***
Завязался спор. — Просто преобразуй её в знакопеременную сигма-алгебру, чьи элементы являются вычислимыми функциями в логарифмическом пространстве… ты, проклятый богами, жалкий напыщенный дракончик-дурень! — крикнула Грейнджер. Остальные посетители заведения поглядывали на них. Не спасало и то, что в какой-то момент они перешли на немецкий. Драко не помнил, когда именно. Складывалось впечатление, что они вели смертельный поединок. Тогда они решили, что пришло время ненадолго прекратить спорить о нумерологии. Во избежание неминуемого возобновления спора они отправились осматривать достопримечательности — увлекательное занятие, существенно скрашенное присутствием Грейнджер. — Как, во имя Мерлина, магглам удалось построить пирамиды без магии? — озадаченно спросил Драко, пока они сидели на вершине самой высокой пирамиды и любовались пустыней. Она пожала плечами. — Историки не до конца уверены. Их построили несколько тысяч лет назад. В каменоломне они обнаружили рампу с лестницами, по которым, предположительно, передвигали камни с помощью канатов и шкивов, — она усмехнулась. — Придурочные волшебники дождались окончания строительства пирамид, а потом принялись всё портить. Лентяи и грубияны. — Хм, — только и смог ответить Драко. Магглы были… на удивление впечатляющими. Он и представить себе не мог, как можно что-то сотворить без магии. Он также разделял мнение Грейнджер. Волшебники и ведьмы могли бы просто несколько раз взмахнуть палочками и сложить пирамиду. Вместо этого они вынудили магглов взяться за дело, а затем нажились на их тяжком труде. — Чего ещё они достигли? — поинтересовался он. — О боги, — широко раскрыв глаза, начала Грейнджер. — Очень многого. Они побывали в самых низких и самых высоких точках мира. Создали лодки, называемые субмаринами, которые погружаются под воду. С их помощью они исследовали большую часть дна океана. На самую высокую гору в мире люди поднимались множество раз. Они обычно пользуются верёвками и зубцами. Драко застыл в изумлении. — Без магии? Но что будет, если они упадут? Она пожала плечами. — Они умрут. Для Драко это стало ужасающей новостью. — Они побывали на Луне, поэтому им не страшна смерть, — начала она, пока Драко не перебил её. — ОНИ ЧТО? Грейнджер нахмурилась. — Ты не знал об этом? Неужели чистокровные и правда ничего не знают о магглах? Малфой покачал головой. — Да ни в малейшей степени. Нам крайне не рекомендуется изучать магглов, — он окинул её пристальным взглядом. — Ты… сталкивалась с моим отцом. Представь, если бы он узнал, что его отпрыск втайне интересуется магглами. Она на мгновение задумалась, прежде чем кивнуть. — Я впервые узнала о тебе как о человеке. Меня это смущает, и хотелось бы, чтобы это прекратилось. Драко резко кивнул. — Может быть, нам удастся найти Маховик времени? Хочу избавиться от желания узнать побольше о магглах. Грейнджер опёрлась на локти, вытянув ноги перед собой, и окинула его любопытным взглядом. — Меня всегда это интересовало, — начала она. — С чего вдруг такой интерес к магглам? Он пожал плечами. — Я заскучал. — Хм. Звучит так, будто тебе не хочется прекращать знакомство с ними, поскольку это не даёт тебе скучать. Драко пришлось признать, что мысль была здравой. Он вздохнул. — Разумно. О, а что это за прямоугольники, которые магглы носят с собой? — спросил Драко, когда в его голове всплыло воспоминание о его первом путешествии в маггловский мир. — Тоненькие куски металла, которые помещаются в руке. Когда я был в Лондоне, один из них упоминал о фотографии. — О, это мобильники. — Расскажи поподробнее. — С чего бы мне начать? — Она задумалась на мгновение. — Они могут звонить друг другу, как по каминной сети. Но для этого не обязательно находиться у камина, а нужен только твой голос. И они могут посылать друг другу текстовые сообщения, напоминающие протеевы чары. И они пользуются так называемым Интернетом, а это просто выгребная яма. Похоже на справочники, только все собрано в одном месте. И масса других вещей. Там и фотографии кошек есть, что очень мило. Их можно снимать на мобильные телефоны. Правда, они не двигаются, если не снимать видео, которое ещё и со звуком. Пожалуй, за всю жизнь Драко это были самые насыщенные информацией тридцать секунд. Ему показалось, что он так ничего и не понял, кроме того, что магглы пугали. Однако теперь ему казалось, что они пугали его совсем по другим причинам. — Значит, магглы - не безмозглые неандертальцы? — спросил он. Она покачала головой, закатив глаза. — Нет, обычные люди, пытающиеся понять, как обходиться без магии. Они дружат, заводят отношения и работают. Они ездят в отпуск, ходят в рестораны и в школу. Они волнуются на экзаменах, их отношения рушатся, люди иногда получают увечья. Они занимаются тем же, что и волшебники и ведьмы, только в более сложной форме, поскольку не умеют жульничать с помощью магии. — Хм… Драко обдумывал эту информацию. Он был сбит с толку, заинтересован, не испытывал скуки и был до крайности разгневан тем, что ему лгали целых три десятилетия. А теперь рядом с ним стояла магглорождённая ведьма, готовая рассказать ему всё о мире магглов. — Чем занимаются твои родит… — На сегодня с вопросами покончено, — заявила Грейнджер, вставая. — Но… — Малфой, я переломаю тебе шесть костей, если ты не уймёшься. И позволю тебе выбрать какие именно. Драко решил промолчать.***
