Одуванчиковое поле

Шелест листвы тихим шёпотом разносился по пространству эхом, наполняя его спокойствием и умиротворением; ласковое солнце давно опустилось средь леса выглядывая просветами сквозь длинные, качающихся от невидимых прикосновений разыгравшегося ветра ветви. Его золотистые лучи проскальзывали между массивными стволами деревьев, скользили по изумрудной траве окрашивая их в янтарные оттенки и упрямо достигали поляны, покрытую сотнями, даже тысячами цветами. Стоило только солнечным посланникам распластаться по золотой подстилке, как она засияла подобно небесному светилу даря тепло и уют. Таким же незамысловатым образом, отозвались среди одуванчиков и, неожиданно, локоны волос, большая часть которых погруженные под тканью кофейного капюшона, принадлежащий такого же окраса плащу. В середине всей полянки лежал мужчина положивший руки под свою голову и расслабленно направившего, чуть сонные, глаза к небу открывая тяжелые двери своих мыслей и познаний; копаясь в самых дальних местах собственного рассудка и просто отдыхая от накипевших проблем; дней, в которых менялось только число календаря, но не более; детей, что с очень натянутыми успехами кое-как меняются, только черт знает в какую сторону, ведь способность лгать в их крови, казалось, с рождения. Но это сейчас не тревожило бывшего злодея. Он только втягивал ноздрями прохладный свежий воздух, наполняя им легкие под вздымаюшейся грудью. — Техник? – неожиданно услышал свое имя мужчина где-то сзади, чем был озадачен, ведь он знал, что на полянку эту никто не ходит, отсюда она такая чистая, тем-более те, кто лицом к лицу знаком с лежащим на траве инженером. – Не ожидал тебя здесь увидеть. Стоило голосу вновь раздаться и тот смог не глядя узнать его обладателя. А горле неприятно встал ком, поскольку именно этого человека он не горел желанием видеть. — «Нюкем...» – пронеслось у лежащего в голове, за тем последовал тяжкий вздох говорящий о предстоящем диалоге. – Что принесло тебя сюда? Недовольно закатив глаза приподнялся на локтях бывший злодей, окидывая упирающегося плечом об ствол дерева и скрещивающего на груди руки клона, невидимым взглядом снизу вверх. — Тот же вопрос хотел задать тебе, – с усмешкой и последующей улыбкой сообщил отец одиночка отпрянув от дерева. После, выпрямляясь в полный рост, стал идти аккуратными шажками к техническому стараясь не повредить лишний раз золотой круг отдавающий солнечным теплом уже почти скрывшегося небесного тела. Техник лишь молча наблюдал за приближающимся Нюкемом пытаясь предугадать дальнейшие его действия и понять с какими намерениями прибыл. Когда же клон наконец поравнялся с сидящим, он медленно опустился и сел в позу лотоса поднимая глаза к небу разглядывая оттенки в которые окрасилось оно. Вокруг него взмыли переростающим в вихрь кольцом бабочки с ярким голубым окрасом крыльев. Они закружились в плавном танце поднимаясь все выше к первым заступившим звездам, что еле заметно мерцали нисходя с места; и под взгляды братьев разлетелись в стороны пропадая под шляпками одуванчиков пробираясь самые недра травянистых коридоров. — Никогда бы не подумал, что ты где-то можешь быть еще кроме своей лаборатории и дома. – говорил восхищенный красотой Никита озираясь на каждую мелочь, которую замечал. Бывший злодей лишь закатил глаза возвращаясь в исходное положение до появления брата и опустил веки, вновь положив руки под голову. — Это потому, что ты меня никогда не заставал где-либо еще, – ответил он. — А почему так? – повернул голову в сторону лежащего Нюкем вскинув бровь. — Серьезно? – инженер раскрыл глаза глядя искоса ими на клона. – Тебе никогда не было интересно где я и жив ли вообще, приходил когда было что-то нужно и уходил восвояси, а сейчас заинтересовался почему ты постоянно видел меня в лаборатории, хотя уже сейчас тебя вообще это волновать не должно. Такая негативная реакция обескуражила собеседника, что тот