***
Через две недели Се Лянь в самом деле связался с Цинсюанем и сообщил о странных происшествиях на морском берегу к востоку от столицы, где уже который день на берег выкидывало рыбьи скелеты, непонятно откуда и как появляющиеся. Вода теперь была во власти Цинсюаня, а значит и заняться этим следовало именно ему. Сначала Повелитель Вод справедливо решил, что проблемой стал какой-то мелкий морской демон, впервые очутившийся в море и тут же сошедший с ума от такого невероятного количества еды вокруг. С этой мыслью Цинсюань запрыгнул на свой веер и решил осмотреть местность с воздуха. Восточный ветер нёс его вперёд, мягко развевая кудрявые спутавшиеся волосы. Ши Цинсюань сосредоточенно смотрел на белые полоски пены, пробегавшие ему навстречу небольшими стайками, щурил глаза, когда видел в воде что-то светящееся, и разочарованно вздыхал, когда оказывалось, что на глаза ему попалась медуза или какая-то осмелевшая рыбёшка. Так он летал над морем две — а то и три, — палочки благовоний и уже совсем успел заскучать. Цинсюань сел поудобнее на любимый веер и со скучающим видом продолжил всматриваться в чёрную водную гладь, уже обдумывая новый план действий по поимке демона. Ему стоило бы ещё раз связаться с Се Лянем, чтобы освежить в своей памяти обстоятельства дела, однако, стоило Ши Цинсюаню прислонить ладонь к виску, как у него в ушах раздался ужасно громкий треск помех, от которого Повелитель Вод едва не свалился в море. — Да что же это такое.! Ваше Высочество, я хоть теперь и бессмертный, но если по твоей вине у меня сердце остановится, весело это отнюдь не будет! — Вин-… т! Кусок фразы Се Ляня съела помеха, однако пока ещё было понятно, что он, как обычно, в первую очередь извиняется. — Ч-. ты х…л ут-… ить? — В какую дыру ты забрёл? Почему ничего не слышно? — цыкнул Ши Цинсюань. Се Лянь наконец отрегулировал громкость духовной связи, и ни его слова, ни помехи не стремились лишить Повелителя Вод и Восточных ветров слуха, однако понятнее его речь от этого не стала. — К чёрту! Выбирайся скорее! Дело есть. — .Да я-…-ез… ку.! В голосе Се Ляня несмотря на помехи послышалось возмущение и, в то же время, беспокойство. Должно быть, он пытался убедить Цинсюаня в том, что проблем со связью быть не должно. Но что же тогда пошло не так? Цинсюань осмотрелся по сторонам, но никого не заметил. Духовных сил ему тоже пока хватало, раз веер до сих пор мог нести его над водой. …стоило об этом подумать и Повелитель Вод почувствовал, как тканевая поверхность под ним накренилась вбок. — Ну и ну! — только и успел взвизгнуть Цинсюань, прежде чем веер начал вести себя ещё страннее. Он сильно шатался из стороны в сторону, заставляя Цинсюаня мотаться следом, будто бы вместо неваляшки, с которой веер самозабвенно игрался. Время от времени он делал рывки в стороны, пытаясь понять, куда надо лететь, но результата это не давало. Цинсюань всё это время ругался и кричал, хватаясь за веер из последних сил, чтобы не упасть в воду. Будь он сейчас не посреди бескрайней морской глади, а хотя бы на берегу, уже бы и до столицы донеслись пронзительные выкрики Повелителя Вод, который — вот так позор! — не может управиться с собственным магическим артефактом. Веер брыкался ещё какое-то время, прежде чем наконец успокоиться и приостановиться. А Цинсюань только и успел выдохнуть, после чего ощутил собственную тяжесть, потянувшую вниз. Магические силы закончились. С громким всплеском он оказался в воде и кое-как умудрился всплыть. Удивительное дело — плавал Цинсюань отменно, а в роли Повелителя Вод и Восточных ветров его способности стали на ряд превосходить даже самого искусного ныряльщика за жемчугом. Почему же тогда сейчас из воды едва высовывалась его голова, но большая её часть по прежнему оставалась в водной глади, что бы Цинсюань не делал? Последней каплей стало странное клацанье, раздававшееся вдалеке, и ритмичные всплески. Что-то перемещалось по воде рывками, только вот что именно — едва высовывавшийся из воды небожитель не видел. Он вскинул руку, помахал ею в надежде на спасение и продолжил