о маленьких бумажках с большим смыслом

      Глядя на Чонхо, Сонхва не мог никак понять, кто был тем человеком, что заставил макне сомневаться в себе, в том, как он выглядит, вынуждая прятаться в мешковатые, объёмные вещи. По его субъективному (хотя Сонхва не сомневался, что и остальные участники группы с ним согласятся) мнению, Чонхо выглядит прекрасно. В подтверждение тому сердце Хва периодически пропускало удары, когда краем глаза он замечал сквозь щель комнаты младшего его оголенный торс.       Дыши, Хва, дыши.       Сонхва оперся обеими ладонями о стену и опустил голову между вытянутых до упора рук, пытаясь успокоить неровный ритм сердца и сбившееся дыхание. Он давно начал замечать за собой, что интерес к младшему у него вышел за рамки "просто друзья/коллеги по сцене". Сложно устоять перед мягкой улыбкой четко очерченных губ и глубоким взглядом кофейных глаз с пляшущими в них чертинками. Жаль только, что последнее время улыбается Чонхо редко, а под глазами у него залегли яркие синяки от недосыпа.       У Сонхва мягкое сердце, и ему тяжело от того, что кто-то рядом страдает. Особенно когда это Хо. Дайте старшему волю - он найдёт того урода, что бросил пару неосторожных слов в сторону макне, и глаза натянет ему на его "не пухлую" задницу, и засунет его "не толстые руки" по самое горло через оч...       Чонхо невыносимо... Нет, не больно - обидно, наверное? Он не понимает, чем он заслужил такое к себе отношение людей, которых он считает своей большой второй семьей. Он старается. Его колено все еще ноет при любой нагрузке, но он тренируется изо всех сил. Почти ничего не ест и не спит, переполняемый тревогой из-за того, что он все еще недостаточно хорош. Еще и неприятно посасывает под ложечкой от голода.       Сонхва пытается ему помочь хотя бы невербально: он незаметно подкладывает Чонхо мясо в тарелку, когда тот, прикрыв уставшие глаза в приступе истерического смеха от пародий Минги на ворону, откидывается на спинку стула. Он приносит ему на репитиции свежевыжатые соки разного фруктового калибра. Подставляет свое плечо, когда Чонхо чуть заваливается во время танца из-за боли в колене. Затем старший, когда они садятся передохнуть, разминает ему то самое колено под аккомпанемент недовольных вздохов младшего. Но он, так или иначе, принимает помощь и заботу Сонхва.       На очередном шоу ведущий задает вполне себе безобидный вопрос, адресованный фанатами Чонхо: "почему их любимый макне постоянно прячется в закрытую одежду?". Но от взгляда Хва не ускользает эмоция разочарования, промелькнувшая на мгновение на лице Хо. Тот моментально собирается с мыслями, выпрямляется, и с легкой и уверенной полуулыбкой остроумно отвечает что-то из разряда "я подогреваю интерес эйтини к себе". Но правая нога предательски подрагивает в этот момент.       Уверенная тяжесть руки Сонхва приятно припечатывает дергающуюся ногу к полу, заодно, отметил Чонхо, ему будто бы становится проще переживать оставшееся время съемки его мини-интервью. Хва же даже бровью не ведет, беззаботно улыбаясь в ответ на реплики ведущего и мило щуря глаза. Большой палец медленно поглаживает внешнюю сторону бедра Чонхо, неожиданно переворачивая этим незначительным движением все нутро младшего.       Дыши, Хо, дыши.       В любом случае, как бы странно Чонхо себя не чувствовал в этот момент, позже он обязательно спишет это на банальное волнение, усиленное недосыпом и моральным истощением. А Хва останется разбираться со своими тараканами, гаденько щекочущими длинными усиками все его чувства, обостряя их до невозможного. Влюбился.       ***       Когда любишь человека - хочется сделать все, лишь бы он улыбался, и даже больше. Но не хочется разрушать прекрасные отношения в группе: они самые лучшие друзья друг для друга, они уже буквально как вторая семья. Не просто же так вот это вот "8 makes 1 team" существует? Однако сердце - такой орган, что его одним "пожалуйста, пекрати" не заставишь перестать биться как ненормальное при виде Чонхо.       