***
Раффи сдержала своё слово, отыскав хороший дом за приемлемую цену. Торка, получивший, в конце весны эмансипацию и денежное пособие от приюта, купил дом сразу же и преподнёс его Лайзе как запоздалый свадебный подарок. Учитывая, что они её не отмечали, вышло красиво. Молодожёны быстро въехали в симпатичный двухэтажный домик в верхней части города... и немедленно сошли с ума от его планировки: огромный первый этаж с гостиной, ванной комнатой, детской, просторной кухней и столовой соседствовал с узким вторым этажом, не доходящим даже до середины первого, из-за чего появлялась возможность выбраться прямо на плоскую черепичную крышу. Там, в пространстве, похожем на широкий коридор, были сложены вещи прежних владельцев. – Жить можно, – успокоил жену Торка. – Зато ты можешь дремать на крыше, если захочется. Озен, впервые увидев дом, долго ходила по нему в полной растерянности, поплутала по бесконечным комнатам первого этажа, поднялась на второй и спустилась оттуда через полчаса с абсолютно непроницаемым выражением лица. Вернувшись в гостиную, она некоторое время сидела в ней, не реагируя на вопросы Торки и Лайзы, и вдруг расхохоталась. Она смеялась долго, съехав со стула на пол, затем легла, колотя кулаком по полу и продолжая хохотать, пока из глаз не полились слёзы. Потом она ещё долго не могла успокоиться, начиная хихикать под тщетные попытки Лайзы поднять её с пола и уговорить вернуться на стул. Придя в себя, Недвижимая широко улыбнулась. – Неудачники. Конченые неудачники. Лайза, пошли пить? Вернулись женщины под вечер: абсолютно трезвая Лайза волокла спящую Озен на себе. Недвижимый Владыка напоминал растекающееся желе – ни уложить, ни усадить её не представлялось возможным. Вдвоём с Торкой им удалось-таки уложить женщину на кровать. – Ты сегодня в ударе... – пробормотал Торка, глядя на попытки Озен что-то сказать. – Наш дом её психологически травмировал, – со смехом покачала головой Лайза. – Теперь она точно не будет с нами жить. Придётся переезжать на Второй. – Ни за что... – косясь на громадное тело, пробормотал Торка. – Прости... – всхлипнула Озен. – Ничего, я не сержусь! – всполошился юноша, неуверенно гладя женщину по голове. – Ты хорошая, ты ни в чём не виновата... – Прости, Кизу... Лайза, Торка, простите... Дзянпо, мне так жаль! Я так пьяна... Торка обеспокоенно прижал руки к груди, но Лайза только отмахнулась. – Пойдём отсюда, а то она сейчас писать захочет и придётся её в туалет тащить. А так – заснёт, если повезёт. – А если она тут... – Нет, она никогда так не делает, – успокоила его жена. Уже позже, когда Недвижимая уснула, Торка спросил. – А кто такой Кизу? – Не уверена, но, скорее всего, её младший брат. У неё их трое, она про них рассказывала, но имён никогда не называла. Она часто перед ним извиняется, когда пьяна. И про конфеты говорит, задолжала, мол. – Много, должно быть, задолжала, – хмыкнул Торка, – раз помнит. – Три штуки. Она ответственная и братьев любит. По ней и видно. Уж не знаю, что с ними случилось, но мне иногда кажется, что это её свисток. Не знаю, если честно. – Не знаю, кто её свисток, – Торка задумчиво подёргал свой шнурок точно так же, как это делала Озен, – но он ей точно важен. В ту ночь они уснули в гостиной на полу, крепко обнявшись.***
Вид у Торки был несчастный. – Понимаешь, я купил в дом посуды, а Лайзу она страшно взбесила. Сказала, чтобы я убрал это убожество к утру, а сама утопала. – Куда? – удивилась Раффи. – На Второй слой? – Да. Сказала, что к утру вернётся. Что у неё в голове?.. – Хороший вкус, должно быть, – хихикнула Раффи. О том, что у Раффи есть свой магазин, Торка узнал случайно, когда они выбирали дом. Прибежавший помощник сообщил ей, что без неё встала вся работа, а покупатели штурмуют полки, так что девушке пришлось срочно покинуть Торку прямо перед осмотром дома. О том, что осмотреть его он может и сам, юноша совершенно не подумал. В