Говоря на чистоту, Уильям и сам не знал, зачем согласился на это соревнование.
Возможно, он просто надеялся, что сможет отвлечься от болезни, сосредоточившись на чем-то еще, и симптомы стихнут хотя бы ненадолго. Или, может, просидев целую вечность дома как в клетке, он действительно нуждался в тайне, которую мог бы разгадать и развеять вечную скуку.
Хотя, скорее всего, в таком состоянии он просто был склонен к импульсивным решениям. Ну или же не мог устоять перед обаянием Шерлока Холмса. Он был словно беспомощный мотылек, полный воодушевления, втянутый в манящее, но смертоносное пламя Шерлока, которое наверняка бы его обожгло.
Но это чувство не имело ничего общего со
словом на букву «Л».
Уильяму не нужна была еще одна потенциальная причина смерти.
Пока он наблюдал, как Шерлок убеждает совершенно бесполезную полицию позволить им вести расследование, Льюис шагнул ближе. Уильям едва заметно покачнулся, что не скрылось от заботливых глаз брата, который удержал его, положив руку на предплечье.
— Брат, — произнес Льюис тихо, — мы не имеем никакого отношения к этому делу. Разве не опасно связываться с Холмсом?
Уильям заметил горящую в его глазах подавленную ненависть и безмолвную просьбу отступить, оставить детектива самого разбираться с этим делом. Он не имел ни малейшего представления о том, почему Льюис так относился к Шерлоку. Уильям хмыкнул, делая вид, что ничего не замечает.
— Ты прав, Льюис. Нам не стоит связываться с мистером Холмсом, — согласился он. — Однако… — Уильям сделал паузу. В голове пронеслось множество мыслей и образов, словно кинопленка, на которой была запечатлена вся его жизнь за мгновение до смерти; вместе с тем он увидел шквал причин, по которым он хотел поучаствовать в соревновании с полным энтузиазма детективом. И ни одну из них он не мог спокойно раскрыть Льюису, не рискуя тем, что его дорогой брат потом не выследит Шерлока и не убьет со всей подобающей жестокостью.
— Под подозрения попал невиновный человек, — наконец решил он. — Найти настоящего преступника и доказать его вину во время — это непосильная задача для Скотланд-Ярда. Наш естественный долг помогать людям, согласен? — Льюис на мгновение даже задумался. — …Хорошо. Тогда мы поможем.
— Я вам говорю! — воскликнул Шерлок. — Все, что нам нужно, это 48 минут! За это время мы успеем раскрыть дело. Верно ведь,
Лиам? — Шерлок оглянулся на него, но Уильям едва успел осознать только что произнесенные слова. Новое прозвище и, судя по всему, новый наркотик. Он захотел, чтобы его имя снова сорвалось с языка Шерлока.
Сделав глубокий вдох, Уильям проглотил кровь и улыбнулся.
— Нет… — сказал он, и Шерлок озадаченно посмотрел на него. — Думаю, мы сможем управиться быстрее. — Он наклонил голову, продолжая поддерживать зрительный контакт.
— О? — Шерлок шагнул ближе. Уильям хотел было отступить назад, избегая маленьких дистанций, но все же остался на месте. — Смелое заявление.
Он хмыкнул в знак согласия. — Хоть я и оказался здесь по стечению обстоятельств, я не стану порочить имя Мориарти, оставаясь в стороне. Я сделаю все, что в моих силах, мистер Холмс.
— Интересно… Тогда договорились. Это состязание: кто первый поймает преступника!
— Господи… Ты не должен превращать все в игру просто потому что можешь, Холмс, — выругался Лестрейд. Шерлок проигнорировал его. Уильям отвернулся и кашлянул в локоть; как только он снова перевел взгляд на детектива, на дурацком красивом лице того снова появилось это чертово выражение беспокойства.
— Серьезно, Лиам… Ты в порядке?
