Мы подошли из-за угла

      Кто-то повадился красть верёвки из склада.        Плести джут в прочные жгуты учили с малых лет, приучая к терпению и усидчивости, однако именно готовые верёвки, будто показательно тыкая носом в преступную безнаказанность, из раза в раз утаскивали средь бела дня. Для клана такого рода мелкая пакость не была сильным ударом. Но грандмастер не был столь снисходителен к чужим причудам — воровство есть воровство, и за него полагалось весьма суровое наказание.        Поэтому как только его заместитель сообщил о регулярных кражах со склада, преподавательской верхушке было поручено более внимательно следить за учениками и адептами. Куай полагал, что это дети резвятся, демонстрируя друг другу навык плетения узлов — лично несколько раз ловил их на крышах по ночам. Справедливо считать, что воровство должно быть немедленно пресечено, пока ученики не допустили мысль, что за преступления против догм клана не будет последствий.        Он говорил об этом с грандмастером несколько раз. И каждый из этих разговоров вёлся... прохладно. Будто Би-Хану казалось, что это тема нулевой важности. Отстранённо подпирал кулаком щёку, со скучающим видом выслушивая очередной отчёт о краже, и Куай не понимал, почему тот совсем не злится? Думал даже, что его вечно неутомимый брат просто слишком вымотался изнурительным бременем главы клана, и старался помогать больше, освобождая ему время на отдых.        Куай чеканил каждый шаг по пути к главному инженеру клана. Да это звучало как отмашка — Би-Хан просто не хочет его слушать! Вдох-выдох, брату и так трудно. Кто как не Куай может подставить плечо в трудную минуту? Саб-Зиро никогда не меняется, с ним и в детстве было довольно тяжело.       С Сектором легче. Он точный и исполнительный. Безусловно двуличный и не совсем честный, но его личностные качества играют второстепенную роль, когда речь заходит об общей дисциплине.  — Погоди, что? Ещё камеры возле склада?        Скорпион застал Сектора с застывшей маской недоумения на лице от прерванной медитации. Инженер старался скрывать тот факт, что вопреки его складу ума медитации успокаивают так же, как и чтение. — Одной оказалось недостаточно. Я думаю, вор лезет через крышу.  — Хорошо, мастер. Я сегодня же установлю ещё две камеры по обе стороны от склада, — в его ответе угадывалось желание отмахнуться от раздражителя поскорее.         Куай разделял его чувства — они никогда не были друзьями, так что он с превеликим удовольствием покинул ангар.        Главное, что уже вечером Куай замечает две обещанные камеры. Теперь склад просматривается со всех сторон, он бы и сам не смог прокрасться незамеченным.         Оставалось только ждать. Дело уже давным-давно было взято Скорпионом под личный контроль. Предвкушение, как на утреннем построении он выцепит того самого демона, что неделями без устали терроризировал склад, замыкало на себе все мысли, заставляя нутро заходиться эйфорией.        Если вдуматься, кража — беспрецедентный случай для клана. Весьма малому количеству адептов придёт в голову красть там, где каждый знает друг друга в лицо. Было бы глупо и сложно пытаться скрыть что-либо в закрытом поселении на несколько сотен человек.         Но вор обладал исключительными навыками конспирации. Куай даже ненароком подумал, а вдруг это кто-то из отряда мастера Смоука? Трудно представить себе что-то более выгодное в плане незаметности, чем воздушная стихия. Он уже как-то раз просил приглядывать тщательнее за своими учениками, но от того до сих пор не было никаких вестей.         Хотя на самом деле Куай не шибко ждал от Томаша сигналов. Всё-таки со своим отрядом он был на короткой ноге — более сплочённую команду ещё пойди поищи. Там точно все бы моментально узнали, если бы кто-то из них увлёкся вязанием.        