не смог подобрать слова чтобы ответить на услышанное заявление. Мужчина же только окинул его взглядом и устало выдохнув закинул одну ногу на другую. — Прости... День был тяжелый... – проговорил с тоской обладатель плаща отвернув голову в сторону, в надежде, что собеседник не станет продолжать трепать высказанное им до последнего. — Почему ты думаешь, что мне не было интересно что с тобой и где ты? – с некой нечитаемой обидой в голосе спросил Нюкем, чем стал раздражать брата. — Не важно, забыли, – рыкнул инженер чувствуя, как его терпение начинает закипать. — Нет уж! Раз начал эту песню, так продолжай ее! – уже начинал злиться клон. – В коем-то веке удалось с тобой нормально поговорить и тут ты вкинул какую-то хрень, начиная из-за этого злиться! — Я тебе напомню, что большинство наших ссор начинаются с тебя и с твоего нисходительного отношения ко мне! – резко сел бывший злодей скрестив руки на своей груди. – А не из-за моих случайно высказанных на эмоциях фраз, поскольку все что только можно сказать, я удерживаю в себе, чтобы не дай бог не обидеть нашу «Королеву драмы»! — Да ты... — Что я? Наконец высказал все что накопилось за все время нашего перемирия? – прервал он Нюкема не давая ему закончить фразу. – Из встречи в встречу я чем-то виноват! И эти редкие минуты спокойного общения, как сахар для моих ушей, ведь я не слышу о том, каким человеком являюсь. Я знаю и без тебя, что хорошим меня назвать язык не поворачивается, так еще приходиться слышать об этом из твоих уст, так что одна просьба: если так сложно общаться со мной без дела, не обращайся ко мне вообще. Нужна помощь — помогу, чем-то подсобить — сделаю все, что в моих силах. Все? Никита ошарашенными глазами осматривал интенсивно дышашего из-за нехватки воздуха при непрерывном монологе Техника, кой сидел и просверливал в брате невидимым под очками взглядом сквозную дыру. В скором времени он отвел свои очи от него и сняв с переносицы очки начал их протирать кончиком своего плаща продолжая свои наблюдения за солнцем, но увы оно уже скрылось в дали, оставляя на считанные минуты лучи, что также уползали вслед за ним. Нависла вновь недавно царствующая тишина, которую прерывать смел лишь успокаивающий шелест листьев и тихое пение птиц наконец дождавшихся окончания концерта произошедшего между братьями. Постепенно над землей усиливался ветер, принижающий траву и одуванчики чуть ли не до самой земли, которые, казалось, даже с приходом тьмы будут освещать полянку, на которой растут. Стоило Технику приподнять голову навстречу разгулявшегося не на шутку ветерку, как он скинул с его головы капюшон ласково трепеча золотые локоны волос. Длилось это около минуты и внезапно на голову что-то мягко легло. Ощупав то, что нацепили на него инженер снял головной убор и удивленно обнаружил, что это был винок украшенный цветами. Непонимающе глянув на Нюкема бывший злодей увидел, что тот сидел и плел второй не обращая внимания на него. Инженер какое-то время сидел в ступоре, после чего надел венок вновь на голову повернувшись к Никите. — Не знал, что ты венки плести умеешь, – неловко потирая шею сказал мужчина отводя взгляд в сторону. — Это потому, что ты меня никогда не заставал за этим делом, – усмехнулся в ответ Никита подняв на него глаза. — Ах ты ж! – легонько стукнул его по плечу инженер на что второй залился хохотом. — Один один Техник! — Иди ты! Отец одиночка продолжал смеяться, пока технический скрещивая руки на груди искал подходящее для этой ситуации фразу. Но ему этого сделать не дали и повалив его на спину Нюкем лег рядом положив руки под голову глядя в самое небо, что постепенно погружалось в темноту. Техник хотел было возмутиться, но эта безмятежная и дружелюбная обстановка ему не дала этого сделать, отчего лишь вздохнув, он мягко улыбнулся начиная наслаждаться этим моментом, когда они с братом не пытаются перегрысть друг другу глотки в порыве всполыхнувшей ссоры.