Это был конец периода Камакура, примерно пару веков после обращения его в демона.
Его дом был почти на окраине этой деревни, дальше от суетливых улиц в центре. Здесь было бы тихо и спокойно, если бы не одно "но"... Дети снова резвятся рядом с его домом. По какой-то причине, они боялись его и даже называли демоном, но продолжали играть именно здесь. Но этих двух детей это не касается. Их он видел впервые. Маленькая, рыжая девочка лет шести, и рыжий мальчик — восьми. У обоих ярко горящие зелёные глаза и широкая улыбка. Но вот... Играют они уже несколько часов, а девочка и слова не проронила. Молчит, вся бледная, но очень радостная. Они кидают друг другу мяч и бегают за ним, если не смогли его поймать. Разноцветный мячик летит через голову девчушки и приземляется рядом со статным мужчиной. Он сидит на деревянном полу, в тени. Лица его не видно, лишь красные глаза ярко выделяются в этой тьме. Взгляд опускается на мяч и тот медленно берет его в руку. Сидит, ждёт. Смотрит на рыжую, но не подходит, лишь изредка моргает. Она напоминала ему овечку. Маленькую, наивную и глупую. Девочка, словно под гипнозом, медленно делает пару шажков в сторону мужчину, а он продолжает сидеть с чуть протянутой рукой, ожидая, когда девочка к нему подойдёт. Внезапно, из транса, девочку вырывает взволнованный голос ее брата. — Морико, стой! Девочка замирает и испуганно смотрит на брата. Тот быстро подбегает к сестре и берет ее за плечо. — Пошли! — Мальчик разворачивает Морико, и тянет в сторону дома. Рыжая чуть поворачивается в сторону мужчины, отчего ее серьги ханафуда немного издали звук. На серьгах была изображена глициния. «Ясно, значит апрельская...» Подумал демон, продолжавший держать мяч одной рукой и не опускавший взгляд. Лица́ она до сих пор не видит, лишь два красных глаза. Морико делает робкий шажок в его сторону, но брат ее снова останавливает. Рыжая неуверенно показывает взглядом на мяч. — Ничего страшного, купим новый. И мальчик делает несколько быстрых шагов. На этот раз Морико тоже идёт с ним, и они полубегом направились в свой дом. Мужчина все сидел с мячом на одной руке, а глаза яростно сверкнули. Убежавшие дети не увидели, как эти алые глаза сощурились, и не услышали, как их мяч лопнул, из-за впившихся в него длинных ногтей. Мать хвалит своего сына за сообразительность. Просит не подходить к незнакомцам. Боится за своих детей. «Молодец, Таро. Лучше к неизвестным людям не подходить... Особенно к тому мужчине. А мячик мы купим новый, хорошо, Морико-тян?» Проходит уже два года с того времени. Люди начинают что-то подозревать, но вряд-ли поймут, что исчезновение людей его рук дело. Они беспокоятся за свои се́мьи, боятся. Некоторые жильцы бесследно пропадают, других находят. Вот только находят они обезображенные трупы. Нет, скорее уже кости. Обглоданные кости... Эти два случая некоторые деревенские связывают между собой, другие думают, что это два разных преступления, которые не состыковываются. И второй категории людей намного больше. Потому, что им легче поверить в волков, которые сжирают людей, или маньяков, которые похищают, а не во всяких демонов... Спустя эти два года, она снова пришла, только уже без брата. Морико держит в своих руках новый разноцветный мяч. Обхватывает его своими худенькими и бледными руками. Выглядит она болезненной. С тех пор, она совсем не выросла. Только на пару сантиметров. Стоит напротив него и выжидает. Мудзан тоже не шевелясь сидит. Они не прерывают зрительный контакт. Мужчина понимает, что для девочки, он что-то на подобии хищного зверя, запертого в клетке, который в любой момент может напасть, но не нападает, ведь он заперт. И она это прекрасно знает. Чувствует, что в безопасности, поэтому нисколько не боится. Вдруг, девочка смотрит вниз, немного приближается и резко останавливается рядом с границей света и тени. Теперь она снова смотрит в его глаза, ожидая узнать, что мужчина будет делать дальше. Теперь, Морико не напоминала ему овечку, она напоминала лисицу. Маленькую, рыжую и любопытную. Они стоят так очень долго. Девочка не сдвинулась с места ни на миллиметр, лишь изредка моргала. Устав ждать действий темноволосого мужчины, Морико кидает свой мяч ему и снова выжидает. Мяч падает прямо рядом с ним, но Мудзан не спешит его брать. Он, словно мраморное изваяние искусного скульптора, сидел не шелохнувшись. Сколько они уже так ждут действий друг друга? Они снова простояли так около десяти-двадцати минут, но никто так и не двинулся. Поняв, что мужчина не предпримет ничего, она встаёт со своего места и поворачивается спиной к нему. Вдруг, что-то прохладное касается ее ног. Зеленоглазая опускает взгляд и видит свой мяч. Морико смотрит на демона, но тот словно бы и не двигался. Словно ничего ей и не кидал. Рыжая подхватывает мяч и убегает прочь. Прошло три года. Похоже, стоит сменить свое место жительство, ведь люди начали поглядывать на его дом и перешептываться за его спиной. Кто знает, может, как и в эпоху Хэйан к нему придет разъярённая толпа людей? Хотя, какая ему разница, если он все равно сильнее всех них. Она пришла и в третий раз.***
Она не появлялась уже четыре года. Ни ее, ни брата, ни разноцветного мячика. Мужчина надеялся на ещё одну встречу с этим удивительным ребенком,***
— Мама, хватит! — Воскликнул юношеский голос. Резко вскочив со стола, шестнадцатилетний парень встал рядом с открытой дверью традиционного дома. Откинувшись на сёдзи, он печально посмотрел в даль. Таро прикрыл рот рукой и нахмурился, прокручивая все воспоминания связанные с его маленькой сестрой. — Да как ты не понимаешь? Мне ведь тоже сложно! — Почти отчаянно подняла голос женщина, что выглядела намного старше своих лет. Некогда каштановые волосы приобрели серебристые прядки, а лицо было усыпанно морщинками. Светло-зеленые глаза почти все время блестели от слез. Мужчина бесшумно прошел дальше по саду и в темноте кое-что привлекло его внимание. Это была полированная каменная плита по середине сада, где были тщательно вырезаны имя и даты:Морико Аоки
17.04.1205 — 17.04.1217
Причина смерти: болезнь.
Она умерла ровно два года назад, прямо на свой день рождения... Не сказать, что его потрясла эта новость, напротив, он ожидал что-то подобное. Люди не живут вечно, в отличие от него. В отличие от демонов. Из груди мужчины толчками вырывается смех, и он знает, что кажется безумным, смеясь в темной улице, над маленькой могилкой, освещаемой полной луной и миллионами звёзд, среди старых деревьев, в этой гнетущей тишине. Неожиданно для себя он резко замолкает. Мудзан судорожно вдыхает — громко и надрывно, шумно втягивая воздух в легкие. Он поджимает губы, и лицо его вновь становится невозмутимым. Это не та боль, к которой мужчина привык, но она сильнее, глубже. Она крепко обвивает ребра, прорастая из глубины его души, и отравляя все живое внутри него. Эта боль крепкая, она цепляется за него, острыми когтями разрывая горло...