держать её так какое-то время. Теперь оставаться на плаву стало ещё тяжелее, но Цинсюань, сосредоточившись, сказал себе, что продержится столько, сколько необходимо. Однако долго ждать всё равно не пришлось. Громкий всплеск, и что-то огромное и холодное уже тащит его по воде, заставляя собирать ртом всю морскую пену. — Да что же это такое?! — взвыл Повелитель Вод, едва не роняя свой многострадальный веер. Он обернулся к своему «спасителю» и тут же обомлел. Края его платья и верхних накидок оказались зажаты между зубов у огромного черепа костяного дракона, перемещавшегося нырками так, что Цинсюаню приходилось снова и снова биться о воду всем телом. По другую сторону от него плыл второй костяной дракон и громко гоготал, словно дельфин — должно быть, беседовал со своим товарищем. Диковинные звери вели себя нейтрально и наверняка не желали навредить Цинсюаню, однако его сердце всё равно болезненно сжалось, а лицо омрачила тяжкая дума. Сейчас он снова вспомнил, как Хуа Чэн и Се Лянь в его присутствии многозначительно переглядывались и едва не забронился от досады. Не могло же статься, что сама судьба определила им новую встречу! Здесь точно не обошлось без вмешательства одного надоедливого Собирателя Цветов под кровавым дождём. Цинсюань никогда не испытывал неловкости от встречи, даже от самой болезненной. Но сейчас в его душу закрались необъяснимые сомнения, тёмным пологом покрывшие ясность ума. Кажется, теперь Цинсюань ещё больше перед ним виноват. Из мыслей его вырвал особенно сильный удар по воде, пришедшийся на копчик. — Ай-яй! — тут же запричитал он. — Как это называется… господа! Ваш хозяин, что же, не учил вас, как с гостями обращаться?! В ответ рыба, остававшаяся в стороне, только сильнее и надменнее загоготала, на что Цинсюань не нашёл вразумительного аргумента. — Бесстыжие создания, — только беззлобно процедил он, цепляясь взглядом за ускользающий под воду костяной силуэт. Тут его с силой подбросили в воздух и лягнули хвостом, а в следующий момент Цинсюань оказался на берегу. От испуга, охватившего его несколько мгновение назад, сердце бешено колотилось, а песок казался ужасно горячим. Бытие смертного заставило его бояться таких ситуаций, и, получив по спине костяным хвостом, Цинсюань уж было думал, что сломает себе позвоночник. К счастью, на деле у него всего лишь немного ныли лопатки. Вскочив, он замахал кулаками в сторону уплывающих костяных драконов: — Бесстыдники! Ваше счастье, что я не Бог Войны! Однако и Бог Войны с ними, возможно, не справился бы. Цинсюань прекрасно помнил, как Мингуан и Его Высочество разрубали драконов на куски, а те собирались заново, и каждое новое увечье только больше их щекотало и распаляло. Жуть. Повелитель Вод огляделся по сторонам, стараясь не сразу увести взгляд в сторону старого тёмного леса за своей спиной. Где-то там предательски трещали деревья от ветра и завывали верхушки ещё живых, но постепенно дряхлеющих стволов, лишний раз напоминая, что другого способа выбраться отсюда, кроме уже знакомого Цинсюаню, нет. Он поднялся с песка, отряхнулся и поднёс два пальца к виску, желая попытать удачу повторно. — Ваше Высочество? Вы меня слышите? — как можно увереннее позвал небожитель. Никакого ответа не последовало. Однако была и хорошая сторона. Если бы на этом острове что-то представляло для Цинсюаня настоящую опасность, Се Лянь бы уже давно использовал перемещение душ, чтобы присмотреть за другом на время его вылазки. Если он этого не сделал, бояться было нечего. Наконец, Повелитель Вод обернулся к лесу за своей спиной и глубоко вздохнул. Другого выхода в самом деле нет. Пробираясь сквозь колючие заросли, Цинсюань снова и снова царапал лицо и ноги о многочисленные сухие кусты, поросшие здесь вместо магического барьера в надежде, что посетители хозяина этих земель окажутся достаточно ленивыми, чтобы развернуться и уйти, так и не добравшись до желаемой встречи. Казалось, бурьян здесь сделался ещё грубее, а света стало меньше по сравнению с прошлым визитом божественной свиты во владения Демона Чёрных вод. Остров