— Готов? — спросила Грейнджер. Драко и близко не чувствовал себя готовым, но находиться на грани смерти было нескучно и очень интересно, поэтому он ответил: «Да», вместо другого ответа, вертевшегося у него в голове. А именно: «К чёрту, нет, пожалуйста, отстань от меня, дай мне отлежаться в постели». Честно говоря, общение с Грейнджер было не скучным, а очень даже интересным. — У тебя есть медикаменты на случай, если ты неминуемо натворишь что-нибудь охренительно идиотское? Глаза Драко сузились. — Да. — Палочка? Тоненький кусочек дерева, о котором я упоминала в списке вещей. — Будь добра, иди в задницу. — Я расцениваю это как «да». Гель для волос для твоей дурацкой шевелюры? — Иди на хрен. — Метла? С их помощью люди летают. — Пошла на хрен куда-нибудь подальше от меня. Как можно дальше, желательно. — Похоже, ты готов, напыщенный дракончик-дурень, — кивнула она. Она протянула ему руку, чтобы он взялся за неё, ведь её ладошки были слишком малы, она не могла полноценно обхватить ни одну часть его руки. Часто ли Драко задумывался об этом факте? Нет. Может быть. Пошли вы. Закрутившись в аппарации, они вновь очутились в нескольких сотнях метров от пирамиды. — А, антиаппарационный барьер. По крайней мере, кое-что тут припрятано, — размышляла Грейнджер. Она опустила взгляд на свою руку, которую до сих пор держал Драко, а затем снова посмотрела на него. — Убери руку, придурок. Он поспешно отдернул руку, непринуждённо прочистив горло. — Пошли, засранец. — Грубиянка. Она направилась к пирамиде и по мере приближения к строению применили все заклинания обнаружения, которые только могли придумать, но не нашли ровным счётом ничего. — Так, — сказала она, кивнув. — Вероятно, дверь скрыта куда сильнее, и её не обнаружат никакие базовые заклинания обнаружения. Или продвинутые. Она отошла в сторону, не обращая особого внимания на парадный вход и продолжая бормотать заклинания, блуждая глазами по пирамиде. На полпути к западной стене она остановилась. — Вот оно. Он шагнул следом за ней, ища какой-нибудь знак, указывающий на наличие потайной двери. Драко был уверен, что там ничего нет. — И откуда ты это знаешь? — спросил он. Она произнесла заклинание, от которого по воздуху пошла лёгкая рябь. — И почему никто до сих пор не обнаружил этого? Грейнджер посмотрела на него с недоумением. — Я придумала свои собственные заклинания обнаружения. Понятное дело. Драко, разумеется, почувствовал себя дураком, не догадавшись, что Грейнджер изобрела новые заклинания, превосходящие по своим возможностям самые современные заклинания обнаружения. Ужасно глупо. — Научишь меня? — попросил он. Она на мгновение задумалась, а затем кивнула. — Разумеется. Когда вернёмся. Такой поворот событий одновременно удивил и обрадовал Драко. Грейнджер подошла к основанию пирамиды, вытянула руку и несколько раз произнесла одно и то же заклинание, пока рябь в воздухе не усилилась до максимума. — Она здесь. Перед ними возвышалась глухая стена, на которой ничего не было видно. Она применила несколько заклинаний, а затем замерла, постукивая палочкой по щеке. — Хм… — Она ещё долго постукивала по щеке. — Так, — она повернулась к Драко. — У тебя есть крововосполняющее зелье? Он кивнул. — Хорошо. Мне понадобится одно. Без лишних предисловий она наколдовала чашу и кинжал, а затем полоснула ножом по предплечью. Такой поворот событий встревожил Драко. — И для чего же понадобилось столько крови? — поинтересовался он с беззаботностью, которой и в помине не было. — Я сейчас сделаю кое-что поганое, — ответила она, не глядя на него, и окровавленным кинжалом начала чертить символы на стене, при этом кровь стекала с её руки в чашу. У Драко сложилось двоякое мнение. С одной стороны, он был невероятно заинтригован. С другой - фу. Наполнив чашу наполовину, она постучала палочкой по руке, заклеивая порез. — Зелье, — потребовала она, не глядя на него и протягивая руку. Драко вложил ей в ладонь учтиво попрошенное зелье. Грейнджер выдернула пробку зубами и выпила снадобье, не переставая чертить символы для какого-то дурацкого ритуала, открывающего дверь. Потребовалась окклюменция. — Что это за символы? — поинтересовался он. — Иероглифы. Я бы съязвила, но, видимо, чистокровные не приемлют знания. И против всего интересного в мире. Драко посчитал, что это и грубо, и невероятно правдиво. — И что же гласят эти символы? — Прямого перевода не существует, но это что-то вроде «покажи мне эту чёртову дверь, или я разнесу эту пирамиду в пух и прах». — Хм. Понятно, — Драко не понял. С его точки зрения, она вырезала какие-то волнообразные линии, глаза, птиц и прочее. Может быть, змею. И что-то вроде петли. И, возможно, крест. И что-то закрученное. Как оказалось, Драко не разбирался в иероглифах. — На мой взгляд, дверь примет человеческое жертвоприношение, но моё послание довольно грозное, так что придётся довольствоваться змеями, — заявила Грейнджер с таким видом, будто это вполне разумная и ничуть не тревожная вещь. Теперь в его голове крутилось только «фу». Она нахмурилась. — Мне очень жаль змей. Но я также хочу найти дверь. И, честно говоря, это важнее. — Безусловно, — согласился Драко. — Не сомневаюсь, что змеи полностью согласны с тобой и готовы пожертвовать жизнью ради такого великого дела, как поиски двери. Грейнджер наградила его испепеляющим взглядом. А потом она на минуту погрузилась в резьбу, после чего удовлетворенно кивнула. Она окинула его долгим взглядом, словно прицениваясь. — Как сильно ты любишь четыре своих пальца? Драко не понравился этот вопрос. — Мне важны все десять, спасибо большое, — ответил он и сузил глаза. Грейнджер нахмурилась, безмерно разочаровавшись его ответом. — Точно? Мне нужно всего четыре. Ты, наверняка, обойдёшься и шестью, нытик. — Тогда я советую тебе воспользоваться собственными пальцами и посмотреть, как просто ликвидировать заклятия, имея всего шесть пальцев, — огрызнулся он. Она ехидно заметила: — Я умею ликвидировать заклятия гораздо лучше, чем ты. Мне нужны все мои пальцы. — И как же я стану лучшим ликвидатором заклятий, если у меня не будет пальцев? Грейнджер закатила глаза. — Боги, успокойся. Ладно, я достану пальцы из другого места. Драко не понравилось это заявление. По крайней мере, оно звучало не так плохо, как вопрос. Но всё равно неприятно. И тут Грейнджер предприняла нечто ужасающее. Пробормотав «Акцио», она выудила из кармана маленькую коробочку, которая, судя