посмеялся Минхо и ушёл готовиться ко сну.       Минхо некоторое время ворочался с боку на бок, его сердце учащённо билось в груди. Он всё ещё беспокоился о Джисоне. Джисон. Какое очаровательное имя. Обычно, если парень, который ему нравился, блевал и был пьян в стельку, это сильно раздражало, но сегодня вечером Джисон был таким милым. Раньше он часто делал это для Минсуна. Он был глуп и слишком слеп, чтобы увидеть признаки того, что он и Минсун не были равноправными партнёрами.       Хотя ему было жаль Джисона, сейчас всё было по-другому, им воспользовались, Минхо надеялся, что ему не причинили вреда, но он на самом деле ничего не знал о нём, кроме той жизни, которую он придумал для него в своей голове. Он мог поклясться, что Джисон собирался подойти к нему сегодня вечером раньше, чем это сделал другой парень, но он догадывался, что так оно и было. Он даже не был заинтересован в другом парне. Подумал, что было бы забавно заставить Джисона (милое имя) ревновать, но когда он, наконец, отмахнулся от парня, тот даже перестал смотреть на него, и это было отстойно.       Он не хотел это признавать, но его задница была такой милой и в штанах, и без них. Он задавался вопросом, почему, если он не пьёт, то позволил себе так много выпить сегодня вечером. Может быть, он расстался со своим парнем. Он задавался вопросом, почему он остановился в этом лофте, чем занимался всё лето. Он задавался вопросом, что привело его в бар в тот вечер, или, может быть, он всегда ходил туда по пятницам. Может быть, он постоянно этим занимался, а Минхо просто нравились его широко раскрытые глаза и милая улыбка.       И что такого было в том, что он говорил о том, какой он горячий? Минхо застонал и уткнулся лицом в подушку. -       На следующий день он проснулся, проверил свой телефон, было 8:00 утра. Он проворчал что-то себе под нос и скатился с кровати. Почему, почему, почему он забронировал всё так рано.       Вся компания была в одинаковом настроении, когда они выбрались из дома и отправились на пляж на экскурсию на лодке. Какого чёрта Минхо заказал экскурсию на 9:00 утра? О чём он только думал?       - Это была, пожалуй, худшая идея, которая когда-либо приходила тебе в голову, - простонал Чонин, держась за живот, после того, как они сошли с лодки.       - И зачем только мы согласились прокатиться на реактивном катере в 9:00 утра после выпивки? - Хёнджин вытер пот с лица, снимая пончо.       - Я думаю, это была намеренная пытка, тебе следовало заставить своего парня сделать это с нами, - засмеялся Чонин, ткнув Минхо в бок.       - Ха-ха-ха, очень смешно... послушайте, я пытался найти что-нибудь весёлое, что вам всем понравилось бы, я не виноват, что вы не можете справиться с похмельем.       - Что за парень! - чирикнул Феликс.       - Нет.       Они рассмеялись и направились на пляж, расположенный неподалеку от дома, где они остановились. Минхо сбегал обратно в дом, чтобы взять пляжное снаряжение и еду, и ещё раз проверил свой телефон, 11:00. Сообщений не было.       Группа друзей расположилась на песке, играя в мяч на мелководье и наслаждаясь прекрасной погодой.       - Не могу поверить, что вы станете родителями... Не могу поверить, что это реально происходит, - улыбнулся Минхо Феликсу.       - Я тоже, это кажется нереальным, я думаю, что не поверю, пока она не окажется у меня в руках, понимаешь?       - Точно... Но вы готовы, вы оба. Вы справитесь...       - Спасибо, Мин.       Они провели весь день, смеясь на солнышке, рассказывая истории, и сердце Минхо было переполнено радостью. Он так сильно скучал по ним, что даже не осознавал этого. Он так давно не улыбался так сильно, что у него начали болеть щёки.       Возможно, он слишком много работал последние несколько лет.       Вечер был наполнен приготовлением барбекю благодаря Чану и Минхо и караоке благодаря микрофону, который принёс Хёнджин. Минхо поймал себя на том, что теперь проверяет свой телефон каждые 20 минут или около того. Никаких новых сообщений. Он вздохнул.       Он помог Джисону не потому, что хотел чего-то, он искренне хотел помочь. Но он не хотел признавать, что его огорчало, что он до сих пор не написал ему. По крайней мере, чтобы сообщить, что он жив. Он оставил свой номер на записке рядом с кроватью. Может, его уже не было в живых. Может, Минхо стоит проверить? Нет.       - Земля вызывает Минхо. Твоя очередь... Ты что, мечтаешь о своём алкаше?       - Заткнись и дай мне микрофон, я бы посмотрел, как ты возмёшь такие же высокие ноты, как я, - Минхо вырвал микрофон из рук Чонина, - Какие бессовестные дети пошли.       Он лёг спать, чувствуя себя немного подавленным, но не позволил этому испортить остаток выходных, проведённых с друзьями. Он снова начал считать всех парней козлами. Он просто хотел узнать, всё ли в порядке с парнем, по крайней мере. Он вроде как ожидал, что к этому времени что-то услышит от него, и оставил свой номер, но, наверное, парень ему ничего не должен. Он сам всё это сделал, и не стоит от него ничего ожидать. Как обычно. Он сделал это по доброте душевной, и это правда.       Следующий день пролетел слишком быстро. Он пригласил своих друзей на экскурсию по кафе и пляжному бару, а затем провел ещё один вечер за готовкой вместе. Как в старые добрые времена. Было приятно провести отпуск с друзьями, даже если это были всего лишь длинные выходные. Когда ночь начала клониться к закату, Минхо обнаружил, что сидит на задней веранде наедине с Чаном. Остальная группа готовилась ко сну.       - Итак, Минхо... Ты сегодня немного тихий. Всё в порядке?       - А? А, да, всё в порядке.       - Что происходит у тебя в голове, ты хочешь здесь остаться, так?       - Да, я думаю. Хорошо сменить обстановку. Наверное, мне немного одиноко, но...       - Что случилось в пятницу ночью?       - Эм, просто помог бедолаге дойти до дома.       - А Чонин сказал, что ты его знаешь.       - Не совсем, мы просто оба работаем в одном кафе.       - А, понятно... Он сказал, что парень постоянно называл тебя горячим.       - Разве он неправ?       Чан засмеялся.       - Наверное, нет. Как успехи с поиском автора?       - Я знал, что ты не сможешь не говорить о работе. Пока никаких успехов, хотя я всё таки прочитал одну книгу, "Red". Не знаю, откуда ты знаешь, что он должен был приехать сюда этим летом, но... книга неплохая.       - Я же говорил, что у меня свои ресурсы, один друг юрист из универа... И всё-таки просто неплохая? Эта книга как раз по твоей части.       - Нуу.       - Мин.       Минхо улыбнулся и прижался к нему на маленьком уличном диванчике. Он любил Чана больше всего на свете, как друга. У него было такое большое сердце. Они с Феликсом будут замечательными родителями.       - Ты нервничаешь, Кристофер?       Он закатил глаза.       - Да, но ты же знаешь, мы пытались уже некоторое время, я думаю, мы готовы.       - Хорошо.       Он был уверен, что этой ночью его укачивали волны. Его сердце было переполнено. Его друзья полностью восстановили его дух. Даже если его краш так и не ответил ему после того, как он спас его задницу. Всё было в порядке. Он всё равно был счастлив. -       Он проводил своих друзей утром, позволяя им всем обнять себя, и хотя он делал вид, что его это бесит, в глубине души ему это нравилось. В эти выходные он ни с кем так и не переспал, но получил много других удовольствий, так что, по его словам, всё прошло успешно. То, что Джисон так и не написал, немного задело его, особенно после того, как он называл его горячим, но всё было нормально. На самом деле, он ничего не был должен Минхо. Ему просто не нравилось это чувство. Он решил, что, поскольку на этой неделе у Чана был отгул из-за того, что он станет родителем, Ли нужно убедиться, что он работает и доступен.       Он действительно был не в настроении для каких-либо меток соулмейтов. Ему было достаточно Минсуна. Если честно, это было неловко. Это было доказательством того, что на него кто-то воздействовал. Он ненавидел власть, которую мужчины иногда имели над ним. Но, к счастью, он не просыпался ни с одним из них.       Судя по всему, Чан собирался вскоре поработать из дома несколько недель, а затем взять отпуск, чтобы сблизиться с ребёнком. Минхо был невероятно рад за них. Он собрался, надел брюки и рубашку с коротким рукавом и направился в кафе. Он вышел немного позже обычного, но всё равно был там до 10.       Когда он зашёл внутрь, то взял свой кофе и направился к своему столику, но обнаружил, что там уже кто-то сидит. Чёрт возьми, все столики были заняты. Что за хрень? Ещё так рано. Он, конечно, мог бы пойти домой... но... Подождите-ка...       - Джисон? - пробормотал он. Человеком, сидевшим за его столиком, был Джисон. Неловко.       Темноволосый парень повернулся к нему лицом, прикусив губу и неловко улыбнувшись. Он явно хотел, чтобы тот подошёл.       Минхо подошёл к столу и встал рядом с пустым стулом перед ним.       - Пожалуйста... присаживайся? - он придвинул к Минхо тарелку с шоколадной вафлей. Тот положил ноутбук и сел, не зная, чего ожидать.       Некоторое время они сидели в неловком молчании, пока Минхо заходил в систему. Поднося ко рту свой американо со льдом, пытаясь унять сухость во рту. Было очень некомфортно...       - Я, эм... Мне, - вздохнул Джисон, - Мне жаль, - Минхо засиял, когда он встретился взглядом с грустным парнем перед ним, - Спасибо за всё, что ты сделал той ночью, - Минхо кивнул и продолжил печатать, - Это ведь был ты, верно?       - Что был я?       - Мне так неловко, прости, мне тяжело это даётся... - Минхо улыбнулся. Он чувствовал себя виноватым за то, что издевался над парнем. Он слушал его, уставившись на вафлю перед собой. Это был приятный жест, - Я... Я даже не знаю, что... Это, - он закрыл лицо руками и простонал.       - Всё нормально, Джисон, - спас его Минхо, - Не переживай так.       - Ты меня спас... Я даже не знаю, что случилось... И даже не знаю твоего имени.       - Я же оставил записку?       - Да, я её видел... Просто. Я вообще не знал, что сказать. Я не мог... Я пытался тебе написать. Просто не знал, с чего начать, со мной никогда такого не случалось. Я... Я даже не знаю, как тебе отплатить. Мне ещё никогда не было так стыдно.       - Я подписал записку своим именем, Джисон.       - А? Нет... Там просто было написано М.       - Ох, блять, - посмеялся он себе под нос. Он и забыл, как любит детективы.       - Я. Я не заслуживаю знать, я уже достаточно себя опозорил. Я не хочу тебя беспокоить. Просто. Я надеялся, что ты будешь здесь сегодня... Я. Я не знаю, что сказал или сделал, но знаю, что не заслуживал того, чтобы обо мне позаботились, любой другой бы просто... оставил меня там... Или не знаю. Я был в таком неадеквате. Я клянусь, что не пью столько. Никогда. Я не знаю, о чём думал, я был там совсем один. Мои друзья сказали мне развеяться и я, типа, решил так и сделать, я не хотел, а ты и твой друг так позаботились обо мне, я... Я еле заставил себя вообще прийти сюда сегодня, но мне нужно было отблагодарить тебя и—       - Хей, всё нормально. Не пили себя так, чувак. С кем не бывает.       - Да, но не каждый сделал бы то же, что и вы с другом... Спасибо.       - Всё правда в порядке.       Джисон покачал головой.       - Нет, не в порядке. Мои друзья буквально устроили мне допрос, когд а я им позвонил, как будто мне и так не было стыдно. Мне очень повезло, что ты нашёл меня... Повезло, что это был ты, а не кто-то другой, особенно после... ну... того, что ты увидел.       - Минхо.       - А?       - Меня зовут Минхо.       - Минхо... Могу ли я сделать что-нибудь, чтобы отплатить тебе, типа, заплатить или... Я не знаю.       Минхо перевёл взгляд со своего экрана на большие тёмно-коричневые глаза, просящие его внимания. Очаровательно.       Он ухмыльнулся.       - Ужин.       - Что? - Хан испуганно взгялнул на него. Словно увидел привидение.       - Отведи меня на ужин, Джисон.       - А... Эм, да. Хорошо, я могу.       - Отлично, - Минхо кивнул и снова уткнулся в свой ноутбук. Сегодня у него было много дел на работе из-за отсутствия Чана, и ему, честно говоря, нравилось заставлять Джисона нервничать. Это было мило.       Он знал, что Джисон выглядит удивлённым. Мысленно посмеиваясь, он начал сосредотачиваться на работе. Ему нужно было получить больше информации об этом авторе, и он хотел заполучить две другие книги. Он позволил Джисону нервничать в одиночестве. Было забавно наблюдать, как мужчины нервничают.       Он услышал, как Джисон прокашлялся и надел наушники.       Остаток дня они с комфортом работали бок о бок. -       Около 4 часов дня Минхо почувствовал, что устал, и решил закончить пораньше.       Несмотря на то, что другие столики были свободны, ни один из парней, похоже, не хотел пересаживаться. Было приятно работать бок о бок с кем-то другим. И, как ни странно, это совсем не вызывало неловкости.       - Эм, как насчёт четверга? Или слишком рано?       - А?       - Ужин, ты сможешь в четверг?       - Конечно.       - О-отлично, ага, - кивнул Джисон. Он был таким очаровашкой, такой смущённый.       - Джисон, - сказал Минхо, пока вставал, закидывая рабочую сумку на плечо.       - Д-да? - он снова посмотрел на него, его глаза манили, словно паутина или ловушка.       - Не переживай так из-за той ночи, - он положил свою руку поверх руки Джисона и улыбнулся, пытаясь успокоить его. Он был таким милым. Физически не в состоянии сформулировать извинения... Минхо собирался слегка подразнить его, но не сейчас. Было ясно, что парень был подавлен, и что ж... Он угостил его вафлей, и всё было вроде как прощено, хотя он переживал все выходные из-за того, что его игнорировали.       Рука Джисона была такой же мягкой, какой он её запомнил, только теперь она стала намного теплее и не такой липкой.       Широко раскрытые глаза Джисона на мгновение уставились на то место, где их руки соприкасались, а затем он нервно перевёл взгляд на Минхо. Он кивнул ему. Он надеялся, что они поняли друг друга. -       В течение следующих трёх дней они работали за одним столом. Минхо пригласил Хана к своему столу, когда тот появился около 11:00. Они с Джисоном перекинулись парой слов, но не слишком много. Минхо был занят, и он знал, что Джисону нравится работать в наушниках. У них был свой распорядок дня. Хан всё ещё не написал Минхо, но тот не волновался по этому поводу. Он действительно с нетерпением ждал их свидания. Ну, он не был уверен, было ли это свиданием, но ему не терпелось узнать парня получше. Дружелюбный или романтичный. Он казался милым, искренним. И на этой неделе, когда они сидели ближе, он смог уловить аромат его прекрасных духов с бергамотом. Также на него было приятно смотреть, даже вблизи. Ли видел тонкие морщинки на его лице, то, как он морщил нос, когда ему что-то не нравилось, очаровательную веснушку в виде шоколадной крошки на щеке. Он выглядел намного лучше, был полон жизни, не был уткнут лицом в унитаз.       - Итак... Сегодня четверг... 5 часов.       - Да. Да, прости, я. Ты же всё ещё свободен сегодня вечером? Или. Может, тебе удобней в другой день? Просто рядом с моим домом есть одно место с очень свежими морепродуктами по четвергам, потому что там—       - Да, я свободен сегодня, успокойся, - Минхо улыбнулся ему из-за экрана ноутбука, закрывая его, - Где и когда ты хочешь меня сегодня?       Джисон подавился собственными слюнями. Минхо ухмыльнулся, стараясь не быть слишком очевидным в своих попытках флиртовать с парнем.       - Эм... Эм. В 20:00? У меня? Ты ещё помнишь, где я живу?       - Отлично, тогда увидимся в 8.       Джисон был странным, ему явно было трудно общаться с людьми, но это всё равно было мило. Он был тихим, казался беспокойным человеком, возможно, сегодня вечером ему удастся поговорить с ним более непринужденно. Он был таким красивым. Он хотел узнать его историю. Что двигало им? Что привело его на Чеджу? Кем были его друзья? История его семьи, его отношений, его любимая поза в сексе. Всё. Он предполагает, что он гей или би, так как тот вроде как танцевал с парнем в клубе, но вполне возможно, что он был асексуалом или кем-то еще, но он не собирается выпытывать из него эту информацию. Он хотел посмотреть, как Джисон будет вести себя в разговоре. Какие темы он поднимет, какие вопросы задаст.       Однако целью Минхо сегодня вечером было заставить его немного поволноваться. Ему нравилось смотреть, как нервничают привлекательные мужчины, и он собирался одеться соответствующим образом.       Он натянул джинсы, в которые ему пришлось втиснуться, и льняной топ на пуговицах с короткими рукавами. Он слегка откинул волосы со лба, надушился приятными цветочно-мускусными духами и направился к Джисону. Он помнил, где он жил, не слишком далеко от его дома и довольно близко к кафе. Припарковавшись, он понял, что у него нет возможности связаться с Джисоном, поэтому ему придётся подниматься. Какой странный человечек.       Он поднялся по лестнице, уже сожалея об этом, но ему нравилось думать, что, возможно, из-за небольшого количества пота он выглядит немного горячее? В этом что-то есть? Он постучал в дверь, 20:03, квартира 402.       Минхо был ошеломлён, когда дверь открылась. Он хотел, чтобы Джисон понервничал, но, возможно, сегодня это будет его участью. На парне была облегающая чёрная водолазка с высоким воротом, и его грудные мышцы в ней выглядели потрясающе, а талия практически отсутствовала прямо над линией, где сидели его белые брюки. Чёрт возьми. Этот парень был полон сюрпризов.       Он пытался его убить?       - Ты пытаешься меня убить?       - А, чего? - Джисон поморщился.       - Ты такой малюсенький, - Минхо показал на тело Джисона, и лицо того тут же покраснело. Мило.       - Оу, извини, я переоденусь, если... Эм, если я плохо выгляжу?       - Нет, Боже, нет, ты готов?       - Да? Я плохо выгляжу? Прости, я могу переодеться, если—       - Нет. Ты выглядишь шикарно.       - Хорошо... Тогда пошли.       Они вышли на улицу, и Джисон повёл их, неловко поигрывая руками, держась от парня на расстоянии вытянутой руки. Минхо собирался растопить лёд. Его было буквально невозможно прочесть.       - Ты уверен, что я не плохо выгляжу?       Этот парень.       - Итак, Джисон, что привело тебя на Чеджу?       - Кого, меня? Эм... Просто хотелось выбрать куда-то на лето, а ещё поработать.       - Здорово, здорово.       - А... Ты?       - Ну тоже типа того, мой босс заставил меня приехать.       - А ты не хотел?       - Сначала нет, но сейчас мне очень даже нравится тут, - Минхо посмотрел на него и улыбнулся. Джисон застенчиво улыбнулся в ответ.       Вскоре они добрались до ресторана, и хозяин сразу же узнал Джисона, обнял его и усадил за его обычный столик. Должно быть, он часто здесь бывает.       - А ты популярен.       - Хах, нет-нет, просто часто захожу сюда.       - О, правда?       Лицо Джисона было красным, как помидор. Он бы пощадил его.       - Итак, Джисон, расскажи мне, что привело тебя в бар той ночью, - улыбнулся он, желая узнать больше.       - О Боже.       - Ну давай. Я начну. Мои друзья приехали в гости и хотели выбраться, чтобы потанцевать, вот так мы и оказались там.       - О, это здорово... Мои друзья приезжали неделю назад.       - Ага, поэтому ты пошёл в клуб один на следующих выходных?       - Да... Эм... они сказали мне расслабиться, типа, что мне нужно сходить на свидание, пока я ещё на Чеджу, потому что я редко выхожу на улицу, так что не знаю... На самом деле я не знаю, что делал. Наверное, в тот день я получил слишком много витамина D или типа того, - он начал ёрзать на своём стуле, натягивая рукава.       - Правда? Когда ты в последний раз был на свидании?       - Оу... Эм, это так неловко... в универе.       - Это не неловко... Я сам не был больше года, сколько тебе лет, Джисон?       - Мне 25... - он нахмурился.       - Не верю.       - Прости.       - Перестань извиняться.       - Хорошо, окей, да.       - Так ты собираешься сходить на свидание, пока ты здесь?       - Эм... - он махнул рукой в сторону Минхо, - Я подумал, что...       - Оу... ты хочешь пригласить меня на свидание?       - Ну... Я всё не так понял, не так ли... Боже мой... Прости.       - Нет, если ты хочешь, чтобы это было свидание, пусть будет так.       - Ну вот, теперь я звучу жалко.       - Ну, Джисон, ты меня не приглашал, я попросил тебя пригласить меня на ужин, а ты до сих пор мне даже не написал, так откуда мне было знать, что ты об этом думаешь?       - Нет, я понимаю... Я не умею общаться с людьми, прости, забудь об этом... Давай просто...       - Давай просто что?       - Не знаю?       - Не знаешь? - он слегка толкнул его ногу своей.       - Ну, типа... Я думал, что ты знаешь, что я... Эм. О Боже...       - Что ты?       - Эм... Очевидно, что я думаю, что ты привлекателен?       - Да, мне кажется, ты упоминал об этом на прошлых выходных, - засмеялся Минхо.       - В общем... Да, типа, не самый лучший способ сказать кому-то, что ты считаешь его красивым, и, да, мне очень стыдно, о Боже, - Джисон прикрыл лицо руками.       - Джисон, могу я быть с тобой откровенным?       Официантка принесла их заказ.       - Мне будет ещё более стыдно?       - Возможно.       - Почему бы и нет.       - Я думаю, ты милый, ладно? Так что расслабься. Я уже видел тебя в довольно, э-э, компрометирующей ситуации, - он усмехнулся, - И я всё ещё здесь, не так ли? Я хотел пообщаться с тобой.       - Да, - проговорил он сквозь руки.       - Отлично, так что... Просто расслабься.       - Ладно, ладно. Ты хотел пообщаться... со мной?       - Если ты хочешь, чтобы это было свидание, то я тоже.       - Правда?       - Да, зачем мне врать? Ненавижу, когда врут.       - Не знаю... Прости, я такой неловкий... Я не знаю.       - Джисон, расслабься, - он протянул руку, и Джисон нерешительно сжал её своей, влажной и очаровательной, - Ты хорошо выглядишь сегодня, - Минхо сжал его руку.       - Ты... Ты тоже... Спасибо, - он снова покраснел. Очаровательно.       - Итак, расскажи мне о себе.       Остаток ужина они провели, болтая о своей любви к еде в кафе, о местах, где они уже побывали на Чеджу, и о том, что они оба живут в Сеуле. К удивлению, у них оказалось много общих интересов - чтение и аниме. Что было приятно. Джисон был милым, располагающим к себе, он был реально неловким и немного неуверенным в себе, но это было очень мило. Он настолько отличался от всех, кого Минхо когда-либо встречал. Было действительно забавно общаться с ним. Он казался умным и, казалось, получал удовольствие от своей работы графического дизайнера. Они немного поболтали о друзьях Минхо, но в основном он позволял Джисону говорить, и как только Ли наводил его, тот уже не останавливался. Он думал, что тот тихий и застенчивый, но, как только ты узнаёшь его поближе, становится понятно, что он невероятно болтливый. Хан копался в сюжетных линиях аниме, в развитии личностей своих любимых персонажей. Минхо поймал себя на том, что не может перестать улыбаться, слушая болтовню парнишки.       Он рассказал ему о своих друзьях и о своём нынешнем соседе по комнате Сынмине, который, судя по всему, был настоящей занозой в заднице. Минхо был рад, узнав, что Джисон не в отношениях и абсолютно точно не встречается со своим другом Чанбином, которого он видел в его объятиях на прошлых выходных.       Отлично.       Джисон весь вечер пил воду, Минхо выпил пива за ужином и просто наслаждался, наблюдая, как тот рассказывает о себе. Он также активно жестикулировал, что было невероятно мило.       - Хей, Джисон, не хочу прерывать тебя и твоего друга, но мы скоро закрываемся.       - Оу... Оу, простите, Миссис Вон. Мы уже пойдём, спасибо ещё раз, еда как всегда восхитительна!       Они встали, Джисон расплатился, и они вышли на улицу, было уже 11 вечера, Минхо нужно было начать работать пораньше в пятницу, поэтому он решил, что на этом они закончат.       - Нормально ли, что я не хочу, чтобы сегодняшний вечер заканчивался? - тихо прошептал Джисон, когда они возвращались в его квартиру.       Оу, интересно... Полон сюрпризов.       - Да... Всё в порядке, чем хочешь заняться? - Минхо потянулся и взял Джисона за руку, чтобы держать её, пока они шли.       Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Джисон, как всегда, был удивлён, как будто никто никогда в жизни не держал его за руку, или типа того.       Ли нужно было ещё раз заверить парня, что ему весело. Он устал, но ему всё ещё было очень интересно узнать, что у Джисона на уме на остаток вечера. Он всё ещё хотел что-то предпринять, хотя был уверен, что этого не произойдет сегодня вечером. Он тоже не хотел, чтобы вечер заканчивался.       - Сейчас мало что открыто, - Джисон кусал губы.       - Ага.       - Может, хочешь подняться и, эм... выпить или ещё что-нибудь?       - А ты хочешь?       - Да? Ну, в смысле, если ты хочешь... Или всё нормально, если ты хочешь домой. Вообще, да, даже не переживай о—       - Хорошо, тогда пошли наверх, - посмеялся Минхо. Он не был уверен, чего именно хотел от него наверху Джисон, действительно ли он просто хотел ещё поболтать, или хотел чего-то большего, но Минхо устраивало и то, и другое. У него сложилось впечатление, что Джисон не любит интрижки, поэтому он предположил, что тот просто хочет больше пообщаться. Минхо было весело с ним, поэтому он был рад присоединиться, может быть, немного подразнить его. -       - Ты не против, если я воспользуюсь ванной?       - Конечно, прямо по коридору.       - Хм... Кажется, я уже знаю, - посмеялся Ли, а Джисон съёжился.       - Точно... Извини.       Минхо мог только покачать головой. Хан не переставал извиняться.       В ванной было безупречно чисто. Теперь, когда его официально пригласили, он был по-настоящему впечатлён и почувствовал, что может осмотреться получше. Было чисто, приятно пахло, и это его немного удивило. Он не знал почему, ведь Джисон всегда хорошо одевался, и в прошлый раз, когда он был здесь, он помнил, что в ванной тоже было чисто, но он всё равно был удивлён. Большинство одиноких мужчин, которых он встречал, были неряшливыми. Ещё один плюсик в рейтинг. Особенно, когда ты приходишь к ним без предупреждения, потому что они в стельку пьяны и полумертвы. Он был очень впечатлён своим неожиданным визитом.       - Ты, эм, хочешь чего-нибудь выпить?       - Конечно, удиви меня.       - Удивить... Оу. Я не знаю, эм. Я попробую, но ничего страшного, если тебе не понравится.       Джисон вернулся с двумя бокалами белого вина, которое снова слегка удивило Минхо. Он обожал белое вино.       - Я думал, ты не пьёшь?       - Только по особым случаям, я правда не пью.       - Ах да, а что особенного в сегодняшнем вечере?       - Эм... У меня хорошая компания?       Минхо улыбнулся.       Джисон сидел на противоположном конце дивана, и Минхо было действительно трудно понять, о чём он думает. Весь вечер парень говорил, что хочет, чтобы это было свидание, он был явно удивлён, когда Минхо почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы держать его за руку, он пригласил его к себе, но, похоже, даже не начинал понимать, как работает флирт. Ли не хотел давить слишком сильно, но ему было любопытно.       Он повернулся лицом к Джисону, сидевшему на диване.       - Итак, Джисон, ты здесь, чтобы немного освежиться, так? От чего ты убегаешь? - он отпил из бокала.       - Честно? - он вздохнул, - На самом деле, в каком то роде от себя... Не уверен, заметил ли ты, но я не самый общительный человек...       - Возможно, я и заметил, но в этом нет ничего плохого.       - Да, но... Типа, Мин-Минхо, серьёзно, я на Чеджу уже почти два месяца, и ты - единственный человек, который появился в моей квартире, не считая моих друзей из Сеула.       - Всё в порядке, тебе не обязательно иметь сто друзей.       - Да, просто...       - Тебе тоже одиноко?       Он кивнул.       - Я понимаю. Я тоже по большей части одиночка. После моего расставания... Я не знаю. Мне было больно, и я спал со всеми подряд, сначала мне было хорошо, но скоро мне стало ещё более одиноко. Теперь я просто... ме, - Джисон кивнул, - Это было три года назад... И мне всё ещё одиноко... - он вздохнул, - Может, глупо, но я видел, как тебя вырвало на себя, так что я чувствую себя в безопасности, - они оба рассмеялись, Джисон покачал головой и отпил ещё вина. Он был сентиментален, может быть, из-за алкоголя, а может, просто с Джисоном было очень легко разговаривать. Он чувствовал, что может открыть ему свою душу, и его никто не осудит. Что-то в нём было такое. Как будто он был старым другом. Его присутствие успокаивало, - Я скучаю по отношениям. Но... не просто по кому угодно, понимаешь, я хочу настоящей любви... Понимаешь, о чём я?       - Честно? Я... У меня никогда... У меня никогда не было такого?       - Не было?       Он покачал головой.       - Это тоже нормально.       - Не думаю... Это неловко, мне 25, а я ни разу не был влюблён.       - Это сложно, Джисон... Любовь - не всегда хорошо.       - Да, но... Ладно, - он покачал головой.       - Расскажешь? - Минхо придвинулся ближе.       - Я не знаю... - он опустил взгляд в пол. Минхо видел, что бы он ни пытался сказать, это было трудно, это было что-то болезненное, - Я не знаю, чувствовал ли я когда-нибудь вообще любовь.       - Правда? Ни от друзей? А как же твоя мама? - он покачал головой, - Оу... Оу, Джисон. Я... Мне так жаль, - Ли потянулся к его руке. Поколебавшись мгновение, Хан вложил её в ладонь Минхо. Он сжал её. Минхо повезло. У него были хорошие родители, отличные друзья, и хотя Минсун в конце концов оказался ужасен, когда всё шло хорошо, в тот момент это было действительно здорово. Он поднёс дрожащую руку Джисона к своим губам и поцеловал её.       - Мне жаль... Ты. Ты хочешь поговорить об этом?       - Честно говоря, нет, - он посмеялся, - Но, просто к сведению, это одно из самых длинных "свиданий", на котором я был.       Минхо нахмурился. Ему захотелось обнять парня. Он просто выглядел таким... таким... грустным. Часть его задавалась вопросом, что с ним не так, типа... Очевидно, с ним должно было быть что-то не так, он был странным, коллекционировал ногти на ногах или что-то в этом роде? Но другая часть его сочувствовала ему, его сердце болело. Он открывался и казался действительно милым человеком, немного неловким в общении, но это было очаровательно.       Похуй. Он выглядел таким печальным со своими надутыми губами и печальными глазами. Он бы подумал, что это серийный убийца, если бы уже не был здесь и не видел его на самом дне.       - Иди сюда, - он поставил свой бокал с вином и раскрыл объятия. Джисон просто уставился на него на мгновение, - Иди сюда!, - он был не из тех, кто просто так раздаёт объятия.       Джисон поставил свой стакан и придвинулся к нему, робкий, как всегда. Это было похоже на попытку обнять маленького дикого зверька.       - Я не кусаюсь, просто иди сюда, пожалуйста, пока предложение не было отклонено.       Когда он подвинулся достаточно близко, Минхо притянул его к себе и обнял за плечи. Он потёр ладонями между лопатками, чтобы помочь ему расслабиться. Казалось, что Джисон напряжён, но в конце концов расслабился и погрузился в объятия.       - Ты можешь прикасаться ко мне, Джисон.       - Прости... Прос—       - Тшш, просто успокойся, окей? - Минхо прошептал ему. Нервные руки Джисона поднялись и сомкнулись вокруг Минхо на диване. Они просидели так несколько мгновений, прежде чем Минхо отстранился, чтобы посмотреть на парня. Он посмотрел в его широко раскрытые глаза, и ему показалось, что он увидел слёзы, - Хей, ты в порядке? - он вытер лицо и откинулся назад.       - Да, прости, прости.       - Я не сделал тебе больно, правда? Я имею в виду, я думаю, что в прошлые выходные я дёргал тебя гораздо сильнее, - засмеялся он, сам немного нервничая из-за того, что происходило у него в голове прямо сейчас. Он никогда не видел, чтобы кто-то так реагировал на объятия.       - Нет. Боже, нет... Это было действительно приятно. Я просто, наверное, не осознавал, как сильно мне это было нужно.       - Нет, я понимаю, всё в порядке.       Молчание почему-то не было неловким, когда Джисон взял себя в руки. Было очевидно, что ему многое нужно было разобрать, и Минхо был заинтригован, желая узнать больше. Если честно, он хотел расспросить его, но спешить было некуда. Ни один из них, похоже, в ближайшее время никуда не собирался.       - Может, как-нибудь будем гулять, и я приведу тебя к себе, там есть отличный открытый дворик с видом на океан, там красиво.       - Как-нибудь?       - Да, если захочешь снова потусоваться, или... Или что-нибудь ещё, но я не заставляю, Джисон-а.       Он улыбнулся.       - Да, я... Я действительно хочу, потусоваться... или что-нибудь ещё... Да. Ты, эм, мне действительно нравится твоя компания, - он покраснел.       Минхо вытер ещё одну слезинку, скатившуюся с его глаз.       - Я не хочу злоупотреблять гостеприимством сегодня вечером или типа того, но да, может, ты наконец напишешь мне?       - О, о Боже, прости... Клянусь, я хотел... Это так неловко, я пытался отправить сообщение раз сто, но оно всегда звучало глупо, поэтому я просто удалял его.       Минхо потряс его за плечи.       - Джисон.... перестань слишком много думать.       - Точно... Сынмин всегда так говорит... Я... Я так и сделаю.       - Дай мне свой телефон.       Он в шоке посмотрел на него и протянул телефон, разблокируя его. Минхо потратил несколько секунд на то, чтобы набрать сообщение, и нажал "Отправить".       Джисон забрал свой телефон и рассмеялся.       - Ну вот, теперь тебе не обязательно писать первому, хорошо?       Джисон кивнул.       - Эм, спасибо, что пришёл сегодня... Ты не обязан был, и... Да... Спасибо, что поболтал со мной.       Он хотел подразнить его, действительно хотел, но он также не хотел ранить его чувства, он казался таким деликатным... он подождёт с поддразниваниями.       - Ну, я вроде как сам себя пригласил, - ухмыльнулся он, - Но я рад, что сделал это, было весело. Эм, увидимся завтра в кафе?       Джисон кивнул, провожая его до двери, Минхо обернулся, и Джисон врезался ему в спину.       - Эм... ты идёшь со мной?       - Я хотел... Проводить тебя до машины?       - Оу... Оу, - улыбнулся он, - Беспокоишься обо мне, Джисон-и?       - Я просто хотел... Я просто хотел быть... вежливым.       Минхо толкнул его локтем и, схватив за мягкую руку, потащил за собой. Ему предстояло много работы, но он не возражал. Он подумал, что, в конце концов, ещё есть надежда на это лето.       Он крепко прижал Джисона к груди и чмокнул его в щёку, прямо в маленькую веснушку. Он почувствовал, как тот практически выпрыгнул из собственной кожи.       Он хихикнул. Почему это было так мило?       Посмотрев на Джисона, он расцепил их руки.       - За то, что ты такой джентльмен, - улыбнулся он, - Увидимся завтра.       - Э-э... эм, да... Да. Завтра! - Джисон широко улыбнулся красивой улыбкой в форме сердечка.       Минхо был по-дурацки влюблён в этого неуклюжего придурка, который не мог справиться с алкоголем. За всю его историю отношений не было никого, кто хотя бы отдаленно походил бы на него, может быть, поэтому это было так волнующе. Волнующе? Что, чёрт возьми, случилось с Минхо?       Он улыбался всю дорогу домой. 🐿️       - А потом он поцеловал меня в щёку!       - Воу, воу, воу, чувак, успокойся, - посмеялся Сынмин.       - Извини... Из-извини.       - Нет, нет, я только проснулся и еле вообще осознаю, что происходит, итак, как я понимаю, ужин прошёл хорошо.       - Да... Наверное? Думаю, да? Типа... Да. Я был... Я был собой. Но он был... Он был очень милым и, если честно, казалось, что я правда ему интересен... Что, возможно и не так, но, я не знаю, он много спрашивал меня о всяком, и я не могу поверить, что спросил, не хочет ли он зайти, а он зашёл... А потом он, типа, ушёл и поцеловал меня в щёку. Он поцеловал меня в щёку, Сынмин!       - Я рад, что всё прошло хорошо, как ты?       - Уже не так неловко, наверное, типа, он сказал, что у нас может быть и второе свидание, ну то есть, он сказал, когда мы в следующий раз будем тусоваться, но я подумал, что он имел в виду второе свидание, наверное, я не знаю... Типа—       - Может, в этот раз ты его нормально пригласишь? Раз уж он сам посоветовал так сделать.       - Точно... Блин, точно.       - А он и правда тебе нравится, да?       - Ну, типа... Обычно я не нравлюсь никому в ответ, ну, то есть, я не знаю, нравлюсь ли я ему в ответ, но, да.       - Ну, меня конечно там не было, но из того, что ты мне рассказал, кажется, что для него это было настоящее свидание, и что ты нравишься этому нереальному красавчику, раз уж он даже написал себе с твоего телефона, что ты пытался сделать всю неделю.       - Да... Да, ты прав, - он вздохнул.       - Напиши ему сегодня, убедись, что он дошёл до дома, поблагодари за хорошую компанию.       - А это не слишком?       - Нет, он тебе нравится. Убедись, что он в курсе.       - Ладно... Ладно, ты прав.       Следующие 30 минут он провёл, расхаживая по своей спальне, прежде чем отправить сообщение. Наконец-то.       Джисон: Привет, Минхо. Я просто хотел узнать как ты и дошёл ли ты до дома. Мне было весело. Спасибо.       Вау, это звучало супер формально. Блин. Джисон не был лучшим онлайн-собеседником. Он мог писать вымышленные романы днями, но когда дело доходило до его собственных, мега блин.       Джисон: Всмысле, мне было очень весело!       Он приготовился ко сну, стараясь не обращать внимания на телефон. Он быстро принял душ, избегая зеркала, пока, конечно, он был без рубашки, а затем услышал звук уведомления.       Минхо: А если бы не дошёл, ты бы пошёл меня спасать?😉       Джисон слишком громко рассмеялся. Забыв о рубашке, забыв обо всём, что он делал, он забрался прямо в постель с телефоном в руках.       Джисон: Хмм... Я бы попытался!       Минхо: Мой рыцарь в сияющих доспехах       Минхо: Я дошёл до дома. Спасибо за прекрасную ночь, Джисон-и.       Джисон: 😊       Ему стало плохо. На этот раз в хорошем плане.       Он всю ночь ворочался с боку на бок, слишком взволнованный, чтобы заснуть. Он думал о тысяче разных вещей, которые мог бы сказать Минхо завтра. Он хотел придумать, что бы такое сказать. Минхо был так добр к нему. Он был таким невероятно милым. Он был терпеливым, он был добрым. Он заботился о нём, когда в этом не было абсолютно никакой необходимости. Джисон был сбит с толку. Он не хотел быть слишком требовательным или раздражающим, потому что Сынмин сказал ему, что некоторые из тех, с кем он пытался встречаться, вели себя так, будто его было слишком много и ему нужно было остыть. Он также не хотел показаться незаинтересованным, потому что Сынмин сказал ему, что у него есть ужасная привычка не замечать, когда люди флиртуют с ним, и упускать возможности. Он сделал много заметок по советам Сынмина.       