Тебе

Мы познакомились с тобой в библиотеке. В электронной её версии. Ты помогла мне найти работу одного автора, а в итоге сама стала для меня открытой книгой на китайском манускрипте, милая Настя. Но это позже. В начале мы быстро нашли общий язык: много шутили и, как мне казалось, флиртовали. Да, мне нравятся женщины, этот факт я знала про себя всегда. Но после череды неудачных отношений, я решила для себя, что всё это — блажь, и моё женское предназначение — быть с мужчиной. Легко сказать, но на деле это оказалось непосильной задачей — выдержать мужское внимание двадцать четыре на семь, поэтому я изредка имею встречи "для здоровья". Так вот вернусь к тебе, Настенька. Моментами я чувствовала от тебя явное недвусмысленное внимание, а иногда казалось, что это у тебя такая манера общения со всеми. Выяснить, спросить напрямую, конечно, можно, но я не готова была к той информации, которая могла бы лишить меня этого общения. Я хотела, чтобы этот трепет сохранялся как можно дольше. Так проходило время, и в итоге я все-таки узнала о твоих сексуальных предпочтениях: мы нашли в общих интересах книги жанра фемслэш. Тут, конечно, наша коммуникация вышла на новый уровень: изредка мы стали обмениваться достаточно интимными фотографиями и сообщениями, горячащими кровь. Трудно сказать, происходило ли это в моменты подходящего настроения с твоей стороны, или это желание возникало именно ко мне, но и тут я не осмелилась узнать правду. А вот все симптомы моей влюблённости в тебя были на лицо: мне было всё равно, как ты выглядишь, любая часть твоего тела меня будоражила, потому что она твоя. Но было и что-то особенное в тебе — улыбка и глаза. Не знаю, что первично — они сами по себе были так хороши или это их принадлежность именно тебе — но когда я на них смотрела, то испытывала дикое смущение и мне будто не хватало воздуха. Это как удар под дых, я каждый раз была сражена наповал. Скажу еще, что во мне горела надежда, что мы можем познакомиться в реале, учитывая мое желание переехать, заметно усилившееся после нашего знакомства. Тем более моя работа бухгалтером была удалённой, и не было никакой разницы, с какого уголка страны выполнять свои обязанности. И после серии намёков и предположений я выяснила, что ты была бы рада общению, если я выберу именно твой город для переезда. *** И вот я захожу в свою новую квартиру, несколькими этажами выше твоей (удачно, не правда ли). Трепет перед неизвестностью, страх и надежда. Меня даже подташнивает от волнения. Я, сорокалетняя женщина, начинающая свою жизнь с чистого листа, прибыла по месту жительства и жду тебя, чтобы увидеть впервые не на фото. Десять лет разницы в твою пользу уверенности в себе мне не прибавляют, смею заметить. И когда я стала такой смелой, что решила броситься в омут с головой? В глубине души я надеялась, что всё сразу встанет на свои места. Но меня постигло разочарование: в первый же день на моё радостное сообщение о прибытии ты некоторое время молчала, а после моего повторного вопроса ответила, что уехала по делам. "Наверное, сначала и вовсе забыла ответить", — проскакивает обидная мысль. Но ладно, у самой, на самом деле, полно занятий. Я распаковываю чемоданы, стараясь не обращать внимание на фоновую тревогу. Ну, занят человек. Вечером, домыв последнюю комнату и вдохнув свежего воздуха новой жизни, я вырубаюсь прямо на диване в одежде. Оно и к лучшему. Никаких мучительных мыслей перед сном. *** Утром меня разбудил звонок в дверь. Я впустила тебя в квартиру, и мы сразу пошли на кухню пить кофе. Как будто знакомы сто лет. Твой первый вопрос был, где тут можно курить. Я замешкалась, потому как не курю. Где обычно люди это делают в квартирах? — Настя, а где ты дома куришь? — Эмм. Я курю везде. Только