Следующим вечером, когда все уже легли спать, Куай сидел перед мониторами, и в двойном ускорении просматривал сохранённую запись. Кое-где вор оплошал — взял связку верёвок с самого видного места, благодаря чему Куай смог примерно предположить, в какое именно время была совершена кража.         Поэтому он с особым упорством отсматривал каждую секунду. В один момент запись резко оборвалась, а после как ни в чём ни бывало продолжилась неподвижной картинкой, отображающей полное бездвижие и штиль. Во вспышке ярости кулак с грохотом приземлился на стол, чуть не разломав клавиатуру.        Неизвестный отключил камеры — сноска даты и времени на нелепой склейке двух кусков видео отклонялась друг от друга всего на несколько минут. Неизвестный преступник имел доступ к камерам на том же уровне, что и Куай, и к счастью последнего, это сильно сужало круг подозреваемых. Их список от «кто угодно» сократился до немногочисленных подручных Сектора. Или же это мог быть сам инженер, некоторые его друзья, но... Зачем бы им понадобились верёвки?!         Разве что Фрост? Она близко общалась с Сектором, и давно испытывала некоторые сложности в плетении узлов — сдавленно шипела на неловкие руки, чтобы учитель не услышал — и от эмоций верёвки трескались в её ладонях от резкого перепада температур, покрываясь льдом. Хотя в её стиле было бы напрямую потребовать то, что ей нужно, чем втихую тащить со склада.        Би-Хан в её возрасте был не таким взрывным. В мире пороха он скорее бы напоминал собой взрывчатку с отложенной детонацией. Однако верёвки так же ломались в руках, когда брат слишком нервничал, пусть и реже чем у этой оторвы.         А может... грандмастеру для чего-то нужны верёвки? Куай тряхнул головой, сгоняя идиотскую мысль, невпопад ударившую в дурную голову. Ему уже пора спать, мозг слишком устал думать, загоняя в ментальные дебри. Обязанностей и без того было выше крыши, да и профессиональным сыщиком Куай не был.        С этой мыслью он и ушёл, даже не подозревая, что за ним наблюдают.   

***

— Утро, Томаш. — Доброе. — Ты сегодня не особо разговорчивый. Что-то случилось?       Подозрительно. Почему это он такой понурый? Или даже... Уставший. Словно не спал целую ночь. Куай не осмелился бы даже помыслить о том, что лучший друг мог пойти на обман, подставляя его перед грандмастером.       Да и в принципе, а зачем бы ему понадобились верёвки?       Ещё одна глупая мысль. Как бы не дошло до паранойи, хотя как же. Скорпион уже тычет пальцем в небо, подозревая всех подряд. Младший устал, вот и всё. Быть может, его до сих пор мучают кошмары? Куай не преминул возможностью поинтересоваться, на что получил ответ: — Нет, всё нормально, правда. Просто э-э-эм... — Томаш замялся, выдумывая ложь.       Ложь? Ему есть что скрывать?       Боги, сколько можно наступать на одни и те же грабли... Какие могут быть подозрения, когда Томашу настолько плохо, что он даже не в силах поделиться? Что там говорить, любое обязательство подождёт — всё что угодно ради того, чтобы брату стало лучше и он больше не выглядел таким подавленным. — Просто отдохни, — положил он руку на томашево плечо в жесте поддержки. — Я скажу Би-Хану, что ты сегодня не в форме. Он не будет тебя сильно грузить.       Однако вопреки ожидаемому эффекту, эти слова произвели на Смоука ровно противоположное впечатление. Тот отвёл глаза, скидывая с себя руку, отстранился. Куай слегка опешил — подобным образом Томаш не вёл себя с ним ещё никогда.       «Тут что-то нечисто» —повторно зашевелилось подозрение, и на сей раз без внимания оно не осталось. — Извини, я тороплюсь. Поговорим позже, может, вечером?       