Прошло так много времени, что он даже не заметил, как было уже 5 утра. Дерьмо.       Следующие несколько дней в кафе были менее напряжёнными, чем он ожидал. В понедельник Минхо купил Джисону столь необходимый ему американо со льдом, после того как тот опоздал на два часа из-за недостатка сна. Они немного болтали между совещаниями Минхо, но в целом держались особняком. Они по-прежнему работали за одним столом, и это было просто легко. Джисону было комфортно находиться рядом с ним, и он вроде как не чувствовал никакого обязательства поддерживать беседу.       К пятнице Джисон всё ещё не набрался смелости пригласить Минхо на второе свидание, или что бы он там ни пытался сделать, но не беспокойтесь, Минхо сделал это за него, снова. -       - Прости, я идиот, - сказал Джисон, запрыгивая в машину к Минхо субботним вечером.       - О, правда? Реально? - спросил Минхо, ухмыляясь и глядя на него, поглаживая его бедро.       Джисон почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Минхо едва успел произнести хоть слово, как Джисон покраснел от смущения.       Ужин был прекрасным, буквально мечта. Минхо позволял Джисону без умолку болтать об универе, Сынмине и его любимых историях. Иногда казалось, что, начав, он просто не мог остановиться.       - Моей самой любимой книгой, когда я был младше, была "Изгои". Если честно, её мне дал мой репетитор... - он прошептал, - У меня был нереальный краш на Далли.       Минхо просто пялился на него, улыбаясь, болтая бокалом.       - Что?       - Ты такой милый, когда чем-то увлечён.       - О Боже, не смотри на меня, - Джисон закрыл лицо руками.       - Хватит, - он улбынулся, - Я рад наконец встретить кого-то, кто любит читать так же, как и я. Мне кажется, мы можем обменятья столькими книгами. Нам нужен свой книжный клуб, я бы пригласил своего друга Чана, но, если честно, он сейчас слегка занят ребёнком.       - О Боже, точно... А у тебя есть фотки?       - Да, конечно, смотри. И, честно... Мне больше нравился Содапоп, - он посмеялся.       Следующие двадцать минут они провели, разглядывая детские фотографии и хихикая по дороге с шикарного ужина в лавочку с мороженым.       - Я не знаю, кем мы себя возомнили, когда отправились туда, это... Здесь наше место, - посмеялся Минхо, уплетая мятное мороженое с шоколадной крошкой.       - Эй, ты выбрал тот ресторан.       - Не могу поверить, что нас оттуда не выгнали.       Они ели мороженое, пробуя вкусы друг друга и продолжая болтать. На самом деле Джисон не хотел, чтобы этот вечер заканчивался. Проводя время с Минхо вот так, он словно снова стал подростком, жил той жизнью, которой хотел. Ему было так легко открыться и рассказать обо всём. Немного о своём детстве. В разумных пределах, конечно. Он не собирался распространяться о том, что втайне был писателем, или о том, что ненавидел буквально всё в своём существовании на втором свидании. Он был под кайфом от сахара и хорошей компании.       - Итак... - Минхо ковырял ложечкой донышко мороженого в стаканчике Джисона, его крепкие мускулистые ноги лежали на коленях у Джисона на скамейке. Он был очень спокоен по этому поводу, - Ты хотешь пойти ко мне или тебе удобнее у себя дома?       - А?       - Нуу... Сегодня... Сейчас выходные, если ты конечно не хотел закончить наш вечер сейчас?       - Оу... Нет. Совсем нет, мне очень весело.       - Я так и думал, - улыбнулся Минхо, - Я просто не хотел давить на тебя, чтобы ты пришёл ко мне.       - Оу... Да. Да, ты прав.       - Ну так...       - Эм... Да. Эм. Мы можем пойти ко мне? - не то чтобы он не хотел пойти к Минхо, он хотел, действительно хотел. Он просто очень боялся того, что это могло бы означать. Он не очень хорошо разбирался в общении, а также он не умеет водить машину, поэтому его пришлось бы отвозить домой или идти пешком, а он просто... Он не особо любил это всё.       - Земля вызывает Джисона... Ты тут?       - Да, прости.       - Что происходит в твоей голове?       - Честно? - он пристегнул ремень в машине Минхо.       - Пожалуйста?       - Я не совсем понимаю, что подразумевается, если я пойду к тебе, а я не вожу, так что... мне было бы сложно добираться домой.       - Ничего, Джисон, я ничего не подразумевал. Честно. Мне просто нравится с тобой разговаривать. Только если ты, конечно, не хочешь, чтобы что-то всё же подразумевалось? Я бы отвёл тебя к себе, когда ты будешь готов, но я понимаю твоё стремление к независимости.       На это вопрос было тяжело ответить.       - Джисон? Всё нормально, тебе не обязательно отвечать на этот вопрос.       - Я могу подумать об этом?       - Конечно.       Они подъехали, и Минхо, держа Джисона за руку, пошёл в его квартиру. Джисон нервничал. Означало ли это, что Минхо хотел, чтобы между ними что-то произошло? И что именно? У него не было возможности поговорить об этом с Сынмином, но Минхо, казалось, понимал его достаточно хорошо.       Они плюхнулись на диван и включили телевизор.       - Знаешь... Мы столько времени провели вместе, а я даже не знаю, кем ты работаешь?       - Это потому, что работа - это скучно, а слушать тебя намного интересней.       Джисон улыбнулся.       - Прости, я знаю, что иногда не могу остановиться.       - Не извиняйся, мне это нравится. Я работаю в издательстве. Это довольно скучно.       - Что!? Не может быть, ты целыми днями встречаешься с авторами и читаешь истории? Это, наверняка, намного интереснее, чем целыми днями редактировать дизайны для фармацевтических компаний. Раньше я всегда хотел быть автором.       Минхо улыбнулся.       - Это единственная интересная часть, остальное довольно скучное. Совещания, бла-бла-бла, совещания, бла-бла-бла, но да, здорово, что я всё-таки много читаю, работаю в области, которая меня больше всего интересует.       - Здорово, что ты работаешь с чем-то, что тебе нравится.       - Да, в каком то плане, через некоторое время всё как бы сливается воедино.       Они провели некоторое время за просмотром какого-то шоу, но Джисон не мог удержаться от жгучего желания задать важный вопрос. Ему не терпелось узнать побольше о бывшем Минхо. Любопытно, потому что у него самого никогда раньше не было отношений, и его интересовало всё. Такова была его натура.       - Расскажешь мне о своей первой любви? - ляпнул Джисон. Может быть, из-за двух бокалов вина, может быть, из-за его отчаянной потребности в знаниях, но он просто хотел знать, так как у него не было непосредственного опыта... Это могло бы помочь с его следующей книгой.       - Хочешь, чтобы я рассказал тебе о Минсуне?       - Это слишком личное?       - Нет, не личное. Просто обычно это не тема для второго свидания, мужчина, который изменил мне, хахаха... Хммм, - Минхо отпил из своего бокала, - Любовь... это просто и сложно одновременно. Я думаю, что очень любил его, особенно в самом начале. Тепло внутри, когда вы вместе, и боль в сердце, когда вы в разлуке. Я не уверен, любил ли он когда-нибудь меня по-настоящему, но я любил его. Думаю, возможно, он просто испытывал вожделение, а когда я ему наскучил, он решил уйти, не сказав мне об этом. Он сказал, что не хотел “разбивать мне сердце”. Ха... молодец, - он сделал ещё глоток вина, - Он изменял мне долгое время. Это не любовь, но я был готов на всё ради него. Односторонняя любовь - это нехорошо. Между нами мгновенно возникла связь, это было весело, но да. Любовь, безусловно, ослепляет; мне хотелось бы верить, что я смогу полюбить снова, - он замолчал на мгновение, - Знаешь, Джисон, любовь - это золото, как в том стихотворении Роберта Фроста из "Изгоев", она тёплая и тяжёлая, я уверен, ты чувствовал её, например, когда любовался закатом на пляже или, может быть, когда закончил действительно хорошую книгу? Оно короткое и недолговечное, но оно прекрасно.       - Мне хотелось бы думать, что правильная любовь может оставаться золотой. Как Джонни говорит Понибою, - пробормотал Джисон.       Минхо провёл пальцами по щеке Джисона. От прикосновения его кожа покрылась мурашками.       - Ты милый, Джисон.       Он прокашлялся.       - Мне жаль, что это случилось с тобой... Мне жаль, что он причинил тебе боль...       - Всё в порядке, это привело меня сюда, и мне здесь нравится, - он улыбнулся и погладил руку Джисона, лежащую на его бедре.       - Какая твоя любимая книга, Минхо? - снова пробормотал Джисон. Он был рад, что Минхо интересовался его вопросами.       - На самом деле смешно, у меня их много, не знаю, слышал ли ты о ней, но эта книга называется "Red"?       - Да, думаю, я знаю эту книгу, - Джисон попытался отмахнуться. Это была его книга. Он не хотел говорить о ней. Он был слишком смущён, чтобы узнать, что Ли думает по этому поводу. Он был слишком потрясён, узнав, что Минхо она понравилась. Нет. Нет.       Они замолчали, из динамиков доносилось жужжание какой-то музыки, а потом он понял, что они с Минхо каким-то образом оказались прижатыми друг к другу на диване. Он лежал, откинувшись на бок, а Минхо обнимал его, прижимая к себе. Он был почти уверен, что и сам заснул на несколько мгновений. Его веки отяжелели после того, как он отмахнул любимую книгу Минхо, и, вероятно, три последующих вопроса, которые задал Минхо...       - Джисон-и, ты засыпаешь, - он погладил его по голове, - Солнышко.       - Хмм.       - Уже поздно, мне пора идти.       - Останься, - он пробормотал в плечо Минхо, используя сонливость как оправдание своей отчаянной потребности в близости этой ночью. Мысль о том, что он останется один, и тупой страх, сжимающий живот, если он останется один этой ночью. Ему было слишком комфортно сейчас.       - Остаться?       Он кивнул. Хан не был уверен, как эти слова вообще сорвались с его губ.       