Obscura

Хоть они и засыпали по разные стороны футона, на утро они подкатились за ночь к друг другу. Чон Чонгук подсунул руку под подушку Тэхёна, а Тэхён, в свою очередь, просунул свою ногу между ног профессора. Утром никто ничего по этому поводу не сказал. Профессор пожарил яичницу, а потом они вместе поехали в университет. Чон Чонгук выглядел как огурчик, несмотря на фингал под глазом и разбитую переносицу. И окровавленный костюм сменил на новый. У него в университете был спрятан свежий. Вечером того же дня профессор приехал домой к Тэхёну. — На тебя пожаловался тренер, говорит, что пары прогуливаешь. Тэхён засел в уголке и дописывал таблицу по видам журналистики. Чон Чонгук хозяйничал у плиты, где в сковородке скворчало мясо. В кастрюле дымился отваренный несколько минут назад рис. Профессор расхаживал по комнате в спортивных штанах и футболке, которые он купил перед тем, как заявиться на пороге комнаты. Костюм аккуратно висел на привычном со вчерашнего дня месте. — Я не вижу смысла заниматься физ-подготовкой. — Тэхён листал многотомник Чжи Джуна по журналистике. На паре где-то с месяц назад профессор Чон Чонгук говорил про данное пособие, как шикарный фундамент для понимания основ журналистики. Но очередь в библиотеке на это пособие такая, что даже к старости она бы не дошла до Тэхёна. — Почему? Физ-подготовка нужна для твоего здоровья. Запоёшь по-другому, когда в двадцать девять будет отваливаться поясница. — Хорошо, — не стал спорить Тэхён. У него срок до завтра, чтобы впитать в себя пятьсот семьдесят шесть страниц. Утром эту книгу Тэхён уже должен был вернуть в библиотеку. — Хм, — тёплое дыхание скользнула по мочке уха Тэхёна. Он дёрнулся всем телом и резко закрыл все записи. — Пособие Чжи Джуна? Ничего себе. — Именно. Я немного занят, завтра должен книгу вернуть. Мне её дали тайно, под честное-пречестное слово. Но вы отвлекаете меня, и я прочитал только сто, — Тэхён заглянул в учебник, — двадцать две страницы. — И отвлеку тебя ещё больше. Вчера, если ты не забыл, тебя рвало. — Чон Чонгук забрал из рук Тэхёна ручку, собрал тетрадь, пособие, несильно отбил потянувшуюся в его сторону руку. — Профессор, очень важно прочитать всё. Пособие можно вернуть только до девяти тридцати. — У меня дома есть это пособие с автографом. Одолжу тебе. Можешь взять настолько, насколько нужно. — Тэхён вперился в профессора, как баран на новые ворота. Точнее, на его спину, потому что тот уже развернулся и пошёл к столу. — Мой руки, будем ужинать. Так они прожили неделю. Чон Чонгук на следующий день поселил в комнате Тэхёна зубную щётку кораллового цвета и сменные пачки трусов. Привёз несколько костюмов, которые с трудом влезли в узкий шкаф. Потом среди книг Тэхёна появился рабочий ноутбук профессора, его ежедневник, книги, зарядки для телефона, эпл вотч и наушников. Тэхён как-то быстро пообвыкся с таким положением вещей. После пар он шёл к профессору в кабинет, и если у Чон Чонгука эта была последняя пара, то они ехали вместе домой. Если нужно было ещё задержаться, то Тэхён всегда интересовался, что профессор хотел к ужину. Профессор больше не хватал его за руки и плечи. Тянулся к Тэхёну только тогда, когда тот видел руки Чон Чонгука. Медленно, чтобы Тэхён полностью осознал, что до него хотели дотронуться. И хоть касания всё равно вызывали парализующий ужас, Тэхён был благодарен профессору. — Меня отправляют в командировку. Съезд журналистов. Намджун решил, что мне нужно разбавить стариковское болото своим молодым и незамыленным взглядом. — Профессор стучал ножом по доске, из-за чего Тэхён не слышал своих мыслей в голове. Он вздрагивал от каждого удара, из-за них не мог сосредоточиться на абзаце о структуре статьи. — Поеду на пару дней, отмечусь на