Stay Awake

Я боролся в наручниках. В другой день я избавился бы от них за минуты, но сегодня мои руки слишком дрожали. Я пытался не трястись, пытался нащупать замок, чтобы открыть его. Но мои руки каждый раз дрожали, соскальзывали и ударялись о столб позади. Я должен был выбраться, должен был сконцентрироваться, но сцена, открывавшаяся передо мной, давила на меня сильнее, чем что-либо раньше. Я с ужасом наблюдал, как Джокер ударил его по рёбрам, затем снова, с другой стороны. С каждым его ударом, я больше боролся, больше трясся. Удар пришёлся по голове, и я закричал. Джокер повернулся ко мне и улыбнулся: — Оу, мы ревнуем, что всё веселье достаётся Старшему Брату-Пташке? Не волнуйся, Роб, я займусь тобой через секунду. Я оскалился и плюнул: — Если ты ещё раз тронешь его, да поможет мне Бог, я оставлю тебя в такой агонии, что вся твоя семья никогда больше не сможет ходить! Джокер засмеялся: — Это лучшее, что ты можешь предложить? — Тронь его снова, и я рискну, — прорычал я. Джокер изобразил свою кривую, ужасную улыбку и ударил его прямо под рёбра. Я попытался наброситься на него, но мои запястья, прикованные к столбу, дёрнули меня назад. — Хватит! Ты достаточно повеселился, теперь отпусти его! — Я пока даже не близок к веселью, Бэт Паршивец. Видишь ли, годами твой старший брат Найтвинг раздражал меня почти так же, как Папочка Бэт. Однако я скучал бы по Бэтси, у нас так много воспоминаний, но что до Крылатого, по нему я скучать не буду. — Джокер снова рассмеялся, увидев моё испуганное лицо. Я ещё раз дёрнул цепи, сыпля Джокера проклятиями. Прекратив борьбу, я снова попытался взломать замок, но мои дрожащие руки соскользнули. Джокер продолжал бить его ломом, смеясь над его ворчанием и стонами. После того, как Джокер ударил его по голове, я снова ринулся вперёд, на этот раз вывихнув плечо. Я закричал от боли, переведя внимание Джокера на себя. — Ой-ой, ты поранился, надеясь остановится меня? — Джокер подошёл ко мне и изучил моё плечо. — Ох, выглядит противно. Не так противно, как всё тело твоего брата, но всё равно отвратительно. — Сукин сын, клянусь собственной могилой, ты заплатишь за это! — Ах, ах, ах, на твоём месте, я бы попридержал свой язык. — И почему это? Джокер схватил меня за подбородок и заставил посмотреть на себя. Кровь с его руки капала на моё лицо. — Тебе следует держать язык за зубами, потому что я единственный, кто решает, будет Крылатый жить или нет. Давай сыграем в новую игру? Как насчёт того, что, если ты будешь хорошим мальчиком, я не убью его, и, если ты окажешься плохой птичкой, я рассмотрю возможность сохранить ему жизнь? Я кипел от ярости, всё ещё пытаясь освободиться от замка, несмотря на боль в руке. Джокер начал подходить к нему, и я увидел, как он попытался сесть, попытался посмотреть на меня. Он приподнялся на слабых руках: — Всё нормально, Джей. Я знал, что Джокеру уже годами известны наши личности, но Брюс всё равно ненавидел, когда мы использовали настоящие имена в разговорах с Джокером. Я знал, что мне следует напомнить ему, что я всё ещё Робин, а он всё ещё Найтвинг. Но я только покачал головой: — Дик, мне так жаль. Дик открыл было рот, чтобы что-то сказать, но лом снова опустился на него, и он закричал в агонии. Я практически слышал хруст его костей в тишине комнаты. Я наконец-то вскрыл замок моих наручников и позволил им упасть на пол. Звон железа был таким громким, будто бы взрыв бомбы в тихой комнате. Джокер посмотрел на меня: — Это заняло у тебя больше времени, чем я ожидал, но ладно, так я смог дольше поиграть. До встречи, детки, — улыбнулся Джокер, перед тем как выпрыгнуть в ближайшее окно. Я побежал посмотреть, куда он ушёл, но увидел только темноту ночи. Я подбежал к Дику и положил его голову себе на колени. Пока вывихнутая рука безвольно повиснула, я погладил его окровавленные, растрёпанные волосы. Он посмотрел на меня уставшими и полными слёз глазами: — Привет, Джей. — Тс-с, Дик, всё нормально, я держу тебя. Глаза Дика стали закрываться, и он вздохнул. Я потянул его за волосы: — Нет, нет, не спи, Дикки, не спи. Я поднёс руку к уху: — Брюс, Оракул, Дик ранен, мне нужна помощь. Рука Дика поднялась и потянула мою вниз. Он прижал мою ладонь к губам и невесомо поцеловал, прежде чем отпустить её. — Мы можем просто побыть наедине, Джей? Слёзы текли по моим щекам сквозь маску, и я ответил: — Да, Дикки, всё, что захочешь, только обещай не спать. — Джейсон, сними наши маски. Я кивнул и потянулся к своей маске, чтобы её снять. Затем я снял её с лица Дика и положил рядом со своей. Я потянулся к его рукам, желая снять с него наручники. Дик смотрел на меня, когда я освободил его запястья и бросил наручники через всю комнату. Он потянулся слабой рукой к моему лицу и счастливо вздохнул: — Вот ты где, Джейсон. Я накрыл его руку своей: — Я здесь, я не уйду. — Мне больно, Джей. — Я знаю, детка, знаю. — Я устал, Пташка-Джей. Я опустил руку на его лицо и погладил щёку, испачканную кровью и слезами: — Я знаю, ты устал, Дикки, но ты должен не спать. Продолжай смотреть на меня, окей? — Джейсон, мне нужно кое-что сказать тебе. — Что? — Sustineo in aeterno toro adventum tuum. — Что? — Это латынь, — прошептал Дик, перед тем как замолкнуть и проглотить кровь во рту. — Это значит «Я буду ждать тебя в своей бессмертной постели». Я покачал головой и слегка похлопал его по щеке: — Тебе не придётся. Тебе не придётся ждать меня, потому что ты останешься со мной. Брюс уже едет, он поможет тебе. — Слишком поздно, Джей. — Нет, нет, не говори так. — Я хотел увидеть твои глаза в последний раз. — Это не последний раз, Дикки. Пожалуйста, пожалуйста, не спи. — Но я устал, Джей, я так устал. Я прижался к его губам, смешивая свои слёзы и его кровь в поцелуе. Я немного отстранился и прошептал ему в губы: — Говори со мной. Расскажи мне историю, что угодно, только не спи. — Я слишком устал, чтобы рассказывать истории. — Пожалуйста, Дик, пожалуйста, продолжай говорить со мной. Дик вздохнул, схватил меня за руку и прошептал: — Жил-был мальчик, который думал, что он счастлив. Однажды он встретил другого мальчика, помладше, и понял, что несчастен, до тех пор, пока тот, другой мальчик не будет счастлив. Он пробовал всё, чтобы младший мальчик продолжал улыбаться: он ходил с ним в кино, ходил за острыми хот-догами с сыром. — Дик прервался и покашлял кровью. — Они выросли вместе, их улыбки никогда не терялись. Однажды они сидели на самом высоком здании города, когда младший мальчик посмотрел на старшего и прошептал: «Я думаю, что люблю тебя». Старший мальчик улыбнулся, поцеловал младшего и прошептал в ответ: «Я знаю, что люблю тебя». — Дик снова стал кашлять, на этот раз сильнее. Я приподнял Дика на коленях, пытаясь помочь ему дышать. Дик перестал кашлять и посмотрел на меня: — Знай, что я всегда буду любить тебя, Джейсон. — Дикки, пожалуйста, останься со мной, не оставляй меня. — Я наклонился, чтобы поцеловать Дика, и он ещё был со мной. Я отстранился и поднял его голову со своих колен. Я погладил его щёки, — Дикки? — Я не знаю, зачем я позвал его, я мог бы сказать, что он уже ушёл. Я мог видеть это в его ярких голубых глазах — его уже не было. Я пробежался рукой по его лицу и закрыл его веки, целуя каждое из них. — И я тебя люблю, Дик, — прошептал я прежде, чем прильнул к его безвольному телу и зарыдал, пока не пересохло в горле.

