Пули

У Дазая, наконец, получается сложить два и два. Он приходит к выводу, что Мария — эспер. У неё слишком быстрая реакция для обычного человека (не работал бы в мафии, не обратил бы вообще внимания на то, как споро она справляется на рабочем месте). Она буквально растворяется среди людей, возможно, передвигается она тоже с нечеловеческой скоростью. От неё веет просто ужасной опасностью, а своему внутреннему чутью Дазай привык доверять. Сведения скудные, но лучше, чем ничего. Ловить её в одного не удаётся, поэтому Дазай решает искать в толпе и максимально внезапно. Помимо прочего, в голове у него стоит картина того, как Мария в то утро прошла слишком близко и хищно втянула носом воздух. Значит, вдобавок, у неё ещё и острое обоняние. Возможно, именно в этом и скрывается первоначальный просчёт и причина всех тех моментов, когда Дазай себя выдавал, а она оказывалась на шаг впереди. Проблема необычная, требующая скрупулезного решения, но Дазай не был бы Дазаем, если бы не попытался. С огромным трудом, но ему удаётся выследить Марию. Приходится обшарить все мусорки в поисках более-менее цивильной одежды, целиком обтереть своё тело спиртом. Даже снять полностью бинты и покрасить волосы, чтобы максимально отбить запах. Заметив огненную макушку, Дазай начинает проворно пробираться сквозь толпу к своей цели, со злостью отмечая, что Мария продолжает принюхивается и раздражённо сводит брови к переносице. Еще немного, и его раскусят, но Дазай оказывается быстрее. Он вкалывает ей лошадиную дозу транквилизатора пополам с наркотиками (на всякий случай). Делает вид, что помогает внезапно упавшей в обморок девушке, оттаскивает её в переулок, к машине. Дазай даже не утруждает себя тем, чтобы связать свою жертву. Он прекрасно знает, что в себя Мария придёт нескоро, а, если и придёт, то не сможет шевельнуть даже пальцем. Он гонит в заброшенный склад так, будто от этого зависит его жизнь. Что, в каком-то смысле, является правдой. Дазай усмехается, ловя себя на такой мысли, и вжимает педаль газа в пол. Мария приходит в себя к середине поездки и открывает глаза, которые тут же закатываются обратно. “Быстрая регенерация”, — автоматом отмечает про себя Дазай и думает о том, что с этим могут быть проблемы. Он резко тормозит в лесу, не доезжая до нужного места, и выходит из машины. Рыжая мразь смотрит на него с нескрываемой ненавистью, тяжело опуская и поднимая веки. Дазаю видится слабое свечение на закатившейся радужке, но он списывает это на адреналин и на то, что он накануне перебрал с выпивкой и дурью. Он достаёт нож, выверенным движением пробивает чужую грудную клетку и тянется к сердцу. Старая привычка, и приевшийся ритуал, в котором он не может себе отказать. Мария беззвучно вскрикивает, когда нож пронзает тело, кашляет кровью и затихает. Из раны на груди вытекает кровь, Дазай брезгливо выбрасывает её сердце в лесную чащу, уповая на то, что его сожрёт местное зверьё. Противный голосок в голове шипит, что Дазай сошёл с ума, но ему глубоко плевать. Дазай садится в машину и едет дальше, ведь дела на этом не заканчиваются. Приехав к складу, он скидывает мёртвое тело в фундамент здания, который тут же на глазах Дазая заливают бетоном. Он отвалил за это всё, что заработал в свои тёмные времена, но дело того стоит. Рыжая мразь с сегодняшнего дня исчезнет из жизни Чуи Накахары навсегда и максимально бесследно. Когда все работы заканчиваются, Дазай убивает строителей. Насколько он знает, они работают на группировку, попортившую много крови Портовой Мафии. В преступной жизни города в ближайшие пару часов разразится настоящая война, и поэтому концов будет не найти. А вечером того дня Дазай впервые за долгое время засыпает спокойным сном. Идеальный план, идеальная схема, идеальные расчёты. Ненависть больше не гложет его, только чувство бесконечного удовлетворения. Через пару месяцев он устраивается в Вооруженное Детективное агентство, сдержав свое слово, данное умершему другу и вытравливая из себя последние остатки мыслей про Чую. Так… Правильней, так безопасней для них обоих. Лучше держаться друг от друга подальше. Где-то внутри скребёт голосок, вещающий о собаке на Сене. Дазай предпочитает об этом не думать, уверенно входя в свою новую жизнь, где отныне он будет хорошим человеком, как того и хотел Одасаку.