открою глаза — уже курю. Я вздохнула и только открыла рот, но ты предупреждающе выставила палец: — Только никаких нотаций, женщина. — Хорошо, я и не собиралась, — соврала я. — Кури пока на кухне, что далеко ходить, а потом я подумаю над этим вопросом. Это "потом" звучало приятно, ведь я хотела видеть тебя ещё не один раз. После нескольких неловких взглядов я расслабилась, и наше общение стало таким же, как и в переписке. — Настя, ты же курила минут десять назад. Ты всегда так часто куришь? — Угу, — ответила ты с зажатой в зубах сигаретой, сверкнув на меня своими красивыми зелеными глазами: видимо, в этот момент я зашла на запретную территорию. Но вместо того, чтобы испугаться, я начала разглядывать цвет твоих глаз — серо-зеленые, почти болотные, а вокруг зрачка желтый — напоминает нераспустившуюся полевую ромашку. Когда-нибудь я пропаду в этом болоте, и на мою могилу принесут те самые ромашки. Спустя какое-то время, наполнив дымом мое помещение и затуманив мой мозг собой, ты пошла по своим таинственным делам. Вроде какой-то фриланс, что-то, связанное с переводами и гаданиями онлайн. Вот точно, ватная голова: даже не поинтересовалась, чем занимается человек. Мне стало неловко от своей озабоченности: я ведь только и делала, что разглядывала тебя и пускала слюни на твои аппетитные формы. Когда-нибудь я увижу твою грудь вживую, я это чувствую. По крайней мере, надеюсь. *** Так мы стали бегать друг к другу практически каждый день. Как-то раз мы сидели на твоей кухне и пили по второму ведру кофе. Я видела то, как тепло ты относишься к моей персоне, и мне не терпелось выйти на какой-то новый уровень наших отношений. Несмотря на абсолютное отсутствие комплексов, с твоей стороны не было никаких продвижений, и я терялась в догадках, нужно ли тебе то же самое. — Настя, прости за нескромный вопрос, — в тот день я просто не удержалась, мне хотелось знать, — а у тебя есть парень или девушка сейчас, может, что-то несерьёзное? У меня был такой мужчина, но в связи с переездом необходимость в наших встречах отпала. Ты посмотрела на меня, как бы решая, стоит ли говорить, и я сразу поняла, что это значит. Сколько бы я себя не настраивала заранее, меня всё-таки кольнуло в груди разочарованием. —Да есть один лётчик, у нас деловые отношения. — Тяжело, наверное, так — он всё время в рейсах? — пробивала я почву. — Это как раз таки его самый главный плюс — отсутствовать в моём личном пространстве как можно дольше. — Понятно, — я немного взбодрилась: ревновать к мужчине и к женщине — это же разные вещи. Так, мужика можем подвинуть. — А почему вы интересуетесь, любопытная женщина? — ухмыльнулась ты. Я вздохнула, а в голове закружился миллион вопросов: "Неужели она не понимает? Или хочет от меня услышать? Или хочет спугнуть мой романтический настрой в её сторону? Или просто спросила..." — Чего зависла, теоремы доказываешь или формулу выводишь? — Ага, их вывожу. — Нет, я не осмелюсь первая. *** Всё так и шло: лёгкий флирт, дружеские посиделки со сплетнями, взаимные подколы, часто очень недвусмысленного содержания. И в какой-то момент мне показалось, что стало отпускать это наваждение и очарование тобой. Я начала видеть обычного человека, со своими плюсами и минусами, и даже уже временами дышала спокойно и свободно, думая о других делах. Если бы не один случай. Ты тогда позвала меня зайти. Я сразу же помчалась собираться. Наскоро перемыв все части тела, я оделась в приличное домашнее платье для лучшего доступа в случае чего и хлопковый кардиган (ты его всё время называешь бабушкиным, а мне кажется, что я тебе в нём нравлюсь). И если бы я открыла наш чат позже, то увидела бы новое сообщение, что неожиданно вернулся лётчик, и встреча отменяется. Но из-за неполадок со связью