по всему, таила и в себе чары незримого расширения. Она засунула в коробочку кинжал и с режущим звуком выдернула руку на четыре пальца больше, чем положено. Он не знал, как реагировать на эту ситуацию. Он принял свойственное ему состояние полной беззаботности. — И откуда, скажи на милость, у тебя четыре пальца? — поинтересовался он с той же беспечностью. Она с минуту молча смотрела на него, а потом пожала плечами. — Их кто-то подарил. Драко также не понравилось это заявление. Без лишних церемоний она наколдовала другую чашу, опустила в неё пальцы, а затем пробормотала заклинание, превратившее их в пыль, которую высыпала в чашу с кровью, отчего из неё повалил зелёный дым. Она покрутила палочкой над чашей, в результате чего кровь закрутилась, а затем вихрем устремилась ввысь, покрыв все символы толстым слоем, который тут же застыл. — Ну что ж. Убьём несколько змей, — провозгласила Грейнджер. Драко этот шаг не понравился. И лишь отчасти из-за его слизеринских корней. Грейнджер взглянула на него после принесения жертв, судя по её виду, они не занялись ничем более захватывающим, кроме как поставили чайник. — Может случиться какая-нибудь чертовщина. Или мы просто откроем дверь, — она пожала плечами. — Готовься к худшему. — Точно, — он создал щит и направил палочку на участок стены с символами, демонстрируя полную беззаботность. Пробормотав что-то, она выстрелила из своей палочки сияющим голубым светом и очертила дверь, которая медленно замерцала. Драко был впечатлён. Грейнджер не разделяла его мнения. Для неё это было обычным делом. Иероглифы, которые она вырезала, исчезли, а за дверью появились новые. Грейнджер изучала символы, время от времени бормоча. — О-о-о, многообещающе, — наконец произнесла она. — Что там написано? — спросил Драко, не желая знать ответ. — Более или менее древнеегипетская фраза, означающая «как насчёт того, чтобы пойти на хер, вместо того чтобы пытаться войти сюда». Слова немного другие, но смысл тот же, — пожав плечами, ответила она. — Превосходно. Мы сами очень рады этому. На самом деле Драко не испытывал особого восторга. Грейнджер закатила глаза и хмыкнула. — Ты же ликвидируешь заклятия. Тебе следует радоваться. Если тебе советуют отвалить, значит, им есть что скрывать. А теперь займись делом, — приказала она. Драко протянул свою палочку к двери и остановился, услышав слабый звук, доносящийся изнутри пирамиды. — Ты… что-нибудь слышишь? — неуверенно спросил он. — ЛОЖИСЬ! Грейнджер только успела выставить Протего, как они оба упали на землю, и залп из пяти огненных копий пролетел сквозь небольшие щели в двери прямо в то место, где мгновение назад находились их головы. Грейнджер вздохнула, когда они поднялись на ноги. — По-прежнему не видно взрывопотамов. Такое ощущение, что никому больше нет дела до искусства создания ловушек. Драко не мог с ней согласиться. Его колотящееся сердце, естественно, с этим не согласилось. — Разве этой пирамиде не несколько тысяч лет? Она пожала плечами. — Я видела и покруче. Некрополь в Бугоне на пару тысяч лет старше. Французам не нравилось, когда их ценности растаскивали. — И ты всё равно их украла? Грейнджер бросила на него смущённый взгляд. — Конечно. Драко перестал чему-либо удивляться. Раньше Грейнджер была очень… правильной во всём. Приверженка законов. В ней бурлило праведное негодование. Но сейчас? Законы — это лишь рекомендации, навстречу опасности следует идти с энтузиазмом и лишь потом разочаровываться, что ситуация недостаточно опасна, а брать чужие вещи — в полном порядке вещей. — Почему ты использовала Протего и увернулась? — поинтересовался он. — Египтяне обычно покрывали свои копья шкурой мантикоры, чтобы те проходили сквозь любые препятствия, включая защитные барьеры. Я проверяла, не покрыты ли эти, и, похоже, так оно и есть. Что очень весело и гораздо интереснее. Я начислю им несколько дополнительных очков за попытки убить нас. Для Драко это была очень тревожная новость. Впрочем, его невозмутимость не позволила ему заострить внимание на этом факте, и внешне он оставался таким же спокойным, как и Грейнджер. Они возобновили поиск занимательных заклятий на двери, оба водили палочками по сложным узорам и что-то бормотали себе под нос. — Так, — произнесла Грейнджер через минуту. — Я вижу проклятия Адского пламени, жуков и змей. И какая-то странная комбинация, которая, кажется, сочетает в себе… — она несколько раз взмахнула палочкой. — О. Это сочетание Круциатуса и Адского пламени. Что за хрень? Драко остался совершенно невозмутим к этой новости. Паника? И Драко? Глупости. — Ты пропустила Экспульсо и начисто лишённого воображения проклятия резни? — проворчал он, сохраняя совершенную невозмутимость. На мгновение воцарилась тишина. — О, нет. Я видела и то, и другое. Я не пропустила… — она замялась. — Круциатус и Адское пламя гораздо важнее, — проворчала она. Драко самодовольно улыбнулся и принялся за снятие своих чар. Грейнджер справилась со своими меньше чем за минуту, но тут же застряла на самом пугающем. Она наколдовала перо и пергамент. — Покажи мне, на что ты способен, напыщенный дракончик-дурень. Он с минуту сосредоточенно строчил, не решаясь продолжить. У Грейнджер не нашлось ни одного ехидного замечания. Драко вздохнул. — Я в полной заднице. Вижу несингулярный моноид, — он указал на часть формулы. — Но если я попытаюсь применить к нему левую инверсию, он просто перейдёт к неразрешимому множеству, а это совершенно бесполезно, если только мы не оперируем планарным пространством. Грейнджер, что очень удивительно, надолго замолчала. — Биекция счётных множеств? — спросила она. Этот вопрос вызвал у него ещё большее удивление. Она интересовалась у него. Он постарался не показаться чересчур высокомерным. В результате он непроизвольно распушился, как какаду, что, по его мнению, стало провалом в задаче «Стараться не вести себя чересчур высокомерно». — Хм. Но