Не успел он ответить «да», как Смоук испарился, убегая по своим, однозначно, выдуманным делам.       Сомнений быть не могло. Томаш что-то пытается скрыть, и это что-то может быть чем-то весомым. Например, огромной кучей краденных верёвок, за которыми Куай ведёт охоту уже третью неделю. И ни одной зацепки! Кроме разве что, сконфуженного Томаша, не отвечающего ни на один вопрос прямо, что отнюдь не было в его духе. Куай присел на всё ещё тёплое место, крепко задумавшись. По идее, надо проверить каждого из потенциальных приближённых к Сектору, в частности — к его компьютерам.       Копать под лучшего друга всё равно казалось чем-то мерзопакостным, будто бы Скорпион и правда недоверчивый параноик, помешавшийся на верёвках.       Тем не менее, Томаш ведь явно недосыпал. Где он пропадал ночами? Куай был в курсе ночной жизни клана, довольно многие обзаводились любовными связями, разбавляя страстями серые будни. Наверняка и он подыскал себе кого-то, вот и ходит как в воду опущенный — совать нос в его отношения и давать непрошенные советы казалось как минимум неуважительным. Смоук не маленький и сам разберётся.       Разговор с ним отвлёк от главной цели вылазки — отчёт о вопиющем происшествии просто обязан дойти до ушей грандмастера. Неизвестный отключает камеры! На этот раз Би-Хан не останется равнодушным — его безразличие к происходящему и без того походило на прегрешение перед ликом предков, он просто не мог пустить это на самотёк.       Когда Куай явился к нему с шокирующими, как ему казалось, новостями, то понял — таковыми они казались только ему одному. Вопреки здравому смыслу, по ходу повествования лицо брата приобретало всё более скучающий вид. На словах о камерах он и вовсе отвлёкся, и это окончательно вывело Куая из себя. — Сейчас верёвки, а дальше что? — возмущался он риторическим вопросом.       Би-Хан вздохнул, пробивая рукой лоб в фейспалме. — И что ты от меня хочешь? Чтобы я лично поймал вора за шкирку? У тебя есть все полномочия для того, чтобы лично изловить и привести его ко мне. Пусть караул научится не только подпирать боками сторожевые башни, поставь их возле своего сарая, — разразился отповедью старший. — Я поручил тебе это задание, надеясь что мой заместитель меня не подведёт, а ты уже третью неделю подряд только канючишь на свои неудачи. — Ты прав, брат, — глухо отозвался Куай, уже подумывая сбежать от его гнетущего осуждения. — Я не подведу тебя, — он поклонился, и осуществил задуманное, уходя прочь из грандмастерских покоев.       Торопясь на выход, он едва не пришиб Томаша открытой дверью. К счастью, тот успел отскочить от неё, ошарашенно пялясь на Куая. — А ты что здесь делаешь? — Я по поручению. Ждал пока ты выйдешь и всё, — Томаш проскользнул мимо него, наверное, впервые в своей жизни так спеша попасть к Би-Хану.       Странно. Он всё это утро крутился неподалёку его покоев. Так не решался войти? А, да не важно. Их отношения всегда были очень натянутыми, неудивительно что Томаш такой подавленный. Грандмастер наверняка заранее предупредил Смоука о том, что хочет сплавить его дней эдак на -дцать, лишь бы бесящая серая макушка не портила фасон любимого клана несколько дней. Куай сразу заметил подозрительно довольный вид на лице Би-Хана. Томашу можно только посочувствовать.       Под конец диалога он совсем разозлился. По-хорошему надо было сразу начинать действовать радикально и напролом, как и говорил брат — выставить вокруг злосчастного склада сторожей.       