***
Вечер субботы ознаменовался для всех вернувшейся головной болью. Довольный устроенным пиздецом Джин попивал чай у себя дома и наслаждался паникой в нестройных рядах. Начиналось всё как обычно. Страдающие всеми последствиями отлично проведённого вечера ребята откисали кто где. Чимин остался у Чонгука, полагая, что ему не сильно то и хочется ехать через весь город без штанов домой. Штаны Чона ему были велики. Хосок и Тэхён, восставшие из пепла, коротали время за просмотром каких-то сериалов, а попросту дрались за выбор фильма, периодически переходя на губоприкладство. Юнги и правда умотал в кино с Соджуном, и потрясающий контент настиг его посреди кинотеатра. Посмотреть было на что: старательно склеенный веер фотографий перемежался невероятно содержательными видеороликами. Всем дружно хотелось плакать и съехать с планеты Земля. Вечер пятницы. Вооружённый до зубов Чонгуком и стаканом Чимин, старательно контролируя обе ноги, кажущиеся ему сейчас размороженными крабовыми палочками, бросился вершить месть. Кому и зачем он помнил весьма смутно, но, честно, было плевать. Справедливость должна была восторжествовать. Ушик и Хёншик, придерживая друг друга, пробивались вперёд сквозь толпу народа. Ничего не подозревающий Соджун радостно скалился, видя, как вслед за всеми идёт объект его интереса — Мин Юнги. — Опаачкиии, — Чимин резко затормозил, восхищённый своей грацией и не замечая, как его за ворот футболки держит Чонгук. — Какими судьбами такой компанией? — гаркнул Соджун, обозревая столпившихся вокруг него парней. — Кого мариновали грибами?! — Пак прищурился. Хёншик отмахнулся, цепляясь за Ушика, и, едва не стащив с него майку, попытался встать ровно и гордо подбочениться. Получалось весьма криво, выглядело будто у него и правда рахит. Но кого это волнует? Чимин, поняв, что лосей сегодня в меню не будет, дёрнулся вперёд, впихивая стакан в руки Соджуну. Как он умудрился не перебить посуду и не расколошматить бутылку с дорогим, а главное, драгоценным пойлом? Хороший вопрос без ответа. Стаканов было только два, народа, скопившегося в углу бара, по скромным подсчётам Пака, было уже двенадцать человек. То, что у него двоилось в глазах, в расчёт не бралось. Чонгук, успевший неплохо так растрястись на танцполе, пару раз умыться и покурить на улице, был практически трезв и почти доволен жизнью. Оставалось только как-то предотвратить катастрофу местного масштаба. Тусовка набирала потерянные в обсуждениях обороты. Объединившись против общего врага, Ушик, Хёншик и Чимин, выдернув у мимо проходящего стакан с пивом, мешали какое-то пойло. Юнги, придерживаемый Соджуном, вяло дрыгал ногами, пытаясь выбраться. И когда успели то? — Мешай всё, сейчас будет весело! — хрипло каркнул Чимин, отыскивая на столике неподалёку ещё какие-то бутылки. Пойло бурого цвета доверия не внушало. Юнги честно пытался выдернуть конечности из чужих лап, но к Соджуну присоединился Хёншик, и Мин был больше похож на распятого бобра. Откуда взялся ещё один грызун, не понял никто, но спорить не стали. Джин протоколировал. Юнги, напоенный с барского плеча какой-то херней, стремительно косел и терял концентрацию. Соджун уже не казался таким уж и противным, что за гном трётся возле него, он вообще не понял, но мелкий верещал что-то про белок и бурундуков, и затуманенный мозг посетила гениальная идея. Если они не могут поймать бурундука, они его нарисуют сами. Откуда они взяли маркеры и как умудрились раздеть орущего благим матом Чимина — секрет