— Мм. — Уильям кивнул
— Ты…
— Мы будем держать доктора Ватсона под наблюдением, пока его невиновность не будет доказана, — сказал один из работников полиции. Шерлок оглянулся: Джона уводили. Тот лишь тихо произнес имя детектива, будто он мог сделать сейчас что-то кроме осмотра места преступления.
— Ладно, давай начнем. Не будем терять времени, — сказал Шерлок, подойдя к двери.
— Я только за, — поддержал Уильям, следуя за ним.
Его взгляд переместился на Шерлока, взламывающего замок на двери; Он был впечатлен его навыками и не мог не обратить внимания на ловкие движения рук. Ладони детектива были массивными и грубыми, в отличии от изящных и хрупких Уильяма. Сухожилия на костяшках пальцев плавно сгибались, пока он заканчивал разбираться с замком; Уильям неловко сглотнул, прогоняя мысли из головы. Он резко вдохнул и сосредоточился на действительности, в то время как Шерлок, которого упрекнул Лестрейд, снова заговорил.
— Ха, ну и какой же ты инспектор. Хочешь сказать, у тебя нет элементарных навыков взлома?
Лестрейд растерянно промычал. — Ну… — но Шерлок уже не слушал. Он зашёл в купе, и Уильям проследовал за ним. По крайней мере, так ему легче будет скрыть кровь на своей одежде. Всю комнату покрывали алые пятна; это было явно вынужденное и незапланированное убийство. Кровь была повсюду, даже на потолке виднелись яркие разводы. На мгновение Уильяму показалось, что перед ним отражение его будущего: беспощадная смерть в луже собственной крови и лепестков.
Шерлок присел перед телом и небрежно протянул руку, подобрав что-то. Уильям наблюдал за происходящим, складывая детали в голове в целостную картину произошедшего, пока детектив читал текст на маленькой карточке.
— Ясно. Думаю, я понял суть дела, — произнес Шерлок спустя пару минут, и Уильям подошел ближе, нависнув над ним, чтобы прочитать текст на бумажке. Ему пришлось приложить усилия, чтобы не закашлять прямо в лицо детективу. А бумажка оказалась всего лишь билетом в один конец, Шерлок не стал бы тратить на него больше времени. Уильям прикрыл рот рукой, изо всех сил пытаясь побороть зуд в горле.
— Узнал что-нибудь полезное? — спросил потрясенный Лестрейд.
— Да… — ответил Шерлок, и Уильям выпрямился. — Имя жертвы — Тревор Редвуд. Ювелир из Лондона. Преступник мужчина, сел на поезд в Дареме; попытался отравить жертву и ограбить, но что-то пошло не так.
— Мистер Холмс прав, — согласился Уильям.
— А? — воскликнул Лестрейд позади них. — То есть, это не убийство ради ограбления?
Шерлок и Уильям обменялись своими
«он серьезно?» взглядами; их мысли были идентичны и отражались в блеске зрачков. Нечто интимное, понятное только им двоим.
Они одновременно повернулись к инспектору.
— Очевидно, — сказал Уильям.
— Элементарно, — произнес Шерлок с видом, будто сейчас закатит глаза. Лестрейд проскрипел зубами, явно не пытаясь скрыть своего раздражения. Легкая ухмылка заиграла на губах Уильяма: кажется, это был далеко не первый раз, когда инспектору приходилось сталкиваться с эксцентричностью Шерлока. На лице Лестрейда хорошо читалось:
«Здесь что, два Шерлока? Как будто одного было недостаточно!»
— Ладно. Поясните, — сдался и попросил он.
— Смотри сюда, — Шерлок жестом указал на пол, — здесь следы двух человек, причем следы от мужской обуви. Одни принадлежат жертве… А вторые — человеку с сорок вторым размером, который сел в Дареме.
— Дареме? — переспросил Лестрейд. — Почему именно Дареме?
