Шанс

      Пустая квартира без своего хозяина навевала лишь скуку и желание разъебаться о стену. Арсений пытался найти себе занятие, перебирая хлам на полках и как можно медленнее двигаясь между комнатами. Тупо. Он то и дело спотыкался о свою сумку с вещами, так и не найдя в себе силы разобрать хотя бы ванные принадлежности, поддавшись своей прокрастинации. Занять себя в принципе было нечем, нахождение в четырёх стенах вызывало отчаяние, от которого не получалось хоть немного укрыться. Темноволосый мужчина стал просматривать интересные места большого города, а в интернете писали в основном про Красную площадь и многочисленные парки. Хотелось закрыть глаза. План со стеной ещё в обработке. Не то, чтобы ему совсем нечем было заняться, всё-таки раньше он с удовольствием блуждал по торговым центрам, проходясь тонкими пальцами по одежде, выбирая между яркими принтами и просто однотонными цветами. Но было бы желание. Была бы компания.       По приезде в Москву Арсений всегда находил какое-нибудь увлекательное времяпровождение, после которого все долго отходили от его новых необычных, не совсем одетых, фотографий. Но сейчас настроя вообще не было. В голове мелькало множество мыслей, но все они останавливались на одном высоком парне, чьи пальцы обрамляли большие кольца, запястья — звенящие серебряные цепи, а иногда и тонкие браслеты из плотной кожи. Мужчина быстро согласился с тем, что он скучал.       Что я должен делать здесь один? Это даже не моя квартира.       Двое суток одиночества, сорок восемь часов без звонкого смеха и пронзающих зелёных глаз. Мужчина даже не мог подумать, что одному в этой квартире вдруг станет так одиноко. Кота бы завёл что ли. Ссал бы по углам, счастья не отбавляй.       Наплевав на всё, мужчина схватил комплект ключей и выбежал из дома. Хотелось свежего воздуха, тот путал бы его мягкие, непослушные волосы, заставляя приглаживать их пальцами, и кутаться в длинный воротник пальто. Брюнет ускорил шаг, но толком не знал, куда вообще шёл, пока не увидел вдалеке маленькое кафе. Не придумав ничего лучше, Арсений схватился за ручку массивной деревянной двери и шагнул внутрь помещения, оповестив персонал звоном колокольчика над головой.       — Добрый день, — молодая девушка поприветствовала нового посетителя кафе, судорожно собирая длинные рыжие волосы в тугой хвост, — присаживайтесь за любой свободный столик, я сейчас подойду к вам.       Мужчина кивнул на слова официантки и оглядел полупустой зал. Внутри было не так много пространства, чтобы разгуляться: одинокие круглые столы, покрытые, казалось, вековым слоем пыли, плотные тёмные шторы, громоздкие старые картины, не вписывающиеся в интерьер, и тусклое освещение. Тихо выматерившись, Арсений, не без презрения, занял место у окна. Он снял тяжёлое пальто с плеч и повесил его на спинку соседнего стула, не найдя в кафе вешалку. От предложенного меню тот отказался, оставив предпочтение чашке чёрного кофе. Выбранный стол заботливо протёрли тряпкой и поставили набор из салфеток, зубочисток и двух полупустых солонок. Шик и лоск, чтоб его.       Арсений много думал о их взаимоотношениях с Антоном, недосказанность убивала последнюю нервную и тощую клетку, у которой были ебейшие панические атаки и дергающийся глаз. А парень будто поскорее хотел сбежать от него, взяв первый ближайший билет на поезд. Арсений не был уверен, знает ли Позов, что его друг уехал раньше него, да и спросить возможности не оказалось. Он впопыхах закидывал вещи в сумку, бросая при этом неоднозначные взгляды, и был крайне неразговорчив, хотя это было на него не похоже. На прощание шатен лишь кивнул ему и уехал, не став дождаться ответа.       Последний разговор о «них» закончился, не успев начаться, возможно, мужчине не стоило задавать тот вопрос. Но молчание, неприятно растянувшееся на пол года, уже давно весомо давило на плечи, подначивая прогнуться уже под этим засранцем.       — «А для тебя нет?»       Попов чувствовал себя идиотом. Конечно же, его ответ будет отрицательным, зачем он вообще спросил. Парень даже доли грусти не показал, когда он предложил разойтись. Но паршивая надежда всё же жила своей жизнью где-то глубоко в груди, лелея мысль о том, что всё ещё не до конца потеряно.       — «Я не уверен, но, наверное, так будет лучше, ты прав.»              — Да ты хренов мудак, Шастун! Кому лучше? — взрывался тирадой он, чувствуя смесь гнева и унижения, вдобавок с утраченным временем.       Тысячу раз пожалел, но своих слов не поймаешь. А сейчас он сидел в каком-то скверном месте и жалел себя. Его выражение лица отталкивало, потому как его столик уверенно обходили стороной, даже не поинтересовавшись нужно ли ему что-нибудь ещё, десерт, например. Мужчина не отказался бы от чего-нибудь сладкого. Но, когда он уже собирался поднять руку, его телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. Имя, что высветилось на экране, заставило всё внутри сжаться.       — «Как там моя квартира, лохматый? Скажи, что ты не сдал её первым попавшимся людям с улицы»       Арсений немного застыл от нового прозвища, машинально проходясь пальцами по волосам, и быстро начал вбивать ответ.       