это не сработает из-за простых орбит оператора. — Вот чёрт, — она протяжно вздохнула. — Ах! — воскликнул Драко. — Однозначно, это уравнение Мерфолни. Грейнджер хлопнула себя ладонью по лбу. — О боги, как же стыдно. Снова повадки какаду. Проведя ещё несколько расчётов, он создал контрпроклятие и применил его, уничтожив страшное проклятие. — Готов? — спросила Грейнджер. — Ни на йоту. Вперёд! Она толкнула массивную каменную дверь, отчего все мышцы её тела напряглись. Это было… небывалое зрелище в жизни Драко. Он испытал немалое облегчение от того, что она стояла лицом к нему, в ход пошла окклюменция. Они оказались в узком, тесном проходе, освещённом факелами, расставленными через каждые несколько метров вдоль стены. Насколько Драко помнил, древние египтяне не отличались двухметровым ростом. — Если я умру, — пробормотал Драко, — будь добра, передай Тео, что он мудак, а Блейзу, что он чёртов бабник, который слишком много пьет. Грейнджер обернулась и ухмыльнулась. — Это будет честью для меня, засранец. Она снова устремила свой взор вперёд и крадучись пошла по проходу, они оба продолжали накладывать заклинания обнаружения. Вдруг раздался громкий скрежещущий звук, и они одновременно повернулись, увидев, что каменная дверь захлопнулась. — Ах, — констатировала Грейнджер. — Хм. Это точно. — Почти наверняка здесь есть и защита от портключей, так что это создаст дополнительную проблему, — она пожала плечами. — Проблема для будущих нас. Идем. Они продолжали красться вперёд, заклинания обнаружения ничего не показывали, пока они не приблизились к первому повороту. — ЛОЖИСЬ! — крикнула Грейнджер, как только они повернули. В стену вонзилось несколько не горящих копий, на этот раз в форме сетки размером в квадратный метр, прямо в то место, где мгновение назад находились самые важные части тела Драко, отчего эти самые важные части тела сжались в панике. Вообще-то он был рад, что двадцать пять копий не пронзили его тело. Особенно его идеальную грудь. И бьющееся сердце. Грейнджер оглянулась на ряды копий и пожала плечами. — Уже лучше, но всё равно оставляет желать лучшего. Драко не согласился с такой оценкой. И через минуту это оказалось вполне оправданным, когда они обнаружили… — Это… скелет квинтапеда? — с заметной нерешительностью спросил Драко. — Хм-м. Не повезло. Вот с ним было бы весело сразиться, — заявила Грейнджер. Дальше возникли разногласия. Снова повороты, снова удары о пол. Когда они наткнулись на яму с шипами, Грейнджер, на удивление, даже не попыталась столкнуть его в неё. Она долго всматривалась в яму, каждые несколько секунд переводя взгляд на Малфоя, пока, вздохнув, не взмахнула палочкой и не разровняла землю. Драко посчитал это весьма невежливым. Но, по крайней мере, она не спихнула его в яму. Маленькие победы. Они наткнулись на первое разветвление пути: одна тропинка была окутана жутким чёрным туманом, а другая казалась тупиком. С помощью обычного Ревелио они убедились, что это уловка, и продолжили путь по обычному проходу. — Хм… — Грейнджер на минуту застыла на месте, постукивая палочкой по щеке. — Что скажешь? На него свалилось гораздо больше ответственности, чем он был готов принять. — Ну, чёрный туман внушает страх. Похоже, что фальшивый тупик - это то, что нужно. — Хм, — она ещё долго постукивала палочкой, пока не направила древко в сторону жуткого тумана и кивнула. — Мы отправляемся в жуткий туман. Драко не понравилось её решение. — И почему, спрашивается, мы отправляемся в этот жуткий туман? Она пожала плечами. — Двойная обманка. Мне довелось побывать в египетских гробницах, и я знаю, как они любят издеваться над людьми. Она вытянула левую руку. — Держись за мою руку. Не знаю, телепортирует ли она нас или придумает что-нибудь другое, не менее интересное. Драко пришло в голову, что это странный способ произнести слово «страшное», но решил не заострять на этом внимание. Он сжал её ладонь правой рукой, радуясь тому, что он левша, а она правша. Возможно, Драко обратил внимание на то, что его рука полностью обхватила её, он был довольно крупным, а она — совсем крошечной. А может, и нет. Но скорее первое. — Кто передаст мои предсмертные слова тому снобу и бабнику, если мы оба погибнем в жутком тумане? — спросил он, пытаясь потянуть время. — Я пошлю Патронуса в качестве своего последнего слова. По мнению Драко, она была весьма предусмотрительна. — А теперь хватит ныть, пора приступать к делу, — огрызнулась она. Как показалось Драко, с её стороны это было довольно грубо. Грейнджер, как ни странно, остановилась на мгновение, прежде чем они вошли в жуткий туман, и глубоко вздохнула. — Ладно. Идём. Они шагнули в жуткий туман, и Драко пожалел о своём решении стать ликвидатором заклятий. Вокруг царила кромешная тьма, не было никаких признаков того, что за ними скрывается проход, лишь чёрный туман окружал их со всех сторон, не пропускающий ни одного известного ему заклинания, создающего свет. Их окружили скользящие звуки, сопровождаемые шипением, и под их ногами задрожала земля. Драко это НЕ нравилось. Грейнджер только и смогла вымолвить: «Хм». На его взгляд, такая реакция была неадекватной: шипение приближалось, становилось всё громче, а земля тряслась всё сильнее. Он почувствовал, как она слегка сдвинулась с места, и услышал тихое бормотание заклинания. В то же время Драко начал накладывать перед собой нескончаемое количество режущих заклинаний. Послышалось жуткое рычание и рвущиеся звуки, сменившиеся треском. Драко такое положение дел пришлось не по душе. — Пригнись, — пробормотала Грейнджер. Он пригнулся, услышав, как заклинания пронеслись над его головой и разлетелись по комнате. Воздух вокруг них завибрировал от бесконечного количества чар, сыпавшихся из обеих палочек. Грейнджер непрерывно бормотала себе под нос, перемещаясь рядом с ним, и снова и снова повторяла заклинания, а Драко все громче произносил свои, надеясь, что не заденет рычащую тварь, которая могла быть на их стороне. А потом что-то врезалось ему в голову, и всё вокруг погрузилось в ещё большую черноту, чем прежде.***