я не получила то злосчастное уведомление. Пару раз нажав на звонок (он у тебя работает через раз, несмотря на наличие мужчины в анамнезе), я заметила, что дверь и вовсе не захлопнута. Я бы никогда не зашла в чужой дом без приглашения, но до меня доносится, как мне кажется, запах дыма. А вдруг ты заснула со своей чертовой сигаретой в руках? Я захожу в квартиру, дверь почему-то открыта. Вдруг что-то случилось? Я зову тебя, но мне никто не отвечает. Может, потому, что в квартире негромко играет музыка. Я разуваюсь и направляюсь в сторону комнаты, откуда слышу голос. Мне, конечно, ещё не верится, но эти звуки определённо имеют отношение к сексу. Я чувствую это по стыдной реакции своего тела. Сигаретный запах становится всё отчетливее. И тут меня осеняет, что ты могла устроить мне сюрприз, хотя, может, выпила и потеряла весь стыд. Я ещё не вижу, что происходит за приоткрытой дверью, но надеюсь, что ты ласкаешь себя сама. Я уже жажду присоединиться, мой переполненный тобою мозг рисует картины, что ты приглашаешь меня продолжить то, что ты не доделала. Я делаю ещё пару шагов на ватных ногах, тело начинает подрагивать от волнения и страха. Звуки становятся громче, я уже отчётливо слышу громкие стоны и... мужской голос. Стоит развернуться и сбежать, но ноги назад не несут. Я медленно заглядываю за дверь и вижу, как ты раскачиваешься на мужчине. Вы оба голые. Сигарета, будь она неладна, действительно у тебя в руке, но ты явно не спишь. Мокрые пряди твоих чёрных волос прилипли к румяным щекам, мне очень хочется их убрать за ухо своими холодными пальцами, погладить тебя. Моя рука сама тянется под платье. Твоя грудь колышется от движений, она прекрасна. Я намокаю и почти уже пульсирую. Мужчина протягивает руку между вашими телами, а я еле удерживаюсь, чтобы не начать ласкать себя вот так, стоя в чужой квартире. Эта мысль обдает меня стыдом, и я одергиваю свою руку, но оторвать взгляд — выше моих сил. Ты наклоняешься и замираешь, видимо, в ожидании финиша. Движение его руки становится быстрым и резким. И прежде, чем выбежать из твоей квартиры, меня накрывает с новой силой. Тот интерес, что я чувствовала к тебе раньше, не мог сравниться с диким влечением, которое я испытала в тот день. Картины твоего голого тела, мелькали по сто раз на дню, сводя меня с ума, скручивая живот и делая моё бельё перманентно мокрым. Временами мне даже нравилось представлять тебя за этим интимным делом в различных позах, испытывая почти физическое удовольствие при этом. Интересно, как бы ты отреагировала, если бы узнала о моих фантазиях? Но, к моей радости, ещё не придумали средство, позволяющее прочесть чужие мысли. И как хорошо, что я увидела тебя с мужчиной, а не с женщиной, ведь тогда мои шансы с высокой вероятностью стремились бы к нулю, и я бы совсем приуныла. *** Далее я только и думала о том, чтобы хотя бы раз затащить тебя в постель. Унять свою жажду твоего тела. Я, как зачарованная, думала только об этом. Такое положение дел меня не устраивало, так как мне нужна была ясная голова для моей любимой работы, о которой я вовсе не думала в последнее время. Хотя тащить тебя в постель и не нужно было, мы и так туда переместились, потому что ты очень любила горизонтальное положение, если была такая возможность. Изначально мы оказались лежащими рядом друг с другом за просмотром фильма, так там и остались. Я приходила к тебе и сразу валилась рядом и начинала вибрировать от близости твоего тела. Но было одно но. Встречи наши были довольно странными: ты постоянно торчала в своём телефоне, иногда даже раздражаясь на какие-то мои обращения к тебе. Хоть я и намного старше, но ощущение было порой по типу "не лезь во взрослые дела". Я и не лезла. Старалась, по крайней мере. У тебя