— Взгляни на него, — он указал на Уильяма, — это профессор даремского уни…
В этот момент новая волна кашля атаковала Уильяма, несмотря на то, что он продолжал сдерживать приступ. Он тут же отвернулся от Шерлока и Лестрейда, при этом чуть не упав из-за внезапного головокружения. плотно прижимая локоть ко рту, он склонился и судорожно закашлялся, не в силах больше подавлять припадок. Испуганные взгляды, впивающиеся в него и обжигающие спину, ощущались сильнее обычного. Глаза начали слезиться; он захлебывался кровью и слизью, чувствуя, как несколько алых капель стекают по его губе и падают вниз, прямо в пятно крови жертвы. Он прерывисто хватал воздух ртом, постепенно начиная глубоко вдыхать, параллельно вытирая дрожащей рукой рот. Обернувшись, Уильям вновь посмотрел на Шерлока и Лестрейда, которые выглядели так, будто только что увидели привидение.
— …версетете, — наконец закончил предложение Шерлок, с ужасом окидывая взглядом Уильяма с головы до ног. — Лиам? Ты уверен, что с тобой все в порядке?
— Я… — Уильям снова надрывисто кашлянул в локоть, после чего встряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок. — Да. Сейчас есть дела поважнее, мистер Холмс. Лучше сосредоточиться на убийстве. — сказал он.
— Так что ты хотел сказать, Шерлок? — Уильям мысленно поблагодарил Лестрейда за то, что он направил разговор обратно в нужное русло.
Шерлок заколебался, но, ничего не решив, вздохнул с поражением. В его голове крутились сотни шестерёнок, которые сейчас сильно рисковали выйти из строя. Он не сказал ничего больше о состоянии Уильяма, вместо этого просто кивнув на его ботинки и продолжив объяснять.
— Посмотри, — произнес он. Лестрейд проследил за его взглядом и тоже посмотрел на обувь Уильяма.
— О! — воскликнул он. Его наконец осенило, — Грязь!
— Верно, — хрипло подтвердил Уильям, — в Дареме шел дождь. Но сейчас там, должно быть, уже прояснилось.
— Ясно, значит так ты определил пол и станцию.
Уильям снова сухо кашлянул. Нахмурившись, Шерлок бросил на него обеспокоенный взгляд; но тот предпочел проигнорировать это.
— Полагаю, это мистер Холмс и имел в виду ранее…
Чем дольше Уильям находился в этой маленькой комнатке с Шерлоком, тем сильнее ощущал, как туман заволакивал его разум все гуще с каждой минутой. Он рисковал потерять сознание из-за неприятной тревоги, которая сопровождалась волной головокружения, такой, что ему пришлось опереться рукой о стену, чтобы не потерять равновесие окончательно. В то же время он продолжал бороться с кашлем, задыхаясь от крови в горле. Обеспокоенные взгляды Шерлока ничуть не помогали, а даже усугубляли положение. Видимо, Ханахаки согласилась с тем, что Уильям не заслуживал даже таких слабых проявлений заботы детектива.
Когда они, наконец, вышли обратно, Льюис тут же поймал спотыкающегося брата за плечо и удержал на ногах. Глядя на Шерлока, всем своим видом излучающего беспокойство, Уильям вдруг почувствовал, как в горле застряло что-то помимо крови и лепестков. Внимание Шерлока раздражало. Лучше бы он просто забыл об этом, поверив на слово, что все в порядке. Людям свойственно болеть, и в этом не было ничего особенного. И Уильям не был
особенным в глазах Шерлока.
— Ладно, идём, Джо… — Шерлок прервался на середине слова, вспомнив, что бедного Джона держат где-то под надзором… На его лице отразилась нечитаемая, но очаровательная эмоция, от чего сердце Уильяма затрепетало, плавясь от обжигающих крыльев бабочек. Он достал карманные часы, — Осталось тридцать пять минут. Льюис, нам пора идти. — Уильям легким движением коснулся плеча брата; он чувствовал на себе взгляд Шерлока, но не поддался искушению оглянуться. Он боялся встретиться с ним глазами, боялся, что не выдержит. В горле неприятным комом встал очередной лепесток. Уильям не был уверен, знал ли Шерлок, что такое Ханахаки, но рисковать не хотел.
