Нежность в касаниях

В комнате темно. Темно и тепло. Коля даже не ожидал, что проснувшись так поздно в кромешной тьме всё равно будет хотеть спать. Дугара рядом уже нет, и его половина кровати остыла. Значит давно встал. Коля осторожно выпутывается из пухового одеяла и спускает босые ноги на холодный пол, тут же вздрагивая и поджимая пальцы. Внезапно появляется резкое желание залезть обратно в постель. Переборов себя, Сибиряков всё же поднимается и идет на кухню.  Ангарский и правда находится на кухне: в дурацком розовом фартучке на голый торс, с собранными в высокий хвостик волосами и что-то тихонько напевающий под нос. Заслышав тихие шаги по коридору, чуть пританцовывая с лопаткой в руках, Дугар поворачивается к подошедшему Сибирякову и быстро чмокает в губы, свободной рукой приглаживает непослушные волосы в попытке привести их хотя бы немного в более менее приличный вид (у него не получилось).  — Выспался? - снова поцелуй в уголок губ, и мужчина отворачивается обратно к плите.  В ответ ему Коля только обвивает шею руками со спины и мычит куда-то в изгиб, слегка прикусывает и тут же целует сухими губами место пусть и не сильного, но всё же укуса. - Ты у Оби этого нахватался? Кусаться тут удумал.  — Пойдем обратно. В спальню. Я соскучился, - неразборчиво бурчит Коля по-прежнему в шею Иркутску, одной рукой спускаясь вниз, и обхватывает поперек живота. Дугар на все эти действия только хитро щурится, едва заметно ухмыляется и отключает плиту.  — Ну пойдем.  *** Новосибирск вновь в той же знакомой кровати, в темноте, в огромном коконе теплого одеяла. Матрац прогибается по весом второго парня, и младший распахивает едва сомкнутые на долю секунды глаза. Дугар осторожно оглаживает его щеку теплой ладонью, слегка щипает и тут же наклоняется, чтобы поцеловать. С щек переходит на ключицы, целует не влажно, просто касается кожи сухими губами, щекочет горячим дыханием, а руками очерчивает бока.  — Ты сильно похудел, пока меня не было, - поцелуй чуть выше пупка, - И бледный совсем уж стал. Не отдыхаешь вообще что ли?  — Отдыхаю. Сегодня вон как долго спал, - Коля снимает черную резинку с волос старшего, длинными пальцами зарывается в шелковые пряди, массирует кожу головы и несильно тянет за локоны назад.  Ангарский снова целует в губы. Мягко, тягуче, немножко прикусывая нижнюю губу и обводя ровные зубки языком, отстраняясь, и тут же целует снова. Коле дышать тяжело становиться от всего этого: слишком мягко, слишком жарко, слишком слишком.  Дугар отстраняется от лица младшего, пальцем несильно щелкает по носу и уходит в коридор. Долго ждать себя конечно не заставляет, через полминуты возвращается со смазкой в руках и упаковкой презерватива. Наклоняется, еще раз целует, уже в лоб, рукой массирует через пижамные штаны привставший член Сибирякова, вытягивая первые вздохи. Прикусывает сосок, языком очерчивает ореолу и снова целует; еще разок целует и прикусывает ключицы и кадык. Кожу чуть нижу правой ключицы всасывает, но совсем не сильно, не больно, только оставляя красный след даже отдаленно не напоминающий засос. Приподнявшись, стягивает с младшего быстрым движением легкие штаны сразу с бельем, трет косточку и целует острую коленку.  — Расслабься, мне нужно тебя подготовить, - Дугар оглаживает рукой внутреннюю часть бедра, слегка сминает, а второй рукой щелкает флакончиком смазки, — Расслабься, кому говорю.  А Коля уже как желе, чуть тронь уже растекается от тепла и нежности. Ангарский чрезвычайно осторожен и в словах, и в действиях, и даже в касаниях, хотя в отношениях они уже около трех лет или что-то вроде того. Ему не хватило бы никаких слов, и он даже не пытался произносить– все пусто. Важно было держать крепко, носить на руках, топить в нежностях и заботе.       Коля расслабляется полностью, дышит размеренно и спокойно, он своему парню полностью доверяет.  Хотя как бы долго они не были вместе, Сибиряков по прежнему смущается, точно школьница. Поцелуи и невинные объятия вызывают мурашки, а как дело доходит до секса или любого касания ниже талии, абсолютно все действия сопровождаются красными щеками и ушками младшего.  Вот и сейчас Коля прикрывает лицо ладонью и отворачивается немного в сторону. И у него возбуждение взрывается еще сильнее, растекаясь по всему телу. Он послушно раздвигает свои худощавые ноги и послушно, как прилежный мальчик, ждёт.  К бледной шее и плечам его тут же припали мокрые губы – Дугар целовал трепетно, ничуть не стесняясь. Влажные следы от поцелуев горели на коже, словно ожоги - губы у него уж очень горячими казались. Засосы оставлять ему не то, чтобы не нравилось, но уже больно чувствительной оказалась кожа у младшего, и после этого открытия Дугар не позволял себе ничего больше простых поцелуев и совсем уж лёгких укусов, зная, как быстро на шее и плечах могут расцвести синяки.  Вид смущённого, податливого Коли определённо доставлял ему удовольствие. Не хватало терпения зацеловать, заставить его губы искривиться от наслаждения, услышать всхлипы вперемешку со стонами. Обычно чересчур сдержанный и хмурый Сибиряков выглядел беспомощным от возбуждения, до которого он его распалил.  Старшему было достаточно: одной рукой крепче сжимая бедро, второй он провел чуть выше. Пальцы коснулись кольца мышц – было мокро, поэтому, не переживая, он сразу же осторожно ввел указательный и средний внутрь. А Коленьке было невероятно неловко смотреть ему в глаза, пока тот его растягивал так бесстыдно.  Младший сделал вдох чуть спокойнее и ровнее, хотя Дугар его волнение чувствовал почти кожей, и когда оно хоть немного стихло, то попробовал уже толкнуться внутрь осторожным движением, не давя сильно, позволяя привыкнуть.  Коля рвано дышит, когда Ангарский сжимает твердый член.  Влажная челка сбилась на лоб, и он чувствовал, как румянец покусывал и без того красные щёки, как сердце колотилось во всех местах одновременно, отдаваясь пульсом во всем организме и звоном в ушах.   Новосибирск задыхается и хрипло стонет, не знает куда деть свои руки. Он то хватается за смятые простыни, то заносит одну из них вверх, придерживает за плечо, пытаясь немного умедлить темп. Дугар окольцовывает его запястья в своей ладони у него над головой, и толкается еще глубже. Через пару десятков толчков их взгляды встретились, и Иркутск видел, как Коля сгорал изнутри от нетерпения. И глядя на этот пожар в глазах, он сам почувствовал приближение разрядки. Его ладонь поползла по мокрой дрожащей спине вверх в тот самый момент, когда младший запрокинул голову и свел брови, и оглушающий еще сильнее оргазм оставил у него перед глазами лишь белый шум.   Дугар выходит из парня и за пару движений заканчивает и сам, валиться на постель рядом, притягивая ближе к своей груди взмокшее тельце. Коля устало продирает глаза, смотрит на мужчину и тянет руку, чтобы зарыться ладонью в шелковые волосы и пропустить их через пальцы, распутывая. Дугар прикрывает золотистые глаза от этой ласки и укладывает голову на подушку так, что теперь утыкается подбородком в колино плечо. Целует около ушка, и младший съеживается от щекотки и горячего дыхания на скуле.  — Надо в душ. Срочно.