теперь напоминал холщовый мешок, между грубых, толстых нитей которого изредка пробивались солнечные лучи, но ни согреть, ни осветить ничего они толком не могли. Рука Цинсюаня дрогнула, крепче сжав веер. Он виновато опустил взгляд. Спустя какое-то время небожитель наконец вышел к уже знакомому ему озеру. Оно тоже выглядело совершенно иначе — поверхность озера затянула болотная трясина, отвратительными зелёными пятнами обнимающая чёрную воду, настолько чистую, что рассмотреть в ней было возможно все самые мелкие детали. Повелитель Вод и Восточных ветров подошёл к той части озера, перед которой в отражении высилось внушительное строение из тёмного дуба и белого золота. Прыжок, ещё немного, и он уже по ту сторону зеркальной поверхности озера, идёт навстречу неприступному особняку, будто на плаху. Прошло не так много времени, но резиденция Черновода выглядела совсем иначе. Она и раньше не пестрела красками, но теперь из этого места будто бы высосали всё живое, оставив лишь кремовый золотой блеск, заменивший этому месту солнце. С каждым шагом узел в животе у Повелителя Вод завязывался всё туже, да так, что его начинало тошнить. Он знал, что эта встреча снова наступит (небеса на деле — как большая деревня), но не думал, что состояться ей суждено прямо после его повторного вознесения. Как стоит поступить сейчас? Вести себя формально или сделать вид, что ничего не произошло? Как ему, в конце-концов, обращаться к хозяину резиденции? Цинсюань подошёл ко входу и протянул руку к массивным резным дверям. Вдох застрял в его горле, но выдох всё равно невольно спорхнул с губ в момент, когда дверь скрипнула и открылась. Перед Повелителем Вод раскинулся просторный зал, посреди которого, спиной к нему, стояла знакомая тёмная фигура, а вокруг неё пол устилали рыбьи кости, местами потрескавшиеся и разломанные. Должно быть, в последнее время он много волновался. Увидев полоску света, фигура шевельнулась, резко вскинув голову, что заставило небожителя вздрогнуть и отступить на шаг назад, сильнее сжимая в руках веер. Захотелось убежать, спрятаться, прыгнуть прямо в чёрную гладь озера и утонуть там, лишь бы ничего не говорить. Впервые болтливый, лёгкий на подъём Цинсюань не знал, что сказать. Пока он продолжал так стоять, человек в глубине помещения развернулся полностью, глядя на Цинсюаня с крайне злым выражением в глазах. Это было уже не то ужасное выражение, с которым на пол пролилась кровь прошлого Повелителя Вод, но назвать Хэ Сюаня довольным или хотя бы спокойным язык тоже бы не повернулся. — Здра… Здравствуй, — только и успел смущённо пролепетать небожитель, как вдруг чёрная тень оказалась подле него и скула ужасно засаднила. Он рефлекторно пошатнулся и чуть было не упал, удержавшись на ногах не иначе как с благословением всех известных небожителей. Щека Цинсюаня пульсировала так, что он не мог даже зажмуриться — всё лицо тут же начинало гореть от боли. — Это тебе за повторное вознесение, — гневно процедил хозяин дворца. — И за то, что заставил меня ждать его так долго. Цинсюань поднял на него непонимающий взгляд. В тишине слышалось только тихое сопение Хэ Сюаня. Его и без того бледное лицо сделалось ещё бледнее, а редкие веснушки на нём выделялись болезненными пятнами, не выражая и десятой доли того шарма, что прежде. Растрёпанный хвост, тёмные круги под глазами, раздражённый оскал — всё это было и прежде, но теперь будто бы стало только ярче выделяться. Цинсюань ощутил какую-то необъяснимую тоску, заставившую его плечи вздрогнуть. Спустя минуту или две Черновод слегка успокоился. Он выпрямился и медленно, будто боясь обжечься, поднял руку. Холодная кожа коснулась щеки небожителя в том месте, где уже стал проявляться синяк. Лёгкое холодное свечение обласкало кожу Ши Цинсюаня, и теперь, то ли от ощущения прохлады, то ли от соприкосновения с магической энергией, лицо медленно стало переставать пульсировать. Несмотря на то, что брови Хэ Сюаня всё ещё были злобно сдвинуты к переносице, его взгляд стал более сосредоточенным. На мгновение — всего лишь на одно мгновение, — в нём