Исполни моё небольшое желание.

Последнюю неделю Хуа Чэн вёл себя очень странно.   Во время их с Се Лянем близости он был зажатым, в движениях не чувствовалось свободы, а взгляд иногда становился неуместно серьёзным.   Бог войны сперва думал, что у его Сань Лана много дел, из-за которых тот настолько напрягается, что даже нередко отказывается ночевать дома.   Но в один день его мысли пришлось поставить под сомнение.   В который раз за этот мирный вечер они совокуплялись. Демон излился внутрь растянутого отверстия, содрогаясь всем телом.   После любовники в обнимку рухнули на кровать, укрывшись одеялом.   — Сань Лан, тебя что-то беспокоит? Ты заболел? — вновь почувствовав напряжение чужого тела, вопрошал небожитель.   Чэнчжу несколько секунд продолжал молчать, но после ответил:   — А? О, вовсе нет, Гэгэ. Я абсолютно здоров, — он расслабился и тепло улыбнулся любимому.   — Почему ты в последнее время какой-то... Не такой? — принц не знал, как по-другому можно описать поведение супруга.   — Что ты имеешь в виду? — Князь выглядел абсолютно недоумённо.   — Ты постоянно напряжён, будто тебя что-то тревожит, часто пропадаешь по ночам, — его голос постепенно мерк.   Всё указывало на то, во что Се Лянь хотел верить меньше всего.   Что у его Хуа Чэна кто-то появился. Да, возможно прозвучит глупо, но что ещё может быть?   Дянься интересовался у Инь Юя, есть ли у градоначальника какие-то проблемы, которые он не может решить, но тот лишь ответил, что Непревзойдённый уже месяц не занимался никакими важными делами, связанными с Призрачным городом или чем-то ещё.    Все эти факторы породили в сердце Божества ужасное чувство. Будто его предали. И ладно, если бы Собиратель цветов под кровавым дождём прямо сказал ему, что разлюбил, что встретил кого-то лучше. Но он это скрыл.   Но была ещё внутри надежда, что это лишь накручивание себя по пустякам, и что никого у Владыки подземного мира, кроме него вовсе нет.   Обещание быть друг с другом честными подтолкнуло небожителя напрямую спросить обо всём, чтобы не терзать себя сомнениями.   Демон молчал. По нему было видно, что он что-то обдумывает.   Тогда принц не выдержал и решил помочь ему с ответом:   — Если у тебя появился другой любимый человек, — такие слова давались с трудом, но, не произнеся их, ему будет сложнее, — то я пойму. Такое часто случается, и я понимаю, что твои чувства не могут быть вечными, но, в таком случае, скажи мне это в лицо. Иначе, если ты будешь встречаться с кем-то втайне, мне будет больнее.   С каждым словом Чэнчжу приходил во всё больший шок.   Что? Другой любимый человек? Чувства не вечны?   Ему хотелось убить себя. Из-за него Его Высочество подумал такое. Он заставил усомниться в своей любви. Ничтожество.   — Что?! Гэгэ, нет! Я люблю тебя больше всего в трёх мирах! Ты — моё солнце, моя жизнь, мои мёртвые сердце и печень. Если бы я посмел предать тебя, то заслужил бы самую мучительную смерть.   — Тогда что с тобой происходит? — Бог войны был рад, что его переживания оказались напрасны, но причину поведения он всё же должен узнать.   — Гэгэ, я не хочу, чтобы ты услышал эти ужасные вещи, — Князь виновато отвёл взгляд.   — Но я хочу их услышать. Ты обещал, что будешь делать всё, что я скажу, так вот слушай: Ответь мне на вопрос.   По телу демона пробежали мурашки, но он, как преданный верующий, обязан был выполнить желание Божества.   — Прости, если тебе станет противно, скажи, и я прекращу.   Се Лянь приготовился, выжидающе смотря на мужа.   — В последнее время мне трудно справляться со своими желаниями. Я каждый день хочу подчинить тебя, или наоборот подчиниться тебе. Хочу вытворять с тобой непристойные вещи, пока ты будешь стонать от удовольствия и просить ещё. Хочу грубо взять тебя, чтобы метки нашей ночи не сходили ещё неделю. — Его орган начинал потихоньку твердеть, — Хочу, — вдруг он замолчал, не в силах произнести столь грязную фразу в присутствии Его Высочества.   — "Хочу"? — серьёзно взглянул на него небожитель, ожидая продолжения фразы.   В ответ Собиратель цветов под кровавым дождём что-то чересчур тихо пробормотал. Даже существо с самым острым слухом не могло бы распознать сказанное.   — Что? Скажи громче, — брови Дянься слегка нахмурились, но не от злости, а от непонимания. Что же такое таил его обожаемый супруг?   — Чтобы ты сел... — его щёки неожиданно покраснели. Только как? Ведь у него не было крови.   Происходящее казалось очень странным.   — Куда?   Глубоко вдохнув, демон решился закончить начатое:   — Мне на ли-, он почти договорил, как вдруг Се Лянь покраснел, словно рак, широко распахнул янтарные глаза и поспешно запечатал рот Князя рукой.   — Хватит! Я-я, я понял! Я, ты... О-ох, — он пыхтел, и казалось, что он сейчас начнёт дымиться.   