были постоянные переговоры со множественными знакомыми на разные темы, от которых я очень далека. Например, политика и новости из мира магии. Иногда даже случались какие-то срочные гадания онлайн (твое увлечение картами Таро меня очень интриговало). Я решила принимать тебя такой, какая ты есть, и нашла себе интересное занятие: читать книги на своём любимом сайте. Я тайком всё же поглядывала на тебя, и мне хотелось на самом деле прижаться к тебе, запустить руки под кофту, целовать, трогать и даже кусать. Да, твоя шея не давала мне покоя, мне хотелось вонзиться в неё много раз, а после отнять твои красивые пальцы от злосчастного телефона и направить их в нужное русло. На этом моменте становилось очень мокро и я возвращалась в свой детектив. Да, рядом с тобой читать что-то более влажное было опасно. Я могла не сдержаться. Вот и сегодня ты пригласила меня, чтобы испечь пирог (ранее я обещала показать лёгкий и вкусный рецепт в действии). Взбив для теста яйца, ты удалилась в комнату с чувством выполненного долга и увлечённо кому-то отвечая на сообщения. — Как закинешь в духовку, приходи, поваляемся, мой сладкий пекарь, — ты обнимаешь меня сзади, а я чувствую твою грудь спиной и замираю с мурашками на затылке. В такие моменты я думаю, что ты намекаешь на более близкие отношения. Почему я такая трусиха, сейчас бы развернуться, пока твоя рука лежит на моей талии и встретиться с тобой взглядом, обнять тебя в ответ. Стало бы ясно всё. Но так как заранее ничего не ясно, поэтому я даю себе ещё немного времени. — Хорошо, не успеешь соскучиться,— говорю я охрипшим голосом и думаю, что мне действительно хорошо. *** Тесто в духовке, плавится так же, как и я под твоим взглядом сквозь затемнённые очки, когда захожу в комнату. Я плюхаюсь рядом, и ты рассказываешь о своей родственнице, которая успела выбесить, пока я возилась на кухне. Мы смеемся и шутим друг над другом. — Оль, подождешь, я решу один вопрос, опять эта ведьма объявилась? — говоришь, уже что-то настрачивая в телефоне. Мне хорошо и спокойно рядом с тобой, милая, занимайся своими делами. Я открываю недочитанную книгу, но не могу втянуться, клонит ко сну и к тебе. Поэтому я постоянно гашу экран, тру глаза, но чтобы тебя не смущать своим пристальным вниманием, снова пытаюсь читать ещё некоторые время. В итоге решаю не мучиться, откидываю телефон, поставив будильник на сорок минут для пирога, поворачиваюсь к тебе и закрываю глаза. Ты одной рукой гладишь меня по волосам, и я утыкаюсь в тебя носом. Чувствую твоё тепло и запах. Меня будто покачивает, хочется задремать. Твоя рука спускается на моё плечо, поглаживает по оголенной коже вверх-вниз. Я сглатываю: вот оно, началось, ликую внутри и превращаюсь в лужицу. Ты немного разворачиваешься ко мне, рука с телефоном всё так же шевелит пальцами по экрану, а вторая ползёт по моему телу вниз. Правда? Ты возьмёшь меня первый раз, так и не оторвавшись от своих важных дел? Твои пальцы оглаживают низ живота на границе с поясом моих брюк, и я резко выдыхаю от возбуждения. Расстегиваешь ширинку, отодвигаешь резинку белья, проводишь рукой по лобку и погружаешься в мою влагу. Твои пальцы в моих трусах творят что-то божественное, а я тихо соплю в твою футболку с приоткрытым ртом. Когда финиш уже близок, я прикусываю твое плечо через одежду и напрягаюсь, сжимая бёдра и помогая себе с завершением. И больше не сдерживаю стон во время разрядки. Ты гладишь меня по волосам в знак одобрения. — Как мне нравится твой голос самки в брачный период, — шепчешь мне на ухо и проводишь языком от него к губам. Я целую тебя. А ты почему-то зовёшь меня, вместо того, чтобы заняться делом: — Оль, О-о-о-ль, — да что ж такое. Я открываю глаза, а ты легонько трясешь меня за плечо. — Пекарь, будильник