даже промелькнуло беспокойство. — А это-… — …за то, что я пришёл, — закончил за него Цинсюань. Плечи небожителя, почувствовав чужую слабость, опустились. Он положил свою руку поверх руки Черновода, плотнее прижав её к своей щеке, и мягко улыбнулся. — Давно не виделись, Мин-сюн. Хэ Сюань застыл, а в следующую минуту его лицо потемнело, сделавшись мрачнее самой грозной тучи. Сначала не сообразивший Цинсюань с интересом склонил голову к его руке, уже почувствовав, как добрый жест Черновода разбавил напряжённую атмосферу, однако когда он понял, что умудрился ляпнуть, лицо Повелителя Вод и Восточных ветров вытянулось, а сам он отпрянул от руки Сюаня. — Ох, боже мой, мне так… мне так жаль, — прикрыв рот ладонью, протараторил небожитель. — Я, наверное, теперь не могу тебя так называть. — Я пока не решил, — просто ответил Хэ Сюань. Освободившуюся руку он теперь держал за пазухой, так что Цинсюань поспешно решил, что на дружелюбные прикосновения можно больше не рассчитывать. Да и обстоятельств для них, должно быть, больше не представится. Если Черноводу больше нечего было сказать, не было другого повода и откладывать причину визита. Только вот Цинсюаню до сих пор не верилось, что столько вещей между ними поменялось; что прежний Повелитель Земли Мин И сейчас стоял перед ним, новый и незнакомый, но всё такой же ворчливый и родной; что, в конце-концов, уйдёт он отсюда один и больше никто не будет идти рядом, словно мрачная ползучая тень, перепутавшая стороны света. Хэ Сюань опустил взгляд, осматривая с ног до головы явившегося к нему небожителя, а потом заговорил. Так тихо, будто он не хотел, чтобы Цинсюань слышал его слова, и вместо этого ему бы пришлось разгадывать шелест губ, исказившийся в сумраке дворца. Три слова, и Цинсюань оказался заключён в крепкие, но совсем не грубые объятия. Чужие тяжёлые руки обвили его, будто костяные драконы — несчастную лодочку, и прижали ближе, совсем не желая расставаться с мягкими льющимися тканями на его спине. Лицо Хэ Сюаня оказалось где-то на стыке между его плечом и шеей, в том самом изгибе, изяществом которого Ши Цинсюань, принимая омовение, так гордился. Спина демона болезненно дрогнула — спустя несколько недель она наконец полноценно расслабилась в чужих объятиях, и это было так постыдно, но в то же время волнительно и приятно. Ещё два слова, и Хэ Сюань, должно быть, почувствовал, как на спину ему легла одна изящная ладонь, а вторая зарылась в прямые лоснящиеся волосы, и на том месте, где она прошлась, осталось едва ощутимое, робкое прикосновение обветренных мягких губ. Наверняка бы Черновод возненавидел этот прекрасный маленький жест, но и отказаться от него он бы не смог. Всё теперь было по-другому не только для Повелителя Вод и Восточных ветров, но и для него. — Я правда ждал. — Я знаю.***
15 апреля 2024 г. в 15:44
После открытия новой Столицы Бессмертных ряды небесных чиновников уже успели поредеть. Кто-то, испугавшись необходимости отстраивать свои владения заново, ушёл в долгое паломничество, кто-то и вовсе спрыгнул, не смирившись с новым укладом на небесах, представляющим собой чистую и более жестокую конкуренцию нежели при прежнем Владыке. О божествах Средних Небес и говорить нечего — половина из них, если не больше, погибла ещё во время разрушения прежней столицы.
Именно в таких обстоятельствах небо повторно поприветствовало Цинсюаня, заключив его в медленно рассеявшийся холодными лепестками купол из света.
Тогда Цинсюань долгое время чесал затылок и оглядывался, не совсем понимая, очутился ли он внезапно во сне или окружившая его толпа взволнованных небожителей была вполне осязаемой. За спиной праздно звонил колокол, а давние знакомые снова чествовали его появление, только теперь в поздравлениях вместо «Его Превосходительство Повелитель Ветров» то и дело звучали новые, непонятные титулы. С каждой секундой сомнения отступали, а глаза новоиспечённого небожителя делались только больше и растеряннее. Всё в самом деле было взаправду! Собственной силой и несравнимым добродушием Ши Цинсюань вознёсся во второй раз.