~*~*~*~

Рой подошёл ко мне, пока я пялился на свежевырытую могилу. Он сжал моё плечо: — Как держишься, приятель? Я закрыл глаза и проглотил ком в горле: — Как ты думаешь? Рой кивнул. — Хочешь поговорить? Ты закрылся ото всех с прошлой недели. Я здесь для тебя, ты же знаешь? Я кивнул: — Я просто не могу заставить себя говорить об этом. Рой сел и похлопал по траве рядом с собой. — Ты не отстанешь, пока мы не поговорим, не так ли? — Для этого и нужны друзья, — кивнул Рой. Я сел, затем потянулся к карману и достал руку, играя с холодным предметом пальцами. — Что это? — Спросил Рой, заметив, что моя рука движется вокруг предмета. — Я всё спланировал. Я собирался отвезти его в то место, где мы впервые поцеловались: собирался посыпать всё лепестками роз, взять вино и всё остальное, — я перестал ёрзать и раскрыл свою ладонь, на которой лежало тонкое серебряное кольцо, — я собирался сделать ему предложение. Рой протянул руку и сжал моё плечо: — Он бы согласился. Если честно, две недели назад он говорил о том, как странно ты себя ведёшь, словно ты что-то скрываешь. Я сказал, что ты, возможно, дурачился вместе с Кори, но он знал. Он знал, что ты собираешься сделать ему предложение, и знаешь, что он мне сказал? Он сказал, что его немедленным ответом было бы «Да», и он бы нисколько не колебался. По щеке скатилась одинокая слеза. — Спасибо, Рой. Дашь мне минутку? Рой кивнул: — Я куплю тебе выпить, когда ты будешь готов поговорить ещё. Я дождался, пока Рой скроется из виду, перед тем как опустился на колени и придвинулся к могиле Дика. — Дик, я не так себе это представлял, но я всё равно хочу, чтобы ты это услышал. — Я сделал глубокий вдох и продолжил. — Когда Брюс взял меня к себе, я был жалким, бунтующим мелким засранцем, любящим действовать на каждый нерв, который мог у кого-нибудь найти. Но ты, ты был другим. Ты полностью изменил того, кем я был. Ты показал мне, что жизнь снова может быть хорошей, что я не обязан быть один. Ты был так добр ко мне в мире, который, я считал, давно прогнил. Ты заставил меня передумать насчёт всего, что я когда-либо знал. Я влюбился в тебя с самого начала, и я всегда буду тебя любить. Дик, я не смогу полюбить кого-нибудь снова, думаю, эта способность умерла вместе с тобой. Я собирался сделать тебе предложение сегодня ночью, так что, Ричард Грейсон, ты выйдешь за меня? Слеза упала на кучу грязи под мной, и я вздохнул. Я пустил пальцы в землю и вытащил немного. Вставил кольцо в небольшую яму и снова зарыл землёй. — Когда я сказал «Я думаю, что люблю тебя», я имел в виду «Я люблю тебя больше, чем саму жизнь». Я люблю тебя, Дикки, до скорой встречи.