звонит, пирог не сгорел? Что, я задремала? Но на место разочарования тут же приходит радость, что наш первый раз в постели не был таким безразличным. — А, да, сейчас иду доставать. — Я поднимаюсь, а ты ехидно прищурившись, снова меня стебешь: — Кто-то мне обслюнявил рукав во сне. Ты метишь территорию? Я вылетаю из комнаты, скрывая своё смущение и горящие щеки. Вот это романтика. — Оль, ты так стонала во сне! — доносится веселое мне в спину. Что, опять? Я только смогла унять своё смущение, ты снова меня дразнишь. Я, кстати, давно заметила твоё желание подшучивать надо мной; с одной стороны было немного обидно, а с другой — это же тоже внимание, это как дёргать за косички в школе. — Надеюсь, тебе снилась я, — улыбаясь, говоришь ты. — Угу, ты, конечно. Доставай тарелки, пирог готов, — ну что я за тормоз, опять не могу ухватиться за протянутую руку. — Хорошо, сладенькая. Ладно, не смущайся, я всё понимаю, — на этом я выпучила глаза, — всё будет хорошо, давай кушать. — Вот, опять ты говоришь загадками. Когда я уже уходила, стоя в дверях, ты сказала, что послезавтра будешь ждать меня на особенную встречу и что цветы покупать не обязательно. Я подыграла твоей шутке, а потом не спала всю ночь в предвкушении и трепете. В диком волнении, выбривая всё что можно на своём теле, я прожила следующий день. И вот я стою перед дверью, перебирая пальцами, чтобы скрыть свою дрожь. Ты появляешься на пороге с тёплой улыбкой и целуешь меня в щеку, а рукой нежно касаешься плеча, подталкивая в комнату. — Не стой на пороге, а то сквозняк, а я без трусов, — улыбаешься мне, а я таю и заплываю в квартиру. И если я думала, что сейчас начнётся что-то особенное, то я сильно обломалась, как и всегда, в прочем, с тобой. И вот, как и обычно, мы лежим на твоем траходроме — огромной кровати с красивым кожаным изголовьем — и не предаемся, как и всегда, никакому разврату. Я пытаюсь читать книгу, на самом деле думая о тебе. И я уже на грани — всё время хочу, чтобы ты ласкала меня, гладила, трахала, гладила и опять ласкала и трахала. Я чувствую себя извращенкой, поэтому я читаю книгу. Ты что-то увлеченно делаешь в телефоне и не знаешь, что у меня перед глазами плывут строчки и мозг превращается в желе. Я не выдерживаю это представление и откладываю свое чтиво в сторону, снимаю очки, тру лицо руками и говорю, что устали глаза. Ты отвечаешь "угу" и дальше листаешь чат с какими-то школьницами. Дуры они. А я извращенка. При чем старая. Я поворачиваюсь на бок к тебе лицом, мой нос упирается в твои рёбра под грудью. Мне сводит руки от желания накрыть её и помять. Нет, сначала залезть под твою майку, провести ладонями, слегка касаясь, вверх, к груди, провести снизу под ней, там где обычно давит резинка от лифчика, а потом уже — помять и потрогать. Почувствовать ладонью соски. Я кидаю взгляд на твоё лицо, но оно сосредоточено на телефоне. Ты чуть отстранилась или мне показалось? Стало обидно. И одиноко. Я вздыхаю в твою грудь, а на глаза наворачиваются слезы. Что за..? Надеваю очки обратно, чтобы скрыть своё состояние от тебя, свою уязвимость. Пытаюсь читать, но глаза продолжает щипать, а ком в горле выдавливает слезы ещё сильнее. — Пойду умоюсь, — говорю я, а ты киваешь и просишь сделать тебе чай на обратном пути. Ну приехали, она точно не планирует со мной спать? Я думала, что для этого здесь. Мы общаемся уже месяц и мне казалось, что всё движется к более интимным отношениям. Видимо, действительно показалось. Почти вылетаю из комнаты, больно задев косяк плечом. Будет синяк. И я старая извращенка. Холодная вода не даёт мне облегчения, я умываюсь снова и снова, но слезы выползают сами по себе и не собираются останавливаться. Я забываю о времени и что это будет выглядеть подозрительно: