От ненависти до тебя

      Не знаю, о чём я думала… Но сейчас сижу и готова провалиться сквозь землю от всего этого. Как же стыдно и убого с моей стороны.       — Фелл, я серьёзно, это не круто. Если ты с тем парнем… Если что-то к нему чувствуешь, зачем согласилась на свидание? Он вроде как друг твоего брата, — говорит он, словно я сама этого не знаю. Ситуация достигает апогея.       — Между нами ничего нет, я просто… Подумала о том, что он всё нам испортил и случайно назвала его имя… — выкручиваюсь, как могу. Но это, конечно, напоминает спектакль. Вроде тех, в котором мы с Мелл будем участвовать. Дерьмо…       — То есть, ты случайно назвала его имя… Ладно… — Крис смотрит на меня, почти не моргая. — Может нам стоит погулять и поговорить об этом? Имеет ли смысл сидеть здесь? Ты зажатая и испуганная. И мы очевидно плохо друг друга знаем, — предлагает он, на что я в мгновение соглашаюсь, судорожно кивая. Есть ли человек, понимающее его? Я точно таких не встречала.       Почти весь вечер мы с ним прогуливаемся по городу. Я рассказываю о себе, а он о себе. И я понимаю, что он замечательный. Просто невероятный. Добрый, отзывчивый. Он даже является волонтёром в приюте для бездомных, а я не знала. Ещё у него есть младшая сестра. Ей пять. И это я почему-то потеряла из виду…       — Как-нибудь вас познакомлю, вы, кстати, похожи, — говорит он, улыбаясь, и я не знаю, хорошо это или плохо.       — Чем? — удивленно спрашиваю, на что он смеётся и смотрит на меня хитрым взглядом.       — Нуууу… Не знаю, ты такая активная. И бываешь порой занозой, так вот, она тоже, — твердит он, но ласково. Мне даже не обидны эти слова. Он действительно мил со мной, несмотря на то, что я назвала его чужим именем. — А что у вас с Нэнси? Она всё время напевала мне какая ты подлая и всякое такое.       — О, Господи, — поднимаю брови, покраснев. Буквально чувствую, что мои щеки горят. — Не удивлена…       — Расскажешь?       — Да ничего такого. Были влюблены в одного и того же мальчика, — отвечаю и смотрю на закат. Сегодня он такой бесподобный. Воздух прохладный, но атмосфера тепла не покидает меня.       — В одного мальчика? — смеётся он, поправляя густые волосы своей пятерней.       — Ага… Сейчас он стал старше. Но мы всё ещё боремся за его внимание, — отвечаю, и до него доходит.       — Понял… Не замерзла? Пойдём выпьем горячий шоколад? — предлагает он, и я беру его за руку. Не хочу её отпускать. Это такое чувство, когда хочешь узнать о человеке больше, потому что он добр к тебе. Бесконечно добр, мил и внимателен. Словно ты действительно представляешь для него ценность.       Мы идём в кафе неподалеку, заказываем напитки и болтаем обо всём на свете. Наверное, Крис реально мне подходит. Во всех смыслах. Ещё никто не был со мной таким обходительным и чутким.       — Я не знал, что дарят девушкам на первое свидание, но решил… Вот, — он протягивает мне коробочку, и я вижу симпатичный кулон в форме ключика.       — Наверное… Это слишком серьёзный подарок, ты так не считаешь? — смотрю немного ошарашенно. Для школьников это реально чересчур, хоть я и знаю, что его родители богаты.       — Мне захотелось. Просто, чтобы ты, наконец, улыбнулась, — говорит он, вызвав незамедлительную реакцию. Наверное, это чувство благодарности. Но я начинаю целовать его. Целовать иначе, однако всё ещё с закрытыми глазами. — Ух ты… — выдыхает он нам под нос, когда мы останавливаемся.       — Да… Спасибо, — отвечаю, поправляя волосы и зажимаю кулон в руке. Теперь я нервничаю. Правильно ли я поступаю?       — Давай я… Помогу тебе, — предлагает он, и через секунду кулончик уже висит на моей шее. Он маленький, но изящный, как я люблю. И мне не хочется прощаться с Крисом, но пора домой. Завтра в школу, поэтому он провожает меня до дома, и, кажется, мама подглядывает за нами из окна. Господи… Какая же любопытная женщина.       — До завтра? — он держит меня за обе руки. Прямо как в мелодрамах, что так любит Мелл. А я смотрю на него и робко подставляю свои губы.       — До завтра, — целую его рваным поцелуем, и мне немного не по себе, что мама наблюдает за этим. Зато так она не станет расспрашивать. Всё и так видно.       Иду наверх и плюхаюсь на кровать, уставившись в потолок. Улыбка не слезает с моего лица. Может, теперь всё будет хорошо? Подушка пахнет Джейкобом… Так странно. Меня даже начинает морозить от этого. Я приподнимаюсь и хватаю телефон, чтобы написать Мелл сообщение, но вижу на нём одно непрочитанное.       «Надеюсь, он лучше меня». Вот ведь сукин сын!       «Не сомневайся. Намного лучше», — пишу в ответ, сходя с ума от злости. Он что, видел нас вместе?!       — Клоун… Ты смешон, — бубню себе под нос. — Говнюк.       «Значит, ты намокла?» — приходит в ответ, отчего я бешусь всё сильнее. Эти выходки. Нет, не буду отвечать. Швыряю телефон на кровать и снимаю с себя платье с кедами. Ненавижу его. Портит мне настроение. Портит всю жизнь. Гребанный эгоист.       «Ну же, детка, скажи мне. Когда он целовал тебя, тебе хотелось хныкать?»       «Хотелось ударить тебя, вот чего мне хотелось!» — пишу в ответ и залезаю под одеяло.       «Значит, ты всё же думала обо мне в это мгновение», — присылает он в ответ, и я не верю глазам. Какой же конченный засранец.       «Больше не пиши сюда. Забудь этот номер. Ты мне никто и звать тебя никак. А будешь ломать мои с Крисом отношения, я скажу Джошу, что ты лапал меня!»       — Нихрена себе… Какая смелая, — запрыгивает он в комнату с моего окна, и я вздрагиваю.       — Проваливай, Джейкоб! Реально вали отсюда, я не хочу тебя видеть! — заявляю, прикрываясь одеялом, но он подходит ближе, присев рядом со мной.       — Да успокойся ты, недотрога, какая ты нервная, — он приближается и сбрасывает кеды возле моей кровати.       — Ты не посмеешь. Не подходи, — говорю я, прежде чем он ныряет ко мне в постель. Пытаюсь убежать и даже дерусь, но он приковывает меня в мартацу, прижимаясь ко мне холодной одеждой. — Отпусти! Я сейчас закричу.       — Не закричишь, — шепчет он, глядя мне в глаза и тут же начинает целовать. Своими мягкими губами, чëрт его дери! Его ладонь в секунду оказывается на моей заднице. Прямо на трусиках, которые он рьяно пытается отодвинуть. Я сопротивляюсь, как могу, но он реально сильнее меня. Хоть я и ощущаю как бешено колотится моё сердце от того, что меня это возбуждает. Снова. Это безумие. На его языке сигареты и мята. И я ворую их сумасшедший вкус. — Не хочу, чтобы эти губы кто-то целовал… Не хочу… — шепчет он, обхватив меня за скулы одной рукой.       — Поздно, Джейкоб. Я серьёзно, если ты не отпустишь, я перебужу весь дом, — угрожаю и дышу со скоростью света, ощущая, как его пальцы касаются моей промежности. Это ужасно. Настолько, что я сжимаю челюсть, чтобы не застонать. Я даже боюсь, что не смогу удержать лицо в одной гримасе.       — Знаешь, ты всегда хотела выпытать… Почему я называю тебя Сия, и только сейчас мне хочется рассказать по-настоящему, — шепчет он, убирая волосы с моего лица, и целует меня в лоб. Не знаю, почему мне интересно. Не знаю, зачем слушаю этого манипулятора. — Потому что ты как волнующееся море, Фелл. — кажется, он вообще впервые так меня назвал. — Ты такая же пленительная, бурная, бескрайняя… Необузданная… Понимаешь?       