Убедившись, что детектив занят чем-то другим, он легко достал лепесток изо рта. От его губ до руки теперь тянулась тонкая нить крови и слюны, которую он быстро смахнул, морщась от неприятного медного привкуса на языке. Казалось, он должен был уже давно привыкнуть к этому, но на деле вкус крови всегда отличался; это было больше похоже на русскую рулетку.
Он сжал лепесток в кулаке, и, спустя несколько секунд, выкинул его в открытое окно. Льюис внимательно следил за его действиями.
— Холмс не видел? — спросил он, понизив голос, — Лепестки, я имею в виду.
Уильям покачал головой. — Я сдерживался. Кашлял, но… Не думаю, что он догадается, что это Ханахаки. Хотя он видел кровь на моей руке…
— Господин Мориарти! Я принес список пассажиров! — что ж, пора было отвлечься от мыслей о детективе. Он раскроет это дело, а потом покинет поезд и до конца своей жизни будет использовать Холмса в своих корыстных целях только издалека. Он поклялся больше никогда не оставаться с Шерлоком в одной комнате.
От этого зависела вся его короткая жизнь.
~・~
Уильям был уверен, что уже раскрыл дело. Он не знал, кто именно это был, но понимал, что это кто-то из поездной бригады.
— Льюис, как думаешь… — он кашлянул, и его рука дрогнула, расплескивая чай из кружки, — как думаешь, зачем убийца пошел в уборную?
Льюис насторожился, когда Уильям прокашлялся, но удержался от комментариев, выдыхая и заставляя себя успокоиться. Он на пару секунд задумался над вопросом брата.
— У него с собой должны были быть ключи и оружие. Оставить их при себе — это все равно что написать «убийца» у себя на лбу, — заключил он. — Скорее всего он хотел от них избавиться.
— Верно, — кивнул Уильям, поднося чашку к губам. Он чуть не выронил хрупкий фарфор из рук, снова заходясь в кашле; горячий чай неприятно обжег горло. Резко ставя кружку на стол, он прикрыл рот рукой, пытаясь не задохнуться. Уильям почувствовал разочарование, опустив взгляд на жидкость; в ней узорами расплывались по всей поверхности капли крови. Впрочем, не важно. Он и так постоянно глотал собственную кровь, словно вампир, так какая была теперь разница?
— В отличии от окон в купе, в уборной они открываются. Если сейчас вернуться и обыскать железнодорожные пути, то мы наверняка найдем там и ключи, и оружие.
— Тогда есть ли другие причины? — спросил Льюис, спокойно отпивая чай. Отголоски зависти зашевелились в груди Уильяма, но, к счастью, он прекрасно умел это скрывать.
— Все просто, — произнес он, — ему надо было смыть кровь с одежды.
— Что? — Льюис в недоумении поднял бровь. — Разве он не мог просто… — он прервался, осознавая, что подразумевал брат.
— Да, — Уильям кивнул, — Он мог бы просто выкинуть одежду, но не сделал этого. Преступник — кто-то, кто не может избавиться от одежды. Следовательно, у него не было выбора, кроме как попытаться отмыть кровь. Холмс понял по отпечаткам, что это мужчина, но больше ничего не увидел. Однако, скоро он тоже поймет, что в следах скрыто больше информации…
Кашель. Кровь. Конечно. Но помимо всего Уильям почувствовал, как в горле с двойной силой начало першить; он был не в силах побороть это. Но он не бросал попыток контролировать неконтролируемую болезнь, ради репутации, ради того, чтобы сохранить лицо. Голова от этого начала кружиться. Он машинально сгорбился, задыхаясь и не давая рвотным массам выйти наружу; ладонями зажимал рот, стараясь удержать кровь, в то время как Льюис, протянувшись через весь стол, осторожно коснулся его предплечья, стараясь молча поддержать брата, пока тот мучился от неистовой боли.