Минхо провёл пальцами по его волосам.       - Ты хочешь, чтобы я остался здесь... Сейчас... С тобой?       Джисон чувствовал себя как в тумане, пьяным от сна и отчаянно нуждающимся в том, чтобы его обняли. Его никогда так не обнимали, по-настоящему, только его семья, может быть, Сынмин и Чанбин.       - Пожалуйста? Я не хочу оставаться один этой ночью, - Джисон поднял голову, он почувствовал, как его веки слипаются, но что-то в том, что Минхо держал его за руку, было самым большим утешением, которое он испытывал за всю свою жизнь. Он не мог поверить, что произнёс это вслух.       - Можно теперь я буду честным?       Джисон кивнул.       - Я тоже не хочу, - он положил палец под подбородок Джисона, упирающийся в его плечо, и приподнял его. Встречаясь с ним взглядом. За ними было что-то, чего Джисон никогда раньше не видел так близко.       Желание.       Их губы встретились через несколько секунд. Что-то было такое в уверенности, которую придавал ему Минхо, в его взгляде, в том, как его желудок сжался от волнения. Это было просто здорово. Его губы были тёплыми, мягкими, нежными. Целовать Минхо было просто. Один поцелуй, второй, третий. Их губы танцевали, и желание пронзило тело Джисона. Он был одинок, Минхо был сексуален, уверен в себе, и в нём была знакомая печаль, которую Джисон мог понять. Судя по разговору о Минсуне, в Минхо было много такого, что Джисон хотел исследовать. Каждую трещинку его разума и каждую мягкую складку его губ.       Его тело гудело, когда они отстранились друг от друга. Поцелуи были целомудренными, но Джисон хотел большего. Он почувствовал, как участилось его сердцебиение, когда он медленно оглядел лицо Минхо. Его никогда так не целовали.       - Блять, иди сюда, - прошептал Минхо почти неслышно.       Минхо хотел, чтобы он был ближе. Хан с волнением забрался к нему на колени, чувствуя, как нежные руки обхватывают его за талию, они тяжело дышали, когда Джисон закрыл глаза и позволил Минхо снова соединить их губы. Словно магнит.       Горячий. Минхо был таким горячим. Целовать его было так легко, в этом не было ничего принуждённого, всё казалось правильным. Джисон проник языком прямо в жаждущий рот Минхо и исследовал каждую частичку разгорячённого пространства, которое тот ему предоставил. Он даже не колебался, в этом не было необходимости. Его пальцы потянули за короткие волосы на затылке Минхо, чувствуя секущиеся кончики, когда их языки соприкоснулись. Его бёдра сжались вокруг его бёдер, пока его тело двигалось естественно.       Бёдра Минхо были сильными, Джисон чувствовал, как его пальцы сжимают его талию, а мышцы под ним напряглись. Он даже не смутился, почувствовав, как его собственный член наливается кровью в штанах, потому что знал, что у Минхо тоже. Он чувствовал это. Его бёдра были раздвинуты, колени упирались в широкую талию. Всё это было ошеломляюще, идеально и ново. Он хотел узнать, каково это - так интимно прикасаться к другому мужчине. Сила его тела, грубоватая нежная кожа его лица. Его идеальная линия подбородка.       Минхо хотел его. Он чувствовал это. Возбуждение скапливалось где-то глубоко внутри, когда его челюсть отвисла, и он позволил Минхо взять контроль. Его язык обводил рот Джисона. Он позволял ему брать, и брать, и брать. Держался за его поясницу, удерживая его там, где он хотел.       - Ммм, - Джисон застонал ему в рот, почувствовав, как дёрнулся его член, особенно сильно прикусив нижнюю губу.       - Блять, Джисон... Ты такой сладкий, - его руки скользнули вниз, к округлым ягодицам, сжимая джинсы.       Он никогда раньше не оказывался в такой ситуации. Он никогда не был ни у кого на коленях, он никогда не был желанным, возможно, это было мимолётно, но Джисон был возбуждён, ему было одиноко, и он хотел этого. Он хотел того, что Минхо хотел ему дать. Он потерял бдительность, он хотел просто позволить своему телу овладеть собой.       - Я хочу, - пробормотал Джисон в приоткрытый рот Минхо. Ни один из них не мог отдышаться, так как они оба потерялись в своей страсти друг к другу, напряжение и одиночество были отличным сочетанием.       - Чего ты хочешь, малыш? - Минхо облизал его губы и начал покрывать его подбородок целомудренными поцелуями, обхватив руками его тело.       - О Боже, - простонал он и почувствовал, как его бёдра прижались к бёдрам Минхо. От сладкого прикосновения его члена к твёрдому телу Минхо по спине пробежал холодок. К нему прикасались, позволяли чувствовать. Как он сюда попал?       - Я дам тебе всё, что захочешь, - Минхо целовал его от основания шеи до подбородка, и вскоре их губы соприкоснулись, не в силах оторваться друг от друга, как магниты.       Минхо был умён, у него была хорошая работа, он был заботливым и чрезвычайно привлекательным. Джисон не то чтобы боялся секса, он не боялся Минхо, просто у него никогда не было возможности быть так близко с кем-либо. Никогда ни с кем так быстро не делился стольким, никогда раньше не чувствовал себя так правильно и просто. Всё было настолько интимно.       Руки Минхо сжали задницу Джисона и снова прижали его к паху, побуждая Хана двигать бёдрами, и он позволил себе это. Дрожа, он несколько раз выгнулся. Джисон позволил своим мыслям рассеяться, снова и снова скользя бёдрами по телу Минхо. Его член болел, зажатый в строгих рамках штанов. Ощущение того, как твердеющий член Минхо касается его собственного, заставляло его дрожать.       - Блять, ты такой горячий, продолжай.       - Ммм, так хорошо, - Джисон запрокинул голову и продолжил движения. Губы Минхо снова приникли к его шее, посасывая и нежно покусывая чувствительную кожу.       Он жалко тёк в свои боксеры под джинсами, пока прыгал на бёдрах Минхо. Удовольствие охватило его всего, вплоть до кончиков пальцев на ногах, которые он сжал в носках. Не требовалось много усилий, чтобы довести его до экстаза. Его разум был затуманен. Тело было переполнено самыми простыми ощущениями.       Их губы снова встретились, и Минхо покусывал и тянул губы Джисона каждый раз, когда их члены соприкасались под джинсами. Между их телами возникал гипнотический ритм.       Хватка Минхо стала крепче, сила его рук притянула его ближе, восхитительное соприкосновение их тел стало почти непрерывным, когда Ли начал приподнимать бёдра, прижимая их тела друг к другу.       - Ты близко? - он прошептал в открытый рот парня.       Тот кивнул, не в силах отдышаться. Гул в голове мешал ему мыслить здраво. Он чувствовал, как его собственные мышцы начинают напрягаться, а мозг не способен сформулировать ни одной связной мысли, когда он начал стремиться к освобождению.       - Ооо, о, о Боже мой, Минхо-о, - он застонал и зажмурил глаза, прижимаясь всем телом к груди Минхо, когда они прижались бёдрами друг к другу, а Джисон начал быстро тереться об него мелкими толчками.       И наслаждение пронзило его тело, как землетрясение.       Всё его тело вибрировало от оргазма, пальцы ног скрючились, член изверг горячую струю в его собственные штаны, создавая липкое месиво, на которое ему было плевать. Его тело задрожало от оргазма, когда Минхо подался к нему бёдрами. Застонав, он с силой вдавил его в себя, когда тот кончил под ним. Используя тело Джисона для собственного удовольствия.       Их губы встретились, в то время как их тела продолжали медленно двигаться в тандеме. Языки и тяжёлое дыхание, пока они наслаждались окончанием совместного наслаждения. В конце концов, Джисон, не в силах больше держать голову поднятой, опустил её на плечо Минхо, медленно двигая бёдрами. Его мозг был похож на зефирку. Он навалился на Ли всем своим весом и заскулил.       Что, чёрт возьми, только что произошло?       - Ё-моё, - Минхо тяжело дышал, осторожно потирая поясницу парня, - Ты нереальный.       Джисон снова заскулил, немного смущённый, когда осознал, что он натворил, что они делали на его диване. Руки Минхо нежно скользили по его телу, и это было приятно. Было так комфортно и так хорошо.       - Ты прячешься? - спросил Минхо, используя свой нос, чтобы вытолкнуть Джисона из его укрытия на шее.       - Ммхм, - он простонал.       - Ты в порядке, солнышко?       Джисон кивнул.       - Можешь посмотреть на меня?       Джисон покачал головой. Минхо засмеялся.       - Не стесняйся... Это. Ты... такой горячий, - его рука пробежала по спине Хана и опустилась на его волосы, нежно потянув за густую шевелюру и заставив Джисона откинуться назад и посмотреть на него. Их лица раскраснелись, по великолепному лбу Минхо стекал пот. Он был таким привлекательным, когда потел. Как простой поцелуй мог так быстро превратиться в это?       Он почувствовал страх, занервничал, что-то в собственной уязвимости вдруг стало пугающим. Снова увидеть его глаза и понять, что это был не сон. Его оцепенение после оргазма прошло. Химия, возникшая между ними, была настолько опьяняющей, что его гормоны взыграли. Что ему оставалось делать?       - Хей, хей, всё хорошо. Эй.       - М-м?       - Я могу задать вопрос?       - М-м?       - Ты же не против того, что произошло?       Джисон кивнул с закрытыми глазами, всё ещё смущаясь.       - Хей, милый, нет... Нет, в смысле. Ты просто напрягся из-за меня, ты не сделал ничего плохого. Ты не против этого?       Джисон на мгновение задумался. Да, он был не против, если Минхо был не против. Для него никогда ничего не давалось так просто. Ничто никогда не казалось таким правильным. И он никогда раньше не делал ничего подобного.       - Я... Я не против, если ты тоже?       - Блять, да, я не против, ты просто мокрый сон, Джисон.       Хан тихо хихикнул. Он не думал, что кто-то может сказать ему что-то подобное. Хотеть его. Быть желанным. Он думал, что никому не нужен.       