Драко пару раз моргнул: рядом с ним сидела Грейнджер и проводила палочкой по диагностическим данным, разбросанным вокруг него. Они находились в просторной пещере, освещённой факелами на стенах, а вокруг них лежала огромная змея длиной не менее пятнадцати метров, размером примерно с василиска. К счастью, змея была мертва: шея разорвана в клочья, тело покрыто кровью, вытекшей после применения режущих чар, а вдоль всего тела виднелись горизонтальные полосы от ожогов. Страшная змея наводила ужас. И жуть. И тревогу. А заодно ему было нескучно и интересно. Однако Драко сомневался, что этого хватит, чтобы оправдать ужасающую, пугающую и настораживающую природу змеи. Кивнув, Грейнджер опустила взгляд на него. — Прекрасно. Ты отключился на пять минут. Сотрясения мозга нет. Только трещина в черепе, но я её залатала. Драко пожалел, что так упорно боролся со скукой. Скука, насколько он знал, штука вполне безопасная. И, как правило, не приводила к трещинам в черепе. Она некоторое время рассматривала его, а затем пожала плечами. — Я не буду тебя за это корить. У тебя даже был щит. Мог бы приложить больше усилий. Но он принял на себя большую часть удара. Думаю, иначе ты бы умер. Для Драко это стало тревожной новостью. Очень тревожной. — Спасибо за твою щедрость, — сказал он вместо того, чтобы свернуться в клубок и заплакать. — В будущем я буду стараться создавать более прочные щиты, если в кромешной темноте послышатся пугающие скользящие и шипящие звуки, и земля задрожит. Грейнджер благоговейно кивнула. — Отлично. Она посмотрела на змею, окружившую их. — Кстати, это был Апоп. Враг света, — сообщила она ему. — Ра сражается с ним каждую ночь, принося с собой восход солнца, так что я допускаю, что змея воскреснет в течение следующего дня. Драко каким-то образом удалось не выдать, что его глаз дёрнулся от этой ужасающей новости. — Ах, — только и смог ответить он, садясь. — И как именно тебе удалось победить ужасную змею? Она с минуту молча смотрела на него. — У меня припасено несколько трюков в рукаве. Драко сомневался в этом, если учесть, что у неё нет рукавов. Однако он нисколько не сомневался, что сама Грейнджер была пугающей. — Большое спасибо за исцеление пробитого черепа, — поблагодарил Драко, стараясь не думать о том, что трещина в черепе означала, что он легко отделался. Девушка пожала плечами, по-видимому, не зная, как отреагировать на его благодарность. Она поднялась на ноги и протянула руку, чтобы помочь ему встать, что он воспринял с немалым удивлением. Обратил ли он внимание на то, что его ладонь полностью обхватила её? Нет. Он также точно не заметил, как напрягся каждый мускул в её теле, когда она помогала ему подняться с земли. — Ладно. Пойдём дальше. Дверь здесь, — сказала она, указывая своими идеальными руками с рельефными мускулами на другой конец комнаты. Грейнджер левитировала змею вверх и в сторону, чтобы отбросить её к стене в дальнем конце комнаты, что показалось Драко очень пугающим. Объём магической силы, потребовавшийся для перемещения столь массивного существа, внушал опасения, и Драко, как это ни удивительно, нашёл ещё одну причину бояться Грейнджер. На то, чтобы пересечь комнату, ушло немало времени, и перспектива вернуться в коридор с запасом свободного пространства всего в сантиметр-другой показалась ему сейчас весьма непривлекательной. Тем не менее ему очень хотелось сократить расстояние между собой и страшной змеей, которая вот-вот воскреснет. После минутного блуждания по безлюдному коридору они попали в большую круглую комнату, от которой ответвлялось около десяти коридоров, ничем не отличавшихся друг от друга. Без всяких предисловий перед каждой из них на землю опустились каменные двери, а затем стены начали вращаться. Драко и Грейнджер немедленно заняли оборонительную стойку, двигаясь спина к спине с палочками наготове. — О, прикольно. Прямо как в Отделе тайн, — заявила она. Драко поверил ей на слово. И в плане «жуткого перемещения дверей в Отделе тайн», и в плане «прикольно». Спустя долгую минуту движение стен замедлилось и остановилось, а двери скрылись под потолком. — Хм… — Драко слышал, как Грейнджер, задумавшись, постукивала палочкой по щеке у него за спиной. — Верно. Проще простого. Драко не согласился. — И почему это просто? — поинтересовался он, продолжая обшаривать глазами коридоры вокруг, не обнаружив ничего пугающего или настораживающего. Грейнджер что-то тихо пробормотала и, повернувшись, встала рядом с ним, держа в руках нюхлера. — О, спрячь свои часы в карман, — сказала она, когда нюхлер попытался атаковать его запястье. — Точно, — согласился он, засовывая часы в карман и накладывая на них защиту. — А откуда взялся нюхлер? Она пожала плечами. — Трюк в рукаве. Ладно, проваливай, Томас, — обратилась она к нему, ставя его на землю. — Ты держишь нюхлера в кармане? Грейнджер снова пожала плечами. — Возможно, в рукавах. Прекрати задавать вопросы и иди за мной. Нюхлер с минуту принюхивался и внезапно рванул по одному из коридоров, вынудив ребят перейти на быстрый бег. — Значит, у тебя есть Артемида, Персефона и Томас? — спросил Драко, когда они побежали вслед за зверьком. — Верно. Я не задумывалась над их именами. Просто выбираю подходящее. Он похож на Томаса, и поэтому я назвал его Томасом. На повороте Грейнджер снова взяла в руки нюхлера, и они перешли на прогулочный шаг. С тихим бормотанием Томас исчез, и она чуть отвернулась от Драко. И тут они наткнулись на будоражащую преграду. — О-о-о! — воскликнула Грейнджер, когда они завернули за угол. — Чудеса. Я давно не встречала сфинксов. Ужасающий гибрид женщины и льва безучастно взирал на них, пока они приближались к нему, держа палочки наготове. Грейнджер