По щекам непроизвольно катились слезы, а удушающая агония сдавила грудь; Уильям тихо простонал. Сейчас было не лучшее время, чтобы так унижаться на глазах у людей. Горло остро обожгло, где-то за ребрами вспыхнула новая волна боли. На этот раз вкус крови был ещё более отвратительным чем ранее. Горечь и медь ярко ощущались на языке, дополнял это все приторный сладкий цветочный оттенок; Уильям скорее предпочел бы быть изгнанным в самые глубины ада, чем ощутить этот вкус снова — настолько отвратительным он был.
Наконец, когда приступ прошел, он убрал руки ото рта; все его тело била дрожь, а кровь, не помещаясь в ладонях, лилась сквозь пальцы на брюки. Из-за слез все перед глазами плыло, и он плотно сжал веки, стиснув намертво зубы. Спустя несколько секунд он открыл глаза — взор прояснился, и прямо перед собой он обнаружил два розовых лепестка, покоившихся на его ладонях.
Ох.
Это было плохо.
Явный признак того, что его состояние ухудшается. Раньше он откашливал лишь по одному лепестку. Теперь их было целых два за раз.
— Брат?.. — мягко позвал Льюис. В его голосе читалась забота и, безошибочно, ужас.
Уильям поднял голову и улыбнулся окровавленными губами. — Извини, Льюис, я отойду на некоторое время. — Не дав тому ответить, он поднялся с места. Стараясь не обращать внимания на взгляды, полные ужаса и отвращения, он выскользнул из вагона в уборную, чтобы смыть с себя кровь.
К сожалению, некоторые пятна оставались навсегда. Их невозможно было убрать ничем. Но их видел лишь он сам; они преследовали его постоянно, каждый раз, как он замечал свое отражение в зеркале. Это не покидало его.
Осталось еще немного, скоро он сможет выбраться из этого чертового поезда.
~・~
Уильям был в порядке.
После… предыдущего случая он больше ни разу не кашлял. Это должно было быть хорошим знаком, верно? Нет. Он уже научился не обнадеживаться так рано; это стало бы равносильно провалу. Но и тратить впустую минуты спокойствия, которых у него было до ужаса мало, ему не хотелось.
Он удивил Шерлока, «заметив» брызги крови на очках работника Эдди. Гордость и самодовольство захлестнули его, пока он наслаждался вниманием детектива.
Уильям проверил свои карманные часы. — Отлично. Три минуты до прибытия. Похоже, мы уложились в срок, мистер Холмс.
— Лиам, зараза, — с ухмылкой сказал Шерлок, когда братья оказались напротив него. — Ты блефуешь лучше меня!
Уильям остановился в дверях, и с его губ сорвался легкий смешок.
— Понятия не имею, о чем речь. — Он оглянулся через плечо. Шерлок восхищенно рассмеялся. — Что ж, нам пора идти, — подмигнув детективу, прежде чем тот успел бы об этом подумать, Уильям вместе с Льюисом скрылся в проходе.
— Давай как-нибудь пообедаем вместе!
Сердце на мгновение замерло, а затем он почувствовал, как множество бабочек прошлись по всему его телу тонкими легкими крылышками. Пришлось напомнить себе, что это, черт возьми, не предложение о свидании, на которое так было похоже. Даже если бы это было оно, Уильям бы отказался. Потому что не испытывал к Шерлоку подобных чувств. Никакой романтики, совершенно точно.
Они были просто друзьями.
И он будет просто напоминать себе об этом постоянно, чтобы все было хорошо.
Возможно, когда-нибудь это действительно станет правдой.
— Не могу поверить, что ты заметил такое маленькое пятнышко крови, брат, — сказал Льюис, пока они шли по вагону.
— А, это была моя кровь, — ответил Уильям. Он не видел, но мог точно чувствовать шок Льюиса.
— Что?..