Минхо осторожно убрал волосы с его лица.       - Ты бесподобен, дай взглянуть на тебя.       Минхо в последний раз поцеловал его в губы, прежде чем его руки снова опустились на бёдра и погладили их, лаская с нежностью, которой Джисон никогда не испытывал.       - Бесподобен? - повторил он.       - Да, настолько, что дух захватывает, - Ли поцеловал парня в лоб.       Они просидели вместе ещё немного в тишине, биение их сердец синхронизировалось с музыкой на заднем плане, когда они просто существовали вместе. Джисон пытался понять смысл осторожных слов Минхо.       - Хочешь привести себя в порядок и лечь спать?       Джисон кивнул.       Минхо помог ему подняться, ноги Джисона обвились вокруг талии Ли, на штанах у обоих было мокрое пятно, руки обхватили его за шею, когда он понёс их в ванную. Это было нереально - когда тебя вот так несли, чувствовать, как сила мужчины используется по назначению. Мышцы напряглись, чтобы выдержать его вес.       Джисон прочистил горло, когда его усадили рядом с раковиной на столешнице.       - У меня есть запасная зубная щётка, ммм, в том ящике, можешь её взять, - он не знал, как это делается. Он предположил, основываясь на написанных им историях и исследованиях, которые он провёл для своих рассказов, что он должен предоставить Минхо возможность чувствовать себя как дома, в чистоте и комфорте. Как будто он был на своём месте.       Минхо снова провёл пальцами по влажным от пота волосам Джисона, нежно целуя его, прежде чем вытащить обе зубные щётки, и они оба устроились в общей ванной.       Минхо был горячим. Его лицо всё ещё блестело от пота, пота, вызванного Джисоном. Его щёки всё ещё были розовыми от напряжения, вызванного Джисоном. Он возбуждал его, его тело доставляло ему удовольствие. Это сделал Джисон.       Он выплюнул зубную пасту, и они снова поцеловались, Минхо притянул его к себе для ещё одного грязного поцелуя, его язык снова проник в его рот в поисках большего, и снова возникло это магнетическое притяжение. Хватка на его голове притянула его к себе.       - Мм... Мин. Мин, мне нужно переодеться, - засмеялся он. Он хотел продолжить, чтобы посмотреть, чем это может закончиться, но он был ещё недостаточно бодр, чтобы принимать подобные решения. Его возбуждённый мозг сейчас был как на иголках.       - У тебя есть что-нибудь, что я мог бы надеть? - тихо спросил Минхо.       - О, да, конечно... Давай я принесу тебе что-нибудь, - Джисон спрыгнул со стойки, и Минхо хлопнул его по заднице, когда он выскочил за дверь. Он рассмеялся. Он дал Минхо пару боксеров и рубашку с длинным рукавом и дал ему возможность привести себя в порядок в ванной. Через несколько мгновений он вышел, поцеловал Джисона в щёку и позволил ему переодеться. Хан снял свой липкий лонгслив. Закрыв глаза и прячась от своего отражения в зеркале, как обычно. Он вытер нижнюю часть тела тряпкой и натянул спортивные шорты. Убедившись, что все метки соулмейта скрыты, он вернулся и обнаружил Минхо, лежащего в его постели под одеялом.       - Иди сюда, - Минхо потянулся к нему.       Джисон улыбнулся. Он не мог этого объяснить, но это было так, так, так приятно - быть желанным. В этом не было фальши. Он собирался позволить себе поверить, что это по-настоящему. Он устал, устал от жизни, полной неуверенности.       Он забрался под одеяло, и Минхо быстро притянул его к себе, положив его голову себе на грудь, крепко обхватив его рукой. Джисон закрыл глаза и провёл пальцами по животу Минхо. Он просто хотел почувствовать его. Даже если это было только на одну ночь. Даже если Минхо больше никогда не захочет с ним разговаривать. Это казалось таким реальным. Его душа была так запятнана болью, и никогда раньше он не чувствовал себя таким живым.       Ему казалось, что он напишет об этом, что его собственная история сегодня вечером обретёт смысл. Это должен был быть сон. -       Когда Джисон проснулся, он лежал с крепко зажмуренными глазами. Он не был уверен, сколько времени, но в чём он был уверен, так это в том, что сейчас его обнимало тёплое тело, прижатое к его собственному. Нога была закинута ему на бедро, а рука прижата к груди. Он чувствовал горячее дыхание на своём затылке, и, о да, твёрдый член был прижат к его заднице.       Этот мужчина был настоящим, на 100% настоящим и на 100% в его постели. Он не был уверен, как в реальной жизни поступают в такой ситуации, но он знал, что бы сделал, если бы был персонажем одной из своих историй. Он бы воспользовался ситуацией в полной мере. Персонажи, безусловно, валяли бы дурака. Его тело было напряжено от нервов, но ощущение того, что в его тело вжимается столько тепла, мешало ему трезво оценивать ситуацию.       Но чем дольше он лежал, размышляя, тем больше понимал, что ему нужно отлить и обязательно почистить зубы, прежде чем он воспользуется ситуацией. Может, он и одинок, но он всего лишь мужчина, у которого есть потребности. Он всё ещё был в достаточно здравом уме, чтобы захотеть почистить зубы, прежде чем что-то предпринять, он не хотел, чтобы Минхо посчитал его отвратительным... Так что он медленно, неохотно выбрался из-под сильного веса, придавившего его к месту, и выскользнул из комнаты. Он уже ждёт не дождётся, когда сможет рассказать об этом Сынмину…       Вернувшись, он увидел великолепнейшее зрелище. Сильные мускулистые ноги, раскинутые на кровати, великолепная кожа на всеобщее обозрение. Мужчина, в ЕГО постели. В какой-то момент ночью Минхо, должно быть, перегрелся и снял с себя футболку, потому что его грудь была полностью оголена. Восхитительно красивый с головы до ног. Джисон хотел поглотить его, быть поглощённым им.       У него была пикантная идея, но он не хотел переходить черту. Он не хотел делать то, чего Минхо от него не хотел, даже если он был более опытным, это не означало, что ему это понравится. Как бы ему ни хотелось запрыгнуть на него сверху и разозлить, он не знал, будет ли он против, поэтому не стал ничего делать. Чёрт.       Он наблюдал, как мягкое тело Минхо перевернулось на бок, когда заметил их.       Отвлекая его от грязных мыслей, он увидел великолепные золотистые завитки, украшающие бёдра Минхо и за поясом его боксеров. Боксеры Джисона были слишком тесными для ног парня. Метки его соулмейта.       Ему захотелось заплакать. Отметины Минхо были такими же красивыми, как и он сам. Как кто-то мог быть таким великолепным, статным, мягким и нежным. Он никогда не видел ничего подобного. Он никогда не встречал никого, похожего на него. Как могли его метки соулмейта быть такими красивыми? Он никогда не видел ничего, что сияло бы так ярко, никогда не знал, что боль может сиять так ярко.       Хан был недостаточно хорош для него. Где-то там у него была вторая половинка, такая же прекрасная, как и он сам. Минхо был золотым, идеальным. Джисон был испорченным товаром, его следы были черны, как дёготь. Так много места на его теле занимают боль и страдания, что он просто не может быть достаточно хорош для него. Он сдержал всхлип, выбежал из комнаты и захлопнул за собой дверь ванной.       Он был сокрушён. Блять. О чём, чёрт возьми, он только думал?       Он не был его соулмейтом, жизнь была несправедлива. Минхо не был создан для него, он не принадлежал ему и никогда не будет. Джисон играл в фэнтезийную игру, писал книгу, которая никогда не могла стать реальностью.       Он бросился в душ и попытался смыть с себя боль. Он тёр, тёр и тёр свою грудь и руки, пытаясь избавиться от следов, которые причиняли ему столько боли. Постоянное напоминание о том, что он был недостаточно хорош. За что его так прокляли? Почему он не мог быть нормальным? Он не хотел видеть себя, он не хотел видеть, какие красивые у всех были отметины, особенно у Минхо.       Он не был бесподобным, он был ужасающим. Ядовитым.       - Блять, блять, блять, - он тихо вскрикнул, пытаясь взять себя в руки. Он знал, что они не исчезнут. Он знал это, но всё равно всегда делал так, когда был расстроен. Он хотел смыть их. Каждая отметина была ужасным воспоминанием, которое он ненавидел. Тихий стук в дверь вывел его из задумчивости.       - Хей, Джисон-и? Всё хорошо?       - А, да, - он шмыгнул носом, - Извини, я выйду через минуту.       - Ты уверен?       - Ага, - он выключил воду, быстро вытерся, как можно быстрее натянул одежду и вышел из ванной. Минхо сидел на кровати без футболки, с озабоченным выражением в глазах.       От него захватывало дух. Каким жестоким был этот мир.       - Хей... Хочешь поговорить об этом? - Джисон покачал головой, всё ещё сдерживая слёзы, - Хей... Ты плакал... Можешь поговорить со мной? Это из-за прошлой ночи? - он снова покачал головой, вытирая сопли, - Ты... хочешь, чтобы я ушёл?       Он колебался. С одной стороны, он хотел побыть один сейчас, забыть о том, что произошло, собрать свои вещи и вернуться домой в Сеул, чтобы никогда больше не думать о Минхо и о том, как хорошо ему было с ним. С другой стороны, он хотел, чтобы его обняли. Он так сильно этого хотел.       - Я могу уйти, прости, если я как-то обидел тебя, - он встал, повернулся и начал быстро снимать с себя боксеры Джисона, чтобы надеть свою одежду.       - Подожди! - крикнул Джисон, сдерживая слёзы.       Минхо остановился, его задница и великолепное тело были полностью выставлены напоказ, золотистые мерцающие завитки украшали его прекрасную кремовую кожу. Это было самое прекрасное, что Джисон когда-либо видел. Каким-то образом его боль делала его ещё более совершенным.       - Минхо.       - Что такое? - он снова натянул трусы, разворачиваясь.       Джисон не хотел рассказывать ему, он не хотел говорить Минхо, что видит их, он никогда не делился этим ни с кем, кроме Сынмина, а теперь и Чанбина. Но он чувствовал, что Минхо нужно знать, ему нужно было знать, почему они больше не могут встречаться.       