Я молчу, потому что ощущаю, что это снова какая-то уловка. Что он снова хочет меня обмануть.       — Скажи, что ты тоже это чувствуешь, — говорит он, трогая кожу на моих бедрах, и я вся сжимаюсь от его касаний. Мурашки, что он вызывает не сравнимы ни с чем другим. А затем его палец проводит между моих ног, и мой живот трясëтся в предсмертных конвульсиях. Я ощущаю, как внизу всё пульсирует и изнемогает. Это просто настолько необъяснимая химия, что я не могу придумать этому название. — Хотя и говорить ничего не надо, Сия, ты моя… — он целует мою шею, и я неизбежно всхлипываю, обхватив его своими ногами. — И никакой другой парень не будет тебя касаться. Ты поняла меня? — он держит меня за подбородок одной рукой, направив мой взгляд на него. Как он это со мной делает?!       — Поняла, — дрожу в ответ. Чувствую, что мои ноги разъезжаются для него. Шире. Больнее. Он заводит одну руку вниз и снимает с себя джинсы.       — Не бойся, — шепчет он, успокаивая меня, и стягивает вниз моё белье, пока меня всю трясет от этого предчувствия.       — Ты… Ты… — не могу подобрать слов, но через несколько секунд чувствую, что наши гениталии соприкасаются. Он теплый… А я мокрая. И я нутром чувствую, как он хочет оказаться внутри. Мне так страшно, что я сейчас потеряю сознание.       — Я так тебя хочу, — шепчет он, достав из джинсов презерватив. Я и сама это чувствую. Но разве это правильно? Всё ведь не должно быть так… — Выгони меня, Сия. — он утыкается в мою грудную клетку лбом словно в отчаянии. — Выгони… Скажи, что ненавидишь. Что я тебе противен, и ты никогда не будешь со мной… Пожалуйста…       Я чувствую, как его разрывает на части. А причины этому не знаю. И даже не знаю, что до сих пор испытываю. Но это больше страсти. Потому что из всех людей на свете я хочу быть именно с ним сейчас здесь в этой комнате.       — Скажи, что с тобой? Просто скажи, — я смотрю на него, пока его глаза бегают по мне в неуемной тревоге.       — Я один… Я всегда один, — говорит он, и я чувствую, что его трясёт. — Со мной что-то не так…       — Нет. Ты не один, нет, — обнимаю его, прижимаясь ближе. Его сердце тоже сходит с ума в грудной клетке. Я это чувствую.       — Я сломаю твою жизнь. Утяну на дно, потому что я такой. Я не имею любить, как ты и сказала. Не умею быть кому-то опорой… Я просто сломался или же был сломан с рождения, — его голос совсем потерял цвет. В глазах столько боли, что мне даже не хочется бередить его раны, но очевидно, его мать совсем не обращает на него внимания. Или же там есть что-то ещё.       — Нет, Джейкоб, нет, — глажу его лицо, на котором столько печали, что ей можно затопить целый континент. Хочу забрать эту боль. Навсегда. А, значит, я действительно влюблена. Раз хочу терпеть её вместо него. — Если и есть человек, которому я хочу отдать себя, это ты…       Говорю это совершенно серьёзно, потому что тело сходит с ума в его объятиях, но он ухмыляется себе под нос.       — Не правда.       — Правда… Это ты, — повторяю, вонзаясь поцелуем в его пухлые губы. Это наше с ним противостояние. Он нападает вслед за мной, запрокидывая мою голову назад, и целует шею так глубоко, что на ней точно останутся засосы. Руки блуждают по моему телу. Он трогает меня везде. Трогает сильно. Невыносимо. Я становлюсь зависима от этих касаний. Так приятно быть в его власти. Так бесконечно хорошо. Что я забываю обо всём на свете: о Крисе, о маме, о Джоше. Обо всех, кто осудит это. Его пальцы что-то со мной делают. Я тут же становлюсь податливой и хочу продолжения. Хоть и не знаю, что ждёт дальше.       — Готова? Будет больно, — шепчет он в мои губы, и я киваю, сжимая его плечи, на которых оставляю царапины сразу же после первого движения. Господи, как же страшно. Оно плавное, нежное, но изящно царапующее нутро. От него я вся съëживаюсь, лёжа под Джейкобом и приоткрыв рот.       — Ах, — еле произношу, прикусывая нижнюю губу. Этот первый болезненный стон, заставляет его замереть.       — Тсссс… Потерпи, детка, так будет не всегда.       Не всегда… Хотя бы этот его ответ меня радует… Хочется верить, что он не просто лишит меня девственности и бросит как испорченный товар. Хотя порой я не знаю, чего и ждать…       Я зажимаю его кожу сильнее, а его толчки становятся ритмичнее. Кажется, я мокну под ним, потому что боли становится меньше, а он гладит меня внизу. Ласкает то самое место, пока я схожу с ума и вздрагиваю. Я не верю, что сделала это, что решилась на это, но не жалею. Почему-то именно сейчас я ощущаю себя полноценной.       — Скажи, что ты моя… — слышу это, и мне становится смешно. А чья же я ещё? Раз лежу под тобой с раздвинутыми ногами.       — Я твоя, — отвечаю, хотя очевидно, это какая-то мужская ерунда. Закидон о принадлежности. Будто девушки — игрушки, а они играют нами, пока мы не сломаемся. И это ужасно.       Дыхание совсем сбивается. Его палец так интенсивно трогает меня, что через минуту, я чувствую, как сжимаю внутри его член. Мои мышцы сокращаются. А после и Джейкоб издает глухой стон, уткнувшись лицом в подушку.       — Вашу мать, — говорит он, чуть сползая с меня, я завожу руку между моих ног. Не могу отдышаться… Чуть прикасаюсь к себе и понимаю, что я вся мокрая. У меня кровь. И простынь совершенно белая. А вот об этом я не подумала. Чёрт. — Всё нормально?       — Да… Только надо, чтобы мама ничего не увидела, — говорю, слезая с кровати. — Можешь подождать? Я быстро помоюсь и принесу новую простынь.       — Сия… — смеётся он, качая головой. — А как же обнимашки и разговоры после секса? Сейчас ты будто в роли сороколетнего мужика.       — Спасибо, приду и поговорим, — с сарказмом говорю я, надевая на себя его футболку с черепом, и выхожу в коридор, пытаясь прошмыгнуть до ванны, но вдруг слышу маму.       — Сия, у тебя всё в порядке? Я слышала какие-то звуки, решила проверить, — спрашивает она меня в спину, пока я морщусь. Как оборачиваться, не знаю.       — Да, мама, всё хорошо, у меня месячные начались, так что мне срочно надо в ванну, — нахожу оправдание и, кажется, весьма неплохое. Потому что мама тут же отпускает меня. Закрываю защелку, испуганно выдыхаю, и смотрю в зеркало. Волосы взъерошены, губы покраснели, и вся моя шея покрыта его засосами. Чёрт… Что это сейчас вообще было? Быстро привожу себя в порядок и возвращаюсь. Смотрю на свою кровать, а там никого нет. Уже успеваю сильно испугаться. Поворачиваюсь, а Джейкоб стоит возле моего стола и рассматривает мои тетради, в которых на каждом поле имя Криса.       — А будет хоть одна с моим именем? — смеётся он, отчего я тут же отбираю их, и кладу на место.       — Не смешно, — говорю, скрестив на груди руки.       — Тебе идёт… Моя футболка, — утверждает он, рассматривая меня сосредоточенным томным взглядом. — Тебе не больно?       Ух ты… А вот это что-то новенькое. Джейкоба Распри интересует, не больно ли мне. Надо отметить этот день в календаре.       — Нет, — отвечаю, возвращаясь к кровати, и сажусь на неё. — Но я чувствую себя иначе… Здесь. В своём животе.       Он присаживается передо мной на пол и заключает мои руки в свои ладони. Наверное, за всю свою жизнь я ни разу не представляла картины, страннее этой. Джейкоб на полу. Сидит передо мной и держит мою кисть, глядя в глаза. Это что-то ненастоящее. Из другой вселенной. Завтра я проснусь, а его, возможно, и не было здесь… И я всё нафантазировала…       — Не знаю, что сказать… Я не… В общем, не хочу, чтобы ты думала, что я какой-то мудак. Для меня важно то, что произошло между нами. Это не просто желание или вроде того, это большее. Для меня это шанс попробовать, понимаешь? — спрашивает он, заставив меня нахмуриться.       — Как мы можем попробовать… Ты представляешь, что будет, если о нас узнает Джош? Он до конца дней не будет говорить ни с тобой, ни со мной. Ты должен это понимать, — говорю я, чувствуя соль во рту. По моим щекам вновь бегут слёзы, и он начинает вытирать их.       — Мы разберемся… Найдем выход. В конце концов это не шутки. Не розыгрыши, да? Он должен это понять, — настаивает он, и я вынужденно киваю, хоть и понимаю, что это неизбежно. Любое наше решение причинит кому-то боль. От этого просто не уйти.       — Значит, ты хочешь… Тайно встречаться? Пока кто-то не застукает нас и не сдаст Джошу? — спрашиваю расстроенно. — Мелл сразу поймет, что что-то не так. Потому что мы подруги, а сегодня я ходила с Крисом на свидание. — я опускаю глаза. — Чёрт возьми… В кого я превратилась?       — В сексуальную оторву? — спрашивает он, встав передо мной в полный рост. На его лице снова ухмылка. Кажется, его ничуть не смущает эта ситуация.       — Ты в курсе, что голый? — уточняю, а то вдруг он забыл. Его член готов хоть сейчас продолжить свои злодеяния.       — В курсе, — он подходит впритык ко мне и заставляет меня открыть рот, медленно зарываясь пальцами в мой затылок и обхватив мои волосы. Почему, когда я касаюсь его губами, у меня между ног всё так тянет. Почему я позволяю ему делать всё, что он хочет? Это как-то ненормально… В плане самооценки, банальной гордости… — Блядь… — он закрывает глаза, а я смотрю на него, обхватив ладонью его член. Целую его так, словно делаю это в последний раз. Чувствую, как язык скользит по нему, а его головка касается моего нëба. А это тяжело — сдержать рвотный рефлекс. Но я стараюсь. Хоть порой и кашляю, потому что не представляю, как затолкать его внутрь полностью. Боюсь, это нереально. Мы с ним совсем озабоченные. С нами обоими что-то не так. И это я ещё думала, что он извращенец, а теперь мечтаю, чтобы его язык оказался у меня между ног.       — Стой, погоди… — робко останавливаю его, пока он смотрит на меня.       — Что такое?       — Я тоже хочу, — стеснительно произношу, вызвав у него смех. Он тут же подхватывает меня подмышками и поднимает выше расположив на себе.       — Моя маленькая извращеночка, — издевается он, прежде чем начать меня облизывать. И, наверное, это самая прекрасная ночь из всех возможных…       Так наступает утро. Я лежу у него на плече. Господи… На его плече. Он сонно потягивается, прижимая меня к себе, и я не верю в то, что происходит. Наконец, вижу его татуировку. Это имя «Амелия», но я точно знаю, что его маму зовут Кристен. Тогда что это за имя? Погруженная в самые негативные мысли, я вдруг понимаю, что у него может быть другая девушка, которая сидит в сердце, поэтому он не впускает меня так глубоко… Поэтому всё время закрывается и стремится спрятать от меня всё, что внутри…И мне вдруг становится совсем не до смеха.