Сонхва устало вздохнул и в очередной раз прошел мимо комнаты Хо, как бы невзначай роняя перед его дверью аккуратно сложенный листок.       Старший перепробовал все возможные "беспалевные" способы оказать поддержку и помощь макне, пока тот все сильнее зарывался в пучину своих комплексов. Он тянул его оттуда как мог, но казалось, что все напрасно. Хва почти отчаялся, пока случайно в рекомендациях в соцсетях ему не выпало видео с самодельными адвент-календарями с милыми мотивационными записочками.       - Ну, точно! - Сонхва звонко шлепнул ладонью по лбу, тут же морщась от жгучей боли, растекающейся красным отпечатком по светлой коже.       С того дня Чонхо начал находить везде разные милые стикеры с вдохновляющими словами на английском языке. Почерк был ему не привычен, но что-то в словах, написанных далекими от каллиграфии, косыми буквами, казалось ему до боли знакомым.       Поднимает свою спортивную сумку - а под ней листочек с нарисованным медвежонком и слова: "Ты прекрасен! Я никогда не встречал настольно невероятных людей, способных одним лишь своим присутствием осветить все вокруг".       Открывает дверь шкафчика в раздевалке - оттуда выпадают узкие листочки, скрученные трубочкой. Развернешь первый - там "ты самый лучший!". Раскрутишь второй - там "у тебя самые красивые глаза!".       С каждой новой запиской, найденной в самых неожиданных местах, улыбка Чонхо становилась живее и ярче, а в глазах снова поблескивали уверенность в себе и желание сворачивать горы. Кажется, он догадывался, чьих это может быть рук дело, ведь он тоже не слепой (но никогда нельзя быть на сто процентов уверенным в своих предположениях, пока не убедишься в их правдивости).       На очередном концерте, когда Хо, подмигнув фанатам, уверенно взял высокую ноту, а толпа эйтини взорвалась от восторга, Сонхва сделал шаг назад, улыбаясь так ярко, что этим сиянием можно было бы сбить не один самолет. Но Хва готов был и срок отмотать, лишь бы Чонхо всегда был счастлив. С ним или с кем-то другим - не важно.       Чонхо уже придумал план по выведению своего тайного мотиватора на чистую воду. Вряд ли это будет кто-то чужой, ведь доступ к общаге, а в частности к комнате макне, есть только у участников группы. Возможно, и у парочки их менеджеров, но они явно не стали бы заниматься чем-то подобным.       - Хен, спасибо, - Чонхо осторожно подошел к Уену и легонько хлопнул его по плечу.       - А? - в своей забавной манере, непонимающе переспросил тот.       - Не важно, - разочарованный вздох Чонхо, кажется, отбился громким набатом от стен репетиционной.       С непониманием он столкнулся и после благодарности Юнхо и Есана. Минги его чуть в бараний рог не скрутил, попытавшись обнять, но Хо ловко вывернулся и отбежал на безопасное расстояние, преследуемый громким смехом. Снова не то.       Сердце предательски екнуло, когда дверь открылась и в помещение вошел Сонхва. Вот. Вот то, что он искал - промелькнуло в голове младшего. Даже до того, как задать вопрос, он на миллиард процентов уверился в том, что именно Хва раздал креатива. Старший сам по себе ходячий креатив, и даже его попытки скрыть правду за пляшущими буквами оказались тщетными, как только Чонхо поднял голову и взглядом встретился с задорным блеском темных глаз своего хена.       - Спасибо? - будто бы вопрос, но больше утверждение, и у Чонхо случилось в голове короткое замыкание.       Сонхва попытался прикусить щеку, чтобы не выдать себя с потрохами, но секундная заминка перед ответом и тянущиеся вверх уголки губ оказались красноречивее любых слов. Он все понял.       Чонхо коротко кивнул в сторону двери и быстрым шагом направился к выходу из зала. Сонхва не спешил выйти, стоя перед зеркалами и глупо улыбаясь. В чувства его привел смех Уена, который доставал телефон, чтобы запечатлеть у себя в галерее чересчур забавное по его мнению лицо вижуала.       ***       Оказавшись за дверью, Сонхва оказался припечатан к стене взглядом, полным осуждения. Он нервно сглотнул, цепляясь хоть за одну адекватную мысль. Однако те сменялись липким страхом перед образом недовольного Чонхо.       - Почему так долго? - удивительно мягко и тихо поинтересовался Чонхо, взгляд которого потеплел практически сразу после появления старшего. Он просто не любит, когда его заставляют ждать.       - Я... - кадык Хва снова дернулся, пытаясь избавиться от вязкой слюны, - Я становлюсь таким идиотом, когда мы остаёмся один на один, Хо.       Старший опустил глаза, но взял себя в руки, стараясь больше ничем не выдать своего волнения.       - Я заметил, - широкие ладони тяжело опустились на плечи мужчины, чуть надавливая на них, заставляя Сонхва съехать по стене чуть-чуть вниз.       Когда Чонхо смог, наконец, пересечься взглядом с Сонхва, не задирая при этом подбородок, он медленно сделал полшага навстречу, отрезая все пути отступления для своего хена. Сейчас он выбрал сначала делать, а потом думать. Как бы бережно он ни защишал свое личное пространство и избегал прикосновений, именно он должен был быть тем, кто расставит все точки над "и".       Не дав старшему опомниться, Чонхо прикрыл глаза и подался вперед, накрывая потрясающе мягкие губы Сонхва своими. Поцелуй вышел по-глупому дорамным: наивным и не серьёзным, едва уловимым, с легким запахом мятной жвачки и лосьона для лица. Однако Сонхва, которого только что чуть ли не ослепили зеленым светом, не планировал отказываться от первой и единственной, как он думал в тот момент, возможности оказаться настолько близко к своей маленькой мечте. Он неровно выдохнул в поцелуй, скрывая смешок, ведь маленькой его мечту можно было назвать буквально: Чонхо был самым младшим в группе. И ростом чуть ниже.       Подсунув руки под расстегнутую кофту макне, Сонхва сцепил их за его спиной в замок и подтолкнул Чонхо чуть ближе к себе. Нет, он не даст этому закончиться, едва начавшись. Втянув носом воздух, Сонхва снова припал к тем самым невероятно красивым губам, о которых старательно выводил "оды" чернилами по бумаге. Он целовал настойчивее и, возможно, отчаяннее, от чего младший в его руках чуть напрягся, но не отсутпал. Позволял. Позволял себя любить, делиться чувствами, быть непозволительно близко. И только для одного человека.       Пространство вокруг словно заискрилось, а притяжение друг к другу перестало поддаваться всем законам физики. Чонхо стоило огромного труда, переместив свои ладони на грудь хена, чуть оттолкнуться и разомкнуть поцелуй. Дыхание сбилось, а в голове образовался вакуум.       - Хо, ты мне... - начал было старший, однако его прервали невесомым прикосновением пальцев к губам.       - Наверное, это было зря, - Чонхо тут же осекся, наблюдая, как глаза напротив округляются в ужасе, - Нет, погоди! Дослушай. Я имел ввиду, что здесь не самое лучшее место для признания. У тебя там за дверью орава жаждущих сплетен птенцов.       Сонхва нервно рассмеялся в ответ на сравнение, но перебивать не стал. Чонхо продолжил:       - Нас с тобой ждет длинный и тяжелый путь, ты же понимаешь? Нам нужно будет узнать друг друга по-новому, немного... С другой стороны? - молчаливый кивок как разрешение продолжить. Чонхо говорил очень умные и удивительные взрослые для своего возраста вещи. - Спешить не стоит, конечно. Но... Я готов хоть сейчас сорваться даже в самую страшную пропасть. С тобой. Я знаю, что ты...       Сонхва, наконец, убрал руку макне от своего рта, чтобы перебить его и самостоятельно закончить важную фразу:       - ...Я всегда спасу тебя, куда бы ты ни прыгнул. Как спас тебя однажды. Дважды, трижды, миллиард раз - не важно, я всегда буду рядом. Только позволь мне это.       Чонхо кивнул и снова коротко коснулся губ Сонхва своими, давая молчаливое обещание больше никогда не сдаваться.