бесконечные чаты

      Вот зачем в воскресенье родители своих детей заставляют с репетиторами заниматься? Мы же так со Стасом до вечера не увидимся. Он с последним учеником только в семь часов заканчивает занятие. Да и вчера должен был ещё один быть, накрылась бы наша поездочка, если бы ребёнок не заболел. И завтра тоже до вечера, а то мне надо хоть иногда фэйсом перед преподами светить: в универ смотаться бы не мешало.       День провёл в каких-то бытовых, угнетающих меня морально делах. Бой с пылью оказался неравным — я проиграл в этой схватке. Понял это через пару часов только, когда кинул взгляд на комод, а она опять там лежит. Вздохнул, показал пыли фак и сел писать работу для третьекурсника. В десять минут восьмого написал Стасику и предложил прогуляться.       Стас: «Мы же никуда не поедем?»       Я надеюсь, вчерашнее путешествие не нанесло ему никаких травм.       Вы: «Онли ЖК».       Стас: «Хорошо, минут через 20 готов буду».       Он там опять собирается наряжаться? Зачем ему так много времени? Спортивки нацепил и вперёд. Дальше нашего ПГТ никуда не потащу.       Я вот через пять минут полностью собран и уже засовываю ноги в старые кроссы. Пойду у него посижу, потороплю заодно. Не выгонит же он меня? Спускаюсь по лестнице и уже на опыте начинаю долбиться в дверь. Открывает, и видок его меня очень веселит. Прямо классика всех мемных мемов — сверху рубашка с жилеткой, снизу шорты домашние.       — Я ещё не готов, — да неужели? А я думал, так пойдёшь. Каждый день новый стиль. Вчера секси-модель, сегодня — городской сумасшедший.       — На улице подождать? — спрашиваю, потому что он меня всё ещё не впускает. Начинаю понимать, что я немного настойчивее, чем нужно.       — А, нет, проходи, конечно, — уставший очень, глаза красные трёт. Пропускает, и пока я снимаю кроссы, сминая задники, объясняет: — Сегодня просто с девяти утра работаю, воскресенье самый загруженный день. Один перерыв на час только был. Сейчас кофе попью и пойдём, — ага, и ты у меня там по дороге где-нибудь свалишься от переутомления.       — Давай завтра, может? Не горит же, а у тебя вид убитый прям, — мне его даже тащить никуда не хочется. Только одно желание — на диван посадить, в кокон из пледа завернуть и покормить чем-нибудь.       — Не, чепуха, — ведёт меня за рукав на кухню, усаживает за стол и уходит. Осматриваюсь. У него эта кухня-гостиная по виду и метражу на всю мою студию тянет. На столешнице кофеварка модная такая стоит, с рожком и капучинатором. Кофе ему приготовить, что ли? Но как-то, наверное, не очень красиво будет без разрешения по чужой кухне шарить.       Иду искать Стаса в его хоромах. Открываю дверь в первую комнату, и прямо учительским холодом сразу повеяло, брр… Всё такое строгое, серьёзное, и важное. В светлых тонах, ничего лишнего. Понятно, ошибочка. Это у Стасяна кабинет. Ему бы сюда пару постеров весёлых повесить, а то как-то совсем уж скучновато.       Во второй комнате Стаса тоже нет, но она уже больше похожа на жилище адекватного человека — тут и шмотки валяются, и книжки на прикроватной тумбочке. А кровать-то какая здоровенная, где он только постельное белье на неё берет? И нахрена ему одному такая большая? Быстренько ретируюсь, а то некультурно как-то чужую спальню без приглашения рассматривать.       Судя по звуку льющейся воды, Стас после тяжёлого трудового дня в душе решил поплескаться. Ухожу обратно на кухню, достаю ашку и тут же убираю обратно в карман. Сейчас ещё подзатыльников мне навешает за то, что в квартире курю. Выходит Стасик благоухающий, свежий и уже не такой уставший. А ещё максимально уютный в большой футболке и домашних шортах.       — Нахрена тебе одному такие хоромы? — может, я не понимаю чего, и Стас тут где-то жену с детьми и собаку прячет.       — Там долгая история с продажей дедушкиной однушки в хорошем районе и покупкой этой, — отмахивается он и начинает забивать рожок. — Кофе будешь?       — А, да, спасибо, — отвечаю на автомате, а сам сижу и думаю, что я ничего не понял. — То есть ты из норм района переехал в ПГТ? Типа тебе настолько пространство важно?       — Типа, квартира та была на одной лестничной площадке с родителями. Взял первый попавшийся нормальный вариант.       — Прям настолько всё плохо? — Мне просто, правда, такого не понять. Меня-то хоть и отселили далеко, но это с тем связано, что больше подходящих вариантов не нашлось. С родителями я всегда в прекрасных отношениях был. Шутки про приёмыша, и что видеть они меня желают не чаще одного раза в месяц не в счёт, у них просто юмор специфический. По крайней мере очень на это надеюсь.       — Когда переехал и общение сократил до десяти сообщений в год, стало всё просто прекрасно, — глаза отводит и нажимает на кнопку кофеварки. Ну и ничего страшного, я его со своими познакомлю, они только рады будут. Мама вон уже семейный ужин требует. Осталось только Стасику как-то сообщить, что нас в парочку записали.       — А я у тебя тут побродил немного. Ты же не злишься? — Спрашиваю, когда передо мной чашку ставит.       — Броди на здоровье, — улыбается и головой качает. Такой красивый. Осособенно когда расслабляется и перестаёт суперсерьёзного дядьку из себя строить. — Молоко?       — Не, спасибо, — забираю кофе со стола и иду изучать квартиру. Мне же разрешили, значит, теперь можно всё внимательно рассмотреть, а не украдкой.       В кабинете на стеллаже дохерища книг. Пока я все эти корешки с жуткими названиями рассматриваю, Стас рассказывает, что собирается в аспирантуру поступать на следующий год. Типа учитель — это, конечно, хорошо, но преподавать ещё лучше и интереснее. В мыслях сразу всплывает секси — Стас в костюме и галстуке, работающий на какой-нибудь кафедре. Красотища, ему однозначно пойдёт. А вот Стасик-ворчун, который начал читать лекцию на тему того, что пиратить книжки нехорошо, и всегда надо покупать — это вообще не секси. Я всего-то лишь спросил, нахрена ему столько макулатуры, да ещё и за деньги, если это всё наверняка можно бесплатно скачать.       Прохожу тактично мимо спальни. Не настолько мы ещё близки, чтобы я по шкафам с трусами у Станислава Эдуардовича шарился. Зато в гостиной натыкаюсь на шахматы, которые не заметил сразу. Кофе и всё остальное тут же становится не интересно.       — Давай сыграем? — предлагаю, присаживаясь на диван. Года три с живым человеком не практиковался, всё больше онлайн. Раньше с батей постоянно рубились, но после того, как он мне тридцатку продул, маман нам строго-настрого запретила на деньги играть. Ещё и отругала, сказав, что мы квартиру в Лас-Вегас превратили, и такими темпами вообще в онлайн-казино скатимся и меня на органы заберут из-за долгов. Папа тогда ещё немного расстроился, когда мама заявила, что его старую почку, в которой камень, никто брать не захочет. Да, она в тот день была к нам не очень благосклонна. А на интерес играть — неинтересно совсем, и со временем наше увлечение как-то на нет сошло.       — Ну давай, — я вижу скепсис в твоих глазах. Ты что, во мне сомневаешься? — Я тогда чёрными, — ууу… ещё и преимущество мне дал, вот хрен благородный. Ты чё, Стасик, охуел? Совсем меня за тупицу держишь?       Хожу пешкой на аш четыре, Станислав на меня смотрит внимательно, хмурится, думает что-то, а потом выдаёт: — Ты уверен, что играть умеешь?       — Не выёбывайся, твой ход, — это мой счастливый дебют «Коготь Бобра», батя мне тогда как раз тридцатничек и проиграл. А собственно, чего я так туплю? — Давай на желание.       — Ладно, — хмыкает так самонадеянно и плечами жмёт.       В момент, когда Станислав «я тут самый умный» Эдуардович съедает моего коня и кидает на меня хитрый взгляд, делаю рожу кирпичом. Ты чё там нажелать собрался уже? Попридержи коней. Через восемь ходов ставлю ему мат и показываю язык. Ибо нехер. Стасик недовольничает, просит партию разобрать. Что, проигрывать не привык?       — Давай ещё раз, — о, азартный какой. Ты там ничего, часом, не забыл?       — Потом как-нибудь, — убираю шахматы и отодвигаю доску на край дивана, а сам к Стасу вплотную подсаживаюсь. — Ты мне ещё желание должен.       — Какое желание? — Отодвигается от меня, вот только дальше уже некуда, там подлокотник. Не увиливай, Стасик, ты сам согласился.       — Вот такое, — пока он до конца понять всё не успел, тянусь и губами к его губам прикасаюсь. Чуть-чуть совсем сначала. А потом, когда понимаю, что не отталкивает, начинаю действовать смелее. Поза эта полубоком жуть какая неудобная для обоих. Руки хуй пойми куда деть, сидим как восьмиклассники. Притягиваю Стаса к себе вплотную, не отрываясь от его губ, но тут же давлюсь воздухом и глаза распахиваю от удивления — Стас парой быстрых движений ногу свою перекидывает и на бёдра мне усаживается. Так, да. Так куда удобнее. Можно и на спинку дивана опереться, и целоваться, и Стаса, такого всего уютного в его домашней футболке, потискать. Целую, а рукам вот всё надо, и по спине провести, и по шее, и в волосы его зарыться. А он мне то по шее ногтями проведёт, то губу оттянет, и движениями этими хаотичными меня ещё больше с ума сводит. В какой-то момент уже кажется, что Стас решил всю инициативу на себя перетащить: жмётся всем телом, одной рукой шею сзади сжимает, вторая затылок гладит. Скидываю шахматы на пол, чтоб освободить место. Шум, доска раскрывается, фигуры по полу разлетаются. Чувствую, что за какого-нибудь ферзя проёбанного получу знатных пиздюлей. Но это потом. Укладываю Стаса на спину укладываю, развожу его колени, и сверху нависаю. А он не против совсем, наоборот, прогибается весь, ногтями по спине проводит. Но когда он уже не просто под худаком моим руками шарится, а целенаправленно его стянуть хочет, я отстраняюсь, легко поцеловав напоследок в уголок рта. Надо кое-что прояснить.       