парочке семинаров, ну, и один проведу. — Профессор резко замолк, перестал терроризировать доску и нож. — С тобой всё будет хорошо? Тэхён остановил палец на слове «дупликация» и поднял голову. — Со мной и так всё в порядке. Чон Чонгук не сдержался, как показалось Тэхёну, нервно улыбнулся и одними губами сказал: — Ну да, ну да. Ещё несколько минут в тишине профессор отвлекался на телефон, который беспрерывно жужжал у него под рукой, что-то тыкал в нём и несколько раз улыбнулся. Тэхён, некоторое время наблюдавший за этим, вернулся к чтению. После ужина Чон Чонгук больше не затрагивал темы отъезда. Немного поговорили о погоде, об учебном плане и экзаменах в конце первого курса. После ужина всё вместе собрали, помыли посуду и легли спать. Спали они также вместе на узком футоне. Но теперь под разными одеялами. Чон Чонгук купил для себя новое. И Тэхёну стало заметно легче. По крайней мере, он не лежал напряжённо на боку на небольшом куске в несколько сантиметров под уголком своего одеяла. Тэхён следил, чтобы между ним и профессором оставалось ещё расстояние, и они не соприкасались. И лежал Тэхён в неудобной позе, пока не проваливался сон. Утром профессора и след простыл. Сначала Тэхён полежал минут десять, прислушиваясь к звукам в комнате. Шагов не было, зато на столе Тэхён нашёл короткую записку. «Самолёт рано утром. Буду в пятницу к 17:30 в аэропорту». Тэхён выглянул в окно на плотное серое небо. Зачем профессор написал ему об этом? Зачем Тэхёну эта информация? Что хотел от него Чон Чонгук? Тэхён глянул на часы. Почему сегодня только среда? День прошёл незаметно. Без профессора было меньше звуков. Тэхён меньше говорил. Перекидывался короткими и незначительными «привет-пока», отвечал на парах сухо и неинтересно. Староста сказала, что направила профессору Чон Чонгуку черновой вариант газеты, но, наверное, он сильно занят, потому что даже не прочитал сообщения от неё. Тэхён тоже не получал от профессора сообщений. Он не следил. Просто прислушивался, испытывая всякий раз лёгкую досаду, когда в воздухе переливался не его звук уведомления. На следующий день всё повторилось. Серые облака. Пары. Староста сказала, что профессор не очень доволен макетом. Разослала ошибки ребятам, кто верстал газету. Некоторым пришли правки по статьям. Тэхёну не пришло ничего. Вместо того чтобы вернуться домой, Тэхён поехал в библиотеку. Просидел там до закрытия, читая автобиографии журналистов. Из всего прочитанного Тэхён запомнил только чёрный экран своего смартфона, который один раз засветился, потому что пришло системное оповещение, что заряда осталось всего двадцать процентов. Профессор Чон Чонгук так и не написал. Не позвонил. Тэхён перезагружал телефон три или четыре раза. Хотел ещё набрать сотового оператора и спросить, может, у него какой-то блок был на входящие звонки и сообщения, но потом ему прошёл звонок от старосты. Сам он не собирался навязываться Чон Чонгуку. Он мог быть занят на семинаре. Он точно не ждал сообщений и звонков. Да и что за тон будет, если Тэхён начнёт писать и выпрашивать, как у профессора дела. Они всего лишь профессор и студент. У дома Тэхён оказался в половине одиннадцатого. Он запомнил, потому что телефон пиликнул на пустынной улице. Тэхён тут же полез в карман. Из пальцев чуть не выскользнул смартфон, но он его удержал, и с гулко бьющимся сердцем разблокировал экран. Ну да. Конечно. Пять процентов зарядки. Тэхён списал щипание в глазах на подступающую зевоту. В доме опять не горел свет, хотя Чон Дон-ук утром заявила, что приходил электрик и всё починил. Но даже в темноте Тэхёну не составило труда разглядеть несколько тёмных фигур с дверью на втором этаже. Рядом с дверью в его комнату. Ноги среагировали раньше, чем он сам. Разворачиваясь, Тэхён