взволнованно улыбнулась, что, по мнению Драко, было опрометчивым шагом. — Разгадайте загадку, и я позволю вам пройти, — сказала им страшная леди-лев. Улыбка Грейнджер сменилась слегка маниакальным оскалом, и она кивнула. — Что умеет бегать, но никогда не ходит; обладает ртом, но никогда не разговаривает; наделено головой, но никогда не плачет; владеет кроватью, но никогда не спит? — Хм… — На мгновение взгляд Грейнджер расфокусировался, и она что-то тихо пробормотала про себя. Драко улавливал обрывки её мыслей вслух, и слушать их было очень интересно. — Но тогда это не… Не может быть след… Оно должно было существовать и в древние времена. Но если бы оно было… Нет, значит, оно наверняка… Точно. Так и есть. Очевидно. Не прошло и тридцати секунд, как она с лёгким разочарованным вздохом перевела взгляд на сфинкса. — Река. Сфинкс отошла в сторону от прохода, открыв им узкую щель, через которую можно было протиснуться. — И мы даже не сразимся с тобой? — спросила Грейнджер таким тоном, будто никогда в жизни не сталкивалась со столь разочаровывающей ситуацией. Сфинкс с улыбкой уставился в пустоту. — И никакой сложной задачки по нумерологии? — взмолилась Грейнджер. — Я уже сто лет не решала задачи на фундаментальные интеграции. Возможно, я даже подзабыла. Тогда на кону действительно будет что-то стоять. Сфинкс продолжал безучастно смотреть на них. Грейнджер нахмурилась и снова вздохнула, когда они продолжили путь. — Несказанно легко. Драко чувствовал одновременно и страх перед Грейнджер, и облегчение от её бесконечной гениальности. Если бы он встретился со сфинксом в одиночку, он бы погиб, в этом он не сомневался. — Обычно сфинксы защищают свои сокровища, если те в опасности, — размышляла Грейнджер. — Интересно, а эта почему не защищает? Возможно, ей просто не хочется умирать сегодня. И снова тревожное заявление. Сфинксы относились к зверям класса XXXX, потому что отличались агрессивностью. Убить их было довольно сложно. Однако Грейнджер недавно расправилась с существом размером с василиска. Так что… Это, пожалуй, опаснее сфинкса. Драко не был уверен до конца. Как бы то ни было, Грейнджер пугала, и в этом Малфой был совершенно уверен. Он задавался вопросом, наступит ли когда-нибудь момент, когда он перестанет открывать в ней что-то новое, чего стоит бояться. Обогнув угол (без ловушки в виде копья и с разочарованным вздохом Грейнджер), они оказались в просторном помещении, что объяснило интерес нюхлера к этому коридору, сопровождаемый восторженным вздохом со стороны Грейнджер. На площади не менее пятидесяти квадратных метров высились бесконечные горы сокровищ. Драгоценности всех видов и размеров, золотые слитки, монеты, урны и вазы, статуи и бесконечное количество драгоценных камней всех мыслимых цветов устилали пол, и только посередине пролегал узкий проход. — Я надеюсь, но не уверена, — произнесла Грейнджер, оглядывая комнату, — что ты смышлёный и понимаешь, почему сфинкс не повёл себя агрессивно, потому что всё здесь проклято, и ты погубишь нас обоих, если хоть к чему-нибудь притронешься. Драко насмешливо хмыкнул. — Грейнджер, я умею ликвидировать заклятия, спасибо тебе большое. Я не прикоснусь к этим сокровищам, как бы заманчиво они ни выглядели, потому что мне дороги все мои конечности и моя нынешняя жизнь. Она с ухмылкой взглянула на него. — Ты по-прежнему говоришь о сокровищах или свёл разговор к чьей-то заднице, на которую тебе нравится пялиться? Он подумал, что в её словах есть доля правды. Сказанное было вполне применимо к заднице Грейнджер. И ключицам. И лопаткам. И к рукам тоже. Ногам. Шее. К волосам. Драко едва не застыл от ужаса. В этом списке не должно быть её волос. Им не место нигде. В первую очередь, в мире. Но особенно в перечне вещей, которые казались ему красивыми и к которым хотелось прикоснуться. Он вдруг обрадовался, что Грейнджер не легилимент. Само желание прикоснуться к её волосам стало, без сомнения, самым пугающим событием этого дня. А возможно, и всей его жизни. Но вместо того, чтобы высказаться, он прочистил горло и, отстаивая свою честь, снова насмешливо произнёс. — Конечно, нет. Я ни в коем случае не пялюсь на задницы, и, естественно, подразумеваю исключительно весьма прелестное сокровище, лежащее на земле. Она ухмыльнулась чуть шире. — Ладно, напыщенный дракон-дурень. Наслаждайся видом сокровищ, тронув которые, ты погибнешь. Сглотнув, он позволил Грейнджер провести его через проклятую комнату, сплошь заполненную вещами, к которым ему очень хотелось прикоснуться. По словам Грейнджер, следующая за проклятым сокровищем комната выглядела интересной, поскольку гравитация решила, что её больше не существует, как только они переступили порог огромного помещения размером с поле для квиддича. Она задумчиво хмыкнула, коснувшись палочкой щеки, и медленно поплыла дальше - слишком медленно, чтобы в разумные сроки добраться до одной из стен. Драко, никогда не сталкивавшийся с ситуацией, когда гравитация внезапно решила, что больше не желает быть таковой, удивлённо вскрикнул, когда его ноги оторвались от земли. Он приблизился к Грейнджер настолько, что в панике протянул руку и вцепился в неё, дабы она не отлетела слишком далеко. Она была так занята решением проблем в духе Грейнджер, что вряд ли заметила это. — Может, полетим? — предложил Драко, придя в себя и оценив обстановку. Она покачала головой, невидящим взглядом обводя комнату. — Здесь не работает ничего, что основано на гравитации. Левитация тоже не поможет, — она выпустила заряд в стену и наблюдала, как тот рассыпается в небытие. — Хм. Редуцио нам тоже не поможет. Она повторила несколько раз, а затем кивнула, переключив внимание. — А. Верно. Ну да. Это проще простого. Двумя быстрыми взмахами палочки она наколдовала иголку, а затем увеличила её с помощью заклинания увеличения до размеров огромного дерева, раскинувшегося от одного конца комнаты