Чёрное солнце. Рассвет.

Голубоволосая девушка ехала по городу на своем хоть и стареньком, но всё ещё способном нести свою хозяйку, словно на крыльях, мотоцикле. Миллионы огней ночного Парижа мелькали и тут же исчезали, отражаясь на гладком шлеме, надетого на голову девушки, а её кожаная куртка плотно прилегала к ее телу, выделяя её хоть ещё несколько девичьи и угловатые, но уже явно заметные и вполне взрослые формы. Со шлемом было трудно сказать, но было совершено очевидно, что она была куда старше, чем должна была быть... Или это просто время, что так неуклонно меняло каждого, заставило её расцвести, словно цветок, белоснежный и невинный, и в то же время бесконечно печальный... А тем временем, она всё продолжала и продолжала ехать на мотоцикле, словно убегая от чего-то или куда то спеша, но никто ее не преследовал, и она ни в чём не нуждалась... Нет, она просто ехала, находя себя в скорости, риске и сверкающем мареве перед глазами в моменты, когда она, казалось бы, полностью теряла себя... Внезапно, словно зверь, услышавший хруст ветки под ближайшим кустиком, она притормозила, и резко развернулась в противоположную сторону, объезжая поворот за поворотом, как и редко возникающие перед ее глазами машины. Она спешила, потому что получила четкую и понятную цель и хотела её исполнить немедленно, потому что она знала, что делает это ради людей, ради тех, кто сейчас мирно спит в своих кроватях, ради того, чтобы сохранить этот покой и уют... Однако это была ложь, которой она лишь успокаивала свою невовремя проснувшуюся совесть – вернее, это была правда лишь на половину, ведь несмотря на своё доброе сердце и намерения, в глубине души она лишь желала заполнить пустоту в сердце, вновь почувствовать себя нужной... Ведомая голосами и помехами в наушнике в своём левом ухе, она неслась сквозь улицы, будто играя сама с собой в игру – успеет или нет? Как бы это ни было инфантильно с ее точки зрения, тем не менее, она знала что делает – ведь довольствуясь лишь общим знанием окрестностей города и не прибегая к карте на небольшом экране, закреплённой прямо под спидометром её верного, хоть и шумного друга, она бы куда дольше прочёсывала город, стараясь отыскать нужную улицу, сколь быстрой она бы ни была – сейчас нельзя было полагаться на случай. А вот она и на месте, и видит ровно то, чего и ожидает – довольно высокий дом, окружённый со стороны главного входа толпой полицейских и сотрудников мед-служб, а также шумные и яркие вертолеты репортёров, освещающие здание, как при дневном свете. Были и кучи журналюг, куда же без них, и она была готова поспорить, что как минимум половина из них только и ждали, когда объявится она, в сиянии своего великолепия. Интересно, а может в этот раз просто не появиться и спокойно уехать домой, забыв этот момент, как страшный сон?... Однако ещё одного взгляда на здание ей хватило, чтобы прервать свои не самые благородные мысли, и спрыгнуть со своего, уже остановленного, байка, на ходу сбрасывая шлем и что-то крича... – Файз, воспламенись! - всего два слова, и ее внешний вид в секунду преображается, теперь вместо обтягивающей кожаной куртки, спортивных штанов и сапогов с высоким каблуком, на ней был черный топ, оставляющий открытым одно плечо, такие же черные непрозрачные колготки, а также развевающийся ярко-голубой плащ, застегнутый такой же голубой брошью с эмблемой молнии. Ее милое лицо, показавшееся из-за шлема, также несколько преобразилось – её взгляд стал несколько более цепким и пронзительным, а зрачок вытянутым, словно у какой-то ящерицы, а голубые волосы стали несколько длиннее, образовав позади неё небольшой хвост. Девушка буквально воспылала ярким голубым пламенем, а затем взмыла в воздух, и на огромной скорости она понеслась на перехват бедняги, что решил покончить с собой, спрыгнув с крыши собственного дома. Её взгляд стал ещё более пронзительным, а зрачок сузился в небольшую щёлочку, разделяющую глаз напополам, время вокруг нее словно замедлилось, она осторожно и нежно, почти элегантно, насколько это было возможно, схватила парня в руки, и, убедившись, что тот лежит смирно и не сопротивляется, начала медленно спускаться на землю. Только ее ноги коснулись земли, на неё тотчас были готовы наброситься тысячи охотников за сюжетом, однако благодаря правоохранительным органам, те не смогли и на шаг приблизиться к ней, за что она им была безусловно благодарна... – Ну и заставил же ты их всех тут понервничать... Ну и скажи, стоило оно того?... - стараясь сохранить максимально дружелюбный и спокойный тон, произнесла девушка, и, судя по отрицательным покачиваниям головой, а также чуть унявшейся дрожи мужчины, у неё это получилось. – Я... Я не знал, что делать... Я всё потерял, у меня больше ничего не осталось... Ни работы, ни квартиры, ни невесты... - да, жизнь этого бедолагу изрядно помучила, и от того было ещё более стыдно, что она подумала о том же выходе для себя куда раньше, и все что ее остановило – ответственность, что она носила у себя на руке, словно гордое украшение... И кое-что ещё, тоже спасло ее от этого... – Но разве твоя жизнь и ты сам ограничивается лишь этими вещами? А как же твои друзья, родные, ты сам в конце концов? - она старалась выговаривать слова негромко, но чётко, постепенно расслабляя неудавшегося самоубийцу, согревая его силой своих слов и сверхспособностей, – пока ты дышишь, пока рядом с тобой есть те, кому ты дорог и те, кто желают тебе помочь, знай, ничего не кончено... С этими словами она вручила бедолагу служителям закона, зная, что она сделала всё, что только могла. Она просто надеялась, что с этим человеком всё будет хорошо... Она вновь взлетела, приземлившись рядом со своим байком, и, надевая шлем, из-за спешки немного прищемив себе горло застёжкой, оттого, что она со страхом наблюдала, как надоедливые журналисты, словно полчища саранчи надвигались прямо на неё... – Госпожа Лунария, а можно... - не успев даже задать свой вопрос, его прервали, да и не кто-нибудь, а сама объект его интереса. – Я не даю интервью, - невозмутимо произнесла она, заведя байк и тут же унесшись прочь из окружения, в которое пытались взять ее журналисты. Она не желала даже лишний раз бросать свой взгляд на них, дабы просто-напросто сохранить хоть какие-нибудь доли самообладания и энергии, которую те высасывали, словно вампиры кровь. Она должна оставаться собой, при любых обстоятельствах... Должна была думать о себе и о других и должна была стараться спасти как можно больше... Ведь прямо сейчас по всему ночному городу ещё десятки подобных происшествий, и как бы быстра она ни была, даже молнии нужно время, чтобы упасть на землю...