            — «Пока в порядке. Неужели волнуешься? Я мог бы скинуть тебе пару фотографий того, что осталось относительно целым»

      Ответа, к сожалению, не последовало. Мужчина подождал ещё около двадцати минут, прежде, чем попросить счёт и отправиться обратно в пустую квартиру. Хождение по холодному городу резко оказалось не в приоритете.

***

      Антон скучал по родителям, по родному городу, где каждый поворот и магазинчик знаком. Но почему-то его сильно тянуло обратно в Москву, будто он оставил там что-то важное. Или кого-то. Мама встретила его крепкими объятиями и вкусной домашней едой, с которой не сравнится никакой ресторан изысканной кухни. Внутри вдруг стало так тепло и уютно.       Хотелось лежать на диване и просто отдыхать, объедаться маминой солянкой и запивать её компотом. А потом лечить несварение от разнообразной, никак несовместимой друг с другом пищей. Парень потихоньку возвращался в детство, когда душу терзали лишь содранные в кровь коленки — ведь тогда будут волноваться родные, закинутый на крышу соседский мяч и забытая поделка в школу, о которой он вспомнит лишь на утро. Сейчас же все мысли были заняты совсем другим.       Он пол года назад так просто, блять, отказался от меня. Мне нужно было бороться? Я вёл себя не так, не показывал ответной заинтересованности?       Вопрос коллеги застал его тогда врасплох, он поспешно натянул недовольное выражение на лицо, намеренно проигнорировав поднятую тему. Эти шесть месяцев и так прошли для него не сладко, ведь Попов то и дело крутился рядом, даже в собственном доме не было спасения от его настойчивого внимания. Они будто и не расставались вовсе, более того, стали только ближе. Заебись, и что с этим делать? Парень прилагал все усилия для того, чтобы не было заметно его снова нарастающего интереса в сторону старшего мужчины.       В отношениях Антон вёл себя крайне сдержанно: не показывал свою симпатию, не отвечал на проявления заботы и иногда даже специально игнорировал. Ему было неловко от того, что он не знал, что делать, всё было в новинку, эти прикосновения ощущались неправильными, хоть и столь желанными.       А сейчас что?              Они могли спокойно лежать вместе на диване и смотреть фильмы, на особо смешных или волнующих моментах хвататься друг за друга и не отпускать, пока не начнутся титры. Всё казалось таким запутанным. Арсений часто держал парня за руку, абсолютно не имея на это причин, сжимал его худые пальцы, иногда переплетая их. В такие моменты у мужчин перехватывало дыхание, но ни один из них не начинал разговор об этом. Антон только невозмутимо поглаживал тыльную сторону его ладони, царапая кожу короткими ногтями.       Антон не понимал, что происходит между ними. Он просто наслаждался каждым моментом, каждым прикосновением и смущающей близостью. Слова каждый раз застревали у него в глотке, желая вырваться и наконец сложить два и два, но всегда разговор переходил в другую сторону, пропуская нужный поворот. Могли ли они начать всё заново? Куда они вообще держат путь? Или уже просто нечего возвращать? Ответов он не находил, лишь заводил себя в тупик, репетируя в голове всё новые и новые разговоры.       — У тебя всё хорошо? — женщина подошла настолько бесшумно, что парень вздрогнул, судорожно закрывая переписку с одним волнующим его человеком. Он чуть ли не уронил телефон себе на лицо, но вовремя поймал его в полёте. Ладно, он всё равно не знал, что ответить.       — Мама! — Антон глубоко вздохнул и тихо рассмеялся. Но в душе очень смачно выругался. Он поднялся с мягкого дивана, разглаживая на себе руками белую футболку, и опустил взгляд на женщину. С ней он всегда мог поговорить обо всём, не боясь осуждения, — Ты чего подкрадываешься?       — Прости, я думала, что ты слышал меня, — она мягко улыбнулась и потянулась к взъерошенным волосам своего сына, для чего ей пришлось привстать на носочки. Запустив руку в этот кудрявый кошмар, она лишь покачала головой, быстро оставив попытки навести порядок на его голове, — Ты выглядишь слишком задумчиво для того, кто так рвался сюда отдохнуть.              — Всё не так, как мне хотелось бы, — честно признаётся парень и смотрит на потухший экран телефона, — но я работаю над этим.       — Работай усерднее, милый, — мать поднимает уголки губ, но это мало походит на улыбку, — мне не нравится то, что я вижу в твоих глазах.       Антон кивнул матери, пообещав справиться с тем, что происходит в его жизни. Перестал прятать задумчивые, покрасневшие от усталости глаза, потихоньку начав показывать себя настоящего.       Женщина больше не задавала вопросов о его состоянии — сын охотно делился сам — но всегда находилась рядом и была готова подставить своё сильное плечо, и Антон был ей благодарен.