Непревзойдённый хитро сощурил глаз, почувствовав бедром чужое возбуждение, после чего убрал ладонь ото рта и, лизнув запястье, прошептал низким бархатным голосом:   — Хм? А Гэгэ, как я погляжу, тоже понравилась моя идея? — от его былой застенчивости не осталось и следа.   — Т-ты! — пискнул небожитель, — Бесстыдник, — тихим голосом закончил он.   — Ну, Гэгэ, тебя ведь это тоже заинтересовало, — с лукавой ухмылкой проговорил демон, придвигаясь ближе к Богу войны и прижимая его тело к кровати своим.   Се Лянь ничего не ответил, повернув голову и соблазнительно стыдливо закусывая губу.   Хуа Чэн прильнул своими алыми губами к чужим нежным лепесткам.   Их шершавые языки переплетались друг с другом, исполняя любовный танец.   Чэнчжу втягивал губы Дянься в свой горячий рот, посасывая и облизывая.   Через время второй отстранился, тяжело хватая в лёгкие воздух.   Взгляд его больших янтарных глаз затуманился, выдавая состояние.   Непревзойдённый спустился кроткими поцелуями вниз, к изящной шее. Он изредка ставил алеющие метки, как бы говоря: "Ты принадлежишь мне".   Небожитель томно постанывал, всеми силам сдерживая рвущиеся наружу постыдные звуки.   Князь демонов прошёл точёные ключицы, останавливаясь на слегка выпуклой груди.   Он положил обе руки на мышцы, а после втянул правый затвердевший бутончик. Ладони сжимали холмики, а непослушный язык бесстыдно обводил ореол соска.   — Сань Лан, мы же только что закончили, — тяжело дыша, напомнил Бог войны.   Оторвавшись от ласк, Собиратель цветов под кровавым дождём хитро взглянул на возлюбленного из-под ресниц и сказал:   — Я никогда не смогу насытиться тобой, Ваше Высочество.   Се Лянь покраснел ещё больше, преодолевая пределы.   Хуа Чэн же продолжил свой путь, покрывая любовными метками рёбра, торс, и большее внимание уделил лобку.   От таких ласк по телу принца прошлась щекотка, и он рефлекторно поёрзал, пытаясь увернуться от этого ощущения.   На это демон тепло хмыкнул, но, не дойдя до самого вкусного, вдруг лёг на спину, устраивая небожителя сверху.   Теперь второй сидел на бёдрах первого и мог отчётливо ощущать обжигающий жар восставшего от крови корня Ян.   — Гэгэ, — сладкий шёпот раздался над порозовевшим ушком, — ты исполнишь желание этого подданного?   Бог войны застенчиво прикусил губу. Это было чересчур смущающе! Но, видя этот пылающий взгляд, невозможно отказать.   И он решается.   Дянься встаёт на колени и двигается выше, пока его интимные места не оказываются напротив лица Чэнчжу.   Тот довольно облизывается и, раздвинув в стороны мягкие половинки, прижимается своим шершавым языком ко всё ещё раскрытой королевской хризантеме.   Её обладатель стонет, зажмурив глаза и прикрыв рот тыльной стороной ладони.   Он начинает невольно двигать бёдрами, насаживаясь на мужа.   Его податливые бархатные стенки подвергаются до одури развратным ласкам. Ладони Собирателя цветов под кровавым дождём с упоением вылизывают внутренности Божества, пока его слух ласкали несдержанные стоны.   Мышцы судорожно сжимались, засасывая язык супруга, который невозмутимо вольничал в его нутре.   — Сань Лан, я не могу, — рвано дыша, умоляет Се Лянь, впиваясь короткими ногтями в изголовье кровати.   Хуа Чэн с мокрым звуком отстраняется от своей трапезы.   — Гэгэ, — он слегка надавливает на колени небожителя, прося отодвинуться. Его глаз полыхает возбуждением, а зрачок расширен настолько, что заполняет почти всю радужку.   Бог войны подчиняется, скользя по крепкому телу, в конечном итоге оказываясь над твёрдым нефритовым стержнем.   Его мягкая ладонь обхватывает орган, и он приставляет багровую головку к своим вратам.   Принц медленно опускается, проталкивая горячую плоть в свои глубины, пока руки демона ласково поглаживают его талию и бёдра.   Из его груди вырывается звонкий высокий стон, когда кончик корня Ян задевает чувствительное сосредоточение нервов внутри, и внизу живота появляется недвусмысленная выпуклость.   Князь демонов притягивает возлюбленного за шею, прижимаясь к тёплым алым губам в нежном поцелуе.   Сяньлэ начинает двигаться. Орган скользит внутри, создавая жгучее трение и вызывая разряды дрожи по телу при попадании по простате.   Комнату наполняют хлюпанье, запах солёной влаги тел и цветочного масла, тихие шлепки соприкосновения плоти и стоны удовольствия на супружеском ложе.   Непревзойдённый ведёт своей ладонью по боку Божества а после слегка надавливает на образовавшийся холмик под пупком.   Дянься издаёт удивлённый вскрик и выгибается, когда чувствует судороги, распространяющиеся от места давления. Кончики его пальцев впиваются в грудь супруга, и он, закатив глаза, выплеснул любовную росу, забрызгав торс и подбородок лежащего под ним тела.   Наследный принц обессиленно повалился на Собирателя цветов под кровавым дождём.   Определённо, утром он не сможет смотреть в глаза мужу, а тот обязательно не удержится от того, чтобы подразнить свою мило смущающуюся Золотую ветвь с яшмовыми листьями.