фирмы, потому как даже на видео было не понятно. Сокджин так смеялся, что картинка смазывалась, и изображение прыгало. Результат поразил всех. Чимин орал, как потерпевший: — Только не на лицо! Юнги шипел, плевался и трясущимися руками выводил какие-то каракули и стрелки с полосочками: — Это ты Чонгуку говорить будешь! — Гуки можно всё! — верещал Пак. Тот, которому «можно всё», готов был расплакаться и телепортироваться куда-нибудь на другую планету. Не то чтобы было сильно стыдно, но удовольствие то ещё, в общем. Джин продолжал сотрясаться в хохоте, старательно снимая происходящую вакханалию. Быстро дошедший до нужной кондиции Юнги отпустил «бурундука» на волю и, прописав ему пендаля, изображал то ли конвульсии, то ли танцы бешенных папуасов. Восхищённый донельзя Соджун бухнулся на колени и, вытирая невидимые миру слёзы, аплодировал и улюлюкал. Ушик и Хёншик, поняв, что гениальный план потерпел сокрушительное фиаско, отряхивали Чимина и приписывали ему какие-то пожелания на копчике. Большая часть народа медленно, но верно рассасывалась, и бар пустел. Тэхён и Хосок, завязанные почти морским узлом, действительно обнаружились в углу. Судя по всему, Тэ был увлечён проверкой пломб у своей пассии, ибо иначе это действо было назвать нельзя. Чонгук хихикнул, что и требовалось доказать. Отвлекаться даже на пару секунд на своих же друзей крайне небезопасно. Так и запишите. Чонгук, забывший об этом золотом правиле вечеринок, пытался отобрать свои расстёгнутые не вовремя ловкими пальцами штаны. — Ах так! — Чимин, обиженно надув губу, отцепился от чужой одежды и принялся быстренько расстегивать свои джинсы. — Да ты-то куда?! — взвыл Чон, пытаясь натянуть обратно штаны на чужую жопу. Жопа орала, сопротивлялась и пыталась сбежать на танцпол. Чонгук потел, матерился, но не сдавался. Итогом сомнительного баттла была сокрушительная победа улюлюкающего Чимина, выбрасывающего штаны куда-то в сторону танцпола. Джексон и Марк, громко хохоча и перекрикивая музыку, поддерживали танцующего на барной стойке Юнги. Водрузил его туда продолжающий рукоплескать и отвешивать комплименты Соджун: — Вперёд касабланки! Жульен ты лучший! Уаууууу!!! Хосок, отлепившийся наконец от Тэхёна, поспешно догонялся, старательно заливая в себя что-то непонятное. Тэ, растрёпанный с отсутствующими пуговицами на мятой рубашке, блаженно улыбался и в общей свалке не участвовал. Чонгук моргнул, моргнул ещё раз и упустил из виду отчаливающего кривым ползком Чимина. Куда направлялось тело, было не совсем понятно, но ползло оно быстро, качественно перебирая всеми четырьмя конечностями. В полупустом баре осталась только их потрясающая компания. По мнению уставшего бармена, проблем от этих десяти человек явно было больше, чем от всей тусовки вместе взятой. Мужик, сотрясающийся как червь, разрубленный пополам на стойке, вообще рисковал зубами и ногами, если гравитация окончательно его победит. Страхующий снизу и пускающий слюни идиот гарантом безопасности выступать не мог. Бухался каждую минуту на колени, восторженно воя, какая роскошная капибара ему досталась. По центру бара, ловко огибая столики на четвереньках, прополз пацан в одних трусах. За ним, засунув руки в карманы, медленно шёл, вздыхая, похоже, один из трёх трезвых из тусовки. Ещё один мирно дрых, устроившись на стуле возле входа на кухню. Третий продолжал всё снимать. Организаторы сего перформанса просто сидели за дальним углом и ждали, когда все успокоятся. Время стремительно приближалось