понял, что его услышали и заметили. В руках завибрировал телефон. Он принял звонок, не сводя глаз с чёрных силуэтов. — Почему ты не узнал, как мои дела? Голос Чон Чонгука излучал радость, несмотря на нотки обиды в вопросе. Тэхён сорвался с места и побежал вниз по улице. — А ну стой! — дикий окрик со спины, и Тэхён выпустил в воздух судорожный выдох. Прибавил скорости. По тёмной улице нужно было пробежать три дома, чтобы выбежать на угол магазина, который работал двадцать четыре на семь. Там тёрлись подростки-полуночники, пьяные офисные клерки, да заезжали бомбилы купить в автомате кофе. — Остановись, урод, хуже будет! — кричали Тэхёну вслед. Дипломат, набитый учебниками, бил больно по бедру. Неудобно было на ходу держать телефон. В голове пустота, только звуки громких шагов, шорохи и скрип подошвы. — Тэхён, что происходит? Тэхён нервно забарабанил по экрану смартфона, чтобы отменить звонок. Он не добежит. Вообще. Тэхён повернул голову. Четыре человека в чёрном. Двигались намного быстрее, чем он. Профессор ещё на линии. Он не должен ничего слышать. — Стой! — прокричали Тэхёну на ухо. Слёзы прыснули из глаз. Его поймали за плечо и рванули назад. — Профессор! — не сдержался Тэхён. Его тут же вырвало, а со спины на него упало что-то тяжёлое. Тэхён не удержался на ногах, полетел на асфальт. Телефон выскользнул из рук и отлетел к мусорным бакам. Тэхёна грубо схватили за плечи и развернули. На него уставился уродливый человек, лысый, с заплывшим левым глазом и щербатым ртом. — Пиф-паф, зайчик. Боль от удара запульсировала в правой щеке, расходясь волнами. Тэхён потянулся к лицу, чтобы закрыть его, но его руки тут же перехватили грубо, сложили на груди, навалившись всем телом. — Куда ты, зайчик, убегал? Изо рта мужика пахло гнилыми овощами. Тэхён задержал дыхание. Три оставшихся человека обступили их. — Это ты избил Си Джина? Тэхён метался взглядом от лица к лицу, пытался запомнить хоть какие-то черты. Но в темноте невозможно было ничего разглядеть, да и в глазах Тэхёна всё плыло от слёз. Ещё один удар по щеке он пропустил. Зато удар, прилетевший в голову, почувствовал всем телом. Дикой болью. — Не похож он на рослого парня, — пропищал незнакомый мужской голос. — Си Джин сказал, что он высокий и в костюме, — сказал другой голос. Спокойный и безэмоциональный. — А больше этот тупица ничего не запомнил? — Волосы до плеч. — У мальчишки короткие, — третий голос высокий. — Но Си Джин сказал, что тот придурок выходил из той квартирки. А ещё он сказал, что с ним тёрся мальчишка-студент. — Четвёртый голос уродца. Запах гнили изо рта просто невыносимый. Тэхён отвернул голову в сторону, чтобы не дышать воздухом между ними. — Эй, гадёныш, где твой папик? Тэхён сжал губы и продолжил смотреть в сторону мусорных баков. Но его быстро привели в чувство ударом в центр желудка. — И чего молчим? — смех первого голоса похож на смех гиен из «Короля льва». — Просто он ещё не в курсе, что и как, — третий голос тоже смеялся. — Эй, — щербатый схватил Тэхёна за подбородок и крутанул лицо в свою сторону, — где твой трахарь? Тэхён сильнее сжал губы. — Он вам ничего не скажет, — вдруг сказал второй голос. — Он звал какого-то «профессора». Где его телефон? Шорох подошвы. Тэхён попытался пошевелить головой, чтобы мало-мальски разглядеть что-то, но пальцы щербатого зафиксировали его голову очень крепко. — Под фонарём валялся, вот. — Первый голос не переставал веселиться. — Здрасьте, профессор. — Второй голос всё также холоден. — У студентика зарядки два процента, слышали много? Тэхён напрягся. — Достаточно, — безучастно ответил профессор, будто отвечал на вопросы по лекции в аудитории. Его поставили на громкую связь. Чон Чонгук всё это время был на связи. Слышал