В этот раз многое было иначе. Молодой господин, наливающий вино канул в прошлое, оставив за собой только приторно-сладкий вкус винограда на самом кончике языка. Его место занял Повелитель Вод и Восточных ветров, в миру бывший попрошайкой со сложной судьбой, бросившим все усилия на помощь столице в неурожайный год. Легенды складываются быстро, и одна из тех, что уже сложилась спустя несколько дней пребывания Цинсюаня в новом сане, гласила, что он, несмотря на все злоключения жизни, так и остался баловнем судьбы — не слишком умным и не слишком способным, однако крайне ярким и запоминающимся лидером, нашедшим в себе силу повести за собой тысячи людей в тяжёлую пору. Красивая получилась история. Впервые услышав её, Ши Цинсюань сначала расхохотался, а потом устало покачал головой, оглядывая пораскрывавших рты служащих средних небес вокруг себя. Он ведь всего лишь выполнял работу своего брата в его отсутствие. Неужели это заслуживало вознесения?
В этот раз… действительно многое было иначе. Как минимум, добродетели не доставались Цинсюаню так просто, как раньше, когда братец то и дело норовил замолвить словечко за Повелителя Ветров в разговорах с советниками и настоятелями храмов.
В этот раз он покинул новый дворец Линвэнь в не лучшем расположении духа, с тоской вспоминая, с каким благоговением в голосе звучали благодарности ему раньше. Сейчас и сам бы Цинсюань не отказался схватить пару лишних добродетелей, если бы кто-то точно так же решился выкидывать их в духовную сеть. Положение, конечно, было не бедственное, но и планы у нового Повелителя Вод были грандиозными. С его-то статусом на меньшее рассчитывать и не приходилось. Но с его статусом и обращаться к Мусорному Божеству за помощью в сборе средств было бы постыдно, однако почему-то Цинсюань всё равно оказался в монастыре Водных Каштанов перед дымящейся чашкой чая и парой свежих маньтоу, ни одну из которых Повелитель Вод не решался взять из-за сурового взгляда Собирателя Цветов, примостившегося в углу помещения на расштанном стуле.
— А от меня-то ты чего хочешь? — Се Лянь, налив Повелителю Вод ещё чаю, присел напротив. — Я и сам-то на небесах почти не бываю, откуда мне знать, как сейчас можно заработать добродетели?
— Ну а как ты их зарабатывал после третьего вознесения? — не унимался Цинсюань. — Ваше Высочество, тебя же тогда даже не за глаза посмешищем трёх миров звали, а добродетели всё равно урвать получилось.
— Ты же не думаешь, что я способ озолотиться от тебя скрыть пытаюсь?
— Нет. Но и понять, почему ты отказываешься мне рассказывать, я не могу!
Се Лянь устало подпёр лоб ладонью, вздохнул и обернулся на Хуа Чэна, будто в поисках ответа на какой-то немой вопрос. Если бы оказалось, что прямо сейчас в присутствии Цинсюаня они воспользовались сетью духовного общения, это можно было бы считать верхом неуважения. Стоило этой мысли стукнуться об голову Цинсюаня, и он тут же встрепенулся, насторожился. Собиратель Цветов в ответ на безмолвный вопрос только покачал головой, а Се Лянь обернулся к своему гостю.
— Там… была совершенно другая ситуация, которую я, как минимум, не контролировал. Забудь, Цинсюань. Придётся уповать на случай и продолжать выполнять свои обязанности.
Цинсюань едва не взвыл от досады. Хотя внешне казалось, что он повзрослел и стал умнее, рассудительнее, в личном разговоре раскрывался прежний дотошный Повелитель Ветров, способный по-детски надуть щёки или отвести взгляд, если что-то ему не нравилось, несмотря на высокий статус небожителя.
— Я непременно сообщу Вашему Превосходительству, если появится что-то перспективное, о чём не знает или не сообщает широкому кругу небожителей дворец Линвэнь, — после долгого молчания добавил Се Лянь.
— В самом деле?
— Конечно. По старой дружбе.
Цинсюань довольно усмехнулся, будто и не хмурился вовсе. Всё-таки как же хорошо, — подумалось ему, — заводить новые знакомства! Сейчас он в самом деле почувствовал, что заручился чужой поддержкой и теперь мог только увереннее стоять на своём новом божественном постаменте.