до другого и вонзившегося в стены. — Оттолкнись ногами в сторону двери, — велела она ему, вытянув ногу так, чтобы он мог дотянуться до ветки. Она опустилась на дерево и присела, подтянув колени к груди, а затем устремилась к двери на противоположной стороне комнаты. Драко последовал за ней, и уже через несколько мгновений они вновь наслаждались силой притяжения. Он старался не высказывать своего мнения о безграничной гениальности и магической силе Грейнджер, чтобы она не стала такой же высокомерной, как и сам Драко. Наоборот, с его точки зрения, он делал ей одолжение. Чрезмерная самовлюблённость так тяжело сказывалась на психике, ведь приходилось постоянно находиться в окружении посредственности. Грейнджер, видимо, так и не догадавшись, что проделала нечто гениальное (наколдовала иголку и увеличила её до размеров дерева, что помогло преодолеть невесомость в комнате — очевидное решение), заявила, что нужно идти дальше, навстречу новым и полным опасностей комнатам. С такими помещениями Грейнджер справлялась максимум за полминуты, наверняка злясь на давно умерших волшебников, которые, скорее всего, потратили куда больше времени на создание комнат и заклинаний, чем она сама, столкнувшись с проблемой, обдумав её, быстро найдя решение и воплотив его в жизнь. Если бы Драко взялся гадать, большинство создателей комнат также не предвидели, что с их ловушками столкнётся ведьма с магическими способностями Грейнджер. Из помещения размером с двадцать стадионов для квиддича, до отказа заполненного водой, с простым Эванеско ушла вся вода, явив взору целую кучу капп, которых они с Драко тут же обезглавили. Стены комнаты, попытавшиеся раздавить их, сжавшись, были разрушены с помощью зачарованной коробки, которую Грейнджер увеличила, заставив помещение вернуться к своим прежним размерам благодаря её магической силе воли в противовес создателю чар. Зайдя в новую комнату и внезапно оказавшись посреди пустыни, Грейнджер удивилась и целых полминуты постукивала себя по щекам, после чего сузила глаза и пробормотала «Dolum tolle», отчего пустыня исчезла и они вернулись в обычное помещение. Она закатила глаза, что не было похоже на то, что Драко видел раньше. Создавалось впечатление, что она пыталась применить такую силу, чтобы древним египтянам стало стыдно за одно только заклинание, с помощью которого она развеяла целый мираж в пустыне. — Чёртова некомпетентность, — пробормотала она. — А ведь могли создать настоящую телепортацию, но эти ленивые ублюдки предпочли мираж. Она в недоумении покачала головой. — Ленивые. Вредные. Они потратили моё время в пустую. Она продолжала бурчать в том же духе ещё довольно долго, пока они пробирались через несколько комнат, которые она тут же обезвреживала. Её раздражение росло с каждым шагом. Драко начал задаваться вопросом, зачем он вообще здесь. Возможно, гоблины ошиблись, и Грейнджер прекрасно справлялась сама. Миновав приличное количество ловушек, они наткнулись на узкую винтообразную лестницу, ведущую вниз. Лестница, разумеется, превратилась в горку, как только Грейнджер ступила на неё, и Драко пришлось быстро спасать её от верной смерти. Благодаря этому он почувствовал, что теперь в полной мере оправдал возложенные на него надежды. Вместо того чтобы поблагодарить, как нормальный человек, Грейнджер вздохнула. — Я увидела ловушку. Мне просто хотелось узнать, что бы произошло, но, кажется, я могла умереть. Драко показалось, что девушка разволновалась. Она снова вздохнула. — Ну что ж, тогда продолжим. Бери свою метлу, придурок. — Грубиянка, — заявил Драко, выуживая из кармана метлу. Разумеется, Ударную молнию. Только представьте, что в наши дни приходится летать на Огненной стреле. Стыд и позор. Грейнджер, к своему удивлению, тоже достала Ударную молнию. — Я думал, ты боишься летать? — уточнил Драко. Она пожала плечами. — Мне давно уже не одиннадцать. Летать как-то не так страшно, как если бы у меня выбили палочку из рук, пока я сражаюсь с химерой. Хотя, наверное, и это не слишком страшно, — размышляла она. — Мне больше нравится, когда мне бросают вызов. Теперь Драко окончательно и бесповоротно убедился в том, что Грейнджер никогда не остановится и не перестанет выдумывать пугающие вещи. Он снова вернулся к мысли о том, что Грейнджер станет его боггартом. — К тому же, — продолжила она, — я научилась применять прилипающие чары на палочке, пока ликвидирую заклятия. В общем, стоящее занятие. Драко никогда не приходила в голову такая идея. Он достал вторую палочку и наложил на основную палочку чары прилипания. Сев на мётлы, они начали спуск по склону, Грейнджер держалась впереди него, оба, как всегда, произносили заклинания обнаружения и ничего не находили, пока не достигли дна. — Стой! — Грейнджер окликнула Драко, и тот затормозил перед коридором. Он проследил за тем, как она произнесла несколько заклинаний, прежде чем выдохнуть. — Надоедливые маленькие засранцы. Весь коридор - сплошные ловушки из пылающих копий, — она на мгновение похлопала себя по щеке. — Так, надо выяснить, срабатывают ли они на уровне пола, или мы можем просто пролететь сквозь них. В особо грубой форме она наколдовала змею и метнула её в цель. Примерно через полсекунды раздался треск, за которым последовал неприятный чавкающий звук. Она громко фыркнула, поморщившись от отвращения. — В этом нет ничего творческого или сложного, это так банально, и меня всё раздражает. Я снимаю несколько баллов. До этого момента всё шло хорошо. — И как ты докатилась до жизни такой? — поинтересовался Драко. Он мог бы спросить «почему», но ему не хотелось знать ответ на этот вопрос. Как, во имя Мерлина, излишне эмоциональная заносчивая всезнайка превратилась в страшную ведьму-убийцу, с которой он работал в паре? Грейнджер долго безучастно смотрела на него, а потом пожала плечами. — Люди меняются. Если ты затронешь эту тему, я прокляну тебя и твой