я уже здесь задержалась... Блин, ещё и кофту намочила. Я осматриваю себя, и меня обдает жаром стыда: я выгляжу как старушка в этом допотопном кардигане в ёлочку. О чем я думала, когда собиралась в постель к молодой женщине. О чем? Понятное дело, ей интереснее пялиться на модных малолеток в своём телефоне. Наверное, уже с кем-нибудь флиртует. С кем-нибудь из этих дур. Стало пусто на душе, а в глазах сухо. Наконец-то. Можно выходить. Я делаю вздох, криво и устало улыбаюсь своему отражению в зеркале и решаю без моральных потерь для себя отступать. Нужно уйти первой, чтобы никого не ставить в неловкое положение. "Она же недвусмысленно намекнула, чтобы я приходила на свидание, а теперь лежит и не смо..." — Оль, ты здесь? Куда пропала? — ты стучишь в дверь, а я чувствую, что попалась. Что теперь говорить. И я открываю тебе, не сидеть же мне тут вечно. Ты смотришь взволнованно, или мне кажется? Я стараюсь отвести в сторону свои покрасневшие и наверняка припухшие глаза. Жаль, не успела их спрятать за очками. Ты подходишь и, слегка касаясь подбородка, не даёшь мне отвернуться или опустить лицо. Твои пальцы холодные (или это я так горю), мурашки расползаются вниз по шее и на затылок — приятно. И страшно. — Что случилось? — Твой голос превращает мои внутренности в вату. Я ежусь от этой неги. — Ты плакала? Что уж тут говорить — я киваю. И снова волнуюсь, меня даже немного покачивает. Ты вздыхаешь и двигаешься ближе, а я забываю, как дышать. — Иди сюда, — твой голос хриплый и тихий, а пальцы той руки, что держала моё лицо, нежно скользят на затылок, вторую ты кладёшь мне на талию и притягиваешь к себе. Я громко выдыхаю и наконец расслабляюсь. Мне так хорошо, что тело охватывает мелкая дрожь. — Хотела сбежать, — шепчешь мне на ухо, едва касаясь губами кожи, и я покрываюсь мурашками снова. Скользишь губами ниже и первые поцелуи в шею посылают мне импульс вниз живота. Внутри всё скручивает желанием. Я обнимаю тебя и прижимаю ближе. Хочу коснуться губами твоей кожи и поцеловать в губы, поэтому поворачиваюсь к твоему лицу, намекая. И намокая. А ты прикусываешь кожу на моей шее, а потом улыбаешься мне в губы и целуешь. Мои руки сами лезут тебе под майку, и я еле сдерживаю стон от ощущения твоего языка у себя во рту и гладкой тёплой кожи под моими пальцами. Я глажу тебя по всей спине, по бокам, рёбрам, задеваю грудь сбоку. Как же мне хочется её потрогать. Я видела её на фотографиях. И она идеальна. Ты, прервав поцелуй, отстраняешься, а я по инерции ещё тянусь за твоими губами. Ты улыбаешься и стягиваешь с себя майку, а потом кладёшь обе мои руки себе на грудь. У меня начинается тахикардия. Я и так готова кончить от одного твоего голоса, а сейчас, когда я немного сжимаю ладони и чувствую ими соски, в моих трусах вовсе начинается потоп. Мне хочется крепко прижать тебя к себе и уткнуться в твою грудь лицом. Она ещё красивее, чем на фото. — Хватит глазеть на мои сиськи, пошли в кроватку, — предлагаешь ты, — и дай сюда свою древнюю кофту, она мне мешает. Я снимаю свой кардиган, как по приказу, а ты откидываешь его на стиралку. Дальше берёшь меня за руку и уводишь в комнату. Правильно, мне требуется срочно прилечь. А лучше оседлать тебя и накрыть твои бёдра своей голой промежностью. И намочить тебя своей смазкой, пометить. Да, я буду тереться об тебя, оставляя свой запах на твоём теле. Сегодня ты моя. Пошли школьницы нахуй. Ноги почти не слушаются от волнения, и по телу проносится дрожь. Мне холодно. Или жарко. Я горю от одного твоего присутствия, голоса, ощущения твоей ладони в моей руке. У тебя крепкие руки. О боже. Скоро они будут во мне. Мы заходим в спальню, а моя дрожь усиливается, и я сажусь на кровать, чтобы не упасть. Но ты тут же укладываешь меня и