Но не сейчас.       - Ты можешь обнять меня? - прошептал он, и слеза скатилась из его глаза по округлой щеке.       - Ложись, - прошептал Минхо и забрался на кровать, раскрывая для него объятия. Джисон забрался внутрь. Сильные руки Минхо притянули его к себе, позволяя его коже впитывать слёзы, пока он плакал у него на груди.       - Всё хорошо, хей... Поговоришь со мной? Скажи, что случилось?       - Я... так... так... так одиноко, - он икнул, - Я... так одинок, - он издал несколько тихих всхлипываний, пытаясь отдышаться.       - Ох, солнышко, - он поцеловал парня в макушку, - Всё хорошо, сейчас ты не один.       Запах кожи Минхо был таким тёплым, таким человеческим, таким настоящим.       - Я... Прости, - он прошептал.       - За что?       Он покачал головой.       Минхо крепко держал его, должно быть, Хан сильно устал, потому что, когда он открыл глаза, то всё ещё был крепко прижат к Ли. Он слышал его тяжелое дыхание, дававшее понять, что Минхо, должно быть, тоже заснул.       Он вздохнул и прижался губами к обнажённой коже перед собой. Он был смущён, стыдился и нервничал, но чувствовал себя в полной безопасности.       От Ли пахло, как от его постели. Как от него самого.       Джисон не хотел разрушать то, что было построено с Минхо, даже если это и не продлится долго. Это не могло продолжаться. Он не хотел, но знал, что ему суждено быть одному. Он не был создан ни для кого, его боль была ужасной, на его коже было столько порезов и ран, что это никогда не изменится. Его пальцы скользили по мягким золотистым линиям Минхо, ощущая мягкую кожу под кончиками пальцев, пока он не почувствовал, как тот вздрогнул, просыпаясь.       - Привет... Прости, что уснул, ты в порядке? - пробормотал он, всё ещё находясь в полусонном состоянии.       - Да, я... - Минхо схватил его за бока и прижал к подушке, чтобы посмотреть ему в глаза, - Уф.       - Поговори со мной, - он погладил парня по затылку, - Я хороший слушатель.       - Я не знаю, с чего начать.       - С того, что первое придёт в голову, я постараюсь понять, - его глаза медленно моргали, сон всё ещё не покидал их.       Минхо мог хотя бы на пять секунд перестать быть идеальным?       Он вздохнул.       - Не торопись.       - Минхо, прости, что я такой странный.       - Джисон... Пожалуйста, все странные, скажи, что не так? - он поцеловал его в нос.       Джисон невольно покраснел и улыбнулся. Их лица были так близко, что он мог без стыда любоваться всеми его чертами.       - Мои родители не хотят, чтобы я был геем.       - Это то, что тебя беспокоит сейчас?       - Нет.       Минхо посмеялся.       - Окей, а что тогда?       - Это сложно.       - Может хотя бы попытаешься объяснить?       - Мне кажется, что со мной что-то не так.       - Потому что твои родители не хотят, чтобы ты был геем? Я думаю, это нормально, но не то чтобы это, конечно, правильно.       - Нет... нет... - он засмеялся, - Нет, типа, я не знаю... Я не знаю, кто я.       - Окей, я не догоняю.       Хан вздохнул.       - Кажется, я потратил всю свою жизнь, пытаясь понять, кто я такой, и до сих пор не знаю.       - Ты не уверен, нравятся ли тебе мужчины?       - Нет... эм... Я неправильно объясняю.       - Всё хорошо. Попробуй ещё раз.       - Я... Я не знаю, как вести себя с людьми, мои родители. Они… нашли мой дневник, когда мне было 16, и узнали обо мне всё... и отослали меня куда подальше, и да... Я больше не знаю, кто я...       Минхо притянул его ближе для объятья.       - Мне жаль.       - А когда ты... понял?       - Хммм... Если честно, я не помню когда конкретно, думаю, я просто всегда знал, что я не был... похож на мальчиков моего возраста? - он вздохнул, целуя Джисона в губы с такой нежностью, какой никогда не видел, - Думаю, когда я стал подростком, я начал, типа, больше принимать свою ориентацию... Я вырос в среде танцоров, которая, думаю, действительно помогла мне... В этом мне повезло.       Конечно, ему повезло.       - Когда я был подростком... Мой репетитор, который дал мне "Изгоев", о котором я тебе рассказывал, он... Просто у меня никогда не было таких чувств ни к кому другому, понимаешь? И этот дневник... Мои родители нашли его через некоторое время, и им не понравилось то, что я там писал... Там были все мои секреты, понимаешь? Типа... Я писал туда о себе и о других... Это было ужасно.       - Мне так жаль... Наверное, это было так тяжело... - Минхо сжал его бедро своей ногой.       - Да, именно так всё и было, - он фыркнул. - Все мои чувства... Когда я был маленький, мы переезжали из одной страны в другую, а я не знал языков, у меня не было друзей... У меня были только книги, верно? Я никогда не был достаточно хорош для них. Никогда. Ни для друзей, ни для парней, ни для моих родителей... Ни для кого... Я никогда не был... Ничего никогда не было хорошо... И у меня нет, типа… Я не знаю.       Мягкие глаза смотрели на него в ответ.       - Должно быть, это было действительно тяжело, Джисон, когда кто-то читает все твои личные мысли… Мне жаль... так жаль.       - И любит тебя за это меньше...       - Ох, солнышко, - Минхо притянул его к себе и крепко обнял. Он был таким тёплым. Джисон чувствовал, как бьётся его сердце в груди, - Мне так жаль, - он остановился, - Ты достоин любви, Джисон, мне жаль, что ты не можешь получить её от них.       Джисон поперхнулся.       - Ты прекрасен таким, какой ты есть, и ты достоин любви, хорошо?       Услышав эти слова, он почувствовал боль и не смог сдержать слёз.       Он почувствовал себя уязвимым, более уязвимым, чем когда-либо. 🐇       Сердце Минхо было разбито, когда он услышал, сколько боли скрывает в себе этот маленький мальчик. Он знал, что в его истории было что-то ещё, он мог сказать, что тот сдерживался, но Ли не хотел давить на него ещё больше. Он и так был очень уязвим и явно расстроен.       Обычно, когда кто-то ведёт себя так эмоционально, это отталкивает, особенно на втором свидании. Но с Джисоном всё было по-другому, и всё же Минхо совсем не испытывал к нему таких чувств. Он чувствовал невероятную связь с ним, он чувствовал, как его грудь сжимается от боли, скрывающейся за слезами. Он не знал точно, через что ему пришлось пройти, но он всем своим существом ощущал, насколько глубока эта боль, и хотел поддержать его. Он чувствовал, что должен поддержать его, притянуть к себе.       Как то чувство, когда видишь щенка или котёнка. Вам просто хочется защитить их от всего мира и сразу же начать заботиться.       Он позволил ему выплакаться, пока тот, казалось, снова не заснул. Пока он не выбился из сил. Очевидно, он так долго держал это в себе. Очевидно, ему нужен был кто-то, кто был бы рядом с ним. Ему следовало бы не забыть накричать на его так называемых “друзей” за то, что они явно недостаточно поддерживали его, кем бы ни был этот Сынмин. Возможно, они никогда не испытывали сомнений в своей ориентации, возможно, они не могли понять, каково это, не смогли дать ему любовь, в которой он нуждался, когда он им об этом рассказал. Он предполагал, что они должны были знать обо всём этом. И да, даже в этом случае, если он так долго сдерживал всю эту боль, у Минхо тоже были к ним претензии.       Он позволил телу мальчика, наконец, расслабиться в его объятиях, его дыхание стало глубоким и размеренным во сне. Он был великолепен, даже в печали. Что-то было в его честности, в его ранимости, в том, что он был таким хрупким, но то, что ему было достаточно комфортно с Минхо, чтобы поделиться этим, много значило для него. Нет ничего сексуальнее, чем открытое общение и близость, даже устно. Нет, особенно устно.       Он был без ума от него. Он не был похож ни на кого из тех, кого он когда-либо встречал. Он был неуклюжим, забавным и сексуальным, даже не пытаясь быть таким.       Минхо лежал в тишине, наблюдая, как нежные щёки поднимаются и опускаются в такт тихому дыханию парня. Его ресницы были длинными и мягкими. Его кожа была такой красивой, что ему хотелось рассмотреть её получше, но он не торопился. Очевидно, он многое держал в себе. Очевидно, ему было очень больно, и ему нужно было выплеснуть свою боль, и, вероятно, он ещё не был готов полностью открыться перед кем-то. Минхо чувствовал себя с ним комфортно, и он хотел быть тем, кто будет рядом с ним. Он был неуклюжим, странным, ему не хватало навыков общения, но с ним было действительно легко находиться рядом. Стоять перед чем-то столь устрашающим было не страшно. Он не хотел сорваться с места и убежать.       Их связь была неоспорима, и он был очень неуверен в себе. Минхо хотел помочь ему разрушить эти стены. Он хотел знать о нём всё, он хотел помочь разобрать его на части и снова собрать воедино. Его печаль была такой глубокой, а одиночество - таким понятным, с какой внутренней борьбой он сталкивался. Минхо в какой-то степени понимал его. Он знал, что такое чувство одиночества, он пережил сильную боль, когда расстался со своим парнем. И если Джисон постоянно так себя чувствовал, это было жестоко. Он этого не заслуживал, он был таким нежным и милым.       Он нежно погладил его по волосам, совершенно довольный тем, что может держать мужчину в своих объятиях столько, сколько ему нужно. Он не хотел злоупотреблять его гостеприимством, но у него было чувство, что Джисон хочет, чтобы он остался. К тому же, было приятно чувствовать себя нужным. Приятно, когда его прижимают к себе. В последнее время он и сам был одинок. Это казалось правильным.       В конце концов, Джисон высвободился из его объятий во сне и повернулся на бок. Минхо хотел дать ему отдохнуть. Он осмотрел его тело и под