род. Я ещё не решила каким образом, но чем-нибудь очень неприятным. Драко решил не расспрашивать о произошедших переменах. — Ну что ж, тогда приступим к делу, — приказала она. Они убрали мётлы и принялись за утомительную работу по обезвреживанию всех ловушек. Из стен, пола и потолка метровой ширины вылетали копья, которые приходилось уничтожать по отдельности. На каждый метр пути требовалось четыре отдельных обезвреживающих заклинания. Грейнджер была недовольна. На то, чтобы очистить первый коридор, у них ушло двадцать минут. На повороте, как водится, обнаружилась стандартная ловушка с копьём от пола до потолка, что заставило Драко рвануть Грейнджер в обратную сторону и спасти её от верной смерти. В ответ последовали хмурые взгляды и бормотание о том, что она и так быстро среагировала бы, просто он слишком любит геройствовать. А когда они свернули за угол, их ждал очередной длинный коридор, полный ловушек. А потом другой. А потом ещё три, для пущей убедительности. За ними, разумеется, последовали ещё два. Грейнджер осталась крайне недовольна. Она едва не вскрикнула от раздражения, когда они наконец добрались до очередной винтовой лестницы, ведущей вниз. По подсчётам Драко, путь занял почти три часа. Он вдруг решил, что пора предаться нытью, пока они не отправились дальше. Он понимал, что дело предстоит опасное, но все же решил сделать это. — Я очень проголодался и не прочь подкрепиться, — заявил он. Грейнджер насмешливо фыркнула. — Прошло всего пять часов. Ты чуть не умер всего один раз. Попроси снова, когда пройдёт шесть часов или дважды чуть не умрёшь, и я подумаю о том, чтобы остановиться и поесть. Драко очень расстроился из-за такого поворота событий. — А ты не думала пойти на хрен, кошмарная ведьма? — вежливо поинтересовался он. Она сузила глаза, глядя на него. — Я бы так и сделала, если бы могла. Но, как оказалось, мне приходится удовлетворяться людьми, которые не стоят моего времени. Драко посчитал, что он стоит её времени. Но он тут же отказался от этой мысли. Секс с заносчивой сексуальной всезнайкой, ликвидатором заклятий, даже отдалённо не интересовал его. Именно так он и подумал, прибегнув к окклюменции, чтобы сосредоточиться на разговоре, а не на идее трахнуть эту проклятую зазнайку. — Если ты покончил с нытьём, надоедливый мелкий засранец, может, вернёмся к работе? — вежливо предложила она. Имя Салазара сопровождалось множеством проклятий, пока Драко сдерживался от того, чтобы не проклясть свою восхитительную напарницу. Забавно, но на самой лестнице тоже стояли ловушки из копий. Очень весело. Очень увлекательно. И совсем не утомительно. Грейнджер ничуть не злилась и пугала сильнее, чем обычно. Когда они добрались до третьего этажа, она сочла это место приемлемым. Драко не согласился с этим мнением, столкнувшись с бесконечным количеством акромантулов, хлынувших из стен пещеры. По крайней мере, это были маленькие акромантулы. Но их было очень много. Можно сказать, чёртова уйма. В основном так думал Драко. Небольшие экземпляры продержались недолго, и в этот момент Грейнджер оценила ситуацию с приемлемого уровня до интересного. Когда пол начал трястись, Драко задумался, что же в его жизни пошло не так. Всё было просто замечательно. На другом конце комнаты показался здоровенный акромантул. Примерно два метра в высоту. Чуть выше Драко. Он любил пить с приятелями непомерно дорогой огненный виски. За ним следовал ещё более крупный паук. Ему нравилось трахаться с привлекательными ведьмами. За ним следовали два невероятно мощных акромантула. Почти три метра в высоту. Такого же размера, как абраксанская крылатая лошадь. Ему было интересно читать о нумерологии и других подобных штуках. Пауки шустро перемещались по комнате, надвигаясь на них со щёлкающими клешнями. Драко терпеливо ходил на коктейльные вечеринки и балы, где на него охотились ведьмы, заинтересованные размерами его хранилища. Пауки надвигались на Драко и Грейнджер, и те бросились им навстречу, проскакивая под цепкими лапами и разя их палочками. Кровь хлынула потоком, головы покатились по полу, заливая его чёрной обжигающей жижей. Как по команде, они повернулись и метнулись в сторону, уворачиваясь от мандибул более крупных пауков. Ему очень нравилось играть в квиддич. Они вскочили на ноги и помчались в разные стороны, уводя пауков друг от друга. Малфой всегда с удовольствием уплетал печенье. После двух выкрикнутых заклинаний один из пауков вспыхнул, а другого раздавило тяжёлой каменной плитой. Он сам не знал, что послужило толчком к переменам, когда ему наскучила жизнь. Земля снова задрожала, и из бокового прохода к ним метнулись сразу восемь крупных акромантулов. Возможно, Драко просто слишком долго занимался одним и тем же. Драко и Грейнджер кружили друг вокруг друга, нарезая круги, уклоняясь, выкрикивая заклинания, создавая шипы, вырывающиеся из земли и пронзающие чудовищ, выбрасывая потоки пламени, двигаясь синхронно, прикрывая слепые зоны друг друга, выставляя защитные щиты, когда паук приближался слишком близко. Может, ему просто нужно было новое хобби? Что-нибудь неопасное. Ни больших змей, ни пауков, ни проломленных черепов, ни жуткого тумана, ни возможности воспламениться. Земля содрогнулась, когда из другого прохода выскочило ещё двадцать гигантских акромантулов размером с крылатую лошадь. Сто шестьдесят лап метнулись к ним, и звук от них разнёсся по комнате и отразился от потолка пещеры. Малфой задумался, можно ли вернуться в то время, когда ему не наскучивало всё обыденное. И тут он взглянул на Грейнджер: широко раскрытые от возбуждения глаза, в одной руке - палочка, в другой - зачарованный огненный хлыст, она пригнулась, готовая сразить чудовищ. Она на мгновение встретилась с ним глазами, в которых пылал огонь, которого он не видел ни в ком другом, и по её лицу расползлась ухмылка. И Драко понял, что не желает возвращаться в то время.