ложишься рядом, закинув ногу на мои бедра и прижавшись плотнее. И наконец-то целуешь, сначала слегка касаясь губами, а потом сильнее с языком. Я жмусь к тебе, к твоему горячему телу. Мне становится хорошо и спокойно. И я набираюсь смелости раздеться до белья, ты тоже стягиваешь свои джинсы. Мне очень стыдно за свои мокрые трусы, ведь скоро ты до них доберешься. Но ты обхватываешь моё бедро своими, и я чувствую кожей влагу; чувствую, что ты так же возбуждена, как и я. Поддеваю рукой резинку твоих трусов и снимаю, а ты ложишься на спину, предоставляя мне доступ к своему прекрасному телу. Я опять пялюсь на твою грудь. Низ живота скручивает от такой картины, а дыхание становится тяжёлым, как будто воздух совсем загустел. Я снимаю с себя остатки одежды и ложусь на тебя, всем телом, кожей к коже, я готова застонать от удовольствия. Ты мягкая, гладкая, тёплая, я немного двигаюсь, чтобы получить больше ощущений от соприкосновения с тобой, а ты нежно обнимаешь меня и гладишь спину. А потом разводишь ноги шире, и я чувствую собой твою влагу по бёдрам, и между. Твои руки спускаются мне на ягодицы и мнут их. Мне приятно, и я вдавливаюсь своим лобком между твоих ног. Как же мне хочется тереться об тебя. Ты подталкиваешь меня выше, чтобы я нависла над твоим лицом, и ловишь ртом мой сосок, ласкаешь грудь языком. Я теку на твой живот, а ты сзади просовываешь руку и проводишь пальцами по моим складкам, задевая клитор. Из меня вырывается стон. Я застываю, а ты ритмично ласкаешь меня. Я хочу первый оргазм прямо сейчас, мой клитор почти пульсирует под твоими пальцами. — Дай мне кончить, пожалуйста, — я боюсь, что ты остановишься или сменишь позу, и я собьюсь. — Хорошо, сладкая, — шепчешь в ответ и целуешь меня, ускоряя движения руки. Пальцы финальный раз задевают напряженный клитор, и я свожу ноги от спазмов оргазма. Я обессиленно скатываюсь с тебя и ложусь сбоку, закидываю ногу на твоё бедро и развожу твои ноги немного пошире, открывая себе пространство. Обнимаю тебя одной рукой за живот, а ты поворачиваешься лицом и целуешь меня в кончик носа, потом прикусываешь его, а я пытаюсь вжаться в тебя и раствориться в моменте — так сильно мне хорошо. Но до этого мне нужно кое-что сделать с тобой. Я спускаюсь рукой вниз и глажу тебя всей ладонью там, где всё уже очень мокро, пропуская клитор между пальцев. Я долго массирую твою возбужденную плоть. Ты, кажется, уже злишься. Хорошо. Чуть нависаю над тобой и обхватываю ртом твою грудь вокруг ореолы, медленно посасываю и играю с соском языком. Так бы съела тебя всю — хоть тебе и не нравится, но ты сладкая. Челюсти сводит, так охота вонзиться зубами в твою нежную кожу. Но я не люблю кусаться. Ныряю двумя пальцами внутрь, а большим продолжаю кружить вокруг набухшего бугорка. Двигаюсь быстрее, а ты замираешь, твои бёдра и живот напрягаются. Мокрые звуки скручивают мой живот новыми волнами возбуждения. Я тебя вылижу в следующий заход, хочу тебя во рту у себя. Если не усну, я же старушка. Ещё несколько ритмичных движений, и твое тело оповещает меня о разрядке. Я положила голову к тебе на грудь и наслаждалась этой близостью, а ты, поглаживая мои волосы, смотрела в потолок. И я затосковала по тебе, мне нужно было, чтобы именно сейчас ты смотрела на меня. — Настя, милая, мне интересно кое-что. Ответь, пожалуйста, честно. Если бы я не пропала в ванной, ты бы перешла к активным действиям? Ну, ты понимаешь.. Ты заглянула в моё лицо и так нежно улыбнулась, что я от смущения уткнулась носом в твою грудь. Ты чмокнула меня в лоб и сказала: — Я всё время сомневалась, не могла понять, ты так нежно дружишь со мной или тоже хочешь более романтических отношений... Боялась испортить то, что есть. Поэтому каждый раз выбирала ничего не делать.