***

      Только на четвёртый день их недолгого отпуска, полного переживаний, вечерних разговоров с мамой и редких встреч с Позовым, Антон вернулся в Москву. Хотелось поскорее вернуться в квартиру, свернуться калачиком на широкой кровати и не вылезать оттуда ближайший месяц. В то же время хотелось приехать и броситься в объятия того, кто сейчас ждал его дома.       Сообщение Попова так и осталось без ответа, возможно, посадив в его груди маленькое зерно обиды. У него не хватило смелости написать, что беспокоится он вовсе не о квартире, да и предложение насчёт фотографий было слишком заманчивым, рисуя в голове образ крепкого мужчины в отражении его собственного зеркала, почему-то без футболки.       Хотелось большего.       В его мыслях чужие руки уже блуждали по его телу, они скользили по гладкой коже, оставляли синяки и глубокие царапины от ногтей. Губы целовали с упоением, кусали и зализывали, язык то и дело вторгался в его рот, лишая воздуха и рассудка.       Парень крепче вцепился в руль, напрягая мышцы, но попытка успокоиться с треском провалилась.       — Блять, — процедил он сквозь зубы и тяжело выдохнул, смотря вниз на очертание напряжённого члена сквозь брюки, — Это становится всё серьёзнее.

***

      Стук в дверь отвлёк мужчину от просмотра второсортного сериала, на середине которого он уже начал клевать носом. Он отодвинул ногой пустые коробки из-под пиццы, что так неудобно валялись на полу, и лениво побрёл в сторону двери. На нём была чёрная просторная футболка, немного мятая и, кажется, заляпанная чем-то вроде соуса, на что ему было в общем-то всё равно, и серые спортивные штаны, немного зауженные к низу. Они были малы примерно на размер, отлично облегали сильные ноги и задницу, что и делало их самыми любимыми.       Открывая дверь, Арсений совсем не ожидал увидеть за ней хозяина этой квартиры. Он встал напротив него с открытым ртом и пытался выдавить из себя хоть слово, но ничего на ум не приходило.       — Привет? — Антон смешно изогнул брови, пытаясь протиснуться между ним, — Впустишь меня? Или ты не один?       Мужчина фыркнул на его вопрос и пропустил вперёд, принимая тяжёлую дорожную сумку.       — Я думал, ты приедешь через пару дней.       — Я уже понял, что ты меня не ждал, — парень обвёл взглядом квартиру, не пропуская чёртовы коробки на полу и кучу пакетов с логотипом китайской еды. Жуть. Походило на комнату подростка в период отрывной молодости.       — Ждал.       Уши Попова мгновенно покраснели, когда он понял, что именно сказал. Парень повернулся к нему, глядя в глаза то ли с вызовом, то ли с надеждой. Встрепенувшись, тот начал судорожно собирать по квартире мусор, бурча под нос извинения за беспорядок.       Антон пожал плечами и отправился в душ, насвистывая придуманную им же мелодию.       Выходит, он ждал меня? Ну-ну.