лавке Раффи посуды не было, так что они вдвоём обежали почти половину города – был уже вечер и лавки закрывались, но девушке удалось упросить пару знакомых показать свой товар. Ей, к удивлению Торки, ничего не нравилось. – Из посуды кушают, так что она должна быть удобной, красивой и не хрупкой, – пояснила Раффи. – И потом, я знаю Лайзу, у она тебе эту посуду живо промеж булок сунет. Так пусть хоть красивое что-то суёт... – А м-можно ч-чтоб-бы не с-совала?.. – запыхавшийся Торка едва поспевал за девушкой. – Можно! Тут есть красивейшая посудная лавка! Они спустились в нижний город, и юноша, стыдясь себя, вцепился в руку Раффи. Торка всегда боялся трущоб: место, пахнущее нищетой, болезнями и смертью вызывало у него ужас. С детства он думал, что ему очень повезло оказаться в «Бельчеро» – оголодавшие оборвыши, которых он встречал во время экскурсий, на которых он работал экскурсоводом, казались маленькими запуганными зверьками, готовыми в любой момент кинуться на него и обглодать крошечного мальчика до костей. Из подвала выскочил ободранный рыжий кот, а за ним – перепачканная девчонка лет пяти. Волосы девочки были совершенно седыми, а жёлтые глаза блестели, как у выскочившего кота. – Тёплое! Стой! Н-на!!! – девочка врезалась в Раффи и, не удержавшись на ногах, шлёпнулась на попу. – О... – Привет, милая. А где тут лавка с посудой? – Раффи помогла девочке подняться и отряхнула ту. Торка стыдливо отвернулся – он боялся даже прикасаться к девчонке, будто та была проклята. – Н-на... – девочка покрутила головой и указала куда-то в мрачную подворотню. – Туда! – У... – простонал Торка, прижимаясь к Раффи. Девушка ласково потрепала его по волосам. – Ну хватит, такая малышка не боится, а ты, большой Чёрный свисток с женой, испугался? – Н-нет... – Вот и молодец, – кивнула Раффи. – Идём. Девочка увязалась с ними. Торка неловко протянул ей руку, чтобы она не отставала, и девочка радостно ухватилась за его большой палец. Ладошка у неё была маленькая и тёплая. «Хочу дочку...», – подумал Торка, смущённо улыбаясь девочке. Лавка оказалась маленьким полуподвальным помещением. На двери висел замок. – Милая, а ты не знаешь, где живёт хозяин? – Раффи огляделась. – Утром придёт, н-на... – девочка села на землю. – А нам сейчас надо. – Н-на... Девочка встала и, пнув низкое окошко, легко открыла то. Потом легла на живот и заползла внутрь. – Прямо зверушка какая-то... – пробормотал Торка. – Эй, ты там в порядке?.. – Н-на! Маленькая ручка протолкнула в окошко тарелку. Раффи присела рядом с Торкой над окошком. – Нет, нам другие нужны, – невозмутимо сказала она. – Есть попроще? – Н-на, н-на... Через некоторое время девочка просунула в окошко простую белую чашку. Раффи удовлетворённо кивнула. – Крепкая, лёгкая и симпатичная. Давай... Сколько вам, Торка? – Две... Нет, три! – Торка покраснел. – Три. – Значит, девять, – кивнула Раффи. – Обычно, людям нужно по две-три чашки. – А зачем? Рот-то один... – смутился Торка, глядя, как девочка бойко пропихивает тарелки и чашки в окно. – А ничего, что мы воруем? – А разве мы воруем? – Раффи достала кошелёк и отсчитала нужное количество денег. – Вылазь, милая, достаточно уже. Девочка протянула худенькие ручки, и Раффи с Торкой втащили её наверх. После этого Рафи опустила в окошко деньги и аккуратно прикрыла его. – Вот так. А это тебе за помощь, – она отдала несколько монеток девочке. – Одна так не лазай – застрянешь. – Н-на! Девушка сунула Торке посуду и победно улыбнулась. – А теперь домой! Расставишь всё красиво, Лайза придёт – обрадуется! – А-ага! А сколько с меня?.. – юноша согнулся под тяжестью посуды. – Нисколько, это вам на новоселье. Раффи распрощалась с Торкой в Верхнем городе, и тот благополучно вернулся домой. Уже утром Лайза с удовольствием пила из новой чашечки кофе, а Торка, глядя на засосы на её шее, счастливо улыбался. Похоже, весёлая ночь была не только у него.