каждое слово. — Профессор! — выкрикнул Тэхён изо всех сил, что у него остались. — Это просто шутка, сбросьте звонок, пока они вам не запудрили мозги. — Рот ему заткни. Грязные пальцы щербатого залезли в рот к Тэхёну. Он в ответ завертел головой. Тэхён попытался скинуть руки и ещё раз прокричать профессору, чтобы тот отключился. Щербатый раскусил его план и теперь засовывал пальцы глубже в глотку. Тэхён мычал и плакал одновременно. — Профессор, должок за вами. Си Джин в больничке валяется. Врачи говорят, не встанет ещё месяца два. — Второй голос безжизненно констатировал факты. — У меня нет одного из коллекторов, никто деньги не зарабатывает. — Второй голос замолчал. Тэхён никак не мог успокоиться и перестать всхлипывать. У него заложило уши, и всё, что он мог слышать — как елозит на нём щербатый мужчина. — Профессор, нужны деньги. В противном случае, У Ван возьмёт натурой с мальчика. Тэхён захлебнулся воздухом, соплями и своими криками. Сидящий на нём мужик засмеялся, повизгивая, как собачонка, и свободной рукой провёл по мокрой щеке Тэхёна. Он от омерзения заметался, рука щербатого соскользнула с губ, и Тэхён закричал. — Помогите, пожалуйста, кто-ни… Тэхёна дёрнули, он проехался по асфальту. Удар по лицу, второй, третий. Тэхён не уворачивался. Он знал, как это бывает. Больше сопротивления — дольше удары. Тэхён постарался отключиться. Ничего нового. Ровно год назад всё было точно также. Ничего нового. — Чёрт, этот урод отключился. — И даже сейчас второй голос не стал ни на грамм участливее. — У Вон, мальчишка его не особо заботит. — Не может быть. Профессор тёрся у смазливого педика неделю. — Тэхён рад слышать, что профессор забил на это. — Тебе смешно, педик? А если я тебе засуну в рот свой член, будешь также улыбаться? — У Вон, избавь нас от этого. Хочешь выебать его, вон переулок. Пожалуйста, оттащи его туда и оприходуй без свидетелей, — отмахнулся второй голос. И Тэхёна потащили в узкий проход между домом с зелёной крышей и домом с красными воротами. Они проводили их отстранёнными взглядами. Один из них уткнулся в телефон, второй развернулся и зашагал обратно к дому Тэхёна, раскручивая на пальце брелок с ключами. Только один из них продолжал смотреть, как Тэхёна затаскивали в подворотню. Телефон в руках он подкинул два раза, а потом с размаху швырнул об асфальт. Тэхён уставился в беззвёздное небо. Чёрное и необъятное. Слышал только шорох своей одежды по асфальту и натужное пыхтение щербатого мужчины. Профессор всё верно сделал. Что с Тэхёна взять? Если Чон Чонгук хотел поиграть в добродетеля, то у него получилось. Тэхён проникся. Тэхёну понравилось. Тэхён хотел бы ещё раз поужинать вместе с профессором за столом в маленькой комнате. Щербатый содрал штаны с Тэхёна почти без труда. Тэхён не оказывал никакого сопротивления. У него адски болела голова, из носа текла кровь прямо на губы, потом стекала на подбородок. Руки не шевелились, боль вибрировала во всём теле. Мужчина на Тэхёне прихрюкивал от возбуждения, когда схватился за края трусов. Сквозь гул в голове услышал, как быстро приблизились чьи-то шаги. — Полиция, шухер. — Только этого нам не хватало. — Снова холодный безэмоциональный голос. — У Вон! Заканчивай. — Так я даже… — Если хочешь в тюрьме отдохнуть, можешь не останавливаться. У Вон разочарованно выдохнул, склонился к уху Тэхёна: — Эх, ты такой аппетитный. Сегодня не получилось, но я знаю, где ты живёшь. Жди меня. — И, застёгивая на ходу ширинку на джинсах, У Вон исчез с остальными. Тэхён различал удаляющиеся шаги. Слышал их и про себя повторял: «Спасибо». И когда переулок и улицу осветили красно-синие всполохи, Тэхён продолжил беззвучно благодарить. — Эй! Господи… — Чьи-то тёплые пальцы коснулись щеки Тэхёна. — Ты живой?