Спустя неделю Куай не мог нарадоваться. Это именно то, что было нужно. Склад хорошо охраняем и теперь ни один вор не сможет покуситься на казённое имущество Лин Куэй. Лишь одно омрачало покой на душе Скорпиона. Он так и не поймал преступника, кем бы он ни был. Куай почти что видел, как тот поджидает смену караула, чтобы влететь с двух ног в окно на несколько минут, вытаскивая столько, сколько вмещают его руки, которые так и просятся под топор.       Куай не намерен сдаваться, небольшой успех далеко не самый подходящий повод сворачивать расследование. Дисциплина в клане будет восстановлена — это дело чести. Голова уже полнилась мечтаниями о том, как этот груз сбросится с плеч. Видят боги, этот пакостник не выдержит долго без своих верёвок и выйдет на свет, Куай готов был клясться на чём угодно.       Уже даже Би-Хан беспокоился. Правда, волновали его вовсе не кражи. Что ему какие-то куски джута, когда родной брат изводит себя почём зря лишней работой.       Скорпион немного растерянно вертится на стуле, наблюдая за проявлением заботы к нему. Би-Хан возится с сервизом, подкидывая пару конфет на блюдце. В это время длинный рукав накидки задирается, обнажая ужасные отметины на запястьях, словно натёртые кандалами. — Би-Хан... твои руки... — ошарашенно лопочет Куай под аккомпанемент скрежещущих шестерёнок в разом опустевшей голове. Это были не кандалы. Определённо не они.       Всё сошлось. И непомерная потребность в верёвках, и напускная незаинтересованность резонансным случаем, и это внехарактерный выпад с приглашением "просто посидеть". Заглаживает вину, за то что втянул во всё это, и ведь даже не покраснеет, не признает, что взаправду сделал больно своей ложью. Он просто использовал его, ценой авторитета перед всем кланом, ценой его гордости. Знал, что Куай бы и подумать не посмел, что он... такой. Грандмастер прячет обезображенные руки торопливо, как что-то срамное — так и было, думается Скорпиону при виде бордово-чёрных росчерков, доходящих чуть ли не до самых локтей. — Ты НИКОМУ не скажешь об этом, — рыкнул он, прикрывая своё смущение злобной искоркой в глазах, словно в следующую секунду пришьёт незадачливого бедолагу, что посмел приоткрыть завесу его маленькой тайны. — Можно считать, с заданием ты справился. Всё равно верёвки брал не я. — А кто? — задаёт вопрос Куай немного прежде, чем захлопнуть рот, осознавая, что, наверное, лезет не в своё дело. — А ты угадай, — бросает Би-Хан, и теперь Скорпиону кажется, что он не может понять, о чём он думает. Хватит с него этих расследований. Нарасследовался на несколько жизней вперёд. — Один из мастеров, — вздыхает Би-Хан в ответ на обречённый взгляд младшего. — Ты не должен был знать этого, — подходит ближе, садясь рядом.       Его руки покоятся под столом, но и недоступные взгляду, они замыкают на себе каждую мысль. Интересно, одни ли запястья изрисованы причудливой вязью синяков и ссадин, или смена гардероба на форму с воротником-стойкой тоже имеет за собой особый смысл?       Би-Хан неразборчиво бубнит себе под нос нечто, напоминающее стыдливое "прости", и этого Куаю вполне достаточно. Конечно же он простит. Как-никак, у всех есть свои слабости. Вкупе с патологичной неспособностью принимать нелицеприятные части своей личности, они делают участь Би-Хана ещё тяжелее, чем была у Куая, до сих пор пребывающего в перманентном шоке. Протянуть руку помощи ближнему — вот что по-настоящему важно в сложный для них обоих момент.       Обыкновенное понимание, а не дурацкие верёвки, поставившие на уши половину клана. — Я и не обижался. Просто, пожалуйста, не ври мне больше. Мы должны держаться вместе, что бы ни случилось.       Слова достигают Би-Хана, вызывая нужный эффект: он расслабляется, одаряя Куая благодарной улыбкой. Тихо хмыкает каким-то своим мыслям, кладёт прохладную ладонь поверх чужой, горячей, и прикрывает уставшие глаза, упиваясь своим облегчением. — Спасибо.