Поднимаюсь и начинаю фигуры с пола собирать, пока Стасян меня доской этой по голове не огрел.       — Мы можем ещё партию сыграть, если ты обещаешь после этого шахматами моего дедушки не разбрасываться, — спиной стою и его не вижу, но слышу, что улыбается.       — Ой, я не знал, прости, пожалуйста. Тут всё целёхонько, можешь проверить, — начинаю тараторить быстро. Бля, вот тупой. Тут такая вещь, а я её на пол.       Подходит ко мне сзади, обнимает, и за шею прикусывает. Воу, Стасик, ты что-то разыгрался сегодня. А я, наоборот, продолжаю как истукан стоять с шахматной доской в руках, пока он опять ко мне под худак рукой своей лезет.       — Придётся тебе получше извиниться, — что-то такая сексуальная настойчивость немного не укладывается в голове. Обычно у него поведение чопорного дедульки.       — Стоп, стоп, стоп. Тут вопросик один решить срочно понадобилось, — разворачиваюсь и вижу, как Стасик из мягкого и игривого резко превращается в Станислава Эдуардовича с серьёзным и строгим лицом. Доску на диван кладу, закусываю губу с внутренней стороны и думаю, как бы так сформулировать покорректнее: — Ты топ или боттом?       — Чё? — вырывается у Стасяна, и он тут же кривится. Мда, что-то я, видимо, не слишком хорошо на него влияю. Раньше это прозвучало бы как-то так: «Извини, не понимаю, о чём ты».       — Актив или пассив? — тараторю быстро на выдохе. До этого я таких важнецких вопросов не решал. Славик мне как-то сразу дал понять, что снизу в этих наших недоотношениях я никогда не буду. Тут же надо тоже заранее узнать. Не хотелось бы оказаться в ситуации, как в том анекдоте, который я случайно в десять лет от дяди Толи услышал.       — Да мне и так, и так заходит. А тебе принципиально только одно что-то? — бровь поднимает и смотрит на меня, как на идиота. А я не идиот. Я просто малоопытный.       — Слушай, покрепче кофе ничего не найдётся? — к таким разговорам сегодня я был явно не готов.       — Чифир? — вот падлюка. Смотрю, после того, как твой язык в моем рту побывал, сарказм так хлещет. Или это так проигрыш действует?       — Спасибо, что боярышник не предложил. — Я просто в шоке, что тебя эта тема могла так смутить, — подходит вплотную и обнимает, — Тебя. Парня, который первый раз встретил меня в трусах. — А что, трусы у нас теперь одеждой не считаются? Не голый же был.       — Напомню, что ты меня вообще за какого-то малолетнего проститута принял при первой встрече, — бубню в шею куда-то, а Стас начинает смеяться.       — Не, сначала я тебя за психа принял, когда камеры посмотрел. Так визжать «Девочки-глюкозки, мальчиков всех под каблучок » и дёргаться, будто случился эпилептический припадок, ещё умудриться надо, — прикусываю его за плечо в отместку и возвращаюсь допивать свой остывший кофе.       — Зачем ты вообще всем этим занимался? Боты, напоминания, камеры, улаживание конфликтов?       — Да ты бы видел, какая там помойка полтора года назад была. Никакой полезной информации. Зато каждый день по десять скандалов и тридцать открыток-поздравлений с днём утюга или пельменей. Как-то сначала по чуть-чуть налаживать начал, потом втянулся, а позже паренёк из УК вообще стал инфу нужную сразу мне давать, и я её туда скидывал, — что за паренёк такой? И когда это он тебе там давать начал? Это ты ему член свой скидывал? Бля, что-то я дохуя ревнивый. Может, Славик прав был и рано мне пока в серьёзные отношения? Не, хуйня. Слава — долбоёб, а мне своё счастье надо не просрать.       — А ты сейчас ни с кем не встречаешься? — очень вовремя решил я узнать.       — Встречаюсь, — делает паузу и улыбается так тепло. — С одной занозой, которая меня вчера от контролёров бегать заставила. Бляяя… Я же уже собирался высказать ему всё, что думаю об этом. Вот тупица. Но зато теперь это моя тупица.       Расходимся часа через два только, и то потому, что мне в универ завтра с утра, а Стасу — детей своих учить. Так бы хрен я от него отлип.       Перед сном вкидываю родителям в чат сообщение с текстом: «у меня теперь есть настоящий парень», и довольный засыпаю.