— Преступник попытался бы уничтожить все доказательства и улики… Поэтому я решил взять это на себя, чтобы у него не осталось пути для отступления, — объяснил он, показывая большой палец, на котором был небольшой порез. Можно было бы воспользоваться кровью, которой он кашлял, но это было бы чересчур неподобающе. Он ещё не до конца утратил чувство собственного достоинства, даже после того случая в вагон-ресторане.
— Значит, если бы ты не вмешался…
Уильям резко вдохнул, кислый привкус внезапно обжег его горло и он упал на колени, хватая воздух ртом, при этом схватившись одной рукой за горло, а второй зажимая рот. Он едва ли мог дышать. Удушение вновь настигло его; задыхаясь, он пытался сделать полный вдох, отчаянно цепляясь за жизнь. По периферии обзора начало то темнеть, то напротив становиться ярче, в такт пульсации в голове.
— Уильям!.. — вскрикнул Льюис, с грохотом падая на колени рядом с братом. Как только он схватил его руками, Уильям, опираясь о стену, поднялся на ноги и бросился, насколько это было возможно в его состоянии, в уборную. Продолжая прижиматься к стене, он добрался до конца вагона и, захлопнув за собой дверь, чтобы Льюис не стал свидетелем
этого, опустился на пол перед унитазом. Бесцеремонно схватившись за края белыми от напряжения костяшками пальцев, на которых уже проступили вены, он начал кашлять и задыхаться; судорожные попытки хватать воздух ртом не приносили успехов. Уильям понятия не имел, рискует ли умереть он прямо тут, захлебнувшись собственной кислой кровью и цветами, — иронично, учитывая то, как погибла сегодняшняя жертва. В горле что-то застряло, разрывая его изнутри; ощущения отличались и в то же время были схожи с теми, как когда он выкашлял целый цветок. Сейчас он не чувствовал в глотке никаких предметов. Ему казалось, что он тонет.
В дверь неистово стучали, но Уильям не обращал на это внимания. Голова кружилась, все тело било дрожью. Он плакал. Горячие слезы текли по щекам и падали в кровавую воду. Мучаясь в агонии, он хотел закричать, но не мог.
Вскоре знакомое чувство подкралось к нему, и он тут же понял, что сейчас произойдет. Такое обычно возникало перед тем, как его вывернет наизнанку. Он глубоко вдохнул, с трудом проглотив тяжёлый ком в горле и опустил голову.
Из его рта хлынула смесь крови и кусочков ранее съеденного ужина, по пути обжигающие и жалящие пищевод. Поначалу кровь текла короткими струями, но спустя десяток секунд это стало похоже уже больше на стремительный поток, который лился из него, тошнотворную реку его страданий, выходящую наружу. Через несколько минут это все будет смыто. Как будто ничего никогда не было.
Но это
было, это
происходило. Уильям запятнал этот поезд своими муками.
Когда его, наконец, начало отпускать, он все еще задыхался, а с нижней губы продолжали стекать капли крови. Как только чувства вернулись к нему, он услышал, что Льюис продолжал колотить в дверь, и, судя по всему, был в нескольких секундах от того, чтобы сорвать ее с петель.
Уильям слабо вдыхал кислород, глотая его; веки дрожали и грозились закрыться в любой момент. Ему нельзя было терять сознание. Он боролся с желанием провалиться в сон. Шерлок все еще был в поезде, и оставался риск быть увиденным в таком потрепанном состоянии. Он смотрел на океан крови и удивлялся, как вообще до сих пор жив. Крови было раза в два больше, чем его масса тела, и он готов был поклясться в этом.
— Уильям, я выломаю дверь, если ты не подашь хоть какого-нибудь признака жизни, — испуганно произнес Льюис с другой стороны.
Глубоко вздохнув, он поднялся на ноги и, пошатываясь, бросил последний взгляд на весь этот беспорядок, прежде чем смыть его.
— Не волнуйся, Льюис. Я выйду через минуту, — голос оказался грубым и хриплым. Он не собирался никому говорить, что его состояние ухудшалось.
Скорее всего, они и сами догадаются об этом.