к восьми утра, и скоро можно было расходиться со спокойной душой. Наконец, скооперировавшись в одном углу, Чимин восторженно щупал пищащего Тэхёна. Юнги всё-таки завалился с барной стойки, запутавшись в своих ногах, и теперь горланил какие-то песни на ухо балдеющему Соджуну. Парочка, прихватив с собой бутылку виски, видимо, планировала отчалить к кому-то из них двоих домой. Хосок терпеливо ждал, когда Тэхёну надоест, и они тоже свалят. Дико хотелось спать, в душ и в постель. Сил не было даже на то, чтобы сделать вид, что это не они зубы языками пересчитывали друг другу полчаса назад. Джин вызвал такси и теперь пытался разбудить крепко спящего Намджуна. Тот, хоть и был трезв, спал обычно как убитый, и местоположение его тела совершенно не смущало. Юнги, решивший, что бурундуки приносят счастье и вообще лучшие друзья капибар, пытался упаковать Чимина с собой. По крайней мере заботливо завернул его в чью-то футболку. Всучил Соджуну бутылку виски и пытался подхватить на ручки младшего Пака. Мотыляющаяся во все стороны парочка была поймана вздыхающим Чонгуком. Чон, прекрасно понимающий, к чему всё ведёт, одной рукой держал сразу двоих, а второй вызывал машину, и им всем тоже. «Капибара» сопротивлялась, «бурундук» выскальзывал из рук. Хосок, прихватив с собой Тэхёна, тактично свалил ни с кем не прощаясь. Намджун, всё-таки наполовину разбуженный бурча себе под нос, тоже ушёл, обнимая довольно жмурящегося Джина за плечи. В тишине пустого бара остались только полуголый Чимин, Юнги и Соджун. Чонгук себя к ним не приписывал. До такси добирались с криками и слезами отчаяния на глазах. Души в лице Чимина и Юнги требовали продолжения банкета, Соджун был готов на всё ради «жульена». О том, что Ушик и Хёншик где-то благополучно проёбаны, Чонгук вспомнил только утром воскресенья. Джексон и Марк, радостно скалясь, махали ручками вслед уезжающему такси. Тусовка определённо вышла, что надо. Вечер субботы19:28
Чимин
Да ну нахуй. Я больше не пью!
19:29 Соджуни А мне понравилось. Может повторим? 19:45 Норе Ты откуда здесь? 19:50 Соджуни Да я ради мышонка! Пентагон взломаю, канжубасик мой так и знай! 19:53 Соджуни Знаете почему везде облака? Потому что Юнги небесное создание. Бандэролька моя.19:57
Чимин
Скажите, что мне это снится
Пак горестно вздохнул. Вот это мощный пиздец, конечно. Радовало только то, что он хотя бы ни на одном радаре ни с кем не сосался. Ну, вернее, с кем-то было бы понятно, но в общем, не сосался при всех и спасибо. Зато, судя по цветущей буйным цветом коже Чонгука, с лихвой компенсировал всё где-то по пути домой и дома. С другой стороны, хули нет, то когда да? Какой раз любезный младший спасает голую жопу Чимина и даже не просит ничего взамен? Выёбываться дальше объективно причин не было. Как, впрочем, и пиздеть самому себе и окружающим. Чонгук был классным, морозиться дальше тупо. А ещё младший мог быть прекрасным компаньоном по вызволению полосатой жопы из той жопы, в которую он постоянно умудрялся влезать. А ещё в больной голове выскочила гениальная мысль: Чонгук был идеальным товарищем по выведению на чистую воду Тэхёна и Хосока. И судя по всему, им в этом может помочь Соджун. Чон хрипло закашлялся, пятый раз пересматривая, как от него уползает Чимин, и Пак всё-таки не выдержал. Выдернул из чужих рук телефон, фыркнул на ошарашенно вытянувшееся лицо и, едва не свалившись под кровать, перелез валяющемуся на подушках Чонгуку на живот. — Хорошая была пятница, да? — пропел он и поцеловал.***